Охрана сортирует узников, прибывших в концлагерь
Фото: Imagno / Getty Images / Fotobank
В феврале рождается предчувствие весны… | Наталья Тур Художник Наталья Тур ...
Тебе бы стать моим именем... | Talantbek Chekirov - (0)Тебе бы стать моим именем... | Talantbek Chekirov Вся живопись художника худ...
Сравню я Женщину любую с Афродитой, Хоть вы не любите, чтоб сравнивали вас... Talantbek Chekirov - (0)Счастье быть женщиной... | Talantbek Chekirov Вся живопись художника художни...
Детство - время золотое... Художник Михаил Горбань- Michael Gorban - (2)Детство - время золотое... Художник Михаил Горбань (Michael Gorban (מיכא...
Разный мир... Художник Михаил Горбань-Michael Gorban - (1)Разный мир... Художник Михаил Горбань (Michael Gorban (מיכאל ג...
МИД России представляет антисемитка |
Глава департамента информации и печати российского МИДа Мария Захарова – замечательный бюрократ. Она прекрасно знает свою целевую аудиторию, и это отнюдь не иностранные дипломаты и журналисты, а публика российских федеральных каналов и соцсетей. Свою функцию – троллить врагов России – Захарова выполняет творчески, со страстью, очень личностно.
У этого подхода – безусловно, продуктивного (вон, сколько фидбеков каждый раз!) – есть и издержки: слишком проступает нутро.
Музыка чужой свадьбы
Сначала – о сути дела, которое, впрочем, к основному делу не относится. Скандал вокруг музея в Собиборе – это чисто разборки между Россией и Польшей, для нового руководства которой демонстрация «личной неприязни» к Москве – ключевой пропагандистский бренд. Остальные партнеры проекта – Голландия, Словакия и Израиль – такие же приглашенные участники его, как Россия. Хозяева – поляки. Но поскольку апеллировать к ним российское руководство считает ниже своего достоинства, на ковер в МИД вызвали именно приглашенных, предложив им стать участниками своего конфликта с Польшей, – пусть попляшут на чужой свадьбе, музыка-то уже пошла.
До сих пор все, хоть и пахнет не очень, но кошерно. Есть дипломатическое решение – пусть такое, лукавое, направленное не на виновника склоки, а на попавших под раздачу – однако всех.
В нашумевшем выступлении Захаровой совершенно иные акценты. Она не упомянула ни одну страну, даже Польшу, – только Израиль. В изложении официального представителя МИДа (а большинство публики вообще узнало о конфликте вокруг Собибора только от нее) именно Израиль и отстранил Россию от участия в проекте. Для тех, кто, может, недопонял, Захарова еще и обвинила еврейское государство в «историческом предательстве» (бурные аплодисменты в студии). Оговорившись, правда, что выражает свою личную позицию.
Обе эти точки – «предательство», читай — черная неблагодарность, Израиля и «личная позиция» официального представителя МИДа – ключевые.
Нас нечем попрекать и некому
Не поленитесь – прослушайте страстную речь Захаровой в телепрограмме
hhttps://www.facebook.com/il.ya.180/videos/1574963875900829/
Там вся аргументация, все тщательно отобранные доводы и примеры сводятся к старой формуле про еврейский фронт в Ташкенте: «Мы вас, убогих, спасли, а вы нам даже не спасибо!»
Попрекать евреев тем, что их спасла Красная армия, СССР, великий Сталин, – самая распространенная версия антисемитов. Классическая, лакмусовая – такая же, как вера в кровавый навет, всемирное еврейское правительство, еврейскую трусость и жадность, как заявления о наличии друзей-евреев. Нет антисемитов, которые бы ее не употребляли. Для них ведь не существует фактов, есть лишь стереотипы. Для них евреи на той войне – исключительно овцы на заклании у нацистов и беженцы в эвакуации (спич Захаровой полностью построен на этом убеждении). Не было полумиллиона воинов-евреев Красной армии, из которых 200 тысяч погибли, и полутора миллионов евреев в армиях стран антигитлеровской коалиции, четвертого места среди народов СССР по числу Героев Советского Союза, великих разведчиков и столпов военной промышленности.
Евреям некого благодарить за спасение их от нацистов, они сами воевали с нацистами, и их вклад в Победу никак не меньший, чем их соотечественников. Никто не воевал за евреев в той войне, ради их спасения не было предпринято специальных операций. Никем из союзников. Ни США и Британией, тщательно обходивших в маршрутах бомбежек крематории лагерей смерти и подъездные пути к ним, ни Советским Союзом.
Конкурс неблагодарностей
И история Собибора – лагеря, где уничтожали исключительно евреев, тысячами в день, — яркая тому иллюстрация, вплоть до деталей.
Этот конвейер смерти сломали сами узники – евреи, подняв восстание под руководством военнопленного Красной армии Александра Печерского.
