Сегодня меня тоже поздравляли. И вчера. И позавчера. И шестнадцатого, когда я была в Венеции, и четырнадцатого, когда была в Хорватии, и одиннадцатого, когда ранним утром сидела в аэропорту, а в этом время на другом конце света, в аэропорту Торонто, за полчаса до вылета мне наговаривали поздравление на автоответчик в скайпе...
При том, что день рождения у меня десятого.
Получился нескончаемый, длиннющий, настоящий праздник. География поздравлений впечатляет. Торонто и Петропавловск-Камчатский, Голландия и Архангельск, Дания и Болгария. Петербург и Москва. Особенно Москва)) В числе первых трех поздравлений сразу после полуночи - два самых важных от самых любимых. И вообще, я даже не думала, что столько людей помнят и желают сделать приятное. Сама я в последнее время, к сожалению, перестала запоминать дни рождения и безобразно редко поздравляю кого-либо.

Всем огромное спасибо за внимание, такого праздника у меня не было давно :-***


Вечер десятого июня в картинках и лицах.
Ресторан "Терраса".














После мы еще долго, за полночь сидели в сквере у Казанского и конечно же от души резались в "шляпу", радуя  товарищей на соседней скамейке нечеловеческими инсценировками и громким хохотом.
А потом, вы не поверите,  НАЧАЛСЯ САЛЮТ! Недалеко, где-то в районе Исакия. Совершенно шикарный, минут на десять. Мы, разумеется, представили, что это в честь дня моего рождения.
Вечер абсолютно удался.

Суета, суета... Множество мелких дел, беспокойств и событий, в которых я потерялась. Деловые письма, заботы, сборы куда-то, принятие решений, постоянные перемещения и звонки. Ухожу и не знаю, когда вернусь. Живу одним днем. Это просто лето.

PS: суббота. Репино-Кронштадт.




сестры. автор причесок Сами-Понимаете-Кто ))


это, чтоб вы знали, Валя показывает Шарлотту Бронте ))



















дамба длиной 17 километров ведет в Кронштадт














кронштадский порт




Полночь. Домой!

Питер, три часа ночи. Пришла. Смотрю в окно.

Пересказывать игру в "шляпу" практически невозможно.  Ни то как Александр Грибоедов превратился в Сашу Воронцова, ни то как Мэри Поппинс угадывали по ассоциации с пилоном, ни то как Чехова объясняли через славный город Прагу. Главное, что несколько часов веселья сделали нам воскресенье, а некоторые участники умудрились не только всласть потупить и посмеяться, но еще и загореть. Я уж не говорю о том, что когда все разошлись, я отправилась в гости согреваться чашечкой чая и мы почти до полуночи играли еще и еще, уже в другой компании (к нам присоединились родители, которые откровенно жгли!). Думали, что сил не хватит смеяться, но открылось второе дыхание и если бы мне не нужно было ехать через полгорода домой, мы бы еще не скоро разошлись.

вот так это примерно выглядит (ветер на видео - это не ураган, а легкий морской питерский бриз))):
на второй минуте Саша начинает жечь, а я угадываю с обратной стороны объектива, зато прямо в микрофон :)

http://www.youtube.com/watch?v=-KNo0l0kc3E&feature=player_embedded

и немного фото:

Вчера зашла в магазин за шоколадом в подарок и была поражена в самое сердце аццкой фантазией отечественного производителя.

№1  Конечно в глубине души где-то очень глубоко я догадывалась, что Надежда Константиновна - это явный коммунистический фейк, но чтобы истина оказалась настолько ужасной...))

№2  У вас все еще нет веселой белочки?! Тогда мы идем к вам!


 

Ну и на закуску мания величия в отдельно взятой маршрутке
(интересно, при таком раскладе там кормят?)))

За пару часов до того как шестьдесят шесть лет назад был подписан акт о капитуляции я получила вот эту открытку:



Я думала он забыл, а он помнит. Люблю получать открытки из разных мест.
Но в этот раз самое главное - совпадение, время, когда она пришла.
Про этот день написано и сказано слишком много и все же нам уже никогда не понять.
Я горжусь своими бабушками и дедушками. Это их победа.


PS: Жуков во время подписания акта о капитуляции. Потрясающий снимок. Тревожно.

