Птенца подобрали совсем маленьким. Воронёнок открывал клюв и пищал. Его подобрали и принесли домой. Выкармливали из пипетки. Потом обучали клевать кашку и самостоятельно пить воду и молоко. Птенец рос, как на дрожжах. И превратился в большого, любопытного и общительного птица.

Он каркал басом. От чего домашний пёс по имени Бокс подпрыгивал и пытался засунуть голову под диван. Карик, как назвали воронёнка, бегал по квартире и норовил дёрнуть собаку за хвост и уши. Птенчик быстро стал всеобщим любимцем. Мужчина, его жена и две девочки пяти и шести лет, души в нём не чаяли, а тут…

Однажды одна из девочек принесла домой малюсенького, полуслепого черного котёнка. До того худого, что видна была каждая косточка. И блохастого настолько, что казалось, вся шерсть шевелится. И они решили оставить страдальца.

Его помыли, свозили к врачу и стали тоже откармливать из пипеточки. Малыш дрожал и жадно глотал детское питание. Карик с интересом разглядывал его мордочку и скрежетал что-то своё.

Он внезапно привязался к маленькому пушистику. И из большой, просторной и всегда открытой клетки переселился в кошачий домик, устроенный в спальне из старого, тёплого одеяла. Он взял над Чернышом шефство. Выискивал на нём блох и укрывал вечерами крылом, согревая теплом своего тела.

Черныш стал считать его своей мамой и бегал за ним по квартире, смешно подскакивая и взбрыкивая, как маленькая лошадка. Вся семья наблюдала за их дружбой, и казалось, не было на свете ничего более прекрасного и умилительного, чем эти минуты.

Чёрный малыш везде следовал за своей вороньей мамой и, догнав, толкал Карика снизу вверх большой черной головой. Женщина смеялась и немного ревновала.

- Я его мою, кормлю, ухаживаю, а он… Решил, что вот эта противная птица - его мама. А ведь его родная мама – это я!
Дочки и муж смеялись и подшучивали над ней. Они предлагали сделать анализ ДНК котёнку и выяснить, кто его настоящая мать.

Шло время. Птенец превратился в большого красивого ворона, а котёнок в огромного чёрного кота. Они проводили всё время вместе. Вместе ели, играли, сидели на подоконнике, смотрели на улицу и вместе спали.


Пёс прятался от обоих и старался обходить их стороной.

Молодой чёрный кот впервые приехал с хозяевами на дачу. Жить им там предстояло аж до осенних заморозков...

После городской тесной квартиры – полное раздолье и сплошные приключения. Кот весьма быстро освоился с ловлей мышей, не брезговал он мелкими птичками, бабочками и лягушками.

Но самым любимым его развлечение стало дразнить ворон. «Кошмарить» скандальных птиц он мог часами: забирался поближе к гнезду, надежно спрятавшись в ветках, и наблюдал за птенцами.

Слышать, как истерят и скандалят вороны, можно было аж с соседней улицы – настолько громко они выражали своё неодобрение.

Пытаясь добраться через ветви до кота, вороны сами не раз запутывались в густых сосновых лапах и истошно орали. Через некоторое время к ним неизменно присоединялись пернатые собратья: совместными усилиями пытались выгнать хулигана с захваченной территории.

Кот лишь залезал поглубже в ветви и ехидно улыбался.

Когда же ему надоедало, он спрыгивал с дерева и пулей несся в укрытие, потому как птицы со всех близлежащих деревьев норовили проучить наглеца: они летели за ним, стараясь побольнее стукнуть в черепушку или клюнуть хвост.

Не раз возвращался кот домой с подбитым глазом и пощипанными боками.

Впрочем, ни птичьи бои, ни трёпка хозяев, не могли отвадить его от наблюдения за вороньим гнездом. Непонятным было и то, почему среди множества гнёзд он выбрал именно это дерево, и это воронье семейство…

Время шло, птенцы подрастали, страсти тоже накалялись. Теперь определить местонахождение кота можно было по птичьим передвижениям: они преследовали его повсюду.

Вороны – птицы умные. Из всех гуляющих по участку кошек они безошибочно определяли нарушителя их спокойствия и мгновенно устремлялись в атаку.

С криком «Врагу не сдаётся наш гордый Варяг!» и «Нас не догонят!» кот мчался либо на свой наблюдательный пункт к вороньему гнезду, либо в укрытие домой. Это уж как повезёт.

Если ему удавалось проскочить через птичью оборону к сосне, он мгновенно взлетал наверх и устраивался поудобнее - шоу начиналось...

– Ох, Зойка, и намучаешься ты с этим алкашом. Да зачем он тебе нужен, что, нормальных мужиков нет?

– Люблю, дурака. Хоть и все нервы вытрепал. Десять лет вместе. А так все хорошо начиналось!

– Да с ним и сразу понятно все было. Помню, и раньше он любил выпить, а ты не замечала.

– Пил, да не так. А как он хорошо ухаживал…

Две подруги сидели на кухне Зои и пили чай с большим тортом, который принесла Лена. У Зои был день рождения, но муж, выдав дежурное «Поздравляю», решил, что ему тоже можно отметить такое событие, и ушел к друзьям, сказав: «Буду позже».

Зоя привыкла к причудам своего мужа, хотя в душе у нее копилась обида. Нет, он ее не бил, но мог унизить словесно, особенно когда выпьет. Все это Зоя терпела. Она и сама не понимала, почему так любит Григория. Особенного в нем ничего не было. Вел себя порой хамски, да и не только с ней, а и с другими людьми.

Когда они поженились, Зоя хотела ребенка, но муж был против. А теперь уже и поздно.