Родина щедро вознаградила его – штрафбатом во время войны, увольнением с работы и уголовным делом в период борьбы с космополитизмом. Герой единственного успешного восстания в нацистском лагере смерти годами жил на иждивении жены, школьной вахтерши, и вышивал крестиком, чтобы не сойти с ума. Положенный ему как фронтовику орден заменили на медаль, исключили из партии, устроиться рабочим на завод он смог только после смерти Сталина. В годы перестройки его не пустили на премьеру голливудского фильма о восстании в Собиборе, а после смерти многочисленные и многолетние ходатайства о присвоении Печерскому звания Героя России удовлетворили орденом Мужества. В нескольких книгах о восстании в Собиборе, вышедших в СССР, нельзя было упоминать, что речь идет о евреях, а героям давали русские имена.
Так что попрекать неблагодарностью в данном конкретном случае следует в первую очередь не израильтян и уж всяко не из Москвы. Требовать от евреев особой признательности именно Советскому Союзу именно за Собибор можно только под влиянием антисемитского мифа о том, что они не воевали, их спасли, а они своих спасителей предают.
То, что Захарова именно так и делает, свидетельствует о ее приверженности этому мифу.
Не случай, а система
И это не первый случай, когда официальный голос российского МИДа в ее лице обретает антисемитские нотки.
Вскоре после президентских выборов в США, в ноябре прошлого года, Мария Захарова выступала в программе у Владимира Соловьева. И там рассказала о том, как за год до выборов, будучи на Генассамблее ООН, она побывала в Нью-Йорке. Воспользовавшись такой редкой оказией, глава департамента МИДа решила выяснить, кто же станет будущим американским президентом. Для этого обратилась к тем, кто действительно это знает (она так и сказала, — В.Б), – к американским евреям. Туда, где их главное сосредоточение, — на Брайтон-Бич. И тут же все выяснила. Изображая еврейский акцент именно так, как это принято у антисемитов в анекдотах про Абрамчика и Сарочку, она процитировала свою собеседницу, обладающую стопроцентной инсайдерской информацией: «Марочка, вы понимаете, мы, конечно, дадим Клинтон, но Трампу мы дадим в два раза больше». После получения таких верных сведений она, по ее словам, не сомневалась, каким будет исход выборов в США.
Это не было шуткой. Это была провокация. Высокопоставленный чиновник МИДа в ранге замминистра, потомственный дипломат, выпускник МГИМо, среди прочего проработавшая три года в Нью-Йорке, в представительстве России в ООН, конечно, знает, что такое Брайтон-Бич, и как жители этого района «могут» влиять на назначение президента США.
Но большинство зрителей телевизионного окна в мир имени Соловьева этого не знают. Они для нее – быдло, которому можно впаривать любую туфту. С этим якобы еврейским акцентом, с этими якобы верными сведениями от не последнего человека в МИДе, что всем в Америке заправляют евреи, что евреи в Америке – это наши пенсионерки из Жмеринки, что все там делается за еврейские деньги, впрочем, как и везде.
То есть официальный представитель МИДа, его полномочный голос, его публичное лицо участвует в укоренении самых гнусных, черных антисемитских мифов.
Так это было в прошлом ноябре. Так это повторилось в минувшую пятницу. Стало быть – не случайность, позиция.
Диагноз
МИД России представляет антисемитка. Или чиновница, делающая вид, что она антисемитка. Но настойчивость и убежденность, с которой она это делает, является не смягчающим, а усугубляющим обстоятельством.
И то, что Захарова в своем спиче в минувшую пятницу оговорила, будто выражает свою личную позицию, не извиняет ее и не должно утешать нас. Имея такую личную позицию, она остается официальным представителем российского МИДа. Как частное лицо она может быть хоть кем – хоть антисемиткой, хоть сатанисткой – и распространять свои личные взгляды в своем маргинальном кругу. Но пока она представитель МИДа, все ее публичные взгляды и высказывания – позиция МИДа. То есть для нас – России.
Как я уже говорил вначале, Захарова – замечательный бюрократ, прекрасно сознающий, на кого работает и для кого. Ее популярность в российском медиапространстве – следствие не только ее личных незаурядных качеств, но и благосклонности сверху. Стало быть, таков не только социальный, а административный заказ.
Будь это иначе, ее бы приструнили еще после брайтонских кривляний. Судя по всему, не приструнили, а поощрили. Она как пионерка пробует на прочность эту пока не протоптанную стезю российской дипломатии. И пока не провалилась – можно дальше.
Источник: "Еврейский мир"
Рубрики: | ИЗРАИЛЬ /моя маленькая страна ПОСТОЯННЫМ ЧИТАТЕЛЯМ И ДРУЗЬЯМ ЗАКАЛЯЕМ ДУХ И ТЕЛО |
Комментировать | « Пред. запись — К дневнику — След. запись » | Страницы: [1] [Новые] |
Российско-польские разборки с еврейским участием
Михаил МАЙКОВ, "
В 2013 году Россию пригласили принять участие в проекте обновления музея на месте лагеря смерти Собибор, находящегося на территории Польши. Переговоры затянулись на несколько лет. Наконец в середине июня этого года члены комитета по созданию нового мемориала решили не включать в комитет представителя России. Дождавшись официального извещения, МИД РФ в последний день июля выпустил жесткое заявление, обвинив польскую сторону в аморализме и русофобии.
Корреспондент «Лехаима» попросил прокомментировать эту ситуацию польских официальных лиц, а также крупнейших специалистов по истории Второй мировой войны.