Чтоб вы знали, вот что видно из моего окна, если не обращать внимания на железобетонный завод №6 госспадипрасти:



Я хоть и не в центре живу, но все же в местах овеянных некоторым историческим романтизмом. Район моего квартала называется Малиновка (стопицот лет назад на его месте была деревня с одноименым названием), рядом Пороховые, названные, как несложно догадаться, по градообразующему предприятию - основанным в этих местах еще Петром I заводам по производству пороха (война, однако, шла в то время). На Пороховых есть плотина через Охту, шлюзы, а в обмелевшем русле до сих пор лежат огромные, в рост человека, жернова. В детстве мы по ним босиком прыгали.

А совсем недалеко от моего дома находится усадьба Жерновка, которую все называют дачей Безобразовых, хотя на протяжении нескольких столетий ею владели и Ягужинские, и Белосельские-Белозерские (чей дворец напротив Аничкова на Невском) и Нартов, и еще черти кто.
Сейчас остался только усадебный дом, пруд и несколько огромных старых дубов. Сколько я себя помню, можно было пройти в парк и никогда - в дом. Там висела табличка какого-то научного института, но особой активности никогда не было видно. Как же нам, школьникам, хотелось хоть разок попасть внутрь! Прижавшись носом к стеклу, мы разглядывали висящую под потолком люстру, завернутую в грубый брезент, оранжерейную пристройку и строили коварные планы проникновения. Все это было так таинственно...

Немного дальше, на излучине Оккервиля  стоит в запустении и разрухе Уткина дача (дача Полторацкой), которая еще в царские времена была отдана под богадельню, а в советское время там располагалась психиатрическая больница, потом туберкулезное отделение. Не повезло даче, что и говорить.

И конечно Ильинская слобода, с церковью Илии Пророка, которую видно на первом снимке, а в хорошую погоду и слышно в часы служб. Ильинская слобода - часть Пороховых, раньше там жили рабочие завода, после революции и войны земля была отдана под садовые участки. Когда мне было лет пять, мы ходили туда в гости к каким-то бабушкиным друзьям. Помню много-много яблонь и старый дом.

Церковь тогда была в упадке, хотя место достаточно примечательное - по легенде там венчался Александр Грибоедов. Не знаю насчет венчания, но бывать там могли многие известные личности. Поскольку других церквей там до определеного времени не было, то гости близлежащей усадьбы Олениных Приютина могли иногда действительно ее посещать. А бывали там и Пушкин и Жуковский, Брюллов и Крылов, Кипренский и Глинка, а также Батюшков, написавший эти строчки:

Есть дача за Невой,
Вёрст двадцать от столицы,
У Выборгской границы,
Близ Парголы крутой…
Но мы забудем шум
И суеты столицы,
Изладим колесницы,
Ударим по коням
И пустимся стрелою
В Приютино с тобою.
Согласны? - По рукам!

Дачники, что говорить. Меняется язык, а настроение то же. В переводе на современный все как у нас: - Ну что, на дачу в выходные? - Да, звони всем нашим, в пятницу по машинам и отдыхать.

Кстати говоря, вот этот мост перед церковью - первый в Петербурге (!!!) железобетонный мост. Сама в шоке.

Вообще у нас в округе много старинных усадеб и примечательных мест. Ингерманландские поселения щедрой рукой императриц и императоров жаловались фаворитам и тем, кто заслужил награду иначе. Постепено финские топонимы уступали место русским, хотя и сейчас встречаются названия вроде Румболово, Хирвости, Куйвары, Вирки и Хабое (вообще-то в Лен. области, а особенно на Карельском перешейке финских названий чуть ли не больше, чем русских).

Потому и дворянских гнезд родовых имений в округе хоть пруд пруди. И ведь часто это не просто усадьбы, но и большие пейзажные парки с искусственными прудами и аллеями, в большинстве своем, к сожалению, запущенные и разрушающиеся хотя многие состоят в реестре памятников архитектуры (насколько я понимаю, в своем более-менее историческом облике и значении восстановлено только Приютино).

Расположенная на холмах среди лесов в окружении трех озер мыза Рябова, где жил Пущин (недалеко от Приютина), мыза Вартемяки, пожалованная Елизаветой Шувалову, его же усадьба в Малом Гарболове, голицынская усадьба Щеглово в деревне Малая Румполова с пейзажным парком и панорамным видом на Ладожское озеро.

Приютино:                                                                                                                      мыза Рябова:

Мыза Вартемяки:

Мыза Марисельская (иначе усадьба Ириновка), где были стекольные и фарфоровый заводы, а сейчас остался только господский дом конца 18 века (ныне больница) и двухсотпятидесятилетний дуб.

