Борис Львович. АКТЁРСКАЯ КУРИЛКА. О Фаине Георгиевне Раневской.

Понедельник, 03 Октября 2011 г. 13:33 + в цитатник

Цитата сообщения IRIS

Прочитать целиком В свой цитатник или сообщество!

Борис Львович. АКТЁРСКАЯ КУРИЛКА. О Фаине Георгиевне Раневской.

Неиссякаемым источником актерских баек была великая Фаина Георгиевна Раневская.
Не то, чтобы она их рассказывала, нет. Но, насколько я понимаю, сам способ мышления и высказывания этой гениальной женщины был настолько неординарен, что всё, изреченное ею даже без претензии на юмор, тут же становилось достоянием актерских курилок и околотеатральной «тусовки».
Многие дружившие с ней люди догадались записывать ее лапидарные тексты, и слава Богу!

Моя тетка, жившая в Риге, часто бывала в Москве и в доме подруги встречалась с Раневской.
Тетку по совпадению тоже звали Фаиной, и Раневскую это радовало. «Мы с вами две Фаньки, — говорила она, — очень редкое имя!»
Однажды она вдруг позвонила тетке в Ригу, чего до той поры никогда не делала. «Фанечка, — прогудела она в трубку своим неповторимым басом, — вы уже посмотрели фильм "Осторожно, бабушка!" со мной в главной роли?» Тетка ужасно разволновалась: «Нет, Фаина Георгиевна, к сожалению, еще не видела, но завтра же пойду посмотрю, наверное, у нас уже где-нибудь идет?»
«Ага, ага, наверное, идет, — сказала Раневская, — так я чего звоню-то? Не ходите ни в коем случае: фильм говно!»

Раневская всю жизнь прожила одиноко: ни семьи, ни детей. Моя тетка однажды, осмелившись, спросила, была ли она когда-нибудь влюблена. «А как же, — сказала Раневская, — вот было мне девятнадцать лет, поступила я в провинциальную труппу — сразу же и влюбилась.
В первого героя-любовника! Уж такой красавец был! А я-то, правду сказать, страшна была как смертный грех... Но очень любила: ходила вокруг, глаза на него таращила, он, конечно, ноль внимания... А однажды вдруг подходит и говорит шикарным своим баритоном: "Деточка, вы ведь возле театра комнату снимаете? Так ждите сегодня вечером: буду к вам в семь часов".
Я побежала к антрепренеру, денег в счет жалования взяла, вина накупила, еды всякой, оделась, накрасилась — жду сижу. В семь нету, в восемь нету, в десятом часу приходит... Пьяный и с бабой! "Деточка, — говорит, — погуляйте где-нибудь пару часиков, дорогая моя!.."
С тех пор не то что влюбиться — смотреть на них не могу: гады и мерзавцы!»

* * *
М. М. Новохижин рассказывал мне, что часто записывался с Раневской на радио. Репетировали у Раневской дома — с чаем, пирогами и тараканами. Да-да, тараканами, у Раневской их было множество, она их не убивала, наоборот: прикармливала и называла «мои пруссачки». Ползали везде, совершенно не стесняясь... Новохижин терпел, терпел, но когда один самый нахальный таракашка пополз прямо в тарелку с пирогом, он его ладошкой припечатал к столу. Фаина Георгиевна встала над столом в полный рост и пророкотала: «Михал Михалыч, я боюсь, что на этом кончится наша дружба!»

Кто-то из актеров звонит Раневской справиться о здоровье. «Дорогой мой, — жалуется она, — такой кошмар! Голова болит, зубы ни к черту, сердце жмет, кашляю ужасно, печень, почки, желудок — всё ноет! Суставы ломит, еле хожу... Слава Богу, что я не мужчина, а то была бы еще предстательная железа!»

* * *
Охлопков репетировал спектакль с Раневской. Вот она на сцене, а он в зале, за режиссерским столиком. Охлопков: «Фанечка, будьте добры, станьте чуть левее, на два шага. Так, а теперь чуть вперед, на шажок». И вдруг требовательно закричал: «Выше, выше пожалуйста!» Раневская поднялась на носки, вытянула шею, как могла. «Нет, нет, — закричал Охлопков, — мало! Еще выше надо!» «Куда выше, — возмутилась Раневская, — я же не птичка, взлететь не могу!»
«Что вы, Фанечка, — удивился Охлопков, — это я вовсе не вам: за вашей спиной монтировщики флажки вешают!»

* * *
Раневская часто говорила, вздыхая: «Боже, какая я старая: я еще помню порядочных людей!»

