«Больной, у вас б[р]елок в моче».

 

 

 

Нет, ну вот вы мне скажите, как можно живя не в америге, к примеру, знать-ценить «Заводной апельсин» и не слышать о «Республике ШКИД»? И эти люди будут говорить мне… о патриотизме и советовать, каким пальцем ковырять в носу?

 

Частушко сложилось:

 

Полюбило я ютуб,

Даж кусков нарезало

Чё уставил в Голливуд

Свое хлоборезало?

 

Нет, ну понятно качество там, уровень их синемы много выше, по большей части. Там местами на такой высоте, что нашим слоникам еще долго не светит. Но это как знать, что США участвовали во Второй Мировой, а СССР – нет. Фи!

 

Кто не видел, - лучшее из «ШКИДы», на мой взгляд:

 

 

 

Все цитаты…

 

 

«Страх оглупляет. Это только Достоевский, считал, что человек, подлец привыкает ко всему. Но к страху привыкнуть нельзя».

 

(с) «Исаев», который приквел к «17 мгновениям…».

Ерунда, кстати, а не кено.

 

А даже если нет, то каково оно – наложить несообразную кучу и сидеть ковырять в ней палочкой, стараясь упорядочить баланс между мухами и навозными жуками, да еще так, чтоб те и другие были максимально счастливы. Бох-то добрый, мы знаем, а еще мы знаем, что у него ни черта не выходит, хотя винить в этом черта – определенно не божественная черта. Бог – не Ерошка, должен понимать, что виноват сам.

 

 

 

 

Чтобы правильно собраться в поход, нужно не так уж и много. Прежде всего, нужен сам поход. С него все и началось. Наш физрук звонко застегнул молнию на олимпийке и сказал:

 

 

Свисток этот сам по себе замечателен, физрук о нем всегда множество историй рассказывает, первая из которых та, что сделан он из настоящей боцманской дудки. И еще много других, в каждой из которых свисток самый главный герой. Он и в горах свистом призывал собак-спасателей, когда физрука накрыла лавина. Его шелковый шнур при байдарочном кораблекрушении оказался связующим звеном между физруком и удивительно красивой тонущей девушкой. И если в него правильно просвистеть, то даже хорошую погоду можно обеспечить на ближайшие сутки. В общем, сказочник наш физрук еще тот.

Фигня. Кто знает  тот да. Рассыпаний  душевных не стОит. Незачем озвучивать свое отношение. Оно или есть или нет. Уж простите.

 

 

 

Даже тупого мента, который «робыты я не хочу, а красты я боюся, пойыду я у Кийыв в милицию наймуся», учат обращению с оружием на специальных курсах. Вдалбливая, что плевачка системы мокаров или АКМУ может насверлить дырок в системе типа «чилавег с ребрами». И тому будет больна-больна. Оружие – такая штука, которая стреляет. И когда оно делает «ту-ду-ду», то в кого-то может влететь свинцовая пчелка. И орган какой может отшибить начисто. Скажем, серцо или моск.

 

Я ни в чем не завидую ламерикосам, кроме одного – эти умеют обращаться с огнестрельным , куда лучше нашего. Нашему славянскому барану нужно сотни лет общения с подобной силой «на ты», чтобы просто ощутить, что это не булыжник и не кухонный нож.

Последний, кстати, штука довольно грозная и пользуется среди нашего славянско-синего брата большой популярностью, формируя так называемые ножевые, проникающие, чаще полостные. Ну, дай обезьяне гранату она и из нее сделает орудие «умственного» труда, особенно, если под синюю лавку. Оттуда и торчащие из спин 25-сантиметровые кухонные чикалки, которые пасынок всаживает отчиму за плохое слово маме. Ток такое оружие, оставаясь в ране, дает шанс выжить, ежели какой доброжелатель прям на кухне вынимать его не начнет. А несколько грамм свинца – увы, шансов оставляет мала. Тут уж только случай.

 

Я само на себя кевларчик давно натянуло. Такой, что снимая его перед сном, он у меня под кожей остается. Врос, падла. И стрелять умею. Я (пусть это и звучит несколько самоуверенно, но че нам, кабанам) скорее анструктор по стрельбе влет. Знаю как это, потому и сам жилетики защитные люблю. Стрелять люблю, не люблю когда в меня. А еще могу научить стрелять тех, кого хочу, не всех могу конечно — многие еще и меня могут.

Так второй этап, после нажимания на курок – это обучение тому, что ТЫ! ДЕРЖИШЬ! В РУКАХ! ОРУЖИЕ!

 

Никогда, ни на секунду нельзя забывать об этом. Как только у тебя на поясе или подмышкой повисла кобура, ты — не просто чилавег, ты — вооруженный чилавег, даже если не собираешься использовать свою «дуру» никогда. Ты потенциально опасен, ты в принципе уже мало человег, ты больше обезьяна с гранатой, даже если очень умная. Потому что у каждого из нас есть минуты слабости, когда хочется «вдарить».

 

«Обезьяна» потому, что культуры общения с оружием морального поражения не существует даже у американцев. Это оружие не имеет ни формы, ни калибра, ни шага нареза, ни останавливающей силы, ни дальности поражения. Это пуля «дум-дум» пополам с фосгеном. Или убьет,  или покалечит, или… это просто муляж. Но ты, который одел подмышку, и сам не знаешь что это… Можешь достать и убить, а можешь достать и откусить кусок ствола, потому что «шпалер» шоколадный. Ты сам не знаешь, что это, до тех пока не применишь конкретный ствол к конкретной особи.

 

Оружие иметь необходимо. Это факт. И обучать обращению с ним до того, как обучили из него дурашить – бессмысленно. Потому что нельзя объяснить опасность чего-то, что не ощущаешь. Но если пистолет можно снять и оставить дома в сейфе, то умение «стрелять» по мозгам и сердцам от себя не отстегнешь уже никогда.