Ириновка:

Самое большое в Шлиссельбургском уезде имение Колтуши с усадьбой Зеленая мыза (и выделенной позже усадьбой Кирицкое поле), пожалованное Петром I Ягужинскому, а позже Екатериной II Потемкину, с пейзажным парком, барским домом, церковью, театром и цирком. Сегодня она - одна из самых cтарейших усадеб Ленинградской области - почти полностью утрачена. Сохранились лишь некоторые старые деревья. Колтуши получили всемирную известность благодаря Институту физиологии, созданному здесь И. П. Павловым в 1923 году (да-да, тот самый, где он на собачках рефлексы изусчал. а вы думали! :)). Он расположился на северном берегу озера напротив усадьбы.

Потрясающий размахом екатерининский Пеллинский дворец, который по замыслу архитектора, должен был стать крупнейшей императорской резиденцией в России. Красиво так располагался, на противоположном берегу от усадьбы Потемкина. Не успели целиком построить - Екатерина почила, а известно как к ней относившийся Павел а еще сын называется по кирпичику разобрал почти все и использовал стройматериалы для постройки уже своего детища - Михайловского замка.

Усадьба Александровская, характерный образец имения рубежа XIX-XX веков, и цепь усадеб вдоль Куйвозовского тракта: Оселки, Лилиентруд, Федоровна, Александровна, Софиенгоф, Матвеевская (Пери), а также Куйвози (привет финским топонимам).


Уфф, пока писала, появилось труднопреодолимое желание взять велик и покататься по этим историческим местам. Жаль только, что у меня его нет, а у подруги в соседнем квартале только обычный китайский городской, то есть один на двоих, а это неинтересно. Эге, одолжите велик покататься?:)



Ну и чтобы совсем придавить вас исторической мощью, сообщаю, что в нескольких километрах от моего дома (тут до Ладожского озера-то по прямой 30 километров, 40 по шоссе) проходила (да и, собственно, проходит, что ей сделается) Кексгольмская дорога, которая является частью Королевской дороги, соединявшей все шведские крепости от норвежского Бергена до расположенного теперь на территории Петебурга Ниена (он же Гога, он же Жора он же крепость Ниеншанц, он же Канцы по-русски, он же Шлотбург и по совместительству первая крепость на территории Петербурга). Кексгольм, это Приозерск теперь, а по-русски Корела, форпост Новгорода Великого на Карельском перешейке).

  То есть, если совсем сначала, там была шведская деревянно-каменная крепость Ландскрона (это лет семьсот назад), потом сын Александра Невского сравнял ее с землей. Затем (это уже лет пятьсот назад), там было поселение Невское устье, которое шведы называли Ниен, что по-шведски значило "пошли вон, это в натуре наша земля" "невский". Они его снова захватили устроили тут ромашка - люблю-не люблю, выстроили мощную крепость Ниеншанц, а поселение Ниенштадт рядом на берегу (крепость на острове при слиянии Охты с Невой) имело даже статус города (не ого, а более четырехсот домов и дворов, две кирхи - для шведов и финнов отдельно и немало усадеб ниже по течению Невы, на территории одной из которых, кстати, впоследствии расположился Летний сад). Петр I взял Ниеншанц в ходе Северной войны, переименивал его в Шлотбург (замок-город), еще полтораста лет крепость, частично срытая, сохранялась. Поскольку место это от моего дома в семи трамвайных остановках, то я хорошо помню, как на этом месте уже в наше время всю жизнь был завод шампанских вин, затем его переоборудовали в бизнес-центр, а совсем недавно все снесли и собрались строить фаллическую кукурузу Миллера газпромовский Охта-центр, но в конце-концов одумались и перенесли строительство на север города. Впрочем, на месте крепости так и остались раскопки и затихшая стройплощадка. Что будет дальше, интересно, с этим буквально-таки пропитанным кровью историей небольшим островом - пока нам, простым жителям, неясно.


 

PS: в заключение хочется добавить слова известного польского философа, поэта, афориста, писателя и сатирика Станислава Ежи Леца: «Если из истории убрать всю ложь, то это совсем не значит, что останется одна только правда - в результате может вообще ничего не остаться» :))

Это я к тому, что, честно говоря, сама не совсем понимаю, зачем все это написала. В таком количестве. А начиналось все с одной фотографии. Ничто, так сказать, не предвещало...))

PPS: Все фото, кроме первого - не мои.

В одних чёрных-чёрных горах был чёрный-чёрный город. В этом чёрном-чёрном городе была одна чёрная-пречёрная трасса.
Вот такая.



