Ты устанешь и замедлишь, и на миг прервется пенье,
И уж ты не сможешь крикнуть, шевельнуться и вздохнуть, —
Тотчас бешеные волки в кровожадном исступленьи
В горло вцепятся зубами, встанут лапами на грудь.
"Волшебная скрипка" Николай Гумилев

Начало гумилевской трилогии по множеству оценочных категорий роман-открытие. Первая книга успешного соавторства Андрея Лазарчука с Михаилом Успенским и, в конце моего бумажного тома были "Стихи из черной тетради" Дмитрия Быкова, тогда "молодого талантливого поэта" - стилизация под Гумилева, по аналогии с завершающими "Доктора Живаго" Стихами из синей тетради, отданными Пастернаком своему герою.

"Посмотри в глаза чудовищ" (1997) первое в отечественной литературе использование постмодернистского приема, введения реального исторического персонажа в повествование на роли супергероя. В англоязычной прозе это началось раньше: "Эгипет" Кроули (1987), "Машина различий" Гибсона-Стерлинга (1990), "Словарь Ламприера" Норфолка (1991), "Дом доктора Ди" Акройда (1993), но в русской такого прежде не было, хотя в следующее десятилетие прием использовался часто.

Первый фантастический роман такой степени литературоцентричности; первый, соединивший немыслимое количество эзотерики и конспиролоогических теорий; первый криптоисторический (в отличие от альтернативной истории, которая предполагает. что было бы, если..., криптоистория исходит из посыла, что общепринятая история сознательно искажена на некоем этапе). Первый, в конце концов, о том, что миром правят рептилоиды.

Заглавие - строка из "Волшебной скрипки", стихотворения, которое Гумилев посвятил Брюсову. В основе сюжета утверждение, что расстрел поэта 26 августа 1921 года был инсценировкой. На самом деле он не только уцелел. но был привлечен некоей могущественной организацией "Пятый Рим" ( "- Почему пятый? - Потому что третий Москва, а четвертому не бывать") к работе над созданием стихотворных текстов, имеющих магическую силу - развитие концепции "солнце останавливали словом, словом разрушали города". Личность его отныне строго засекречена, а эзотерические знания, к коим получает доступ, наделяют сверхчеловеческими умениями.

Пути Николая Степановича в предвоенные и военные годы сводят его со множеством культовых персонажей культурного пространства: Марлен Дитрих, Агата Кристи, Ян Флемминг, Владимир Маяковский, Михаил Булгаков. А приключения в стилистике комиксов про супергероев отправляют в атлантический круиз, амазонские джунгли, в Тибет, на Алтай, в Крым и в Антарктиду, где с немногими друзьями штурмует базу Аненербе (успешно, конечно).

Он корит себя за то, что не уберег Маяковского, крутит роман с Дитрих, подсказывает Булгакову зачин "Мастера и Маргариты", а Флеммингу идею Бондианы. И, разумеется, участвует в расследовании преступления, где главным сыщиком выступит леди Агата. Каждая такого рода встреча возрождает стиль очередного автора, и на человека, знакомого с источниками, производит совершенно потрясающее впечатление. Что до стилистики романа в целом, она тяготеет к повествовательной манере Стругацких. Неудивительно, соавторы ученики Мэтров и были участниками их семинаров.

Структурно роман непрост: условный "день сегодняшний", где Н.С. сотоварищи спасает похищенную девочку, перемежается нелинейными флешбэками в двадцатые, тридцатые, etc, и в детство Николеньки. Реалистичное изложение событий сменяется фантастическими и психоделическими эпизодами, все это адресует книгу скорее подготовленному, чем широкому читателю. В совокупности это совершенно убойный коктейль и выдающееся произведение не только своего времени и/или жанра, но современной русской литературы в целом.

На, владей волшебной скрипкой, посмотри в глаза чудовищ
И погибни славной смертью, страшной смертью скрипача!