 

Невозможно объяснить семнашке, когда ему дарят берданку, что это не просто пукалка для охоты на уток. Имея ее, он уже может нанести непоправимый вред. Но не дав ее, ничего путного не выйдет. Ее нужно сначала подарить. Каждый должен иметь оружие, и вот только тогда будет понятно, кто способен им владеть и его контролировать. А трупы будут  всегда – что от пули, что от оружия пролетариата.

 

Картинка – гармонь, но люблю я ее, всеми фибрами.

 

 

 

Пусть меня обвинять в женофобстве (или как там зовут эту штуку, когда женщины что-то делают хуже, а что-то лучше, в общем антифеминизм какйо-то налапапам с сексизмом – не силен, знаете), но черт возьми, в общем и целом женщина-актер не может так справиться со своим призванием, как актер-мужчина. Не их это. Они актеры в жизни, когда необходимо, когда вынужденно, когда от этого зависит что-то сугубо девочковое, важное. Да и то… А просто так, перед камерой, лишь в единичных случаях может проскользнуть та полная отдача, которую талантливый актер-мужчина демонстрирует чуть ли не во сто крат чаще.

 

В чем здесь причина – не знаю, но уж точно не в актерских школах и прочих Станиславских-Голливудских, а в разнице полов думаю. Мужик – он не живет, он всю жизнь играет в цяцьки: футболы, компьютерные игры, казино, бабы, пьянки, политику, пистолеты и петарды. Может потому ему и перед камерой легко оставаться в игре Женщина – не играет, в принципе. Все ее игры даже в детстве строятся вокруг необходимости продолжать род, поддерживать семью. Какие там казаки-разбойники? Сплошные дочке-матери и «в дохтура».

 

Может не зря раньше женщины вообще не играли в театре, а все женские роли исполнялись мужчинами. Ну, там такие мужчины были, конечно. Мягко скажем… Но тем не менее, даже если не будем касаться темы женственных мужчин-актеров эпохи Старой Англии, есть замечательные примеры: Калягин как отжег в «Здравствуйте я ваша тетя»? А Хоффман в «Тутси»? Нет, как говорят в Адессе, вы возьмите меня за руку, приведите и покажите, где женщина ТАК может сыграть мужчину?

 

А смотрю я сейчас «После прочтения сжечь» (Burn After Reading) Коэнов же, и так балдею от таланта Малковича и расстраиваюсь от бледных клуш (да-да и даже безусловно талантливая Тильда Суинтон здесь не оттанцует так, чтобы затмить), которые там играют, что специально отвлекся, чтоб это написать.

 

 

 

 

Даже тупого мента, который «робыты я не хочу, а красты я боюся, пойыду я у Кийыв в милицию наймуся», учат обращению с оружием на специальных курсах. Вдалбливая, что плевачка системы мокаров или АКМУ может насверлить дырок в системе типа «чилавег с ребрами». И тому будет больна-больна. Оружие – такая штука, которая стреляет. И когда оно делает "ту-ду-ду", то в кого-то может влететь свинцовая пчелка. И орган какой может отшибить начисто. Скажем, серцо или моск.

 

Я ни в чем не завидую ламерикосам, кроме одного – эти умеют обращаться с огнестрельным куда лучше нашего. Нашему славянскому барану нужно сотни лет общения с подобной силой «на ты», чтобы просто ощутить, что это не булыжник и не кухонный нож.

Последний, кстати, штука довольно грозная и пользуется среди нашего славянско-синего брата большой популярностью, формируя так называемые ножевые, проникающие, чаще полостные. Ну, дай обезьяне гранату она и из нее сделает орудие «умственного» труда, особенно, если под синюю лавку. Оттуда и торчащие из спин 25-сантиметровые кухонные чикалки, которые пасынок всаживает отчиму за плохое слово маме. Ток такое оружие, оставаясь в ране, дает шанс выжить, ежели какой доброжелатель прям на кухне вынимать его не начнет. А несколько грамм свинца – увы, шансов оставляет мала. Тут уж только случай.

 

Я само на себя кевларчик давно натянуло. Такой, что снимая его перед сном, он у меня под кожей остается. Врос, падла. И стрелять умею. Я (пусть это и звучит несколько самоуверенно, но че нам, кабанам) скорее анструктор по стрельбе влет. Знаю как это, потому и сам жилетики защитные люблю. Стрелять люблю, не люблю когда в меня. А еще могу научить стрелять тех, кого хочу, не всех могу конечно - многие еще и меня могут.

 

Так второй этап, после нажимания на курок – это обучение тому, что ТЫ! ДЕРЖИШЬ! В РУКАХ! ОРУЖИЕ!

 

Никогда, ни на секунду нельзя забывать об этом. Как только у тебя на поясе или подмышкой повисла кобура, ты - не просто чилавег, ты - вооруженный чилавег, даже если не собираешься использовать свою «дуру» никогда. Ты потенциально опасен, ты в принципе уже мало человег, ты больше обезьяна с гранатой, даже если очень умная. Потому что у каждого из нас есть минуты слабости, когда хочется «вдарить».

 

«Обезьяна» потому, что культуры общения с оружием морального поражения не существует даже у американцев. Это оружие не имеет ни формы, ни калибра, ни шага нареза, ни останавливающей силы, ни дальности поражения. Это пуля «дум-дум» пополам с фосгеном. Или убьет,  или покалечит, или… это просто пластиковый муляж. Но ты, который одел подмышку, и сам не знаешь что это... Можешь достать и убить, а можешь достать и откусить кусок ствола, потому что «шпалер» шоколадный. Ты сам не знаешь, что это до тех пока не применишь конкретный ствол к конкретной особи.

 

Оружие иметь необходимо. Это факт. И обучать обращению с ним до того, как обучили из него дурашить – бессмысленно. Потому что нельзя объяснить опасность чего-то, что не ощущаешь. Но если пистолет можно снять и оставить дома в сейфе, то умение «стрелять» по мозгам и сердцам от себя не отстегнешь уже никогда.

 

Невозможно объяснить семнашке, когда ему дарят берданку, что это не просто пукалка для охоты на уток. Имея ее, он уже может нанести непоправимый вред. Но не дав ее, ничего путного не выйдет. Ее нужно сначала подарить. Каждый должен иметь оружие, и вот только тогда будет понятно, кто способен им владеть и его контролировать. А трупы будут  всегда – что от пули, что от оружия пролетариата.