Так и жила Зоя, надеясь, что муж со временем одумается, хотя в душе понимала, что нереально это.

– Слушай, – сказала Лена, – а где он у тебя все время пропадает?

– У него друзей много.

– Ну да, ну да, друзья. Где друзья, там и бабы.

– Зачем ты так, не думаю я, что он гуляет.

– Ох, Зойка, ну и наивная ты. Да давно у вас семьи-то и нет. Так, живете по привычке. Вот что вас связывает, кроме твоей привязанности?

– Мы же любили друг друга, когда поженились.

– Когда это было! Ты смотри, что сейчас. Нашла бы себе нормального, непьющего, внимательного.

– Да кому я нужна, Лен. В сорок пять.

– Да выгони ты его! Зато, Зойка, будешь жить свободной жизнью. А возраст вполне еще, что на себе крест ставить?

– Давай не будем об этом, – Зинаида в душе понимала, что жизнь ее бессмысленна и пуста. Муж давно смотрит на нее, как на мебель, вспоминая, когда ему что-то надо. Карьера бухгалтера не сулила особых перспектив, да Зоя уже и не стремилась к большему. Уставшая, плыла по течению.

***

Следующий день выдался теплым и солнечным. Словно сама погода хотела добавить оптимизма в скучную жизнь. Зоя отработала свой рабочий день и, уставшая, шла домой. Сегодня она решила пройтись пешком. Не очень хотелось спешить ей домой, где ждет недовольный муж, наверняка похмелившийся после вчерашнего.

Зоя жила почти на окраине города. Здесь ее окружали старые хрущевки, был и еще сохранившийся частный сектор, где деревянные дома стояли в вперемешку с приличными кирпичными строениями.

Зоя шла, задумавшись о своем, не глядя по сторонам. Она отлично знала свой район, и смотреть здесь было особо не на что.

Он протолкался между тремя огромными и жутко злыми собаками. И те, с изумлением взирая на наглеца, отошли в сторону и дали ему место. И тогда...

Тогда, давясь кусками каши и мяса, он тихонько заплакал. Он ел, глотая кусочки мяса и горькие слёзы...

Три большие собачьи морды с клыками и глазами, мечущими искры и злость, просто потому, что они были здесь для охраны, переглянулись.

И одна, самая большая и выглядевшая совершенно зверски, опустилась вниз и лизнула маленького, дрожащего и худого котёнка.


Тот посмотрел вверх и зашипел. Потом схватил кусок мяса побольше и потянул его за собой, падая время от времени и выпуская обед изо рта, чтобы пошипеть на этих собак.

А чего они? Встали вокруг и смотрят. Он, может, и маленький, но очень злой и решительный! А кроме того, так шипеть умеет, что только держись!

И тогда одна большая собачья морда наклонилась вниз и, подняв малыша в воздух вместе с украденным куском мяса, понесла в дальний конец двора, где и спрятала за ящиками, давно уже сложенными здесь.

После чего все трое сели... Охранять малыша. Пока он там ел и время от времени появлялся снаружи, чтобы пошипеть на этих противных псов…

Тогда одна из собак подходила и облизывала его, а он топорщился и отбивался:

Ишь, чего удумали! Он не кто-нибудь... Он большой и страшный кот. О как!

Армен Саркисович скорым шагом приближался к воротам городской больницы. В одной руке – портфель, другая придерживает запахнутый воротник демисезонного пальто. Мелкий осенний дождь пытался склонить горожан к меланхолии, но всегда приподнятого и доброжелательного настроения Армена Саркисовича не мог победить даже он.

В десятке шагов от ворот взгляд его зацепился за серое пятно на покрытом желтой листвой газоне. Серенький, худой котенок, насквозь промокший, уже даже не дрожал. Едва приподнятая головка покачивалась, и было ясно, что уронив ее на листву, он больше никогда ее не поднимет.

- Э-э, брат, - с укоризной проворчал Армен Саркисович, - ты что это надумал? А ну-ка, иди сюда.

Он поднял с земли едва теплый комочек, завернул в носовой платок и сунул его за отворот пальто. Проходя по коридору отделения в свой кабинет, он пригласил туда же молоденькую медсестру Марину. Вручив ей едва живой комочек, снимая пальто, отмывая руки и облачаясь в белоснежный халат, он инструктировал ее:

- Марина, доченька, этого негодяя отмыть, отогреть, просушить и накормить. Потом на консультацию к Виктору Евгеньевичу – в аптечный склад. У него первое образование - ветеринарное. Пусть назначит лечение. Я – к главному, на совещание, приду – доложишь, что и как.

Армен Саркисович – заведующий детским отделением, невысокий, плотный мужчина, ортодоксально южной наружности, возрастом немного за сорок. Своим профессионализмом, неистощимым юмором и доброжелательностью он заслужил любовь не только своего персонала, но и маленьких больных.

Его появление в палатах вызывало у них улыбки, поднимало настроение, и все детки твердо верили, что это – самый лучший доктор в мире, а значит – все будет в порядке…

Через год в кабинете заведующего отделением, на отдельном стуле восседал огромных размеров котище – Брат, как называли его все, подражая хозяину. В отличие от своего спасителя, он был всегда серьезен, на посетителей смотрел строго и, кажется, немного осуждал своего напарника по кабинету за доброе отношение к посетителям.

Главный врач больницы, строгая Дарья Степановна, услышав о вопиющем нарушении санитарии в образе кота, решила исправить положение и лично посетила детское отделение. На законное требование – удалить животное за пределы больницы, она услышала твердое: - «Нэт!», а Брат одарил ее презрительным взглядом.

Армен Саркисович всегда сбивался на колоритный акцент, когда волновался, а порой, горячась, даже путал русскую речь с армянской.

