Мой визави, мы встретимся в закат,
Когда прощаться легче и понятней
И бес в душе - прелестно языкат:
Он говорит, поет и кроет матом.
Когда пространство кажется на вкус
Каким-то сладким, пряным и снотворным.
Когда таит оранжевая грусть
В глазах совсем не человечий холод.

Мой визави…

Ты видишься теперь
Иконописным и безлюдным местом,
И я бы жил во тьме твоих земель,
Всегда зовущих
И всегда разверстых.

Стань мне могилой.

Приюти меня
На вечный сон - на вечное единство.
Мой визави, когда в тебе земля -
Я становлюсь приветственными листьями.
И прижимаюсь.
Внемлю.
Не дышу.
И красным небом тягостно темнею,
Когда закат наследует вражду,

Когда прощаться - легче и больнее.






(с) Аль Квотион

Ноябрь пахнет свежим снегом
И хлопья сыпятся на землю
Накрыт весь город серым небом
И зову зимнему все внемлят

Идут прохожие неспешно
Следы на снеге оставляя
Душа теперь совсем безгрешна
Она устала жить, страдая

Блестит фонарь, и луч холодный
В окно уставился немое
И кот сидит совсем голодный
И счастье ждёт свое простое

Придет хозяин, корм положит
Зажжёт камин, укроет пледом
И будут отсветы на коже
И сон придет к обоим следом

Настанет скоро год грядущий
И ёлка будет вся в гирляндах
Мы будем старше, будем лучше
И мы услышим бой курантов


© Полина Шибеева

Вместе — это когда в стремительно растущей куче грязного белья половина — не твоя. Одиночество — это когда у тебя нет грязного белья, только чистое, достаточно лишь затереть мокрой ладонью пару пятен и брызнуть одеколоном.

Вместе — это когда можно позвонить и сказать: «купи, пожалуйста, пачку сигарет по дороге домой». Одиночество — это когда дорога домой приобретает риторический философский смысл.

Вместе — это когда ты, рыча и смеясь, отвоевываешь право пить из своей любимой кружки. Одиночество — это когда все кружки твои, но ты пьешь либо в кафе, либо в гостях, либо из горлышка.

Вместе — это когда в холодильнике есть вкусняшка, но тебе неминуемо придется делиться. Одиночество — это когда в холодильнике есть вкусняшка, но она помнит еще царя, и ты идешь в гости или в кафе.

Вместе — это когда твоя кровать ограничивается полуметром от стены, дальше начинаются чужие локти и коленки. Одиночество — это когда твоя кровать то место, где ты лег, будь то пол или диван.

Вместе — это когда понимаешь всю важность туалета и учишься занимать очередь заранее. Одиночество — это когда туалет для тебя — вечернее платье женщины, возможно, тоже одинокой.

Вместе — это когда ты любишь другие фильмы, но вы читаете одни книги, и ты тихо любуешься тем, какая она растрепанная и родная по утрам. Одиночество — это когда ты любишь лучезарные глаза, существующие только в твоих мечтах.

Вместе — это когда ты точно знаешь, что тебя всегда ждут. Одиночество — это когда ты всегда ждешь, ничего не зная.

Вместе — это когда можно пойти погулять. Одиночество — это когда нужно бы зайти домой.

Вместе — это когда мы рядом. Одиночество — это когда тебя нет.






(с) Аль Квотион

а о любви, как и о боге всуе
произносить не велено губам.
что может горче быть тех поцелуев,
которые подарены не нам?

что может так пьянить и лихорадить,
одновременно придавая сил?
твоя любовь — богиня в белом платье,
которую под сердцем я носил.

пустая глупость — разорвать по крохам
живое сердце, осветив тропу.
я — словно Данко, ведь с последним вздохом
любви в груди пылающей умру.

вот мой огонь! тебе его несу я,
чтоб ты не знала жизни в темноте.

но есть ли что-то горче поцелуев,
которые раздарены не тем?



© Игорь Врублевский

Найдите время не спешить,
Остановитесь хоть на малость,
Почувствуйте на ощупь жизнь,
Что Вам от Господа досталась.

Уйдите вдаль от суеты
Неторопливыми шагами,
Коснитесь бережно мечты
Душой, пока она за вами

Летит, играя и звеня…
Остановитесь на мгновенье,
Побудьте в ярости огня
Безудержного откровенья,

Впустите осень на порог,
Тихонько приобняв за плечи,
И испеките ей пирог,
И заварите чай покрепче.

Не нужно на часы смотреть,
Вы всё успеете… Не бойтесь!
Найдите время не стареть,
По вечерам ходите в гости

К опавшим листьям в старый парк,
Где так божественно красиво…
Остановитесь хоть на час,
Найдите время стать счастливым.





(с) Сергей Доскач

А родом я как раз из ноября,
Где небо в томно-синем переплёте,
Где листья одиночные горят,
Где дым костров уныние наводит.
Я родом из мелодии дождей,
Алеющих рябиновых мотивов,
Ковром листвы прописанных аллей,
Из крохотных снежинок сиротливых.
Где красочной палитры модный тон
Меняет быстро осень на белила,
И ночь седая с памятных времён
Морозами пугает торопливо…
Я родом из ноябрьских ветров,
Несущих упоенье силой страсти.
Из времени мечты и ярких снов,
Дарующих так часто веру в счастье!





