"...Едет мужик на машине, ему навстречу женщина, тоже, соответственно, на машине. Женщина открывает окно и кричит:
- Козел!
Мужик, не будь дурак, тоже быстро открывает окно и вдогонку удаляющейся машине орет изо всей мочи:
- Дура!!!, - заезжает за поворот и врезается в стоящего посреди дороги козла."

http://www.liveinternet.ru/users/felisata/profile/

Читать далее

Сотворение мира и человека

Бог был всегда. В начале времен он был один. На свете не было ничего, кроме него. Не было, впрочем, и никакого «света». В ту пору бог назывался «элохим». Так величает его древнееврейский текст книги Бытие. Слово «элохим» буквально означает «боги». Довольно странно, что Библия называет так совершенно одинокого господина.

Научные исследования Библии привели к выводу о том, что многие библейские тексты представляют собой разные варианты сказаний, совмещенных довольно сумбурно, без достаточного редактирования и отбора. Характерным в этих повествованиях является, в частности, и применение наименований: «элохим» (неопределенное «боги» – в главе первой книги Бытие) и «Яхве» (собственное имя древнееврейского бога – во главе второй, начиная с четвертого стиха).

Библейская научная критика смогла выделить несколько взаимно противоречащих источников, составивших содержание книги Бытие и других библейских книг. Один из этих источников называется яхвистским и другой элохистским. В переводах Библии с древнееврейского языка это различное наименование богов сохранено в следующем виде: «бог» вместо «элохим», «господь» вместо «Яхве» и «господь бог» при совместном «Яхве элохим».

Читателю стоит иметь ввиду, что рассказ о сотворении мира и человека изложен Л. Таксилем в той последовательности, в какой он обычно излагается в богословских учебных руководствах по «священной истории». В Библии же имеются два очень разноречивых рассказа о сотворении мира и человека. Один из них изложен в первой главе книги «Бытие», другой – во второй главе книги «Бытие», начиная с четвертого стиха.

Читать далее

Мы подошли теперь к изумительному приключению, которое – увы! – положило конец благоденствию Адама и его супруги.

«И произрастил господь бог из земли всякое дерево, приятное на вид и хорошее для пищи, и дерево жизни посреди рая, и дерево познания добра и зла» (Быт., гл. 2, ст. 9).

«И заповедал господь бог человеку, говоря: от всякого дерева в саду ты будешь есть; а от дерева познания добра и зла не ешь от него, ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь» (Быт., гл. 2, ст. 16-17).

Полезно, раньше всего, заметить, что для религиозного наставления существовало много учебных руководств, называвшихся «священной историей». В этих книгах обходились молчанием стеснительные места Библии. Так, обыкновенно верующим говорят только о «дереве познания добра и зла». Мы увидим сейчас, почему церковники ни слова не говорят о «дереве жизни». Мы приведем стих 22 главы третьей, обычно пропускаемый в книгах для легковерных людей.

Но сейчас займемся пока только плодом, послужившим причиной падения человека. Напомним, что император Юлиан Философ, память которого так ненавистна для церковников, сделал по поводу этого чудесного дерева несколько замечаний.

Читать далее

Автор «Забавной Библии» Лео Таксиль (настоящее имя – Габриэль Антуан Пажес, 1854-1907) – французский писатель и журналист, ярый противник католицизма и клерикализма. С пятилетнего возраста Габриэль Пажес воспитывался в иезуитском монастыре. «Недаром, – писал он в своей исповеди, – я провел свои юные годы в монастырских стенах, среди духовенства, где вполне постиг, на чем зиждется папская вера».

Усвоив все тонкости иезуитства и осознав социальный вред религиозной идеологии, Лео Таксиль выступил с разоблачительными произведениями против католической церкви. Его остроумно написанные статьи и книги пользовались большой популярностью у широких масс французского народа. Католическое духовенство встретило в штыки его сочинения и пыталось искоренить «вредные» идеи, распространяемые отпавшим от церкви «блудным сыном».

Христианство, как известно, на протяжении всей истории умело приспосабливалось к тем условиям, в которых ему довелось существовать. Католическая церковь была опорой феодального строя, она, по словам Энгельса, «окружила феодальный строй ореолом божественной благодати».

Читать далее

Первый автопортрет 13-летнего Дюрера

Автопортрет.  Альбрехт Дюрер

Мистер Фримен — загадочный персонаж черно-белого мультика, обвиняющий нас в бесцельном прожигании жизни. Общество потребления выводит его из себя. Мистер Фримен жестко, но очень доходчиво объясняет то, о чем большинство из нас и сами догадываются, но предпочитают не думать. Он говорит о том, что наша жизненная философия часто заключается в удовлетворении примитивной триады «жрать — ржать — срать». Что не дает нам времени подумать о чем-то большем.