Центр информации министерства культуры и национального наследия Польши
На заседании 12–13 июня 2017 года международный комитет по созданию нового мемориального музея на месте бывшего немецкого лагеря смерти Собибор, состоящий из представителей Польши, Израиля, Нидерландов и Словакии, принял единогласное решение продолжать сотрудничество между нынешними членами комитета, работающими вместе уже десять лет, дабы спокойно завершить работу над новым мемориалом.
В связи с этим было решено не принимать в комитет новых партнеров. Однако решение международного комитета (не только Польши) не означает отказа от иных форм российского участия в проекте, каковое предусмотрено, например, во время планируемой церемонии по поводу 75-й годовщины собиборского восстания. Государственный секретарь министерства культуры и национального наследия Польши Ярослав Селлин проинформировал об этом посла Российской Федерации в официальном письме.
Арон Шнеер,
сотрудник института «Яд ва-Шем» (Израиль), автор монографии «Плен» (2003, 2-е изд. — 2005)
Это чисто политическое решение, не более того. Ведь самой светлой страницей страшной истории Собибора стало восстание, которое возглавил Александр Печерский, лейтенант Красной армии. Наиболее активными участниками этого восстания были военнопленные евреи-красноармейцы. В последние годы в России этой истории уделяется много внимания, создан фильм с Константином Хабенским, премьеру которого мы ждем. И вообще роль Советского Союза в освобождении Польши нельзя забывать, именно Красная армия освободила Освенцим. Память о людях, которые сражались против фашизма, должна быть вне политики.
Об участии представителей «Яд ва-Шем» в работе комитета я ничего не знаю, так что их позицию прокомментировать не могу. Думаю, что в свете принятого решения об объявлении в Израиле 9 мая государственным праздником… Хотя индивидуальное мнение может не совпадать с официальной точкой зрения, у нас это вполне нормально.
Марек Бем,
директор собиборского мемориала в 2000–2011 годы, автор монографии «Собибор — немецкий центр уничтожения 1942–1943» (2012)
В бытность директором музея в Собиборе я сотрудничал с самыми разными странами — Нидерландами, Словакией, Германией, Францией, конечно, с Израилем. Преимущественно сотрудничество шло через неправительственные организации — фонды, ассоциации, музеи. В 2004 году мы впервые провезли выставку об истории Собибора по ряду европейских стран. Незадолго до ухода с поста директора я начал сотрудничать и с Россией: с людьми, которые работали над книгой «Собибор», составленной Семеном Виленским, с архивистами. Мы начали разыскивать бывших узников Собибора, родившихся в России.
С польской стороны мемориализацией Собибора активно занимался Анджей Пшевозник из Института военной истории Польши, который в 2010-м погиб в авиакатастрофе под Смоленском вместе с президентом Качиньским. Мы долго ждали, что наш парламент примет закон о местах памяти в Польше, туда должен был быть включен специальный абзац о мемориалах на территории бывших нацистских лагерей. Но, увы, этот закон так никогда и не был принят. И тогда возникла независимая голландско-словацко-польско-израильская инициатива по развитию и обновлению мемориала в Собиборе. Конечно, мы обсуждали возможность привлечения людей из других стран, но именно в этих четырех странах на тот момент уже были работающие общественные структуры, связанные с Собибором. Вместе с тем мы понимали, что в будущем надо развивать сотрудничество с Украиной, Белоруссией, Россией, Австрией, Чехией — но почему непременно в рамках этого четырехстороннего комитета? И такое сотрудничество развивается: например, моя передвижная экспозиция об археологических раскопках в Собиборе побывала в Вене, Минске, сейчас едет во Франкфурт.
Я ученый, я рад сотрудничеству с коллегами из любых стран. Я помню, как был счастлив в начале 2010-х годов, когда услышал, что президент Путин упоминает об Александре Печерском, и понял, что ситуация вокруг этого имени в России всерьез меняется. На меня начали выходить исследователи из Москвы, я стал получать много писем и телефонных звонков. Мне казалось, что вот оно, будущее нашего проекта, — сотрудничество по самым разным направлениям: выставки, конференции, экскурсии, образовательные мероприятия, чтобы молодые люди получали информацию о Собиборе из достоверных источников, а не из того мусора, которым полон интернет. В этом году я надеюсь провести презентацию архивных материалов, касающихся Собибора, и это тоже прекрасное поле для объединения наших усилий. То есть помимо собственно организации мемориала есть огромное количество «малых дел», которые мы можем и должны делать вместе.
И мне именно это кажется по-настоящему важным, а все те удивительные политизированные комментарии, которые я сейчас слышу, — они мне неинтересны. Для меня Собибор — это история не про большие деньги и власть, а про книги, исследования, образовательные программы. Это место для памяти, а не для политических дискуссий. Собибор должен быть территорией без государственных границ.
Александр Гогун,
ассоциированный сотрудник института иудейских гендерных исследователей «Хадасса-Брэндайс» (Массачусетс, США), автор монографий «Между Гитлером и Сталиным. Украинские повстанцы» (2004, 3-е изд. — 2014), «Сталинские коммандос. Украинские партизанские формирования: 1941–1944» (2008, 2-е изд. — 2012) и т. д.
