На днях семь российских легкоатлеток, обвиненных в подмене собственных допинг-проб перед Играми в Пекине, получили окончательный приговор – спортивный арбитражный суд в Лозанне дисквалифицировал девушек на два года и девять месяцев. Адвокаты россиянок Тагир Самакаев и Артем Пацев пришли в редакцию «Советского спорта», чтобы разложить по полочкам многочисленные тома «дела семи» и наглядно продемонстрировать: нарушали закон вовсе не атлетки, а допинг-офицеры…

«СВИДЕТЕЛИ МОГУТ ПОЛЬЗОВАТЬСЯ ЧУЖИМИ ПОКАЗАНИЯМИ»
– Что за огромные папки у вас в руках? Материалы по «делу семи»?

Тагир Самакаев: – Только часть. Маленькая толика. Вот когда мы ехали на судебное заседание в Лозанну, документов набралось на несколько сумок…

– Пришлось заплатить за перевес в аэропорту?

Т.С.: – Команда у нас большая, поэтому обошлось, – улыбается Тагир. – Хотя доказательства у нас действительно были весомые. И решение, вынесенное CAS (спортивный арбитражный суд в Лозанне. – Прим. ред.), о дисквалификации девушек на два года и девять месяцев вызывает у нас недоумение. Пока из Лозанны пришла только резолютивная часть решения, мотивировочная же будет в течение нескольких месяцев. Очень любопытно будет на нее взглянуть. Потому что для нас очевидно – девушки в подмене проб не виновны. Еще в прошлом году, будучи членом антидопинговой комиссии Всероссийской федерации легкой атлетики (ВФЛА), которая разбирала этот случай, я не увидел достаточных оснований для привлечения к ответственности спортсменок. И сейчас мы расскажем вам почему.

Коллега Тагира Артем достает из-под стола маленький ноутбук, словно туза из рукава, – на экране возникает многосоставная схема.

Артем Пацев: – Мы покажем вам основную часть презентации, которую демонстрировали в лозаннском арбитражном суде.

– Почему вы решили использовать визуальный ряд?

Т.С.: – Это наша «фишка». Раньше никто из наших российских коллег этим инструментом не пользовался.

А.П.: – Мы понимали, что находимся в менее выгодном положении, чем представители ИААФ (Международная федерация легкой атлетики. – Прим. ред.). Все-таки англичанина, представлявшего наших оппонентов, которые требовали увеличения срока дисквалификации атлеток с двух лет до четырех, и возглавлявшего судебный состав новозеландца объединяет принадлежность к одной правовой системе – англосаксонской, с ее специфическими принципами и правилами.

«ДОКАЗЫВАТЬ ВИНОВНОСТЬ СПОРТСМЕНОВ ДОЛЖНА ИААФ»
– В данном случае классические схемы доказательства невиновности наверняка не подходили: ведь случай был уникальный. Спортсменок обвинили не в употреблении запрещенных веществ, а в подмене проб…

Т.С.: – В том-то и дело. В Правилах ИААФ, как и во Всемирном антидопинговом кодексе, существует презумпция виновности. Но так как мы рассматриваем не классический случай, когда в пробе «А» нашли запрещенное вещество, апробировали в присутствии спортсмена пробу «В», подтвердили его наличие – и дисквалифицировали, все должно быть по-другому.

А.П.: — Чтобы привлечь спортсмена к ответственности за какое-либо антидопинговое нарушение, должна быть соблюдена так называемая «chain of custody» – в вольном переводе «цепочка хранения» (ее схематичное изображение вы можете видеть на этой странице. – Прим. ред.). Если хоть одно ее звено отсутствует, цепочка разрывается. И бремя доказывания должно перекладываться со спортсмена на обвинителя. В рассматриваемом нами случае из пяти этапов без явных нарушений был пройден лишь один…

Первое звено цепочки – это DCO, то есть допинг-офицер, и спортсмен. Атлет под контролем проверяющего сдает мочу, которую тут же разливают по двум бутылочкам. Одна из них с красной наклейкой, это проба «А», другая, с синей – «В». Замечу, что вскрыть их, не оставив следов, практически невозможно.

Второе звено – доставка проб до лаборатории. По правилам ИААФ она должна осуществляться сертифицированными перевозчиками, которые могут создать необходимые условия хранения. Если движение каждой конкретной пробы от DCO до лаборатории не отслежено, как можно говорить о презумпции виновности?

Третье звено – лаборатория. Она должна быть аккредитована Всемирным антидопинговым агентством – ВАДА, иметь сертификат, в котором указано, какие манипуляции она имеет право проводить с пробами. Результаты исследований, полученные в неаккредитованной лаборатории, не могут приниматься в расчет при рассмотрении подобного дела.

Четвертое звено – вскрытие пробы «В». Почему мы отдельно говорим об этом пункте? Потому что фактически это – единственное фундаментальное право спортсмена. Других прав у него нет – только обязанности.

Напомню, что в лабораторию поступают две бутылочки с идентичными уникальными номерами – пробы «А» и «Б». С первым образцом аккредитованная лаборатория имеет право делать все, что захочется, не уведомляя спортсмена. Если по результатам появляются подозрения в нечистоте атлета, лаборатория должна сообщить об этом международной федерации, а та, в свою очередь, обязана незамедлительно уведомить спортсмена через его национальную федерацию. Спортсмен может сказать: «Да, виноват» – и отказаться от вскрытия пробы «В». Если же он не признает нарушения, ему назначают день, как правило, недели через две, когда он может приехать на вскрытие пробы «В» со своими представителями. Тут же проводят анализ – и, если он что-то показывает, уже не отвертишься. В 95 процентах случаев результаты анализа пробы «В» совпадают с «А».

Пятое звено – антидопинговая организация, куда поступает итоговая информация от лаборатории. В нашем случае обработка этой информации заняла около года, что тоже, согласитесь, странно.

«ПРОБЫ ИССЛЕДОВАЛИ В НЕАККРЕДИТОВАННОЙ ЛАБОРАТОРИИ»
– Почему представители лаборатории вообще решили сравнивать пробы наших девушек на соответствие ДНК?

А.П.: – Мы задавали этот вопрос в суде. Оказывается, ИААФ насторожила сверхположительная статистика России по количеству сданных внесоревновательных тестов. В среднем по развитым странам процент неявки атлетов на такие проверки – около 40. У нас же за последние два-три года – всего пять! Вот они и решили провести дополнительные тесты на соответствие ДНК. Составили список, в который вошли около двадцати российских атлетов. И оказалось, что у семи девушек пробы с ранее взятыми не совпадают.

Далее был проведен ДНК-тест. Господин Габриэль Долле, руководитель допинг-службы ИААФ, приезжал в Россию и лично брал у спортсменок защечный мазок. Но с чем сравнивали ДНК, полученную из этого анализа, для нас загадка.

Ведь пробы «А» к тому моменту уже были использованы – где-то полностью, где-то частично – для проведения тестов на запрещенные препараты. В процессе судебного разбирательства выяснилось, что в некоторых случаях руководитель лаборатории считал, что остатков пробы «А» достаточно для проведения анализа ДНК. А в других говорил – первые образцы уже вскрыты и туда могло что-то попасть, поэтому давайте-ка используем пробу «В»…

– Естественно, без уведомления спортсмена?

А.П.: – Именно. Если это так, значит, исследования проводились в нарушение прав спортсменов. Получается, их результаты нельзя брать в расчет.

Если же сравнивались пробы «А», результаты также нельзя принимать всерьез – мельчайшая частичка, попавшая в образец, могла изменить его состав. Широко известен случай в Германии, где в течение 16 лет полиция не могла найти маньяка. Осложнялось дело тем, что орудовал он в разных областях страны… А потом выяснилось, что «тайная убийца», которую так долго не могли найти, – ни в чем не повинная медсестра. Образцы на местах преступления собирались ватными палочками, которые она сворачивала, оставляя там частички своей кожи.

В общем, мы считаем, что ни первый, ни второй анализы ДНК нельзя считать легитимными. Ко всему прочему, лаборатория, проводившая тесты, не имела сертификата ВАДА.

– Как образцы попали в неаккредитованную лабораторию?

Т.С.: – Как выяснилось, лозаннские эксперты, проводившие анализ проб на наличие запрещенных веществ, просто отдали пробы… в соседнюю лабораторию.

А.П.: – Марсель Сожи, руководитель лозаннской лаборатории, куда изначально поступили образцы, объяснил свое решение так. Во-первых, обе лаборатории входят в одну структуру. Во-вторых, те специалисты проводят исследования по гораздо более серьезным случаям – устанавливают личности убийц и все такое. Он сказал, что своим «соседям» может полностью доверять. Это, конечно, здорово. Но я вот, например, тоже могу доверять Тагиру Саитовичу. Но, если бы у него не было статуса адвоката, я не смог бы привлечь его к своей защите, скажем, в уголовном процессе.

Мы понимали, что ИААФ может возразить: «Как еще бороться с допингом?» Поэтому мы проанализировали положения международных антидопинговых актов, правила самой ИААФ и в нашей презентации предложили такую схему проведения анализа проб, которая бы приводила к четкому и понятному результату и одновременно не нарушала права спортсмена. Если после вскрытия и исследования пробы «А» возникают какие-либо сомнения в подлинности ДНК, нужно взять у спортсмена защечный мазок и уже в его присутствии вскрыть пробу «В» и провести сравнительный анализ. Если ДНК не совпадает – виновен, без вопросов. И такую схему можно было бы использовать не только для данного конкретного случая, но и в будущем.

«ПРОБЫ РОССИЯНОК ОТПРАВЛЯЛИ ИЗ... МИНСКА!»
– Возможна ли в принципе физическая подмена проб атлетом?

Т.С.: – Для тех, кто не представляет, как проходит процедура контроля, расскажу: спортсмен идет в узкую туалетную кабинку вместе с допинг-офицером. Незаметно сдать чужую мочу в таком тесном пространстве под пристальным взором DCO шансов практически нет. Чтобы это сделать, нужно изрядно изловчиться – незаметно поставить себе катетер или что-то подобное. При этом спортсмен никогда точно не знает, придет к нему сегодня контролер или нет. Не буду вдаваться в анатомические подробности, но тренироваться с катетером вряд ли возможно. Кроме того, в рассматриваемом нами случае замечаний от DCO не было. Из этого мы делаем вывод, что физической подмены не произошло.

– А что говорят сами допинг-офицеры?

