Суть верности не в долге перед другим человеком, и не в том, что ты приколочен к нему без права отойти.

Верность вообще лежит много глубже, чем близкие отношения двух людей, в которых никто друг другу не изменяет.

Есть определённая шкала психологической зрелости человека, которая включает в себя много объективных показателей, оценивающих все составляющие его личности и развития, от интеллекта до этики, способности отвечать за свой выбор, принимать решения и не нарушать договорённостей, не поставив в известность тех людей, с кем эти договорённости существуют.

Так вот, каждый раз, когда мне приходилось сотрудничать с крупными компаниями и проводить психологическую диагностику соискателей на руководящие и значимые позиции, я неизменно получала запрос на выявление у них тех черт, которые указывали бы на лёгкость человека в вопросах нравственного выбора и умения сохранять долгие стабильные отношения.

Нет, никому не было интересно, на самом деле, лезть к людям в трусы и кровати, но было очень важно не иметь никаких серьёзных дел с теми из них, чьи инстинкты управляли интеллектом, а не наоборот, и, следовательно, ведомость, возможность интриговать за спиной и склонность к предательству сводили на нет возможность рассчитывать на человека и доверять ему конфиденциальную информацию.

Да, очень часто жизнь оказывается слишком длинной для одних отношений, и есть много обстоятельств, при которых чувства к одному человеку заканчиваются тогда, когда они возникают к кому-то другому.

Никто не застрахован от внезапно нагрянувшей любви, способной в клочья разнести всё, что считали ею до того, и никакого нет смысла принуждать оставаться в обесцененных отношениях из жалости, из-за детей или страха получить осуждение.

Но есть очень глубокий смысл в способности честно признать положение вещей и выдержать честный разговор со вчера ещё не чужим человеком, взаимная верность с которым была частью близости…

Именно так происходит в осознанной зрелости, где ушедшие чувства не приравниваются к возможности лишить другого человека уважения и посчитать возможным хронически унижать его, годами держать на удобной привязи, ежедневно врать в глаза или только на стадии полностью состоявшихся параллельных отношений ультимативно сообщить о своём уходе и спокойно отправиться в то счастье, что втихомолку организовывалось за спиной.

Когда кто-то говорит, что скрывает из-за нежелания причинять боль, то речь здесь, скорее, о завышенной собственной важности, в которой человек настолько накручивает свою ценность для другого, что искренне убеждён, будто бы тому достаточно его, простите, «объедков», но не объективного шанса выйти на свободу и создать те отношения, в которых его не поставят в очередь…

Существуют, несомненно, и те отношения, где измену не мистифицируют и не считают серьёзной причиной для того, чтобы расстаться, обесценивая её до почти справления сексуальной нужды на стороне…
Но, если честно, то мне сложно поверить в искренность этих убеждений, и в то, что именно так думают сразу оба, а не кто-то один навязывает свои интересы тому, кто отчаянно впадает в созависимый страх одиночества или просто не имеет в данный момент элементарной возможности выжить.

Правда же для меня заключается в том, что человек в полной мере может быть только для одного человека, а там, где он мечется, кусочничая своими аппетитами, не может выбрать, бесконечно обещает что-то невыполнимое для себя, речь идёт не о его подлинных чувствах хоть к кому-то, а больше о внутренней поломке или нарциссической травме, которую только с примитивной стороны можно назвать повышенной любвеобильностью…

В любом случае, друзья мои, отношения — это система договорённостей, за которые несут равную ответственность.

И нарушить их — отдельная договорённость.

Верность — вот про это… а дальше кто что выберет.

© Лиля Град

А мне с ним хорошо, как никогда.
Волнуюсь, словно школьница, при встрече.
Мы где-то упустили с ним года,
Не с теми проживая каждый вечер.

А мне с ним хорошо, как никогда.
Он в мыслях от рассвета до заката.
Пустили ток как-будто в провода.
Моё нутро наивно и распято...

