С прошлой зимы, времени, когда я снова попытался вести этот дневник регулярно, прошёл уже целый год. Год! Меня отделяют от тех грустных записей километры электронных сообщений, разосланных друзьям и любимой, сотня прочитанных книг, с десяток новых знакомств, масса впечатлений и неисчислимое множество собственных ошибок, тревог, напрасных и не очень. Такой широкий-широкий мысленный пласт, его не сразу ёмко и оценишь. Он кажется таким огромным, но вот я вновь раскрываю свой старый дневник, в котором за истёкший год нет почти ни строчки, и понимаю, как, в сущности, близко я к самому себе-прежнему. "Мне не сбежать от тебя, и с тобой не остаться..." - звучат слова одной из моих самых любимых песен. И от самого себя, от своего прошлого, не убежать и не скрыться, как от роковой возлюбленной.
     Говорят, каждые семь лет организм человека полностью обновляется. До последней клетки. По крайней мере в молодости, пока ещё все клетки умеют делиться. Если так, то с того момента, как я завёл дневник, моё тело стало совершенно другим. Физически, я совсем другой человек. Много ли прав этот, другой, имеет на старый дневник, написанный другими руками, просмотренный другими глазами, придуманный вследствие электрических импульсов других нервных клеток? Я ведь должен чувствовать отчуждение ко всем этим наивным юношеским заметкам, что-то вроде безразличия или даже брезгливости, как, например, к отрезанным волосам в парикмахерской. Вроде бы моё, когда-то было моим, но теперь это что-то постороннее, внешнее. Но с дневником почему-то не так... Мне приходит на память четверостишие Николая Гумилёва, с которым я не согласен:
     Только змеи сбрасывают кожи,
     Чтоб душа старела и росла.
     Мы, увы, со змеями не схожи,
     Мы меняем души, не тела.
     Нет, душа не обновляется... Она тянет за собой всё пережитое, тяжёлый груз грехов и нравственных выборов, все те передуманные, перемученные мысли, растёртые под тяжестью и величием новых событий в прах. Поэтому я перечитываю старые записи и чувствую родство, чувствую внутренний отклик, понимание. Это как смотреться в зеркало, только зеркало особенное, которое показывает не то, сколько появилось новых морщинок и седины, а то, какой ты внутри, каким ты был сотворён. Может, уже не получится испытать потрясений так же остро и болезненно, как когда-то давным-давно, может, впечатления, пускай и свежие для тела, уже не станут свежими для души. Но так томительно-сладко чувствовать тонкую связь с самим собой, со своими записями.

     Как же унизительно, как болезненно для самолюбия пережить момент, когда твои желания, мечты, лучшие чувства и честолюбивые устремления идут прахом. Словно бы тебя резко прикладывают носом в грязь, ставят на место, и какое-то время пребываешь в состоянии оглушённом и разбитом. Во всяком встречном взгляде мерещится издёвка, во всякой фразе слышится намёк, во всяком мелком происшествии начинаешь искать примету очередной неудачи. Становишься нерешительным, осторожным, подозрительным — и оттого ещё более уязвимым, когда похожая ситуация повторится, потому что повторится она обязательно, но если встретить её, расслабившись и внутренне приняв возможность поражения, ты вполне сносно переживёшь потери и сохранишь силы бороться дальше. А если собраться, восстать всей душой, дать волю яростному клубку страстей и воспротивиться судьбе — она тебя сломает, вывернет, безжалостно уничтожит.
     Есть обстоятельства, которые изменить нельзя. Сколько же надо набить шишек, чтобы принять наконец такую простую истину?!..
     Наши желания - словно пустые ракушки на песчаном берегу. В них слышится шум моря, как отзвук счастья, но сами они для моря, как и желания для счастья, ничто: оно равнодушно отшвыривает их прочь.