Т.С.: – А вот теперь мы переходим к самой интересной части этой истории. Потому что без смеха рассказывать о том, что они говорят, невозможно. Пришлось потратить немало нервов, чтобы добиться присутствия офицеров DCO на заседании суда. Представители ИААФ сопротивлялись, как могли, утверждая, что для полноценного проведения слушаний будет достаточно письменных заявлений, заблаговременно полученных от DCO. Но мы все-таки добились допроса допинг-офицеров в качестве свидетелей – хоть и по телефону. И не зря. Они посыпались на первых же вопросах – о том, сами ли писали свои показания или кто-то это сделал за них. Один сказал: «Мне по факсу прислали, я подписал».

А.П.: – Спрашиваем: «А кто прислал?» А он отвечает: «Не могу сейчас сказать». Тут даже судьи насторожились. И чем больше вопросов мы задавали, тем больше допинг-офицеры путались в показаниях.

Т.С.: – Потом они подтвердили, что никаких нарушений во время сдачи проб не происходило. Мы решили поинтересоваться дальнейшей судьбой образцов. Тут-то и вскрылось самое интересное. Оказывается, пробы отправлялись вовсе не из Москвы, где были взяты, а из… Минска! «Почему?» – спрашиваем. «Потому что российское законодательство запрещает вывозить биопробы», – отвечают нам допинг-офицеры. На самом же деле надо лишь получить в установленном порядке разрешение Росздравнадзора, как делают многие лечебные учреждения, – и вывози себе на здоровье из России пробы. Но IDTM (организация, в которой работают все допинг-офицеры. – Прим. ред.) решила иначе: зачем получать какие-то разрешения, если можно нанять частного перевозчика, и отправить образцы в Белоруссию без каких-либо бумажек? То есть допинг-пробы семи российских атлеток были вывезены из России контрабандой… Тут у нас волосы встали дыбом. «То есть вы нарушили российское законодательство?» – поинтересовались мы у офицеров. «Да», – говорят. Мол, так им велело руководство IDTM. По нашему мнению, целесообразности в существовании допинг-офицеров нет. В нашем случае они либо сработали непрофессионально, либо сами участвовали в подмене проб. То есть налицо полное несоответствие установленным кодексом ВАДА обязанностям.

– То, что вы рассказываете, просто невероятно. Неужели для спортивного сообщества ИААФ настолько важнее отдельно взятого спортсмена, что можно закрыть глаза на подобные нарушения?

Т.С.: – К сожалению, это так. Тут я вижу только один выход – бороться. На месте наших чиновников я бы задался вопросом: а кем и в каком порядке люди назначаются допинг-офицерами, какие требования к ним предъявляются, чем регулируется и кем контролируется их деятельность в России? Перед кем они несут ответственность за свои проступки и какова эта ответственность? Чем они вообще занимаются – помимо того, что занимаются контрабандой? Я как-то спросил одного представителя антидопинговой организации: «Кого-нибудь когда-нибудь из вас наказывали за нарушения?» Он сказал: «Нет».

А.П.: – В нашем случае девушки-легкоатлетки полностью доказали свою невиновность, хотя и не обязаны были это делать. У каждой из спортсменок есть бумага, подписанная допинг-офицером, где говорится, что никаких нарушений во время сдачи проб зафиксировано не было. Этот документ – единственное, что у спортсмена вообще может быть для доказательства своей невиновности.

– Но не защищает. Что же со всей этой страшной картиной, которую вы нарисовали, делать?

Т.С.: – Нужно бороться. И пусть даже выносят такие решения, как в этот раз, но нужно всякий раз показывать, что мы готовы использовать все предусмотренные законодательством и правилами способы для защиты интересов конкретных спортсменов, а в конечном счете и интересов российского спорта в целом. Нельзя позволять использовать наших атлетов в качестве подопытных мышей.

ЛЕГКАЯ АТЛЕТИКА
ЭХО ДОПИНГОВОГО СКАНДАЛА
Этот допинг-скандал был как ушат ледяной воды на весь российский спорт. Накануне Олимпиады в Пекине сразу семь наших легкоатлеток были дисквалифицированы и обвинены в подмене допинг-проб. На днях в Лозанне был подведен итог всей этой истории: международный спортивный арбитражный суд вынес окончательный приговор – дисквалификация до 30 апреля 2011 года. Сразу после оглашения вердикта корреспонденты «Советского спорта» встретились с одной из участниц нашумевшего дела Еленой Соболевой – рекордсменкой мира в беге на 1500 метров.

Светлана Черкасова, Елена Соболева, Дарья Пищальникова, Гульфия Ханафеева, Татьяна Томашова, Юлия Фоменко, Ольга Егорова (ее дисквалификация на 2 года и 9 месяцев начинается не с 3 сентября 2008 года, как у остальных, а с 20 октября 2007 года). Именно эти спортсменки стали участницами допинг-скандала. Но все они до сих пор не могут понять, что же произошло. Никакого допинга не обнаружили, но от соревнований отстранили…

Очевидно, что состояние в такой ситуации у девушек не самое хорошее. Тем удивительнее было встретить на юге столицы жизнерадостную, светящуюся от счастья Елену Соболеву. Дело было возле общежития, где ей выделило квартиру общество «Луч», за которое Лена выступала. Родом Соболева из Брянска.

Поначалу даже не верилось, что это та самая спортсменка, чья медаль в Пекине даже не обсуждалась. Ее золото считалось, что называется, плановым.

«ПЕРЕД ПРИГОВОРОМ НАМ ПРИСНИЛСЯ СУДЬЯ»
– Мне все говорят, мол, у тебя неприятности, а ты хохочешь постоянно. На самом деле это смех сквозь слезы, – начинает свой рассказ Соболева. – Конечно, мы надеялись на лучшее. Верили в то, что справедливость восторжествует. Но…

Для меня много непонятного осталось в этом деле. Например, почему все так торопились с вердиктом по нашему делу? Вон в биатлоне как все затянулось. А тут собрались в Лозанне, выслушали все стороны, объявили решение. Лично у меня две версии такой скоротечности. Первая – у нас уже заканчивался срок 2-летней дисквалификации, которую мы получили от Всероссийской федерации легкой атлетики и ИААФ, нужно было срочно что-то делать. Иначе мы могли бы выступать. А вторая версия – нас просто «пожалели». Нас же судья спросил: «Девчонки, чем вы сейчас занимаетесь?». Мы честно ответили, что продолжаем тренироваться. И нам словно хотели побыстрее ответить: мол, не мучайтесь, мы вам все равно дадим четыре года, так что пора завязывать со спортом.

– Но вы в итоге получили два года и девять месяцев…

– Я до сих пор не могу понять, как реагировать на этот приговор. Мы не виноваты ни в чем! Не знаю, почему там не совпали какие-то анализы ДНК, я не специалист в этих вопросах. Но у нас не находили никакого допинга просто потому, что мы его не применяли. С другой стороны – могло ведь все и хуже закончиться. Получи мы четыре года – и прощай, большой спорт, навсегда. Кстати, накануне вердикта мне и Даше Пищальниковой приснился судья Хаас. Он твердил: «Три года или 30 месяцев!». Так почти и получилось.

– Что дальше?

– Хочу вернуться и всем все доказать на Играх в Лондоне. Там я не упущу золото. Ни за что на свете. Одно ведь у меня уже отняли.

– Пекинское?

– Да. Эта медаль должна была стать моей. Я столько лет к ней шла, все на карту ставила. А тут какая-то ДНК все перечеркнула. И на Игры меня не пустили.

«ДОПИНГ-ОФИЦЕРЫ СКАЗАЛИ, ЧТО НАРУШЕНИЙ НЕ БЫЛО»
– Вы присутствовали на заседании суда в Лозанне?

– Да. От России были я, Даша Пищальникова, наш адвокат, президент Всероссийской федерации легкой атлетики Валентин Балахничев и адвокат федерации.

– Почему спортсменов представляли вы и Пищальникова?

– Это наша инициатива. Мы хотели показать, что нам не безразлична наша судьба. Мне хотелось кричать о том, что легкая атлетика – это моя жизнь, все, что я умею и люблю делать. Все девчонки мечтают вернуться в большой спорт. Но, сами понимаете, перелет, проживание – это недешевое удовольствие. Особенно если учесть, что все призовые мы уже давно потратили. И потом – адвокат сказал, что всем вместе лучше не ехать. В общем, девчонки написали доверенность, что мы будем представлять и их интересы, и следили за всем из дома.

– Кто оплатил вашу поездку?

– Часть – сама нашла, остальное добавил мой менеджер.

– Как проходило заседание?

– Оно длилось несколько дней. В первый день были технические вопросы, во второй заслушали мнение допинг-офицеров, которые присутствовали при сдаче допинг-анализов.

– Что они сказали?

– Подтвердили свои показания, ранее изложенные на бумаге. Сказали, что все прошло как обычно. Никаких манипуляций они не заметили. Да и как их можно совершить, когда ты в узкой комнатушке рядом с этим офицером сдаешь анализы?!

– Что было дальше?

– Дальше допрашивали нас и господина Капдевиля. Это представитель ИААФ. Знаете, что меня поразило? Когда мы ехали в Швейцарию, то прочитали интервью с нашими биатлонистами. Они рассказывали, как отвратительно шли эти заседания, как к ним с пренебрежением относились, и все такое. Но тут была совсем другая история. Никаких тычков в наш адрес, ни единого намека на то, что мы такие негодяи, допинг употребляли.

– О чем вас спрашивали?

– Попросили изложить свою версию. Мы и изложили. Я сказала, что можно придумать много чего, но я не знаю, как это произошло. Сказала, что ошибка могла произойти при передаче проб, что делалось с некоторыми нарушениями, либо просто при определении ДНК.

АТЛЕТЫ ПОЛЬЗУЮТСЯ КАТЕТЕРАМИ?
– Сейчас, когда уже известен приговор, вы можете озвучить вашу версию произошедшего. Мы сейчас говорим не про ошибки в анализе ДНК или подмене проб. Хочется услышать ваше мнение: почему накануне Олимпиады убирают спортсменок, для некоторых из которых медаль почти гарантирована?

– Не хотелось бы копаться в этой грязи… Но я вынуждена признать, что спорт – это политика. Я до сих пор не верю, что вовлечена во все это. Не хочу думать, что это были игры каких-то высокопоставленных людей. Но всем известно: Россию либо боятся, либо ненавидят. Мы сейчас сильны на политической арене, можем любого поставить на место. В спорте пока такого нет. Хочется верить, что наш пример что-то изменит.

– Вам как-то объясняли происходящее в ИААФ?

– Нет, мы вообще не общались напрямую с международной федерацией. У ИААФ такие правила. Общение со спортсменами происходит через национальную федерацию. Никаких угроз или, наоборот, слов поддержки с их стороны не было. Один из представителей ИААФ как-то в прессе назвал нас мошенницами. Прошло время – и он извинился. Сказал, что говорил это на эмоциях.

– В Лозанне вы тоже ни с кем из ИААФ не общались?

– Был только Капдевиль. С ним мы не общались. Хотя я бы хотела ему поаплодировать.