(с) Злата Литвинова

В новый год обещай себе жить. Без шаблонов, советов, хлама. Не терпи грубиянов и хамов. Не прощай. Научись уходить.

Обещай себе: Буду любой. В старых джинсах и яркой шляпе. Слушай классику, лес и прибой. И встречайся с друзьями в пабе.

День сурка? Собирай чемодан. И вперёд — к маякам и закатам. Пей вино. Или горный туман. Путешествуй по сказочным картам.

И, конечно же, в новый год разреши себе быть влюблённой. Море. Галька. И тёплый рот. И его поцелуй — солёный.

Загоришься — не вздумай тушить. Пусть магнитится спелая кожа. Это, знаешь, на счастье похоже. В новый год разреши себе жить.





© Полина Шибеева

Ничего о любви. Ни слова. Потому что любви нет.
Есть секунды. Точёный профиль. И за шторой — лимонный свет.
Шум волны, под ногами камни, нерешительный луч, щека…
И в руке его, плотно сжатой, — свежевынутая чека.
Есть огонь. Эпицентр взрыва. И застывшая пара тел.
Знаю — каждый хотел «до гроба». Только мало кто так сумел.
Дым рассеется, пепел смоет. Видишь лодку? Садись, плыви.
Есть секунды. Рассветы. Волны. Только нет никакой любви.

© Полина Шибеева

Жёлтый лист. Подоконник. Муха. Все тетради ещё пусты. Будем слушать урок вполуха и гримасничать, как шуты. Тряпка. Мел. Хризантемы в вазе. Пушкин с Гоголем на стене. Небо всё ещё синеглазо. Солнце греет ещё вполне.
Утро. Чайник. Осколки лета. Свежий тост и вишнёвый джем. Плеер снова жуёт кассету. Больше нет никаких проблем. К языку прилипает Boomer, новый вкладыш летит в карман. Прогуляем литературу. Не поймают. Ну перестань!

Вечер. Cola. Игра в приставку. Мам, пожалуйста, не звони. Остаюсь с ночевой. У Славки. Нет, не голодны. Да, одни. Терминатор сказал с экрана легендарное «I’ll be back». Фишки. Крышки. Мафон. Нирвана. До утра не смыкаем век.
Мам, купи мне вон ту бейсболку. Дискотека сегодня. Да. Славка нравится всем девчонкам. Разоделся, как рок-звезда. Ленка снова в короткой юбке. Приглашу её на медляк. Первый танец. Смешная шутка. Я влюбился. Ну и дурак.

Общежитие. Кофе. Пепел. Бьём по струнам и пьём до дна. Отношения – это цепи. Я свободен, как сатана. Утро. Пары. Тетрадь. Конспекты. Сигареты. Осенний дым. Под ногами – осколки лета светят медным и золотым.
Пыль на полках. Горшок с геранью. Стопки книг, миллионы букв. Дождь октябрьский барабанит. В сковородке сгорает лук. Тусклый свет. Духота на кухне. Цой, конечно же, вечно жив. Два браслета и гвоздик в ухе. Я терзаю гитарный гриф.

Вечер. Пиво. Фонарь дворовый. Жаль, что рифмы мои просты. Я бегу за каким-то зовом и мараю стихом листы. Фредди Меркьюри рвёт на части. Синим светится монитор. Быть звездой – только в этом счастье. Остальное – труха и сор.
Ты красивая, как актриса. Рыжий локон. Духи. Шифон. Пахнешь ландышем, смотришь лисом. Но не думай, я не влюблён. Если хочешь остаться, помни: плед колючий, кровать скрипит. В угол брошен проект дипломный. Страсть поставлена на Repeat.

Снова утро. Сырой ноябрь. Чайник. Свитер. Ключи – в карман. Остановка в осенней хляби. Сигарета дерёт гортань. Я – всего лишь песчинка в мире, где царит бесконечный хаос. Пустота под ребром всё шире. Жизнь – враньё, суета и грязь.
Холод. Капли. Зонты. Маршрутки. Облетает дружище клён. Я не сплю уже ровно сутки. Но не думай, я не влюблён. Я не помню, как это было. Я женат. Как и все друзья. Дом. Работа. Письмо на мыло. Спам. Соц.сети. Игра. Ничья.

Антресоли хранят коробку: фишки, вкладыши и мафон. Те кассеты и те ночёвки. Запах детства. Забытый сон. Выцветают осколки лета. Жухнет старый тетрадный лист. Рыжий локон и два билета. Где ты нынче, мой хитрый лис?
Я совсем не похож на Цоя. Неизвестен и нелюдим. Так хотелось гореть звездою. Только мы у ТВ сидим.

Пыль на полках. Горшок с геранью. Кофе. Тапочки. Пёс храпит.
Жизнь проносится слишком рьяно.

Нажимай же скорей Repeat.


© Полина Шибеева

И будет день, и будет свет,
И совпадут удачно числа,
Окрасятся в лазурный цвет
Уставшие от грусти мысли.

