"Благовещение", Фра Анджелико, 1430-1432 г.
 

Благовещение
1430-1432. Дерево, темпера. 194 х 194 см
Музей Прадо, Мадрид, Испания
Фра Анджелико (Гвидо ди Пьетро, Фра Джованни да Фьезоле)
Ок. 1400, Виккьо ди Муджелло, Тоскана - 1455, Рим

Фра Беато Анжелико. Часть 1

 

gorbutovich

March 22nd, 2012

 

 

Хотела написать, что Фра Анжелико один из моих любимейших мастеров Возрождения, но поняла, что это не точное определение. Фра Анжелико - не только любимый, он особый, не просто гениальный, а просветленно -гениальный, если такой высокий слог прилично употребить.
Фра Беато Андже́лико / Анжелико / Fra Beato Angelico (1400—1455), что значит "брат Блаженный Ангельский" - художник кватроченто, причисленный к лику блаженных. Его настоящее имя Гвидо ди Пьетро / Guido di Pietro, имя в постриге Джованни да Фьезоле, монах-доминиканец.

Линайуольская Дарохранительница, 1433


 

История свв. Косьмы и Дамиана (1438-40)


 

Страшный Суд, 1450

Жаль что от Андрея Рублева не дошло столько творений ))). Монах Андрей Рублев лет на 20-30 старше монаха Джованни да Фьезоле, а Дионисий лет на 40 младше итальянского живописца. Все-таки 15 век - удивительное время.

Николай Гумилёв

Фра Беато Анджелико

В стране, где гиппогриф веселый льва
Крылатого зовет играть в лазури,
Где выпускает ночь из рукава
Хрустальных нимф и венценосных фурий;

В стране, где тихи гробы мертвецов,
Но где жива их воля, власть и сила,
Средь многих знаменитых мастеров,
Ах, одного лишь сердце полюбило.

Пускай велик небесный Рафаэль,
Любимец бога скал, Буонаротти,
Да Винчи, колдовской вкусивший хмель,
Челлини, давший бронзе тайну плоти.

Но Рафаэль не греет, а слепит,
В Буонаротти страшно совершенство,
И хмель да Винчи душу замутит,
Ту душу, что поверила в блаженство

На Фьезоле, средь тонких тополей,
Когда горят в траве зеленой маки,
И в глубине готических церквей,
Где мученики спят в прохладной раке.

На всем, что сделал мастер мой, печать
Любви земной и простоты смиренной.
О да, не все умел он рисовать,
Но то, что рисовал он, — совершенно.

Вот скалы, рощи, рыцарь на коне, —
Куда он едет, в церковь иль к невесте?
Горит заря на городской стене,
Идут стада по улицам предместий;

Мария держит Сына Своего,
Кудрявого, с румянцем благородным,
Такие дети в ночь под Рождество
Наверно снятся женщинам бесплодным;

И так нестрашен связанным святым
Палач, в рубашку синюю одетый,
Им хорошо под нимбом золотым:
И здесь есть свет, и там — иные светы.

А краски, краски — ярки и чисты,
Они родились с ним и с ним погасли.
Преданье есть: он растворял цветы
В епископами освященном масле.

И есть еще преданье: серафим
Слетал к нему, смеющийся и ясный,
И кисти брал и состязался с ним
В его искусстве дивном… но напрасно.

Есть Бог, есть мир, они живут вовек,
А жизнь людей мгновенна и убога,
Но все в себе вмещает человек,
Который любит мир и верит в Бога.

1912 год

Ответом на стихотворение Гумилева стало вот это поэтическое произведение:

Сергей Городецкий

Фра Беато Анджелико

Ты хочешь знать, кого я ненавижу?
Конечно, Фра Беато Анджелико.
Я в нем не гения блаженства вижу,
А мертвеца гробницы невеликой.