* * *
Во время войны не хватало многих продуктов, в том числе и куриных яиц. Для приготовления яичницы и омлетов пользовались яичным порошком, который поставляли в Россию американцы по ленд-лизу. Народ к этому продукту относился недоверчиво, поэтому в прессе постоянно печатались статьи о том, что порошок этот очень полезен, натуральные яйца, наоборот же, очень вредны.
Война закончилась, появились продукты, и яйца тоже стали возникать на прилавках всё чаще. В один прекрасный день несколько газет поместили статьи, утверждающие, что яйца натуральные есть очень полезная и питательная еда. Говорят, в тот вечер Раневская звонила друзьям и всем сообщала: «Поздравляю, дорогие мои! Яйца реабилитировали!»

* * *
Как-то Раневская получила путевку в Дом отдыха ВТО в Комарове. Отдыхом осталась страшно недовольна: рядом с ее корпусом беспрестанно грохотали поезда Уезжая, сказала, как отрезала: «Ноги моей больше не будет в этом Доме отдыха .. имени Анны Карениной!»

Раневская говорила: «Я жила со многими театрами и ни разу не испытала чувства удовлетворения!» И это не было преувеличением: даже большие мастера «не доставали» до гения этой актрисы. В спектакле театра им. Моссовета «Шторм» после сцены с Торговкой Дунькой (помните ее неповторимое «Шо грыте?»), зрители толпами уходили домой: больше смотреть было нечего. И в конце концов при создании второй редакции спектакля Раневской сообщили об изъятии этой сцены из спектакля, «как нарушающей его художественную целостность»! Ладно, хоть успели заснять на пленку...
Конечно Раневская очень переживала. Однажды Завадский закричал ей из зала: «Фаина, вы своими выходками сожрали весь мой замысел!» «То-то у меня чувство, как будто наелась говна», — достаточно громко пробурчала Фаина. «Вон из театра!» — крикнул мэтр. Раневская, подойдя к авансцене, ответила ему: «ВОН ИЗ ИСКУССТВА!!»
Она называла Завадского «Перпетуум кобеле»...

* * *
Одной из самых замечательных работ Раневской была Бабушка в спектакле театра им. Пушкина «Деревья умирают стоя». Артист Витольд Успенский, игравший ее внука, рассказал мне, как она однажды нахулиганила. На гастролях собрались как-то молодые актеры выпить-закусить. Бегут гурьбой по гостиничной лестнице вниз, в ресторан, а навстречу тяжело поднимается Раневская. «Ах, молодые люди, — завздыхала она, — вы бежите гулять-веселиться, а я, старая старуха, буду лежать в номере одна, в тоске и грусти...» «Фаина Георгиевна, — загалдели молодые наперебой, — идемте с нами в ресторан, для нас это такая честь — посидеть с вами!..» «Нет, дорогие мои, — вздыхала та, — я старая старуха, я уж буду в номере лежать... Разве что чашечку кофе мне принесите!» «Вот вы, дружок, — обратилась она к артисту Шевцову, — не откажите в любезности...» «Момент! — крикнул Шевцов, — для вас — всё!!» Вот он держит чашечку кофе, стучит в дверь Раневской, слышит ее бас: «Войдите!»... Входит — и от неожиданности роняет чашку. Положив на пол матрас, открыв настежь окна, лежит совершенно голая великая артистка и курит. Шевцов уронил чашку. Невозмутимо посмотрев на остолбеневшего Шевцова, Раневская пророкотала: «Голубчик, вас шокировало, что я курю "Беломор"?»

* * *
Раневская с завистью говорила Евгению Габриловичу, жившему в свои последние годы в Доме ветеранов кино: «Вам хорошо: пришел в столовую — кругом народ, сиди и ешь в удовольствие! А я все одна за стол сажусь... Кушать одной, голубчик, так же противоестественно, как срать вдвоем!»

* * *
Раневская часто заходила в закулисный буфет и покупала конфеты или пирожные, или еще что-нибудь. Не для себя — с ее страшным диабетом ей ничего нельзя было есть, а для того, чтобы угостить кого-нибудь из друзей-актеров. Так однажды в буфете она подошла к Варваре Сошальской: «Вавочка, — пробасила она нежно, — позвольте подарить вам этот огурец!» «Фуфочка, — так звали Раневскую близкие, — Фуфочка, с восторгом приму!» (У Сошальской был такой же низкий, органного тембра голос.) «Только уж вы, пожалуйста, скажите к нему что-нибудь "со значением", как вы умеете!» «Вавочка, дорогая, — снова начала Раневская, — я, старая хулиганка, дарю вам огурец. Он большой и красивый. Хотите ешьте, хотите — живите с ним!»