Изощренность дополнилась топорностью — так можно обозначить этап злоупотребления Кремлем темой Холокоста на международной арене, который начался с этой свары. Удивительно, как изначально крайне удобный для апологетов советских властей сюжет — удачное восстание в 1943 году возглавлял офицер Красной армии Александр Печерский (Сашко) — путинские власти хладнокровно и осознанно превратили в повод для открытой склоки с братскими славянскими странами. И это при том, что в вопросах мемориализации и освещения Шоа верхи и научные сообщества как разных европейских стран, так и Израиля до сих пор готовы идти на очень большие, может быть даже исключительные, компромиссы с московским неосоветским официозом.
Ложь содержится уже в первой строчке комментария российского МИДа о якобы отказе «в присоединении России к международному проекту обновления Музея — места памяти “Собибор”». Министерство культуры Польши вовсе не исключает любое участие России в этом проекте, но просто не допускает РФ членом надзорного совета. Передергивание и в том, что Кремль валит на Польшу всю ответственность за то, что надзорный совет проекта обновления музея Собибор решил продолжить работу в прежнем составе, без России. Но постановление принималось коллегиально и, более того, единогласно. Речь Посполитая не смогла бы провести свою линию без представителей Словакии, Израиля и Голландии. Утверждение МИДа, что Польша «увязывала участие России в проекте со все новыми условиями, которые так и не были сообщены российской стороне», выглядит подозрительным. Откуда тогда вообще стало известно об этих условиях? Слова МИДа РФ: «Варшава под различными предлогами заматывала итоговое решение» — заставляют уверенно предполагать, что за закрытыми дверями шли напряженные многосторонние переговоры. Международному коллективу непросто выработать решение. В частности, нередки трения между Израилем и Польшей по ряду вопросов истории Шоа. Показательно, что в надзорном совете проекта нет и Германии — традиционного соучастника подобных мемориальных учреждений. Нет там и Украины.
Если вообще обращать внимание на этот рабочий момент — не исключили откуда-то, а лишь не включили куда-то, российский МИД мог бы отреагировать, скажем, нотой сожаления. А здесь — яростные упреки в русофобии. Если ранее Кремль обвинял в пособничестве Холокосту целые народы и страны — восточную часть ЕС — преимущественно через третьи руки, подставных лиц и карманные организации, исподволь, то сейчас использование этого печального мотива приобретает откровенный, разнузданный характер. Можно ожидать, что в ближайшем будущем политизация геноцида евреев властями РФ будет проходить не столько путем проникающе-наступательных поползновений, как раньше, сколько по изоляционистско-истерической схеме лобовых нападок на европейских соседей.
Юлия Макарова,
директор Фонда Александра Печерского (Россия), соавтор книги «Герои Собибора. Фотолетопись» (2015)
Прежде всего хочу заметить, что нынешние действия польской стороны и выдержанный в лучших традициях протокольного словоблудия комментарий министерства культуры Польши не являются чем-то удивительным. Два с половиной года назад под такими же бюрократическими предлогами российскую делегацию не пригласили на 70-ю годовщину освобождения Освенцима. И всем понятно, что как эти события ни обосновывай, на самом деле это звенья одной цепи. Неучастие России (но участие, скажем, Словакии) в оргкомитете выглядит столь же адекватно, сколь и отсутствие России как правопреемницы СССР на церемонии, посвященной освобождению Освенцима бойцами РККА.
Вообще вся эта история с мемориалом в Собиборе началась не вчера. Он неоднократно переформатировался, однако до сих пор на плитах у входа в мемориальный комплекс есть надписи на восьми разных языках, но не на русском. Конечно, с помощью словесной эквилибристики можно заболтать все, что угодно, но на самом деле ничем, кроме прямого нежелания делать плиту с русской надписью, это объяснить невозможно. Более того, до недавнего времени там не было упоминания об Александре Печерском и вообще о содержавшихся в лагере советских военнопленных. Только после того, как мы, группа людей, занимающихся увековечением памяти Печерского, подняли пять лет назад шум по этому поводу, появился временный стенд с его портретом и совершенно несерьезным текстом. Кстати, поляки «забыли» упомянуть не только Печерского, но и второго руководителя восстания, польского еврея, сына раввина Леона Фельдгендлера. Он даже не был награжден в 2013 году, когда по нашей инициативе польские ордена посмертно получили Печерский и еще несколько человек. Мотивы молчания понятны: спустя год после восстания, уже в освобожденной Красной армией Польше, Фельдгендлер был убит польскими антисемитами при невыясненных обстоятельствах.
* * *
И последнее. Собибор отличается от других лагерей смерти и концлагерей прежде всего восстанием 1943 года. Всему миру он известен не только как фабрика по промышленному уничтожению людей, но и как место, где была достигнута одна из вершин человеческого духа. И случилось это из-за того, что там оказались Печерский и его товарищи, советские военнопленные. Поэтому решение о неучастии России ничего, кроме недоумения, вызвать не может.
