Talya6, я так разозлилась на крысиного мэра, что не нашла ничего лучшего,чем спеть гимн картинам художника!

olychca, olychca, olychca,
Рисунки Рами с годами только лучше, а Хульдаи канет в лету.

Вчера, мэр Тель-Авива распорядился закрасить знаменитый рисунок на пляже "Подглядывающих" , который в свое время был базой для съёмок одноименного культового фильма Ури Зоара, давшего собственно, название самому пляжу -
Что стояло за этим решением мэра?
Мировой дискурс последних лет, породил не только движение me too и многочисленные скандалы связанные с сексуальным насилием и домогательствами. Он в принципе изменил общественные нормы относительно гендерных взаимоотношений. Не секрет, что в былые времена - 70-е , 80-е и даже в 90-е годы, западное, а также израильское общество гораздо терпимое относилось к сексистским шуткам, высказываниям и даже непосредственно домогательствам сексуального порядка. Это находило отражение и в кинематографе, который не только отражал, но отчасти формировал нормы гендерных взаимоотношений. Например, в вышеупомянутом фильме "Подглядывающие" есть масса сцен сексуального домогательства (по сегодняшним нормам) или просто откровенного хамства - например, когда герой Натана Захави во время знакомства с девушкой на пляже ... ээм.. громко рыгает ей в лицо . Не говоря уже "шутливых" обращений к девушкам в стиле "Алло, буба, ат ми Куба?" или супер откровенные, раздевающие взгляды которыми герои фильма одаряют проходящих мимо девушек. Кстати, в фильме есть сцены настоящей и по отношению к парням. Например, когда двое друзей, пристают к вышедшему из воды приятелю у которого встал член, со словами:
- Альтман, сними плавки, дай посмотреть! - и не дают ему прохода.
Сегодня такое поведение выглядело бы дико, но тогда... это было вполне в рамках, и то что называется "в духе времени".
По повода самого закрашивания легендарной картинки Рами Меири. Конечно же, триггером стало групповое изнасилование в Эйлате на прошлой неделе 16-ти летней девушки. И я не хочу обсуждать сейчас эту безумную историю - дело не в том сколько насильников было, и была ли пьяна девушка или нет во время происшествия - всех этих деталей мы не знаем, и стоит дождаться результатов следствия. А в том, что сам дискурс допускающий сексизм, двусмысленные шуточки, намеки сексуального характера, ну и конечно пресловутое подглядывание - представленное в фильме как невинная шалость - сегодня является если не уголовным, то моральным преступлением, не приемлемым в любом приличном обществе. Отсюда собственно и решение закрасить эту работу. Хорошо это или плохо? Наверное, это правильное решение. Хотя конечно, как любителю тель-авивской истории и в частности уличного искусства, мне немного жаль этой легендарной картинки. Но учитывая то, что я написал выше, людям возможно будет легче понять решение мэра. В любом случае, история Тель-Авива творится на наших глазах в очередной раз.

https://www.facebook.com/maxizikson

Не согласна!!!

Зое Север
8 ч. ·
Тапки и тухлые помидоры в студию.
Кто вырос в Израиле, знает, что фильм «Мецицим»- это не столько фильм, сколько отражение эпохи. Хорошей, плохой, не нам судить. И в честь этого фильма на стене одноименного пляжа было граффити Рами Меири- как мальчишки подглядывают в женские раздевалки. Вполне в духе фильма. Если хоть один мужик придёт и скажет мне: я никогда не думал в детстве, что можно подглядывать, но это граффити натолкнуло меня на мысль...- я буду рада посмотреть ему в глаза.
Сегодня Тель-авивский муниципалитет приказал замазать «каку». После тридцати, если не ошибаюсь, лет ее существования.
Харасмент, изнасилования, использование женского тела, объективизация- этотвсе положите вот тут. Я это полью спиртиком и подпалю. А произведения искусства, даже если они таковыми вам не кажутся- отложите, пожалуйста, в другую стопочку. Иначе путь наш лежит к дяде Вове, ВВ.
Иллюстрации ради- Бернини. Похищение Прозерпины. Очень сексистская работа.
Спорить со мной можно, но одностороне. Без моего участия.
https://www.facebook.com/severzoe

Завтра я пишу статью о том, как муниципалитет Тель-Авива мешает Рами продолжать его работу и не сохраняет его прежних рисунков, так что его "музей" под открытым небом, придающий Тель-Авиву такой своеобразный колорит, может постепенно исчезнуть. Буду благодарна за любой отзыв о творчестве Рами Меири, который (с вашего позволения) могла бы использовать в своей статье в качестве еще одного аргумента в защиту его дела. Давайте поддержим Рами Меири, тем более у него нынче юбилей - 50 лет, и он придумал новые рисунки к 100-летию Тель-Авива, которое будет отмечаться через два года. Муниципальная бюрократическая машина работает медленно, как раз поспеем!


