прот.Валентин Свенцицкий:
Подводя итог сказанному, мы вправе высказать следующее положение.

В Таинстве покаяния, установленном Спасителем, обязательным условием было раскаяние, исповедание грехов. Дальнейшее развитие этих основных условий привело Церковь сначала к исповеди публичной. Ибо в публичной исповеди ненависть ко греху свидетельствовалась публичным покаянием. Но решив вопрос об исповеди как о врачевстве души Церковь мало-помалу от публичной исповеди одного перед всею общиною переходит к тайной исповеди наедине перед духовником.

Если публичная исповедь сделалась тягостной в силу общего упадка нравственного состояния верующих, то исповедь тайная, послабляя требования публичного позора за грех, в то же время более совершенно могла выполнить другую задачу исповеди - врачевство души, требовала подробного ознакомления со всеми обстоятельствами, и внутренними, и внешними, при которых совершен грех. Исповедь тайная, которая совершенно вытеснила и заменила исповедь публичную, всегда совершалась в Церкви наедине, с глазу на глаз с отпускающим грехи духовником. Духовник, для того, чтобы отпустить грех, должен был знать его во всех подробностях, а для того, чтобы указать врачевство, должен был разобраться в душе согрешившего.

Все это наилучшим образом достигалось на исповеди тайной. Если прибавить к этому, что тайной исповедь удовлетворяла всё же в известной степени и главному требованию исповеди публичной, т.е. самоопозориванию "за грех", так как и на тайной исповеди всё же "был свидетель", перед которым СТЫДНО было признаться в своих слабостях, то станет понятным, почему тайная исповедь получила общее признание. Тайная исповедь, таким образом, должна рассматриваться не как упадок, а как дальнейшее развитие покаянной дисциплины.

Тайная исповедь была совершеннейшей формой, найденной Церковью для Таинства покаяния, установленного Спасителем.