Ты что-то важное поймёшь,
Что ускользало бесконечно,
В промозглость дня, в осенний дождь,
Шагнёшь с улыбкою беспечной.

И нежностью согретых рук,
Сводя в одну две параллели,
Сложив осколки в ровный круг,
Судьбу закрутишь каруселью.

А он, смеясь, взмахнет крылом –
Мираж ли, Ангел? Я не знаю…
Вдохнёт тепло в холодный дом
И отведёт тебя от края.

Потом, накинув капюшон,
Уйдёт, не закрывая двери,
Шепнув: "Всё будет хорошо!"
И так и будет! Если веришь…




(с) Светлана Пугач

Дайте человеку сказать то,

что он хочет сказать. А потом можно реагировать. А не наоборот, как сегодня в магазине. Некрасивый бедно одетый мужчина, и не сильно трезвый, потрогал женщину за плечо. Сзади подошёл, потрогал за плечо и хотел что-то сказать. А женщина на него заорала грубо так. Мол, отвяжись, чего надо? Она была раздражена чем-то, видимо.
Мужчина отпрянул испуганно. Растерялся. И протянул тысячную купюру. Пробормотал: «вы обронили только что у кассы!». И пошёл.
Женщина стояла с этой тысячей в руке. Как дура, извините. Ей неудобно было. Она даже не поблагодарила, потому что ей было неудобно. Она покраснела. Она не злая, просто нервная, как все мы.
Дайте человеку сказать. И лично, и по телефону. И в сети не пишите гневные сообщения сразу, ещё не получив обратной связи. А мы часто этим грешим. Вот буквально пять минут иногда надо подождать. И получить тысячную купюру. Или просто — не испортить настроение себе и другим. Или просто — не потерять близкого человека.

© Анна Кирьянова

Одинокие быстро стареют.
Плачут те, что все время одни.
Вечера наступают быстрее,
И быстрее проносятся дни.

Зацепиться им не за что вовсе,
Их несет странной жизни река.
Холоднее им кажется осень,
Ведь не греет их чья-то рука.

Свет дневной угрожающе гаснет,
Мрак становится только лютей.
Нет любви в этой жизни прекрасней,
Чем любовь одиноких людей.

Кто сказал - «Один в поле не воин?»
Рвется логики тонкая нить.
Тот любви больше прочих достоин,
Кто способен ее оценить.

И не важно, что было, что будет
В каждом мире, и каждой войне.
Я хочу, чтобы светлые люди,
Одиноких любили вдвойне.


© Яна Бражник

успокой меня.
неспокойно мне.
приручи.
мне от сердца холодного не подобрать ключи.
мне и в горе, и в радости нужен твой теплый свет.
успокой меня.
сохрани от невзгод и бед.
нотный стан моего безумия не тревожь.
я среди пустоты различаю, когда ты врешь.
я среди тишины слышу звуки.
они чисты.
на вопрос — твой ответ.
только все это будто не ты.
только все это будто случается не со мной.
я кричу тебе.
я зову тебя.
я — немой
для всех тех, кто никак не старается мне помочь,
словно где-то мольба затаилась в руинах почт.
успокой меня.
мне и надобно только — жить.
я смогу без тебя в этих парках чужих бродить.
я смогу без тебя, даже если погаснет закат.
я смогу без тебя, хоть и привкус любви горьковат.
мне и надобно только —
день без тебя
и все.
то, что было судьбой,
превратится однажды в лед.
на рассвете растает он.
после — прольется водой.
я смогу без тебя.
это легче, чем быть с тобой.
успокой меня
и скажи, что не будешь ждать,
что пути наши — разные,
время не станет вспять
разливаться рекой, омывая у лодки дно.
я хочу от тебя услышать всего одно.
дай мне веру в мечту,
что разлука — не значит крест.
друг у друга мы были и будем,
а, значит, есть
пусть частица надежды на то, что вернуть нельзя.
успокой меня,
прежде чем эти ножи пронзят
мое сердце.
оно ведь и билось за нас с тобой.
эти звуки из детства — последний морской прибой,
что пришелся на долю взросления наших душ,
а теперь ненавистен он мне
и бескрайне чужд.
успокой меня.
неспокойно мне.
приручи.
нежелание слышать — опаснее всех причин.
неумение верить — не значит, что ты был прав.
это лишь показатель, насколько суров твой нрав.
сохрани меня.
ангелом стань.
укажи мне путь.
будь звездою в ночи
и водою в пустыне будь.
успокой меня,
прежде чем все начинать с нуля.
на таких вот, как мы,
еще держится эта Земля.






© Игорь Врублевский

В беспросветные дни наливаешь масла надежды в старую лампу своей души, и живёшь мыслью о береге, на котором надо очутиться…

Так надо, друзья мои…

Нельзя сдаться и потеряться…

Потому что сдавшиеся и потерявшиеся, мы перестаём нуждаться в самих себе…
А это главные отношения нашей жизни… любые другие только продолжают и отображают их…

Силы есть…
Ещё есть…
Поверьте в себя!

Встречаем новый день!

