Отчего ликуетъ небо

И шеолъ, чертогъ забвенья,

И земля ликуетъ съ ними?

Плоть Божественнаго Хлѣба

Не увидѣла истлѣнья,

И земля сама открыла

 

Ровно сложены пелены,

Блѣдно-мертвенную стражу.

Женъ прекрасныхъ ликованью

Ни единъ повѣрилъ слову.

Обнаружила пропажу

Магдалена въ созерцаньѣ

 

Ранъ воскресшаго Іисуса.

Но учители Закона

Всѣ сердца свои надмили,

Міръ наполнили искусомъ

(Sла ихъ вѣсть отъ рода въ роды)

И Баръ-Кохбѣ надымили.

 

Но почто намъ sлыя вѣсти?

Изъ шеола всѣ уходятъ,

Церковь множится по міру,

Агнца Божія невѣста.

Въ ней спасенье всѣ находятъ,

Сокрушаются кумиры.

 

Такъ ликуйте жъ, христіане,

Съ небомъ ангеловъ прекрасныхъ,

Славя Божье воскресенье,

Славя Церковь, что на камнѣ

Въ мукахъ выстояла страшныхъ:

Во Христово прославленье

 

03.03.2018

 

 

Серия сообщений "Отголоски Святаго Писанія":

Библейскіе мотивы...

Часть 1 - Волхвы
Часть 2 - Сошествіе во адъ
...
Часть 16 - Адамъ
Часть 17 - Безплодная смоковница
Часть 18 - Воскресеніе

Мелхиседекъ, священникъ Бога Живаго, стоялъ посреди руинъ разореннаго храма. Онъ плакалъ. Слёзы безсильно текли по его морщинистому лицу, утопая въ бѣлой густой бородѣ. Въ послѣдней надеждѣ онъ воздѣвалъ ослабѣвшія руки къ Богу.

—        За что, Господи! — взывалъ онъ. — За что? Ни Ты, ни отцы наши не избавили насъ отъ sла. Такъ зачѣмъ же мы были сотворены на страданія на этой землѣ? Для чего же оставилъ Ты мнѣ влачить въ печали жалкіе дни мои? Зачѣмъ далъ мнѣ узрѣть, во что превратили сыны Твои храмъ Твой святый? Съ печалью я сниду въ бездну, и бездна будетъ мнѣ утѣшеніемъ въ печали моей.

И Мелхиседекъ поднялъ съ земли свой посохъ. Съ силой надавивъ на блѣдно-зелёное украшеніе, онъ извлёкъ изъ посоха завѣтный камень.

Было время, когда жрецъ въ раздумьяхъ бродилъ по городу, вглядываясь въ лица людей. Тогда въ нихъ онъ прочелъ судьбу храма и судьбу міра. И онъ вымѣнялъ у жителей города кефабелъ, искусственный минералъ, сухой ядъ, помутняющій сознаніе и отправляющій въ царство мертвыхъ, и вставилъ его въ гнѣздо священнаго посоха.

И теперь, когда пришло время, жрецъ подносилъ ко рту ядовитый камень.

—        Мелхиседекъ! — услышалъ онъ голосъ, и камень выпалъ изъ старческой дрожащей руки. — Я Господь, Богъ твой, и нѣтъ другого, кромѣ Меня. Я создалъ духъ человѣческій, но не смогъ Духъ Мой пребывать съ человѣками сими, ибо всякій духъ низринулся, и всякая плоть извратила путь свой подъ небесами. Кто знаетъ, сколько они будутъ жить, когда Я пошлю потопъ, чтобы смыть ихъ съ лица земли, и съ ними тѣхъ исполиновъ, что родили дщери ихъ отъ бѣжавшихъ отъ Лица Моего сыновъ неба? Не Я ли истреблю ихъ за беззаконія и за то, что ѣли они плоть и кровь пили они предъ лицемъ Моимъ? Ты же будешь сохраненъ за то, что не зналъ беззаконныхъ путей ихъ, но не увидишь блаженства ради помышленія твоего до тѣхъ поръ, пока не грядетъ предначертанное, и не явишь ты какъ бы образъ Первосвященника на новой землѣ, въ которую вселю тебя. И, когда уплачена будетъ десятая часть, ты будешь вновь взятъ на небо и тогда увидишь блаженство.

Мелхиседекъ возвёлъ очи свои горе и увидѣлъ небо отверстымъ и Ангеловъ Божьихъ, что нисходили къ нему. Они взяли его на руки и понесли прочь отъ земли. И тогда на землю хлынулъ потопъ…

Серия сообщений "Моя Проза":
Часть 1 - Понтій Пилатъ
Часть 2 - Исповѣдь Избраннаго
...
Часть 38 - Исходъ
Часть 39 - Заповѣди Путина
Часть 40 - Мелхиседекъ
Часть 41 - Амвросій
Часть 42 - Воля Божія
...
Часть 45 - Невѣста Солнца
Часть 46 - Чистилище
Часть 47 - Inside/Limbo -- пытаемся доискаться до сути

 

Мой духъ по горамъ превитаетъ какъ птица,

Изгнанный изъ рая, на смерть обречённый,

Но горнихъ высотъ не обрящетъ блудница,

И духъ мой стенаетъ, навѣкъ обречённый.

