Ученые впервые провели исследование, выявляющее объективные причины споров, разгоревшихся в интернете о цветах платья. Статья с выводами ученых опубликована в журнале Current Biology.

Британская газета The Daily Mail опубликовала новую серию снимков, в которой американец Даниэль Карико показал насекомых, живущих в наших домах. На его фотографиях долгоносики, моль, осы, мухи, муравьи и другие букашки больше напоминают инопланетные существа.

Главный охотник за экзопланетами, орбитальный телескоп Kepler, отвлекся от наблюдения за далекими звездами и на протяжении 70 дней неотрывно следил за Нептуном и его спутниками, что позволило ученым подготовить 30-секундную видеозапись их космического "танца", сообщает NASA.

Любому дачнику знакомы фразы: «Эх, не туда посадила!», «Что-то ему тут не нравится» и «Какой замечательный цветок, надо бы его размножить!» И не важно, о каком растении идет речь: о скромной ромашке или об огромном цветущем кусте клематиса. Необходимость его пересадки (размножения делением) может возникнуть по множеству причин – как объективных, так и субъективных.

Где комфортнее тигру — в лесу или в цирке? Почему лев не церемонится со своим детенышем? Боятся ли дикие кошки огня? Насколько на самом деле жесток цирк? Дрессировщик Аскольд Запашный ответил на шесть обвинений общества Dzīvnieku brīvība, которое проведет пикеты во время гастролей цирка братьев Запашных возле Arena Rīga.

Уже неделю в городе Фергюсон штата Миссури продолжаются протесты в связи с убийством полицейским 18-летнего афроамериканца Майкла Брауна. В некоторых городах США демонстрации перетекли в жестокие столкновения, а география протестов охватила и другие штаты. В настоящей статье анализируются причины этих событий и их дальнейшая перспектива.

Оценка протестов в Фергюсоне

Выстрел в невооруженного юношу спровоцировал начало многодневных демонстраций в разных городах США против расизма и притеснений темнокожего населения со стороны полиции. Утаивание обстоятельств убийства восемнадцатилетнего Майкла Брауна вызвало бурю гнева африамериканского населения страны. Нынешние протесты напоминают собой аналогичные выступления во Флориде два года тому назад, когда был убит другой темнокожий подросток.

Основная причина возникновения протестного движения в Фергюсоне заключается в том, что большинство афроамериканского населения этого города выступило с протестом по поводу убийства Майкла Брауна. Эти люди жалуются на безработицу и местные власти, которые не занимаются вопросами, связанными с существующим в обществе неравенстве. Жители Фергюсона уже давно чувствуют, что городской совет и полицейское управление, большую часть которых составляют светлокожие американцы, вытесняют их на второй план и лишают законных прав.

Фергюсон – небольшой городок в окрестностях Сент-Луиса, одного из крупнейших мегаполисов штата Миссури. 67% его населения составляют афроамериканцы, однако их число в местной администрации и полицейском управлении ничтожно. Жители Фергюсона и все темнокожее население Соединенных Штатов не ошибаются в оценке мер полиции. Они понимают, что столкнулись с бесчеловечными действиями властей. Темнокожие жители этого города знают, что с ними обращаются как с гражданами второго сорта.

Мнение правительства и органов правопорядка

Полицейское управление штата Миссури обвинило в убийстве 18-летнего подростка полицейского Даррена Уилсона. Представители правопорядка заявили, что убитый подозревался в «вооруженном ограблении» и хотел похитить из супермаркета сигареты на сумму около 50 долларов. По словам полицейских, судя по записи камеры видеонаблюдения, установленной в магазине, они «полагают», что грабителем был именно Майкл Браун.

В настоящее время из-за увеличения числа протестов полиция штата, получив приказ обеспечить безопасность Сент-Луиса, ввела там комендантский час и объявила чрезвычайное положение. Полицейские штата Миссури предпринимают ответные меры в адрес протестующих и разъезжают на бронированных автомашинах, предназначенных для защиты от мин и других взрывчатых веществ.

В некоторых других районах были замечены полицейские, одетые в зеленые рубашки и специальные камуфляжные брюки – одежду, похожую на ту, которую носят морские пехотинцы США. Из оружия в их арсенале – автоматы М4, которые обычно используют армейские подразделения. Судя по имеющимся фотоматериалам, можно заключить, что в результате действий полиции предместья Фергюсона превратились в настоящую зону боевых действий.