© Лиля Град

Вот тебе карандаши и блокнот. Садись, пиши:
«Я на свете всех милее, всех румяней и белее.
Всех умней, стройней, успешней
я мужчин, детей и женщин.
У меня есть руки-ноги,
мне открыты все дороги,
я люблю и я любима.
Жизнь моя неповторима
в каждом дне и каждом часе,
и в любом из них прекрасна».
Если счастье — это дверь,
то, пожалуйста, поверь,
способ отыскать ключи:
Записала — заучи.
Заучи, как трижды три:
ты прекрасней всех внутри,
и снаружи всех прекрасней,
потому что ты есть счастье.
Если вдруг утратят смысл
все слова твои и мысли,
твой блокнотик изотрётся
и закроют тучи солнце,
жизнь слетит с откоса вниз,
ты забудешь свой девиз —
не ищи тому причин.
Сядь. Подумай. Помолчи.
И в углу своей души
отыщи
карандаши.

© Мальвина Матрасова

На небе, еще не родившись,
Мы что-то друг другу шептали.

— Я буду искать тебя, слышишь?
Но как я тебя узнаю?

— Быть может, по шуму моря.
А может, по звёзд мерцанью.

По песням ветров на просторе,
По звуку шагов, по молчанью…


— А что, если выйдет ошибка?
А что, если вдруг ослепну?

И чья-то чужая улыбка
Сожжет меня, станет пеплом?

— Я пепел возьму в ладони
И буду долго молиться.

А ты, задохнувшись от боли,
Воскреснешь огненной птицей

И в небо ворвёшься. Знаешь,
Над нами всегда будет небо.

Когда ты во сне летаешь,
Не верить в крылья нелепо.

…Заоблачный шепот всё тише…
Лети, я тебя отпускаю…

— Отыщешь меня?
…Отыщешь, я знаю…
— Узнаешь меня?
…Из тысячи звезд узнаю…







© Евгений Бруштейн

Не торопи. Давай смотреть на море
так, будто впереди немало дней,
и станет мой загар ещё темней,
и мотыльки, уснувшие на шторе,
не высохнут, осыпавшись в октябрь
почти забытым трепетаньем лета...
Не торопи. Ещё так много света,
запутанного в облачных сетях.

Сюда уже повадились дожди,
сварливы чайки и туманны горы.
Но каждый раз так больно уходить.
Мы прячемся в пустые разговоры
о будничном и будущем, беспечно
листаем свой осенний эпикриз.
Мол, долог век, а время быстротечно.
Пока-пока, давай, до скорой встречи!..

Но как же хрупко всё.
Не торопись.


© Полина Орынянская

Мне годы не прибавили ума…
Но, к счастью, обострили осторожность
И щедро предоставили возможность
Понять, что все умею и сама.

Доверие — хромое, как Гефест.
Не то, чтобы совсем никто не нужен,
Но круг друзей и круг знакомых сужен
До пары-тройки приближенных мест.

Мне кажется, а, может, это так…
Я стала донельзя категорична:
Все чаще — абсолютно безразлична
Все реже — одержима, как маньяк.

Приди ко мне, замри и не дыши
Тот самый человек, что мил и дорог.
Мне срочно нужен реаниматолог!
Мне годы оторвали часть души…

© Златенция Золотова

Мы не можем всего, но мы можем вот это —
Разморозить зиму в стопроцентное лето…
Отменить издевательски-злые разлуки…
Отогреть на груди занемевшие руки…

Мы не можем всего, но начнём вот с такого —
Жить без правил чужих, и чуть-чуть бестолково…
Говорить до утра, перебивчиво, ново…
У стреноженной нежности срезав оковы…

Мы не можем всего… и, быть может, не надо…
Если в руки упала такая награда…
Если есть только миг, что растянут до века…
Если есть это счастье — любить человека…

P. S. Я не знаю, одно и то же, или совсем разное мы чувствуем с вами, когда любим,…
Когда осознаём, что одна душа приняла другую…
Но я точно знаю вот что — в это время мы меняем своё пространство на территорию нечаянной радости…
На территорию счастья…
И не так важно, сколько оно продлится…
Важно, что мы ещё оказались на него способными… не замёрзли окончательно в своих циничных и разочарованных сугробах…





© Лиля Град

Кто на что тратит утро…

Один человек уже успел под четырьмя невинными постами по куче злобных комментов оставить, в которых он один — хороший, а остальным до его гениальности не дотянуть…

другой — дивную миску на гончарном круге сваять, из которых бьёт лучами солнце его добрых и талантливых рук …

третий — сфоткать восхитительный рассвет влюблёнными в него глазами художника…

четвёртый — пожаловаться на всю несправедливость мира, который всех одарил, кроме него…

пятый — искупаться на озере…

шестой — построить семью в привычной тирании, да ещё и похвастать на все соцсети тем, как у него это хорошо получается — строить близких…

седьмой — накрыть чудесный завтрак для любимых людей…

восьмой — разрушить…

девятый — создать…

И кто на что тратит жизнь…

Одни на ожидание лучших времён, а другие — на их проживание прямо сейчас…
Одни на запрос любви во Вселенную, а другие — на взращивание её в себе…
Одни на бег до результатов, другие — на удовольствие процессов…
Одни на переделку себя и поломку близких, другие — на счастье принятия…
Одни на истерию идеальности, другие — на мудрость несовершенства…
Одни на невроз неполучения, другие — на благодарность имеющемуся…
Одни — на страх смерти, другие — на радость жизни…

Я не оцениваю, что лучше, а что хуже…

Пусть каждый выбирает сам…

И пусть выбор соответствует содержимому каждого из нас…

Счастья всем!