 

Въ печали охотясь на дикихъ оленей —

Удѣлъ ихъ свобода, высокія горы, —

Бреду я, послушна твоимъ повелѣньямъ,

И взоръ никогда ужъ не узритъ простора

 

Великихъ Небесъ, изъ которыхъ былъ изгнанъ

За ту вѣроломную связь съ сатаною.

Изъ царства его, изъ бездоннаго низа,

Зову безъ надежды. Но съ блудной женою

 

Не жить тебѣ, Боже! На горы поднявшись,

Не узрю красоты я горняго міра.

Теперь не Твоя я, иному отдавшись,

Въ аду я себѣ сотворила кумира.

 

Иные меня называютъ богиней,

Въ охотѣ удачу я имъ посылаю,

Ихъ души со мною в безвѣстности сгинутъ

И вмѣстѣ со мной не вкусятъ уже рая.

 

Охотниковъ вышли на демоновъ мерзкихъ,

Меня пусть изловятъ и сердце мнѣ вынутъ,

Я вѣрю: не вспомнишь Ты словъ моихъ дерзкихъ,

И Ангелы въ Царство Небесное примутъ…

 

13. Ѵ. 2011

Серия сообщений "Отголоски прошлаго":
Часть 1 - Славяне
Часть 2 - Хунакъ Кеель
...
Часть 4 - Ричардъ Львиное сердце
Часть 5 - Анаѳема
Часть 6 - Артемида
Часть 7 - Памяти В.Я. Люденквиста
Часть 8 - Амальрикъ и Анна
...
Часть 11 - Месть Анны
Часть 12 - Царская охота
Часть 13 - Заклятый мечъ

 

К.С.

 

Въ стремленьѣ жить и всё отъ жизни брать

Забыли всѣ о томъ, что нѣтъ возврата

Изъ царства тьмы, гдѣ братъ не встрѣтитъ брата,

Въ безуміи свою онъ вспомнитъ мать

 

И проклянётъ, несчастную, навѣкъ

За то, что родила и не спросила

Его о томъ. Но Божья скажетъ сила:

«Остановись, ничтожный человѣкъ!»

 

Но онъ не остановится, холоднымъ

Огнёмъ объятый. Въ мертвенномъ огнѣ,

Въ мучительномъ, бредовомъ полуснѣ

Безсмысленность во адѣ преисподнемъ

 

Не сократитъ онъ: день длиннѣй, чемъ годъ.

И душу разорвутъ воспоминанья

О прежнихъ удовольствіяхъ, въ страданьѣ

О томъ, что человѣкъ ужъ не вернётъ.

 

Надежды нѣт! Надѣйся, падшій духъ

Средь пустоты мучительной и вѣчной:

Во плоти безпечально и безпечно

Ты жилъ, къ словамъ Христа закрывши слухъ.

 

Рыдай и вой, безпечный человѣче!

Спаситель Самъ въ твой вѣчный адъ сойдётъ,

Но что Великій Царь въ тебѣ найдётъ?

Покайся: часъ Суда ещё далече.

 

18-19.IХ.2010

Серия сообщений "Посвященія любовныя и не очень":
Часть 1 - Осенняя
Часть 2 - К. Н.
Часть 3 - Колыбельная для Любимой
Часть 4 - Пѣснь о Чёрномъ Единорогѣ
Часть 5 - Будемъ жить!
Часть 6 - К.Н.
Часть 7 - Ecce gratum (переводъ)

 

Для тѣхъ, кто вѣренъ Слову, ада нѣтъ,

Есть только боль и вѣчное скитанье,

Безумство зла и разочарованье,

Клѣть не-существованья, гдѣ Завѣтъ

 

Давно поруганъ и забытъ навѣкъ.

И кажется, ещё совсѣмъ немного,

И вѣчную любовь святую Бога

Не вынесетъ ничтожный человѣкъ,

 

Тотъ, кто не знаетъ, что сошёлъ Самъ Богъ

Во адъ, Собой разрушивъ злыя двери,

И въ ужасѣ тогда бѣжали звѣри,

Когда явить иллюзій царь не смогъ

 

Собою бога, и порочный тронъ

Разрушенъ былъ, и даже въ преисподней,

Въ тѣснѣйшей клѣти, стало чуть свободнѣй,

Спокойнѣй сталъ мучительнѣйшій сонъ.