Мне стало без него сложней дышать.
Секунды тянутся тяжелыми часами.
Я всё готова бросить и отдать,
Чтоб просто обнимать его ночами...





(с) Евгения Антонова

Дней Октября на донышке осталось –
Совсем чуть-чуть... Как быстро жизнь летит!
Ещё вчера всё, вроде, начиналось,
И вот Ноябрь уже в окно стучит.

Намного холоднее стали ночи,
С ожесточеньем рвут листву ветра,
И с каждым днём всё жалобней и чётче
Деревьев проступает нагота.

Лазурь небес клин птичий рассекает:
К теплу поближе птахи держат путь;
Туда, где в море солнце утопает...
Мгновенья лета дивные вернуть.

И тает в облаках крик журавлиный,
Как просьба извинить за свой отлёт...
И облетают бусины рябины,
Как будто слёзы, в первый снег и лёд.






(с) Ирена Буланова

не возвращайся ко мне, пожалуйста.
я не хочу ничего менять.
я запрещаю себе из жалости
любить того, кто забыл меня.

стихи написаны, слово сказано,
небрежно сорвана с чувств печать.
мы оказались до боли разными.
нам больше не о чем помолчать.

не возвращайся. всё это — правильно.
да, было больно, но я смогу.
мне не впервой оставаться раненным
от поцелуев горячих губ.

и не ропщи на любовь, не жалуйся:
тебя с ней крепко повяжет нить.
не возвращайся ко мне, пожалуйста.
я не сумею тебя любить…

© Игорь Врублевский

слишком мало в ночи остается случайных тем.
слишком мало во мне остается последних слов.
говорить «я люблю» нужно самым любимым — тем,
с кем любая печаль остановит движение часов.
слишком много осталось от скромных, забытых нас.
слишком много в ночи одиночества: в нем мой удел.
я ищу тебя в каждом мгновении, но здесь и сейчас
я уже потерял то, что раньше в достатке имел.
в каждом сне, в каждом городе, в каждой чужой стране,
даже в каждой вселенной искать тебя вечно готов.
слишком громко кричал — оказалось, полжизни как нем.
сколько сказано было впустую неслышимых слов.
слишком ярко горела свеча, но пришлось догореть.
слишком много теней от нее.
слишком мало огня.
видишь, я отпускаю тебя, чтобы после смотреть,
как ты смотришь вослед, навсегда забывая меня.
слишком мало в ночи остается желанья нести
этот крест, этот груз, это бремя несказанных фраз.
говорить «я люблю» нужно самым любимым.
прости
за разлуку и боль, причиненную множество раз.
не впускай меня в дом, не зови меня и не моли.
я устал быть обузой, проблемой и просто бедой.
слишком мало осталось от неразделенной любви.
слишком многое после пришлось унести за собой.
белый снег закружил в белом танце сегодня не нас,
да и завтра мы снова не будем как раньше близки.
говорить «я люблю» нужно тем, кто еще не угас,
чьи глаза словно два океана, что так глубоки.
слишком мало под утро останется важных идей.
слишком много воды утекло с наступлением дня.
я встречал в каждом следующем дне столько разных людей,
только больше ни разу средь них не увидел тебя…





© Игорь Врублевский

всё будет непременно хорошо,
куда б ни шел и что бы ты ни делал.
я так хочу, чтоб ты в себе нашел
условности, границы и пределы

и постарался б их не замечать,
и продолжал, как в детстве, верить в чудо,
поскольку людям свойственно мечтать,
особенно когда на сердце худо.

чтоб стены не сжимали твой мирок,
давно забывший счастье и удачу.
чтоб ты не уповал на то, что бог
всевидящий тобою озадачен.

чтоб ты любил и был всегда любим.
чтоб ты хотел пройти свою дорогу.
чтоб «другом» называл всегда своим
того, кто вмиг прибудет на подмогу.