Обращения к человечеству от Фримена содержит множество скрытых посланий и знаков, что часто вызывает у зрителей долгие дискуссии. Вероятно, такие зашифрованные послания автор скорее всего специально щедро подбрасывает аудитории — в надежде, что люди уловят его основной «месседж».



1. Каждый сам по себе человек с большой буквы, но вот нас двое и кто-то из нас уже говно.

2. Большим можно оставаться и будучи маленьким.

3. Боритесь, что есть мочи! Отстаивайте свои ценности каждый день. В противном случае, вы так и останетесь частью общества, где людям страшнее потерять телефон, чем девственность.

4. Ваша жизнь — сплошное вранье, порнуха, бытовуха, интернет-зависимость и сотово-мобильное рабство. Ну разве я не прав? Вот скажите мне, вы когда-нибудь совершали что-нибудь по настоящему из ряда вон? Никогда. И не сможете. Знаете почему? Потому что все это находится за пределами вашей зоны комфорта. Вы упакованы в нее. Как в полипропиленовый мешок. Вы куски мяса, зажатые рамками быта и работы.

Читать далее

Летая от одной изящной интеллектуальной шутки "Алисы в Стране Чудес" к другой, можно вообразить, что ее автор был таким же – легким и веселым человеком. Однако Чарльз Лютвидж Доджсон (это настоящее имя Льюиса Кэрролла), оксфордский преподаватель математики и священник, имел очень сложный характер.

То, что помогало ему выдумывать безумные сказки, одновременно похожие на задачник по арифметике и прекрасный сон, в жизни оборачивалось склонностью к тирании, утилитарным отношением к друзьям и просто странными поступками.

Сегодня, 27 января, в день рождения писателя, m24.ru рассказывает, как Льюис Кэрролл мучил своих современников – смешил, сердил и возмущал.
 

Чарльз Лютвидж Доджсон в 1863 году. Фото: wikimedia.org

И запрещал называть себя Льюисом Кэрроллом
 

Алиса и Додо. Иллюстрация Джона Тенниела к "Алисе в Стране Чудес" (1865)
Имя "Льюис Кэрролл" Доджсон придумал для публикации "Алисы в Стране Чудес". Свое настоящее имя он не очень-то жаловал, коверкал (предпочитал произносить "Додсон") и высмеял его в одном из второстепенных персонажей книги, Дронте Додо. Однако как только Льюис Кэрролл стал знаменит, Доджсон невзлюбил и его. Он страшно сердился, когда к нему так обращались или – что еще хуже – указывали это имя на почтовой корреспонденции.
Читать далее

Трудно быть богом, или Сказка о потерянной грамоте

На экраны вышел последний фильм умершего в 2013 году режиссёра Алексея Германа "Трудно быть богом" (по одноимённой повести Аркадия и Бориса Стругацких). В рецензиях на фильм, даже благожелательных, трудно не заметить сквозящего разочарования.

Вот цитаты из достаточно типичных отзывов.

Из рецензии Эдуарда Лимонова (отрицательной): "Идёт дождь, и много грязи и почему-то все принюхиваются и нюхают. Главное действующее лицо дон Румата Эсторский даже лопату нюхает. Вылавливают книжников и топят их в дерьме туалетов. А книжники - это те, у кого есть печатные издания. А печатные издания - это комки слипшихся страниц, а вовсе не книги. В грязи и по лужам, и дождь сверху, бродят такие зомби - население. Все поголовно - уроды. У тому же Алексей Герман Старший широко пользуется крупным планом. И вот эти грязные зловещие личики нам назойливо демонстрирует. Всё это грязное население ссорится, сталкивается, ходит, бродит, в грязи, дон Румата пьёт до бессознанки алкоголя, едет на осле лицом к его хвосту, швыряется дерьмом как нашист, и читает стихи Блока... Владения дона Руматы, это по-видимому подразумеваемый СССР, серое братство у власти. В общем, печальная никому не нужная неудача. На кой чёрт!".