 

Свободный рабства путь для падшихъ воль

Преображёнъ былъ силою Христовой:

Огнь вѣчныхъ мукъ – въ любови вѣчно новой.

Не безполезной стала эта боль.

 

Въ преображённомъ силою Христа

Огнѣ даётъ Богъ душамъ исцѣленье:

Въ богозабвеньѣ видя наставленье,

Душа чрезъ боль содѣется чиста…

 

2010

Серия сообщений "Памяти Великаго АВВЫ":

Свѣтлой Памяти Святаго равноапостольнаго Адамантія Оригена...

Часть 1 - Эпитафія Оригену
Часть 2 - Апокатастасисъ
Часть 3 - Для тѣхъ, кто вѣренъ Слову, ада нѣтъ

Настанетъ день, и часъ нагрянетъ,

Какъ тать, невѣдомо во тьмѣ,

И всё разумное предстанетъ

Предъ Судіей. Сгорятъ въ огнѣ

 

Тогда порывы неуемны

Желаній охладѣвшихъ воль,

И множество sѣло огромно,

Терпя немыслимую боль,

 

Уйдётъ во тьму съ владыкой ада.

Но ихъ оставивъ, снидетъ онъ

Въ забвенье, гдѣ въ чаду и смрадѣ

Онъ будетъ вѣчно осуждёнъ.

 

Въ чаду безумства испареній,

Поймётъ онъ, что затмили свѣтъ

Богами мнившіеся sвѣри,

Что Божій предали Завѣтъ.

 

И горько станетъ властелину

Кромѣшной тьмы и пустоты,

Когда онъ узритъ, что за сила

Повергла всѣ его мечты:

 

Онъ самъ отрёкся отъ познанья,

Онъ самъ на небѣ далъ войну,

Себя обрёкъ онъ на скитанье

Въ пустынѣ мрака и въ дыму.

 

И покаянія надежда

Омоетъ гордые глаза:

Поймётъ онъ: вѣдущій невѣждой

Отрекшись, сталъ. Тогда слеза

 

Къ престолу Бога вознесётся,

И Слово снизойдетъ во адъ,

И блудный сынъ домой вернется,

Забытый много лѣтъ назадъ.

 

И всё во всякихъ и повсюду

Всего Начало будетъ ввѣкъ,

Исполнивъ всё, что прежде людямъ

И демонамъ Спаситель рекъ.

 

И уподобится началу

Свершенья нашего конецъ:

Избѣгнутъ слабые печали,

Получатъ славные вѣнецъ.

 

14.III.2010

Серия сообщений "Памяти Великаго АВВЫ":

Свѣтлой Памяти Святаго равноапостольнаго Адамантія Оригена...

Часть 1 - Эпитафія Оригену
Часть 2 - Апокатастасисъ
Часть 3 - Для тѣхъ, кто вѣренъ Слову, ада нѣтъ

Я по пустынѣ брёлъ, палимый зноемъ,

На поясѣ едва болталась фляга,

Что подарилъ когда-то древній старецъ,

Когда я былъ въ его прохладномъ домѣ.

Во флягѣ той – живительная брага,

И я мочилъ въ ней осторожно палецъ

 

И по губамъ водилъ имъ — Не хотѣлъ я,

Чтобъ то вино дурманило главу мнѣ.

Я молча шёлъ, томимъ познанья жаждой.

Я не былъ робокъ, но  и не былъ смѣлъ я,

Смотрѣлъ вперёдъ я, будто бы безумный,

Идя безъ предкновенья. Зналъ я: дважды

 

Мнѣ не пройти по тѣмъ пескамъ жестокимъ.

И мудрый вранъ сплеталъ небесный танецъ,

Прозрѣнье иль погибель предвѣщая,

Былъ гласъ его пронзительно глубокимъ.

Передо мной — огромный чёрный палецъ

Стрѣлой взметался. Камень, возвышая

 

Свой коготь, рвалъ небесныя глубины,

Въ тѣни своей покоя черепъ хладный,

Объятый тьмой. Въ бездонныя глазницы

И въ дырку носа вставилъ я рубины,

Что далъ старикъ, когда я слушалъ жадно

Его разсказъ о древней чёрной птицѣ,

 

Что предвѣщаетъ смерть или прозрѣнье,

Насъ случай свёлъ въ оазисѣ далёкомъ,

Куда зашёлъ я, жаждою томимый.

Въ тѣни скалы ища отдохновенья,

Вино я въ черепъ влилъ — и боль жестоко

Главу мою прожгла неумолимо,

 

Впиваясь, разрывая мнѣ сознанье,

И я разбилъ о камень черепъ боли,

И мигомъ всё померкло: свѣтъ сталъ тьмою.