Мы пытались также получить комментарий пресс-службы «Яд ва-Шем», однако замруководителя информационного департамента Ифат Бахрах-Рон сообщила, что институт не комментирует сложившуюся ситуацию
* * *
Несомненный интерес представляет комментарий, оставленный в журнале "Лехаим" читателем по имени Арик:
Эти разборки между Москвой и поляками — это их дело.Однако следует отметить,что ведь именно Москва инициировала договор о сдаче Польши нацистской Германии,получив взамен Прибалтику и не знаю что еще.И вот пока это не будет признано официально и осознана вина инициатора как о начале Второй Мировой,так и миллионах жертв этой войны со всех сторон — нет никакой вероятности,что сторона это не осознавшая,не продолжала бы в том же духе,возможно с небольшими изменениями.Именно отсюда и основа недоверия.Все остальное — политика.Выпьем же за то,чтобы политика трансформировалась в отношения с человеческим лицом.Но для этого требуется искреннее признание,не больше и не меньше.
14 октября 1943 года в нацистском лагере уничтожения Собибор вспыхнуло восстание. Его подняли сами заключенные — без помощи партизан, подполья, антифашистского сопротивления. Оружия у них не было. Они перебили эсэсовцев и вырвались на свободу. Это единственный случай за всю историю Третьего рейха, когда лагерное восстание увенчалось успехом
Леонид Млечин
Восстание возглавил попавший в плен под Вязьмой офицер Красной армии Александр Аронович Печерский.
Один из узников концлагеря, Семен Розенфельд, вспоминал: "Меня позвал Печерский, сказал: "Сюда после обеда должен прийти обершарфюрер СС Карл Френцель. Подбери топорик. Рассчитай, где Френцель будет стоять. Ты должен его убить"".
Такой же разговор у Печерского состоялся с другим узником — Борисом Цыбульским. Они вместе сидели еще в минском лагере для военнопленных. Печерский сказал ему:
— Тебя знаю лучше всех, поэтому посылаю на самый трудный участок. Первый удар твой. Если кто-то из ребят, идущих с тобой, боится, замени. Принуждать никого нельзя.
Лагерные охранники наловчились убивать. А нормальному человеку это сделать не просто. Хотя перед тобой — эсэсовец, лагерный надзиратель, убийца и негодяй. И все равно! Надо подойти к живому человеку, взмахнуть топором и лишить его жизни. С первого удара! Чтобы он не успел убить тебя. Эсэсовцы-то вооружены были — в отличие от узников лагеря.
Они все с честью исполнили свой долг. Борис Цыбульский погибнет. Семен Розенфельд, солдат Красной армии, дойдет до Берлина. Сам Александр Печерский... Его удивительная судьба — особая история.
Собибор, как и лагеря Бельжец, Хелмно и Треблинка,— один из крупнейших центров уничтожения евреев. Обычно узников концлагеря рассматривали как бесплатную рабочую силу, лагеря обыкновенно и строились рядом с предприятиями или шахтами, люди умирали от непосильного труда, голода и болезней. Задача Собибора состояла в одном — как можно скорее убить максимально большое число узников. Иногда от доставки партии узников до их убийства проходило всего несколько часов.
"Транспорт из тридцати вагонов — три тысячи человек — могли ликвидировать за три часа,— рассказывал после войны посаженный на скамью подсудимых бывший комендант лагеря Франц Штангль.— Иногда мы работали с раннего утра до вечера".
В камеру загоняли от 160 до 180 человек. Рядом, в сарае, установили танковый двигатель, оттуда протянули выхлопную трубу. Двигатель заводил обершарфюрер СС Эрих Бауэр, почти всегда пьяный. Бауэр гордо называл себя "газмайстером Собибора", "газовых дел мастером". После войны его приговорили к пожизненному заключению. Умер в тюрьме.
Люди начинали понимать, что их ждет, когда всех уже загнали в газовую камеру. Сопротивляться было поздно. Двери закрывались герметически. Выхлоп — окись углерода, угарный газ, шел из рожков, устроенных под потолком. Через полчаса все были мертвы.
Охранники шли к противоположной стороне камере, где двери раздвигались, и начиналась выгрузка тел. Трупы осматривали охранники со специальными щипцами, которыми раздвигали челюсти убитых. Искали золотые коронки. Если находили — вырывали.
Спрос на волосы
Собибор создали в марте 1942 года. Обнесли проволокой и установили минное поле. По углам лагеря поставили вышки с пулеметами. Лагерь разделили на три сектора.
Первый сектор — мастерские: портняжная, сапожная, столярная. Почему Печерского не убили сразу? Немцам нужны были водопроводчики, слесари, столяры, плотники. Печерский работал в столярной мастерской. Нужен был и обслуживающий персонал. Эсэсовцы желали получать удовольствие от жизни. Женщины-заключенные вязали им носки, гладили рубашки, перешивали одежду, снятую с убитых. Художники рисовали портреты, которые эсэсовцы посылали домой.
Второй сектор. Здесь у выходивших из поездов отнимали багаж. Вещи узников забирала интендантская служба СС — одежду, часы, деньги. Рядом — хозяйственный двор: держали кроликов и гусей, чтобы лагерная охрана не голодала.
Третий сектор — это газовые камеры. Второй и третий секторы соединяли проходы. Один для мужчин, которых раздевали и сразу заводили в камеру. Другой для женщин и детей, которых вели через "парикмахерский барак". Здесь их быстро и грубо стригли. Волосы отсылали на фабрику рядом с Нюрнбергом, где изготавливали войлок. Он шел на зимнюю форму для солдат вермахта и на мягкую обувь для моряков-подводников — на лодке нельзя шуметь. Спрос на волосы в Третьем рейхе был большим.