Описанные события являются результатом многолетней запланированной милитаризации органов правопорядка Соединенных Штатов. Этот процесс, известный как «Программа национальной безопасности», особенно активизировался после событий 11 сентября 2001 года благодаря мощному финансированию органов безопасности. Итогом стало превращение американской полиции из социального института, обязанного защищать граждан, в некое подобие оккупационной армии, готовой к захвату чужой территории.

Очевидно, что острие милитаризированных полицейских формирований США все больше направляется в сторону национальных меньшинств и беднейших слоев населения. Между тем президент Соединенных Штатов Барак Обама, назвав трагедией убийство темнокожего подростка, для успокоения американской общественности заявил, что нет никаких оснований применения полицией большей силы, нежели обычно, при этом осудив факты насилия против полицейских.

Весьма вероятно, что Барак Обама, сам будучи темнокожим, старается продемонстрировать свою лояльность афроамериканскому населению и тем самым стабилизировать ситуацию в стране. Дошло даже до того, что после оправдания полицейского, убившего некоторое время тому назад другого темнокожего подростка по имени Трейвон Мартин, президент позволил себе критику судебной системы США, заявив: «Я уверен, что если бы убит был белокожий, все сложилось по-другому!»

Протесты в Фергюсоне и движение «Захвати Уолл-стрит»

Кризис в штате Миссури значительно разросся, демонстрации охватили более ста американских городов, поэтому нынешние волнения можно сравнить с протестными выступлениями, известными под названием «Захвати Уолл-стрит». Если обратиться к предпосылкам, породившим акции гражданского протеста в Нью-Йорке, и причинам развития нынешних протестов в разных штатах США, то между этими социальными движениями можно обнаружить много общего, заложенного в саму структуру американского общества.

Движение «Захвати Уолл-стрит» зародилось как протест против нищеты, безработицы, засилья крупных компаний, социального неравенства, войн на Ближнем Востоке, задолженности студентов и высоких премий топ-менеджерам. Протестующие также требовали увеличения налоговых поступлений от состоятельных граждан и ответственности банков за меры, усилившие экономический кризис в США.

Нынешние протесты в Миссури, охватившие более 100 американских городов, таких как Нью-Йорк, Бостон, Сент-Луис и Филадельфия, демонстрируют не только реакцию населения на действия полицейских властей, но и его недовольство нищетой, несправедливостью и дискриминацией, особенно на городских окраинах. Продолжение насилия и протестов делает очевидным тот факт, что уровень бедности растет быстрыми темпами на окраинах американских городов, которые стали местом проживания наибольшего числа социально неблагополучных граждан этой страны.

В Миссури проживает 21 тысяча человек. С 2000 года уровень бедности в этом штате увеличился вдвое, что еще больше обострило недовольство расовой дискриминацией и экономическим неравенством.

Положение темнокожих и прочих расовых меньшинств в США

Темнокожие граждане и представители других расовых меньшинств в Соединенных Штатах находятся в весьма затруднительном положении. Статистика правонарушений среди них остается крайне высокой, в результате чего именно они составляют большинство арестованных и осужденных в американских тюрьмах. Причина этого объясняется многолетней историей США и уходит корнями еще во времена существования рабства в этой стране. Дело в том, что расовые меньшинства, особенно из числа афроамериканского населения, все еще не смогли избавиться от крайней нужды и экономических трудностей, возникших в результате существования рабовладельческой системы. Поэтому значительное число преступлений, совершаемых темнокожими, является результатом их бедности и материальной неустроенности ввиду массовой безработицы, порождающей, в свою очередь, отчаяние и чувство безнадежности.

Дальнейшие перспективы

С 2000 года число бедных людей, проживающих на окраинах американских городов, увеличилось более чем в два раза, в то время как в самих городах эта цифра возросла только на 50%. В Фергюсоне число жителей, проживающих за чертой бедности, в 2012 году составило 22% от общего количества населения, хотя, по данным Департамента статистики США, в 2000 году эта цифра составляла порядка 10,2%.