- Послушай, Дашенька, - заводился он, - обидишь Брата – обидишь меня. Ты знаешь, как он умеет лечить детей? Как они его любят? Они всегда смеются, когда он приходит, и выздоравливают быстрей!

- Но ведь шерсть, Арменчик, - возражала бывшая однокашница, волею судьбы ставшая его начальником. – Нельзя!

Уютный южный городок открыл двери курортного сезона. И потянулись к морю отдыхающие, и не только. Появилась в нём и заезжая бригада строителей-ремонтников.

Трое молодых парней во главе с бригадиром. Дело своё они знали, но было в их поведении кое-что, что вызывало и у заказчика, и у ближайших соседей неприятные чувства.

Не раз они замечали, как весёлые и приятные в общении люди со злостью и пренебрежением на лицах шугали местных дворняжек...

Три собаки, жившие на улице, отличались беззлобным дружелюбным нравом. Более того, дядя Жора, местный дворник, научил их простым трюкам.

Две девочки и мальчик, Муся, Жуля и Тузик, как он их называл, умели стоять на задних лапах, подавать голос. Вроде, ничего такого мудреного, но делали они всё это вместе, втроём, что приводило в восторг детей, дядю Жору и всех жителей улицы.

Когда появилась бригада строителей, собачки встретили их вилянием хвостов. Они любили курортников, среди которых попадались такие же добряки, как дядя Жора. Подкармливали дворняжек, гладили, играли с ними.

Первой досталось Жульке. Она подбежала к бригадиру, и, завиляв хвостом, крутанулась вокруг себя. Невысокий дядька с тяжёлым взглядом пнул собачку ногой и крикнул:

– Пшла отсюда, блохастая!


Тузик залаял на обидчика. А тот поднял с земли камешек и швырнул его в собаку, попав по лапе. Взвизгнув от боли, Тузик отбежал подальше. С ним вместе ретировались и Жуля с Мусей.

Хозяин гостиницы, которую ремонтировали строители, покачал головой и укоризненно сказал бригадиру:

– Негоже, мил человек, собак обижать. Они ж тебе ничего плохого не сделали, они ж безобидные, вон, хвостиком вам виляли.

Это единственное слово, которое он знал по-японски. Собственно говоря, как и большинство из нас…

Зато он знал множество ругательных слов, но не потому, что применял их, а потому, что ругали его. Все. Начиная от уборщиков на заводе и заканчивая зам директора по кадрам.

Дело в том, что он кормил котов, которых на этом предприятии было вполне себе достаточно. Вот этим недостатком он и отличался. Всё остальное, впрочем, было исключительно хорошо. Он работал клепальщиком на заводе по переделке Boeing 747 пассажирский в грузовой.

И тут он знал своё дело, что было неоднократно отмечено в премиях и прочих поощрениях, но это нисколько не выручало его. И дело дошло, в конце концов, до зам директора, куда его вызвали вместе с профсоюзным начальником.

Зам оштрафовал его и предупредил об увольнении, если ещё раз... А когда они вышли, то он познакомился со всем набором отборной ругани, которую проф деятель и произнёс совершенно виртуозно, считая, видимо, это частью своей работы.

- Я сколько раз тебя предупреждал! - кричал он. - Я сколько раз тебя просил? Дважды я спасал тебя от штрафов, но теперь дело дошло до директора. И мои возможности закончились! Неужели ты готов получить письмо на увольнение, лишь бы кормить этих котов?
Мужчина отвернулся и понуро согласился со всем. Что поделаешь? Он отлично знал, что кормить животных на их предприятии строго запрещается. Почему, или в связи с чем, никто не объяснял. Просто нельзя, и всё тут.

Но разве можно пройти мимо голодных глаз? И он стал их подкармливать секретно, понимая, что в следующий раз его просто уволят. Он превратился в агента 007. И очень может быть, что тому ещё надо было поучиться тем приёмам, которые мужчина использовал, чтобы скрыться от любопытных глаз жалобщиков или оторваться от хвоста из уборщиков, страстно желавших его увольнения.

Снег хрустел под ногами Ольги. Мороз крепчал. Ее руку сжимала теплая ладошка пятилетней дочки Василисы.

В этот поздний час на улице попадались редкие прохожие, спешащие домой. Дочка что-то щебетала, с энтузиазмом рассказывая матери, как она провела день с бабой Машей.

Ольга старалась прислушиваться к щебету дочки, но мысли крутились вокруг ее многочисленных проблем...

Год назад она развелась с мужем. Начались финансовые проблемы на работе, из-за чего ей пришлось уволиться. Месяц без работы, и, как результат - просроченный платеж по ипотеке.

Срочно нужна была хоть какая-то работа, чтобы удержаться на плаву. Ольга устроилась работать в две смены в продуктовый магазин, благо с дочкой помогала мама.

Зарплаты едва хватало на текущие расходы, а тут еще старина Степан заболел. Потребовалось дорогостоящее лечение в ветеринарной клинике, пришлось занять в долг, чтобы оплатить все счета.

Ольга не была суеверным человеком, но в последнее время ее стала преследовать мысль, что ее сглазили. Ну не может же быть такой длинной черная полоса!

Подруга посоветовала ей обратиться к ясновидящей, даже адрес предоставила. Ольга долго не решалась на этот шаг, но, после тяжелой болезни своего любимца, приняла решение. Ее визит был коротким, а слова ясновидящей загадкой.

- «Если исполнишь просьбу дочери, то счастье новогоднее обретёшь», - пробормотала Ольга слова ясновидящей.

- Мама! Мамочка, смотри, котенок! – вдруг закричала девочка, показывая ручкой в сторону.