 

Картинка – гармонь, но люблю я ее, всеми фибрами.

 

 

Любит наш народ лечить себя как угодно, но только не так, как скажет врач. За последние полтора десятка лет подобные лечения, гадания и прочая психоэнергетика для огромного количества народа превратилась в своеобразное хобби. А и в самом деле, почему не увлечься этим, вместо того, что марки собирать, например? Или модельки самолетиков клеить с танчиками? Но что за дело даме преклонного пенсионного возраста до самолетиков или еще до каких увлечений, спортивных, например, которые и в самом деле могут оказаться полезными. Так ведь нет. Куда интереснее всякие травки, корешки, стебельки, лепестки, мумиё или еще какие биологически активные добавки для застоявшегося ума.

 

Попробую объяснить, почему я, как медик, против подобных увлечений. Прежде всего, потому, что целители эти готовы травками лечить все угодно: от инсульта до перелома бедра. Казалось бы, человек сам хозяин своему организму – пусть его уродует, как душе угодно. Так ведь нет – не только себя ведь истязает. Если б такая чакроведка сломала ногу и, вместо наложения гипса, пила отвар из четных лепестков цветов ромашки, а к месту перелома прикладывала паучьи ножки, вымоченные в голубином помете, то пусть ее. Срастется кость неправильно – сама потом хромать и будет, не кто другой. А когда хромать надоест, она к врачам придет, где травматологи, узнав о том, почему ноженька кривая, с особым садистским удовольствием будут ее ломать и операции делать.

 

Так ведь нет. Вместо того, чтобы спокойно истязать свой интеллектуально незрелый организм, такие вот дамочки с колдовскими наклонностями начинают лечить окружающих. И иногда приносят этим довольно серьезный вред. Невежество – вещь крайне опасная. А самоуверенное невежество – способно привести к удивительным по своему идиотизму результатам. Сколько раз такое было…

 

Приедем на вызов, там мужичонка лет под пятьдесят, лежит зеленый весь, терпеть невмоготу просто, так сердце болит. Что случилось, спрашиваем, а сами пока кардиограф готовим. Да вот, – отвечает, – пришел с работы, слег, мотор жизни не дает. Третий день лежу, жена лечит. А жена, насмотревшись передач с Геннадием Малаховым, давай сердечную боль горчичниками подколенными лечить. Но горчичников мало, ей бурную деятельность имитировать нужно, а не результат получить. Она тут же мамане-пенсионерке звонит, а та тоже чакроведка еще та, но с уклоном в эзотерику. Причем в какую-то странную, религиозную. Таким образом, к горчичникам добавилось примочки святой воды в область сердца болезного. Но не просто святой, а заряженной положительной энергией от фотографии бабы Параски, которая обитает в родной деревне у мамани этой. И сама фотография тут же рядом стоит, у изголовья больного. Рядом с разными другими изображениями святых, статуэтками, талисманами и оберегами. Такой себе иконостас получается…

 

Но ведь не помогает, черт возьми. Как болело, так и болит. Тут соседка тетя Клава рекомендует еще одно безотказное средство, испытанное веками. Это средство, кроме целебного эффекту, еще и глубокий философский смысл имеет. Уринотерапия называется. Тетя Клава утверждает, что только так она смогла постигнуть себя, а заодно и от всех хворей излечилась.

 

А мы тем временем кардиограмму сняли, а на пленке острый инфаркт миокарда. Экстренное состояние, при котором минуты могут решить многое. А дяденька наш лежит с горчичниками под коленками, иконками обставлен, примочки святые по всему телу и мочу собственную стаканами хлещет. Ждет, когда силушка молодецкая вернется.

 

С этими уринотерапиями ситуация иногда до абсурда доходит. Вреда особого от нее нет, пока перегибать не начинают. Опять же случай, приезжаем мы на вызов. Ожог от кипятка, неаккуратная домохозяюшка, с кем не бывает, чайник горячий, то-се... Ничего угрожающего жизни – вторая степень, запузырилось слегка. Повязку стерильную положила бы – само прошло бы со временем. А нет – так в аптеку сходи, спроси чего подскажут из мазей. Это если уж совсем лень к врачам идти. Так нет, тетеря глупая решила лечиться серьезно и весьма народно. А сама она из этих, которые уриной леченые. Мочу заместо кофию потребляет и очень этому рада. В квартире, правда, смрад стоит еще тот, какой-то совсем уж специфический.

Оказывается, питие мочи положительно влияет не только на здоровье, но и на процесс логического мышления. И снизошло на дамочку нашу озарение. Ведь если моча помогает, то и все остальное тоже должно. И не придумала она ничего лучше, чем свежий ожог, который никакими микробами не порчен, заживал бы себе спокойно под бинтиком и горя не знал… решила его собственными фекалиями умастить (уж простите мне такие подробности). Рана, конечно, загноилась, что немудрено, ибо микрофлоры туда подсадили какой душе угодно. Вопрос мы ей задали, естественно – охота понять, что к такой глупости побудить может. Оказывается, она по методу сельхозработ к лечению подошла. Растения ведь навозом удобряют, они от этого лучше растут? Вот и подумалось ей, что если удобрить ожог, то кожа быстрее восстановится. Когда мы эту больную в ожоговый центр привезли, доктора местные ее чуть не растерзали. И лечиться ей теперь не две недели, а куда больше и намного тщательнее. Вот вам и народные методы.

 

Расскажу до кучи и еще один случай, благо с хорошим итогом. Результат не стал плачевным только из-за сообразительности ребенка, а мог бы обернуться ой какими последствиями. И только исключительно из-за глупости мамашки. Детеныш десятилетний астмой болеет уже давненько. Измучили его уже всем, чем только можно. По врачам, понятное дело, таскают, еще по всем бабкам, экстрасенсам и прочим гомеопатам. Оно и понять можно – маманька хочет вылечить дитятко. Делает для этого все, что угодно. Вот только думать при этом забывает.