Фото: РИА НОВОСТИ
Профессиональные убийцы
Собибор строил хауптштурмфюрер СС Рихард Томалла. После войны его казнят в освобожденной от немцев Чехословакии. Но Томалла прослужил здесь совсем недолго. Его сменил новый комендант — хауптштурмфюрер СС Франц Штангль.
В Собиборе Штангль развернулся. В августе — сентябре 1942 года запустил еще три газовые камеры. Штангля перевели с повышением в более крупный лагерь Треблинку. Но ему не повезло. 2 августа 1943 года в Треблинке вспыхнуло восстание. Несколько сот узников прорвались к лесу. Франца Штангля наказали — отправили в Италию сражаться против партизан. Это было страшно — лагерные эсэсовцы привыкли иметь дело с безоружными, а партизаны стреляли в ответ. Штангль уцелел. После войны бежал в Сирию, оттуда перебрался в Бразилию. В 1967 году его все-таки выдали Западной Германии. В 1970-м приговорили к пожизненному заключению. Умер в тюрьме.
Новый комендант Собибора хауптштурмфюрер СС Франц Райхсляйтнер получил задание "увеличить пропускную способность лагеря". Ему помогал персонал лагеря, состоявший из профессиональных убийц.
"В прибывающих зимой транспортах были дети, которые замерзали насмерть,— вспоминали узники.— Обершарфюрер СС Густав Вагнер с сигаретой в зубах тыкал их замерзшие тела, как если бы это были мертвые птицы или животные. Иногда доносился крик или плач — некоторые были еще живы".
После войны Густав Вагнер бежал в Бразилию, жил под чужой фамилией. Здесь его отыскал Симон Визенталь, посвятивший жизнь наказанию нацистских преступников. Вагнера посадили. Бывший обершарфюрер СС покончил с собой.
В сентябре 1965 года в Западной Германии начался суд над 12 эсэсовцами из Собибора. На скамью подсудимых посадили и обершарфюрера СС Карла Френцеля, которого хотели убить во время восстания, да он вовремя исчез. Его приговорили к пожизненному заключению. Но в 1980-м он вышел на свободу.
— Для нас это тоже было трудное время,— внушительно говорил бывший обершарфюрер СС.— Я исполнял свои обязанности. Всегда был честен.
Фото: ИТАР-ТАСС
Предатели и пособники
В штатном расписании лагеря значились всего 29 эсэсовцев. Но им помогала многочисленная охрана Собибора — в основном бывшие советские военнопленные. Как правило, это были выходцы из западных областей Украины, а также украинцы, еще до войны осевшие в Люблине и других польских городах.
Охранником Собибора стал бывший красноармеец Иван Демьянюк из Винницы, тот самый, которого немецкий суд признал виновным в соучастии в массовых убийствах. Ему повезло. Когда в лагере в 1943 году вспыхнуло восстание и его сослуживцев убивали, Демьянюк находился в учебном центре СС в Травниках.
Принято считать, что помогали немцам вынужденно, спасая собственную жизнь. Действительно, отказ выполнять приказы оккупантов был смертельно опасен. Но в лагерные надзиратели насильно не загоняли. Это были исключительно добровольцы.
Немногие выжившие узники Собибора рассказывали, что украинцев из батальона охраны боялись больше, чем немцев. Немцы действовали по инструкции, эти работали с энтузиазмом. Не немцы, а украинские надзиратели убивали слабых и старых узников, едва тех доставляли в лагерь. Они же загоняли голых людей в газовые камеры.
Служить в концлагере было безопаснее, чем воевать с партизанами. Кормили прилично, спиртного не жалели. Охранники и надзиратели разбирали вещи, которые снимали с узников, отправляемых в газовые камеры. Если находили что-то ценное, крали.
Непокоренные
— Мы начали думать о восстании,— вспоминала узница Собибора Эстер Рааб.— Эта безумная мысль давала нам силы держаться. Если удастся — замечательно. Если нет — получим пулю в затылок. Это лучше, чем умереть в газовой камере. Я обещала себе, что не пойду в камеру. Побегу — и им придется истратить на меня пулю.
— Мы знали, что наше будущее — смерть,— рассказывал узник Собибора Томас Блатт.— Мы не мечтали о свободе, мы хотели только уничтожить этот лагерь и предпочитали умереть от пули, чем от газа.
Но как организовать восстание? Этого в лагере никто не знал, пока не появился Александр Печерский. Один из заключенных вспоминал: "Лагерники сразу заметили Печерского. Высокий, стройный, красивый, с волевым лицом. Поняли, что он офицер".
Александр Аронович Печерский родился 22 февраля 1909 года в Кременчуге. Вырос в Ростове-на-Дону. Окончил музыкальную школу. Работал на паровозоремонтном заводе. Мечтал играть в театре. В июне 41-го его призвали в армию, дали два кубика в петлицы — техник-интендант 2-го ранга, то есть лейтенант. Штабистов, которых строевики не слишком уважали, включали тогда в интендантскую службу.
Печерский воевал в рядах 596-го артиллерийского полка 19-й армии, которой командовал генерал-лейтенант Михаил Федорович Лукин, известный военачальник с трагической судьбой.