Я однажды выступал Восьмого марта в поликлинике, к которой уже много лет прикреплены артисты театра им. Моссовета. Я рассказывал байки «От Раневской», зал хохотал, а одна медсестра, разволновавшись, и вовсе выбежала на сцену: «Я лечила Фаину Григорьевну, можно, я тоже расскажу!» И поведала, как однажды Раневская принесла мочу на анализ... в термосе! Сестра очень удивилась: «Фаина Георгиевна, зачем же в термосе — надо же в баночке!» И великая актриса ехидно пробасила: «Ох, ни хрена себе! А кто вчера сказал: неси прям с утра ТЕПЛУЮ!?»

Рубрики:

ПРИКОЛЫ И ФОТОПРИКОЛЫ
ИНТЕРЕСНЫЕ ЛЮДИ(актёры,писатели,музыканты и др....

Понравилось: 1 пользователю

<a href="https://www.liveinternet.ru/users/algor42/post187259127/">Р‘РѕСЂРёСЃ   Р›СЊРІРѕРІРёС‡.   РђРљРўРЃР РЎРљРђРЇ  РљРЈР РР›РљРђ.  Рћ  Р¤Р°РёРЅРµ Р“РµРѕСЂРіРёРµРІРЅРµ Р Р°РЅРµРІСЃРєРѕР№.</a><br/>Р‘РѕСЂРёСЃ   Р›СЊРІРѕРІРёС‡.   РђРљРўРЃР РЎРљРђРЇ  РљРЈР РР›РљРђ.  Рћ  Р¤Р°РёРЅРµ Р“РµРѕСЂРіРёРµРІРЅРµ Р Р°РЅРµРІСЃРєРѕР№.

РќРµРёСЃСЃСЏРєР°РµРјС‹Рј РёСЃС‚РѕС‡РЅРёРєРѕРј Р°РєС‚РµСЂСЃРєРёС… Р±Р°РµРє Р±С‹Р»Р° РІРµР»РёРєР°СЏ Р¤Р°РёРЅР° Р“РµРѕСЂРіРёРµРІРЅР° Р Р°РЅРµРІСЃРєР°СЏ. 
РќРµ С‚Рѕ, С‡С‚РѕР±С‹ РѕРЅР° РёС… СЂР°СЃСЃРєР°Р·С‹РІР°Р»Р°, РЅРµС‚. РќРѕ, РЅР°СЃРєРѕР»СЊРєРѕ СЏ РїРѕРЅРёРјР°СЋ, СЃР°Рј СЃРїРѕСЃРѕР± РјС‹С€Р»РµРЅРёСЏ Рё РІС‹СЃРєР°Р·С‹РІР°РЅРёСЏ СЌС‚РѕР№ РіРµРЅРёР°Р»СЊРЅРѕР№ Р¶РµРЅС‰РёРЅС‹ Р±С‹Р» РЅР°СЃС‚РѕР»СЊРєРѕ РЅРµРѕСЂРґРёРЅР°СЂРµРЅ, С‡С‚Рѕ РІСЃС‘, РёР·СЂРµС‡РµРЅРЅРѕРµ РµСЋ РґР°Р¶Рµ Р±РµР· РїСЂРµС‚РµРЅР·РёРё РЅР° СЋРјРѕСЂ, С‚СѓС‚ Р¶Рµ СЃС‚Р°РЅРѕРІРёР»РѕСЃСЊ РґРѕСЃС‚РѕСЏРЅРёРµРј Р°РєС‚РµСЂСЃРєРёС… РєСѓСЂРёР»РѕРє Рё РѕРєРѕР»РѕС‚РµР°С‚СЂР°Р»СЊРЅРѕР№ В«С‚СѓСЃРѕРІРєРёВ». 
РњРЅРѕРіРёРµ РґСЂСѓР¶РёРІС€РёРµ СЃ РЅРµР№ Р»СЋРґРё РґРѕРіР°РґР°Р»РёСЃСЊ Р·Р°РїРёСЃС‹РІР°С‚СЊ РµРµ Р»Р°РїРёРґР°СЂРЅС‹Рµ С‚РµРєСЃС‚С‹, Рё СЃР»Р°РІР° Р‘РѕРіСѓ! 
 
      РњРѕСЏ С‚РµС‚РєР°, Р¶РёРІС€Р°СЏ РІ Р РёРіРµ, С‡Р°СЃС‚Рѕ Р±С‹РІР°Р»Р° РІ РњРѕСЃРєРІРµ Рё РІ РґРѕРјРµ РїРѕ... <a href="https://www.liveinternet.ru/users/algor42/post187259127/">Р§РёС‚Р°С‚СЊ РґР°Р»РµРµ...</a>

Комментировать

« Пред. запись — К дневнику — След. запись »

Страницы: [1] [Новые]

LiveInternetLiveInternet

-Рубрики

-Метки

-Ссылки

-Музыка

-Поиск по дневнику

-Подписка по e-mail

-Статистика

Борис Львович. АКТЁРСКАЯ КУРИЛКА. О Фаине Георгиевне Раневской.