всё будет непременно хорошо.
я, правда, верю в это ежедневно.
и, даже если ты опустошен
и смотришь вдаль озлобленно и гневно,

и даже если ты устал шагать,
не веря в цель, её не ощущая,
устал всё время что-то отдавать,
но ничего взамен не получая,

не стоит думать, как паршива жизнь
и что она не ратует о людях…
держись, мой друг, пожалуйста, держись!
ведь завтра всё изменится и будет
совсем иначе.
чувствуя душой,
ты вдруг поймешь, насколько важно время.

всё будет непременно хорошо,
куда б ни шел.
я знаю это.

верь мне!



© Игорь Врублевский

эхом холодное утро
из всех щелей до рассвета
осенняя тоска



© Tomas Shan

если свет излучаешь, то будут повсюду тени,
ничего не спасти, никого не сберечь, но пламя
моих маленьких букв, заплетённых в стихотворения, —
это лучшее, что возгорается между нами.

я тебя не искала: — в болезни — в беде — во здравии,
я не знала, что ты существуешь, моё спасение,
не оставь меня только во тьме, не сгори заранее;
тёмный дом, тёмный лес, тотальное потемнение.

что мы можем, такие хрупкие, тоньше деревца?
наша яблоня по утрам серебрится инеем,
кроме нашей любви,
на что мне ещё надеяться,
боль моя исцеляется твоим именем.

свет мой, солнце, сияние синего севера,
мы — сильнее, чем злые силы,
летите, вороны;
от меня до тебя, от берега и до берега —
мы небесное и земное поделим поровну.

я тебя подхвачу,
хрустальное, лебединое,
буду травы расти, бетон проходя насквозь,
сладкой ягодой наливается куст малиновый,
слаще ягоды нам отведать не довелось.


© Анна Алексеевна Сеничева

Жизнь всё заставит полюбить…
И я уже почти забыла,
Как, в хмурую вплетаясь нить,
Октябрь сиротский не любила.

Себя заставив уважать,
Легко напомнит жизнь о сроках,
Когда не хочется бежать,
Слабеют силы, гаснут токи.

Упрямимся — ни на вершок,
Мол, не отступим, биться станем.
Но лишний хоть один годок
Найдёт ли нам судьба в кармане?

Как будет… Я не укорю…
Боль принимая и подарки,
Я жизнь за всё благодарю:
За юный май — весёлый, яркий,

За дни июньские, за свет,
За «бабье лето» золотое
И за октябрь, милее нет
Его безлистного покоя.

И зимний сумрак декабря
Приму — да лишь бы дольше длился,
Да мая вспыхнула заря,
Да мой июль не раз случился…

© Анна Опарина

– Зачем я тебе? – спокойно спросила Лена.
– Я старая и некрасивая. Есть молодые и красивые.
– Некрасивых женщин не бывает, – возразил Елисеев.
– А старые бывают.
– Желтый лист красивее зеленого.
Я люблю осень. И в природе, и в людях.

(с) Виктория Токарева, «Мало ли что бывает...»

— А что бы ты сделала, если бы можно было ещё раз? — спросила я маму.

— Сначала выругалась бы от досады за то, что меня оставили на второй год, — улыбнулась она, — а потом села бы на качельку и сказала себе, что СО МНОЙ ПРОСТО СЛУЧИЛАСЬ ЖИЗНЬ, НЕ БОЛЬШЕ…

— Это как? — удивилась я, — будто и так не ясно…

— Не ясно, моя девочка…

Нам ничего не говорят о жизни, нас лишь учат тому, что мы должны делать, чтобы не отличаться друг от друга…

Не говорят, что нас не все будут любить, и что это, на самом деле, нормально…
Ненормально из штанов выпрыгивать, лишь бы всем угодить, чем, собственно, многие из нас и занимаются пожизненно…

Не говорят, что жизнь — это не дурацкий фильм, в котором тебе сразу показали, кто плохой, и кто хороший, и пообещали, что последний победит…

Не говорят, что можно самому выбрать свои конфеты… то есть, то, что понравится именно тебе…
И потому мы ходим спросить других — а что нам надо… как будто они знают.