Так вышло, что новые, революционные, "мыслящие" мировые деньги обрели сознание 32-летней женщины Марии Тихомировой. Она была весёлой, жизнелюбивой женщиной. Таким же характером теперь обладают и азио.
"Выход в деньги" Андрей Рубанов

Сборник "Время вышло", выпущенный Альпиной под занавес прошедшего года включает тринадцать рассказов о будущем от современных российских писателей. Как чаще всего бывает со сборниками, оценивать в совокупности почти то же, что выводить температуру в среднем по больнице, правильнее будет коротко рассказать о каждом.

В абсолютном большинстве случаев это антиутопии, но открывает сборник обаятельная и духоподъемная утопия "Выход в деньги". На языке сегодняшних финансистов это выражение означает обналичивание активов, выведение средств из действующих проектов и со счетов, у Андрея Рубанова, однако, все буквально. Рассказ о средстве консолидации нового человечества, построенный в форме энциклопедической статьи о создателе новой валюты азио Азе Иванове, который наделил разумные деньги добротой и оптимизмом любимой женщины. Честное слово, я не отказалась бы жить в таком мире.

"Полная щитня" Сергея Шаргунова - а вот это о том, как все стало плохо. Последствия нового вируса разладили что-то в механизме сопротивления старению и средний срок человеческой жизни равняется теперь двадцати пяти годам. Соответственно ускорились все циклы и нужно как-то учиться жить в режиме бабочек-поденок. А надо ли?

Герой "Края, где сбываются мечты" Германа Садуллаева всего лишь хотел перечитать книги писателя Самохина, которого любил в детстве. Он не знал, что месяц назад самохинские сочинения признаны были экстремистскими, и соответственно, в экстремизме обвиняются теперь его читатели.

В "Смене" Эдуарда Веркина описание одного дня инженера чел..., простите, нечеловеческих душ Арсения, дипломированного зоолога, концертирующего пианиста, специалиста по европейской поэзии и российскому Серебряному веку, который работает с Флоэмой. Нет, я не буду объяснять, кто это, Веркин моя давняя любовь и жаль, что теперь мало пишет, но он по-прежнему прекрасен.

Образ математика, сдавшего часть вычислительных мощностей своего мозга в аренду некоей могущественной корпорации, сквозной для Александра Иличевского, в "Соснах у медвежьей реки" появляется снова. Читать Иличевского ради сюжета излишний и неоправданный оптимизм, но высокая поэтика неотъемлемая принадлежность его текста, и никто, как он, не хорош с пейзажной прозой.

Александр Снегирев в ерническом и довольно привычном для себя амплуа рассказчика-приятель-которого-очень-обеспеченный-человек."Человек будущего" саркастический взгляд на "новое опрощенчество" хипстеров, которые декларативно ратуют за экологию, не отказываясь пользоваться ни одним из достижений цивилизации.

"Планета жирных котов" Александра Пелевина по-хармсовски абсурдистская окрошка из тоталитаризма. спецслужб, инопланетной экспансии, питательной биомассы, невыполнимой миссии, пятидесяти оттенков серого и астероида-убийцы.

Герой "Кадрилей" Алексея Сальникова сетевой инфлюэнсер средней руки меняет убеждения как перчатки в соответствии с прогнозами экспертов, и раз за разом попадает пальцем в небо. Пока не оказывается вынужденным принять участие в протестной акции, которая многое в его жизни изменит.

Будущее "Сучьего потроха", в котором муниципальные структуры присваивают право решать, собак какого размера позволено держать гражданам, а всех, кто сверх лимита, изымать и уничтожать. Грустная и страшная реальность, Дмитрий Захаров не самый большой оптимист, здесь превзошел себя по части мрачности, а постоянная для него нота ответственности за прирученных звучит осипшим надрывным хардкором.