     ...нет, не дождётесь. Никогда не писал и не стану писать о вещах, что живут одним днём, актуальны здесь и сейчас. О политике, общественных потрясениях, катастрофах, преступлениях, спорте, автомобилях. Если назавтра китайцы бросятся штурмовать Пентагон, или в двух шагах от моего окна начнется парад любителей плюшевых кроликов, я тоже об этом не напишу. Не потому, что не замечу - а потому, что не стану о них даже задумываться. Вокруг столько поразительно прекрасных вещей и нераскрытых тайн, да что там, внутри каждого из нас - целый мир, а вместо того, чтобы обращать на них внимание, нам предлагают размениваться на однодневные цветные хлопушки.
     Помню, в детстве у меня была одна замечательная книжка глухих советских времён, научно-популярные "Тайны памяти" Б. Сергеева, посвящённая загадкам мозга, рефлексам, экстрасенсорным способностям, сновидениям... Много-много раз перечитанные короткие главы, каждая из которых была для тогдашнего мальчишки настоящим сундучком диковинных открытий. Или другая книжка, подаренная мне на семилетие - "Иллюстрированная энциклопедия динозавров" Дугала Диксона. Сколько детских рисунков, сколько наивных историй вдохновили её страницы! И как редко спокойно стояли на своих полках "Человек и Вселенная", "33 ступеньки в небо", "Занимательно о геологии", пухлые энциклопедии "Аванты" и множество других книг, моих товарищей, учителей, спутников по жизни - как же я счастлив, что вырос среди них!
     И как же хочется вернуть ту детскую жажду знаний, то благоговение перед огромным неизвестным миром, полным, казалось, необъятного романтического величия. Мир взрослых оказался таким узким, таким оборванным, недосказанным, недодуманным, таким назойливым... как звонок будильника в шесть утра.

     Этот дневник, затерянный посреди интернета - мой личный маленький остров Итака. Сколько бы я ни терял своё время в других местах, куда бы не заносила меня дорога любопытства, скуки или тревожной грусти, рано или поздно я возвращаюсь сюда, хотя бы просто для того, чтобы проведать такой полюбившийся виртуальный домик. Странно, я называю его дневником, хотя по существу, он никогда им не был. Если задаться вопросом, зачем же я, собственно, вёл его в своё время, получится, что большая часть записей здесь оставлены не для меня, а для "кого-то". Скрупулёзно подобранные темы, осторожный, отстранённый стиль, какая-то обезличенность во всём. Разрозненное собрание статеек, отзывов, впечатлений, за которыми я старательно прятал личное мнение и вообще что-либо, касающееся близко меня самого. И вот я подумал - ради чего было всё это? Вся эта игра в сумрачную таинственность, умничанье на ровном месте, попытка изобразить из себя кого-то иного... Наши взгляды с течением времени меняются, это факт, но в моей душе всегда жила вера в то, что этот островок зачем-то стоило беречь и поддерживать именно в таком виде. Подбрасывать в костёр именно берёзовые дрова, а не какие-либо другие... Возможно, мне хотелось тем самым сберечь свой "детский цветник", память о лучших временах? Хотя назвать их лучшими было бы опрометчиво.
     Так ради чего я всё время возвращаюсь? Сейчас - наверное, потому, что появилось желание написать о чём-то, относящемся лично ко мне, а не к чужим, далёким темам. Когда-то у этого дневника были читатели, но я почти уверен, что большинство либо выросло, либо нашло себе другие увлечения... словом, мне хочется верить, что теперь я наконец-то впервые перестал быть привязан к аудитории, перестал зависеть от неё, и могу писать о том, о чём мне взбредёт в голову. Наверное, с этого следовало начать давным-давно.
     О чём напишу сегодняшней тихой ночью? Например, об ассоциациях и цветах. Долгое время в моей жизни целиком правили бал ассоциации. С определёнными людьми, ситуациями, темами. Я мог не браться читать книгу, если помнил, что её любил какой-то неприятный мне человек - тогда и книга непреодолимо отталкивала из-за стойкой негативной ассоциации с ним... В основном, подобные предубеждения были строго полярными: либо положительными, либо отрицательными, и из-за столь несовершенной системы ценностей я постоянно загонял себя в вымышленные рамки, уходил от чего-то, либо напротив, поневоле тянулся к чему-то. В самом деле странно, если вспомнить и поглядеть со стороны. Что изменилось сегодня, накануне моей двадцать шестой весны? В последнее время я всё чаще обнаруживаю, что место ассоциаций занимают цвета, и ощущения, с ними связанные. Например, определённый человек или его поступки воспринимаются на неком абстрактном уровне как определённые цвета. Где-то я уже читал, что в дизайне и психологии цвета связывают с более-менее чётко выраженными эмоциями или чувствами: в утрированном виде, гнев - красный, спокойствие - зелёное и т. д. В моем случае имеет место нечто подобное, только цвета вмещают в себя порой целую гамму разнородных ощущений. Из серии - "в костюме какого цвета вы представляете свою знакомую такую-то?", или "какого цвета ваша меланхолия?". Не случайно цветовой тест Люшера - самый точный для описания внутреннего состояния человека. Очень интересная картина, если позволить ей сложиться бессознательно, доверившись сердцу. Иной раз ловишь себя на мысли, что того или иного цвета остро не хватает в твоей палитре, и начинаешь стремиться к людям или событиям, отражающим этот цвет. Или жаждешь разбавить ту краску, которой становится в жизни слишком много. Был некогда фильм с интересным названием, "Цвет ночи". По тематике он мало относится к описываемому предмету, но название довольно любопытное. Действительно, какой он, цвет ночи? Для меня почему-то - фиолетовый. Ответил не задумываясь. Наверняка у других людей иначе. И у каждого своя внутренняя палитра, свои краски, которыми мы для себя расцвечиваем окружающий мир. Сами себе создаём уют или воображаемую темницу... К слову, сейчас в моей жизни не хватает нежно-розового.