И я подумалъ: «Нѣтъ! Неужто знанья,

Погибнувъ здѣсь, не отыщу я болѣ?»

Лишь сгустокъ мрака каркалъ надо мною.

 

Увидѣлъ я: передо мной стояло

Безчисленное войско — силы Свѣта,

Врага разить онѣ готовы были,

Лишь словъ приказа молча ожидая.

Намъ дулъ въ лицо сухой холодный вѣтеръ,

Смрадъ въ ноздри билъ, а очи жгло намъ пылью.

 

Врагъ шёлъ на насъ, и былъ уже онъ рядомъ —

Немёртвыхъ ордъ смердящихъ безконечность.

Я далъ приказъ — ударили баллисты,

И многихъ мертвецовъ снесли снаряды,

Ихъ унеся въ мучительную вѣчность.

Въ моихъ рукахъ сіяньемъ серебристымъ

 

Свѣтилась Книга, и её раскрылъ я.

Я прочиталъ: «Въ началѣ было Слово», —

Войска узрѣли чистый свѣтъ спасенья

И словно за спиной явились крылья

Изъ призрачнаго облака святого.

И двинулъ я вперёдъ войска подъ сѣнью

 

Невидимаго Бога. Помогая,

Онъ свѣтомъ былъ для насъ во тьмѣ глубокой,

И мѣтко камни пращники метнули,

Гнилыя кости съ трескомъ сокрушая.

И былъ отвѣтъ намъ — гибельнымъ потокомъ

Разящихъ чёрныхъ стрѣлъ, онѣ проткнули

 

Отважныхъ щитоносцевъ, что прикрыли

Метателей. Щиты не помогли имъ.

Но вновь ударить пращники сумѣли.

Намъ не остановить немёртвыхъ силу,

Что шла вперёдъ, утаптывая глину.

Мы всѣ погибнемъ! Но мы били смѣло

 

Уже погибшихъ въ огненныхъ мученьяхъ.

Ихъ мѣрно шестопёры сокрушали,

Но и въ моихъ войскахъ несли потери,

И рыцарей полнила жажда мщенья:

За жизни братьевъ, что до срока пали,

Немёртвые платили полной мѣрой.

 

Иное зрѣнье мнѣ явило духовъ,

Убійствомъ чадъ убито въ нихъ живое,

Съ войсками свѣта призраки смѣшались.

И дикій вопль, ненавистный слуху,

Пронзилъ пространство. Мёртвое, живое —

Въ кипящей схваткѣ всё перемѣшалось.

 

И встали павшіе. Ихъ слѣпы были взоры,

Вело ихъ sло: живыхъ убить, что бились.

Я прочиталъ: «Не мучь меня, Іисусе!

Ну что Тебѣ до насъ!» И Свѣтъ узоры

Сплеталъ надъ павшими — они освободились

Отъ духовъ sла порочнаго искуса.

 

Смотрѣлъ я вдаль съ холма, и, прозрѣвая,

Увидѣлъ я фигуру, что стояла,

Прикрытая гнилыми тѣлесами.

Средь мёртвыхъ лишь она была живая,

Но мысленно приказы отдавала

Убитыми во мракѣ словесами.

 

«Васъ заклинаю силою Христовой!

Убейте вы живаго господина

Надъ мёртвыми. Онъ тамъ, за ихъ спинами!» —

Я закричалъ. Но растворилось слово.

Вперёдъ рванулся я, но ногъ не сдвинулъ:

Къ землѣ приросъ я. Рокъ нависъ надъ нами.

 

Мы большія уже несли потери.

Погибнемъ мы отъ нежити безкровной!

И хохотъ sлой пронёсся надъ равниной.

Убиты всѣ! Послѣдній воинъ вѣры

Ещё стоялъ, сражаясь хладнокровно

Съ немёртвыми. Ему глядѣлъ я  спину.

 

И мыслью я воззвалъ къ нему: «Воитель!

Погибли мы, и Крестъ святой поломанъ!

Но ты не дрогни, храбрый рыцарь Свѣта!

Приди, Христосъ! Но гдѣ же Ты, Спаситель!

Открылъ я Книгу: «Имя Ему Слово!» —

Прочёлъ я громко — вражьи силуэты

 

Поверглись ницъ. «На Нёмъ была одежда,

Обагренная кровію», — прочёлъ я.

И вотъ — конь бѣлый, и на нёмъ Сидящій

Сейчасъ устроитъ всё, что было прежде.

И я увидѣлъ: Воинъ обречённый

Сталъ мною, имъ я сталъ — и мечъ разящій

 

Въ моей рукѣ явился, пламенѣя,

И имъ разилъ я, путь свой прочищая.

Пробился къ колдуну я. Предо мною

Предсталъ старикъ. Смотрѣлъ я, каменѣя,

И тихо гасла мощь во мнѣ святая.