- Где? – Ольга посмотрела в направлении, указанном дочкой, и действительно, увидела возле их подъезда котенка.

Маленький черный котенок, с белым носиком, сжавшись в комочек, сидел возле двери их подъезда. В ярком свете фонаря было видно, как он дрожит.

- Мамочка, давай заберем его! – взмолилась впечатлительная Василиса. – На улице так холодно, а котеночек такой маленький. Ну, пожалуйста, мамочка!

- Котенок может быть больным, а мы только-только вылечили Степана, - Ольга с сомнением смотрела на котенка, чувствуя, как жалость к маленькому комочку заполняет все ее существо.

- Мамочка, пожалуйста, посмотри в эти глазки! – Василиса начала хныкать, зная, что это точно подействует на мать.

Котенок сделал робкий шаг в сторону людей, словно чувствуя, что говорят о нем.

источник фото: sun9-48.userapi.com
- Хорошо, - сдалась Ольга. – Иди сюда, мой маленький...

Ольга наклонилась, беря котёнка на руки, тут же доверительно прижавшегося к ней. Котенок дрожал от холода, его лапки были ледяными от снега.

- Посмотрим, чем мы можем ему помочь.

- Мамочка, я знала, что ты не откажешь. Ты самая лучшая! – чуть ли не пританцовывая, щебетала Василиса. – Дядя Стёпа будет рад!

- Посмотрим, - с сомнением пробормотала Ольга, представляя старого Степана, всегда спящего на кровати.

Они поднялись в квартиру. Котенка отнесли на кухню, где Ольга смогла хорошенько рассмотреть свою находку.

Это оказалась кошечка, около четырех месяцев от роду. На всех четырех лапках были очаровательные белые носочки. На шее был надет ошейник ярко красного цвета.

Кошечка выглядела чистенькой и совсем не худой. Ольга погладила малышку, отчего та замурчала.

- Надо ее покормить, - подсказала Василиса на растерянный взгляд матери.

Малышку отогрели и накормили. Пригревшись на руках у Ольги, она уснула.

- Мамочка, как мы ее назовем? – зевая, спросила Василиса, когда Ольга укладывала ее спать. – Она такая милая!

- Завтра решим, засыпай, - Ольга поцеловала дочку в лоб...

*****
Утром Ольга проснулась от непонятного шума в комнате дочки. На улице еще было темно, Василиса никогда не просыпалась рано. Ольга поднялась с кровати, заметив, что Степана нет.

Рыжий кот всегда спал только возле ее ног. Степан был маленьким котенком, когда отец подобрал его на улице, и всей семьей они выхаживали его.

Заглянув в комнату дочери, Ольга замерла в удивлении. Ее красавец Степан, крупный рыжий кот с белыми лапками, играл с мячиком, чего не было уже больше трех лет.

Василиса захлопала в ладоши, когда черная кошечка выскочила из-под ее кровати и перехватила мячик у Степана, забавно изогнув спинку и распушив короткий хвостик.

Ловко жонглируя мячиком, она сделала круг по комнате и скрылась под кроватью. Глаза Степана горели озорством, рыжий хвост в нетерпении подрагивал.

Матвеевна не торопясь возвращалась из магазина, погода располагала к прогулке, да и желание поговорить с соседями было велико, хотелось поделиться радостью, что скоро сын приедет вместе с семьей на два месяца. Она подошла к изгороди и, увидя в огороде хозяйку, крикнула:

– Антонина! Доброе утро, Бог в помощь!
– Ой, бабуля, рада тебя видеть, – воскликнула племянница, – а правда, что Саша всей семьей приедет?
– Правда голубушка, я так рада, – весело улыбаясь говорила старушка,– по внукам-то соскучилась.



И пошла дальше, до следующего двора. Так за разговорами с соседями и добралась до дома. Толкнув калитку, Матвевна услышала непонятный звук. Оглянувшись вокруг она заметила лежащую под вишней небольшую собачку. Позвала ее, но собака не встала, она подошла ближе и увидела, что у собачки вот-вот начнутся роды, она тяжело дышала и тихонько поскуливала. Она не заметила, что вдалеке стоял мужчина и внимательно следил за ней.

Старушка, захватив свои покупки, кинулась в дом, нашла старое покрывало, которым уже не пользовалась, и побежала за собачкой. Завернув ее, вернулась к крыльцу и положила ее там. Потом налила ей водички и принесла котлетку. Собака съела и благодарно посмотрела на нее своими печальными вишневыми глазками.

– Вишенка, лежи не беспокойся, я тебе помогу. Ты же не против, если я тебя так назову? Вишенка, – повторила она и ласково погладила собаку.



А через два часа собака с тремя щенками уже лежала во вместительном ящике на мягкой подстилке и старательно вылизывала свое потомство. Пришедший с работы новый молодой сосед Женька увидел Буяна, который прилип к соседскому заборчику к которому раньше никогда и не подходил, он внимательно следил за Матвевной, которая крутилась вокруг ящика и что-то ласково напевала.

– Матвеевна, что тут у вас за чудеса, Буян уже готов через забор прыгнуть, – а тот услышав свое имя, усиленно завилял хвостом.
– Жень, зайди, посоветуй, что делать, – озабоченно произнесла та.
Женька стоя над ящиком и с восторгом наблюдал,как щенята, вкусно причмокивая, сосут молоко. Собака настороженно смотрела на людей, готовая тут же броситься на защиту потомства.
–Откуда у вас породистая собака, да еще со щенками?
–Под вишней у калитки нашла, Вишенкой назвала, –похвасталась Матвеевна, – и роды приняла у нее.
–Это такса, ее, наверное ищут.
–Ну пускай себе ищут, найдут, значит отдам. А пока она моя.
Прошло три недели, собака окрепла, щенки подросли. Два мальчика и девочка. Они вовсю носились по двору, вытаптывая огород, но Матвеевна не ругалась – дети же, что с них взять. Они нередко подходили к забору, туда, где у соседей сидел на цепи огромный Буян, и, на своем собачьем языке по-дружески общались с ним. Один мальчик был уже пристроен, и вскоре его должен был забрать друг Женьки.