– За что ваш враг удостоился такой чести?

– Не могу не отдать должное его профессионализму. Я смотрела на него и понимала, что из-за этого человека, возможно, еще долго не смогу выступать. Однако он настолько грамотно подготовил свое выступление, так четко отстаивал свою позицию, что я им восхищалась. Все-таки насколько профессиональные люди работают в ИААФ!

– А что он говорил?

– Излагал свою версию произошедшего. Говорил, что нас, мол, предупреждали о визите допинг-офицеров. Ведь обычно пробы в одной стране в одно время берут одни и те же люди. Перелетают со сбора на сбор. Допустим, они сегодня были в Кисловодске, и все знали, что завтра они полетят в Адлер. По мнению Капдевиля, мы их там уже ждали: подготовились соответствующим образом, поставили катетер и ходили с этим катетером, тренировались перед сдачей допинг-проб… Когда Капдевиль давал показания, у него постоянно проскальзывала фраза: «Обычно спортсмены пользуются катетерами». На это обратил внимание адвокат федерации и поинтересовался: «То есть у вас обычно такое происходит?».

«НУЖНО ВЕРНУТЬ 120 ТЫСЯЧ ДОЛЛАРОВ»
– Какие были первые мысли, когда вас только обвинили в подмене проб, и о чем думаете сейчас?

– Когда я только узнала о том, что нас обвинили и в Пекин мы не едем, я сказала: «Больше никогда не ступлю на дорожку!». Это естественная реакция. Все-таки мы отказались от всего ради этой Олимпиады. Ни шага влево-вправо, только спорт, только тренировки. И когда я уже занесла было ногу на олимпийский пьедестал, мне не дали сделать шаг. Когда в этот раз сказали окончательный срок дисквалификации, уже не было мысли об окончании карьеры. Сразу подумала о том, что же делать еще полтора года. И о том, как просуществовать. И о том, что будет с нашими званиями и призовыми, которые заставят вернуть. (По закону ИААФ спортсмены обязаны вернуть все призовые начиная с момента взятия пробы, из-за которой разгорелся допинг-скандал. – Прим. ред.).

– А заставят?

– Адвокат говорит, что да.

– Как собираетесь возвращать?

– А можно, я не буду об этом говорить? Это самая больная тема… Я не знаю. Я пока даже не знаю, каким образом это делается. Все, думаю, понимают, что этих денег уже нет. И полной суммы на руки я никогда не получала – как минимум половина ушла тренеру, менеджеру, на налоги. Плюс вспомните, какой курс доллара был пару лет назад и какой – сейчас…

– О какой сумме идет речь?

– Она огромная. Порядка ста двадцати тысяч долларов. Может, ИААФ нас простит? – смеется Соболева.

– В течение какого времени нужно вернуть деньги?

– Пока знаю только, что по правилам ИААФ это нужно сделать до возвращения на дорожку.

– Может, российская сторона как-то поможет?

– Я безумно люблю Россию за то, что у нас от скупости до безумной щедрости один шаг. Надеюсь, что найдутся люди, которые каким-то образом помогут решить эту проблему. Дадут в долг, например…

– А с президентом Всероссийской федерации легкой атлетики Валентином Балахничевым говорили на эту тему?

– Думаю, еще буду разговаривать. Не знаю, каким образом он может помочь. Я понимаю, что деньги все-таки зарабатывала я. И, получив призовые, не шла к Балахничеву с подношениями. Я не могу к нему прийти и сказать: помогите мне во что бы то ни стало! Но я в любом случае спрошу. Человек он влиятельный, может, у него есть какие-то связи, чтобы помочь.

«У МЕНЯ БУДЕТ ОЛИМПИЙСКАЯ МЕДАЛЬ!»
– Как вы узнали об окончательном решении лозаннского суда?

– Позвонил адвокат, Тагир Самакаев. Первое, что он сказал: «Четырех лет нет». «А дальше?» – говорю. И он сказал, что два и девять с 30 июля 2008 года. Наступил ступор, бросила трубку. Как только чуть отошла – написала эсэмэску и поставила на рассылку девочкам и тренеру.

– Как реагировали ваши коллеги по несчастью?

– Света Черкасова написала: «Держись. Я реву». Гуля Ханафеева позвонила и спросила: «Это для всех? Точно для всех?». Я сказала, что вроде да, но если есть вопросы – надо звонить адвокату. Юля Фоменко тоже позвонила с вопросом: «Что делать?». Все было на эмоциях, сейчас плохо помню. Мы-то узнали раньше, чем вы. Где-то в час, тогда так официально новость прошла в шесть. Когда начали звонить журналисты, мы уже чуть-чуть пришли в себя. Все спрашивали: «Вы довольны?». «Ну конечно! Полтора года отдохну, слава богу», – отвечала я.

– Елена, расскажите: почему вы сразу не обратились к адвокатам?

– Обратились. К иностранному специалисту. Он сказал, что дело тяжелое, но он готов взяться. Но у русских спортсменов всегда одна проблема… Финансовая. Тот адвокат очень титулованный, опытный. Сумма за его услуги была трехзначная за сутки – и не в рублях. Поэтому эта идея – нанять адвоката – быстро загнулась. А потом нас словно обухом по голове огрели, сообщив о требовании международной федерации увеличить срок дисквалификации до четырех лет, и только потом, когда прошло почти полгода и все начали понимать, что стоит обратиться к юристу, начали искать среди наших адвокатов. Их не так волновал финансовый вопрос, суммы гонорара были адекватные. Решили попробовать поработать с ними.

– Представители ИААФ расстроились, что вам не дали четыре года дисквалификации?

– Насколько я знаю из интервью, которое мне кто-то пересказал, они удовлетворены, что дали больше двух лет. Мне это так странно. Мы же живые люди, которые теперь еще на полтора года остались без средств к существованию. В суде они резали по живому!

– Вы понимаете, откуда взялась эта цифра – два года и девять месяцев?

– Нет. Но пока пришло только решение, без обоснования. Мое мнение такое: два и девять – это фактически четыре года. Ведь результаты аннулируются с момента взятия первой пробы, в апреле 2007 года. Федерация дала нам два года с этого момента, руководствуясь правилами ВАДА. А они в некоторых пунктах не сходятся с кодексом ИААФ. Так, по правилам международной федерации дисквалифицировать надо с момента временного отстранения от соревнований – то есть с июля 2008 года.

– Протестовать дальше будете?

– Теперь мы можем пойти только в Страсбургский суд по правам человека. Но смысла в этом нет. Непонятно, когда пройдет это заседание. Кроме того, это значит: снова надо нанимать адвоката, ездить на слушания, а на какие деньги? Мы знаем, что Лазутина с Даниловой в Страсбург ездили, но лучше им от этого не стало.

– Если бы дали четыре года, вы бы завершили карьеру?

– Если бы мне сказали, что в Лондон я не поеду, – сто процентов. Но теперь у меня будет эта медаль! Никто мне не помешает, – снова излучает оптимизм Елена.

– Чем планируете заниматься в ближайшие полтора года?

– Это главная проблема для всех дисквалифицированных девчонок. Жизнь просто так прожигать не хочется, да и деньги нужны. В общем, будем думать. Может, пойду учиться.

– На кого?

– Хочу в будущем защищать спортсменов от таких вот скандалов. Еще пока не решила точно, но хочется после окончания карьеры создать в российском спорте систему, при которой спортсмены, оказавшиеся в аналогичных ситуациях, будут иметь возможность полноценно отстаивать свои интересы. Чтобы они знали, к кому надо обращаться, и были уверены, что их мнение и позиция будут услышаны и приняты во внимание. На своем примере убедилась, что в настоящее время спортсмен является самым беззащитным субъектом в мире спорта высших достижений.

Сейчас ведь как происходит: ты выигрываешь и тобой все довольны. А возникли у тебя трудности – и все исчезли куда-то. Но ты же шел в спорт не за славой и за деньгами. А потому что готов отдать все ради звучания гимна твоей страны, ради счастья людей, восхищенных победами. Только и страна должна на деле гордиться и защищать своих представителей. Горой должна встать за тебя, случись что.

…Я тут на днях прочитала высказывание одной иностранной спортсменки, не буду называть ее имя. Она сказала буквально следующее: «Как они будут смотреть нам в глаза, если вернутся на дорожку?». Я хочу ей ответить так: привезти ее на месяц к себе на тренировки, и, если она выживет после моих нагрузок, то пусть повторит свою фразу. Большие победы мы ковали в зале, а не в медицинских лабораториях. Вот она, настоящая правда, которую, к сожалению, не услышали в суде…

ТЕМ ВРЕМЕНЕМ
СОБОЛЕВА БУДЕТ ЭКСПЕРТОМ «СОВЕТСКОГО СПОРТА»!
В тяжелое для Елены время мы решили поддержать спортсменку и предложили ей стать экспертом «Советского спорта». Соболева с радостью предложение приняла. Ее первые заметки вы увидите накануне берлинского чемпионата мира по легкой атлетике, который стартует 14 августа.

ЭКСПРЕСС-КОММЕНТАРИЙ
ПРЕЗИДЕНТ ВФЛА ВАЛЕНТИН БАЛАХНИЧЕВ: ПРИГОВОР В ЛОЗАННЕ – СОЛОМОНОВО РЕШЕНИЕ

– Что касается нашей поддержки спортсменов, то я не хотел бы комментировать эту ситуацию, так как кодексом ИААФ четко обговорено: национальные федерации не могут официально помогать легкоатлетам во время дисквалификации. Что касается решения суда, то оно получилось соломоново. С одной стороны нашим атлетам дали возможность выступить на Играх-2012 в Лондоне. С другой – были удовлетворены интересы международной федерации легкой атлетики, которая требовала наказать спортсменов.

ОСОБОЕ МНЕНИЕ
АДВОКАТ ТАГИР САМАКАЕВ: ОСНОВНОЙ МОТИВ ОБВИНЕНИЯ ЛЕГКОАТЛЕТОК – ПОЛИТИЧЕСКИЙ…
Адвокат Тагир Самакаев, защищавший интересы легкоатлеток в спортивном арбитражном суде, вчера побывал в редакции «Советского спорта» и около часа рассказывал журналистам, что не понимает, почему методы и аргументы, использованные арбитражным судом при рассмотрении дела, вообще могли иметь место.

– Сложилось впечатление, что основной мотив, которым руководствовались судьи при вынесении своего решения, – политическая целесообразность и репутация ИААФ. На эти же принципы опирались сотрудники ВАДА, предоставившие суду свои аргументы. Чем объяснить, например, то, что пробы наших спортсменок пришлось нелегально вывозить из России в Минск? Почему не имеют никакого веса документы, оставленные спортсменкам комиссарами ВАДА о том, что никаких претензий у комиссаров по поводу получения допинг-проб нет?