Увидѣлъ я: могучею рукою

 

Тотъ самый старецъ мертвецовъ направилъ,

Гостилъ я въ домѣ у него когда-то,

И онъ мнѣ далъ вино и три рубина.

Ударилъ я — то было противъ правилъ,

Сѣдой старикъ мнѣ сталъ отцомъ и братомъ,

Принявъ меня въ свой домъ. Теперь руины

 

Тотъ выжженный оазисъ украшаютъ.

И мечъ вонзился въ землю — не нарушу

Законъ гостепріимства. Свѣтъ собою

Вонзился въ старца, узы разрѣшая:

Священный свѣтъ заклятіе разрушитъ.

«Свободенъ я!» — Старикъ отвѣтилъ стоя,

 

И, глядя мнѣ въ глаза, онъ палъ, сражённый

Священнымъ свѣтомъ Іисуса Бога.

И черепъ вновь лежалъ передо мною,

Въ глазахъ его алмазы. Отражённый,

Въ нихъ свѣтъ Его струился силой многой.

Я поднялъ черепъ твёрдою рукою.

 

И долго я смотрѣлъ, какъ свѣтъ искрился

Въ алмазахъ этихъ, проникая въ душу,

И я налилъ вино рукою властной.

Въ небесномъ свѣтѣ я преобразился,

Завѣтъ Христа уже я не нарушу

Чрезъ новое вино въ Небесномъ Царствѣ.

 

2009

Серия сообщений "Отголоски Святаго Писанія":

Библейскіе мотивы...

Часть 1 - Волхвы
Часть 2 - Сошествіе во адъ
...
Часть 4 - Падшій
Часть 5 - Еѵа
Часть 6 - Черепъ некроманта
Часть 7 - Самаритянинъ
Часть 8 - Архангелъ Михаилъ
...
Часть 16 - Адамъ
Часть 17 - Безплодная смоковница
Часть 18 - Воскресеніе

 

I. Воспоминанія

 

 

По тихой огненной рѣкѣ

Я плылъ въ неспѣшномъ челнокѣ.

Душа сгорала, и больна

Воспоминаніемъ она —

О томъ, что душу не спасти,

И что Спасителя найти

Не смогъ я, хоть и близокъ былъ

Къ Тому, Кого не полюбилъ

Въ безуміи своёмъ мой духъ.

Ладья причалила. Былъ сухъ

И хладенъ мой ужасный гласъ.

Повелѣваніе для насъ,

Послушниковъ кромѣшной тьмы,

Аида огненной тюрьмы,

Обычно. Падшая душа

Повиновалась не спѣша.

«О перевозчикъ! Ты скажи

Мнѣ о порочномъ мірѣ лжи», —

Душа взмолилась. «Будешь зрѣть

Ты хладно-пламенную клѣть, —

Ему я молвилъ. — Первымъ боль

Мою ты высказать позволь.

Я распятъ былъ… Ты знаешь вѣдь:

Повстанцамъ римлянинъ лишь смерть

Готовитъ въ мукахъ на крестѣ.

Я плылъ въ туманной пустотѣ,

Вдругъ — боль ужасная въ ногахъ —

И всё исчезло, смерти страхъ

Ужъ не пугалъ меня. «Герой!

Какъ жаль, не встрѣчусь я съ тобой!» —

Сказалъ мнѣ кто-то. Варавва

Свои жестокія слова

Мнѣ наяву сказалъ, иль нѣтъ —

Ужъ я не дамъ тебѣ отвѣтъ.

Была ужасна наша месть:

Враждебной власти предпочесть

Лишь тотъ сумѣетъ бунтаря,

Кого любовь отцова зря

Была растрачена — вѣдь насъ

Пронзали копья въ страшный часъ,

Пронзая въ ужасѣ дѣтей.

Рыдали жёны. И смертей

Не видѣлъ избранный народъ

Страшнѣй, чѣмъ въ тотъ ужасный годъ.

Отрядъ Іисуса Вараввы

Не избѣжалъ худой молвы

Отъ власти преданныхъ рабовъ,

Но мы желали отъ оковъ

Избавить избранныхъ. Зачѣмъ

Мы бились съ римской тьмою темъ?

Путь правды ясенъ былъ какъ день,

И насъ хранила Божья сѣнь

До времени, но были мы

На гибель всѣ обречены.

Царь не отъ міра звалъ людей

Къ иному бунту, но идей

Его не слушали. Но тамъ,

Куда Небесный Свѣтъ Христа

Сквозь толщу плоти проникалъ,

Иную жизнь Собой рождалъ,

Чужой, слѣпящій Свѣтъ съ небесъ.

Его Божественныхъ словесъ

Мы не услышали. Теперь

Я вижу: господиномъ sвѣрь

Въ лицѣ Вараввы былъ для насъ.