Не говорят, что тем людям, которыми нас пугают из-за того, будто они что-то там скажут, вообще-то плевать на то, с кем мы спим, что носим, и как живём…
Сами запуганы…

И не говорят, что абсолютно за всё мы расплачиваемся сами…
Даже тогда, когда нам кажется, что кто-то взял за нас ответственность — мы расплатились собственным правом на принятие решений…

А жизнь — это всего-то жизнь, и я сейчас не обесцениваю её…
Я не приписываю ей того, чего в ней нет…

— А чего в ней нет?

— Нет смерти, — просто ответила мама, — в ней есть всё, кроме смерти, понимаешь?
И потому, надо жить даже тогда, когда не хочется…
Не хотеться будет, обещаю… вот тогда и вспоминай, как я тебя учила в детстве, что когда раскачиваешься на качели, надо не бояться и шевелить ножками…

Я не боюсь, мама…
Очень давно не боюсь…

И вы не бойтесь, друзья мои…






© Лиля Град

Я прошу тебя,
Никого не слушай.
Если ты чувствуешь, что вот здесь тепло –
Знай, именно в этот момент ты открываешь душу,
И всем, кто рядом с тобой, становится очень светло!

Я прошу тебя, верь себе!
Твоё сердце тебя никогда не обманет.
Бог, Вселенная, Мир всегда на твоей стороне,
Даже если ты ошибаешься, он любить тебя не перестанет…

(с) Анна Комиссарова

Она привыкла жить одна
И мир ни с кем свой не делила,
Она решала все сама
Ей это придавало силы.

Шагала смело по делам
И утром рано, выпив кофе,
Она решала все сама -
Сильнее становясь в итоге.

И с миром, в целом, совладав,
И вечером придя с работы,
Она решала все сама
Вертясь по жизни до субботы.

И люди верили в нее
И говорили: "Будь сильнее!
Ты молодец, бери свое!
Будь краше, лучше и смелее!"

И не хотелось им понять,
Что, в суете людского мира,
Её ведь нужно лишь обнять,
Чтобы на всё хватило силы...

...
Появится однажды тот,
Кто поведет ее с собою,
От всех ее он заберет
И назовет своей Судьбою.

Рука в руке и вот итог -
Ей быть не нужно больше сильной,
Ведь рядом есть плечо того,
Кого зовет своим Мужчиной.


© Гредда

Кто его знает, в чём там смысл этой бурной, загадочной и быстронесущейся жизни, просто Любите. Любите то, что делаете, Любите тех, кто рядом, Любите того, кто помогает вам дышать. Нет времени объяснять — просто Любите.

(с) Эд Ширан

карты миров в кружевных занавесках,
кухня и свечка плиты.
повод расстаться обязан быть веским,
значит останешься ты.

стынет октябрь. во всех батареях
вместо воды – ржавый лёд.
если плита нас двоих не согреет,
значит обоих убьёт.

я ведь шучу! нам осталось так много,
много прожить долгих лет.
к счастью, руками нам смерть не потрогать,
значит ее вовсе нет.

я не закончу рассказы о вечном,
пусть даже стану седым.
в ночь переходит октябрьский вечер,
значит ещё посидим.

видишь как мир на простой занавеске
гладко сплетают цветы?
смех твой похож очень сильно на детский,
значит, счастливая ты.

(c) noplease

Память— это гербарий.
Мы собираем в него яркие моменты, как листья, и кладём под пресс времени. Они теряют цвета, становятся хрупкими, но сохраняют отпечаток своей прекрасной формы. Иногда, перелистывая страницы прошлого, мы находим тот самый лист, чей шелест до сих пор отзывается в сердце тихим эхом.