Утром 2 октября началось наступление немецких войск на Москву. Операция "Тайфун" оказалась неожиданностью для Ставки. Сталин не дал вовремя разрешения отойти, и к 6 октября четыре армии, в том числе 19-я (в общей сложности полмиллиона красноармейцев), попали в окружение западнее Вязьмы. Помощи они не получили. Погибли или оказались в плену, как генерал Лукин.
Лейтенант Печерский вместе с другими бойцами выносил раненого комиссара полка. После нескольких перестрелок остались без боеприпасов и угодили в засаду.
Печерского отправили в Смоленский лагерь для военнопленных. В мае 1942 года вместе с четырьмя пленными пытался бежать. Поймали, отправили в штрафной лагерь в Борисове, оттуда в сентябре 1942 года перевели в трудовой лагерь СС в Минске.
"Я записался столяром, хотя столярным делом никогда не занимался,— вспоминал Печерский.— Однажды ночью привезли 11 убитых эсэсовцев — результат успешной операции партизан. Надзиратель распорядился сколотить 11 гробов. Мы работали с великим усердием и думали: почаще бы такая работенка".
В сентябре 1943 года его вместе с другими советскими военнопленными-евреями загнали в эшелон, идущий в Собибор.
Восстание обреченных
Печерский предложил смелый план. Не тайно бежать, а напасть первыми! И убить эсэсовцев, которые управляли лагерем. Печерский объяснил товарищам:
— Уничтожить немцев надо в мастерских, куда зазвать поодиночке под разными предлогами. Затем перерезать связь с помещением охраны. И тогда уже прорываться.
Добавил: мы не можем рассчитывать на чью-либо помощь. Только на свои силы.
Ставку сделали на жадность охранников и надзирателей. План сработал. Эсэсовцу Йозефу Вольфу узники сказали, что среди вещей новоприбывших обнаружили отличное кожаное пальто, которое явно ему подойдет. Он прибежал смотреть обновку, и его прикончили. Заместитель начальника лагеря унтерштурмфюрер СС Йоганн Нойман приехал, чтобы примерить костюм... Начальник лагерной охраны обершарфюрер СС Зигфрид Грейтшус рассчитывал на новое зимнее пальто...
Покончив с эсэсовцами, истощенные и безоружные узники забрали оружие, перерезали провода и отключили телефонную связь в лагере. Заодно обесточили колючую проволоку ограды. Убили начальника караула. И началось! Один из бывших военнопленных крикнул: "За Родину, вперед!" Одна группа бросилась к оружейному складу, остальные — к центральным воротам. Часовой на вышке увидел, что узники бегут, и начал стрелять...
От Собибора ничего не осталось. Генрих Гиммлер в бешенстве распорядился закрыть лагерь. Все имущество рачительные интенданты вывезли. Армейские саперы взорвали газовые камеры, казармы, бараки. Империя СС хотела забыть о своем позоре: измученные, голодающие, безоружные узники одолели своих тюремщиков.
Запоздалое признание
В ночь на 20 октября группа Печерского перешла через Буг и оказалась в Белоруссии. Печерского взяли в партизанский отряд имени Щорса.
Оставшимся на польской территории пришлось хуже. В лесах воевали друг с другом польская Армия Крайова и Украинская повстанческая армия. И те, и другие убивали бежавших из Собибора. Вырвавшиеся на свободу слишком поздно понимали, что опасность исходит не только от немцев.
После войны лагеря уничтожения превращали в страшные музеи преступлений Третьего рейха. А вот Собибор поляки пытались забыть. Особенно те эпизоды, когда бежавших из лагеря поляки выдавали немцам или убивали сами. На территории исчезнувшего лагеря построили детский сад. Ни о чем не подозревавшие детишки играли на костях убитых.
В 1965 году здесь все-таки поставили памятник. Но неуместный на братском кладбище детский сад перевели в другое место лишь, когда сменилась власть. 14 октября 1993 года президент Польши Лех Валенса обратился к участникам восстания в Собиборе: "Здесь заключенные-евреи подняли восстание. У заключенных практически не было шансов на успех, однако они не теряли надежды. Спасение жизни не было целью героического восстания, борьба велась за достойную смерть.
Защищая достоинство 250 тысяч жертв, евреи одержали моральную победу. Они спасли свое достоинство и честь, они отстояли достоинство человеческого рода. Их деяния нельзя забыть, особенно сегодня, когда многие части мира снова охвачены фанатизмом, расизмом, нетерпимостью".
После войны
Александр Печерский партизанил, был в отряде подрывником, вместе с боевой группой пустил под откос два немецких эшелона. После прихода Красной армии его направили в 15-й отдельный штурмовой стрелковый батальон — по существу, в штрафбат. Искупать вину за плен. А в чем его вина перед Родиной?..
Он был тяжело ранен в бою. 20 августа 1944 года получил справку: "Дана технику-интенданту 2-го ранга Печерскому А.А. в том, что он на основании директивы Генерального штаба Красной Армии от 14.06.44 г. за N 12/309593 свою вину перед Родиной искупил кровью. Справка выдана для прохождения дальнейшей службы".