"Устав, регулирующий и уполномочивающий вещи и явления (выдержки)" от Ксении Букши вещь, с которой без поллитры не разберешься, впрочем и с ней вряд ли. Ксения как-то заметила, что неплохо бы освоить дискурс по Локану, чтобы уже с полным основанием потрясать читателя витиеватостью мысли, так вот - это покруче любого Локана будет.

Прозрачный "Реликт" Вадима Панова в котором Бог, воплощенный прекрасной женщиной приходит, чтобы в очередной раз спасти ленивое и нелюбопытное человечество от окончательного оболванивания корпоративными вурдулаками, и в котором понятно абсолютно все, встречаешь едва ли не слезами благодарности.

"Министерство Благополучия" от Алисы Ганиевой - мир "Черного зеркала" и "Страны качества" Марка Уве Клинга, где соцсетевой рейтинг решает все в жизни обывателя, а пошлость ежеутреннего кофейного порнфуда вменена в обязанность, нарушение которой карается, сообразно проступку.

Завершает сборник "Яхта из чистого золота" Дениса Драгунского. В отечестве победила очередная революция, нынешние олигарх свергнуты, а олигаршата и дети менее богатых, но все же обеспеченных людей отправлены на перевоспитание в места не столь отдаленные. Герой, после отбывания некоторого срока, должен вести СЖ (скромную жизнь) в селе Капитаново. Это означает до скончания века поденщина или кормиться с огорода. Но человек, он ведь без мечты не может, и однажды... Хороший рассказ на тему "Революция, ты научила нас верить в несправедливость добра".

Сборник неоднородный и качественно неровный, но интересный и рассказ, который придется по вкусу, найдет каждый.

Каштановый человечек, приди-приди.

Эта история началась прошлой осенью, когда похитили дочь министра социального обеспечения Розы Хартунг. Девочка возвращалась с тренировки, но до дома не дошла. Пропажа ребенка мобилизует все наличные силы охраны правопорядка, а когда речь о ребенке политика, поиски ведутся с удвоенным рвением. Однако Кристину так и не нашли. Хотя убийца, прежде привлекавшийся за преступления сексуального характера, был взят по анонимной наводке, сознался во всем, у него и мачете со следами крови девочки.

Трупа, вот только, нет. Говорил о провалах в памяти и невозможности вспомнить, где закопаны части расчлененного тела, а там и зима началась, сделав поиски невозможными. Так или иначе, чудовище в психиатрической клинике на бессрочном принудительном лечении (о, гуманная Скандинавия!), министр Хартунг снова приступает к исполнению рабочих обязанностей, оставленных на этот скорбный год, в Данию приходит новая осень.

И Копенгаген потрясен жестоким преступлением, мать-одиночка тридцати семи лет найдена убитой, с отсеченной кистью руки на детской площадке у дома. Рядом фигурка человечка из двух каштанов и скрепляющих их спичек, со спичечными ручками-ножками. На гладкой кожуре отпечатки пальцев... Кристины Хартунг. И это только начало. Вскоре на телефон убитой поступит странное сообщение с номера другой женщины, датского варианта рублевской жены, матери двух дочерей, живущей в доме-дворце.

К которой полиция бросится, но не успеет. Тот же способ убийства, хотя на сей раз отсечены обе кисти, тот же каштановый человечек на месте преступления, те же отпечатки. Что общего между двумя, столь непохожими, женщинами? Первая накануне выгнала сожителя (нет-нет, у него алиби), вторая, судя по всему, собиралась бежать из своей сказочной жизни, забрав дочек. Еще? А еще, на обеих поступали анонимные жалобы о потворстве жестокому обращению с детьми в соцзащиту. Проверки не подтвердили обвинений, но если это серия (а это серия), такого рода обращение может стать зацепкой и вывести на следующую потенциальную жертву.