Последняя сигарета перед сном располагала к неспешным раздумьям. Теплая погода позволяла сидеть на прогретом за день деревянном крыльце по форме №1 (только трусы), благо никто не видит в темноте. Хотя… Последнее время его преследовало ощущение, что кто-то пристально за ним наблюдает. Из темноты.

«Нервишки шалят», - усмехнулся он и вспомнил, что где бы не служил, всегда о нем шла слава – «человек без нервов». А он просто научился в любой ситуации держать себя в руках: в детдоме, военном училище, на войне…

Сорвался единственный раз – три месяца назад, когда долечивал очередное ранение в госпитале. Тогда его посетил пожилой человек, представившийся по-старомодному – душеприказчиком. Разговор был долгим. От него он узнал, что мама, его родная мама, оставившая его младенцем в роддоме, ушла в мир иной.

Предсмертная ее просьба - разыскать его, была, наконец, выполнена. Выслушал ее последнюю мольбу о прощении и получил документы на завещанный домик в пригороде.

Обида на никогда не увиденную маму, жалость к ней и боль прожитых без нее лет разом ударили по ослабленному ранением организму. Он, что есть силы, охватил руками голову, закрыл глаза и закричал! Дико, страшно!

Замолчал только когда, открыв глаза, увидел рядом испуганно снующих медсестричек, и вновь – взял себя в руки. Вот тогда он и решил:

«Все, хватит! Устал. Погоны майора, выслуги с боевыми хватит на пенсию с лихвой. Попробую пожить как все».

Маму он давно простил. Побывав в различных жизненных ситуациях, он понял: в жизни может случится все, но не всем дано знать причины произошедшего, а потому не стоит осуждать других.

Домик в пригороде он все же посетил. И остался насовсем. С первой минуты ему казалось, что мама куда-то отлучилась ненадолго и скоро вернется, и он сразу поймет, что это – мама. Теперь он был занят ремонтом этого самого домика, в котором она когда-то жила и каждый день возносила молитвы о нем, утраченном ею сыне. Как знать, может эти молитвы и уберегли его от осколков снарядов, пуль снайперов…

Снайперов он чувствовал всегда - тело пронизывало ощущение чужой ненависти, усиленное линзами оптики. Вот и сейчас он чувствовал чей-то взгляд, но ненависти в нем не было. А что было? Жалость, любопытство, сочувствие?

«Так. Пора с этим разобраться, разведчик я или кто»?

— Герда, апорт! — скомандовал Андрей.

Собака, секунду до этого смиренно сидевшая рядом с хозяином, радостно гавкнула и бросилась догонять теннисный мячик.

Она была, как обычно говорят в народе: истинной «дворянкой» (то есть собакой неопределенной породы), но при этом очень воспитанной и умной. Будто не на улице выросла, а в каком-нибудь научно-исследовательском институте работала или даже преподавала.

Андрей думал, что ничего путного из его идеи стать дрессировщиком не выйдет. Но получилось всё совсем наоборот.

Любые команды собака схватывала на лету.
Скажет хозяин «Сидеть», она безо всяких уговоров сядет и будет преданно смотреть Андрею в глаза. Скажет «Лежать» — ляжет, подметая хвостом пыльный асфальт. На команды «Ко мне» и «Фу» тоже реагировала практически сразу. Во всяком случае не вынуждала своего хозяина повторять дважды.

Обычно у таких собак хорошая родословная и продают их явно не на рынке и уж точно не задаром отдают.

Но Андрей встретил её случайно: в ту ночь он поздно возвращался с работы и думал только о том, как побыстрее доехать домой и завалиться в холодную, но мягкую постель.

Даже ужинать не планировал, потому что не было сил что-то готовить: ставить воду на пельмени, ждать пока закипит...

Когда до дома оставалось рукой подать (минут 5-7 спокойной езды), он увидел собаку, которая неподвижно лежала на дороге. Андрей сразу понял, что она попала под колеса машины. Той самой, которая обогнала его на светофоре, пролетев на красный свет, как на зеленый, не сбавляя скорости, а может, даже прибавив немного.

Не долго думая, он отнес собаку в свой автомобиль, потом сел за руль и развернувшись, поехал не домой, как планировал, а в ветеринарную клинику, где просидел до утра. А утром забрал её домой, всю перебинтованную и обессиленную.

На улице он ее оставить не мог, потому что совесть не позволяла.
«Это же кем надо быть, чтобы её сейчас бросить на произвол судьбы?» — размышлял Андрей, поднимаясь на четвертый этаж с Гердой на руках.

Имя он придумал еще в клинике, пока сидел, пил кофе стакан за стаканом и верно ждал.

Тогда он еще не думал оставлять её у себя, просто нужно же было как-то эту собаку называть.

Но она осталась она у него жить навсегда.

Потому что «Это же кем надо быть, чтобы выбросить на улицу того, кто тебя любит?». А полюбила Герда его практически сразу — с первых минут полюбила. Еще тогда, когда он осторожно нес ее к своей машине и шептал ей на ухо: «Всё будет хорошо».

Когда Герда полностью восстановилась, они каждый день выходили на прогулку.

