Он, наверное, мог эмигрировать,
но у него был театр,
за который он отвечал перед своей совестью.

До того, как стать великим актёром и режиссёром Станиславским, Константин Сергеевич был просто купеческим сыном Костей Алексеевым. Вернее сказать, представителем знаменитой купеческой династии в пятом поколении.

 

Алексеевы принадлежали к тем купцам, которые, выйдя из крепостных крестьян, стали в конце XVIII века основателями российского капитализма. Однако после 1917 года Станиславский не то что гордиться, думать о своём происхождении старался пореже.

В революцию он и в Бутырке сидел, и по коммуналкам маялся, его брата, племянника с женой, урождённой Рябушинской, и племянниц расстреляли, а остальные родственники стали классово-чуждыми, ненужными, "лишенцами"… Так что Станиславскому, считайте, повезло.

Как всё перемешалось в Москве! В 1816 году купец второй гильдии Семён Алексеевич Алексеев приобрёл владение на Малой Алексеевской улице. Как многие улицы в городе, она называлась по церкви Святителя Алексея, что и сейчас там стоит.

Потом и церкви, и Алексеевых отменили, улицу назвали Малой Коммунистической. Алексеев стал Станиславским и поселился в Леонтьевском переулке, который позже переименовали в улицу Станиславского.

Потом отменили коммунистов, улица Станиславского опять стала Леонтьевским переулком, а Алексеевская-Коммунистическая — улицей Станиславского, то есть, по сути, снова, Алексеевской!

На этой дважды Алексеевской улице доныне стоит внушительное, очень красивое здание, построенное Алексеевыми. Здесь размещалось золотоканительная фабрика, в 1849 году перешедшая к сыну С.А. Алексеева Владимиру Семёновичу, человеку энергичному и чрезвычайно предприимчивому, много способствовавшему развитию золотоканительного производства в России.

В начале 1850-х годов он приобрёл на Малой Алексеевской улице заброшенные участки земли с разрушенными войной 1812 года строениями и перенёс сюда с Большой Якиманки своё предприятие.

В 1862 году после смерти В.С. Алексеева наследники золотоканительного дела назвали фирму его именем. Через десять лет фабрика Алексеевых первой среди золотоканительных предприятий России ввела машинное производство.

С помощью паровой энергии приводились в действие паровой молот, волочильные машины, плющильные станки. Подобная технология на тот момент существовала только во Франции, в Лионе.

Фабрика процветала, поскольку спрос на тончайшую золотую канитель был огромным — она шла на производство парчи, из которой шили одеяния священнослужителей, придворные платья и мундиры. Капиталы Алексеевых составляли десятки миллионов рублей.

Вообще Алексеевы за сто с лишним лет неустанного труда создали не только производство золотой и серебряной канители, но ещё и электропроводов, кабелей, деталей электроламп, разрабатывали на Востоке месторождения меди, золота, серебра, платины, разводили высокопородных овец, лошадей, крупный рогатый скот в Сибири и на Дону, вели скупку и очистку шерсти и хлопка на заводах Средней Азии и на Украине. Кроме того, занимались финансовыми операциями и являлись совладельцами шести крупных текстильных фирм.

Константин Сергеевич, будущий Станиславский, родился в доме 29 по Большой Алексеевской, правда, прожил в Алексеевской слободе будущий режиссёр недолго: вскоре семья переехала в "дом у Красных ворот", а усадьбу родители Константина Сергеевича пожертвовали для нужд "Николаевского дома призрения вдов и сирот московского купечества".

Надо сказать, что Алексеевы не жалели денег на благотворительность и вообще уделяли этому много сил и времени. Двое из семьи Алексеевых были московскими городскими головами.

 

О двоюродном брате режиссёра Николае Александровиче по всей России рассказывали такой случай — к нему пришёл купец-миллионер и говорит:

"Поклонись мне при всех в ноги, дам миллион на больницу".

Кругом стояли люди, Николай Александрович, ни слова не говоря, тут же поклонился купцу в ноги. Больница была построена. Сам Николай Александрович отказался от положенного ему жалованья в пользу города и на собственные деньги построил в Москве две водопроводные башни, несколько школ и общественных зданий.

Вот к такой семье принадлежал Константин Сергеевич.

В девятнадцать лет, после окончания гимназии, Костя Алексеев поступил на фабрику "Владимир Алексеев". Каким он стал потом актёром и режиссёром все знают, а вот каким он был предпринимателем?..

К началу 1890-х годов Станиславский (это имя появилось в 1885 году) уже вполне сформировался как специалист. Он оказался талантливым инженером, постоянно изучал новейшие технологии за границей и внедрял их на фабрике. Его главной заботой стала реорганизация производства.

