1.Живя на земле, живи, как на небе – без всяких привязанностей и в непрестанной молитве.

2.Каждый раз молись так, как будто впервые, или молись так, как будто в последний раз.

Как все верующие — почитал, совершал поклоны и, когда упоминалось Ее имя, на богослужении и в утренних — вечерних молитвах, произносил слова, величания, просьбы…

Но все это было совершенно формально и даже несколько с усилием. Потому как Богородица была женщиной. А в прошлой своей жизни к женщинам я относился очень хорошо — романтизировал, влюблялся, оберегал, помогал, женился, воспитывал детей, но всегда считал себя ответственным за все и полагал совершенно постыдным просить о чем-то женщин. Уважение вызывали лишь те представительницы слабого пола, которые выполняли мужские функции — работали, воспитывали детей, содержали семью…

Иногда мы встречаемся с людьми, которые оставляют глубокий след в нашей памяти. След, который никогда не стирается. А бывает и так, что мы всю жизнь находимся рядом с человеком, цену которого понимаем лишь после его смерти… Это, наверное, заложено в человеческой натуре. Но скорее всего мы сами не хотим замечать таких людей и выбираем душевную слепоту. Почему это так, знает, вероятно, только Господь

Несмотря на то, что все мы уязвлены, все покрыты ранами и поражены грехами, но все равно осуждаем других. В больнице все люди болеют, но ведь ни один больной не осуждает другого. Никто не пеняет соседу: "Ты - больной!" - потому что человек видит,

Как-то утром, несколько лет назад, я собрался в парикмахерскую, потому что днем мне надо было ехать в Лондон. Однако из первого же письма, которое я открыл, я узнал, что ехать туда не надо. Тогда я решил отложить и стрижку. Но тут в моем уме что-то назойливо заговорило, почти зазвучало: «Иди к парикмахеру...» Hе в силах это выдержать, я пошел. У парикмахера моего было много невзгод, и мне иногда удавалось помочь ему. Hе успел я открыть двери, как он воскликнул: «Ох, я так молился, чтобы вы сегодня утром пришли!» И впрямь, приди я на день позже, я бы не смог ему помочь.

И вот, когда я говорю, что Иисус – “христианское” имя, это мне напоминает такой очень примитивный подход, и вместе с тем, это человеческое имя, первое христианское имя, вписанное в святцы Церкви. И если мы будем об этом помнить, если мы поймем, какую близость это имя устанавливает между Христом и нами, тогда мы поймем, почему поколения христиан так дорожили этим именем, Скорее всего, не потому, что апостол Павел говорил, что пред именем Иисусовым преклонится всякое колено (см. Флп. 2:10), ибо хотя это несомненно верно, не это делает имя теплым и милым. Слова Павла могли бы относиться к таким обращениям как “Вседержитель”, “Господь”, но имя Иисус – живое, реальное, личное имя.

Однажды пришла ко мне одна женщина, из набожных, и спросила: 
“Что мне делать, отче? Я неграмотная и не знаю молитв. Спасусь ли я без молитв?” 
Я сказал ей: “А ты совсем не молишься?” – “Да я молюсь!” – 
“Так как же ты молишься?”