Полный текст беседы адвоката с журналистами «Советского спорта», а также полный перечень претензий российской стороны к спортивному арбитражному суду Лозанны читайте в одном из ближайших номеров газеты.

Допинг-пробы 15 гонщиков на «Тур де Франс»-2008 будут повторно протестированы
Французское антидопинговое агентство (AFLD) проведет повторное тестирование допинг-проб «Тур де Франс»-2008 – в основном на разновидность эритропоэтина CERA. Президент AFLD Пьер Бордри сообщил, что будут проверены пробы около 15 гонщиков. Бордри не назвал имена спортсменов, однако сказал, что велогонщики были уведомлены об этом перед стартом «Тура» в Монако.

«Мы получили информацию об этих спортсменах, и проведем повторное тестирование их проб. Не хотели делать это во время гонки, так как это могло помешать соревнованиям», – цитирует Бордри АР.

Анализ проб пройдет в сентябре и октябре.

Тренер Фелпса угрожает FINA, что может запретить спортсмену выступать на международных турнирах

Боб Боумен, тренер американского пловца Майкла Фелпса, выступил с заявлением, что может запретить выступать спортсмену до тех пор, пока технологичные костюмы не выйдут из использования. Во вторник FINA утвердила решение о том, что в следующем году комбинезоны пловцов должны состоять из текстиля. Ожидается, что решение вступит в силу в мае или апреле 2010 года. Негодование тренера вызвал тот факт, что FINA разрешила технологичные костюмы на проходящем в Риме чемпионате мира.

«Вероятно, можно ожидать, что Майкл не будет плавать до внедрения этих решений, но оно должно было быть утверждено сразу. В плавании царит хаос, и им лучше разобраться – иначе они потеряют парня, который приводит болельщиков. Это будет мой совет Майклу – не участвовать в международных турнирах. Беспорядок нужно остановить прямо сейчас.

Мы потеряли историю спорта. Фелпсу потребовалось пять лет, чтобы улучшить время с 1.46,0 до 1.42,9 секунды, а Бидерманн сделал это за 11 месяцев. Классная тренировочная программа. Интересно узнать, как она работает», – цитирует Боумена АР.

В заплыве на 200 метров вольным стилем Бидерманн выступал в костюме Arena, который на 100 процентов состоит из полиуретана, в то время как Фелпс из-за контрактных обязательств плыл в старом комбинезоне LZR Racer (Speedo).

Для Фелпса поражение стало первым на чемпионатах мира и Олимпиадах с 2005 года. Спортсмен отметил, что решение относительно выступлений принимает тренер.

ПЛАВАНИЕ

ПО ВТОРНИКАМ С Еленой ВАЙЦЕХОВСКОЙ


ТОТ, КТО НАУЧИЛ КОСТЮМЫ ПЛАВАТЬ

Выдающийся тренер Геннадий Турецкий появился на трибуне "Форо Италико" накануне плавательного турнира чемпионата мира по водным видам спорта. Без привычного напряжения во взгляде, без секундомера и даже без традиционного бинокля, с которым не расставался, когда приезжал на соревнования со своими многочисленными учениками, самым знаменитым из которых был четырехкратный олимпийский чемпион Александр Попов. Лишь аура невероятного притяжения, повинуясь которой к тренеру постоянно подходили коллеги из самых разных стран, осталась прежней.

Увидев меня, Турецкий кивнул на высокого пловца, который шел по бортику в сопровождении молодой женщины: "Вон у меня какой спортсмен растет - недавно выиграл на юниорском чемпионате Швейцарии шесть дистанций. Алекс Лис".

- А что он плывет в Риме? - поинтересовалась я.

- Ничего. Просто приехал в Италию с мамой - посмотреть чемпионат. Его дед представлял Швейцарию на Олимпийских играх еще в 1930-х. Затем стал тренером. Потом возглавлял клуб, сборную, был почетным президентом швейцарской федерации плавания. Когда в прошлом году Алекс плыл 1500 метров, дед даже заплакал. Не потому, что внук выиграл или показал какой-то невероятный результат, а оттого, насколько красиво он это делал. Дед - из той породы пловцов, кто это понимает. Мама Алекса тоже была в национальной команде. Отец - Штефан Лис - представлял ГДР и выступал в одно время с Владимиром Сальниковым.

Не так давно Алекс выступал на юношеском чемпионате Европы и проплыл 200 метров баттерфляем за две минуты. А что такое две минуты? Это 95 процентов от мирового рекорда. Парень сделал этот результат за три тысячи часов работы. Хотя обычно на это уходит десять тысяч часов и даже больше.

- С какой целью вы сами приехали в Рим?

- Командирован на чемпионат мира швейцарской федерацией плавания. Я единственный тренер в стране, который официально нанят федерацией. Остальные работают при клубах, соответственно и оплачиваются клубами. Но это накладывает на человека определенные ограничения. Вот, к примеру, есть один тренер, спортсменка которого вышла на хороший международный уровень, и ему потребовалось опекать ее больше, чем остальных. Но родителям других пловцов это не понравилось. И этому тренеру пришлось уйти из клуба. Официально он сейчас безработный, получает соответствующее пособие и ездит со своей спортсменкой по соревнованиям. Моя же работа подразумевает и наблюдение за тем, что происходит в мире.

- Вы по-прежнему главный тренер национальной сборной?

- Нет. После Игр в Пекине мы создали новую структуру. Я сам предложил упразднить должность главного тренера и создать тренерский совет.

- Считаете эту схему более продуктивной?

- Практика показывает, что тренеры на местах всегда предпочитают работать так, как привыкли. В соответствии со своими взглядами. Когда я, как главный тренер, рассылал им какие-то методические рекомендации, им было интересно, кто и как работает в мире, но только с точки зрения информации. В Швейцарии нет элитного плавания как системы, национальная сборная собирается за неделю до тех или иных соревнований. То есть никакой совместной тренерской деятельности просто нет. Соответственно нет и необходимости в главном тренере.

- Как в таком случае называется ваша нынешняя должность?

- Я - главный тренер олимпийского центра подготовки, который сначала базировался в Биле, а затем я переместил его в Тенеро.

- Означает ли это, что вы все-таки задались целью создать в Швейцарии систему подготовки пловцов?

- Все дело в том, что я не хочу создавать систему. Лучше использовать все преимущества той культуры и тех традиций, которые существуют в стране. Помимо больших предприятий в Швейцарии работает множество мелких производителей, создающих продукцию такого качества, что с ней не в состоянии конкурировать никто в мире. Взять, например, часы. Марку Zenith производят в деревне, где помимо трех зданий компании еще домов пятнадцать, не больше. Panerai выпускают две семьи, которые ради этого объединились и производят всего 300 - 500 пар часов в год. Можно точно так же развивать спорт и получать элитный товар. При этом реализация собственных идей также должна выйти на новый уровень.

- Очередной эксперимент Турецкого?

- Я бы не стал называть это экспериментом. Просто в швейцарском плавании появились люди, способные решать определенные задачи. Мы даем возможность талантливым спортсменам самостоятельно выбрать ту систему подготовки, которая им подходит. Они могут жить дома, а могут - на олимпийской базе, как это происходит у меня в Тенеро. Спортсмены живут там, учатся и тренируются по 200 дней в году в отрыве от семьи.

- Помнится, Станислава Комарова, которая несколько раз приезжала к вам в Биль, не выдержала такого режима.

- Комарова оказалась в этих условиях в том возрасте, когда основные события ее спортивной жизни были уже позади. А вот если бы она попала туда в период роста, не исключаю, что ее отношение было бы совсем другим. Для швейцарцев тоже не очень характерно жить в отрыве от родных, поэтому не многие к нам стремятся и не многих мы берем. Максимум - шесть человек. И столько же тех, кто приезжает ко мне из других стран. Нам нужны те, кто сам хочет добиться результата. При этом ни одного бесплатного спортсмена у нас нет.

- То есть спортсмен сам оплачивает свою подготовку, платит тренеру. Наверное, это заставляет его более серьезно относиться к работе?

- Спорный вопрос. Когда мы расплачиваемся с официантом в ресторане, то все-таки видим в нем человека, который обязан нас обслужить. Позиция тренера в моем представлении иная. Он должен иметь свободу не только выбора, но и средств. На Западе популярна такая точка зрения: если тренеру заплачено, то он должен учить, независимо от того, хочет заниматься с конкретным спортсменом или нет. При этом подразумевается, что в функции тренера воспитание не входит. Я же считаю, что это одна из главных задач. Нужно учить человека не только соревноваться, но правильно относиться к тому, что он делает, а еще - к победе, к поражениям... И, конечно, к соперникам.

Одно время было модно всех ненавидеть. Выходить на старт так, как Рэмбо выходил на битву с врагами. Когда я только приехал в Австралию, там все такими были. Как и все лидеры советской сборной середины 80-х. С моей точки зрения, это совершенно абсурдная позиция. Потому что спорт поменялся.

Взять того же Лиса. Я прекрасно понимаю, что у него нет достаточного опыта соперничества со взрослыми пловцами. Ему пока еще страшновато находиться среди них на соревнованиях. А надо просто изменить свое отношение к ситуации. Нужно уметь видеть в соперниках людей, которые тебя учат, помогают быстрее достичь результата. И быть благодарным за это. Мне было очень приятно, когда на банкете в Монако два, казалось бы, непримиримых соперника Ален Бернар и Имон Салливан не просто вместе фотографировались, но еще и меня в свою компанию позвали. Такие отношения делают спорт красивым.

* * *

- У вас есть представление о том, что нового вы можете увидеть на этом чемпионате?

- Прежде всего хочется понять, каким образом в прошлом году было побито 150 мировых рекордов. Что за этим стоит - технология или техника. С точки зрения статистической достоверности это количество рекордов невероятно. Оно абсолютно не вписывается в динамику развития плавания, которую не изменила даже волна анаболиков, прокатившаяся в 80-х у женщин. Динамику меняло другое. Методика интервальных тренировок, например. Или когда в 30-х годах спортсмены стали плавать кролем, опустив голову в воду. Но даже тогда не было ничего подобного. И у меня пока нет четкого мнения, хорошо это или плохо.

- Поясните.

- Положительные стороны заключаются в том, что спортсмены совершенно неплавательных стран вдруг поплыли. Расширилась география, стало больше чемпионов. Но меня гораздо больше волнует другое. Сейчас ведь пловцы спрашивают не о том, кто как тренируется, а кто в каком костюме плавает. Появилась новая вера. Дело в том, что эти костюмы действительно дают преимущество. На 200 метров оно составляет порядка четырех секунд. На стометровке - как минимум две.

- Вы имеете в виду какую-то конкретную модель?