(с)

С годами не боишься никакого одиночества, потому что его нет.
Есть жизнь, в которой всегда есть чем заняться, и на что откликнуться… А если нет, то другие люди на одиночество не повлияют…
С годами относишься к себе, как к другу. Не враждуешь больше за недостатки, не пинаешь за ошибки, не гоняешься за недоступным…
С годами ты дезертир на любой войне, в которую тебя втравливают те, кому это зачем-то нужно… Раз нужно, то пусть сами и воюют.
А у тебя — мир… Мир на своей обжитой планете. Крутой такой мир, и тебе в нём наконец-то хорошо…
И вот это главное.

© Лиля Град

Есть отношения похожие на сухоцвет: они не растут, не цветут, не гибнут заметно. Стоят и стоят. Иногда рассыпаются от неосторожного движения. А иногда, пусть и запылённые, истончившиеся, утратившие свое хрупкое и не всем понятное очарование, переживают даже самые буйно цветущие когда-то цветы.
И кому-то в них хорошо.

© Лиля Град

Чем взрослее ты эмоционально, тем меньше у тебя претензий к людям…

Да вообще нет их, потому что люди имеют право быть какими угодно… абсолютно…

Нам не заткнуть ничьих ртов, не отменить ничьих мнений, не отнять ничьих потребностей…

И хорошо, что так, потому что самые большие беды происходят с теми из нас, кто думает иначе, и считает, что имеет право быть в чужой жизни главнее её владельца…

Чушь…

Люди таковы, каковы они есть…

И мы таковы, каковы есть…

И всё, что мы можем, так это влиять на собственные реакции…

Не принимать тех слов, которые нас обижают…
Не принимать тех установок, которые нам чужды…
Не воспринимать тех оценок, которые нам ставят…
Не следовать тем указаниям, которые противоречат нашим решениям…
Не оставлять на себе тех ярлыков, которые на нас навешивают…
Не страдать от той нелюбви, которой наказывают…
Не рассчитывать на ту поддержку, которой не дают…
Не стучать в те двери, которые не открывают…
Не проявлять тех эмоций, которые вымогают…
Не вестись на те манипуляции, которыми подчиняют…

И так далее…

Пока не приняли, не наше…

И пока у нас не взяли, не отдадим…

Чем раньше это понимаешь, тем меньше потом проблем в любых отношениях…

Без исключений даже для самых близких…

Потому что если близкие собираются вить из нас верёвки, и не собираются искать здоровых путей решения проблем, они становятся далёкими…

И нам не переступить тех порогов, за которые мы считаем возможным приносить свои уставы…

Мне не нравится вечное детство взрослых людей, в арсенале взаимодействия которых нет ничего, кроме примитивных манипуляций, капризов, обид, подсадок на чувство вины, долгих бойкотов, надутых губ, и прочей ерунды, которая хороша лет до девяти, не больше…

А внутренний ребёнок, которым так хочется оправдать своё нежелание расти эмоционально, нужен совершенно для иного, друзья мои…

И нужен процентов на десять против девяноста взрослого человека…

Давайте взрослеть…

И давайте хотеть друг от друга в разумных пределах…






© Лиля Град

Он был стар. Но у него был молодой двойник,
Который ему в печёнку проник.
Она тоже - не молода, правда - никто не знал, сколько ей лет...
У неё в душе пела скрипка, у него - тихо звучал кларнет.

Вместе им было хорошо слушать шелест листвы,
Строить воздушные замки и возводить до небес мосты,
Ждать прилёта птиц в сады и в леса по весне,
Смотреть (каждый в своё окно) - как падает тихо снег.

Их мир (каждый в отдельности) был чем-то похож на скит,
Туда проникнуть не мог никто, даже простой москит.
У него на кресле лениво мурлыкал кот,
Который лишь по весне - изредка брал аккорд.

У неё тоже кошка лениво мурчала на старом кресле.
Она кормила её индейкой и нежно звала Олесей:
- Олеся сегодня скучала и от скуки драла обои...
- И мой тоже - совсем обнаглел, ну, просто, такой разбойник!