Из рецензии блогера santagloria ("объективной"): "На первых же кадрах - длительный и детальный акт использования нужника, чей-то зад через прорезь дыры, и размазывание подобранного с земли (грязи? не-грязи?) по лицам в кадр. Подумала - не об этом ли молчали? Следующие двадцать минут были совершенно идентичными. Грязь. Герой просыпается под столом с гниющими остатками еды и пальцем достает насекомое из стакана, прежде чем выпить (к счастью, не пьет). Снова мерзость, требуха, парша, всё скользко от месива - на улице от дерьма и грязи, внутри помещений - от крови, грязи и того же дерьма. Кого-то долго и подробно топят в нужнике... Полное отсутствие любой динамики - визуальной или сюжетной. Все мутно и муторно: персонажи каждые три минуты или плюют друг другу в лицо или размазывают по этому же лицу очередную органическую грязь. Периодически в кадре всплывают отсылки к христианской иконографике - пьяный Румата задом наперед на осле пытается въехать в городские ворота и забрасывает свежим ослиным дерьмом поющих под стеной монахов. Ноги Руматы в воде, эту воду пьют. Разговоры о боге. Рыбы и прочая символика. Привычно отмечаю эти отсылки, но они не акцентированы и совершенно не выделяются из монотонного ритма повествования. А оно действительно монотонно и мучительно - густое, мёрзлое пространство, в котором постоянно происходит то, от чего всю жизнь учился отводить взгляд... Кому-то буднично вспарывают живот. Но это не шокирует. Не удивляет. Не пугает. Только монотонность, мерзость, отвращение, скука. Сопереживание - на нуле. Вовлеченность - на минус два. Действия нет, как такового, нет добра и зла, нет эмоционального контраста, нет вектора движения - только скучные, неприятные люди, совершающие бессмысленные действия с грязью во всех ее проявлениях. Нет, это не "Сало" Пазолини. Это даже не по мотивам книги и не по духу ее - сюжет и герои Стругацких здесь относительно декоративны. Недоуменная тоска. Скука и грязь. Зачем я смотрю на все это?.. Бесконечное колесо серости, вращающееся без всякой цели и смысла. Без катарсиса, без победы и поражения, без логического конца. В этом аду не заметна разница между прогрессорами и аборигенами. Нет даже торжества резни, устроенного Руматой."

Читать далее

470 лет назад, 16 января 1547 года, случилось это событие, которое в фильме Сергея Эйзенштейна "Иван Грозный" (1944) изобразили так:



Между прочим, справа от царя стоит Фёдор Колычев (будущий митрополит Филипп), слева — князь Андрей Курбский. В тот момент близкие соратники царя Ивана, потом — его ожесточённые политические противники. Так бывает... Первый был казнён, второй скрылся за границей и оттуда вёл с царём известную полемическую переписку, а также воевал с ним на стороне Литвы

Великий князь Московский Иван IV (известный в истории как Иван Грозный) официально взошёл на престол и впервые в русской истории принял титул царя.
Знаменитая сценка из фильма. Иностранные послы:
— Папа не допустит!
— Европа не согласится!
— Московский князь не имеет права на царский чин.
— Европа не признает его царём!
Ливонский посол:
— Сильным будет — все признают. Надо, чтобы силён не был!

Читать далее

Но вот же - писАли и пИсали свободно. Все живёхонькими остались и даже печатались. И поныне живее всех живых. Наше знамя, сила и оружие. И Ахматову - жену расстреленного Гумилёва жить и славиться оставил. И даже роман Пастернака о кровавой революции и комиссарах Стрельниковых-Расстрельниковых напечатали. Это потом, по жалобам советских активистов роман исчез с прилавков книжных магазинов, а Пастернак зарабатывал гонорары переводами иностранной литературы и поэзией. И дожил до старости.  А после войны вполне естественной была реакция общества на эту пИсательскую свободу Их только чуть-чуть потрепали. Потрепали, потому что в оболочке  бактерий есть вещества, которые наши иммунные клетки  распознают как чужие и опасные. Когда наши иммунные клетки пробираются по кровотоку или между клетками организма и выискивают диверсантов, они пытаются их как-то прибить — окружить и «съесть», повредить, «откусить» кусок, натравить что-то на них. В общем, бороться. иммунитет так сказать.  Война же. На фронте массовое самопожертвование во имя Родины.  Враги вкруговую на Россию зубы оскалили. Плакать было некогда.

Солженицыну пришлось плакать на фронте втихомолку. Целый чемодан своих фронтовых писулек вывез. Чемоданчик открыли в КГБ - а там матушки-ети! напИсал на армейскую  голову столько, что вонь из чемодана шла такая, что не выдержали носы "совков"и утюхали Исаевича за решётку в "контору". Кстати неплохо кормили и содержали. И пИсать и писАть давали. Тоже живёхоньким остался. И того больше: по "ящику" в  90-е годы глаголил истины и советовал как обустроить Россиию. Но не успел. Помер. Теперь в Ельцин - центре этим вопросом озаботились.

А во время Великой Отечественной войны нужно было воевать, мир от фашизма избавлять, а не трепологией заниматься. Свобода слова - она ведь такая коварная. Вроде бы вот лежит личинка, почти сухая, безобидная, а из неё такой червь потом получается, что и смотреть противно. Придумывай потом каким хлорофосом от размноженных червей избавляться. Ведь червь размножается даже если у него только хвост оставишь. А Третий фронт наши "заклятые друзья" открыли только тогда, когда убедились в неминуемой победе СССР. Вот и поспешили хотя бы половину Германии занять. Хотели всю Германию под топор пустить, а Сталин не дал. Оставил Германию хоть и разделённой, но живой. А в ней опять червь вылупился.

Читать далее