- Любую из современных. Объясню: для человека в воде характерно положение, при котором руки и ноги слегка согнуты в суставах. Когда пловец делает удар ногами, то одна часть конечности идет вверх, другая - вниз. При этом возникает определенное сопротивление.

В костюме же ноги принудительно выпрямлены. И это в корне меняет все. Силу сопротивления воды в том числе.

- Почему, с вашей точки зрения, Международная федерация плавания (FINA), уже запретив новые модели комбинезонов, пошла на попятную?

- Думаю, сыграло роль давление компаний-производителей и контракты национальных федераций с этими компаниями. В правилах FINA относительно костюмов недостаточно четко прописаны некоторые пункты. И компаниям удалось доказать, что FINA не может дифференцировать параметры, разрешающие или запрещающие использование подобной экипировки.

Ясно одно: экипировка эта превращает плавание в совершенно другой вид спорта и для начала сильно меняет методику. Чтобы выйти на определенный уровень плавания, нужно пройти длительную подготовку. Иметь не просто чувство воды, но и очень хорошее чувство баланса. Чтобы человек, работая в бассейне, чувствовал себя так же комфортно, как если бы ходил по суше. В костюме этого добиться легче. Но это меняет и установку в мозгах: зачем плавать много, если можно - намного меньше?

- А действительно - зачем?

- Затем, что именно такая работа делает пловца пловцом. Для плавания в костюмах пловец должен иметь другое телосложение. Быть физически более мощным, с другими формами, большей поверхностью тела. Вот они и идут не в бассейн, а в тренажерный зал. Многим кажется, что они становятся мужественными, крепкими. А на деле просто мешают себе расти. Поэтому я не разрешаю своим пловцам качаться в зале до 19-ти лет. Считаю, что это неестественно для мышц.

В моем понимании пловец должен быть гибким, подвижным, пластичным.

Кстати, когда по поводу костюмов начались бурные дискуссии, те же американцы предложили вообще вернуться к плавкам.

- А если бы спросили ваше мнение на этот счет?

- Тоже считаю, что это было бы правильным. Чтобы снять зависимость. Это в спорте - самое страшное. Зависимость от таблетки, от костюма, от погодных условий… Настоящий спортсмен должен уметь концентрироваться на себе. И верить в свои силы.

Сейчас нередко приводят в пример лыжников или прыгунов с шестом. Но такое сравнение некорректно. Потому что костюмы в плавании изначально не были средством достижения результата, какими были лыжи или шесты. Они были придуманы исключительно для того, чтобы, как говорится, срам прикрыть. Никакого другого смысла в них не было. Поэтому и считаю, что плаванию нужно вернуться к первоисточнику. Хотя про меня сейчас говорят, что именно я был тем самым человеком, кто "научил" костюмы плавать.

- Но ведь отчасти это так?

- У меня была совершенно четкая идея, которая заключалась в том, чтобы сделать более жестким конкретного спортсмена - Майкла Клима. Два своих мировых рекорда он установил именно в таком комбинезоне. Уже потом еще одна моя спортсменка, Петрия Томас, которая выступала на трех Олимпиадах и последнюю из них выиграла, сказала, что, если бы не костюм, она никогда не сумела бы победить. У нее была проблема с плечевыми суставами, и костюм просто выполнил роль дополнительной поддержки мышц.

Кстати, неплохо было бы спросить самих спортсменов, что их радует в нынешней экипировке. Скорее всего, они просто начинают лучше себя чувствовать: костюм дает ощущение монолитности тела, "скользучести". Все это - положительные эмоции. А мне, не скрою, нравится видеть, что люди работают с удовольствием. Они же тренируются очень много, идут в бассейн в снег, в дождь, а там еще тренер злой на борту…

С другой стороны, иногда мне кажется, что они верят в костюмы чересчур сильно. И вряд ли это хорошо. Ну так когда мы плавали и брились перед стартами, тоже ведь друг друга спрашивали, кто какие станки и лезвия использует.

- Еще до вашего приезда в Рим прошла информация, что врач австралийской сборной был задержан на итальянской таможне с чемоданом, набитым препаратами противоастматического характера. В том числе - запрещенными. Можете это как-то прокомментировать?

- Мне сложно это сделать. Парадокс в том, что в Австралии действительно очень велик процент астматиков и аллергиков. Моя дочка тоже не избежала этого. Насколько мне известно, это связано с постоянным присутствием в воздухе эвкалиптовой пыльцы и микроорганизмов, которые на этой пыльце оседают. Во многих местах в Австралии даже воздух синеватый, если посмотреть в даль. Это как раз эвкалиптовые испарения. Попадая в организм человека, они провоцируют астматические реакции. Более того, знаю, что на ранних стадиях детей лечат анаболиками.

У меня был спортсмен - рекордсмен мира Мэтт Данн, - который страдал астмой в очень тяжелой форме. Иногда он пользовался медикаментами, иногда нет, но бывали случаи очень тяжелых приступов. У таких спортсменов препараты постоянно должны быть под рукой для элементарной страховки.

* * *

- Несколько лет назад вы сказали мне, что с удовольствием выставили бы свою кандидатуру, если бы в России был конкурсный отбор на должность главного тренера. Такой конкурс был объявлен после Пекина, но вы не стали принимать в нем участия. Почему?

- Дело в том, что моя идея аннулировать должность главного тренера и поставить на это место хорошего спортивного менеджера существовала уже тогда. К тому же я уже полгода как начал выстраивать структуру своего центра в Тенеро. Тогда же олимпийский комитет Швейцарии принял решение субсидировать подготовку своих спортсменов к Олимпийским играм, появились деньги, открылось совершенно новое поле для работы. Условия у нас по-настоящему уникальны, не случайно это место называют верандой Швейцарии: 300 солнечных дней в году и близкий к субтропикам климат.

- Другими словами, ностальгии по России уже нет?

- Мой центр тяжести по жизни в спорте всегда был связан с учениками. Не важно, какую страну они представляли. Это ребята, с которыми меня связывает не только большое творчество, но и большая ответственность. Мне они очень дороги. Было приятно, кстати, когда все объявились и дали о себе знать в связи с моим недавним юбилеем.

Такие ученики сейчас есть и в Швейцарии. Еще есть семья, растет дочь, и я хочу, чтобы близким было удобно и хорошо.

Это вовсе не означает, что в России мне нравится меньше. Русские спортсмены - это всегда совершенно особый дух. Для Запада куда менее характерны люди, готовые на поистине безграничную отдачу. Такие тоже встречаются, но в России это норма, а не исключение. Я получаю большое удовольствие от общения с ними.

- Знаю, многие пловцы звонят вам, спрашивают совета, консультируются. Тренеры не ревнуют?

- Если я и пытаюсь как-то повлиять на человека, то делаю это так, чтобы его отношения с личным тренером становились лучше. Иногда тренеру об этом даже не говорю. Но спортсменам стараюсь объяснять, что все проблемы - от их собственной головы. В том числе от того, что все стали получать множество самой разнообразной информации.

Чем больше знаешь, тем больше сомневаешься. Рано или поздно сомнения рождают недоверие к тренеру, неуверенность в себе и как следствие - страх. Это именно тот путь, который делает спортсмена неуспешным. Истинный путь учителя и ученика должен быть свободен от сомнений. Не вправе ученик сомневаться в наставнике, раз уж для себя его выбрал. Поэтому львиная доля моего времени уходит как раз на то, чтобы убедить спортсмена: он обязан принять то, что тренер говорит. Ведь все мы по большому счету говорим об одном и том же. Просто разными словами и на разных языках.

В этом плане, кстати, русские спортсмены тоже самые лучшие.

- Почему же тогда нет результата?

- Результат есть, нет медалей. Ничего страшного я в этом не вижу. У каждой страны бывают периоды расцвета. Сейчас это французы, итальянцы, а та же Германия, например, при большом количестве очень хороших спортсменов как бы ушла в тень. Среди европейских команд Россия выглядит очень хорошо и уверенно. А вот на мировом уровне эта уверенность куда-то уходит. Но она обязательно появится. Я в этом не сомневаюсь.

Чемпионат мира. Плавание. Рикард, Кукорс и Сьострем одержали победы в финалах с мировыми рекордами и другие результаты
Водные виды спорта

Чемпионат мира

Рим, Италия

Финалы

Мужчины

Брасс, 100 метров

1. Брентон Рикард (Австралия) – 58,58 (мировой рекорд)

2. Хью Дюбоск (Франция) – 58,64

3. Кэмерон ван дер Бург (ЮАР) – 58,95

Баттерфляй, 50 метров

1. Милорад Чавич (Сербия) – 22,67

2. Мюттью Таргетт (Австралия) – 22,73

3. Рафаэль Муньос (Испания) – 22,88

Женщины

Баттерфляй, 100 метров

1. Сара Сьострем (Швеция) – 56,06 (мировой рекорд)

2. Джессика Шиппер (США) – 56,23

3. Люян Цзяо (Китай) – 56,86

Комбинированный стиль, 200 метров

1. Ариана Кукорс (США) – 2.06,15 (мировой рекорд)

2. Стефани Райс (Австралия) – 2.07,03

3. Катинка Хошжу (Венгрия) – 2.07,46

4. Кирсти Ковентри (Зимбабве) – 2.08,94

Тайсон Гэй: «Я бы озаглавил забег на 100 метров в Берлине как «Тайсон Гэй шокирует мир»
Американский спринтер Тайсон Гэй рассказал о предстоящем противостоянии с ямайцем Усэйном Болтом на чемпионате мира.

«Наше соперничество с Болтом на дистанции 100 метров в Берлине будет одним из лучших в истории спринта. Есть три человека, которые хотят победить. Это будет восхитительный забег. Я бы озаглавил его «Тайсон Гэй шокирует мир».

Чувствую себя хорошо. Верю, что могу бежать намного лучше и покажу миру, что могу это. Не думаю, что травма повлияет на мое выступление. Подобная ситуация была у меня перед чемпионатом мира в 2007 году, тогда была травма колена, а сейчас – паха.

Чувствую себя аутсайдером, но у меня есть уверенность, что могу победить», – цитирует Гэя Reuters.

У пяти ямайских бегунов, сдавших положительные допинг-тесты, обнаружен метилксантин, который используется при лечении бронхиальной астмы, сообщает The Jamaica Observer. Атлеты могут получить только предупреждение или три месяца дисквалификации, если смогут объяснить, как метилксантин попал в их организмы.

Спортсмены запросили вскрытия проб «В», которое произойдет не позднее среды. Слушание по делам состоится в четверг, передает Radio Jamaica.

По информации La Gazzetta dello Sport, в число этих спортсменов входят Йохан Блэйк, Шери-Энн Брукс, Марвин Андерсон, Эллодин Фотергилл, Лэнсфорд Спенс.