Сам Андрей давно уже мечтал о собственной собаке, но всё никак руки не доходили. Работа отнимала у него все свободное время.

А потом вдруг пришло понимание, что работа не волк и всех денег не заработаешь.

В один прекрасный день Андрей уволился, чтобы больше времени проводить с Гердой. Потому что она очень нуждалась в нем, а он в ней. Даже минуту друг без друга не могли. Одновременно начинали скучать. А это не хорошо, когда два живых существа скучают.

Накопленных сбережений хватало на все необходимые нужды, а потом он стал работать из дома, за компьютером, и тех денег, которые он получал, было более чем достаточно.
Много ли нужно счастливым для счастья?

Андрей всегда знал, что Герда у него особенная. Но позже окончательно убедился в этом.

Была у нее одна отличительная черта: команду «Апорт» выполняла исправно, но с одним условием. Бегала она только за теннисным мячиком. Откуда такая любовь к нему, было загадкой.

Андрей пробовал бросать ветки, палки, булыжники. Но они так и оставались лежать там, куда забросила их сильная мужская рука.

Зато теннисный мячик, куда бы он его не зашвырнул, возвращался обратно в пасти Герды.

Ни разу не было такого, чтобы маленький зеленый «колобок» не вернулся к ногам Андрея.

В тот день они гуляли, как обычно.

Только в другом месте. Потому что там, где они всегда гуляли, собралась компания лиц, без стыда и совести употребляющих на глазах у прохожих крепкие спиртные напитки и громко разговаривающих. Причем далеко не на культурном языке.

Андрей не хотел испытывать судьбу и решил, что ничего страшного не случится, если они погуляют в небольшом скверике на соседней улице. Там обычно было малолюдно и никто претензий предъявлять не будет, что он гуляет с собакой в неположенном месте.

Но страшное случилось.

Оно всегда случается неожиданно и подготовиться к нему невозможно. Потому и страшное.
Он бросил теннисный мячик метров на десять-пятнадцать от себя, но тот, подчиняясь законам физики (конкретно в данном случае — силе тяготения) и не в силах противостоять превратностям судьбы, угодил прямо на лежавший в траве камень.

Всё бы ничего, но мяч отрикошетил от камня и вмиг оказался на пешеходной дорожке, где с подачи неизвестного гражданина задорно поскакал на проезжую часть.

Зачем улыбающийся молодой парень пнул мячик ногой, Андрей так и не понял.

Да ему и некогда было разбираться в хитросплетениях головного мозга совершенно незнакомого человека.

Герда, на ходу скорректировав маршрут, резво побежала за любимой игрушкой, а Андрей что есть силы побежал за ней. Он не мог допустить, чтобы его собака снова угодила под машину.

Большой серый кот по имени Ловец был знатным охотником. И ловил он всё, что летает и ползает. Птичек, ящериц и даже лягушек. Так что, еды ему хватало...

И это если не учитывать того, что в этом дворе было много сердобольных людей, которые считали своим долгом кормить котов, собак, птиц. Короче говоря, всю бездомную живность.

Но Ловец брезговал этой кормёжкой. Он с негодованием и презрением взирал на жирных, ленивых и вальяжных котов, которые, наевшись вынесенных им яств, смотрели на птиц и ящериц скорее, как на развлечение.

И действительно. Зачем бегать, лазить по деревьям и стараться, когда тебе несколько раз в день выносят миски, полные отходов с кухни?

Нет. Он был охотником и сам добывал себе пропитание, а поэтому был поджарым, подвижным и быстрым. За что его и любили все кошки округи. И он отвечал им взаимностью. Толстые и ленивые коты были ему не конкуренты...

По крайне мере, пока он не упал с дерева, когда, охотясь на воронят, столкнулся с их родителями. Те, недолго думая, вызвали подмогу. И наш Ловец просто был заклёван и сброшен с дерева. Так, приблизительно с высоты четвёртого этажа...

Ломая ветки по дороге вниз и дико завывая от боли, ужаса и обиды, Ловец неудачно приземлился на невысокий бордюрчик, окаймлявший росший тополь, где он и охотился в этот раз.

Резкая боль прошила его тело. И правая передняя лапа провернулась под ним, когда он попытался встать на неё. Взвыв, он поджал сломанную лапу и захромал к скамейке...

Мужчина и женщина шли домой с работы. Он всегда поджидал её у входа во двор. Просто стоял и курил. Ждать приходилось недолго. Не больше двадцати минут. Он забирал у неё пакеты с покупками и они, разговаривая, вместе шли к своему подъезду.

Но в этот раз женщина остановилась и обратила внимание на хорошо известного ей бандита, охотника и покорителя кошачьих женских сердец под именем Ловец.

Тот, почти ничего не видя от боли, тихонько плакал, прижимая к себе сломанную лапу. Короче говоря, муж не стал возражать. А Ловец не мог убежать. Ему было не до этого, и вообще, хотелось просто умереть, чтобы прекратилась эта боль.

Его отвезли в ветклинику, где врач сделал всё необходимое, и домой Ловец прибыл с забинтованной передней лапой, прикреплённой к туловищу. Бегать и даже ходить на трёх было делом тяжелым, да и позорным. А что поделаешь? Случилось...

Женщина стала показывать Ловцу их квартиру и места куда она поставила кормушку, поилку, когтедралку и ванночку с песком.

Ловец ходил за ней и согласно кивал. Он понимал, что если бы не она, то, скорее всего, он был бы уже мёртв. Но особенно...

Особенно его интересовал большой попугай. Жако, которого женщина называла – Кара. Это сокращение от караоке. Кара любил музыку. Но особенно он любил подпевать и пританцовывать.