Представляешь себе, до чего докатился, подлец -
Стоило мне отвернуться, как он стырил со стола зельц...
... И дальше беседа текла рекой почти ни о чём,
Но он был её пациентом, а она - так сказать, врачом.

Конечно, никто не заставлял её слушать весь этот бред....
Но она слышала не слова, а то, как тихо звучит кларнет...
Когда он появлялся - в душу вливался бриз...
Но однажды у ней самой случился сердечный криз...

Он без неё долго и невыносимо страдал,
Находясь не только с собой - и с миром всем не в ладах.
Но она была в другом городе или в других вселенных...
- Господи, услыши молитву мою... Призре на молитву смиренных! -

Губы его шептали, пока он почти засыпал.
Ему снились далёкие страны - Индия или Непал,
Города, на которые словно наложено было кем-то табу -
Может, Сеул... А может, Венеция или Стамбул...

Но однажды она вернулась в его опустевший мир.
Он долго молчал - не мог ничего сказать, сидел и нервно курил...
А потом нашлись все слова - и речь потекла ручьём,
Но только теперь - она была его пациенткой, а он - её нежным врачом.


© Грэй Бертигунд

***

Помнишь такую же осень, дед?
Бытовка пропахла дымом.
Ты, как обычно, вставал чуть свет,
пилил на дрова осину.

А печка дурила, идрёна мать,
как щепкой её ни пичкай.
А ты ж костровой, ну кому сказать,
со спички одной обычно...

Дожди застревали до белых мух
в прокисшей траве междурядий.
Туман и безлюдье, и только вдруг
сосна заскрипит и не гаснет звук...

Помню, под вечер сядем –
и всё проговорено тыщу раз,
смешны и привычны споры.
И печка трещит за обоих нас.
Потом говоришь:
– А который час?
Выходишь, задёрнув шторы,
на сон грядущий дыхнуть сырым
ноябрьским матёрым духом.
Вздыхаешь с надеждой:
– Не кружит дым...
Не будет зимы, по слухам.
Юга с северами того гляди
махнуться должны местами.
Ничо. Жизнь долгая впереди.
Дождёмся, увидим сами.
– Не смейся, – ворчишь, – будет мир другой –
ни смерти тебе, ни тлена...

Помню, так звёздно над головой,
вечно и неизменно.
Помню пустую паучью сеть
на фонаре у входа.
Помню, любили с тобой смотреть
в окна на непогоду.

И только всегда забываю, дед,
о том, что тебя больше нет.


© Полина Орынянская

Пойми одно, ты нужен мне любой:
С деньгами, без – богатый или бедный.
Всё потому, что ты мне стал родной,
Не важен цвет – румяный или бледный.

Пойми одно, ты нужен мне такой:
Слегка смешной, бестактный и нелепый.
Среди чужих, ты просто к сердцу свой,
И для меня – ты лучший, самый светлый.

Пойми одно, что нам с тобой нельзя
По жизни врозь, на разных континентах.
В мороз, пургу, по льду едва скользя,
Я от тебя всего лишь в сантиметрах.

Пойми одно, что стал мне ближе всех,
Что я с тобой пойду на край планеты.
Ты – Свой, Родной, любимый человек,
Кому смогу доверить все секреты.





(с) Катерина Кейнси

Жалеть нелюбимых – не дело чести.
Запомни, что правдой нельзя обидеть.
Гораздо страшнее остаться вместе
И тихо, сознательно ненавидеть.

Не думай, что хватит меня надолго,
Не думай, что чистая и святая.
Любовь к человеку из чувства долга
Сотрется, как лишняя запятая.

И руки покажутся палачами,
Хотя и обнимут еще нежнее.
Ты знаешь, мне кажется, что ночами
Любить нелюбимых еще сложнее.

Сегодня с тобою под одеялом
Мне стало так холодно, как с железным.
Сегодня меня еще меньше стало,
А завтра совсем для тебя исчезну.