А еще в этом чёрном-чёрном городе жили любопытные-прелюбопытные девочки. И хотя катались они чаще всего по синим и иногда по красным трассам, любопытство было сильнее.
Однажды, в один прекрасный-прекрасный, солнечный-солнечный день они решили отправиться на самую высокую вершину самой-самой чёрной-пречёрной трассы (Gamsleitenspitz, 2357 m). Дорога туда была длинной и трудной. Сначала они надели ботинки. Затем проверили снаряжение и экипировку, потом... Преодолев самые главные трудности, они сели на ближайший подъемник и оправились в далекое путешествие. Когда три подъемника и два с небольшим спуска были позади, перед ними оказался подъемник на самую главную чОрную вершину.

- Клюююч!
- Мы - королевские пажи...
- Клюююч!
Легенда гласила, что это был самый старый и самый надежный подъемник, поэтому девочки ничуть не испугались. Особенно та, которая боялась высоты а-а-а, сядьте кто-нибудь со мной, пожалуйста!
На самом верху дух захватывало от открывшейся красоты. Город у подножия казался игрушечным, а соседние  вершины близкими. В лучших традициях горнопляжниц, девочки, переведя дыхание, отправились фотографироваться и есть чистейшие альпийские сосульки на самый дальний и самый красивый гребень горы.

Затем настал черед последнего и самого трудного испытания. На краю стартовой площадки можно было сидеть как на скамейке, свесив ножки вниз, настолько отвесно начинался спуск. "Хорошо, что я на борде", - подумала одна из девочек, с благодарностью посмотрев на задний кант своей доски. Начинать было очень страшно, а что делать домой-то хочется. Проскользив отвесную часть на заднем канте, девочки медленно, но уверенно спустились до середины трассы, где была развилка. Одна отправилась по узкой, но более пологой, правой трассе, которая огибала небольшую скалу, а вторая подумала, что подруга уже спустилась вниз по страшному отвесному склону ну, значит я тоже смогу и решила свернуть налево. "Незачем мешать другим участникам движения, спустись потихонечку по краю", - мозгов-то не хватило объехать нашептывали ей злые силы. И только она начала спускаться, как доска предательски заскользила по склону, потеряв опору. На краю трассы была ледяная корка наста. Доска скользила, набирая скорость, а девочка распластавшись всем телом, кантом и руками пыталась зацепиться за снег. Все было напрасно. Десять секунд, полет нормальный. Положение становилось угрожающим, падение набирало обороты, ужас зашкаливал. Напоследок девочка успела вспомнить всю свою жизнь, как по дороге на вершину они видели лыжника, кубарем катившегося по этому же участку трассы. Ком снега, лыж и палок летел по склону, задержаться не было никакой возможности, и тогда ему наперерез бросился принц на белом коне другой, совсем незнакомый лыжник. Смешались в кучу люди, кони, лыжи, палки. Пролетев кубарем еще немного, они все-таки смогли остановиться на глазах у изумленной публики.  Окончание этой душераздирающей истории осталось за поворотом подъемника.
Это воспоминание грозило стать последним, но вдруг под кантом оказался мягкий снег и конструкция из девочки и доски обрела сомнительную устойчивость.  Устаканив разбушевавшийся адреналин и взглядом заправского катальщика ответив на скептический взгляд незнакомого карвера, наблюдавшего этот смертельный замечательный  исполняется впервые трюк, девочка отважно спустилась до конца чОрной-чОрной трассы.
Впереди их ожидали еще пять дней пути  один длинный, вдоль всего города, спуск, один подъемник и заключительный спуск до самого дома, где их ждал Иванушка и полцарства чай с лимоном и обед.

отважные сноубордистки и еще одна храбрая лыжница, которая их фотографирует


панорама кликабельна


вкуснейшие альпийские сосульки

Есть ли что-нибудь синее этого неба? Весеннего неба над Обертауэрном? Есть ли что-нибудь красивей вчера в маленьком городке, затерянном в Альпах?

Часть нашей большой компании жила в километре от нашего Тауэрнхофа. Вечерами мы ходили друг к другу в гости, играли в "шляпу", разговаривали за чашкой чая с лимоном.
Отели находятся примерно в километре друг от друга, на самой окраине города, точнее при въезде в Обертауэрн, если ехать от Зальцбурга и Радштадта. Дорога занимала минут 10-15, правда, учитывая, что походы в гости начинались после ужина, идти приходилось практически в полной темноте, а темнеет там рано и довольно быстро. Гостиницы, конечно, освещались, но стоило отойти метров сто за ближайший поворот и можно было начинать ориентироваться по звездам, благо, ночи стояли ясные, а сколько звезд можно увидеть в горах, мне, надеюсь, объяснять не стоит. Правда все немного перевернутое. Ковш Большой Медведицы вообще висит ручкой вниз, что за безобразие)) Идешь себе, ногами ощупывая дорогу, тишина такая, что слышно только ручей, да как изредка проедет машина по шоссе.

