Когда я нянчила совсем маленького Павлика, я месяцами не могла отлучиться из дома. Не могла выбраться к врачу или в парикмахерскую. Мои волосы отросли почти до пояса, я заплетала их в две косы и укладывала на висках забавными «улитками», чтобы не мешались. В этом было что-то от Испании девятнадцатого века, только мои косы были белыми, и на знойную испанку я не походила.
Наконец подруга записала меня по большому блату в парикмахерскую «Чародейка» на Новом Арбате. Был выходной день, папа и Игорь остались с маленьким Пашей, а я практично надела старенькое домашнее платье (кто же к парикмахеру в обновах ходит, недолго и испортить) и поехала на Новый Арбат. Хорошеть.
Прическа получилась так себе, без изюминки. Видимо, мастеров в «Чародейку» тоже набирали по блату. Но все-таки это была новая прическа из радикально укороченных волос.
Вхожу домой, в прихожей меня радостно встречает папа. Я снимаю пальто, шапочку, встряхиваю своими новыми короткими волосами и спрашиваю:
- Ну как?
Его реакция сразила меня наповал:
- Что, у тебя платье новое?

За это я люблю мужчин. Мой папа был настоящий мужчина. А настоящие мужчины великодушно и мужественно не замечают и не ценят наши ухищрения над своей внешностью. Они воспринимают нас целиком. И если после многих часов, проведенных в парикмахерской или у портнихи, мы все еще нравимся себе, то надеемся понравиться и мужчине. Но изыски парикмахеров и портных тут мало при чем.
Настоящие мужчины просто ощущают облако, овевающее нас и обнимающее тех, кто рядом. Это облако – ореол: Я красива. Я любима. Я уверена в себе.

Японская поэтесса написала удивительно точные строки:
«Каждое утро я трогаю кисточкой бровь.
Это сразу делает меня сильнее».

Наталья Коноплева.
27 апреля 2006 года.


Павел и Любовь. Бангкок 1957.

Любви моей ты боялся зря -
Не так я страшно люблю.
Мне было довольно видеть тебя,
Встречать улыбку твою.

И если ты уходил к другой,
Иль просто был неизвестно где,
Мне было довольно того, что твой
Плащ висел на гвозде.
Читать дальше