Андерс Бессеберг: «Думаю, решение по делам Ахатовой, Юрьевой и Ярошенко будет в течение ближайшей недели или около того»
Президент Международного союза биатлонистов (IBU) Андерс Бессеберг сообщил, что IBU в скором времени ожидает получения решения антидопинговой комиссии по делам Альбины Ахатовой, Екатерины Юрьевой и Дмитрия Ярошенко.

«В данный момент я в отпуске и никакой информацией не владею. Знаю, что комиссия готовит решение, но возникли некие личные обстоятельства, из-за которых она не смогла вынести решение раньше.

У меня нет полномочий, чтобы ускорить работу комиссии. Надеемся получить вердикт как можно скорее. Думаю, решение будет уже скоро – в течение ближайшей недели или около того. Слышал, что комиссия уже подошла к заключительному этапу своей работы», – цитирует Бессеберга «Весь спорт».

Анастасия Зуева: на мировой рекорд вдохновили наши мальчишки, которые вчера выиграли серебряные медали в эстафете

Сегодня, 27 июля, на чемпионате мира по водным видам спорта в Риме россиянка Анастасия Зуева установила мировой рекорд на дистанции 100 м на спине, проплыв в полуфинале за 58,48. Первыми эмоциями Анастасия Зуева (на фото) поделилась со специальными корреспондентами Агентства спортивной информации «Весь спорт».

- Настя, поздравляем!
- Спасибо! Но главный заплыв - завтра, и именно после него я хотела бы получить основные поздравления (улыбается). Соперницы у меня серьезные, показывают здесь очень хорошие результаты.

- На такой результат подстегнула британка Джемма Споффорт, которая сегодня утром в предварительных заплывах установила рекорд Европы, который всего на одну сотую секунды оказался хуже рекорда мира - 58,78?
- Нет, я практически не обратила на него внимания. Честно. И сама специально на мировой рекорд не настраивалась. Просто хорошенько поработала на дистанции - и вот что получилось.

- Но должно же было откуда-то прийти вдохновение!
- Нас с Юлькой Ефимовой на высокие результаты вдохновили наши мальчишки, которые вчера выиграли серебряные медали в эстафете 4х100 м вольным стилем.

- С костюмом «подружилась»?
- Все только и спрашивают про эти костюмы (смеется)! Но костюм дает прибавку к результату максимум процентов 20. Все остальное зависит от спортсмена.

- Прохождением дистанции довольна?
- Мы с тренером работаем над устранением технических ошибок. Сегодня вечером стартовую реакцию показала быструю. Первый поворот сделала хорошо. Второй - не очень. Но время что-то поправить перед финалом еще есть.

- Еще за 25-30 метров до финиша ты опережала график мирового рекорда больше чем на корпус. Однако в итоге превысила его максимум на пол-руки.
- Я, как и утром в предварительном заплыве, сильно устала на финише. Было что-то очень тяжело. Я терпела. Но терпеть тоже было тяжело.

- Успеешь восстановиться до завтрашнего вечера?
- Постараюсь. Главное сейчас - хорошо выспаться. Утром проведу тренировку - и начну готовиться к вечернему финалу. Надеюсь, силы на завтра еще остались.

Татьяна Покровская: костяк этой команды сохранится до Олимпийских игр в Лондоне
Сегодня, 25 июля, на чемпионате мира по водным видам спорта в Риме завершился турнир по синхронному плаванию. Российские спортсменки выступали в шести дисциплинах (из семи) - и во всех выиграли золотые медали. Олимпийские чемпионки Наталья Ищенко и Светлана Ромашина стали соответственно четырехкратной и трехкратной чемпионками мира-2009. Итоги выступления сборной России специальным корреспондентам Агентства спортивной информации «Весь спорт» подвела главный тренер Татьяна Покровская (на фото).

- Татьяна Николаевна, поздравляем с завершением соревнований! Довольны выступлением команды?
- Конечно, результат показали отличный! Взяли все золото мира! Хотя, нет, не все - комбинацию выиграли испанки. Но в комбинации мы не выступали. Это было осознанное решение, и оно себя полностью оправдало.

- Этот чемпионат мира стал для вас, наверное, самым сложным?
- Я бы не сказала, что самым сложным. Но одним из самых сложных - точно. Просто в нашем виде спорта вообще никогда не бывает. А сейчас еще в команде идет смена поколений. В технической группе все восемь девочек - новенькие, еще в прошлом году стояли в юниорской команде. В произвольной программе - пять новеньких. Плюс - две запасные.

- И как вам «новенькие» в стрессовых условиях соревнований такого уровня?
- Им еще, конечно, надо много всему учиться. Но сейчас они - молодцы. Справились с давлением, не подвели. А сегодня в произвольной группе выглядели просто прекрасно - благодаря опытным девочкам. Думаю, мы правильно сделали, что составили произвольную группу по формуле «пять новеньких плюс три олимпийские чемпионки».

- В следующем сезоне победную формулу придется менять на «шесть плюс два» - перерыв в выступлениях берет четырехкратная олимпийская чемпионка Анастасия Давыдова.
- Ася заслужила отдых. Спасибо, что согласилась поддержать произвольную группу. Для молодых спортсменок это бесценный опыт - находиться рядом с Асей. Видя, как она работает на тренировках, как настраивается на соревнования, они растут быстрее. В следующем сезоне, все-таки, будет проще. На чемпионате мира юниорки уже обкатались. Они уже не новенькие (смеется)!

- В Риме выступала команда, которую вы готовите на Олимпийские игры-2012?
- Ну, положим, до Олимпийских игр-2012 еще работать, работать и работать. И нынешний состав групп - не догма. Мы находимся в постоянном поиске, все время кого-то просматриваем. Но костяк этой команды, безусловно, сохранится до Лондона.

- Увидели на чемпионате мира что-то новое, неожиданное, прорывное?
- Я была поглощена командой - тренировками, подготовкой к выступлениям, поэтому внимательно чужие программы не смотрела. Но никаких прорывов не было, это точно. А вот находки, изюминки есть практически в каждой команде. Очень интересные программы у Украины, они прилично подтянулись. Канада воспрянула. Италия очень уверенно выступала на домашнем чемпионате. Вообще, страны, которые составляют так называемый второй эшелон мирового синхронного плавания, заметно поднялись.

- Какие ближайшие планы сборной?
- Сезон окончен. Девочкам надо отдохнуть, всех отпускаем в отпуск. Но уже с сентября начнется подготовка к новому сезону. Нужно поставить три новые программы - техническую группу, произвольную группу и комбинацию.

IBU не получал решения антидопинговой комиссии по делам Ярошенко, Юрьевой и Ахатовой
Международный союз биатлонистов (IBU) еще не получал решения антидопинговой комиссии IBU по делам Альбины Ахатовой, Екатерины Юрьевой и Дмитрия Ярошенко, обвиняемых в употреблении допинга.

«Ничего нового сказать не могу. Письмо от главы антидопинговой комиссии IBU Кристофа Веддера должно поступить в генеральный секретариат IBU. Если бы что-то появилось, я бы узнал об этом одним из первых», – цитирует вице-президента IBU по связям с общественностью Ивора Лехотана «Весь спорт».

Ожидалось, что решение будет в конце этой недели.

Ради кого и чего я перся в гребаный центр Балтимора? Ради кого и чего ждал полтора часа в душном туннеле? Ради кого и чего сейчас сижу в расстроенных чувствах вместо того, чтобы идти спать и провести завтра полезный для души день в семейном кругу? Ради приблатненного кривоногого недомерка и забуревшего хама из украинского села? Ради того, чтобы увидеть, как Рональдинью и Дрогба раздают интервью направо и налево, а эта сладкая парочка хренов с горы уходит с издевкой и усмешечкой?

Вот скажите, а эти ваши соккеристы долбанные... Они ведь раньше наверняка людьми были. Детьми даже. Срали в штанишки, пускали сопли, здоровались со старшими. Ведь могли бы и в человеков вырасти, при наличии определенного везения. Что вы с ними сделали, народ? До чего вы их довели этой своей незаслуженной любовью? До чего МЫ их довели своими кричащими первыми полосами, рисунками игры и прочей религией, созданной вокруг детской забавы с мячом? Кто они теперь? Смердящее дерьмо, ни разу в жизни не прочитавшее ни одной книги и мнящее о себе невесть что.

Чтобы я так жил, если я в ЮАР подойду хоть к одному футбо-совку. Или вообще хоть когда-нибудь напишу о них хоть строчку. Позор родине, позор своему виду спорта и позор человеческому роду - вот они кто. Они не стоят и двух минут, которые я мог бы провести со своими детьми, не то что целого убитого вечера. Целуйтесь с ними сами, мне этого счастья не надо.

Комментировать тут нечего, поэтому функцию временно отключаю.

Премьер-министр Ямайки сегодня проведет экстренное заседание в связи с положительными допинг-пробами легкоатлетов
Премьер-министр Ямайки Брюс Голдинг решил сегодня провести экстренное заседание с участием официальных лиц, антидопингового комитета страны (JADCO) и Ассоциации легкой атлетики (JAAA). Голдинга взволновало то, что сообщение о положительных допинг-пробах на внутренних соревнованиях может нанести вред имиджу спорта в стране. Премьер хочет получить ответы на вопросы от представителей различных органов.

JADCO проводил тесты на чемпионате Ямайки, и около семи спортсменов сдали положительные пробы. В то же время, найденные в пробах вещества могут быть не слишком серьезными, сообщает Track Alerts.

IAAF подтвердила информацию о пяти положительных пробах у ямайцев
Международная федерация легкоатлетических федераций подтвердила сообщение о пяти положительных пробах у ямайских атлетов. Среди них четыре мужчины и одна женщина, никто из спортсменов не участвовал в Играх в Пекине.

«Мы не можем назвать имена атлетов или запрещенный препарат. Тесты проводились во внесоревновательный период», – приводит слова пресс-атташе IAAF Ника Дэвиса ВВС.

Дэвис добавил, что, по его мнению, решение по делу будет принято до чемпионата мира, который начнется 15 августа.

Неизвестный представитель антидопингового комитета Ямайки (JADCO) в интервью Reuters также заявил, что никто из звезд мирового уровня не вовлечен в скандал. Предположительно, пять спортсменов являются участниками чемпионата мира в Берлине.

Бывший обладатель мирового рекорда на стометровке Асафа Пауэлл выразил разочарование произошедшим.