Пел он что-то своё и, наверное, ему казалось, что поёт он на человеческом языке. Хотя, ни мужчина, ни женщина не могли разобрать ни слова, что не уменьшало их восторга от пения и танцев птицы.

- Это наш любимец, - сказала женщина Ловцу. - Он очень хороший, мирный и ласковый. Не обижай его, пожалуйста.

Кара смотрел сверху вниз на кота, а кот смотрел на попугая снизу вверх, соображая, как бы ему достать этот лакомый кусочек. Хотя... С такой лапой это случится нескоро...

А когда мужчина и женщина легли спать, попугай доказал, что лапа коту нисколько не помешает познакомиться поближе...

С шипением закрылись створки дверей электрички, и она, с воем набирая скорость, скрылась в пелене метели. Полустанок, знакомый с детства, казался неуютным. Единственный фонарь тускло сеял свет, очертив пятачок под собой и наполовину оторванный плакат – «С новым 1985 годом».

Хлопья снега, пролетая под ним, отбрасывали причудливые тени. Попутчиков не было, с электрички сошел только он. Ленька едва отыскал тропинку – спуск с насыпи, и приободрив себя веселым свистом, двинулся в сторону поселка.

Можно было, конечно, остаться в общежитии и ехать утренней электричкой, чтобы добраться до поселка засветло, но гордость за себя распирала грудь, торопила его домой, поделиться радостью с родителями – очередная сессия позади!

Все экзамены – на «отлично», значит, будет стипендия, а это очень даже хорошее подспорье для студента-медика из глубокой провинции, родители которого могут помочь разве только продуктами с собственного огорода.

А метель – подумаешь, метель. Да он дорогу до дома с закрытыми глазами найдет! Всего-то километр с небольшим от полустанка. Этот километр он будет помнить всю жизнь…

Дорогу перемело основательно. В общем-то, ее не было. Угадывалась под ногами твердая поверхность от грейдера, изрядно занесенная слоем снега. Нащупывая ногами дорогу, в полнейшей темноте, слыша только завывание ветра в ветвях голых берез, он медленно продвигался по направлению к поселку.

К вечеру подморозило, и летящий с неба снег скользил по некрепкому еще насту. Ленька пару раз терял дорогу, приходилось возвращаться, отыскивать ее. В коротенькие сапожки набился снег, пальцы ног заледенели. Демисезонное пальтишко, укороченное по моде, не спасало от холода.

Через час он понял, что окончательно потерял дорогу. Если б улеглась метель, то он в сотне метров от себя увидел бы огни поселка, но летящий снег плотной пеленой скрывал светящиеся окна, а вой ветра заглушал звуки.

«Главное – не паниковать! - убеждал он себя, – Метель не может длиться вечно». Но силы понемногу оставляли его. Привалившись спиной к березе, он решил передохнуть. Минутку. Чтобы собраться с силами...

Сквозь вой ветра он услышал яростный визг. Чтобы определить его источник, надо открыть глаза. Они не открывались, да и желания особого не было. Тупое безразличие овладело им.

Визг, не прекращаясь, бил в ухо. Что-то острое полоснуло по щеке. Потом еще раз. С трудом он разлепил смерзшиеся веки и осмотрелся. Кот! Огромный, черный котище сидел напротив и беспокойно наблюдал за ним. Ленька потянулся было к нему, но тот, взвизгнув, отступил и, оглянувшись на Леньку, растворился в темноте.

Трифон влюбился! Трехлетний кот, всю жизнь проживший на улице, в отчаянной борьбе за существование, даже предположить не мог, что он способен на такие чувства! И тем не менее – влюбился!

Не в какую-то кошечку из подвального окружения, и, тем более, не в домашнюю разнеженную кисоньку, нет. Он влюбился в Клавдию Ивановну, бабушку с первого этажа...

Когда в очередной раз она кормила подвальный хвостатый прайд, она машинально провела по его спинке ладонью, что-то приговаривая ласковым голосом. Другим хвостатым тоже досталась порция ласки, но Трифона будто током ударило! Никогда и никто доселе не проявлял к нему внимания настолько, чтобы погладить! Отныне сердце Трифона принадлежало только ей!

Ему нравилось в ней все: негромкий ворчливый голос, прядь седых волос, выбивающаяся из-под цветного платка. Нравилось смотреть на ее неторопливую, шаркающую походку и на сухие морщинистые руки, теплые и добрые.

Он больше не напрашивался на ласку. Не признаваясь в чувствах даже себе, он, как истинно влюбленный, не подходил к ней, а таял от умиления, наблюдая за своей дамой сердца из-за угла дома. При этом глаза его непроизвольно щурились, а грудь разрывало нежное мурчанье.


Вечером, когда в окнах дома загорались огни электрических ламп, он осторожно запрыгивал на подоконник и украдкой смотрел в окно. Клавдия готовила в кружке отвар из лечебных трав – запах их доносился до носика Трифона и напоминал о лесных полянах с ароматной порослью.

Ему приходилось бывать там, в прошлый год он прожил в лесу все лето, жируя на мелкой лесной дичи, и только с приходом холодов вернулся в родной подвал. В это лето он остался дома, в подвале, а виной всему Клавдия Ивановна, верней - ее появление здесь.

Она пришла сама... Войдя однажды в открытые двери их небольшого домика. Большая черно-белая кошка в ошейнике. Антиблошином. И никаких данных. Откуда она ушла? От кого? Секрет...

Жена мужчины отнеслась к её приходу крайне отрицательно. И долго объясняла, что её тут не ждали и что вообще, здесь никто не собирался заводить кошек. На что дама с хвостом, впрочем, не обращала никакого внимания.