 

Вот по очередному совету какой-то кумушки, которая «уже весь дом так вылечила», решила мамаша устроить пацанчику ингаляцию из паров прополиса. Ибо, как известно, нет ничего целебнее, чем все, что дают пчелы. (Впрочем, так же нет ничего полезнее многих других вещей. Например, одни считают очень полезной яичную скорлупу, потому что в ней много кальция. И жрут ее почем зря. Как только жена яйцо о сковороду тюкнет,  муж тут как тут – давай скорлупу есть. И все бы ничего, но невдомек ему, что кальций в таком виде организмом не усваивается. Это все равно, что бетон есть для укрепления организма). А наша маманя значит прополис… Взяла бутылку стеклянную, сделала смесь адскую – прополис, мед, еще каких-то ингредиентов волшебных, все это на спирту замесила и с воском смешала. Чтоб довести до состояния однородного, пришлось эту адскую смесь разогреть. А чтоб полезные для ингаляции пары зазря не ушли, она решила перед разогревом бутыль плотно закупорить.

 

Спустя десять минут, зовет она сына и говорит ему, чтоб тот рот над бутылкой широко раскрыл, она ее откупорит, а тот, чтоб теплый животворящий пар с прополисом глубоко вдыхал. Любая астма тут же закончится. А в бутылке за время приготовления произошел примерно такой процесс: спиртовая основа разогрелась, испарилась и давление создала, как в паровозном котле, воск расплавился и поднялся к горлышку. А пробка все это дело держит.

 

Благо малыш оказался сообразительным. Когда маманя раскупорила этот коктейль Молотова, он решил голову все же убрать, на всякий случай. И очень правильно сделал. Из бутылки рванул такой гейзер из кипящего пара с воском, что до потолка достал, оставив там пятно диаметром метра в полтора. Не отклонись пацан в сторону, все попало бы на лицо, в горло и верхние дыхательные пути. Хорошо, если б выжил, а то на астме своей мог бы и до больницы не дотянуть.

 

К чему я собственно все это. Увлекаться можно чем угодно, в том числе и хиромантией, гаданием по кошачьим следам, и лечением тараканьими какашками. Но здравое сомнение еще никто не отменял. У врачей есть одна заповедь – не навреди. Так вот заповедь эта – она не только для врачей, она для всех. И как следствие этой заповеди для каждого из нас  есть еще одна – думайте своей головой, а не головой соседки бабы Клавы. И прежде чем обращаться к какому-то целителю, прикиньте, а вдруг все же не зря врачи шесть лет учатся, а потом в течение всей рабочей практики знание свои совершенствует. И сравните это с теми экстрасенсами-целителями, которые три месяца на каких-то непонятных курсах третий глаз себе открывали, но готовы лечить от чего угодно.

© E.Dimko

08.02.2010

Оригинал здесь.

 

Саунд к фильму "Хористы".

Некая компания по производству водовки была недовольна продажами. Водка была не дешевой и не дорогой. Просто водкой, которую можно пить. И занимала соответствующую ценовую нишу. Но компания хотела увеличить продажи. Какой лучший выход в этом случае?

Оказалось, что лучшим выходом было поднять цену на продукт и перевести его в высшую ценовую категорию, придав блеску новой этикеткой, чуть более вычурной бутылкой и рекламой с претензией. Наполнение бутылки от этого не изменилось.

 

Ток дяде Васе из третьего подъезда пофик каку бурду хлебать, а какому-то водочному гурману этикетка не помеха, он разберется в своих вкусовых ощущениях.

 

Поэтому, непонятно, на что рассчитывают люди, навешивая на себя золотые ярлыки. «Дядевасям» до балды какого оно сорта, а гурманы на этикетки не смотрят. Действовать это будет иметь только на таких же, как они сами, этикеточно-фасадных. И будут сидеть такие две «этикетки» и млеть друг от друга, что они жуть какие эксклюзивные.

 

 

Нельзя в наше время хотеть замуж. Это неверно, преступно и не соответствует образу сильной и целеустремленной… бабы. 

Зато все остальное давно стало можно. Можно держать руль одной рукой, можно держать домкрат двумя (и хоть бы кто-то из тех, которые вроде и не бабы, а мужики, подошли и предложили помочь подержать). Можно иметь троих детей, зарабатывать на всю семью, а уж о привычном «молоток в руки» я даже заикаться не хочу.

Впрочем, могу и заикнуться. Он у меня в углу стоит. Это молоток-тест. Бывают тесты женские, на беременность, тесты-целиклоны на группу крови, а это тест на мужика. Просто, все бабы, как бабы, а я по-старинке. Я люблю, чтоб мужик с руками был, чтоб мог не только заработать, а вбить, вкрутить и поставить прокладку где нужно. Только ухажеры мои вместо этого вбивают мне кол в сердце и вкручивают глупости где-то между ушей. А до прокладок у них руки не доходят. Потому что вон идут. Просто, я замуж хочу, а не разговоры с ними беседовать.

Пришел тут ко мне один.

Читать далее

 

 

Комплименты – материя трепетная. Хороший комплимент, подобен феромону – стоит вдохнуть, и падаешь в объятия без памяти, задних ног и мыслей о целомудрии. Эффект от комплиментов разнится не только по формы подачи, но и от точки приложения. Любому хочется быть красивым, но если мужика гладить по шерстке только в этом направлении, это вам не то же, что рассказать женщине об умеренной степени кривизны ее ног.

Но барышни, помня о том, как они тают от мужских слов, вдуваемых им в ушки, надеются на такой же результат. Рассказывают про реснички, густоту волос и степень выбритости за ушами. И попадают пальцем в небо. Эх, девачки… Сказать мужику, что он красивый и забыть сказать, что умный – это ж почти измена, мы и обидеться можем. Про моск надоть, про глубину интеллекта, креативность, нестандартность и прочую подобную шелупонь.