Бюджет «Фонда поддержки олимпийцев России» на 2009 год утвержден в размере полмиллиарда рублей, но наверняка будет увеличен
27.05.2009
Учредители «Фонда поддержки олимпийцев России» - 15 ведущих бизнесменов страны - утвердили бюджет «Фонда поддержки олимпийцев России», Попечительский совет которого возглавляет президент России Дмитрий Медведев. Он составит полмиллиарда рублей, но в течение года наверняка будет увеличен.
«Финансовое положение «Фонда поддержки олимпийцев России» в 2009 году будет стабильным, - заверил исполнительный директор «Фонда поддержки олимпийцев России» Александр Катушев. - Относительно недавно завершился процесс утверждения бюджета на 2009 год. Все 15 учредителей высказали свое мнение по программам - утвердили их единогласно. Это еще раз косвенно подтверждает, что все предложения мы готовим очень тщательно, прорабатываем каждый нюанс. Таким образом, общий бюджет «Фонда поддержки олимпийцев России» на 2009 год составит примерно полмиллиарда рублей. Эти средства пойдут на реализацию пяти программ: поддержки кандидатов в олимпийскую сборную России на зимних Играх 2010 года в Ванкувере и их тренеров; поощрения спортсменов по итогам зимнего сезона 2008-2009 годов; поощрения тренеров и специалистов по итогам зимнего сезона 2008-2009 годов; поддержки ветеранов спорта; и поддержки детских спортивных школ. Но в разработке у нас находятся еще несколько программ, могу сказать, что мы совершенно точно будем поддерживать летние олимпийские виды спорта. Да, в фокусе внимания сейчас находится зимняя Олимпиада в Ванкувере, к которой мы подходим, увы, не на передовых позициях. Но я абсолютно согласен с президентом Всероссийской федерации легкой атлетики Валентином Балахничевым: нам ни в коем случае нельзя упускать из вида летние виды спорта – особенно такие медалеемкие, как легкая атлетика, плавание, велоспорт, спортивная гимнастика, гребля и другие. Для успешного выступления на летней Олимпиаде 2012 года в Лондоне сезоны 2009 и 2010 годов даже более важны, чем сезоны 2011 и непосредственно 2012 годов, потому что именно сейчас в сборных командах формируется конкурентная среда, из которой к 2011 году вырастут лидеры, способные претендовать на призовые места в Лондоне-2012. Думаю, я не ошибусь, если скажу, что в течение 2009 года у нас появятся еще несколько программ, и за счет средств, выделенных на их финансирование, годовой бюджет «Фонда поддержки олимпийцев России» наверняка будет увеличен».


Напомним, что учредителями «Фонда поддержки олимпийцев России» являются: Александр Абрамов, Роман Абрамович, Петр Авен, Вагит Алекперов, Владимир Богданов, Андрей Бокарев, Виктор Вексельберг, Олег Дерипаска, Владимир Евтушенков, Владимир Лисин, Владимир Потанин, Дмитрий Пумпянский, Виктор Рашников, Дмитрий Рыболовлев и Алишер Усманов.

Признание российских легкоатлеток виновными в подмене допинг-проб вскрыло коррупционность всей системы мирового допинг-контроля.

20 октября президиум Всероссийской федерации легкой атлетики (ВФЛА) признал семь российских легкоатлеток виновными в подмене допинг-проб в апреле–мае 2007 года (на основании различия ДНК, взятых в разное время) и дисквалифицировал на два года с момента совершения нарушения. Решение ВФЛА – не окончательное, его еще должна утвердить Международная ассоциация легкоатлетических федераций (IAAF). Могут возникнуть споры по началу отсчета дисквалификации. Сами девушки, не исключено, обратятся в суд. Тем не менее, на основании объявленного решения можно сделать как минимум один вывод: вся система мирового допинг-контроля является необъективной или даже коррупционной.

Решение.
В № 13 от 5 августа Sportweek рассказывал о начале дела семи российских легкоатлеток, которых IAAF по подозрению в подмене допинг-проб весной 2007 года отстранил от участия в Олимпийских играх за восемь дней до их начала. Все вопросы, поставленные два с половиной месяца назад (процессуальные, юридические etc.), остались без ответа. Надежды на сказочное разрешение дела не оправдались, обладатели лучших результатов сезона в мире Елена Соболева (бег на 800 и 1500 м) и Дарья Пищальникова (метание диска) не только не выиграли в Пекине золотые медали, но даже не вышли на старт, оставшись в России в статусе временно отстраненных. В легкой атлетике, в отличие от других видов спорта, решение по допинговым делам принимает не международная федерация, а национальная. Международная решения национальных только ревизирует – утверждает или опротестовывает в Арбитражном спортивном суде в Лозанне (CAS).

Вскоре после отстранения семерых легкоатлеток, 1 июля, была создана специальная комиссия ВФЛА по расследованию этого случая. Ее возглавил первый вице-президент ВФЛА, призер Олимпийских игр, экс-рекордсмен мира Игорь Тер-Ованесян. Тремя трядовыми членами специальной комиссии стали три участника постоянной Арбитражной антидопинговой комиссии ВФЛА: тогдашний генеральный секретарь ВФЛА Владимир Усачев, руководитель не существующей даже формально антидопинговой комиссии Олимпийского комитета России Николай Дурманов и адвокат Тагир Самокаев, известный в спортивном сообществе по делам «Алина Кабаева и Ирина Чащина против Международной федерации гимнастики», «Члены сборной России по плаванию против Всероссийской федерации плавания» и другим. К слову, в деле Кабаевой и Чащиной CAS принял историческое решение, которое при желании можно использовать в качестве прецедента: нарушение процедуры забора и анализа проб делает результаты допинг-контроля ничтожными.

Расследование.
Никакого расследования, конечно, не было. В силу разных причин члены комиссии даже не попытались получить ответы на вопросы, заданные спортсменками. Не говоря уже о том, чтобы сформулировать спорные вопросы самим. Наверное, не захотели. Президент ВФЛА, член Совета IAAF Валентин Балахничев потом объяснял, что задача комиссии состояла не в выяснении того, что и как произошло на самом деле, а в сборе и анализе информации из максимального количества источников. В списке источников, однако, не оказалось ни IAAF, ни допинг-офицеров из шведской компании IDTM (International Doping Tests & Management), проводивших забор проб, ни лаборатории, которая не имела аккредитаций Всемирного антидопингового агентства (WADA) и Международного олимпийского комитета (МОК), но анализировала и сравнивала в итоге не совпавшие ДНК. Для проведения полноценного расследования у ВФЛА, по словам Балахничева, не было ни статуса, ни полномочий, ни инструментария – общественная организация. Хотя частных детективов стоило нанять хотя бы ради интереса.

20 октября Балахничев объявил единогласное решение президиума ВФЛА: «За нарушение пунктов 32.2 (b) и 32.2 (е) Антидопинговых правил IAAF президиум ВФЛА принял решение применить к Елене Соболевой, Юлии Фоменко, Татьяне Томашовой, Светлане Черкасовой, Дарье Пищальниковой и Гульфие Ханафеевой предусмотренную частью 1 пункта 40 Антидопинговых правил IAAF санкцию в виде отстранения от участия в официальных международных и российских соревнованиях по легкой атлетике сроком на два года. Учитывая, что между датами совершения нарушений Антидопинговых правил IAAF и вынесения решения прошло более 16 месяцев, а задержка произошла не по вине спортсменок, в соответствии со ст. 10.8 Кодекса Всемирного антидопингового агентства (WADA) начать отсчет двухлетнего срока отстранения с даты нарушения антидопинговых правил. Для Пищальниковой – с 10 апреля, для Соболевой и Черкасовой – с 26 апреля, для Фоменко – с 27 апреля, для Ханафеевой – с 9 мая, для Томашовой – с 23 мая 2007 года. Ольга Егорова, не принимавшая участия в расследовании, также получит двухлетнюю дисквалификацию».

Объявленное начало отсчета дисквалификации позволит девушкам вернуться в большой спорт уже весной 2009 года и претендовать на участие в августовском чемпионате мира в Берлине. Правда, сначала нужно будет вернуть все призовые, полученные на официальных соревнованиях с весны 2007 года. Больше всех за этот период заработала Соболева – $140 000.

Комментарии.
Не страшно, что решение ВФЛА вышло политическим, обидно – что формальным. Комментарии в прессе (и журналистов, и «экспертов») также не отличались глубиной и оригинальностью. А ведь решение ВФЛА открыло совершенно невообразимые последствия. Сформулирую исходные данные – «дано» из школьной математики, – которые решение ВФЛА сделали юридическим фактом (IAAF, если и будет оспаривать, то только сроки начала дисквалификации, но не факт легализации нарушения). Итак, в дальнейшем исходим из следующих объективных посылов: в течение полутора месяцев (с 10 апреля по 23 мая 2007 года) семь ведущих российских легкоатлеток, представляющие разные регионы и разные дисциплины, в разных местах (Жуковский, Подольск, Адлер, Кисловодск) совершили подмены допинг-проб. Считаем, что приведенные время, место и количество снимают все вопросы о случайности или совпадении. (Вопрос, почему IAAF вообще вдруг решила исследовать на ДНК пробы россиянок спустя три месяца после их забора, – очень интересный, но в обсуждаемом контексте – отдельный.)

В первую очередь объявленное решение значит, что в сборной России подмена допинг-проб, а следовательно, и употребление допинга были системой. Странно, что ни одного вопроса по этому поводу не было задано Валерию Куличенко, который российскую легкую атлетику весной 2007 года возглавлял в четырех статусах – главного тренера сборной, государственного тренера, главного тренера ВФЛА и вице-президента ВФЛА, курирующего спорт высших достижений. Правда, в начале августа 2007 года лидеры сборной России в метании молота рекордсменка мира Татьяна Лысенко и Екатерина Хороших, обвиненные в употреблении допинга, заявили: спортивное питание, содержащее запрещенный препарат, им продавал Куличенко.

Куличенко отстранили от руководства командой, сняв со всех должностей. А на недавней отчетно-выборной конференции ВФЛА Куличенко вообще перерезали последнюю пуповину, связывавшую его с официальной российской легкой атлетикой, – не избрали даже членом президиума ВФЛА.

Подозрения.
Впрочем, возможная система применения и сокрытия применения допинга в сборной России времен Куличенко – еще цветочки. Национального, так сказать, масштаба. В Международных стандартах тестирования про задачи офицеров допинг-контроля сказано следующее (правило С 4.8): «Обязан лично наблюдать за тем, как моча выходит из тела спортсмена, и письменно фиксировать свои наблюдения». Мне удалось изучить все формы, которые при прохождении допинг-контроля в апреле–мае 2007 года заполнили шесть российских легкоатлеток (кроме Егоровой). Ни в одном не указаны никакие факты и подозрения – ни самими спортсменками, ни допинг-офицерами. В этой связи признание ВФЛА вины спортсменок может означать как минимум три варианта развития.