Ровным счетом никакого! Она сидела на диване и не собиралась уходить. А когда муж пришел с работы и объяснил, что не будет применять насилие, и не в его духе прогонять существо, пришедшее к ним домой, ситуация приобрела вид безвыходной.

Двадцать четыре часа кошка сидела, не двигаясь. На одном месте. И двадцать четыре часа женщина уговаривала её отправиться домой.

Как вы думаете, дамы и господа. Кто победил? Естественно, она - дама с хвостом.

Через сутки, поняв всю тщету своих усилий и бесполезность нервов по этому поводу, женщина сказала:

- Ну? Что с тобой делать? Раз выбрала нас, оставайся.

Фафа рванула на улицу. Сделала свои кошачьи дела и вернулась назад, на диван. Женщина рассмеялась и поехала в магазин. Вернулась она с поилкой, когтедралкой, кормушкой, песком и едой.

Фафа была довольна. Оказалось, она была очень образованной, с точки зрения домашней жизни. Особенно занятным было то, что она, входя в дом, отряхивала свои лапки от грязи. Все по очереди. Это действительно было смешно и оригинально.

Но самым оригинальным оказалось то, что она была беременна...

И вскоре благополучно разрешилась, родив трёх прелестных котят, кошечек. К этому времени она уже представляла собой самое любимое существо в этом маленьком домике. Она не мяукала, не шипела и не рычала. Фафа отличалась совершенно человеческими повадками, помноженными на кошачью грацию. Поэтому…

Высокий худощавый мужчина не спеша брёл домой. А куда спешить, если дома тебя никто не ждёт, а в холодильнике нет ничего, кроме пакета замороженных магазинных пельменей и бутылки кетчупа.

Старый друг компьютер давно уже надоел на работе, телевизор он не смотрит, только книги и помогали коротать вечера, казавшиеся такими длинными одинокому тридцатипятилетнему мужчине.

Сразу после окончания института Павел пришел в офис крупной строительной компании, где работает уже более десяти лет. За это время почти все сотрудники отдела поднялись по карьерной лестнице, получив повышение в должности.

Он же так и работал рядовым инженером, хотя был настоящим опытным профессионалом, в отличие от приподнявшихся коллег, по пяти раз на дню обращавшихся к нему за помощью.

- Ну, Пашка, ты голова! Молоток! С меня причитается, - улыбался, похлопывая его по плечу, очередной мелкий начальник, явившийся за помощью с кипой документации.

Что именно причитается и с чем это едят, скромный помощник так и не узнал, да и не стремился. Добрый и неконфликтный был человек Пашка.

Никогда он не спорил, никого не обсуждал в курилке и всегда был готов протянуть руку помощи, чем и пользовались некоторые недобросовестные сослуживцы, ещё и подтрунивая между собой над великодушным бессеребреником.

Шеф всё же ценил Павла как высококлассного специалиста, и это ежеквартально подтверждалось солидными премиями, что больно задевало любителей синекуры.

Павел был не скуп, но деньги тратил с умом, экономно, не забывая при этом ежемесячно помогать матери.

И вот несколько лет назад, скопив нужную сумму, Паша, наконец-то, купил свою собственную квартиру и стал жить отдельно от матери, продолжая во всём помогать.

Вскоре у него появилась любимая женщина. Молодая, красивая брюнетка с безупречной фигурой. Вика, намекая на скорую свадьбу, сразу же принялась наводить во всём свои порядки или, как она называла - вить семейное гнёздышко.

По её настоянию этому гнездышку как воздух нужны были престижная иномарка, поездка на курорт в Италию, где весь отдых заключался в беготне по дорогим магазинам с приобретением шикарного норкового манто и еще целой кучи фирменного барахла.

Так как почти все скопленные деньги были потрачены на покупку жилья, простодушный Павел взял довольно крупный кредит в банке под залог своей квартиры. Кроме того, Вике постоянно нужны были деньги, то для заболевшей бабушки, то на новый телефон и ещё на великое множество личных нужд.

Мать, умудренная жизненным опытом, познакомившись с Викторией, была крайне расстроена.

- Сынок, она тебе не пара, ей не нужна семья. Остановись, это не твой человек, поверь, ты ей не нужен. Видно так я и помру, не дождавшись внуков…

Но сын никого не слушал, он был счастлив, что такая красивая девушка станет его женой, и летал, как на крыльях, не желая ничего замечать. Мать переживала за единственного сына, но сделать ничего не могла, ей оставалось только глотать валерьянку и наблюдать за происходящим.

Для того, чтобы в сроки гасить кредит, необходим был режим экономии. Этого Вика, не принимающая участия в погашении долга, вынести не могла.

Она мгновенно разочаровалась в любимом “пупсике” и, собрав приобретённый богатый гардероб, уехала на такси к Жорику, со слов девушки - её двоюродному брату, постоянно названивавшему ей в любое время суток. После этого случая молодой мужчина разочаровался в женщинах.

Чени – большой, огромный дог. С очень развитыми, рельефно выступающими грудными мышцами. Такой себе, пёс-качок. И выражение морды-лица у него соответствующее, но…

За этой боевой внешностью, скрывается очень интеллигентная, воспитанная собака. А проще говоря – Чени трус. Причем такой, который предпочитает в случае прихода гостей спрятаться в спальне. И там, накрыв голову лапами, он вздрагивает от каждого шума.

Вот такая собачья неприятность.

Пусечка – небольшой, серый котик, самой ангельской наружности. С выразительными глазами, подёрнутыми влажной поволокой, вызывающей умилительные вздохи чувствительных дам. Но по сути своей Пуся – наглая, серая морда. Вор, обжора и ночной истребитель. За ангельской внешностью скрывается самая разбойная кошачья личность на свете.