Вообще сумерки - чуть ли не самое красивое время суток. Небо становится глубокого синего цвета, потом и вовсе чернилами заполняет все пространство. Только пастельных тонов западная сторона еще борется с наступающей ночью, неизбежно угасая с каждой минутой. И так каждый вечер, светопреДставление, которое никогда не надоедает. Счастье - поймать его в объектив.







Наш Тауэрнхофф


Не наш Глёккеринн






Вот по такой дороге приходилось идти назад. Ничего не видно ;)))

Вернулась из Австрии. Двадцать шесть подъемников, стопицот отличных трасс и много-много солнца.

Правда силы свои я не рассчитала и вот уже второй день "и коньяк не льется в глотку, и икра не лезет в рот". Загораю на диване с 39,1, питаюсь компотиком, чаем с лимоном и аспирином.

Зато видели бы вы мой загар! :)

 Говорят, когда чего-то очень хочешь, весь мир начинает помогать тебе. Не знаю, как насчет всего мира, но некоторые его отдельные представители - вполне. Итак, проведя массированную атаку на записную книжку мобильного телефона, я вычислила-таки трех катающихся и одного сочувствующего, и в машине, стартующей в пятницу днем на Красное озеро даже нашлось свободное место. Я так обрадовалась возможности наконец покататься где-то у нас (одна я не езжу и соображений безопасности, да и просто скучно, а катающиеся друзья все, как один, в Москве), что о сильном морозе даже не подумала. Зато сильный мороз подумал обо мне. Потом, на склоне.

Добирались мы не лихо - больше двух часов. Но при том количестве снега, что за городом, суженные до одной полосы трассы совсем не удивляли. Снега столько, что в некоторых поселка крыши плавно переходят в сугробы. Морозно и очень солнечно.

Таких умных людей как мы оказалось всего ничего - человек двадцать на весь курорт. " - ... пули свистели у нас над головой! - А сапоги у вас над головой не свистели?!" - вспоминался диалог из мультфильма про Фунтика. Потому что ветер на спуске свистел только так, волосы, выбившиеся из-под шапки мгновенно покрылись инеем. Внизу меня ожидал сюрприз - бугельный подъемник-шваберка. На таких я еще ни разу не каталась, пришлось покорять. Настя первые два раза даже подстраховала - поднялась со мной. Оказалось, что не все так сложно и к концу я вполне освоила новый снаряд. Самое смешное - это, конечно, склоны. Гор у нас нет в Питере нет, если что. Не город, а блин. Впрочем, дно моря, чего... Потому перепад высот около ста метров, плюс-минус двадцать. Ну и длина не более километра, тоже плюс-минус двести метров. Ррраз - и привет, шваберка. Первые пару раз я даже останавливалась на склоне - скорость заканчивалась. Но потом освоилась, если не тормозить и не закладывать больших поворотов, вполне можно даже с ветерком. И конечно вокруг красота неописуемая - хвойный лес в снегу, озеро у подножья холма и чистое до самого горизонта небо. К вечеру неяркий северный малиново-оранжевый закат, долгие сумерки, мягкие тени, лапами наступающие на склоны, оранжевый свет фонарей на фоне ясной глубокой лазури неба, чернильная темнота уже сгустившихся сумерек, дрожащие из-за морозного воздуха звезды и лунные тени на на неосвещенной лесной дороге. Американские горки последних нескольких спусков (спускаешься - тепло, на подьемнике едешь - стынет все, даже лицо, так что невозможно выговорить ни слова), приятная усталость, шоколад, бутерброд и горячий кофе с немецким Унтрерталером перед обратной дорогой в автобусе.

Кстати выяснила, почему допускаю ошибку, перекантовываясь с backside на frontside. Травмированное колено мешает - плохо сгибается. Первый раз каталась в ортезе и при движении все стало очевидно. Буду работать над этим.

А еще, представляете, за полдня на крепком морозе, телефон, заряженный утром, сел окончательно к концу катания. Правда отогревшись дома, снова начал показывать полную батарею. Чудеса.

I hope, next snowboarding coming soon))

PS: фоты любезно предоставлены моей старой сонимыльницей

Зачем человеку свобода слова, если у него и так есть свобода мысли?

