Когда-то Аркадий Гайдар написал сказку про Мальчиша-Кибальчиша и его Твёрдое слово.
Но твёрдое слово оказалось не у всех, а о некоторых пионерам, лётчикам, паровозам и теплоходам и вовсе было стыдно вспоминать. Одним из таких был генерал-лейтенант Андрей Андреевич Власов.
Карьеру Власова можно назвать потрясающей даже для тех неспокойных лет. Он явно не был лишён талантов. Бывший семинарист и уроженец села, в 1917г. метнувшийся в трудовую школу, а потом поступивший в аграрный университет Нижнего Новгорода, о чём нижегородцы теперь, наверное, не вспоминают, он вступил в ряды РККА в 1920г., при чём был призван, что говорит о его небольшом желании проливать кровь за красные идеалы. Ведь к 1920г. исход войны был уже во многом решён.
Власов быстро окончил командные курсы и проявил такое рвение, что в 22 году уже попал на командные должности, развил преподавательскую деятельность, а через 7 лет сумел пробиться в ряды элиты армии молодого советского государства и окончить Высшие командные курсы.
На следующий год он совершает ещё один тактический манёвр и лёгким движением руки оказывается в руках РКП(б). В 35г. мы находим его в военной Академии им. Фрунзе, неплохая тяга к учёбе!
Сталинская диктатура опирается на таких, как он. В 1937-1938гг., когда многих ждёт незавидная участь или увольнение, он сам в числе тех, кто инспектирует. Инспектирует усердно и жёстко, так что заметив, что командир 99й стрелковой дивизии изучает тактику вермахта бех колебаний сообщает кому следует. Режим изощрён и умеет наградить верных людей. В лучших традициях восточного государства Власов получает должность комдива 99й, можно представить что говорят о нём офицеры и о чём шепчут солдаты. Но ему уже не до этого, ведь его почти сразу отправляют советником по военным вопросам в Китай, где он насоветовал до ордена Золотого дракона и трёх чемоданов подарков от китайских товарищей, которые, правда, отобрали "друзья из НКВД".
Но карьера идёт на подъём. В 40м году он уже генерал-майор и комдив, в декабре ему доверяют
выступить на совещании высшего командного состава Красной армии, а в январе он становится уже комкором с неожиданным февральским бонусом в виде ордена Ленина. В общем, если бы всё шло так, как оно шло, у Советского Союза однажды мог появиться ещё один маршал.
Власов, который смотрит на нас с фотографии больше похож на скромного сельского учителя в смешных очках, чем на боевого генерала, определяющего своё кредо как "верен генеральной линии партии и за неё всегда боролся". Правда, мы уже видели как именно он боролся за неё в годину Гражданской войны, да и бои ещё предстояли.
Но в первых месяцы комкор не подвёл. Его 4й механизированный корпус вступает в бои подо Львовом, действия Власова оказываются достаточно организованными среди всеобщей сумятицы и о нём впервые начинают говорить как о мастере обороны. Приобретённая им репутация скоро приводит его на место командующего 37й армией, он обороняет Киев как может, но, конечно, не в силах остановить врага. Армия разгромлена, но Власов, даже ценой ранения, сумел обеспечить её отступлене. Позже Георгий Жуков скажет о нём: "Лично генерал Власов в оперативном отношении подготовлен хорошо, организационные навыки имеет. С управлением армией справляется хорошо". Эти слова забудутся маршалом в силу определённых обстоятельств.
Но тогда в ноябре 1941г. Власов вызывается Сталиным из госпиталя. Сталин предлагает ему сформировать 20ю армию. Впрочем. это предложение является больше приказом. Андрей Андреевич соглашается, и действительно оправдывает своё реноме мастера защиты - 4я танковая армия остановлена его соединениями и не в силах более поддерживать другие части вермахта. Советские историки хотели как-то приуменьшить факт его участия в обороне Москвы, поэтому появилась версия о том, что он якобы лежал в госпитале, в то время как операцией руководили то ли Лизюков и ко из оперативной группы, то ли начальник штаба Сандалов. Так или иначе, в Кремле рассудили по-другому.