 

Про деньги не забыть ни в коем случае. Пусть он и не приносит их почти, по вашим меркам. Но вы же комплимент делаете, а не бухгалтерский отчет за год. Вот и делайте. Он дома, вермишель наворачивает, а к вам соседка зашла. Вы соседке громким шепотом, чтоб он услышал «а мой-то мой, столько денег принес». Соседка вам «сколько», а вы так между указательным и большим пальцем пару сантиметров отмерьте и покажите ей: «во-от столько». А потом к нему и краем телеги по мужественности проедьтесь. А про руки-губы-глаза – это так, раз в год, чтоб не забыл, что он чуть-чуть красивее обезьяны.

 

Ой, простите, совсем забыл о силе. Это о-о-очень важно. У вас не самый сильный самец? Ээээ. Даже можно сказать и похуже? Ну, и черт с ним. Дайте ему алюминиевую дужку от ведра, пусть ее пополам сложит. А вы ручками так всплесните при этом: «ах, какой батыр, подковы гнет»… Эффект не заставит себя ждать, гарантирую. Может быть, вас даже попробуют носить на руках, если смогут оторвать от пола.

 © E.Dimko

03.01.2010

Писано для http://kykyk.ru/

 

 

В который раз пересмотрел «Прерванную жизнь» (Girl Interrupted). Как всегда, отцепил там не то, прачокино, а то, что волнует меня. В фильме четко отделены три линии существования. Линия зла (Анджелина Джоли), линия добра (Вупи Голдберг) и линия сомнения (Вайнона Райдер). Да простят меня поборники универсальной терминологии, но первые две я предпочитаю называть своими терминами, пусть даже они и слегка джидаевские. Но больно уж затасканы слова «добро-зло». Когда ухо их слышит, мозг не осмеливается давать явлению оценку, ибо она уже заложена в самом слове. Поэтому для меня это Темная Сторона и Светлая Сторона. Как две проекции одного явления, как лицо и изнанка, как анфас и профиль, как единство и борьба противоположностей. Понятно, что в каждом из нас живут обе стороны, одной чуть больше, другой чуть меньше. И как не бывает абсолютных флегматиков или меланхоликов, так и с этими сторонами. Но хочется рассмотреть их обособлено.

Мы привыкли, что некоторые сущности безоговорочно прописаны на своих Сторонах. Разве можно допустить, что Честность может стать на сторону Зла или Убийство может нести Добро?! Любовь и понимание всегда на Светлой Стороне, а ненависть и осуждение безоговорочно на Темной. А ведь даже задумываться не нужно, чтобы вспомнить, как из-за любви была разрушена Троя, а благодаря ненависти к врагу выиграна ВОВ. Любовь, ненависть, забота, злоба, зависть – это не признаки добра и зла. В какой-то мере, это просто продукты жизнедеятельности эмоциональной сферы человека.

Героиня Вайноны Райдер – натура мечущаяся и сомневающаяся. Малолетка-осьмнадцатка с типичными проблемами самосознания и определения вектора движения, но малолетка не только чувствующая, но и думающая. А главное, способная смотреть на мир и на себя в нем с разных ракурсов, что было редкостью во все времена, согласитесь. Авторы однозначно показывают, что к финалу у эмоционально нестабильной барышни Светлая Сторона берет верх. Если смотреть с высоты американского общества, в котором существует главная героиня, то - безусловно. Торжество морали в виде «я буду стремиться стать полноценным кирпичиком» налицо. Но если спуститься чуть ниже и взглянуть лишь со стороны социума пациентов клиники(какими бы мелкими не казались интересы общества сумасшедших), в которой происходит действие фильма, то наоборот – безоговорочное торжество Темной Стороны в виде победы личных интересов.

Мы привыкли, что нужно стремиться растить в себе Светлую Сторону и бежать от Темной.

Так нас воспитали, так нам вкладывали в детский мозг. Ну, иначе и нельзя. Иначе ребятенок будет асоциален, сначала в семье, затем в обществе. Жизнь его будет скомкана в общепринятом смысле. Ведь Темная Сторона деструктивна, более эгоистична, и в крайнем своем проявлении совершенно зациклена на себе. Это значит, что ради стаканчика мороженого, я могу без угрызений совести снести с шарика целую страну, если это в моих силах, конечно. Общество это не устраивает, потому что тогда оно не сможет существовать. При торжестве индивидуума социум разрушается. А ведь, по сути, это говорит только о том, что, навязывая каждому из своих членов альтруистичную Светлую Сторону, сам Социум находится целиком и полностью на эгоистичной Темной Стороне, заботясь лишь о своем существовании и процветании.

 

 

Человек успешно мобилизуется, когда рядом есть кто-то, кому по определению еще хуже. То есть - девачка. Даже если ей не хуже, на самом деле. Ну, как-то мы так странно привыкли, что все же девачкой быть хуже. Не знаю почему. Может быть как раз потому, что так мобилизоваться легче... И просыпаются пресловутые пещерные инстинкты и оформляются в попытки ей помочь. Сразу начинаешь искать в окрестностях тигра, чтобы выломать ему из пасти пару сабель. Или бежишь за мамонтом, и стараешься раздавить его собственным весом. По-прежнему актуально повышать даме настроение, украшая интерьер жилища скальпами своих врагов. Хотя, можно и скальпами своих друзей. Но лучше всего, пожалуй, скальпами её подруг. И совсем запущенный случай самоотдачи – копание ям под чутким руководством. Ей, в общем, и не нужны ямы, просто, чтобы землекоп не простаивал зря.

 

Искренность – странный товар, который, судя по всему, имеет хождение исключительно среди нашего славянского брата.  Полтора года мне мозолит череп вопрос: Чем Эта Зараза Так Ценна? Она совсем нелогична, абсолютно не оправдана, создает ложные посылы. Я, по всем представлениям, искренний человек, и могу лупануть правду-матку. Правда, при этом четко понимаю, что простота хуже воровства, поэтому матку вида «ну, ты и придурок» я подам в виде «ну, ты просто очень отличаешься от большинства, ты в своем роде оригинален, хотя с точки зрения общественности и выглядишь придурком. Но что тебе до них». (А и в самом деле, что придурку до других? По себе знаю – и дела нет). Но ведь мне за эту тираду, где я придурка взял за нос и трижды обвел вокруг клумбы, еще и дифирамбы петь будут. Потому что искренне сказал. Понимаете, Искренне!