Аналогичная ситуация наблюдается и в окраинных районах городов Атланта и Колорадо-Спрингс. В настоящий момент в бедности проживает больше половины населения Соединенных Штатов, при этом все они проживают в пригородах крупных американских мегаполисов. Помимо этого, низкий уровень экономического развития, высокая безработица и перспектива очередного экономического спада еще больше усугубляет положение миллионов американских семей. В таких условиях угроза начала беспорядков, наподобие тех, что вызвали протесты в Фергюсоне, становится еще более реальной. Это при том, что американское правительство претендует на лидерство во всем мире и роль единственной оставшейся сверхдержавы!

Продолжение подобного рода беспорядков не только потребует у правительства значительных финансовых затрат в будущем, но и скажется на внешней политике Соединенных Штатов. Возможно, все это умерит стремление американцев к прямому военному вмешательству в кризисы других стран.

Источник

Одна из досадных особенностей алгоритмов, управляющих интернетом, заключается в том, что мы не способны ощутить их присутствие, не зная, как именно они работают. Результаты алгоритмической сортировки ясны нам только отчасти: мы знаем, что мы видим, но мы не знаем, чего мы не видим. И логика фильтрации информации скрыта от нас.

Но что будет, если вместо платформ, вроде Facebook, которые незаметно для нас вращают цифровые ручки, делающие новостную ленту каждого пользователя отличной от других, пользователи Facebook смогут подписаться на разные алгоритмы — формулы, разработанные людьми, которые могут объяснить свой подход?

Публикация всегда имела непосредственное отношение к фильтрации информации и группировке контента, но прежде именно люди занимались отбором историй и размещением их на сайтах или их печатью на бумажных носителях. Подборка тех или иных историй являлась отражением сущности того или иного издания. Подписка на тот или иной алгоритм будет означать подписку на параметры публикации или, если точнее, той ее части, которая пройдет сквозь алгоритмические фильтры.

«Существует пара игроков, которые генерируют огромные объемы контента — или, в случае с Facebook, контролируют огромные объемы контента, — объясняет Николас Диакопулос (Nicholas Diakopoulos), ассистент профессора из университета Мэриленда, изучающий прозрачность алгоритмов. — Но если мы изменим наш подход, возможно, это будет способствовать развитию более мелких поставщиков алгоритмов».

Главная идея заключается в том, чтобы совместить относительную прозрачность редакторских решений, принятых человеком, с точностью алгоритмических фильтров. Представьте себе, говорит Диакопулос, что любой пользователь может написать свой собственный алгоритм фильтрации новостной ленты, а те, кто не захотят этого делать, могут подписаться на уже созданные алгоритмы. Такого рода архитектура позволит людям выбирать, по крайней мере, часть параметров, обуславливающих то, что они видят в социальных сетях, а не полностью полагаться на милость тех алгоритмов, которые инженеры Facebook настраивают по самым разным причинам — в том числе по причинам, о которым пользователям ничего неизвестно.

«Вслед за этим должен возникнуть некий рынок, где различные пользователи смогут приобретать свой собственный алгоритм для фильтрации информации в Facebook, — объясняет он. — Тогда я смогу сказать, что я хочу алгоритм новостной ленты, как у издания The Atlantic или New Yorker , или алгоритм того или иного пользователя. Все это внезапно превращается в подписную модель, в рамках которой у меня есть выбор».

Сам акт выбора позволяет пользователям лучше понимать, почему они видят ту информацию, которую видят. Пока довольно сложно сказать, насколько та информация, которую человек видит в ленте Facebook, отражает то, что на самом деле публикуется на сайте, и отражает ли она то, каким образом человек взаимодействует с информацией на Facebook или других сайтах. Классический пример: если вы ставите «лайки» под фотографиями младенцев, скорее всего, алгоритм Facebook будет предлагать вам больше фотографий младенцев.

«Алгоритмы делают редакторский выбор, так? Редакторы The Atlantic или других изданий делали редакторский выбор в течение очень долгого времени, — рассказывает Диакопулос. — Теперь мы просим эти алгоритмы начать делать редакторский выбор. С моей точки зрения, главная проблема заключается в том, что в прошлом редакторский выбор человека был видимым и контролируемым. Он оставлял след».