Между тем, боевые действия продолжались. 20я армия должна была наступать и в ходе боёв за Волоколамск и Солнечногорск смогла сломить оборону фашистов (как же-как же, мы ведь в политкорректном веке). 24 января 1942г. армия смогла сломить сопротивление противника на реке Ламе (примечательно, что Власов намеревался задействовать кавалерийский корпус) и к 25му числу выйти на рубежи Гжатска. Здесь армия упёрлась и забуксовала. Но несмотря на это действия Власова были признаны удачными, а сам он получил очередное звание - генерал-лейтенант и орден Красного знамени впридачу. Его, как и многих тогда называют "спасителем столицы", про него пишут книгу "Сталинский полководец" по заданию Главного политуправления. Потом эта книга была забыта и даже как будто бы не писалась.
7 января 42г. началась Любанская операция, 2я армия смогла пробить брешь в заслонах фашистов в районего села Мясной и вклиниться в его "подбрюшье". Однако на деле армия получилась не клином, а занозой. Обессиленая и уставшая, она не могла продолжать наступление и сама попала в тяжёлое положение. Власов прибыл сюда в начале марта и был назначен замкомом Волховского фронта. 20 марта его направили в составе специальной комиссии в злополучную 2ю армию. Так начиналась его чёрная полоса.
На месте "комиссары" нашли раненного генерала Клыкова и встал вопрос о назначении нового командующего армией. Власов, кажется, ясно осозновал перспективы на этом направлении, поэтому попытался уклониться, предлагая назначить на это место полковника Виноградова, отправляющего обязанности начальника штаба армии, но дивизионный комиссар Зуев настаивал на его кандидатуре. С Власовым играла злую шутку его же блестящая репутация.
Он, правда, попытался вырвать свою армию из мешка. Весь май силы 2й ударной армии пытались выйти из окружения, но не имели достаточной поддержки. Грубую ошибку совершил генерал-лейтенант Хозин, начальник оперативной группы фронта.В результате его действий директивы ставки от 21 мая не были исполнены и 2я армия оказалась в плотном окружении врага, хотя некоторые нынешние публицисты пытаются доказать, что директива была заведомо неисполнима. 25 июня был ликвидирован последний коридор, у армии больше не было боеприсов, не хватало еды. Силы красных не могли оказать ей поддержки.
То, что было дальше - окутано завесой мифологем и догадок. Власов то ли скитался по лесам, то ли пытался уйти, то ли сдался в плен сам, то ли был выдан крестьянами Туховежи. То ли был горделив, то ли был жалок, сдаваясь патрулю 28 пехотного полка 18й армии вермахта.
То ли был тайным патриотом старой России, к которой он даже не был ничем привязан и не успел толком пожить, то ли трусливым предателем, то ли амбициозным интриганом, ведшим какую-то свою игру, а то ли и вовсе агентом разведки Кремля, как об этом пишут несколько смелые и чуть-чуть... чудоковатые умы.
Важно, что Власов сам по себе опровергает представление о власовцах как о людях-борцах со сталинизмом или преследующих ясную и благородную цель. Белые генералы и офицеры сражались за Франко в Испании, но для них это была борьба за восстановление роялизма на Пиренеях. Они, за самым редким исключением, не хотели сражаться за Гитлера, в то время как человек, обязанный красной власти и лично Сталину всем, что он имел, легко отрексё от него, не утруждая себя мыслями о геройской гибели или сопротивлении.
Но самое ужасное, что Власова даже нельзя осудить за это, потому что он был порождением революционнного века как какой-нибудь Талейран за столетие до него, и вполне возможно, что в его сознании это не вызывало никаких мучительных вопросов. Он сам и своими руками творил то, что происходило вокруг него в 30е, знал, что его ждёт, и был азартным игроком.
А самое главное. У него не было слова. Настоящего твёрдого слова.
