Это дикое утро длиннее, чем прошлый год. Я открытей, чем самый пошлый попсовый клип. Ты убиваешь меня в себе, и такой аборт Страшнее любых заикающихся молитв. Ты нежна, завороженно-сонна, обнажена. С сигаретой стоишь у выхода на балкон. Когда-то в прошлом ты мне почти жена, Когда-то в будущем — плачущий Рубикон. Ты пьешь эспрессо. Подрагивают соски. Солнце, смущаясь, пялится на пупок. Я думаю, что завою сейчас с тоски, А на деле — задорно смеюсь, как дверной звонок. На бедрах — следы от пальцев, на блюдце — торт. Утро, сжимаясь, уносится в пустоту. Ты очень умело делаешь свой аборт. Вкус кофе и слез перемешивается во рту.

Утро рисует звуки сбежавшим кофе, Я выключаю газ и снимаю джезву. Утро вычерчивает на стекле твой профиль Линией, острой, как тысяча тонких лезвий. Чувствую, как в голове копошится живность — Мысли закованы в сотни тетрадных клеток; Буквы, как масло, теряют свой вкус и жирность, Сметаются смятой ладонью в статьи в газетах. Ты наливаешь из джезвы остатки кофе И добавляешь в чашку коньяк и сахар. Я, словно в зеркало, всматриваюсь в твой профиль, Гречески-потускневший, как стенки амфор. Нужно собраться с духом, включить компьютер И записать все мысли, расставить рифмы — Но день снова метит в челюсть, как пол в каюте Лайнера, облокотившегося на рифы. Пытаюсь понять, что не так, почему твой образ Несуразен, как в джентльменском костюме — пахарь. ...Разгадка банальна, как пригородный автобус — Ты никогда не сыплешь в свой кофе сахар.

Вот и дошли до точки.
И в пустоте зависли
строчки - скупые строчки,
мысли - пустые мысли...

И ничего, что в спешке
маленький мир разрушен.
Щелкает, как орешки,
жизнь человечьи души.

Пробует их на прочность,
сдавливая клещами,
взятки берет за срочность,
бонусы обещая...

Только обманет снова.
Будет итог коварен:
станем сырьем дешевым
жизненных мыловарен...

Или дорожной пылью,
каждый, поодиночке...

нЕ были бы, но были...
Просто дошли до точки...

Людмила Вишнякова "Невесёлое..."

невесёлое Тема: Отношения Автор плэйкаста: ЗарниЁль Создан: 17 июля 2012 11:28

Без любви невозможно жить.

Кофе всегда получается вкусным, но не надо торопиться, кофе не любит суеты. Воскресенье, времени много, такое восхитительное утро. На душе благодать, мир улыбается ярким солнцем и дарит свою теплоту лета. Чарующе звучит пение птиц. А соловья то я проспала. Кофе с корицей, этот как признание в любви в сотый или тысячный раз тебе одному на свете. Природы выше логики и весь соединяется в тебе, когда ты рядом. Мир рвется на части когда тебя нет рядом, мир бушует как море в непогоду и от этого холодно и неуютно и на душе всякие мысли. Волнение и неуверенность заполняют. И вот мы уже кричим, перебивая друг друга. И вдруг тишина.

- Говори ты, я буду молчать, что ты мне хочешь сказать?

- Что я хочу тебе сказать, что я могу тебе сказать, я уже тысячу раз это говорила. Еще раз скажу тебе. Я буду ждать тебя у дома. И увидев, как ты свернешь на тихую аллейку, я подбегу к тебе. И пока ты будешь приходить в себя от неожиданности. Я сомкну руки на твоей сильной шее и повисну. Медленно разжимая пальцы, буду опускаться вниз, и при этом чувствовать всем своим телом твое тепло. Затем возьму твое лицо в руки и, приблизив его к своему лицу, буду целовать его, начиная с подбородка, потом губы, щеки, нос, и глаза. Голову твою умную буду гладить и целовать. Буду дышать тебе в ухо и тихо говорить ласковые слова. Потом прижмусь к тебе, и буду слушать, как ты говоришь со мной, как с маленькой девочкой. Хочу слышать тебя, дышать одним тобой.

- Ты мне нужна реальная.
- Ты мне нужен реальным.

Ну и кофе! Пенка вздрагивает. Пью и вижу, как на аллейке гуляет прехорошенькая кошечка Марии Павловны. Эта очаровательная представительница мурлычащих. Кокетливая Киска мягко ступает, а за ней черный Кот. Он послушно следует за ней. Она останавливается и что-то повелевает ему своим пушистым хвостом. Кот соглашается. Киска сворачивает на клумбу и ложится. Он сидит и сторожит ее отдых. Киса блаженствует. Все как у людей, люблю, когда милый рядом. Рядом, я сказала. И тут появляется возмутитель спокойствия и нарушитель идиллии. Маленький мопсик. Ему интересно и он подбегает к парочке. Кот поднимается и выгибая спину шипит на него. Мопсик испуганно смотрит, но не уходит. Киска с достоинством поднимается, за ней верно следует Кот изредка поворачиваясь опять выгибает спину и шипит на мопсика. Мопс останавливается, растерянно осматривается. Ему все интересно, немного постояв, он начинает метить территории. А пара медленно удаляется за дом, там есть чудесная клумба, она хорошо обогревается солнышком. Там им будет хорошо.