Кьеркегор

Накануне запланированной уже поездки в Австрию, я часто вспоминаю прошлый год. Пожалуй, ни в одну поездку так не хочется вернуться, как в ту.
 

Помню, как мы прилетели в Мюнхен - в лыжной экипировке, стояли у кучи чехлов в пустом гулком аэропорту, а за окном было плюс девятнадцать и зеленела трава. Как, пряча улыбку, смотрели на нас немецкие паспортистки на контроле - skiing? good luck. Как ошалевшие, без курток, мы выбегали подышать весенним воздухом во двор аэропорта. Как в автобусе, только выехав на автобан, перебирали знаменитую розовую аптечку, аккуратно вынимая оттуда осколки бутылочки отвратительно вонючего аммиака (понятия не имею, зачем он нам был нужен). Помню пасмурную дорогу, мюнхенский знаменитый стадион справа по борту, бескрайнюю аккуратную Баварию и горы вдалеке. Как все чаще и чаще стали попадаться машины с багажниками, из которых торчали лыжи. Шикарный автобан, сменившийся горной дорогой, появляющийся тут и там снег, скалы, тоннели, горные речки нежно-бирюзового цвета, маленькие тихие городки и замки на вершинах скал. И совсем уже узкий серпантин около Обертауэрна, водопад и обледеневшие скалы, нашу гостиницу и шум ратраков в темноте.

Склоны и солнце, всегда-всегда. Все дни, я пасмурных не помню. Столько снега, острые скалы, долина у ног, если забраться наверх. Как катались с Аней на одной доске через раз и загорали попеременно в шезлонгах, как тяжело давались спуски в первые два дня, как терпеливо выкатывал нас Шурик и как мы с ним забрались на самый верх на жирафском подъемнике, а там оказалось ужасно ветрено, холодно и под ногами ледяная крошка. С такой высоты долины и самого Обертауэрна не было видно и только горы, горы, остроконечные горы вокруг, насколько хватало глаз, солнце и стеклянный колючий воздух. А еще там было очень страшно и скользко, и на отвесных склонах приходилось спускаться на заднем канте. И так это было захватывающе, интересно и жутко, что не хотелось спускаться вовсе.

А еще один раз, катаясь одна, я упала, уже от усталости, на склоне не было никого - время обеда. И тут ко мне подъехала, откуда ни возьмись, маленькая девочка, лет шести, деловито притормозила около меня - are you O'K? Было смешно и приятно, пришлось встать и ехать дальше, несмотря на усталость.

Потом мы катались с Аней в последний день и несмотря на ее особенное положение и мое послеболезненное состояние, покорили малое Кольцо Обертауэрна. Сидели в том кафе на вершине, ожидая наших, там был бармен, похожий на Билла Клинтона, помню как потом спускались вниз (глинтвейн перед спуском был неудачной идеей)), совершенно уставшие, и, пропустив обед,  заказали в ресторанчике внизу ужасно вкусные (после нескольких часов катания, ага) картошку и сосиски. И как оттуда до нашего подъемника нужно долго-долго ехать на траверсе и в первые дни я почти никогда не доезжала, а потом научилась.

Помню наши дороги, когда мы с Сережей сидели впереди справа, а Шурик и Аня - впереди слева. Прямо у панорамного стекла, за которым, сменяя друг друга, выбегали из-за горизонта леса, поля, горы и домики, похожие на швейцарские шале. По пути в Зальцбург мы вырезали карточки для бейджиков, сзади сидела Аля и ругалась, что дома у нее есть отличные ножницы с длинными лезвиями, а тут приходится вырезать чуть ли не маникюрными. Потом все уснули, а мы с Сережей снимали на камеру Юли дорогу, горы, парашютиста, друг друга, спящего поперек салона Тура и спящих Аню и Шурика, которые так и уснули, держась за руки. И хотелось ехать и ехать, и никогда не приезжать.

Солнечный весенний день в пасхальном Зальцбурге, кафе на террасе замка, чай с лимоном, выключенная рация и сердитый Тур, который пытался нас по ней вызвать, теплый ветер и тишина. Безумной красоты панорама, город в долине, и невероятное спокойствие.  Я снимала Аню и Шурика в каком-то зальцбургском дворе и Лиза уже была с ними. Снимала Сережу в красной толстовке и Алю в сиреневой повязке для волос и смешных темных очках.
Шарики Моцарта, кубики Баха и параллелепипеды Допплера в фирменном кондитерском магазине. Прогулка с Аней и Шуриком на самом закате в пустеющем городе, ужин в ресторане, настоящий апфельштрудель с шариком мороженого. Торопливые шаги в темноте по узким мощеным улочкам и конфетно-сувенирная суета по дороге обратно, пока нас не сморил сон.