Изъ-за него небесный гласъ

Мы не услышали. Но ждалъ

И насъ Христосъ, что въ небо звалъ,

Сойдя на землю. И чиста

Была подъ тяжестью Креста

Его могучая Душа.

Тогда я съ нимъ былъ. Чуть дыша

Отъ муки тягостной, мой братъ,

Не знаю, отчего, былъ радъ

Увидѣть, какъ ничтоженъ былъ

Нашъ трудъ для Бога, что убилъ

Своихъ любимыхъ сыновей.

Ублюдокъ! Кесаревъ плебей!

Предатель Бога и царя!

Хотя и я смѣялся зря

Надъ Тѣмъ, Кто всё же неспроста,

Навѣрно, не сошёлъ съ Креста.

Тогда я умеръ. Былъ во тьмѣ

Забвенья я, горѣлъ во мнѣ

Огонь неправедный, и умъ

Отъ безконечныхъ тяжкихъ думъ

Мой разрывался. Sлая вонь

Была вокругъ, и жёгъ огонь,

Стекая сверху: этотъ ядъ

Меня насквозь пронзалъ, но радъ

Ему я отчего-то былъ.

Огнь вѣчныхъ мукъ меня любилъ,

А я его. «Живи, мой другъ! —

Я нѣжный гласъ услышалъ вдругъ. —

Сгораетъ сердце отъ любви.

Молю тебя: вовѣкъ живи!

Варавва предалъ насъ, но онъ

Былъ не Пилатомъ осуждёнъ,

А мной отправленъ былъ въ шеолъ.

Пусть дождь прольётся. Бездну sолъ

Онъ смоетъ, и забуду я,

Какъ мучилась душа моя

Въ любви къ разбойнику. Глупецъ!

Онъ думалъ царственный вѣнецъ

Надѣть на гордую главу.

И я мечтала наяву

Владычицей еврейской стать,

И не могла я распознать

Обмана въ томъ, кто былъ мнѣ богъ.

Но судъ мой былъ суровъ и строгъ.

Нѣтъ, мы не боги на землѣ,

И наша участь въ вѣчной мглѣ,

Но въ свѣтъ и вѣчность, и покой

Ведётъ насъ властною рукой

Всесильный Вождь Адонаи».

И я открылъ глаза свои,

И ужаснулся я тотчасъ,

Увидѣвъ тьму заплывшихъ глазъ.

Правдивы женщины слова:

Вараввы мёртвая глава

Висѣла въ крѣпкомъ кулакѣ,

И въ строгой мертвенной тоскѣ

Она смотрѣла на меня.

«Живи, мой другъ. Но отъ огня

Я не смогу тебя спасти,

И долго будешь ты итти

Въ пустынѣ тѣсной, и покой

За адской огненной рѣкой

Ты не обрящешь. Но во мглѣ

Моё служенье на землѣ

Продолжишь ты, и за тобой

Въ часъ, предназначенный судьбой,

Вернусь я. Можетъ быть, вдвоёмъ

Вернёмся мы въ небесный домъ», —

Варавва молвилъ мнѣ. Жена

Стояла предо мной одна,

Въ рукахъ своихъ держа кувшинъ.

Покоя сладостныхъ вершинъ

Мнѣ не вкушать теперь. Лишь страхъ

И боль въ груди, и боль въ ногахъ

Сопроводятъ меня въ пути.

Но, Боже мой! Чего найти

Желаю я? Какой мечтѣ,

Блуждая въ чёрной пустотѣ,

Теперь предался я? «Съ тобой

Теперь я связана судьбой.

Жестокой будетъ наша месть

Тѣмъ, кто земному предпочесть

Сумѣлъ Іисуса. Сладкій ядъ

Вливалъ его безумный взглядъ.

Теперь всё кончено. Любовь

Сильнѣй, чѣмъ Іисуса Кровь,

Насъ сочетала. И тебя

Я къ жизни воскрешу, любя.

Твой храмъ разрушенъ. Но его

Въ три дня создамъ я. Но того,

Кто званъ Христомъ былъ, не вернуть:

Земной его оконченъ путь.

Пошли разбойники за нимъ.

Я вижу: Іерусалимъ

Разрушенъ будетъ ими весь.

Безумецъ глупъ! Пока мы здѣсь,

Не отворитъ священный градъ

Погибели широкихъ вратъ.

Онъ обманулъ насъ: нѣтъ любви

Въ томъ, кто былъ выкупанъ въ крови

Младенцевъ чистыхъ. Но рыдать

Надъ ними также будетъ мать,

Рахиль несчастная, и мечъ

Сумѣетъ душу ей разсѣчь.

Я исцѣлю тебя, мой другъ».

И я уснулъ. И всё вокругъ

Перемѣшалось въ тяжкой мглѣ.

