В далекие времена холодной войны и железного занавеса, рядовому советскому потребителю вряд ли были известны всякие там коварные происки капитализма – «шанели» да «диоры». Нет, отечественный товар был превыше всего! А потому полки универмагов ломились от простеньких флакончиков с незатейливыми названиями: «Белая сирень», «Магнолия», «Лаванда», «Дебют», «Огни Москвы». Отличить их от заграничных было проще простого – все советские духи резко отдавали спиртом. Тем не менее, три марки духов стали своеобразными брендовыми символами эпохи. Наряду с «Рижским Бальзамом», одеждой от фабрики «Большевичка» и портвейном «777».

Одеколон «Тройной»
Каждая уважающая себя советская женщина, собираясь на воскрестный вечер в местный дворец культуры, пахла «Красной Москвой». А чем же пользовались мужчины? Правильно, одеколоном «Тройной». Притом в почёте он был не только как аромат для наведения марафета и придания лоска, но еще и как средство от всех бед. В чем секрет? Да все в том же спирте, которого в составе «Тройного» было около 64%.
А что продавался одеколон вполне свободно – как в аптеках, так и в парфюмерных магазинах, — то использовали его простые обыватели не только для ароматизации, но и для прижигания свежевыбритых подбородков, и для обработки ссадин и порезов. Простые же труженики, в отличии от Алена Делона, принимали одеколон еще и «на грудь» — в качестве согревающего.
Про этот одеколон ходило немало слухов. Говорят, что его в громадном бутыле поставляли Сталину, так как только на этот парфюм у вождя не было аллергии. Во время же Второй Мировой десятилитровые бутли одеколона регулярно отправляли в военные госпитали.
Как и когда в России появился «Тройной» — не известно. Есть версия, что его выпускал все тот же Брокар. Одно известно точно: безымянный творец, добавив в состав «кёльнской воды» бергамот, нероли и лимон, создал самый популярный парфюм среди мужчин Советского Союза.

«Ландыш серебристый»

В начале 40-х годов ленинградская фабрика «Северное сияние» наладила выпуск новых духов со странно энцеклопедическим названием «Ландыш серебристый».
Это был типично дневной аромат – свежий стойкий запах леса и ландышей. Тем не менее, в отличие от той же «Красной Москвы», духи считались откровенным ширпотребом. Но этот факт отнюдь не значит, что они не были популярными. А причиной тому – злощастный чистый спирт, коего в «Ландыше серебристом» был немалый процент. Взяв во внимание еще и бодрящий аромат духов, народные умельцы со временем научились готовить из них отличные алкогольные коктейли.
Впрочем, пользовались духами и в лечебных целях. Считалось, что аромат этих духов положительно действует на нервную систему и обладает успокаивающим эффектом. Поэтому дамы советской эпохи очень любили лечить мигрени платочком, обильно надушенным «Ландышом».

«Красная Москва»

Классический аромат эпохи соцреализма, излюбленные духи Любови Орловой, Валентины Терешковой, а ныне и Ренаты Литвиновой – легендарная «Красная Москва». И хотя для искушенных носов аромат этих духов уж очень напоминал Chanel № 5, ничто не помешало им завоевать пару десятков международных премий.
А началось все в 1869 году, когда «российский француз» и парфюмер по совместительству Анри Брокар открыл в Подмосковье мыловаренную фабрику и наладил выпуск сразу трех сортов копеечного, но жутко дефицитного в деревнях, мыла. Мало того, чуть позже он даже разбил в городе фонтанчик с чистейшим одеколоном вместо воды. Каждый прохожий мог надушить в нем платок. И при этом, заметьте, совершенно бесплатно!
Легенда гласит, что Менделеев с его периодической системой – далеко не первый, кому озарение снисходило во сне. До него был еще Анри Брокар, которому приснилась хрустальная ваза с цветами, источающая внеземной красоты аромат. Проснулся француз с громким криком «Эврика!» — и тут же приступил к созданию парфюмерного шедевра всей своей жизни. Назвал он аромат из нот розы, фиалок, ландышей и нарциссов «Любимый букет императрицы» — и преподнес самой Александре Федоровне, последней русской императрице, в честь 300-летия Дома Романовых. Подарок настолько понравился государыне, что Брокару было немедленно пожаловано звание официального придворного поставщика.
После революции 1917 года комбинат Брокара был национализирован и переименован в «Замоскворецкий парфюмерно-мыловаренный комбинат № 5». Так бы и остался с таким названием, если бы не сменивший прежнего владельца парфюмер Август Мишель. Он горячо протестовал против столь непоэтичного и скучного ярлыка, потому фабрику наскоро переименовали в «Новую зарю». И вот в 1925 году она впервые выпустила ставшую легендарной «Красную Москву» — то ль переименованный в духе эпохи «Букет императрицы», то ль просто новую версию его рецепта. Именно под таким названием духам и было суждено навсегда войти в историю целого государства в общем и парфюмерного дела в отдельности.