© Лиля Град

Когда вы подойдёте к сказочным воротам Любви, и могучие бородатые хранители её покоя грозно спросят у вас пароль, то смело называйте этот.
Пропустят.
И даже не покажутся такими суровыми, как в самом начале.

Любовь не дарит нам людей, друзья мои…

Не даёт положить их в карман своей собственностью, не даёт никаких на них прав, не позволяет решать их судьбу, и даже придумывать то, что для них лучше из самых благородных побуждений.

Почему?

Если честно, то нас это развращает.
Мы обыкновенные люди, и всё, что назначили своим, мы начинаем употреблять, опираясь исключительно на собственные потребности, и избегая необходимости учитывать чужие.

То же самое делают и с нами, когда присваивают себе под видом любви.

И совсем незаметно, но нам начинает нравиться, когда человек ради нас отказывается от того, что было для него важно.
Мы даже гордимся его жертвами, как доказательствами любви к нам…

Нам нравится замещать его планы своими.

Нам нравится лёгкость проникновения на территории, которые являются личными не потому совсем, что за ними есть особо, что скрывать, а потому лишь, что они оставляют человеку себя самого.
А там, где открывают его переписки, шерстят его звонки, проверяют бумаги, строго отслеживают все шаги — он есть у своего «хозяина» в качестве собственности, а вот у себя в качестве личности — увы…

Там, где всё держится на контроле, стоит очень честно уточнить ЧТО именно держится, потому что речь не о любви точно.

В любви мы становимся обладателями прекрасных чувств, но не тех, кто их вызывает.

И всё, что случается дальше, зависит от того, что мы делаем со своими чувствами, а не с человеком.

Испытывать любовь — главная человеческая компенсация за недолгую жизнь без единой гарантии.
Испытывать любовь, а не оккупировать ею, не порабощать, не требовать невозможного.

Это с собственностью можно как угодно, а с человеком — нет.

Это собственностью можно пренебрегать, убирать в дальний шкаф, выбрасывать, передаривать, обменивать, временно пользоваться заменой, а с человеком — нет.

Это собственность не может быть ровней, а человек — только так и может.

Тем, кто владеет чувствами, любовь даётся в своём чистом виде… потому что они с нею бережны, честны, взаимны…

Претендующим на владение живыми людьми, но содержащих свои чувства в опасной беспризорности, любовь не даётся вообще… и они постоянно вымучивают её из тех, кем хотят владеть, перетянув их ремнями своей тяжёлой ревности, контроля, желания заполонить собой всё…
Иногда это горько заканчивается… очень горько, и откровенно трагично…

Не надо так. Лучше вообще никак.





© Лиля Град

Мы имеем право только на женщину, которую сами придумали, а она никогда не покидает пределов нашего воображения…

Сегодня самым совершенным оружием является то, что массово поражает воображение противника…

Даже самый длительный полёт воображения заканчивается приземлением…

Зимой больший успех имеют мужчины с запасом терпения и развитым воображением. Раздевать взглядом приходится дольше…

Полное соответствие с другим человеком может существовать лишь в воображении…


© Синявский Вадим

Белёсый снег за окнами всё мягче
И хлопья падают и тут же тают
Я шею тонкую под шарф колючий прячу
И телефон к груди, как крестик, прижимаю

И воздух тёплый изо рта наружу
Всё вылетает, каждый выдох – пытка
Тот, кто звонил, мне был когда-то мужем
Но этот брак был для двоих ошибкой

Я отдала всё, что могла, до капли
Свидетели: и снег, и небо, и тропинка
Но ты тайком вонзил мне в сердце саблю
И вместо сердца у меня теперь лишь льдинка

И небо снова фиолетового цвета
И хлопья мартовские на ладони тают
От телефона долго я ждала ответа
Но те, кто нас убил, бесследно исчезают


© Полина Шибеева

Есть люди — души, люди — вещи,
есть люди — боль, и есть бальзам,
есть те, кто бездне рукоплещет,
и те, кто в сердце носит храм.

Есть люди, нужные, как солнце, и непростительны, как грех,
есть близкий дальше незнакомца,
и есть чужак, что ближе всех.

Есть люди, гордые, как ветер, и равнодушные, как нож,
есть те, кого ты еле терпишь,
и те, кого годами ждешь.

Есть те, кто бродят сквозняками,
и те, кто греет дом, любя.
И большинство — в зеркальной раме..
И все похожи на тебя.