 А что для этого нужно? Не так уж и много, если присмотреться: 

1. Я сказал правду. Это очень важно. Я, конечно, могу и соврать, но не люблю этого делать, врать уместно только в милиции – сам бох велел. Вместо вранья можно вообще ничего не говорить. Это хороший способ. Это самый лучший способ – молчать тогда, когда тебе хочется.  Но это мало кто умеет. И это, увы, не действует в двух случаях:  с женщиной, которая начинает что-то подозревать и c той же милицией. Первая закатит истерику, вторая будет бить. От первой чешется моск, от второй долго болят почки. Можно попробовать сойти за глухонемого. Но это работает только с милицией, у женщин иммунитет. 

2. Я сказал правду с честным и простым лицом. Казалось бы, ничего такого в этом нет, но вспомните, как часто это приходится видеть в жизни? Плохую правду нам обычно подают с антипатией, хорошую – с подобострастием. Если женщина красива – с вожделением. Если мужчина успешен – с завистью. Пусть с самой толикой, но это есть почти всегда. А у меня нет. Секрет в том, что мне до них дела нет - ни до хороших, ни до плохих, ни до богатых, ни до убогих. Как только речь пойдет о ком-то из своих, людях, которые мне небезразличны, лицо сразу же примет какой-то оттенок. Чем ближе ситуация касается меня лично, тем меньше шансов лицу оставаться простым и честным, даже если простым и честным остаюсь я сам. Тут какая-то заковыка.  

3. У меня нет мотива врать. Если мотив есть, у внимающего всегда будет «два в уме». Если я могу иметь интерес, я скорее всего буду его иметь. И это так.  

4. Лень. Нормальный человек, если он не идийот, не будет утруждать себя враньем без серьезной причины. Другие нормальные люди это понимают. Потому что качественное вранье должно быть тщательно отстроено, а это нелегкий труд. Отсутствие скрупулезности в этом вопросе наносит непоправимый вред репутации. Люди, попавшиеся на вранье, воспринимаются недалекими. Зачем мне сходить за недалекого, если проще и куда приятнее сойти за искреннего. Хотя, на самом-то деле, одно другому не мешает. 

Так почему же это так ценится? Ведь искренность совершенно ничего не значит. Более того - это первейшее оружие мошенника, они самые искренние люди из тех, которых я встречал. Мошенники высшего класса это те, которые говорят «я вас сейчас обворую, но я же честно говорю вам об этом», а после обворовывают. А люди… Люди улыбаются, им это нравится.  

Не умнее ли нас американцы, которые считают искренность чуть ли не дурным тоном? Или те снобы, которые вычленили Мышкина из своего круга, когда тот просто употел от своей искренности? Не мы ли истинные идиоты  – те, кто искренен и те, которые эту искренность ценят.

 

Очень хочется сменить обстановку. До сумасшествия хочется взять обстановку, хряцнуть ее лбом о бордюр, а потом с садистским наслаждением содрать с нее кожу. Содрать так, чтобы ее  нельзя было узнать, чтоб ни волос, ни век не осталось. Чтоб у нее слезки с кровью выпотевали, в струйки складывались и по оголенным мышцам щек к пломбам стекали. Но стукнуть для накрозу обязательно, потому что я очень люблю свою обстановку. Просто мне надоело каждый день с ней просыпаться  ощущение, что я на ней женат.

Не хочу менять свое окружение, образ жизни, способ общения со всем тем, что за окном. Я по-прежнему хочу иметь доступ ко всем приятным вещам, из которых состоит мой мир. Девочкоприятности, компьютероприятности и товарищеприятности. Это должно оставаться неизменным. Может быть отсутствие перво- и третьеприятностей я и мог бы стерпеть некоторое время. Отсутствие первоприятностей даже дало бы ощущение томного самоистязания, которое всегда влияет положительно, особенно на некоторые аспекты. А вот отсутствие клавиатуры, кажется, непереносимо в принципе.

Только обыденно сменить обстановку совсем не хочется. Никакие дачи, курорты, выгулы в лес здесь не помогут. Мне не стены сменить нужно, меня мои устраивают. Это должен быть абсолютный отрыв от происходящего вокруг, и моего от этого ощущения. Нужно либо полное отсутствие людей, либо наличие людей максимально перекошенных в реальности. Вроде тех, которые Куками питались или еще каких инопланетных каторжан.

Хочется проснуться утром где-то, оставаясь прежним до последней митохондрии, выглянуть в окошко, а там все поставлено с ног на голову. Радикально, бесповоротно, под небольшим углом. И я изо дня в день начну чуть иначе смотреть на то, что там, и на то, что осталось здесь. И потихонечку записывать отличия. Сколько так – не знаю, но когда совсем поменяюсь и начну там понимать побольше, а здесь уже поменьше, то можно и обратно. Обратно бы все же хотелось, но если понравится, то можно и нет.

 

Только никакой Тэт Марос тут не поможет, пока не поднимешь свои «вторые девяносто» и не отправишь их туда, куда надо. А я их вряд ли когда подниму, вероятность не больше 10%. Вот и думаю, месяц третий это думаю.

 

Очень новогодний пост получился. Ну, и ладно, у каждого свои желания.

Знаете, как это классно? Вот просто встать и по маленькой смсвой наводке найти кусочек счастья в вазочке на старом допотопном видике? Так только Она умеет! Это вам не эти глупые букафки на экране, это живыми руками писано.

Завидуйте мне, завидуйте, пожалуйста! Когда у вас будет так, я тоже изо всех сил буду завидовать. А пока — хвастаюсь. =)

Нужно завести себе кнопок зелено-красных. Подумал куда нужно, нажал кнопку, какую требуется, и хорошо. Особая прелесть кнопок будет в том, что они должны быть крайне стремительного действия, просто как яд кураре. Потому что иногда томит одну кнопку неделями нажимать. Плющишь ее, плющишь, а она толь заела, толь просто из вредности такая. Хоть стучи по ней, хоть уговаривай ее, все равно еле-еле поддается.