К примеру, такой след можно было найти в прошлых статьях этого издания. Если одна газета постоянно использует термин «иммигрант без документов на право проживания в стране», а другая регулярно пишет о «нелегалах», читатели могут сделать некоторые выводы о том образе мыслей и ценностях, которые стоят за особенностями фильтрации информации. В рамках давно установившихся форматов, таких как печатная пресса, существуют хорошо понятные ограничения, указывающие читателям на то, почему первая страница выглядит именно так, а не иначе — это касается времени публикации тех или иных репортажей, физических параметров страницы, событийной ценности статей, рассчитанных на многочисленную и потенциально разнообразную аудиторию читателей.

Но понять, почему новостная лента Facebook выглядит так, а не иначе, несколько сложнее. Каждый пользователь обладает уникальным, обусловленным алгоритмами опытом, который определяется не только выбором миллиарда пользователей, формирующих контент сайта, но и в процессе взаимодействия с маркетинговыми материалами, основанными на поведении пользователя в сети вне Facebook, и так далее. И, хотя довольно трудно представить себе, что Facebook согласится на уменьшение влияния его алгоритмов, исключать этого все же нельзя.

«На самом деле они хотят контролировать способность демонстрировать вам рекламу, — объясняет Диакопулос. — Вам придется их убеждать, но при условии, что у них останется возможность интегрировать рекламу в вашу алгоритмическую платформу… В реальности это может существенно разнообразить их аудиторию. В возможности контроля есть свои преимущества. Могут возникнуть и вполне реальные проблемы. Но, знаете, Apple сделала это. Она создала рынок приложений».

Источник

Следует иметь в виду, что в определенном смысле человек, которому пересаживают сердце, не имеет представления о своем новом органе: его нервная система, как правило, не подключается к его системе коммуникации. 40 000 нейронов столь совершенно контролируют работу сердца, и они в такой степени самодостаточны, что сердце можно вырезать из одного тела, пересадить в другое, и оно продолжит безупречно работать даже при отсутствии внешнего контроля; и так будет продолжаться десять лет, а, может быть, и больше. Это кажется необходимым: части нашей нервной системы, управляющие наиболее важными функциями, работают как швейцарские часы — все происходит точно по расписанию и без каких-либо помех. Хаотическое поведение блокировано.

Но так ли это на самом деле? Два простых маятника, качающихся с безукоризненной регулярностью, могут начать двигаться по хаотичной траектории, если их связать вместе. При этом каждый из миллиардов нейронов в нашем мозгу можно представить в виде маятника, переходящего из рабочей фазы в фазу покоя и связанного с 10 000 других нейронов: не означает ли это, что хаос в нашей нервной системе является неизбежным?

Подобного рода перспективы вызывают ужас. Хаос исключительно чувствителен к первоначальным условиям — достаточно вспомнить об эффекте бабочки. А что будет, если неправильные пертурбации безвозвратно погрузят нас в состояние безумия? Среди многих ученых также существует активное сопротивление по отношению к идее о том, что хаос, на самом деле, работает в биологических системах. Многие намеренно исключают его из своих моделей. Он подрывает основы вычислительного принципа (computationalism), то есть идеи о том, что мозг является не чем иным, как основанным на фундаментальных правилах счетно-вычислительным устройством. Хаос кажется неподходящим как механизм биологической обработки информации, поскольку он позволяет шумам размножаться без всяких ограничений, что приводит к искажению передачи и хранения информации.

Главная функция мозга состоит в защите нас от хаоса, и в этом смысле он похож на зонтик

В то же время хаос имеет свои преимущества. На поведенческом уровне гонка вооружений между хищником и добычей встроила беспорядочные стратегии в нашу нервную систему. Мотылек, почувствовавший сигналы эхолота летучей мыши, например, незамедлительно начинает удаляться от источника ультразвука. Нейроны, контролирующие его полет, возбуждаются и начинают «гореть» все более беспорядочным образом по мере приближения летучей мыши, пока сам мотылек, производя резкие движения, не превращается в барахтающуюся смесь крылышек и лапок. Обобщая, можно сказать, что хаос предоставляет нашему мозгу значительное количество способности производить вычисления и позволяет ему на высокой скорости исследовать многочисленные возможности. Будучи мотивированными этими, а также другими потенциальными преимуществами и имея на руках собранные факты, специалисты в области нейробиологии постепенно начинают соглашаться с потенциальной важностью хаоса в мозгу.

