"Когда кто-нибудь между двадцатью и сорока говорит об искусстве: «Я знаю, что мне нравится», это означает: «У меня нет собственного вкуса, я разделяю вкусы, принятые в моей культурной среде», ибо между двадцатью и сорока верным признаком того, что человек обладает настоящим вкусом, является его неуверенность в нем".

"Плохое искусство всегда под боком, но гнусность конкретного произведения имеет преходящий характер: в конце концов его место неизбежно займет другая разновидность того же зла. Поэтому нет нужды нападать на одно из подобных творений: все они равно недолговечны. Маколей написал эссе о Роберте Монтгомери — и мы по сей день живем с иллюзией, что Монтгомери — великий поэт. Ибо единственно стоящее дело критика — умолчать о том, что он считает плохим, и изо всех сил поддержать то, что считает хорошим, особенно если это хорошее недооценено публикой.
Есть книги, несправедливо забытые, но нет ни одной, какую бы мы вспоминали напрасно".
Уистан Хью Оден. ЧТЕНИЕ

Уистан Хью Оден (1907-1973) — один из самых влиятельнейших английских поэтов XX века. Наш соотечественник, Иосиф Бродский, посвятивший Одену эссе «Поклониться тени» считал его одним из лучших поэтов современности, не раз отдавая метру должное в собственных стихах и прозе.
Собственно Оден на русском языке издавался мало. Его сборник эссе о литературе — тоже вещица редкая, но интересная. Чувствуется, что писана она человеком остроумным, снисходительным ко многим человеческим слабостям; короче англицким литературным рыцарем модернистической формации.
Открывают небольшую книгу У. И. Одена две ярких статьи «Чтение» и «Письмо». Считаю, что первую стоит почитать всем заядлым читателям, ну и тем, конечно, кто когда-либо брался за написание рецензий или обсуждение литературы.
Лично для себя сделала массу выводов, которые даже нашли практическое применение. Например, Оден убедил меня в непродуктивности писания рецензий на непонравившиеся книги...
«Нападки на плохую книгу не только пустая трата времени — это портит характер. Если я нахожу книгу действительно дурной, единственная польза, которую я могу из нее извлечь, находится во мне самом и состоит во взаимодействии моего ума, моего остроумия и моей злости, которыми я и пользуюсь, нападая на книгу. Таким образом, писать о плохой книге, не опустошая самого себя, невозможно».
Следующий раз задумаюсь и припомню суровое лицо Уистана Хью Одена прежде чем жаловаться на какого-нибудь Степана Ивановича Мэйера своей подружке и отпускать в его адрес колкости.
Следом за наставлениями и увещеваниями к тем, кто любит книги и не в силах молчать об этом, находятся не менее вдохновенные и заставляющие пошевелить мозгами эссе о творчестве Роберта Фроста, Франца Кафки, Эдгара По, Кавафиса... и конечно же Уильяма Шекспира. Особенно мне понравилось эссе «Шут в колоде», посвященное образу Яго из Отелло и явлению злых розыгрышей вообще. Вы никогда не думали какие вообще цели могут преследовать шутники (осознанно и неосознанно)? Нет? А это интересно и, главное, насущно, ведь мы живем в век флэшмобов.
Ну а на закуску - стихи. Мало их, увы... Но даже после эта малость рождает желание рыскать в интернетах на предмет добавки — оригинальной и переводной. 
"Взять «Икара» Брейгеля:
отвернувшись в последний миг,
Никто ничего не увидел. Не слышал крик
Даже старый пахарь. Ни плеск воды,
И не было в том для него никакой беды,
Ибо солнце, как прежде, сверкало —
на пятках того, кто шел
В зелень моря вниз головой.
А с корабля, где мол,
Замечали: как странно, мальчик упал с небес,
Но корабль уплывал все дальше
 и учил обходиться без".
 Итак, советую всем библиофилам, а также тем кто когда-либо брал в руки прытко пишущее (не важно ради того, чтобы написать стишок, письмо другу или чтобы просто поделиться впечатлениями от прочитанного).

Из эссе "Письмо":

«В течение многих веков на творческой «кухне» появилось лишь несколько усовершенствований: алкоголь, табак, кофе, бензедрин и т. д., но они оказались настолько грубы, что чуть было не испортили обед хозяину-повару. Так что литературное творчество XX века нашей эры практически ничем не отличается от творчества века двадцатого до нашей эры: почти все надо по-прежнему делать своими руками».

***
«В литературе, как и в жизни, напыщенность, если она оправдана страстью, есть одна из форм самодисциплины, которая помогает человеку вытаскивать себя за собственные шнурки».
***
«Некоторые писатели часто путают верность себе, которая должна быть их творческой целью, с оригинальностью, до которой им не должно быть и дела. Есть определенный тип людей, которые настолько озабочены желанием быть единственными и любимыми, что испытывают чувства окружающих своим утомительным поведением; все, что говорит или делает такой человек, должно полюбиться остальным не потому, что любезно само по себе, а потому, что это его слово, его действие. Не здесь ли кроется первоисточник большей части авангардного искусства?»
***
«Рабство настолько нестерпимо, что подневольный человек готов обманывать себя, полагая, что его зависимость — личный выбор, а не вынужденное подчинение. Рабы собственных привычек всегда страдают от подобных заблуждений, как и писатели, впавшие в зависимость от слишком «индивидуального» стиля».
***
«Поэзия не волшебство. И если говорить о ее назначении, то им, по правде, будет освобождение от иллюзий и отрезвление.
«Безымянные законодатели мира» — это определение скорее относится к тайной полиции, чем к поэтам.

Катарсис непосредственно связан с церковными церемониями и косвенно — с боем быков, футболом, плохими фильмами, войнами и молодежными слетами, когда десять тысяч девушек представляют национальный флаг. Но только не с поэзией. Не с искусством».
***
«Всякая поэзия, которая желает сделать жизнь чуть более светлой, должна ответить на два вопроса, которые задают себе все люди, жаждущие просветления жизни. При этом неважно, читают они стихи или нет.
Вот эти два вопроса:
1. Кто я такой? Иными словами: каковы различия между мной и остальными? какие отношения должны быть между нами? что я должен принимать как неизбежность, а чему — сопротивляться?
2. Каким я должен быть? Иными словами: каковы отличительные черты героя (человека, сохранившего свое «я»), которые мне следует развивать в себе? И наоборот: каковы приметы неудачника, утратившего самого себя, которые нужно знать и искоренять в собственном характере?»
***