Всё так, но молодой человек бредил театром. Вечерами он играл в Алексеевском театральном кружке, усиленно занимался пластикой и вокалом с лучшими педагогами, учился на примерах актёров Малого театра.

В 1885 году Константина Алексеева избрали членом дирекции и казначеем Московского отделения Русского музыкального общества и состоящей при нём консерватории. Чтобы не "позорить фамилию", он взял сценический псевдоним — Станиславский, хотя в деловом мире оставался Алексеевым.

Но увлечение театром постепенно брало верх. Так, однажды он поехал по фабричным делам в Европу, а когда вернулся, на вокзале его встретил антрепренёр Малого театра, умоляя заменить внезапно заболевшего актёра на гастролях в Ярославле. Не заезжая домой, Константин Сергеевич укатил в Ярославль. Гневу отца не было предела, но он простил сына, когда прочитал его отчёт о заграничной командировке и проект реорганизации производства. Историки нашли этот проект. Он изложен на 17 листах и, как считают специалисты, был для того времени весьма оригинальным и перспективным.

В 1893 году Константину Сергеевичу пришлось возглавить семейное дело — в этом году умер его отец и какой-то сумасшедший застрелил его двоюродного брата — московского городского голову Николая Александровича.

Тогда Станиславский окончательно вошёл в правление и был избран его директором. Под руководством Константина Сергеевича фабрика превратилась в крупнейшее, оснащённое новейшими машинами предприятие отечественной золотоканительной промышленности.

С ним уже не могли конкурировать даже известные французские, немецкие и итальянские фабрики.

В 1900 году на Всемирной промышленной выставке в Париже фабрика Алексеева экспонировала новый вид золотошвейных нитей исключительной тонкости и мягкости. Эта продукция не имела мировых аналогов. Для её изготовления Станиславский создал собственный уникальный алмазный волочильный инструмент.

К тому времени Станиславский уже был женат на актрисе Марии Лилиной. Внучка известного московского профессора, дочь почтенного нотариуса, она тоже пошла на сцену вопреки воле родителей и свою фамилию — Перевощикова — сменила на сценический псевдоним.

Семья Алексеевых брак не одобрила. В их семье уже была одна "актёрка" — французская актриса Мари Варлей. Она изводила мужа капризами и скандалами, изменяла ему и, в конце концов, сбежала с любовником, словом, от брака с актрисой добра не ждали.

Впрочем, союз Лилиной и Станиславского оказался прочным и долгим.

Но Мария Петровна новую родню тоже не полюбила и отрицательно относилась к деятельности мужа на родительской фабрике.

Она требовала, чтобы он бросил это дело и уделял всё своё время семье и театру, но непонятно — то ли она просто капризничала, то ли на самом деле не понимала, что фабрика — источник их и семейного и театрального благосостояния.

Константин Сергеевич работу на фабрике не бросал до самого горестного семнадцатого года, хотя и разрывался между фабрикой, семьёй и театром.

Любовь хозяина к театру разделяли многие его сотрудники. В 1894 году на фабрике появился театр, в котором играли рабочие и служащие. Алексеев-Станиславский принимал участие в спектаклях, присутствовал на репетициях, давал указания актёрам и режиссёрам.

Сначала для спектаклей оборудовали небольшой театральный зал при библиотеке-читальне, также созданной Константином Сергеевичем. Но интерес к спектаклям был огромным, зал всегда был переполнен, и Станиславский купил соседний с фабрикой участок земли, чтобы построить специальное театральное здание.

Театр открыли 24 апреля 1904 года под звуки духового оркестра. В зале имелось 250 зрительских мест и сцена, устроенная со всеми новейшими усовершенствованиями.

Через пять лет фабрика Алексеевых перестроилась на выпуск провода и кабеля. Театральное помещение понадобилось для кабельных мастерских, и Константину Сергеевичу, скрепя сердце, пришлось согласиться с решением Правления, правда, с условием, что фабрика будет оплачивать некоторое количество мест для рабочих в уже созданном к тому времени МХАТе в Камергерском переулке.

К 1917 году и фабрика, и МХАТ процветали. Станиславский был очень знаменитым как актёр и режиссёр и очень богатым как крупный промышленник человеком. И, как многие другие, в одночасье лишился всех средств, кстати, в МХАТе он никаких денег не получал, наоборот, вкладывал в театр свои деньги.

Он, наверное, мог эмигрировать, но у него был театр, за который он отвечал перед своей совестью.

К счастью, нарком просвещения РСФСР А.В. Луначарский высоко ценил Станиславского и поддерживал его театр. А фабрики Алексеевых экспроприировали и национализировали.