(с) Deacon

Мы поклялись, что всё будем делать вместе.
(Самое главное — это не расставаться).
И проживём, как минимум, лет по двести —
Так мы решили, когда нам было по двадцать.
Мы целовались на детских качелях … Мы ли
В тех палисадниках рвали сирень? По кругу
Бабки из окон «хрущёвок» нас матом крыли.
Мы их не слышали. Слышали лишь друг друга.
…
Мы торопились. Время глотали жадно.
Смело, без фальши, смотрели в чужие лица.
Пусть не мечталось, как раньше… Бог с этим, ладно!
Всё впереди ещё — нам ведь всего по тридцать!
Где-то опять не успели, но где? А, впрочем,
Что не осилили в двадцать — сейчас осилим.
Нам по колено море — мы знали точно,
Жаль, не казалось море таким уж синим.
…
Холодно… Странно, а помнишь, мы снег любили?
Хочется нынче тепла, но оно не скоро.
Фото на полке под слоем недельной пыли:
Выглядим молодо (там нам чуть-чуть за сорок).
Часто не спится, благо, что есть таблетки.
Смотрим на звёзды и слышим сердец удары.
Быстро и так неожиданно выросли детки:
Так же, как мы, на качелях целуются старых.
…
Раньше нам целого мира казалось мало.
Нынче весь мир — это в парке одна дорога.
(Жизнь, если вдуматься, нас и не так ломала).
Нам по полтиннику. В общем, не так и много.
Хочется новых вершин, не хватает духу.
В полную грудь вдохнуть — да невмочь. Досада!
Да и в последнее время одна «непруха»:
Переживаем, что дохнет в горшках рассада.
…
Мёрзнем и спим под двумя одеялами сразу.
Кто-то галдит под окном, а ведь время — десять!
Снова бессонница (хуже любой заразы!)
Нам бы с пяток годков… Уж куда там двести…
Сколько же стукнуло? Память — к едрене фене!
По шестьдесят ли? Ты перепутал, просто…
Завтра попросим, чтоб правнук нарвал сирени:
Ты ж не полезешь за ней в свои девяносто?!





© Юлия Вихарева

Вот свет. Вот снег. Вот облака.
Вот небеса пронзают ели.
Держа палитру с акварелью,
Колдует мастера рука.

А тут избушка в три окна.
А там заснеженные горы.
За покосившимся забором
Фигура женская видна.

В забытом богом уголке
Стоит одна под снегопадом.
И никого с бедняжкой рядом —
Лишь лес да горы вдалеке.

Вдруг кисть застыла над холстом.
Вдруг кисть застыла на мгновенье:
Эскиз хорош, но тем не менее
Чего-то нет в его простом

Сюжете из полутонов.
Да, не хватает в нём чего-то! —
Как в песне самой яркой ноты,
Как в книге самых нужных слов.

Рука, приняв души совет,
Макнула кончик кисти в краску,
С особым трепетом и лаской
Дорисовав в окошках свет.

И на снегу от санок след,
А дальше — кошку на заборе…
И рядом с той фигурой вскоре
Мужской, высокий силуэт.

Закончив рисовать, рука
Сложила тюбики в коробку.
И подписав картину робко,
Вздохнул художник: всё, пока…

Мольберт поставил у окна,
Прошаркал в кухню еле-еле…
А вслед ему с холста смотрели
ОН и, конечно же, ОНА.

И оглянись старик назад,
Узрел бы он, как свет в окошках
Сиял всё радостней. И кошка
Довольно щурила глаза.






© Юлия Вихарева

Слышишь, сердце, не сходи с ума… Будет все у нас, как мы хотим… Нет, не отменяется зима… Просто мы ее не ощутим… Слышишь, сердце, мы не отдадим, ничего, что нам принадлежит… Никого, кто нам необходим… Никого, кто нами дорожит…

© Златенция Золотова

Сядь в своё осеннее прохладное кресло, налей того, чего любишь, посиди спокойно… и пойми, что самодостаточность — она не для того, чтобы ни в ком не нуждаться, как думают многие…

Она для того, чтобы не нуждаться ТОЛЬКО в ком-то, опираться ТОЛЬКО на кого-то, воспринимать правдой ТОЛЬКО чужие слова, идти ТОЛЬКО проложенной кем-то дорогой… совсем не беря в расчёт себя…

Она для того, чтобы обходиться безо всего, чего тебе не могут дать другие, и не озлобиться при этом…

Она для того, чтобы не пропасть, когда некому спешить тебе на помощь, и не превратиться в жертву…

Для того, чтобы перестать испытывать несчастье каждый раз, когда ты оказываешься наедине с собой, и не слышишь того, что хочешь услышать, и не обнаруживаешь исполнения своих желаний, возложенных на кого-то…

Понимаешь, самодостаточным быть хорошо, потому что когда ты не живёшь в недостатке, в ущербе, в обделённости, ты можешь предложить миру качество себя, а не количество своих ожиданий…

Ты можешь любить просто так, а не потому что промёрз до костей, и тебе необходимо хоть об кого-то погреться…

Ты можешь знать, что пришёл не пустым…

Ты можешь выстраивать самые честные и самые добрые отношения, потому что на это способна цельность, а не половинчатость…

А ещё у тебя исчезнет патологичная ранимость, которая возникает у всех, кому с собой плохо, и которые неосознанно, но везде ищут обиду себе — не так посмотрели, не так ответили, не то предложили…
У них даже запрос личных границ неизменно снаружи, а не внутри, именно поэтому они всегда сначала требуют от других, и только потом вспоминают, что ничего не спросили с себя…