Он четыре месяца провалялся в госпиталях. После войны демобилизовался. Вернулся в Ростов, написал воспоминания. Они вышли небольшим тиражом. А потом Собибор перестали вспоминать, потому что в стране развернулась антисемитская кампания.
"Вопреки рекомендациям органов он затеял переписку с бывшими узниками Собибора, которых судьба разбросала по всему свету,— вспоминала вдова Печерского Ольга Ивановна.— На дворе холодная война, мы клеймим империалистов, а он пишет в США, Австралию, Израиль. Ему отвечают, в гости зовут. И после короткой славы — не только забвение, но и страх за свою жизнь".
Когда боролись с "безродными космополитами", он потерял работу. После смерти Сталина устроился мастером на машиностроительный завод. В 1987 году его пригласили в Соединенные Штаты на премьеру художественного фильма "Побег из Собибора", где роль Печерского сыграл Рутгер Хауэр. Но его не пустили.
Александр Аронович Печерский ушел из жизни 18 января 1990 года. В его родном городе мало кто знал, что рядом живет настоящий герой.
Так выглядит экспозиция, посвященная Собибору, в музее "Яд ва-Шем"
Фото предоставлено И.Васильевым
В среду, 23 августа, редакция NEWSru.co.il получила ответ от пресс-службы мемориального комплекса "Яд ва-Шем" на наши вопросы по поводу экспозиции, посвященной концлагерю "Собибор", который располагался на территории Польши до октября 1943 года и в котором были уничтожены сотни тысяч евреев.
Вопросы были сформулированы следующим образом: 1) Есть ли в "Яд ва-Шем" специальная экспозиция, посвященная узникам концлагеря Собибор? 2) Отражено ли в экспозиции, что в октябре 1943 года узники Собибора осуществили восстание, единственное успешное восстание в нацистском лагере смерти? 3) Упоминается ли в экспозиции имя руководителя восстания в Собиборе Александра Печерского? 4) Планирует ли "Яд ва-Шем" создать экспозицию, посвященную восстанию в Собиборе, и когда?
Пресс-служба "Яд ва-Шем" заявила нам следующее: "В постоянной экспозиции Музея истории Холокоста в "Яд ва-Шем" рассказывается о лагере "Собибор". В том числе, представлены модель лагеря и описание восстания 14 октября 1943 года. Кроме того, на сайте "Яд ва-Шем" (который только в 2016 году посетили 18,6 миллионов человек), есть множество материалов о "Собиборе", о восстании и об Александре Печерском, в частности – фотографии Печерского. Не говоря уже о статьях и книгах, изданных "Яд ва-Шем" в течение многих лет, о "Собиборе" и восстании".
Руководитель фонда памяти А.Печерского Илья Васильев прокомментировал этот ответ пресс-службы "Яд ва-Шем" по просьбе редакции NEWSru.co.il.
"Ответ уважаемой организации вызывает сожаление. Вся "экспозиция" состоит из одного листа размером примерно А4 и макета лагеря, – отметил Васильев. – В одном коротком предложении, где говорится о восстании, не упоминаются важнейшие факты: что восстание было успешным, что благодаря восстанию лагерь был по личному приказу Гиммлера закрыт, что привело к спасению тысяч и тысяч евреев, что восстанием руководил советский офицер Александр Печерский. Вопреки ответам на наши многочисленные обращения с просьбой внести правки в этот текст, любой, имеющий глаза, легко может убедиться в том, что на этом стенде вполне достаточно места для того, чтобы осветить эти вопросы и – страшно сказать – даже разместить портрет Александра Печерского".
"Мы очень рады, что "Яд ва-Шем" не забывает сообщить посетителям своего сайта и читателям своей библиотеки о Печерском. Однако именно экспозиция является тем местом, куда приходят люди, куда приглашают глав государств и правительств, – подчеркивает Илья Васильев. – Представим себе гипотетическую ситуацию приезда в "Яд ва-Шем", скажем, дочери или внучки Печерского, или, например, руководителей российского государства. Представители уважаемой организации и им будут рассказывать о большой академической работе, которую проводит "Яд ва-Шем"?" "Сегодня вопрос Собибора поднимался на встрече первых лиц Израиля и России. В течение ближайшего года на мировом экране появится фильм о Собиборе с участием крупнейших актеров Европы, России и даже голливудской звезды. Неужели не странно будет выглядеть музей, который во всем мире является символом Катастрофы и еврейского героизма, когда в его экспозиции не будет одного из самых известных символов этого самого героизма? Александр Печерский на наших глазах становится вслед за Раулем Валленбергом ом одним из символов Второй мировой войны, всемирным символом несокрушимости человеческого духа в нечеловеческих условиях, и его отсутствие в экспозиции "Яд ва-Шема" говорит не о Печерском, а об "Яд ва-Шеме"", – заявил Васильев.
Наш собеседник также выразил недоумение по поводу того, что "Яд ва-Шем", фактически будучи официальным представителем государства Израиль, проголосовал в оргкомитете по обновлению мемориала "Собибор" так, что Израиль оказался вовлеченным в дипломатический скандал.
http://newsru.co.il/israel/23aug2017/sobibor_113.html
Комментировать | « Пред. запись — К дневнику — След. запись » | Страницы: [1] [Новые] |