Его холсты - дома, его музей - город

Каталогов его выставок не существует. Он не выставляется в галереях и музеях. Однако в Израиле нет художника более известного, чем Рами Меири. Его знает стар и млад, живущий в Тель-Авиве и Хайфе, Иерусалиме и Ашдоде, Беэр-Шеве и Эйлате. За четверть века Рами удалось превратить всю страну в постоянно действующую персональную выставку под открытым небом, ибо он городской живописец и пишет свои картины на стенах. Какой еще художник может похвастаться полотном, длина которого 1000 метров (в Ашдодском порту)? А таким, высота которого равна четырехэтажному дому (в Нетании)?

Рами 46 лет. У него голубые глаза, красивый низкий голос и огрубевшие руки со следами краски. Рами угощает меня травяным настоем из лимонника, который собственноручно выращивает на своем огромном балконе в Рамат-Гане, откуда открывается замечательная панорама всего города. В комнату то и дело заглядывает Мика, младшая дочка Рами, и просит взять интервью и у нее - она ведь так замечательно танцует и поет. А еще у нее самая большая коллекция наклеек кукол Брац.

Свою первую картину Рами написал на стене, тянущейся вдоль тель-авивского пляжа "Гордон". Тогда ему было чуть больше 20, он учился в колледже искусств "Авни". На картине были изображены в полный рост пляжные завсегдатаи, написанные художником с изрядной долей юмора. Затем он украсил смешными физиономиями дверь своей студии, выходящей на оживленную улицу. И с тех пор уже не мог остановиться. Близкие говорили ему: "Когда же ты бросишь наконец эти глупости и начнешь искать себе настоящую работу? Что толку от твоих уличных картин, если ты не зарабатываешь на них ни гроша?" Рами соглашался, говорил себе: "Вот напишу последнюю уличную картину и займусь делом". Однако всякий раз вслед за "последней" картиной возникала еще одна, и еще одна - и так на протяжении более десяти лет, пока не пришла известность, не появились заказы и многочисленные ученики. Теперь, когда он уже стал обеспечивать себя, можно было подумать и о семье. В 35 лет Рами женился на Рахель, которая родила ему сына и дочку.

Ныне его уличные картины украшают Варшаву и Прагу, Кассель (Германия) и Майами (США) Рами объездил полмира и из каждой поездки привозит новые идеи для своей городской живописи.

- Ты родился в Тель-Авиве? - спрашиваю я Рами, чьи родители репатриировались полвека назад из Ирака.

- Нет, в Рамат-Гане. Но в душе я тельавивец: очень люблю этот город, он как никакой другой соответствует моему внутреннему настрою.

- В течение многих лет, проезжая на машине по тель-авивским улицам, украшенным твоими забавными сюжетами, я всякий раз задавалась разными вопросами. В конце концов их накопилось столько, что я набрала номер справочной, узнала твой телефон и приехала к тебе. Наконец-то у меня появилась возможность их задать. Как, например, относятся к твоим работам в муниципалитете?

- Вообще-то я должен всякий раз получать разрешение муниципалитета, это занимает довольно много времени. Иногда я не выдерживаю и все-таки пишу картину, не дождавшись его. В муниципалитете сердятся, но картину не трогают. Так, во время последней забастовки я не удержался и изобразил на улице
Гордон смешной сюжет на эту тему. Должен сказать, что с каждым годом свободных стен для меня в Тель-Авиве остается все меньше: муниципалитет и владельцы домов предпочитают размещать на стенах рекламу, зарабатывая на этом деньги, в то время как уличная живопись - дело совсем неприбыльное. А жаль. Иного тель-авивца спросишь: когда ты в последний раз был в музее или на выставке? Он отвечает: год назад. Если у кого-то нет времени пойти на выставки, почему бы не порадовать его живописью на улицах?

- Наверное, и у уличной живописи есть свои заказчики.

- На самом деле все обстоит так: получив разрешение от муниципалитета, я начинаю искать того, кто готов оплатить краски, кисти, установку лесов и другие расходы, то есть внести свой вклад в украшение города. Обычно в роли добровольных спонсоров выступают крупные компании и учреждения (кстати, газета "Едиот ахронот" многие годы находится в их числе). А я в свою очередь в знак благодарности
пишу вверху или внизу картины, что они приняли участие в создании этой картины.

- Есть ли у тебя помощники? Учитывая размер картин, они просто необходимы.

- Конечно, есть. Ведь иные картины получаются размером с
многоэтажный дом, тут без крана, подвесных лесов и целой
группы помощников не обойтись.

- Когда-то ты начинал один, теперь у тебя появилось множество последователей. Как ты к этому относишься?