Я словно былъ не на землѣ.

Исчезъ во мракѣ счётъ часовъ.

Явилось видѣнье вѣсовъ,

И былъ мнѣ слышенъ приговоръ,

И видѣлъ я: отсѣкъ топоръ

Пустую чашу — и тогда

Иная часть ушла туда,

Гдѣ всё скрывалось въ чернотѣ,

А съ нею я… и въ пустотѣ

Густого мрака я сползалъ

Тягуче-медленно. Сжималъ

Меня кромѣшный этотъ мракъ.

Минула вѣчность. Но никакъ

Я дна не могъ достичь. Во тьмѣ

Я таялъ медленно въ умѣ.

Тогда я крикнулъ: «Боже мой!

Да что же дѣется со мной!»

И я очнулся ото сна

И вижу: предо мной она,

И взглядъ ласкаетъ, манитъ, жжётъ.

«Я та, что сонъ твой стережётъ, —

Она промолвила. — Но ты

Въ награду выполни мечты

Мои о счастіи земномъ.

Забудемъ вмѣстѣ о быломъ».

Она легла. Ни грѣхъ, ни страсть —

Иная, неземная власть

Вела меня къ ея губамъ.

Я льнулъ, и сладко было намъ

На ложѣ — свѣтломъ алтарѣ —

Въ любви плѣнительной игрѣ

Святую жертву приносить.

Такъ было сладостно вкусить

Объятій трепетныхъ жены.

Навѣкъ мы вмѣстѣ. И должны

Мы свѣтъ спасенья пронести

Дорогой, что не смогъ пройти,

Тотъ назорейскій царь невѣждъ.

Не оправдалъ онъ ихъ надеждъ.

И свѣтъ сіялъ во тьмѣ, и онъ

Вползалъ въ нашъ страстный, сладкій сонъ

И такъ шепталъ мнѣ: «Друже, ты

Вобралъ въ себя мои мечты,

Соединившись навсегда

Со мною». Страхъ въ меня тогда

Проникъ. Я крикнулъ: «Боже мой! —

Какою я иду тропой?

Отвѣть мнѣ Ты! Неужто мнѣ

Горѣть начертано въ огнѣ,

И свѣтъ во мнѣ явился тьмой,

И я былъ избранъ сатаной

Ему служить?» — Но дикій смѣхъ

Вараввы звалъ меня на грѣхъ

Съ женой порочной. «Что тебѣ?

Кошмарный сонъ въ твоей судьбѣ —

Крупица, въ сладкомъ мірѣ сновъ

Она утонетъ. Много словъ

Не говори мнѣ. Знаю я,

Чѣмъ мучится душа твоя, —

Сказала женщина. — Но честь

Намъ выпала кинжалъ и месть

И свѣтъ той мести въ міръ нести.

Міръ гибнетъ. Но его спасти

Мы можемъ вмѣстѣ. Христіанъ

Не сможетъ мерзостный тѵранъ

Въ шеолъ отправить. Но рука

Твоя сразитъ ихъ свысока.

И царство иллюзорной лжи

Разрушимъ мы. «Но ты скажи,

Что сдѣлалъ иллюзорный свѣтъ?» —

Вдругъ прошепталъ я ей въ отвѣтъ.

— «Они рабы. И власть враговъ

Они не свергнутъ. За боговъ

Они себя считаютъ. Боль

Заставитъ ихъ исполнить роль

Овецъ слѣпыхъ, что на убой

Ведётъ, ликуя, за Собой

Безумный распятый мясникъ».

И вновь губами я приникъ

Къ ея губамъ. И долго мы

Играли, страстію полны.

Я исцѣлился. И, хранимъ

Всевышнимъ, въ Іерусалимъ

Направилъ я свои стопы,

Лелѣя лютыя мечты

Мои о мести. Боль и смрадъ

Вошли теперь въ порочный градъ.

Мой слухъ наполнили слова:

«Богъ умеръ. Падшіе, мертва

И ваша вѣра. Но воскресъ

Распятый. Множество чудесъ

Онъ передъ вами сотворилъ.

Но вы мертвы. И не узрилъ

Никто средь умершихъ людей

Ихъ Жизнь. Распятый Царь царей

И Рабъ рабовъ уже грядётъ,

Я близко зрю тотъ страшный годъ,

Когда священный Божій градъ

Разрушенъ будетъ. Боль и адъ

Пройдутъ по улицамъ его.

Раскайтесь, люди! Оттого

Помиловать васъ можетъ Онъ,

Кто безъ вины былъ осуждёнъ

И проклятъ вами былъ». «Пойми,

Ты власть надъ падшими людьми

Не возымѣешь никогда.

Распятый — тотъ же сынъ блуда,

Что кесарь римскій. Нашъ народъ

Отвергнетъ ихъ, и самъ пойдётъ,

Куда захочетъ», — молвилъ я.

