Одесские зарисовки 

Мама делает базар.

 

-Костик, пора вставать.- открыла дверь в мою комнату мама.
-Мам, ну ещё минуточку.- поворачиваюсь на другой бок я, тут-же попадаю под резкий жестокий луч утреннего солнца и прячу голову под подущку.
-Вставай, сыночек, от утра ещё никто спрятаться не смог. Давай-давай, поднимайся.- Мама убрала в сторону подушку и растрепала мои волосы.- Ты же обещал помочь матери сделать базар.
— На Привоз идём?- подскакиваю я.
-Да, и маме нужна твоя помощь, сынок.

Я подскакиваю, быстро одеваю новенькие, привезенные отцом джинсы Levi’s, футболку с цветастым портретом Мохаммеда Али и свою гордость, на которую обзавидовался сосед Шурка, новенькие белые, с синими вставками на липучках итальянские крассовки. Увидев этот «парад тщеславия», мама улыбнулась.
— Ты на Привоз собрался или на танцы? А ну давай переоденься. Одень шорты, синюю футболку и сандалии.
-Какие шорты, мама! Мне уже пятнадцать лет. Я что, пионер?
— Конечно ты уже большой.- согласилась мать.- Но тогда должен понимать, что на Привоз не ходят в новых дорогих вещах, где они могут запачкаться в давке. Да и кто их там будет рассматривать? Куры с кроликами? Одень старые вельветы.

Привоз встречает всасывающим в себя потоком покупателей, направляет в пахнующие острым, пряным, от духов, потом влажных от разморенных давкой тел, рядами лотков с крупными сельскими бабами, жеманными хитрыми дамами, шумными зазывными кавказцами, молчаливыми круглолицыми корейцами, светящимися солнечными улыбками молдаван, юркими между огромными лотками с диковинными пёстрыми фруктами таджиками.

Всё это кричало, пахло, двигалось одним организмом, истощало кошельки и нервы и потом выталкивало из себя утомленных, но удовлетворенных посетителей на остановки общественного транспорта , уносящего их домой, в семьи.
-Мадам, купите для сыночка мое молоко!
-Ваше молоко? Мой сын уже взрослый и пьет коровье!- отвечала мама.
— Так у меня как раз отличное коровье молоко! Вы только попробуйте! Парное! Только утром доила.
-И где доили? Судя по Вашему маникюру, корова живет в салоне красоты?

— Риба, риба, свежая риба. Мадам, купите рибку, только из моря!
-Только из моря? А почему она во льду? Испугалась цены, за которую её продают и замерзла?

О, а как моя мама умела торговаться на Привозе! И вот я, навьюченый сумками и авоськами, весь потный от тяжестей, наблюдал это священнодействие без всякой радости. А ведь это был религиозный ритуал, устанавливающий почти родственную связь между оппонентами, находящимися по разные стороны лотка и если кровно-денежной связи не происходило, бог-громовержец посылал в души торгующихся молнии гнева и ругани, которые иногда были слышны даже во дворах Молдаванки.
-Мама, а мы сегодня сделали хороший базар? — еле выталкиваю я из себя вопрос под тяжестью авосек и сумок.
-Хороший базар сделали, сынок. Твоя мама умеет делать хороший базар. Ведь ей надо кормить семью….