(с) Златенция Золотова

Нам предстоит с тобой, родной,
Вагон работы кропотливой.
Ведь мне не справиться одной,
Мне нужен ты, чтоб быть счастливой.

Прошу, любимый, помоги!
Ты сможешь, безо всяких "если".
Чтоб наши лопнули враги
И все завистники исчезли.

На Бога проще уповать,
Но он же дал нам силу воли-
Буди её! Пора вставать
И научиться жить без боли.

Не бойся трудностей, иди!
Сожми мою покрепче руку.
Прошу родной, не подведи,
Ведь мы с тобой нужны друг другу!


© Яя Рыжая

У меня не так много всего, что можно тебе предложить. Но я могу отдать тебе мое сердце. Его нельзя назвать новеньким: признаюсь, я уже дарила его другим, но всякий раз, ошибаясь, забирала назад, сломанное и усталое, а после долго лечила. Оно, может не такое и красивое с виду - все в заплатках и шрамах, зато мудрое и крепкое, милосердное и смиренное. Как оно теперь будет любить! Ведь самые большие пробоины в нем зашивал Бог, а самые витиеватые узоры оставили мои молитвы и прощение тем, кто сделал слишком больно. Я так долго была с ним один на один, что оно знает обо мне все и так хочет поделиться с тобой истинной, сокровенной нежностью, предназначенной только тебе. Возьми его, я не прошу ничего взамен - той любви, что в нем есть, хватит на двоих и ещё останется после того, как мы покинем этот мир. Я просто хочу любить тебя…

«Вечные странники Любви»


© Алина Ермолаева

…Грусть тихонько гладит тебя по голове, незаметно укачивает уставшее тело, шепчет на ухо что-то хорошее.
Она абсолютно безопасна.
И человечна.

Подлость не грустит. Злоба тоже.

Грустит нежность. Грустит сострадание. Грустит уставшая, но живая любовь. Грустит смирение с неизбежностью. Грустит не играющий в тщеславные игры.

Не бойся грусти… это исцеление.

© Лиля Град

"Возраст — это когда похуже со здоровьем,
но получше со свободой…"
Мамино изречение, и главный девиз её жизни с момента пенсии…

Ноги её ходят хуже, но только туда, куда она хочет…
Научилась нигде не бывать из вежливости, или потому что позвали,
а ей неинтересно…
Не оправдывается.
Спокойно говорит нет и открывает очередную книгу…
Продолжает любить оглушительно дорогие духи и новые платья…
Хандрит иногда.
Знатно.

Это она тоже разрешила себе, раньше имитировала, как и все мы почти, одобряемый талант вечного бодрячка…
«Дед пришёл», — говорит она, перекладывая всё-таки часть ответственности на тяжёлый характер своего деда, которого я знаю только по бабушкиным рассказам…
Как ни странно, но это действует на неё хорошо — честно признать эмоциональный спад, прожить его, не вытирая пыль, не готовя горячее, и выключая наглухо телефон…

А потом — восстановиться для нового танца отдохнувших эмоций…
Я нахожу её в семьдесят лет более психологически здоровой, чем в пятьдесят…
Она свободна от любых предрассудков, от любых общественных шаблонов, от любых языков за спиной…
Плевать хотела.
.
Обожает своё одиночество настолько, что не только что не жалуется на него, но и редко даёт себя уговорить даже на поездку…
Говорить с ней — удовольствие…
Остра, иронична, всегда в теме…
Мне нравится…

И я точно знаю, глядя на неё, ЧТО важно в себе воспитать уже сейчас чтобы потом не бросаться истерично перетягивать себе лицо в желании остановить молодость…

Не останавливать то, что всё равно уйдёт, как не хитри…
Пестовать в себе свободу и умение быть с собой…
Когда ты умеешь быть с собой, с тобой хотят быть все…
И наоборот.
.
Живите на своей волне, друзья мои, и не слушайте тех,

кто приходит прочесть вам лекцию о том, как попасть на чужую…
Волна — только ваша!






