Давеча, опосля выкладывания поста со стихом, упомянутый там белый голубь навестил меня ещё раз, приземлившись на подоконнике и принявшись туда-сюда прогуливаться, кидая за окно вполне осмысленные, как мне показалось, взгляды и явно норовя опять зайти ко мне в гости через открытую раму. Однако я пресекала его движения мне навстречу, и меня он стремался, хотя не сильно: маму мою он по-прежнему боялся больше, ибо немедленно улетел, как только она вошла. Сама же я вышла на улицу только после шести, когда спала жара; ехать в ботсад не было уже смысла, так как он работал до семи, и я решила смотаться в парк Хамовники, где в последний раз была в прошлом учебном году, кажется, весной. Для этого мне пришлось с пересадкой добраться до Фрунзенской, и по дороге купить на сегодня билет во всё тот же Моссовет на Фому Опискина. Добравшись, наконец, до цели, я с удовольствием спустилась к воде мелкого озерца, уселась на траву и принялась ловить кайф в тени после убийственной жары. Заметив барахтавшегося в воде какого-то жучка, я протянула ему лапу, для чего мне пришлось в прямом смысле слова улечься на краю берега, подметая волосами и одеждой весь песок и рискуя свалиться в воду, и всё-таки зачерпнула его. Жук оказался бурой божьей коровкой в белую клеточку и принялся ползать по моей руке, по траектории ладонь – браслет – от локтя и обратно – снова браслет. Сия моя метальная фенька, очевидно, показалась коровке этакой кожаной трассой, по которой она ходила по кругу, методично штурмуя каждый шип, и только в очередной раз скатившись, догадывалась препятствие обойти по краю. Но, наконец, она научилась забираться на вершины шипов и одну из них облюбовала для того, чтобы обсушиться, вытирая лапами морду и расправив крылья. Вместо того, чтобы согнать насекомое, я наблюдала за ним до тех пор, пока коровка, высохнув, не улетела. Затем, переведя взгляд на воду, я увидела… маленькую радугу. Сначала мне подумалось, что это блики от солнечных лучей, но потом додумалась возвести очи долу и увидеть такую же… на небе! Радуга сия, очевидно не нуждающаяся в дожде (более того – засуха который уж день стояла страшная), была похожа не на большое коромысло, а на маленькую подкову, этакую половинку зависшего в небе полукружия. Причём зависшего словно бы именно над моей головой: вскоре я пошла дальше, и когда бы я ни подняла глаза в небо, радуга оказывалась ровнёхонько надо мной. В итоге я снова засела на берегу озерца – пялиться на пятёрку лебедей; пялилась на них я минут двадцать, пока не спустились сумерки и радуга не исчезла. Потом я обошла остаток парка, встретила возле детского зоопарка кавайного котёнка, ласкового и игручего мурлыку, от которого потом еле отвязалась, посмотрела на белок в клетке, пытаясь их сфотографировать, и в финале ещё немного посидела напротив озера, на сей раз на лавочке. Завершился день покупкой в продуктовом магазине двух небольших игрушечных жирафов в одной упаковке, пластмассовых, с бархатным покрытием – милые они, и напоминают о моём далёком детстве, когда вокруг было много таких игрушек. Вечером перед сном опять смотрела 2x2, ночью слушала прошлогодний альбом немецких мелоблэкеров Dorn, на следующий день до вечера опять читала журнал, сидела в инете и прочими способами страдала ерундой. Затем же отправилась в путь – и стоило мне подняться из метро на Маяковской, как меня встретил долгожданный дождь с отдалённо погромыхивающей грозой, после убийственной жары – просто панацея! Я дошла под этим дождём до сада Аквариум и бродила по нему, лапая фонтаны, пока дождь не кончился; затем вошла в театр, купила программку и, изучив её, поднялась в амфитеатр и вышла на балкон (в классическом, а не театральном смысле этого слова). Снова выглянуло солнце, и широкий каменный бордюр балкона быстро высох, так что я уютно устроилась на нём, разглядывая с высоты амфитеатра сад и в нём гуляющих. На сей раз я не торопилась, вошла в зал уже после второго звонка и сразу же внаглую проследовала не куда-то в третью ложу, куда у меня был билет, а в середину первого ряда: вид офигенный, и никто так и не турнул. О спектакле же – очередном трёхчасовом действе – снова начну издалека.
«Село Степанчиково и его обитатели» (а именно по нему была создана инсценировка Павла Хомского «Фома Опискин») никогда не входило в число моих любимых произведений моего любимого Достоевского. Не потому, что повесть, дескать, не удалась, а потому, что я, как ни ломала в своё время над ней голову, так и не поняла, в чём же там смысл (хотя это своё время было единичным и было давно, так что сегодня до спектакля я практически не помнила сиё произведение) и каково авторское отношение к главному герою – как к паразиту, умело живущему за чужой счёт, или же как к юродивому, который сам верит в тот бред, который говорит, и действительно всем только добра желает, или там нечто третье. Эти заморочки не оставляли меня и всё время просмотра, как ни пыталась я абстрагироваться от тяжких философских раздумий и воспринимать происходящее как блестящую сатиру, фарс, фантасмагорию с тонким юмором в духе «Тартюфа» и «Ревизора». А ведь поставили это зрелище великолепно, все актёры сыграли на славу, а уж Сергей Юрский в роли Фомы так вообще неподражаем! И, как и в прошлый раз, декорации, костюмы, свет – ни к чему не придерёшься. Наверное, только то, что я всё ещё нахожусь под впечатлением от шедеврального Сирано де Бержерака, помешало мне более многословно восхищаться сегодняшним спектаклем, равно как и только то, что я пыталась наконец-то понять задумку Достоевского, помешало мне смеяться над гротескными выходками Фомы – потому что увиденное мною сегодня достойно того, чтобы и его тоже порекомендовать всем, начиная теми, кто так же, как и я, испытывает странную (по крайней мере, по меркам нашего времени) любовь к классике и заканчивая теми, кто жалуется на то, что засыпает в театре.
Вобщем, браво Моссовету, непременно туда вернусь, как и в мастерскую Фоменко, в Маяковку и, конечно же, в мой второй дом – на Покровку. А покуда театральный сезон закончился сегодня и там (вышеописанный спектакль был последним в сезоне), пора бы мне на дачу до августа – может, во вторник уже и съеду, а если не съеду, можно будет, если жара не вернётся, выгуляться с Ушастой, которая скоро с югов вернётся. После спектакля снова был дождь, под которым я и дошла с большим удовольствием до метро; завтра же, может, всё-таки отважусь смотаться в ботсад МГУ, больно не хочется августа ждать или и того дальше (выставка там продлится вроде как до сентября). А там и на Хеллбоя можно будет сходить, если денег хватит. Вобщем, планов громадьё. До скорого, пилоты) Кто не обратит внимание на предыдущие посты – объявление и стих – не поленюсь покусать самолично)