Хаос — это не то же самое, что беспорядок. В то время как находящиеся в беспорядочном состоянии системы не могут быть предсказуемыми, хаос, на самом деле, имеет детерминистский характер: современное состояние системы определяет ее будущее. Но даже в этом случае ее поведение предсказуемо лишь на короткий период времени: незначительные отличия при вводе приводят к совершенно иным результатам. Хаотические системы также способны демонстрировать стабильные модели, получившие называние «аттракторы» (attractors), и терпеливый наблюдатель способен их заметить. Со временем хаотические траектории будут стремиться приблизиться к ним. Поскольку хаос можно контролировать, он создает тонкий баланс между надежностью и исследованием. Но поскольку хаос непредсказуем, он является достойным кандидатом на то, чтобы быть динамической основой свободной воли.

Сходство со случайным беспорядком (стохастичность) является болезненной проблемой для формального изучения хаоса. С точки зрения математики, совсем не просто провести различие между этими двумя состояниями — особенно в биологических системах. Не существует определенных тестов для хаоса, когда речь идет о многомерных, флуктуирующих биологических данных. Уолтер Фримен (Walter Freeman) и его коллеги были инициаторами самых первых исследований, задачей которых было доказательство существования хаоса в мозгу, однако они сделали крайние выводы на основании ограниченных данных. Так, например, Фримен считал, что нейропили, внеклеточные комбинации аксонов и дендритов, является органом сознания — это, в любом случае, весьма серьезное утверждение. Философы вскоре ухватились за эти идеи, и даже результаты самых первых исследований они воспринимали без должной критики. Статьи как философов, так и ученых могут в одинаковой мере подходить для цитирования как Джидду Кришнамурти, так и Анри Пуанкаре, а к хаосу часто проявляется полумистическое почтение. В результате ученые должны продвигаться осторожно для того, чтобы их серьезно воспринимали.

Однако поиски хаоса — это дело не только сугубо поэтическое. Самое убедительное подтверждение приходит от отдельной клетки. Так, например, гигантский аксон кальмара оперирует либо в режиме отдыха, либо в режиме повторяемого возбуждения — в зависимости от внешней концентрации натрия. Между этими двумя крайними положениями он демонстрирует непредсказуемые резкие действия, напоминающие блуждающее поведение хаотичной траектории, пока она не пристраивается к аттрактору. Когда применяется периодический ввод, гигантский аксон кальмара отвечает смешением колебательной и хаотической активности. Хаос существует также в сетях клеток. Нейроны, расположенные в частях кожи крысы, способны различать между хаотичным и беспорядочным растяжением кожи.

Еще больше свидетельств хаоса в нервной системе можно обнаружить на уровне глобальной активности мозга. Странным образом, подходящей метафорой для этого поведения может служить металлическая пластина. Каждый из содержащихся в ней электронов может быть направлен в разные стороны (если говорить более точно, то речь идет об их вращении (spin). Соседние вращения, как крохотные магниты, оказывают друг на друга влияние. Если пластина холодная, то в ней недостаточно энергии для преодоления влияния соседних вращений, и все вращения выстраиваются в одинаковом направлении, образуя единый прочный магнит. Когда плита нагревается, каждое вращение получает такое количество энергии, что оно способно избавиться от воздействия соседа, и таким образом вращения находятся в беспорядочном состоянии. Когда плита разогрета наполовину, то есть не холодная, но и не горячая, она находится в так называемом «критическом режиме». Он характеризуется появлением флуктуационных областей, состоящих из одинаково вращающихся частей, которые демонстрируют самую высокую степень динамической корреляции, то есть наилучший баланс между способностью спина воздействовать на своих соседей и его способностью изменяться.

Критическое состояние может оказаться весьма полезным для мозга, позволяя ему исследовать как порядок, так и беспорядок в своих подсчетах, используя при этом избыточную сеть с богатой и сильной хаотичной динамикой, а также работающую функцию считывания данных для стабильного перевода состояния сети в режим вывода. Критическое состояние в таком случае поддерживается не с помощью температуры, а с помощью смещения баланса в сторону подавления, и в таком случае мозг «замерзает», и ничего не происходит. Если существует слишком большое возбуждение, то он опускается до состояния хаоса. Эта критическая точка аналогична аттрактору.