© Лиля Град

А октябрь подкрался с туманами…

Прошлогодний был солнечным пижоном с иголочки, а в этом с утра такая трогательная беззащитность, будто боится, что накажут за унылость и непогоду.

Долго всматриваюсь в него из окна, но так хочется надеть удобные ботинки, выбрать яркий шарф, заварить кофе в термокружку и выйти на улицу, чтобы познакомиться, а потом долго бродить по сырым тротуарам, думать добрые мысли, незаметно подглядывать за чужим настроением, что заметно на каждом встречном лице, и понимать, что жизнь не имеет отсрочек…

Нет, не обязательно любить каждое время года, особенно, если любовь не случилась…
Но так важно научиться не обеднять свою собственную жизнь из-за этой нелюбви и не готовиться только к хандре, только к прозябанию, только к ворчливому пережиданию до лучших времён.

Осень близится к своей высшей точке. Остаётся ли у вас сил и времени, чтобы отпраздновать с ней этот тихий праздник без шаров и фанфар?

Хорошо бы да…






© Лиля Град

Никогда не стоит обесценивать чужой выбор, друзья мои…

Никогда…

Даже если человек встаёт в очередь за объедками, минуя приготовленную для него пищу…

Значит, так ему нужно…
Значит, это его способ быть счастливым…
Значит, он имеет на это полное право…

Никому из нас неведомо, почему в одних обстоятельствах, и с одними людьми нам хорошо, с другими — откровенно плохо, с третьими — никак, а с четвёртыми вроде бы нормально, но чего-то не хватает…
Законы внутренней симпатии и потребности, которые часто не поддаются никакой логике и здравому смыслу, больно побили миллионы людей, но так и остались при своём…

И кому-то, для того, чтобы стать незаменимым, не требуется ровным счётом ничего… его любят даже с полным набором подлостей…
А кто-то может свернуть горы ради одной улыбки, но так и не дождаться её…

Да, несправедливо…
Да, порой нестерпимо больно…

Но — правда…

Можно не согласиться с нею, а вот отменить невозможно…

Поэтому, выдыхаем, и живём дальше…

Падать нельзя… даже при серьёзном ранении…






© Лиля Град

Ученики спросили:

— Учитель, что важнее: деньги или здоровье?

Учитель ответил:

— Деньги - это богатство, которое можно потерять и снова заработать, а здоровье - это богатство, которое, потеряв однажды, уже не вернуть в прежнем виде.


(с)

Ничего нет на свете вечного.
Все исчезнет на век, как дым.
Среди времени быстротечного
Все становится вдруг пустым.

Улетают простые истины,
И сменяются на тоску.
И она, горячо и искренне,
Поднесет пистолет к виску.

Ничего нет на свете прочного,
Сколько жизнь нас не будет бить,
С наступлением утра точного,
Будет нечего нам любить.

Все рассыплется в прах, развеется,
Раны в сердце вновь не зашить.
Остается опять надеяться
Это снова не пережить.


© Яна Бражник

Я увидел тебя на улице,
Был намного тогда моложе.
Был эффект, как когда целуются –
Пробегает мороз под кожей.

Рыжий всполох волос, и имени,
Ясный взгляд, и веснушек стая.
Помню, билось внутри: «Возьми меня.
Без тебя моя жизнь пустая.»

Были взлеты у нас, падения,
Я был болен, грустил, смеялся,
Но любил до остервенения,
И всегда к тебе возвращался.

Если холод, тюрьма, бессилие,
Нас по-прежнему в мире двое.
Каждый раз, как шепнешь: «Спаси меня»,
Я пойду, и спасу обоих.

Ты рискуешь, пока рискуется,
И пока будет сердце биться,
Я увидел тебя на улице,
И не смог в тебя не влюбиться.


© Яна Бражник