 

Отвечать кнопки будут за следующие штуки:

 

Скучательная кнопка. Ну, это самая главная кнопка, тут все понятно. Клац – и не скучаешь. Лучше б ей иметь три положения: «вкл», «выкл» и «немножко вкл», потому что иногда чуток поскучать приятно.

 

Привязывательно-отвязывательная кнопка. Действовать должна в обе стороны, чтоб можно было не ток собственную привязанность выключить, а и чужую тоже.  В общем, тоже крайне необходимая кнопка. Хотя и не такая, как предыдущая. Первую если выключить, то эту и стерпеть можно.

 

Очень полезная кнопка «меня нет, я немножко умерло». Использовать ее нужно пореже, потому что она каким-то странным образом влияет на чужие скучательные кнопки, переводит их в положение «вкл». Кому ж приятно. Поэтому использовать ток в случае войны или еще какой холерной малярии. И недолго.

 

Кнопка «и чё?». Высокотехничная самонаводящяяся кнопка с узконаправленным действием. Работать должна на полуавтомате, срабатывая на мое желание втолковать кому-то, кому и нафик не надо ничего втолковывать. Тебе тираду с претензией, а ты кнопку эту — клац. Тебе опять, а ты снова.

 

Кнопка «все будет хорошо». Тут все ясно. «Вкл» ее, и спичек под нее напихать, чтоб не выключалась.

 

 

Махонькая такая кнопка «не так уж все хорошо, как кажется». Она с таймером самоотключения. Суть ее во временном блокировании предыдущей кнопки. Иногда хочется ж посидеть, подуть дымом в окошко, погрустить, покручиниться.

 

И самая альтруистическая кнопка. Кнопка-мечта жизне. Состоит из двух полукнопов. Первый — «меня вапче больше нет», второй — «не просто нет, а никогда и не было». Включается синхронно. Положения «выкл» не имеет, одноразовая, как фугас, эвакуирует, как катапульта. Но совсем уж она нереальная, зараза.

Да в каждом, в каждом. В нас — мистер Хайд, в девачках — леди Макбет Мценского уезда. Далеко ли запрятан или на поверхности, злобный ли, подлый ли, трусливый. Какой-то да есть. И сдается мне, что хорошо, если запрятан не так уж далеко. Сидя в потаённых казематах личности, не показывая нос наружу, он еще больше обозлится. И случись Хайду наружу выглянуть (а рано или поздно выглянет, пусть и на минутку) он хорошенько отомстит за каждый лишний месяц, проведенный в неволе. А за камеру-одиночку отомстит во сто крат.

 

Поэтому, не нужно его держать без свежего воздуха и свежего общества. С ним нужно договариваться, непременно помня, что он рецидивист и на путь исправления не станет никогда. Договорился, выгулял, загнал обратно. А дальше пусть доктор Джекил расхлебывает, чего он там снаружи нагулял. И чем чаще гулять, тем меньше разрушений.

Казалось бы, тогда его можно и вообще выпустить. Он будет все время на воле и копиться в нем ничего не будет. Хуже консервной банки, привязанной к кошачьему хвосту, или разбитого окна у соседки-пенсионерки не пойдет. Ан нет, вспоминаем классику. Он просто вытеснит своего антипода. Ведь тот априори слабее. Вытеснит при помощи окружающих, кстати.

 

Первыми начнут нос воротить они. От дурного настроения, злых шуток, перекошенного лица. А каждый Хайд от всего этого толстеет. Д-р Джекил же, который питается по большей части хорошим к нему отношением, юмором и прочими положительными штукаме, начнет потихоньку умирать.

 

Поэтому, прописываем мистеру Хайду регулярный выход в свет, но никакой свободы.

Доктору Джекилу ничего не прописываем, он на самообеспечении. «Подохнет – крест поставим каменный».

 

Но вот люде. Не могу определиться как мне воспринимать то, что один из этих персонажей им нравится, а другой ну просто совсем нет. Я-то люблю их обоих. И этого зловредного тоже. И неприятие его даже в умеренных количествах (в неумеренных – я б его и сам удавил), воспринимается, как неприятие меня, уже без всяких там внутриличностных сегрегаций.

 

С другой же стороны (ну вот опять, хоть бы раз было только с одной) я же тоже Джекила в людях люблю больше. Иногда, только его. Хотя, там где я люблю в людях только его, я в общем отношусь к человеку без особого интереса, так сказать «снимаю сливки». Как-то это… Нужно пересмотреть свое отношение к темным сторонам других, видимо. Хочу ли я… Могу ли я… Манголия… Судан.

 

А убивать я его не стал бы, даже если б смог. Ы!

 

 

 

 

 

 

 

По небу летят утки.

Летит уголком стая.

Мне хочется к ним жутко.

Они же  на Юг, знаю.

Они зимовать будут

В каком-нибудь там Чаде,

А я тут бумаг груду

Лопачу жратвы ради.

Их будут кормить дети,

Им будут махать руки,

Им солнце всегда светит.

Я к уткам хочу, суки!

Я к уткам хочу, гады!

Чтоб стала мечта  былью!

Свободы хочу ради!

И чтоб за спиной  крылья!

И чтоб вместо ног  лапки,

И чтобы как все  крякать

И чтоб  не нужны тапки,

И чтоб  нипочём слякоть!

 

 

И чтобы моя Нюся

(Она, как и я, утка)

Ушла б от меня к гусю,

А я бы страдал жутко.

И чтоб я летел, плача

В красивейший день, летом

И тут бы в меня, значит,

Предательски, влет, дуплетом.

Мой трупик несет Бобик,

Хозяин его хвалит,

Утятница  мой гробик,

Стакан до краев налит.

В живот насуют яблок

И салом натрут шкурку

А после  сожрут, падлы,

А после  споют «Мурку»:

А после  еще песню

Про то, как «летят утки».

Я  так не хочу. Честно.

Мне даже чуть-чуть жутко.