Нет, он не в рост Адаму-акмеисту!
Он только карлик кукольных комедий,
Составленных из вечной и пречистой
Мистерии, из жертвенных трагедий.

Ужель он рассказал тебе хоть мало
Из пламенной легенды христианской,
Когда в свой сурик и в свое сусало
Все красил с простотою негритянской?

Ты только посмотри на ту фигуру,
Что в Deposizione della Croce
Разводит ручками! Ужель натуру
Ты видывал тупее и короче?

О, неужель художество такое,
Виденья плотоядного монаха,
Ответ на все, к чему рвались с тоскою
Мы, акмеисты, вставшие из праха?

Нет, ты не прав, взалкавший откровенья!
Не от Беато ждать явления Адама.
Мне жалко строгих строф стихотворенья,
В которых славил ты его упрямо.

6 июля 1912 года


Материалы о живописце и его работы можно посмотреть, например, здесь (eng) The California State University IMAGE Project или здесь (рус) http://c-rover.narod.ru/, в том числе главу из Вазари "Жизнеописание фра Джованни да Фьезоле ордена братьев-проповедников живописца".

источник:

http://gorbutovich.livejournal.com/4525.html

Фра Беато Анжелико. Часть 2

Фра Беато Анжелико. Часть 3

 

 

gorbutovich

March 24th, 2012

 

 

Гвидо де Пьетро, в возрасте 20 лет постригшийся в монахи и получивший имя фра Джованни и впоследствии прозванный фра Беато Анжелико жил в 1395/1400-1455 годах. Он считал дело художника святым. Вазари писал: «Он говорил, что пытающийся изображать Христа обязан всегда пребывать со Христом». Он смотрел на дело художника как на религиозный подвиг, искал вдохновения в божественном наитии. Он хотел писать не землю, а небо — его привлекали чарующие сладостью образы блаженных ангельских миров. Приступая к делу, он молился Богу, прося благословения. Изображая распятие, лил слёзы, как бы переживая страдания Христа. Закончив картину, он падал ниц перед своим произведением, видя в нём печать воли небесного Отца. Он никогда не исправлял того, что раз было им написано, твёрдо веря, что божественная рука водила его кистью.

Фра Беато был первым итальянцем, написавшим пейзаж, который можно найти в натуре, и первым передал чувство радости, внушаемое природой. Он умел пользоваться перспективой, но пользовался ею только тогда, когда находил это нужным. В его картинах отсутствует единство построения пространства, их надо читать справа налево или слева направо по главным декоративным линиям.


Святой Лаврений, раздающий милостыню,1450-е г.г., фреска. Часовня Николая V, Ватиканский дворец.

 

По своим чувствам и темам фра Беато Анжелико еще вполне средневековый человек. И всё же ренессансное чувство реальности и красоты мира пробивается в его картинах. Именно в картинах, даже если речь идёт о фресках: в них никогда нет внутренней монументальности, он любит пользоваться небольшими форматами. Люди на картинах фра Беато не героичны и не патетичны. И не случайно его знаментые фрески в монастыре Сан-Марко — это не фресковый ансамбль, а именно картины на стене — часто в полном одиночестве на стене, в неэффектно освещённом и неудобном для обозрения месте. Его интересует другое — поэзия в индивидуальной духовной жизни и такое чувство поэтичности оказывается доступным для самых широких масс. Это не искусство для художников, как у Мазаччо, это искусство для народа, точнее, для монахов.

 

Воскресение Христово (Жены-мирроносицы у гроба Господня), фреска 180х164 см, 1438-1445 г.г. Музей Сан Марко, Флоренция.

 

Когда новый стиль проник повсюду, фра Беато не стал сопротивляться ему — и в изображении пространства, и в замысле композиции и фигур, но он не принёс в жертву новому — своего главного, которое было для него важнее прогресса в искусстве. Что же было этим главным?