И выводит, на сей раз девица совершенная оторва, если о чем и заботится, то о сексе, алкоголе. наркотиках, о дочке не заботится вовсе. Однако пытается (не слишком успешно) создавать видимость, чтобы не перестать получать детское пособие. Полицейские, Найя Тулин и приданный ей в напарники опальный Хесс из Европола, решают ловить на живца, загримированная под разбитную девицу Найя поднимается в ее квартиру, а дальше...

А что дальше, вы узнаете, если прочитаете. Крепкий скандинавский детектив с неизменной расчлененкой и столь же неизменными сексуальными действиями в отношении несовершеннолетних. В меру предсказуемый, в меру сентиментальный, в стопицотый раз объясняющий, что все мы родом из детства. Недурственное криминальное чтиво.

Общее у нас не кровь. а чернила. Фиолетовые, которыми писала Ксеничка, и синие, какими пишу я сама.

Новый роман Анны Матвеевой ждет большое и славное литературное будущее. У камерной истории двух женщин, судьбы которых странным образом переплелись, вобрав полуторавековую историю страны, есть все, чтобы снискать любовь обычно не совпадающих в оценке критиков и широкой читательской аудитории.

Дневники двух девочек-девушек-женщин, у которых одно на двоих только имя, Ксения, хотя и оно звучит по-разному. Ксеничка Лёвшина рождена на западной окраине Российской Империи в конце позапрошлого века, Ксана Лесовая в советском Свердловске начала семидесятых прошлого. Одна встретила мужчину своей жизни в юности, прожила с ним полвека и родила семерых детей, у другой мужа и детей нет. Но, разделенные временем, они словно отражают друг друга, и сходства в их судьбах куда больше, чем различий.

Когда советская школьница Ксана Лесовая находит дневники девочки, жившей сто лет назад, она еще не знает, что встретила самого близкого друга и образец, по которому станет строить свою жизнь. Сначала в этом стенном шкафу для нее только вход в персональную Нарнию. Не фантастическую, а самую, что ни на есть, реальную. Где добрая, умная, талантливая девочка учится строить отношения с миром, мечтает заслужить любовь родных (еще не понимая, что одним любви достается больше, чем другим, просто так, ни за что), и ждет своего Принца.

Совсем такая же девочка, как сама Ксана. А вокруг позднесоветская жизнь, которая живущим там и тогда вовсе не казалась застоем. В класс приходит новенькая девочка, такая оторви-и-выбрось, которая выбирает тихую Ксану в подруги, но очень скоро становится подругой ее старшего брата, Димки. Папа как-то странно ведет себя и однажды Ксана случайно подслушивает его телефонный разговор с какой-то Танечкой, которая называет его папой. А еще, город в ужасе перед маньяком, который насилует и душит девушек.

В дневниках Бесстужевка Ксеничка встречает своего Константина, которому предстоит стать светилом советской минералогии. Осуждаемая родными, живет с ним невенчавной - молодой ученый уже женат, и у него в том браке дети. Первая Мировая, Революция, Гражданская, рождение своих детей, попытки стать матерью старшим мужниным, постоянная нехватка денег, работа на износ, переезд из столицы в сибирскую глушь, болезни и смерть, снова рождение детей, бесконечные заботы о семье.

В наше время повзрослевшая Ксана бьется рыбой об лед, работая много и зарабатывая прилично, но все поглощает Долг (вот так, с большой буквы), образовавшийся после Катастрофы - подробности непременно узнаем, но ближе к концу. Не пугайтесь объема, начав читать, вы не сможете оторваться, Матвеева потрясающий беллетрист, интригу выстраивает филигранно, и внимание эта история держит как патентованный медвежий капкан.

Структурно роман довольно непростой, действие одновременно развивается в нескольких временных стратах: есть два дневника в линейной хронологии, записи которых чередуются, а события перекликаются; есть рассказ от первого лица об условном "дне сегодняшнем"; в последней части добавляются реминисценции из старых дневников Ксаны, раскрывающие подоплеку событий, с последствиями которых мы уже знакомы. В соединении стройная полифония, если проводить музыкальную аналогию, и замечательно соразмерное, гармоничное здание - если архитектурную.