Сядь в своё осеннее кресло… раздышись…оглядись…

Прощупай свою жизнь на количество имеющегося в ней удовольствия, которое не исчезнет вместе с кем-то, или с чем-то…

Это и будет ответ…

Когда тебе достаточно себя, тебе будет достаточно и всего остального…

И нет на свете более притягательных людей, чем те, что никогда не встают в очередь за другими…






© Лиля Град

Ей за семьдесят…
Обычные семьдесят, не молодящиеся с той неистовостью, с коей ныне и двадцатилетние парализуют себе ещё ничего не повидавшие лбы…

Она прекрасна в своих морщинках с историей, простом чёрном свитере, с коротким седым ёжиком…

— Когда-то я услышала джаз… со старой пластинки Глена Миллера у деда…
И с тех пор танцевала под «Серенаду Солнечной долины»…
Даже в школе, где нас выпускали на смотры самодеятельности в танце маленьких кавалеристов…

Учительница орала на меня, обвиняя, что я не слышу музыки… и права была — я её не слышала!

Я не хотела переставлять ноги под тупой солдатский марш, я ТАНЦЕВАЛА, как хотела, и как чувствовала…

С тех пор так и живу…

Я ТАНЦУЮ…

У меня танцы со своими друзьями, своими мужчинами, своим делом…
С самой собой танцы…

Это стоит того, девочка…
Это стоит всех орущих училок сразу, потому что водятся эти гарпии не только в школе…

Так что, выбирай…

Или танцевать свою жизнь под свою музыку, или скакать маленьким кавалеристом под чужие тамтамы…

Р.S. Без комментариев.






© Лиля Град

Мы празднуем ноябрь…

Он честен, не приукрашивая своей приглушённой красоты…
Да и на последнюю не претендует особо — что он, девочка, что ли, которой цветы в локоны, да корону из солнца…

Ноябрь не стыдится себя, своей частой промозглости, нагловатых ветров…

Он — юный любовник зрелой зимы, ничуть с того не комплексуя, а даже гордясь…
Влюбить в себя юную весну — не доблесть, а ты попробуй постучаться в спальню надменной холодной гордячки, что не слушает банальных комплиментов…

Мы празднуем ноябрь…
Заедаем поздней дыней студёный брют…

Нам хорошо в этой долгой осени…
Нам в радость вдыхать её густой запах уходящей листвы…
Нам нравится сердитое небо, падающее на непокрытые головы…

Жизнь в ноябре — наслаждение тому, кто его любит…
Кто никогда не скучает по голому торсу вспотевшего лета…
Кто надевает с улыбкой своё старое пальто, набросив сверху добрый шарф в клетку…

Мы празднуем ноябрь…
Мы расстаёмся и встречаемся на нежности поцелуя, мы держимся за руки, мы пьём кофе с миндальным сиропом, мы идём в непогоду, как в только нам понятный праздник…

Мой привет тем, кто тоже его понимает и празднует…

Моё теплое объятие тем, кто не понимает, хмурится, и даже злится… пройдёт и это, дорогие мои…

Всё пройдёт, включая нас…
Всё пройдёт, кроме жизни, которой стоит наслаждаться в любую погоду, в любом настроении, в любых обстоятельствах…

А пока — ноябрь…

Он не просит нашей любви… она ему ни к чему…

Поэтому, оставим её себе… нам нужнее…




© Лиля Град

Не откладывай на потом
Ни звонков, ни бесед, ни улыбок,
Ни поездок в родительский дом,
Ни признания глупых ошибок.

Не жалей распростертых рук,
С дорогими людьми расставаясь.
После скольких коротких разлук
Может грянуть одна, но большая?

Нам все кажется, будто у нас
Есть бессрочное право на время,
И оставив его "про запас",
Пропадаем не там и не с теми.

И рискуем, боясь опоздать,
Не успеть к самым важным на свете:
Забежим к ним "минуток на пять",
Скажем "Здравствуй", а нам – не ответят...

Все пройдет. Жизнь войдёт в колею.
Только сердце тоскует, считая
Недосказанные "Люблю!",
Неотвеченные "Прощаю”…




(с) Ольга Кошкина

Вот так и живем мы, считая недели
До лета, до отпуска и до зарплаты,
Ругаем дожди, замерзаем в метели,
Боимся открыться...

А помнишь, когда-то
Не думали вовсе о времени года,
Ловили снежинки в смешных рукавицах,
И счастливы были в любую погоду,
И мыслями были свободны, как птицы,
Решали все сердцем, без страха ошибок,
Друзьям рассылали открытки по почте,
Мы верили в силу тепла и улыбок
И были пропитаны таинством ночи...

Теперь мы спешим, от себя убегая,
Забыв позвонить, написать, оглянуться.
Стекает по трубам вода дождевая,
И в ней не спеша растворяются чувства.

А может, мы снова научимся верить,
Сомнения все на надежды исправим,
Не станем считать до чего-то недели,
А будем любить - без границ и без правил!





(с) Оля Захарчук

Суть верности не в долге перед другим человеком, и не в том, что ты приколочен к нему без права отойти.

Верность вообще лежит много глубже, чем близкие отношения двух людей, в которых никто друг другу не изменяет.