Этот художник с невероятной для Возрождения силой мог вкладывать в свои работы религиозное чувство. Ещё вполне светлое. Перед своими образами, точнее, перед первообразами, он испытывал благоговение. И естественные формальные следствия из этого — идеализация изображений на уровне отдельных фигур, простота, доходящая до наивности, на уровне художественного языка, золото фонов и чистые краски в колорите и симметрия масс в композиции. Его свет лишён блеска — какой блеск может сравниться с блеском золота — небесного света, его фигуры лишены телесности — свет, лепящий фигуру, как бы остаётся в пределах её геометрического объёма.

При этом целью работы фра Анжелико остается не украшение, а назидание. И на фоне беспокойной Флоренции, он оказывается самим воплощением покоя, человеком, который не сомневается, а знает, как надо. При этом его райские хороводы вызывают радость чувственного переживания, созерцание переходит в любование. Всё, что он делает, — "ad majorem Dei gloriam", к вящей славе Божьей.

За столетие до него Петрарка сделал лирику самой сущностью поэзии, теперь фра Анжелико сделал лирику самой сущностью живописи. Широта аудиторий Петрари и фра Анжелико была несопоставима. Для того, чтобы иметь представление о Петрарке, надо было уметь, как минимум читать. Заслугой художника было введение новой интонации в искусство, новой точки зрения, новой духовной перспективы. Кстати, и законы линейной перспективы к этому моменту не получили однозначного истолкования, и параллельно Брунеллески работала группа монахов из Сан-Марко, развивавших свою теорию.

Скорее всего сейчас уже сами работы Фра Беато Анжелико формируют наши представления о нём. Он не был благостным старичком. Некоторое время он был даже настоятелем Сан-Марко (Михаил Треволис — Максим Грек). Вполне вероятны сведения, что он отказался от сана флорентийского архиепископа, но для такого отказа нужно гораздо больше внутренних сил, чем для получения такого предложения. Вазари писал о нём так: «Он мог бы быть богатым, но об этом мало заботился; мало того, он часто говорил, что истинное богатство — не что иное, как довольствоваться малым. Он мог бы повелевать многими, но этого не хотел, говоря, что в повиновении другим меньше забот и заблуждений. От него зависело иметь высокие почести в своём ордене и вне его, но он этому не придавал значения, уверяя, что не стремится к иной почести, как к возможности избегнуть адских мук и приблизиться к райскому блаженству... Никогда его не видели гневающимся в среде братьев, что, на мой взгляд, является делом величайшим и почти невозможным; но он умел с простой улыбкой увещевать своих друзей».

Фра Анжелико пишет и рай, и ад, но почему-то художественно убедительным оказывается именно рай — «будьте как дети и войдёте в Царствие Небесное».

В 1982 году брат Джованни причислен Римско-Католической церковью к лику блаженных. В 1984 году Папский совет по культуре организовал встречу, посвящённую жизни и творчеству фра Беато Анжелико, во время которой Папа провозгласил его небесным патроном всех художников и покровителем мира искусств.

Текст на основе лекции Еремеевой Светланы Анатольевны, опубликованной здесь.

Константин Бальмонт
Фра Анджелико

Если б эта детская душа
   Нашим грешным миром овладела,
   Мы совсем утратили бы тело,
Мы бы, точно тени, чуть дыша,
   Встали у небесного предела.

Там, вверху, сидел бы добрый бог,
   Здесь, внизу, послушными рядами,
   Призраки с пресветлыми чертами
Пели бы воздушную, как вздох,
   Песню бестелесными устами.

Вечно примиренные с судьбой,
   Чуждые навек заботам хмурным,
   Были бы мы озером лазурным
В бездне безмятежно-голубой,
   В царстве золотистом и безбурном.

Весна 1900, Севилья

К. Д. Бальмонт. Стихотворения. Библиотека поэта. Большая серия. 2-е изд. Ленинград: "Советский писатель", 1969.

 

 

 

Вложение: 4036788_fra_beato_anzheliko.txt