В финале очаровательное камео, знакомящее героиню-рассказчицу с автором, и это не единственная в нынешнем году книга, на страницах которой мы встретим Анну Матвееву. В сенчинской "Русской зиме" она тоже появится, под другим именем, но узнаваемая, и это кажется обаятельной чертой современной русской литературы - создавать сообщество, где писатель не сам по себе, но член авторитетного общественного института и публичная персона.

"Каждые сто лет" открыли мой книжный 2022, отличное начало. Спасибо Редакции Елены Шубиной и Веронике Дмитриевой, редактору этой прекрасной книги.

– Это горький апельсин, померанец. Citrus aurantium.
– Я недавно один попробовала, у них не очень-то приятный вкус.

Из флёрдоранжа, цветков померанцевого дерева, олицетворяющих чистоту и невинность, составляют классический букет невесты. Которого у Френсис Джеллико, к ее тридцати девяти никогда не было, и наверно не будет уже. Если проводить параллели из царства флоры, она не только цветок, что давно осыпался, но и плод успевший подсохнуть и огрубеть.

Могла ли маленькая Фрэн, которая жила с мамой и папой в большом красивом доме, могла ли знать, что скоро все закончится, она окажется в крохотной съемной квартирке с мамой, а в их доме и в папином сердце, поселится другая. И мама станет все время болеть, а Френсис придется ухаживать за ней почти до сорока лет. Однако теперь все кончено и героиня, утратив со смертью матери право на отцовские алименты, впервые в жизни обрела свободу.

Удивительно, но она вовсе не чувствует себя потерянной. Совпало так, что ее увлечение классическим ландшафтным дизайном и статьи, которые пописывала в специализированный журнал, вдруг привели клиента. Месяца не прошло со скорбного события, как она получила приглашение сделать оценку состояния старинного поместья, купленного богатым американцем, который только еще собирается прилететь в Англию, чтобы познакомиться со своим приобретением.

Для этого придется пожить в Линтоне (салют, "Грозовой перевал") месяц-другой, что ж, отлично, можно оставить наконец место, с которым связано столько тяжелых воспоминаний, переменить обстановку и обрести новую себя: свободную, независимую, самостоятельную. На дворе лето шестьдесят девятого, сексуальная революция, дети-цветы, битломания, любовь лучше войны, нью-эйдж и всякое такое.

И да, это будет совершенно новая реальность. Первые в ее жизни друзья, пара Питер и Кара - Питер нанят ее работодателем за тем же, что и она - экспертная оценка состояния поместья, которое долго ветшало, а в годы войны служило казармой, и сильно пострадало от вандализма. Чего новый владелец не знал о своем приобретении, чего не нашли солдаты - так это погреб с отличными винами, которое отыскал Питер. Кара отлично готовит, и Френсис с головой погружается в первое пьяное лето своей свободы, дружбы и любви.

Первое, когда она не за кругом, а внутри его. Прекрасная нежная юная Кара, уже столько всего успевшая пережить, и мужчина - сильный, нежный, явно несчастный с этой взбалмошной красоткой. Достойный лучшей женщины. Такой, которая умеет заботиться. Клэр Фуллер написала интересный готический гиньоль в духе Себастьяна Жапризо.

Несколько затянутую экспозицию и кучу развешанных по стенам ружей, которые так и не выстрелили, стоит отнести к недостаткам, если рассматривать с позиций жанровой литературы, но без привязки к детективу или триллеру книга замечательно хороша, тонка и точна.

Она опять протянула руку — перед ней было пустое пространство.

Неудивительно, что Филип Пулман более всего известен фэнтези-трилогией "Темные начала". Эти книги создали интересный, полный опасностей, живой и обаятельный стимпанковый мир, героиня которого Лира Белаква составляет конкуренцию самому Гарри Поттеру, а фильм и сериал добавляют популярности. Ничто так не способствует ей, как успешная экранизация. И мало кто знает, что предшественницей Лиры была Салли Локхарт в тетралогии имени себя.