- По-моему, это здорово. Не могу же я один зарисовать всю страну! Мы постоянно живем в таком напряжении, что его необходимо снимать всеми возможными способами, например смешными сюжетами, изображенными на стенах домов. Одному из своих учеников я недавно сказал: теперь ты можешь работать самостоятельно, поезжай украшать Тверию. Что он теперь и делает, причем очень неплохо.

- Какая из картин принесла тебе известность?

- Та, что расположена на стене у центра "Азриэли": черно-беая физиономия с ощерившимся ртом и тут же - детская бутылочка соской. В муниципалитете хотели, чтобы я написал на этой стене, расположенной вдоль самой оживленной магистрали, вечно забитой машинами, красивый пейзаж, дабы поднять настроение водителям. А я придумал такой смешной портрет, в котором
каждый водитель, раздраженный тем, что застрял в пробке, мог бы узнать себя и улыбнуться. Для легитимации этого сюжета я пошел на хитрость: едва написав его, тут же сфотографировал и отнес в редакции газет. После многочисленных публикаций в муниципалитете вынуждены были смириться с тем, что я выполнил заказ по-своему, вопреки пожеланиям.

- Сколько времени обычно отнимает у тебя работа над уличной картиной?

- Особенность уличной живописи в том, что картину приходится вписывать в уже существующий интерьер улиц, в какое-то конкретное здание. И тогда трубы могут превратиться в ветви
дерева, а покосившуюся колонну будет поддерживать нарисованный человечек. Большую часть времени у меня отнимает процесс планирования картины, или, иными словами, ее «вписывания» в уличный пейзаж. А саму работу я могу исполнить в течение нескольких дней.

- Как ты подбираешь краски? В Израиле такое беспощадное солнце…

- Тут все имеет значение: на какой стороне дома будет находиться картина - на северной или на южной, какие компоненты краски разрушаются быстрее, а какие нет. Иногда я сознательно использую более яркие краски - с учетом того, что под воздействием солнца они через какое-то время приобретут более естественный цвет.

- За все годы у тебя вышла единственная книга-альбом с репродукциями твоих уличных картин, многих из которых, кстати, уже не существует - здания снесены либо перестроены. Каков был ее тираж?

- 10 тысяч экземпляров. Она мгновенно разошлась, и сегодня
ее можно встретить только в собраниях коллекционеров. Можно было бы, конечно, выпустить очередной альбом новых серий работ, но зачем, если все они помещены на моем сайте, куда заходит много людей из разных стран. В иные дни я получаю десятки писем от незнакомых адресатов.

- А какова реакция израильтян на твою уличную живопись?

- По-моему, самой лучшей реакций является то, что за 25
лет ни один из них не испортил моей работы, хотя при желании
нет ничего проще: брызнул спреем с краской или поскоблил острым предметом... До сих пор мои картины разрушались только естественным путем - от времени или в результате изменения городской застройки.

- Мне говорили, что довольно часто ты открываешь дворик своей
студии, неспособный вместить всех, кто приходит на устраиваемые тобой вечеринки...

- ...и тогда празднество, в котором участвуют люди театра,
живописцы, прикладники и просто любители искусства, выплескивается на улицу. В марте я вернусь из Индии и устрою очередной такой праздник на Пурим. Считай, что ты уже приглашена.

- Спасибо... На своих заграничных картинах ты пишешь что-нибудь об Израиле?

- Конечно. Например, вверху работы, которую я делал в Касселе (этот город является побратимом Рамат-Гана) я написал: "Жителям Касселя - в дар от израильтян, жителей Рамат-Гана".

- Мне очень нравятся твои работы, создающие иллюзию, например в Герцлии, где часть пейзажа реальная, а часть является ее живописным продолжением.

- Их, кстати, очень много: "танцующие стены" на "Синераме", "целующиеся" стены в баре на Карлебах, извилистый коридор в банке "Леуми", на самом деле совершенно прямой, так что, поддавшись иллюзии, можно ненароком въехать носом в стену...

- С какой из своих работ ты бы расстался без сожаления?

- С той, которая украсит "забор безопасности".

Рами показывает мне один из фрагментов: голубое небо над белой стеной с окошками (нарисованными), сквозь которые видно такое же голубое небо.

- Я изготовил эскизы, а само изображение будет наноситься фабричным способом, поскольку речь идет о многокилометровой стене.

- Рисунок будет с двух сторон?

- Вряд ли. Будь моя воля, я прежде всего поместил бы его с палестинской стороны. Язык искусства универсален и доступен всем. Вообще-то я противник всяческих рамок, заборов, ограждений и хотел бы, чтобы поскорее наступил тот день, когда нам не нужна уже будет эта стена, потому что у нас будет мир с палестинцами. Ведь и Берлинская стена рухнула, когда пришло время...

А в Лувре Хульдаи еще ничего не велел закрасить?