Есть определённая шкала психологической зрелости человека, которая включает в себя много объективных показателей, оценивающих все составляющие его личности и развития, от интеллекта до этики, способности отвечать за свой выбор, принимать решения и не нарушать договорённостей, не поставив в известность тех людей, с кем эти договорённости существуют.

Так вот, каждый раз, когда мне приходилось сотрудничать с крупными компаниями и проводить психологическую диагностику соискателей на руководящие и значимые позиции, я неизменно получала запрос на выявление у них тех черт, которые указывали бы на лёгкость человека в вопросах нравственного выбора и умения сохранять долгие стабильные отношения.

Нет, никому не было интересно, на самом деле, лезть к людям в трусы и кровати, но было очень важно не иметь никаких серьёзных дел с теми из них, чьи инстинкты управляли интеллектом, а не наоборот, и, следовательно, ведомость, возможность интриговать за спиной и склонность к предательству сводили на нет возможность рассчитывать на человека и доверять ему конфиденциальную информацию.

Да, очень часто жизнь оказывается слишком длинной для одних отношений, и есть много обстоятельств, при которых чувства к одному человеку заканчиваются тогда, когда они возникают к кому-то другому.

Никто не застрахован от внезапно нагрянувшей любви, способной в клочья разнести всё, что считали ею до того, и никакого нет смысла принуждать оставаться в обесцененных отношениях из жалости, из-за детей или страха получить осуждение.

Но есть очень глубокий смысл в способности честно признать положение вещей и выдержать честный разговор со вчера ещё не чужим человеком, взаимная верность с которым была частью близости…

Именно так происходит в осознанной зрелости, где ушедшие чувства не приравниваются к возможности лишить другого человека уважения и посчитать возможным хронически унижать его, годами держать на удобной привязи, ежедневно врать в глаза или только на стадии полностью состоявшихся параллельных отношений ультимативно сообщить о своём уходе и спокойно отправиться в то счастье, что втихомолку организовывалось за спиной.

Когда кто-то говорит, что скрывает из-за нежелания причинять боль, то речь здесь, скорее, о завышенной собственной важности, в которой человек настолько накручивает свою ценность для другого, что искренне убеждён, будто бы тому достаточно его, простите, «объедков», но не объективного шанса выйти на свободу и создать те отношения, в которых его не поставят в очередь…

Существуют, несомненно, и те отношения, где измену не мистифицируют и не считают серьёзной причиной для того, чтобы расстаться, обесценивая её до почти справления сексуальной нужды на стороне…
Но, если честно, то мне сложно поверить в искренность этих убеждений, и в то, что именно так думают сразу оба, а не кто-то один навязывает свои интересы тому, кто отчаянно впадает в созависимый страх одиночества или просто не имеет в данный момент элементарной возможности выжить.

Правда же для меня заключается в том, что человек в полной мере может быть только для одного человека, а там, где он мечется, кусочничая своими аппетитами, не может выбрать, бесконечно обещает что-то невыполнимое для себя, речь идёт не о его подлинных чувствах хоть к кому-то, а больше о внутренней поломке или нарциссической травме, которую только с примитивной стороны можно назвать повышенной любвеобильностью…

В любом случае, друзья мои, отношения — это система договорённостей, за которые несут равную ответственность.

И нарушить их — отдельная договорённость.

Верность — вот про это… а дальше кто что выберет.

© Лиля Град

А мне с ним хорошо, как никогда.
Волнуюсь, словно школьница, при встрече.
Мы где-то упустили с ним года,
Не с теми проживая каждый вечер.

А мне с ним хорошо, как никогда.
Он в мыслях от рассвета до заката.
Пустили ток как-будто в провода.
Моё нутро наивно и распято...

Мне стало без него сложней дышать.
Секунды тянутся тяжелыми часами.
Я всё готова бросить и отдать,
Чтоб просто обнимать его ночами...





(с) Евгения Антонова

Дней Октября на донышке осталось –
Совсем чуть-чуть... Как быстро жизнь летит!
Ещё вчера всё, вроде, начиналось,
И вот Ноябрь уже в окно стучит.

Намного холоднее стали ночи,
С ожесточеньем рвут листву ветра,
И с каждым днём всё жалобней и чётче
Деревьев проступает нагота.

Лазурь небес клин птичий рассекает:
К теплу поближе птахи держат путь;
Туда, где в море солнце утопает...
Мгновенья лета дивные вернуть.

И тает в облаках крик журавлиный,
Как просьба извинить за свой отлёт...
И облетают бусины рябины,
Как будто слёзы, в первый снег и лёд.






(с) Ирена Буланова

не возвращайся ко мне, пожалуйста.
я не хочу ничего менять.
я запрещаю себе из жалости
любить того, кто забыл меня.

стихи написаны, слово сказано,
небрежно сорвана с чувств печать.
мы оказались до боли разными.
нам больше не о чем помолчать.

не возвращайся. всё это — правильно.
да, было больно, но я смогу.
мне не впервой оставаться раненным
от поцелуев горячих губ.

и не ропщи на любовь, не жалуйся:
тебя с ней крепко повяжет нить.
не возвращайся ко мне, пожалуйста.
я не сумею тебя любить…

© Игорь Врублевский