А еще мы гуляли по Обертауэрну, я купила себе горнолыжную маску и смешной значок, который нравится всем. Были с Аней в культурном центре, смотрели старые черно-белые фильмы про жизнь и катание в прошлом веке, рассматривали фото на стене, там были даже немецкие солдаты на лыжах времен Второй мировой.

В нашем душе было огромное окно, куда светило солнце и заглядывали горы, я открывала его и тогда становилось тепло и свежо, а еще из окна можно было спрыгнуть на заснеженный козырек. Я не прыгала, это делали старшеклассницы, девочки-австриячки, которые иногда бузили почти до полуночи вместе с мальчишками, что порой ошивались у нашей комнаты с бутылкой вина и пытались строить нам глазки. Все они так же катались целыми днями, а в последний у них были противолавинные учения и они подкарауливали нас у двери со своими биперами.

Почти не помню, да и незачем, того, как заболела и лежала с температурой, как утащила у Сережи пол аптечки, а к Леше с Туром ходила всякий раз, чтобы заварить чашку ромашки с медом, который ребята брали для меня на завтраке.

В последнюю ночь мы оставались во всей гостинице совершенно одни, а утром хозяева забыли про наш ранний-ранний завтрак и мы сидели ужасно помятые в полпятого утра, потому что до трех не спали, смотрели квн-овские ролики про гугенотов и были не в силах разойтись.

И конечно же красивейшая дорога обратно, с бутербродами наперевес (которые мы делали из выданных нам наспех проснувшимися хозяевами гостиницы продуктов) все эти горы-замки-озера, только сначала сквозь туман, а потом, словно на прощание, с ярким солнцем. Как я впопыхах и без всякой уже надежды на успех, искала почтовый ящик в здании аэропорта, у меня было не меньше шести подписанных открыток и, не найдя ящика, впав в совершеннейшее отчаяние, я наудачу обратилась к стойке, кажется, Раффайзенбанка, и о счастье и удача - служащий согласился взять их и отправить с вечерней почтой в город. Кстати сказать, они все дошли, сначала в Челябинск, потом в Москву, а потом в Петербург, география наизнанку у немцев оказалась.

И как потом, уже на закате, мы оказались в Москве, по воскресным пробкам ехали к Шурику с Аней, пили чай, а потом приехал Сережа, отвез меня на вокзал и мы долго-долго стояли еще на перроне, не в силах говорить от усталости и впечатлений.

..........

Я, знаете ли, это к тому, что очень-очень хочется поехать снова. Потому что раз там будем мы - будет здорово как бы не складывались обстоятельства.
И к тому, что в жизни у нас не так много и есть - образование, здоровье и вот это - впечатления.
А еще к тому, что счастье, оно вот такое - из мелочей, из неосторожно сказанного слова, неловкого жеста, рассыпавшихся по плечам волос на закатном солнце и уютного сна на чьем-то плече.

А вот вам фотозагадка от украинских авиалиний работников Львовского вокзала. Что бы это значило?
(отгадку знаю, я не поленилась найти тётенку и попросила перевести)

Чего только нет в фотопапке моего Nokia 5800. В основном нужное - бланки заказанных через интернет билетов, адреса и телефоны разных нужных мест, карты и схемы как добраться до этих самых нужных мест. Но иногда встречаются и фотографии. Качество не очень, зато всегда есть, что вспомнить. Вот так, например, мы ехали из Ароссы в Таллин:




Аля чертовски фотогиеничная.
 

В Польше мы с Алей решили устроить всем сюрприз. И это неважно, что выезд оказался девятым, а не десятым, как мы думали (юбилей, празднег-празднег, подарки...), сюрприз удался, всем было весело и мы были рады, что наша шутка пришлась по вкусу.

После планирования дел на следующий день в гости пожаловали Дед Мороз и Снегурочка подводного царства - Водолаз и Золотая рыппка (с помощником - Крабиком). Ну, рыппка это вообще наш любимый мем в лагере, еще с яхтенных выездов, не важно, что сейчас зима за окном.



Подарки выдавались не просто так, а после того как каждый прочтет дедушке стишок  хитроумным способом связанные в пары, все смогут освободиться. Как приятно видеть людей с высшим образованием, занятых решением задачки на пространственную ориентацию. Не так это и просто, как вам кажется. Единственный разгадавший (и это не случайно! (с)) без подсказок - Тур.