     Возможно. А возможно, и нет. В любом случае, давно стоило навести порядок в этой пыльной комнате, хотя бы отделить чертой ворох старых записей блога и, махнув на них рукой, сказать: "В общем-то, не обращайте на них особого внимания. Человек, который это писал, успел измениться". Хотя, кого стараюсь обмануть? Уже само моё которое по счёту возвращение сюда - верный признак того, что я остался верен себе. :)

     Последний год, а может и все два, очень часто ловлю себя на том, что невольно пытаюсь вымолвить одну и ту же фразу. Иногда я будто произношу её одними губами: "Мне будет вас не хватать..." Почему именно эти слова, и кому они должны быть адресованы? Для меня это болезненная, пугающая загадка. Порою кажется, что не я сам пытаюсь их произнести, но кто-то едва различимо нашёптывает их, отчего чувство необъяснимой тревоги не становится слабее. Кому же, всё-таки, они должны быть предназначены? Моим ли старым друзьям, тем, с кем я давно уже не общаюсь, или нынешним знакомым, общение с которыми тяготит настолько, что взывает к подсознанию? А может, следует понимать эти отчаянные позывы внутреннего голоса как обращение к самому себе, своим собственным чувствам? Вот уж действительно, кого мне не хватает и будет не хватать, так это чувств. Мой мир, как внешний, так и внутренний, стал ужасающе стерилен, лишён каких бы то ни было потрясений и ярких эмоций. Изо дня в день мне начинает казаться, что я не живу, а лишь тяну время. Растапливаю камин, у которого пытаюсь отогреть замёрзшую душу, своими же воспоминаниями, обрывками разговоров и прежними впечатлениями, образ которых ещё достаточно свеж. Я пускаю своё прошлое на дрова, многие из которых насквозь отсырели от непролитых в реальности, но пропитавших всё внутри меня слёз. Непролитых - потому что мужчинам не положено плакать.
     "Мне будет вас не хватать..." Тех моментов, когда жизнь казалась горной вершиной, а ты чувствовал себя поднявшимся на самый пик альпинистом. Теперь она напоминает скорее длинную ржавую булавку, на которую, будто редкий чудной мотылёк, ты был наколот вместе со всеми своими мечтами и надеждами. "Мне будет вас не хватать..." Тех сомнений, что предшествовали каждому принимаемому решению - мыслей и переживаний, да, детских и глупых, но таких хрупких и по-настоящему живых. Того возвышенного, доброжелательного и уважительного отношения к женщине, какое бывает только у пятнадцатилетнего юнца. Жизнь каждого из нас - будто листок бумаги, пущенный по ветру. Какая судьба ждёт этот листок, неизвестно: может его поднимет высоко, и он приклеится к какой-нибудь крыше, только затем, чтобы вымокнуть под дождём и превратиться в жалкий ошмёток. Может, он сразу же свалится в первую попавшуюся лужу и погибнет столь же нелепо. Может, его забросит в чьё-нибудь окно или занесёт на чердак, где свивают себе гнёзда голуби. Одно только известно точно - единожды вывалявшись в грязи, листок бумаги уже никогда не станет чистым снова. Измятый и потрёпанный, его уже не разгладить, как ни стараться, складки, словно старческие морщины или шрамы, на нём останутся навсегда. Да и кому оно надо, подбирать и разглаживать измятый ветром листок?
     "Мне будет вас не хватать..." И воспоминаний тоже, когда они все прогорят до конца.