Но как мы можем определить, что мозг работает на критическом уровне? Подсказку может предоставить структура сигнала, порожденного активностью миллиардов его нейронов. Мы можем измерить силу электрической активности мозга на различных уровнях колебаний. Оказывается, что сила активности падает обратно пропорционально частоте этой активности. Когда-то это соотношение называли «шумом» 1/f — это, на самом деле, отличительная черта систем, сбалансированных в их критических точках. Пространственная величина регионов координированной нейронной активности также находится в обратной зависимости от частоты, и это еще одна отличительная черта критичности. Когда мозг выталкивается из режима обычного состояния с помощью фармакологических средств, он обычно теряет оба этих отличительных свойства, а эффективность кодирования и передачи информации сокращается.

Философ Жиль Делез (Gilles Deleuze) и психиатр Феликс Гваттари (Felix Guattari) заявили: главная функция мозга состоит в том, что он, как зонтик, защищает нас от хаоса. Судя по всему, он делает это с помощью самого хаоса. В то же самое время нейронные сети также способны демонстрировать почти безупречную надежность, как это происходит с работающим сердцем. Порядок и беспорядок имеют симбиотические отношения, а возбуждение нейрона может происходить хаотично, пока память или восприятие не направит его в сторону аттрактора. Сенсорный вход в таком случае служит для «стабилизации» хаоса. На самом деле, использование стимула сокращает вариативность в возбуждении нейронов у удивительно большого количества разных видов и систем, и получается так, как будто высокая хаотичная траектория опускается на аттрактора. За счет «укрощения» хаоса аттракторы могут представлять собой стратегию по поддержанию надежности в чувствительной системе. Недавние теоретические и экспериментальные исследования крупных сетей независимых излучателей также показали, что порядок и хаос способны сосуществовать в удивительной гармонии — в так называемых химерных состояниях.

Данная исследовательская парадигма в нейробиологии, рассматривающая нейроны в определенное мгновение как стационарные счетные единицы, а не как членов сдвигающейся динамической целостности, вероятно, будет совершенно неверной. Если хаос играет столь важную роль в мозгу, то в таком случае нейронные исчисления выполняются не как статистическое считывание, не как строгое движение от преобразования фотонов к опыту света, а как динамическая траектория большой размерности и как амплитудные танцы в мозгу, поделенные на каденции в собственной хореографии.

В то время как сотни миллионов долларов направляются на создание коннектома (connectome) — карты мозга с учетом каждого нейрона — такие ученые как Эва Мардер (Eve Marder) утверждают, что, учитывая сложность подобных цепей, сама по себе структурная карта далеко нас не продвинет. Функциональные связи могут появляться и исчезать в тысячные доли секунды. Отдельные нейроны со временем, судя по всему, изменяют свои характеристики, и поэтому нельзя будет получить данные с битовой адресацией, то есть они не могут представлять собой какую-то устойчивую часть информации, а вместо этого действуют в рамках динамического словаря, который постоянно сдвигается, образуя пространство для новых значений.

Хаос дает нам повод подумать о некоторых расстройствах как о динамических заболеваниях, и эпилептические припадки являются наиболее ярким примером вероятного несрабатывания хаоса. Хаос также может служить показателем здоровья мозга: так, например, специалисты сообщили о появлении менее хаотичной динамики в производящих дофамин клетках грызунов с повреждениями мозга в отличие от здоровых грызунов, и это может иметь последствия при диагностике и лечении болезни Паркинсона, а также других связанных с дофамином расстройств.

Экономист Мюррей Ротбард (Murray Rothbard) сказал, что теория хаоса «разрушает математику изнутри». Она захватывает человеческие импульсы и упрощает их, заменяя при этом ясные линеарные отношения, которые мы ищем в природе, на запутанные и непредсказуемые. Аналогичным образом хаос в мозгу подрывает поверхностные и карикатурные схемы человеческого поведения. Экономисты часто воспринимают людей как «рациональных агентов», как гедонистические вычислительные устройства, действующие в интересах своего будущего. Однако мы, в действительности, не в состоянии действовать на основе личного интереса — хотя это было бы разумным поведением, — потому что показываем ужасные результаты в том, что касается его определения. Да и как мы могли бы это сделать? Именно эта неспособность и является причиной, по которой мы и являемся тем, что мы есть.

Источник