Перечисляет адвокат Тагир Самокаев, единственный член специальной комиссии ВФЛА, который посчитал представленные аргументы (даже не факты!) недостаточными, чтобы признать вину девушек: «Первый вариант: небрежность, халатность допинг-офицеров. Но это ставит под сомнение правдивость и справедливость всей системы допинг-контроля в мире, учитывая, что заборщики – сотрудники шведской компании IDTM работают не только в легкой атлетике, но и во многих других видах спорта, а в течение полутора месяцев пропустили семь подмен только с российскими легкоатлетами! Второй: общее несовершенное и непрофессиональное устройство мировой системы допинг-контроля, начиная от подготовки нормативных документов и заканчивая забором и анализом допинг-проб. Но тогда финансирующие WADA правительства, включая российское, должны поставить соответствующие вопросы. Ведь, например, процедурная норма, позволяющая устанавливать нарушение антидопинговых правил с помощью исследования ДНК, в Кодексе WADA не прописана, ДНК вообще нельзя исследовать без разрешения, это нарушение основных прав и свобод человека! Третий: злой, преступный умысел. Но этот вариант позвольте мне не комментировать».

Обвинения.
Если допинг-офицеры подписывали документы, что никаких нарушений при заборе проб не было, то есть подтвердили, что лично видели, «как моча выходит из тела спортсмена», последующее несовпадение ДНК реально может означать только одно: они обманули, совершили коррупционное действие, получили деньги. Но вообще любой из трех изложенных выше адвокатом Самокаевым вариантов приводит к одному выводу: вся система мирового допинг-контроля не является правдивой. После решения по делу семи российских легкоатлеток ни одну из проведенных специалистами IDTM допинг-проб нельзя считать «чистой». А возможно, нельзя считать «чистой» вообще ни одну из проведенных в последние годы допинг-проб.

IDTM – давний «клиент» вашего автора. В 2002–2003 годах я расследовал на страницах «Известий» дело российских лыжниц, пятикратной и двукратной олимпийских чемпионок – Ларисы Лазутиной и Ольги Даниловой, которых на Играх-2002 обвинили в применении дарбепоэтина, а в итоге лишили всех результатов, начиная с декабря 2001 года. Тогда удалось узнать интересные факты о деятельности IDTM. Например: допинг-пробы доставлялись из Австрии в Швецию пять дней. Дело Лазутиной и Даниловой стало историческим в борьбе с допингом. Именно тогда – после решений Международной федерации лыжных видов спорта (FIS), МОК и CAS – в КодексеWADA появилось положение о презумпции виновности спортсменов. В настоящее время партнерами IDTM являются уже 66 международных федераций по видам спорта! Девять – по зимним олимпийским (по лыжным видам, конькам, биатлону, хоккею…). 28 – по летним олимпийским (по легкой атлетике, водным видам, стрельбе, борьбе, фехтованию, велоспорту, боксу, тяжелой атлетике, гимнастике, гребле…). 29 – по неолимпийским. Теперь представьте число допинг-проб, которые берут сотрудники IDTM. А затем – сколько из них, исходя из российского опыта, продаются-подмениваются.

Заключение.
Решение IAAF по вердикту, вынесенному ВФЛА, будет объявлено на заседании Совета IAAF, которое состоится 21–22 ноября в Монте-Карло. Разум подсказывает, что IAAF, скорее всего, опротестует дисквалификацию спортсменок с апреля–мая 2007 года. Эмоции советуют надеяться на утверждение, ведь за последние четыре года случились минимум 12 прецедентов, когда легкоатлетов дисквалифицировали с момента забора проб, а не проведения контрольной пробы «В», отстранения или вынесения решения.

Президент Балахничев проговорился, что IAAF проводит «отдельное расследование об участии в нарушении Антидопинговых правил IAAF, за которые были дисквалифицированы российские спортсменки, антидопинговых офицеров». Адвокат Самокаев выразил серьезное сомнение, что кто-то когда-либо узнает его результаты. Директор по связям с общественностью антидопинговой службы IAAF Крис Батлер подтвердил сомнения адвоката Самокаева, отказавшись подтвердить или опровергнуть хотя бы наличие дела антидопинговых офицеров.

Борьба с допингом по-прежнему остается политическим вопросом. Все решения по громким делам принимаются кулуарно. Законная, полномасштабная и публичная борьба с допингом не нужна никому.

«SportWeek» № 28

Российские легкоатлетки Елена Соболева, Дарья Пищальникова, Татьяна Томашова, Юлия Фоменко, Гульфия Ханафеева, Светлана Черкасова и Ольга Егорова будут дисквалифицированы за подмену допинг-проб на 2 года и 9 месяцев, сообщил официальный сайт Международной федерации легкой атлетики. Срок наказания будет отсчитываться от 31 июля 2008 года.



Напомним, что слушания в Спортивном арбитражном суде (CAS) по делам российских спортсменок прошли в швейцарской Лозанне 2–3 июля. Исходя из решения CAS, Соболева, Пищальникова, Томашева, Фоменко, Ханафеева, Черкасова и Егорова смогут выступить на Олимпийских играх 2012 года в Лондоне и на чемпионате мира 2011 года в корейском Дэгу. Срок их дисквалификации завершится 30 апреля 2011 года.



Наши девушки, по сути, оказались без вины виноватыми и ответили за халатность допинг-офицеров, допустивших подмену, которая наверняка была провокацией со стороны конкурентов, чтобы выбить нашу семерку с пекинской Олимпиады-2008. Притом, что почти все отстраненные россиянки были в числе бесспорных фаворитов будущей Олимпиады в своих дисциплинах: Соболева – чемпионка мира в помещениях 2008 года и серебряный призер чемпионата мира 2007 года, теперь уже экс-рекордсменка мира в помещениях в беге на 1500 м, обладатель лучшего результата сезона в мире в беге на 800 м на момент старта Олимпиады; Пищальникова – чемпионка Европы 2006 года, серебряный призер чемпионата мира 2007 года в метании диска; Томашова – двукратная чемпионка мира, чемпионка Европы, серебряный призер Олимпиады-2004 в беге на 1500 м; Ханафеева – серебряный призер чемпионата Европы, экс-рекордсменка мира по метанию молота; Фоменко – серебряный призер чемпионата мира в помещениях 2008 года в беге на 1500 м.



В подмене проб семь наших легкоатлеток были обвинены в августе прошлого года, за несколько дней до старта Олимпийских игр в Пекине. Международная федерация легкой атлетики (ИААФ) сообщила, что результаты допинг-тестов, взятых у россиянок в апреле-мае 2007 года, не совпадают с образцами середины июля 2007 года. Т. е. с того момента, как «неправильные» пробы поступили в лабораторию, до отстранения спортсменок от участия в соревнованиях прошло больше года! Кто-то в ИААФ очень терпеливо ждал нужного момента, чтобы нанести удар под дых российской команде накануне самого важного старта четырехлетия. И даже когда российская Федерация легкой атлетики приняла решение дисквалифицировать девушек на 2 года с момента сдачи первых проб (т. е. с мая 2007 года), ИААФ резко запротестовала и подала апелляцию в высшую инстанцию – Спортивный арбитражный суд в Лозанне – с требованием дисквалифицировать их на 4 года, причем с момента отстранения от соревнований, т. е. с 31 июля 2008 года. И дело состряпали. Теперь радостно потирают руки – одним сильным конкурентом меньше!



Президент Всероссийской федерации легкой атлетики (ВФЛА) Валентин Балахничев прокомментировал решение суда о дисквалификации российских спортсменок: «Это решение – окончательное. Можно с ним соглашаться или нет, но мы поставлены перед фактом. Я не думаю, что CAS принимает несправедливые решения. Спортивный арбитраж выносит вердикты по тем фактам, которые есть в наличии. Итак, спортсмены наказаны на срок 2 года 9 месяцев, начиная с 31 июля 2008 года. Вынесены два решения: по продолжительности и по началу срока. Когда мы принимали наше решение, вынося наказание с момента забора пробы, мы немного нарушили правила ИААФ, т. к. они доминируют над кодексом ВАДА. Мы же использовали в этом случае кодекс ВАДА, который дает возможность начать отсчет наказания с момента забора пробы, когда сам процесс расследования идет достаточно долго. Суд принял сторону ИААФ и, наверное, обоснованно… По поводу апелляции о четырехлетнем сроке наказания. Арбитраж ее не удовлетворил. Было вынесено решение о меньшем сроке наказания. В этой ситуации решение CAS ближе к нашему решению, которое было принято в октябре 2008 года».



Одна из пострадавших – российская легкоатлетка Елена Соболева сказала КМ.RU: «Сейчас нам очень тяжело. Мы до последнего момента верили в справедливость, что она восторжествует, и надеялись, что в ближайшем будущем выйдем на дорожку. Да, конечно, это не 4 года, которые требовала Международная федерация легкой атлетики. Но и почти 3 года без спорта – это для действующего спортсмена тяжело. Сказать, что мы расстроены, значит ничего не сказать. Я присутствовала на слушаниях. И мне до сих пор непонятно, почему за подмену проб, которую так и не доказали, дают больший срок, чем за нахождение в организме запрещенного препарата. Мы с девочками на такой исход никак не рассчитывали. Но, думаю, я все-таки останусь в спорте, хотя времени, чтобы принять окончательное решение, у меня теперь предостаточно».



Известный адвокат Тагир Самакаев, который защищал российских легкоатлеток на заседаниях спортивного арбитражного суда в Лозанне, по вынесении приговора заявил «Советскому спорту»: «Сказать, что мы проиграли, нельзя: все-таки лозаннский суд не удовлетворил требование ИААФ дисквалифицировать девушек на 4 года. Но на сегодняшний день доказательств в уличении наших спортсменок в подмене проб так и не было представлено. Забор проб происходил в присутствии допинг-офицеров, которые не обнаружили подмены. Делайте выводы сами. Мы использовали этих офицеров в качестве свидетелей: ведь их задача в том и состоит, чтобы не допустить подмены проб. И если суд выносит решение о дисквалификации за подмену проб, он тем самым говорит, что ответственные за забор материала люди не справились со своей работой. Значит, наказывать нужно их, но, к сожалению, нарушители допингового законодательства среди чиновников часто избегают ответственности. А спортсмен – всегда крайний. И здесь у ВАДА нет презумпции невиновности: именно спортсмен должен доказывать, что он – не верблюд и подмены не совершал».



Справка: По правилам ИААФ все результаты семи российских легкоатлеток с апреля 2007 года аннулированы. Как следствие, Елена Соболева (бег на 1500, 3000 м) лишена золотой и серебряных медалей ЧМ-2007 и 2008, Дарья Пищальникова – серебряной медали ЧМ-2007, Юлия Фоменко – серебряной медали ЧМ-2008. Оставшиеся 4 девушки в указанные сроки медалей не выигрывали.