     Знаете, почему люди пишут о грустном гораздо чаще, чем о хорошем? Потому что радость - вещь сугубо индивидуальная и у каждого своя. Попытки "поделиться улыбкою своей", как поется в той песенке, редко приводят к чему-то. В лучшем случае собеседнику просто ничего не передастся, в худшем - на вашем фоне его плохое настроение только усугубится. А вот грусть у всех одинаковая, как бы не отличались поводы, ее вызвавшие. Двое человек, находящихся в депрессии, легко поймут друг друга. И оба найдут друг друга не потому, что интуитивно ищут поддержки, а потому, что долгая, непроходящая грусть - она словно тяжелая инфекционная болезнь или цепкая западня.
     Уже давно ничего с собой не могу поделать. Вдохновение для творчества не приходит, к кругу людей, с которыми мне приходится видеться и общаться, я испытываю либо глубокую неприязнь, либо, при самом благоприятном стечении обстоятельств - безразличие. А ведь помнится, раньше мне было интересно наблюдать за ними со стороны или вникать в их мелкие житейские проблемки. Раньше было желание помочь всем и вся, изменить все, что видишь, к лучшему, перемирить заклятых врагов и вообще перевернуть все с ног на голову и опять собрать, но так, как в душе кажется правильным. А теперь... наверное, кончилось топливо под названием "уверенность в собственных силах".
     Время от времени в моей жизни бывают приятные мелочи и сюрпризы, но на общем фоне они - бледные искорки. Словно умирающему в пустыне дали глоток воды, но только для того, чтобы он протянул еще немного, мучась от нестерпимой жажды и надеясь на следующий глоток.
     Сам не понимаю, зачем я вернулся сюда. Хотя... пока писал, мысли немного пришли в порядок. Забавно, это будто отправил сам себе письмо и сам же его прочел.
     Что может быть хуже обычной бессонницы? Только бессонница мыслей в твоей голове. Не спится им, видите ли... ха-ха.  
     *Здесь не хватает только фразы: "Конец записи" и характерного щелчка кнопки диктофона*

      Мне нездоровится, вот уже неделю, или больше – я бы совсем перестал ориентироваться во времени, если бы не часы в углу экрана и будильник у изголовья. Не могу понять, что со мной происходит… Последний раз что-то отдалённо похожее было год назад, когда я долгое, очень долгое время не мог нормально спать: либо грызла бессонница, либо, когда она небрежно отпускала меня из своих костяных объятий, ко мне приходили такие кошмары, что я жалел, что осмелился сомкнуть глаза. А сейчас… всё с полярностью наоборот, но не становится менее пугающим. Меня клонит в сон, сколько бы я ни спал, временами находит такая слабость, что собственные руки и ноги кажутся неживыми, и целая вечность уходит на то, чтобы наладить контакт с окружающим миром. Звуки, которых я раньше не замечал: гудение кулера, разговоры домашних в соседних комнатах, шум с улицы – стали ужасно раздражающими… Хочется забиться под спасительное одеяло, закрыть уши подушкой и снова провалиться в мир снов. Наверное, их было много в последние дни… должно было быть много, но я почти ничего не запомнил. Если бы меня никто не будил и никто не мешал мне, не представляю, сколько бы я проспал: день, два, больше? Странно, что я говорю об этом без тени удивления.
     Позавчера меня лихорадило. Ещё одна напасть, для которой у меня нет объяснения и, очевидно, нет способов с ней бороться. Я сидел в кресле за книгой, размышляя над прочитанным, как вдруг мне стало ужасно холодно, хотя ничто в комнате этому не способствовало. Я дрожал, как осиновый лист, минут пятнадцать, замотавшись в толстое одеяло и свернувшись в позе эмбриона, а эта проклятая дрожь всё никак не хотела меня отпускать… Когда она ушла, я чувствовал себя так, словно из меня вынули душу. Пальцы едва разогнулись, дыхание было учащённым и прерывистым. Мне всё это очень не нравится…
     Сегодня на телефон пришло сообщение от подруги. Даже она удивилась, что от меня так долго ничего не было слышно. Я не смог придумать толком, что ей ответить… Отписал жгучую банальность. Должно быть, обиделась. Как и мои знакомые по ICQ, когда я сегодня на «как дела?» выдавал: «спроси что проще… эти два слова - как контрольный из «Магнума»», и подолгу молчал на их суетливые вопросы. Сегодня? Вчера? Позавчера? У моих часов один недостаток – они не помогают ориентироваться по календарю. А про компьютерный календарь я забываю, как только включаю компьютер. Потому что хочется поскорее погасить монитор или отойти подальше, от него болят глаза. Даже в «Ворде» у меня стоит серый фон вместо белого, он не так утомляет…
     В такие дни не стоит начинать с друзьями разговоры о смысле жизни. На тебя навесят чугунный ярлык «пессимист» и будут тыкать на него пальцем при случае, оставляя тебе возможность только «грустно улыбнуться». Сегодня (или всё же это было вчера? Сколько я спал?) я уже успел озадачить и даже напугать знакомую своими рассуждениями… и зачем только иногда я вообще открываю рот?!
     Ещё нашёл четверостишие, сочинённое каким-то большим поклонником Лавкрафта. Не мог не записать на память.
    