Четырехкнижие "Таинственных приключений Салли Локхарт", которое Пулман писал с 1985 по 1994 годы, это пока еще не фэнтези, но уже в шаге от него. Псевдоисторический цикл о приключениях умной смелой энергичной героини-эмансипе в викторианской Англии. У девушки был: "мощный фундамент в основах военной тактики и бухгалтерии, близкое знакомство с делами фондовой биржи . Кроме того, она отлично ездила верхом, и на 14 лет отец купил ей маленький бельгийский револьвер."

Впервые читатель встречает осиротевшую, но не намеренную покоряться обычной для женщин того времени судьбе Салли, в ее шестнадцать. Приключения девушки начинаются романом "Рубин во мгле" с расследования событий, приведших к гибели отца; продолжаются "Тенью "Полярной звезды", где повзрослевшая Салли управляет собственной конторой и противостоит могущественной корпорации, разоряющей вкладчиков финансовыми пирамидами.

"Тигр в колодце" третий роман тетралогии. Мисс Локхарт (по-прежнему мисс - ее возлюбленный погиб прежде, чем они успели зарегистрировать отношения) в статусе матери-одиночки, что не мешает ей чувствовать себя счастливой и довольной жизнью. Не в последнюю очередь благодаря стабильному благосостоянию: она владелица большого лондонского особняка с садом, бизнес процветает и приносит хороший доход, у Салли надежные друзья и она может доверять людям, которые на нее работают. А главное - малютка Харриэт, девочке скоро два года и молодая женщина наслаждается радостями материнства, тяготы которого средства позволяют переложить на других.

Не представляя, насколько хрупкой окажется защитная оболочка, отделяющая ее уютный мирок от бед и горестей большого мира. Когда на пороге появляется человек с предписанием явиться в суд в качестве ответчицы по бракоразводному процессу, Салли, воспринимает это как недоразумение или чью-то неудачную шутку. Какой, к черту, развод, когда она и замужем-то отродясь не бывала? Британская судебная машина. однако, уверена в обратном, есть некто мистер Пэрриш, который утверждает. что женился на ней два года назад, и обвиняет ее в пьянстве, склочности, аморальном поведении, в оставлении супружеского очага - наконец! Проблема в том, что в приходских книгах есть записи о бракосочетании и о рождении Харриэт, и верят не ей, а этому господину.

Время, как специально, выбрано такое, когда друзья Салли в отъезде. да не в соседнем графстве, откуда можно призвать, а в сельве Амазонки. И если вы думаете, что развод с тем, за кем и замужем никогда не бывала, самое страшное, что грозит девушке, вы сильно заблуждаетесь. "Отец" настаивает на лишении Салли родительских прав и единоличной опеке над девочкой. А также, та-дамм - на переходе всего ее имущества в его владение. И суд удовлетворяет требование. Героине предстоит в одиночку сразиться с неведомым коварным врагом. Впрочем, совсем одна она не останется.

Линия Салли переплетается в романе с темой еврейской эмиграции из России, которую люди покидают, спасаясь от погромов, и хлеб чужбины горек для них. Бедные бесправные, не владеющие языком иудеи, которых мерзавцы разного рода грабят, лишают последнего, продают в рабство и обрекают на нищенское существование. Выразителем идей социальной справедливости становится талантливый журналист полиглот, космополит и пламенный трибун Гольдман. Стоит ли удивляться, что помощь и поддержку беглянка Салли найдет именно у него.

Как не стоит удивляться и тому, что причину бед героини следует искать в ее прошлом. Наступая тигру на хвост, будь готова встретиться с его клыками. О книге говорят как о самой интересной и яркой в тетралогии, и первые две трети романа оправдывают ожидания. Но окончание и финал превращаются в невразумительно-водевильную мешанину из драк, погонь, похищений, разоблачений, покушений, изобилуя роялями в кустах и богами из машин в количестве, несовместимом с жизнью.