Ну и кофе!
Опять прямо в окошечко и без правки...с подрагивающей пенкой и ароматом кофе, с яркими лучами солнца
© Copyright: Дебора Вишневская, 2012

Серия сообщений "КОФЕ":
Часть 1 - С добрым утром..!
Часть 2 - Кофейные сны
...
Часть 10 - Кофейный аромат
Часть 11 - Жизнь начинается с утра. А утро с чашечки арабики
Часть 12 - Ну и кофе
Часть 13 - Кофе и мистика
Часть 14 - Утренний кофе
...
Часть 41 - Осень кофе на завтрак варила
Часть 42 - Сказка о кофе по-турецки
Часть 43 - Кофе. и книги. и кофе

воздуха мало... настолько мало, что невозможно разжечь огонь...
снег отчего-то забрызган алым, яркие бусины сквозь ладонь, перед глазами - вся кинолента, как и обещано, как во сне... время до личного хеппи-энда капает мерно на белый снег...

там, далеко, в неприступной башне, недостижимая, как звезда...

знаешь, сгореть - не настолько страшно, как превратиться в осколок льда, и замораживать все живое, звуки, желания, сны, стихи...

ветер зайдется тоскливым воем, вздрогнут под снегом сухие мхи, кажется, там, где живут олени, в очень далекой уже стране, мне бы вернуться...
но я твой пленник, да и обратной дороги нет, мир переписан... но слишком поздно, вряд ли на небе простят мой грех, легкие рвутся, и жизнь, как воздух, тихо уходит из всех прорех...

я не сложу тебе слово "вечность", впрочем, оно тебе ни к чему, Герды здесь нет и свою беспечность надо расхлебывать самому, я постараюсь...
по острым скалам, через торосы, ползком по льду...
(снег отчего-то забрызган алым)
я все равно от тебя уйду...

© Copyright: Порновыхухоль

Все что нам кажется, мы готовы выдавать за действительность. Это проще и легче, это вкуснее наконец. Женщина - мужчина, искра – отношения. Готовы ли мы к костру? К костру во имя , а не за …? Кто знает, как сладостно сгорать? Сгорать во Имя? Сгорать каждую ночь, и птица Феникс , нервно курит в стороне. Мы привыкли жить…в стороне… Я хочу жить в эпицентре. Я знаю, что это такое. Это момент, когда боль, переходит в ранг счастья. Счастье меняется ролями с болью. Боль уходит, и мы получаем один …чистый…кристальный, смертельный напиток Любви.

© Copyright: Шериданс На Ромашковых Лепестках

Напишешь и отпустишь. Неверное утверждение.
Только, когда отпустишь, можешь написать. Легко и без напряга, не утруждаясь редактированием. Просто отпускаешь пальцы бегать по клавиатуре вслед за сознанием.

«Сначала было слово»…
У меня его не было. Были буквы, слепленные в м е с с е д ж.
Потом была н е и з в е с т н о с т ь. Трое суток непонимания. Туманность Андромеды и сознания.

Спустя… был пропущенный удар. В открытую настежь. И пришла б о л ь. Это было еще приемлемо, потому что болевой порог у каждого разный. Мне повезло – у меня высокий.

Хуже стало, когда к боли присоединился с т ы д . Он приливал к щекам горячей волной, каждый раз, когда я вспоминала. Стыдно было за него и непонятно за себя. Мой благородный «дракон» превратился в нечто мне неизвестное, агрессивное и (самое страшное!) тупое. Интересно было, что «танцы на костях» он репетировал на мне. Впрочем, на ком же еще? Я сама его создала.

Позже начался этап н е в е р и я. «Ну не могло это со мной! Я же была хорошей, Господи? За что тогда такие счета? Я на столько не нагуляла»…

Совсем плохо было, когда перестала что-либо ч у в с т в о в а т ь. Совсем. Иногда, я колола палец иголкой, потому что мне казалось, что я не могу ничего ощутить. Боли как таковой не было. Физическая меркла по сравнению с той, что жила и росла внутри. Она пульсировала. Наступала. Развивалась, как ребенок. Заставляла пропускать вдохи, чтобы хоть как - то избавляться от нее на выдохе.

Потом было о т ч а я н и е. «Неужели больше никогда не будет такого?» И конечно же никакого смирения. От этого бьющегося антисмирения отчаяние питалось и множилось.

В один день, или вечер я р а с с м е я л а с ь. И перестала играть роль живой и ответственной, гордой и всякоразной. Я очнулась. Мир был отдельно. Я – отдельно. Мне было плевать на Мир, Миру, я так подозреваю, на меня – чудесные, ни к чему не обязывающие отношения.

Вот только з л о с т и во мне никогда не было. Странно, но я ни разу на него не разозлилась.


© Copyright: Шериданс На Ромашковых Лепестках