     "Ваши тёмные души, в аду проводящие дни,
     Научили меня укрываться в прохладной тени.
     Но наступит тот час, я покину свой мрачный приют,
     И по вам в эту ночь похоронные песни споют"

     Опять клонит в сон. А знаете, может это и не так уж плохо, как кажется…

    
     Сегодня у меня было такое чувство, словно я весь день дышал живительным воздухом нежности. Словно радость грела изнутри настолько, что не ощущался никакой зимний холод, никакая усталость, и занудные мысли о рутинных делах разлетелись куда-то, как стая воронья. Как мало я помню таких дней... С утра я волновался и переживал, что, кажется, это воскресенье будет таким же неудачным, как прошлое, толком не выспался и уже мысленно рисовал этюды в чернильных тонах, но вечером, когда я ехал домой, я будто возвращался из путешествия в Волшебную Страну, будто просыпался от непересказываемого сна длиной в день, хотя так просыпаться не хотелось. Сон закончился вместе с поцелуями на прощание. Я так хочу вернуться в него снова! Закрываю глаза и улыбаюсь.
     В памяти задержались её улыбка, чуть размытый ореол света лампочек вокруг волос, блеск в глазах, от которого хотелось растаять на месте от умиления. И ещё - такое непривычное, но такое тёплое чувство, что идёшь под руку с кем-то, и стараешься замедлять свой слишком быстрый шаг, примеряя его под шаги того, кто рядом. Тепло, так сонно-тепло. Хотел бы заснуть под сказку, прочитанную её голосом...    

     P.S. Я решил, что мне будет слишком скучно вести этот блог, если здесь будут только одни статьи и заметки, и ничего больше. Надеюсь, вы позволите мне сделать запись для себя. Для таких записей рассылку я отключил, так что не бойтесь за свои почтовые ящики. А сейчас мне хочется зажмуриться и снова потеряться среди впечатлений.

     Мы все устали от этой зимы одинаково, только кому-то порой хочется сказать от отчаяния, что он устал чуть больше другого. А кому-то вообще не хочется говорить, а тянет завыть на луну, что твой волк.
     Я не буду помещать сюда какую-нибудь дурацкую позитивную картинку на манер тех, с котятками, которые всё быстрее поглощают интернет и вместе с ним его несчастных обитателей. Нет, это всё равно как если бы вас пощекотали или дали веселящего наркотика: немного подействует, а потом - наступит ещё большая тоска...
     Если кому сейчас грустно - знайте, мне хочется сесть рядом, положив руку вам на плечо, и побыть так, не говоря ни слова, чтобы не раздражать этот и без того тяжёлый воздух банальностями. Это так удивительно, не правда ли, что даже тем, кто не имеет ничего общего в остальных вещах, всегда найдётся о чём погрустить вместе...
     С теплом.