И еще, "Тигр в колодце" в сути апология бандитизма, терроризма и провозглашение принципа "цель оправдывает средства". Если гангстер за нас - он хорош. Что не есть правильно, как показала история прошлого века.

Кел думает о том, как прорастет что-то там, где пролилась в почву его кровь, и о своих руках, что копали сегодня эту землю, о том, что они пожали и что посеяли.

Тана Френч уже не нуждается в представлениях, вроде "ирландская Донна Тартт", она заняла место в ряду современных авторов мейнстрима и успешно осваивает поле большой литературы. Тана Френч может быть разной. Психологически изощренное "Тайное место" с немалой долей мистики в обстановке дорогой закрытой школы для девочек. Современная готика "Ведьмина Вяза": богатое поместье, запоздалая жестокая расплата за прежнюю удачливость (против ожиданий, вовсе без мистицизма).

"Искатель" социальная драма, обернутая в деревенский детектив. Поиски пропавшего юноши, которые приведут к обретению своего места в новой жизни. Переезжая из Чикаго в западно-ирландскую глубинку, отставной полицейский Келвин Хупер собирается переменить все, и уж конечно не планирует делать того, чем занимался прежде. Он даже внешне теперь на копа не похож, отрастил волосы, отпустил бороду. Купил дом с землей, приведет сейчас в порядок жилье, дальше будет думать, чем заняться.

С местными отношения понемногу завязываются, он не наивен, понимает, что к чужакам в закрытой общине отношение настороженное, но готов приспосабливаться. Теперь Кел один, а человек - животное социальное, в одиночку выжить можно, жить нельзя. Потому угощает печеньем соседа Марта и подолгу болтает с ним, потому не отказывает сразу и наотрез местной лавочнице Норе, которой не терпится сосватать ему какую-то из здешних чаровниц. Потому, почувствовав слежку и скоро вычислив заморыша-подростка, который этим занимается, не дает мальцу пенделя под зад, а приспосабливает к работе, какой сам сейчас занят, и ждет, пока тот расскажет, что ему нужно.

Долго ждать не придется, Трой хочет, чтобы он нашел старшего брата Брендона. Девятнадцатилетний парень пропал некоторое время назад и с тех пор ни от него, ни о нем никаких вестей, все вокруг убеждены, что просто достала его жизнь в этой дыре, без работы, без перспектив, подался в город. Только вот, Трой знает, что Брен нипочем не ушел бы, не сказавшись, и думает, что его похитили. Вы ведь не удивитесь, когда Кел начнет искать?

Кто-то из великих сказал, что ад - это делать привычную работу примитивными инструментами. Коли так, Келу предстоит спуститься в персональный ад. Тут нет налаженных связей с криминологами и криминалистами, нет штатных осведомителей, нет полномочий, даруемых удостоверением. Он не знает, в каком направлении двигаться в здешней вязкой, как ирландские болота, реальности, но он коп, черт возьми, и мастерство с ним.

Отличный роман. В нем ощущение все туже сжимающейся пружины за внешней неспешностью, неожиданные сюжетные твисты, тонкая и точная наблюдательность, соединенная с глубиной проникновения и безупречной внутренней логикой. И это достойное продолжение традиций великих земляков, сцена с пением в пабе - совершенный "Улисс", кто понимает).

Еще только несколько слов о языке. Тана Френч умеет не только в средне-социальный городской, действие "Искателя" разворачивается в сельской глубинке, где речь уснащена неизменными просторечиями и диалектизмами, и, таки да, книге повезло с переводчиком. Дважды лауреат премии Норы Галь, и главный в нашем отечестве популяризатор ирландской литературы Шаши Мартынова подарила персонажам аутентичную черноземную мову.