После коллективной инквизиции началось вручение подарков. Они выглядели примерно так:

                           


                             


Все футболки можно посмотреть тут:  http://picasaweb.google.com/102533903226130837652/YbSEkJ#

чтобы вам было не скучно читать, обрисую кому и за что:
Аля  - старший инструктор по склонам, в этом качестве поехала первый раз
Антон - инструктор по сноуборду
Арина - инструктор по горным лыжам
Вася - инструктор эстонских программ, приехал в гости прямо из Ароссы
Диана - хирург-онколог, врач выезда
Док - хирург-кардиолог, начальник выезда
Женя - старший инструктор смены. любит хорошо поесть, недавно женился
Ира - инструктор по сноуборду
Ксюша - инструктор по горным лыжам
Лёша - координатор выезда, главный по тарелочкам, идеолог и просто УчитеЛ
Машунька (собссно, я) - инструктор, психолог выезда
Серёжа - хирург-травматолог, инструктор
Тур - кооординатор работы на склонах. очень любит детей.
Шурег - инструктор по сноуборду. в совершенстве владеет албанским.

Я вернулась.

PS: фото Тура и Саши

Позавчера стала счастливой? обладательницей вот такого комплекта:

(доска FTwo Gipsy, ботинки K2 Mink, металлические крепления Ride, чехол Кант и маска, которую в Австрии весной купила)

Это такой пинок, чтобы кататься. Недешевый, скажу я вам, получился пендаль))

PS: крепы обещали прикрутить уже на месте, виза, надеюсь, будет во вторник.

Ура, товарищи!

Был бы представлен на фото в более-менее полном объеме, если бы я нашла еще одну двухгиговую карточку с фото.
Может быть еще найду, прицельно пока не искала.

За те семь часов, что мы пробыли в Переславле-Залесском мы успели посмотреть четыре монастыря, пообщаться с местными жителями (включая собак и кошек), выпить чая в кафе и поужинать в ресторане, сыграть в ожидании заказа в "шляпу", отдохнуть от московской суеты в тишине и размеренном спокойствии провинциального города. Жаль, что не успели прогуляться вдоль Плещеева озера, видели его только издалека. Но в небольшом этом городе с невероятной для его размеров плотностью строительства средневековых монастырей и церквей на квадратный километр осталось так много неисследованного нами, что поводов вернуться предостаточно.
 

Фёдоровский женский монастырь

вдоль улицы

поразило, что основы семейной психологии разъясняет священник, физик-ядерщик, закончивший МГУ

Чувствую себя персонажем повести Стругацких  "Гадкие лебеди". Питер - город, где ВСЕ ВРЕМЯ идет снег.
Хочется крикнуть куда-то наверх: "Горшочек, ...!!! НЕ ВАРИ!!!"
Но сколько можно уже, а?

Вчера шла на репетицию. Погода - ветер-в-харю-а-я-шпарю. Через парк шла пешком по узкой тропинке по колено в снегу, ветер в лицо, шарф, шапка, ЛИЦО - все в снегу. Ресницы - как у Брежнева брови. Поднимите мне веки с килограммами снега.
Кусты, что растут вдоль газона, занесены снегом совершенно. В обычное время они где-то сантиметров восемьдесят над землей. 
Все-таки у меня есть совесть. Раза три совершенно отчетливо хотелось развернуться и пойти домой.

Обратно шла - снег ненадолго прекратился. Красиво. Ровная-ровная снежная поверхность. Не смогла отказать себе в удовольствии - прыгнула в снег, провалилась почти на полметра.
 

Город КАК БЫ чистят. Спешить куда-либо невозможно, скорость скачущего по сугробам человека равна скорости старушки, ползущей с утра в булочную.

В прошлом году столько снега было только в январе. А тут - две недели декабря и все в порядке.
Руки-ноги бы еще тому оторвать, кто солью улицы посыпает. Смотрю на новые кожаные сапоги и плАчу - все в белых разводах. Замучилась каждый день их мыть и смазывать всякими штуками - хожу в адидасовских зимних кроссовках. Это не жизнь, конечно.

Фоты сделаны вчера днем стареньким карманным фотиком. За вечер и ночь снега выпало еще не менее двадцати сантиметров, судя по белоснежным шапкам на всем, что видно за окном.

Поеду завтра на каток. Должна же быть хоть какая-то польза от этой зимы.

Любой сугроб может оказаться автомобилем.
 

В качестве бонуса.

Вот так вчера выглядело двухполосное Таллинское шоссе:

Стригу, укладываю. Особенно качественно после бутылки кипрской Коммандарии в отличной компании.