Алексея Венецианова называют крестьянским художником. Не потому, что происхождения он был низкого, а потому что был певцом жизни простого человека, который трудится на земле.

При дворе любили Венецианова за то, что крестьянский быт он показывал, скажем так, корректно. Не грязь, тяжелой бремя и нищету (что позднее станет темой работ других художников), а широкие поля, радостный бег лошаденки и красоту всходящего урожая. Но так ли прост Венецианов?

Сюжет

По полю идет нарядно одетая крестьянка, она ведёт двух лошадей с бороной и одновременно наблюдает за сидящим у пашни ребёнком. Круговое движение продолжает женщина, изображенная слева на втором плане, а замыкает — третья фигура справа на линии горизонта.

Это не портрет и даже не о крестьянской жизни картина. Это аллегория весны. Женщина — богиня цветения Флора. Как она ступает! Словно, не по земле идет, а летит. Фигура ее рядом с лошадьми кажется непропорционально крупной, величественной.

В лице крестьянки, крошечном на маленьком холсте, не отыскать следов индивидуальной характеристики. Венецианов вообще редко углублялся в психологию своих героев. Его больше занимало другое: всем строем полотна вызвать сопереживание зрителей.

Венецианов сочетал на полотнах крестьянский быт и античные сюжеты

Ребенок — это Амур, аллегория начала жизни. Эту тему поддерживают и тонкие деревца, пробивающиеся рядом с сухим пнем.

Венецианов писал не быт, а бытие. В пахоте видел не повседневную рутину, а непреходящую красоту древней идиллии, вечного круговорота жизни: смена времен года, рождение и увядание.

Именно за это идиллическое настроение и аллегорическую насыщенность в сочетании с русскими мотивами и любил Венецианова Александр I.

Видятся цитаты Боттичелли. Сложно утверждать, что его «Весна» вдохновляла Венецианова, но общее настроение и посыл очень близки.

«Весна» Боттичелли, 1482

Много времени потратил Венецианов, чтобы выписать небо (которое занимает большую часть полотна) с постоянно меняющимся рисунком облаков. Он стремился передать широту просторов, бесконечность, необъятность земли.

Контекст

Венецианов почти никогда не подписывал свои полотна. Поэтому нельзя точно сказать, когда написана картина. Версии разных искусствоведов датируют ее от 1810-х до 1830-х.

Современное название тоже появилось не сразу. Но именно оно отражает ту идею, которую хотел передать художник — аллегорию обновления жизни, вечного круговорота.

Венецианов редко углублялся в психологию своих героев

«На пашне. Весна» считается частью триптиха о крестьянском труде. Далее сюжетно следуют полотна «На жатве. Лето» и осенний «Сенокос». Все они были написаны под впечатлением от увиденного в Тверской губернии, где Венецианов жил довольно долго.

«На жатве. Лето»

Каждая из работ — это обобщённый образ русской земли. Это картины-песни, которые не столько рассказывают о быте, сколько передают эмоциональное состояние человека, неразрывно связанного с природой. Благолепие и благоденствие.

Судьба художника

И хотя Венецианов учился живописи у знаменитого портретиста Боровиковского, сам Алексей Гаврилович лицами был увлечен не особенно. Больше его волновали состояния природы, человека как ее части и мироощущение.

В Тверской губ. Венецианов организовал школу «крестьянских» живописцев
Венецианов стал художников в полном смысле этого слова только к 40 годам. До того он служил чиновником, а живопись была, скажем так, досугом.

Когда выбор был сделан в пользу холста, вместе с женой и детьми Венецианов переехал в Тверскую губернию. Там же он организовал художественную школу, где за 20 лет прошли обучение более 70 человек.

«Рыбаки. Вид в Спасском».
Работа одного из лучших учеников Венецианова — Григория Сороки

К 50 годам Венецианов получил звание придворного художника. Писал Венецианов и портреты. Но по своей художественной силе они значительно уступают «крестьянским» картинам, за которые о художнике писали подобные панегирики:

«Наконец мы дождались художника, который прекрасный талант свой обратил на изображение одного отечественного, на представление предметов, его окружающих, близких его сердцу и нашему, — и совершенно успел в том.

Картины, написанные г. Венециановым в сем роде, пленяют своею правдою, занимательны, любопытны не только для русского, но и для самого иностранного любителя художеств».