Я лучше куплю водку,

Я лучше попью сутки,

Я знаю теперь четко:

Не надо мне быть уткой!

P.S. Все в жизни ужасно зыбко.

Хочу я быть, в общем, рыбкой!

 

 

© не знаю.

Голова с утра пуста, будто только родилась. Организьм при этом совсем не только родился. Он уже давно. Кхе-кхе…

 

Даже чет хорошее сделать хочется. Немного. Немного хочется и совсем немного хорошее. Имею я право на великодушный поступок. Никому не нахамлю целых два часа, пока буду отсыпаться. Или три? Не, я не Гудвин, чтоб такое щасте вокруг себя сеять. А то начнется, сначала три часа не хами, потом котиков с голубяме полюби. А там и старушек сухоногих через улицу переводи. А эти молча не ходют, они разговоры бают при этом.

 

 Куда интереснее, когда они меж собой. У меня тут в подъезде старушечий рай. Две есть ну таки прелестницы. Одна худая, как моща, мордочка сухонькая, попец сухонький, мозжик совсем сухонький, с грецкий орех. И ненависть размером с дирижабль «Гинденбург».

 

  Она повыше живет, зовут ее «таварищ ифрейтор». Всегда в пути. В какое бы время я не открыл дверь, товарищ ефрейтор идет. Либо вниз по лестнице, либо вверх. Долго стоять почему-то не может. Минутку-другую и опять идет. Когда идет, жутко ругается с перилами. Просто больше никого нет. Со мной, к примеру, не поругаешься, она когда-то пробовала. Я не могу долго не хамить, если со мной ругаются. А хамлю я лучше, чем она ругается. Поэтому, вот так.

 

Из-за такой тяжелой жизни она просто звереет, когда видит перила. Они слабее ее,  ответить не могут, она их за это сухонькой лапкой «цап», они в ответ тихонько «хрусь», а товариш ифрейтор на всю лестницу:

- Ах ты ж скотыно такое! Шоб тэбя, падло, совсем скучывряжыло, сколько ж ты мне будешь жизнь портить. Шоб тоби твои диты на гроб плювалы.

Перила подавленно скрипят, а товариш ифрейтор победоносно оглядывается.

 

Путь нелегкий, и вниз эта колючка скатывается уже порядком на взводе, лапке трясутся от ненависти к перилам, а тут новый классовый враг – дверь! И все, начинается Взятие Зимних дверей. Дверь железная, она лязгает и огрызается, она и в нос треснуть может, если к ней без уважения. Таварищ ифрейтор постепенно переходит на мат. Матом эту дверь она наверняка бы вынудила открыться, потом сплясала на ней джигу и пошла бы обратно вверх. Там ее как раз квартирная дверь заждалась. Пока ифрейтор был в походе, квартирная дверь совсем от рук отбилась, стервь такая. Шомпола по ней плачуть. И так всегда — вечный бой и вечная победа.

 

Но как в любой ривалюции, в борьбу должна вмешаться третья сила. Под фоновое нарастающее «боооже, подъезд храни» на первый этаж выплывает силуэт упитанной бабки. Полная противоположность первой во всем, кроме возраста. От щек, в которых можно спрятать с полмешка овса, до зада, на который вполне можно сесть, повернувшись к ней спиной и весь день кататься. Бабко это в звании гинирала от кавалерии. Взгляд у ней суровый и стремительный, полный зашиворот самоотверженности, а в руке шашка-конь с резиновым набалдашником. Когда бабка шашкой не машет, то шашка в коня превращается, как сказочная сивко-бурка.

 

И вот она [тыгыдым-тыгыдым] спешивается возле товарища ифрейтора и шашкой ей в лицо значится:

- Ты нашо його ото ломаешь? Ты ото його ставила? Ты зломайеш ото його, а я потом його ото чини?

 

Очень они не любят унтеров, иниралы эти. Унтера иниралов тоже не жалуют. Но попозже, им нужно духом собраться после такого тактического хода, как нападение со спины. Товариш ифрейтор думала-думала-думала, а потом протрубила скрипучим пионэрским горном:

- Кого йогоооо? Когоооо його? Когоооо його?

 

Психические атаки действуют и на иниралов, даже если они жуть какие бравые гусары. Конь вздыбился и подался назад, но бравый всадник не растерялся, заправил выскочившее было ухо обратно в косынку-треуголку и тачанкой попер на врага:

- Замка! Його! Його! Його!– резиновый набалдашник пулеметом молотил по железной двери в области защелки. Защелка лязгала в ответ, дверь тихо офигевала.

 

- Паааша, ты здурила чышо? А я шо, грошей не давала на його? – унтер отпихивает в сторону иниральскую шашку и начинает молотить ногой в дверь. Дверь надрывно рыдала.

 

Тут мне пришлось сделать антракт, так как нужно было идти. Помахал белым флагом с надписью «можно я пройду», суровые полки расступились, пропуская меня. Затем молча сомкнулись. Я вышел и аккуратно закрыл за собой дверь на защелку. По ней с той стороны тут же благодарно забарабанили. Я отходил и слышал затихающее:

- Ты мужа сваво на той свит звела, а тепер до мене чипляешься?

 

Когда я через час возвращался обратно, боевые действия уже были закончены, бравые солдаты удалились на заранее подготовленные позиции, а возле двери сидел добрый старичок-сосед с ящичком инструментов и озабоченно колдовал над умирающим от ран замком.

 

 

 

 

22.12.2009

Как-то по молодости лет развлекался – разговаривал какую-нить девачку на предмет. Если оказывалась порядочным скептиком, долго спорил, из антиресу став на позицию эзотерическую, отстаивая точку зрения что душа есть, и жизнь после смерти непременно существует. Никогда не мог уговорить, конечно же.

 

После этого предлагал поставить капельку крови на составленный заранее договорчик о передаче души в мою бессрочную собственность. Ей же все равно, если у нее души нет. Думаете, хоть кто-то согласился? Ага, щаз. Весь юный задор и принципиальность тут же скукоживались.

Да, она должна быть и мне нравиться.