«Ты здѣсь? Теперь душа моя

Тебѣ, мой врагъ, не служитъ ужъ», —

Отвѣтилъ дивный Божій мужъ.

«Кто ты?» — спросилъ я. — «Легіонъ».

Я всталъ, какъ громомъ поражёнъ.

И вспомнилъ: ночь… плыла ладья…

Но Боже! Это былъ не я!

Но кто тогда? Откуда мнѣ

Знакомъ сей мужъ? Онъ какъ во снѣ

Едва всплываетъ чрезъ туманъ.

Въ сей глядя призрачный обманъ,

Ему я молвилъ: «Ты прости,

У насъ различные пути.

Не быть намъ вмѣстѣ. Очень радъ,

Что понялъ это ты, мой братъ.

Я былъ съ Распятымъ. Но не Имъ

Я отъ погибели хранимъ:

Любовью, чуждою Ему,

Я воскрешёнъ, и потому

Не вѣрю я твоимъ словамъ».

Онъ мнѣ отвѣтилъ: «Видишь самъ,

Какъ измѣнился я, когда

Христосъ избавилъ навсегда

Меня отъ демоновъ. Съ пути

Меня не смогъ ты увести:

Спаситель Самъ меня нашёлъ

И исцѣлилъ… Ты живъ ещё!

Не преступи ты ада вратъ —

Узъ вѣчности. Смертельный хладъ

Тебя ещё не обнялъ. Знай,

Открылъ Господь ворота въ рай!

Внемли Ему, и, можетъ быть,

Ты оборвёшь порока нить —

Исчезнетъ двойственность твоя

Въ тартарѣ». И смутился я.

Но побѣдилъ я страхъ… и взялъ

Я камень. На главу упалъ

Осколокъ ада, черепъ онъ

Пробилъ. И умеръ Легіонъ.

Я видѣлъ ихъ, пойми, душа.

И, лютой sлобою дыша,

Я перерѣзалъ ихъ, какъ скотъ —

Тѣхъ, что потѣшили народъ,

Троихъ повѣсивъ на крестахъ.

Внезапной смерти дикій страхъ

Въ глазахъ ихъ вспыхнуть не успѣлъ,

И псы лизали гору тѣлъ

Солдатъ убитыхъ. Лишь Пилатъ

Достигъ иначе ада вратъ.

Я былъ подобенъ Богу: мечъ

Принёсъ на землю я, отсѣчь

Желалъ я римскую главу

И христіанскую молву

Заставить смолкнуть навсегда.

О Боже! Въ sлые тѣ года

Отъ разрушенья Божій градъ

Чрезъ месть избавить былъ я радъ…

Старикъ, я жилъ ещё когда

Въ священный градъ пришла бѣда:

Узрѣлъ я голодъ, плачъ дѣтей

И кровожадныхъ матерей,

Что ѣли чадъ своихъ. Узналъ

Я правду: древній городъ палъ.

И я бѣжалъ изъ этихъ мѣстъ,

И началъ я бродить окрестъ

Святаго града. И когда

Безчеловѣчная орда

Снесла градъ славнаго Царя,

Благословилъ я ихъ не зря.

И месть оставилъ я… Вода

Была нужна мнѣ, и тогда

Явился ангелъ, и въ рукѣ

Держалъ онъ кровь, и на пескѣ

Я кровь увидѣлъ подъ собой…

И умеръ я, объятый тьмой…

 

Серия сообщений "CHRISTE, ELEISON!":

Это циклъ поэмъ о человѣкодемонѣ, повѣствующій о томъ, насколько душа, отвернувшаяся отъ Бога и Спасителя нашего Господа Іисуса Христа, преобразуется подъ воздѣйствіемъ собственной грѣховной воли, въ которой "грѣхъ, окрѣпнувъ, становится какъ-бы второй природою" (Оригенъ). Демоны, уловивъ душу родственнымъ себѣ забвеніемъ Бога, соединяются съ ней, и лишь одинъ Создатель остаётся способнымъ опредѣлить, гдѣ граница между демоническимъ міромъ и собственно человѣческимъ.

Часть 1 - Трилогія Крови
Часть 2 - Покаяніе
Часть 3 - Легіонъ
Часть 4 - Харонъ
Часть 5 - Пѣснь Надежды

 

I.Ахеронъ

 

Безсильно брошена рука.

Надменно глядя свысока

На мертвенно-холодный трупъ,

Я понялъ: былъ я всё же глупъ.

Но не вернуть уже тотъ часъ,

Когда небесный тихій гласъ

Я не услышалъ. Sлой отвѣтъ

Любви, ведущей столько лѣтъ

Меня къ спасенью, я изрёкъ.

И горько, горько плакалъ Богъ,

На кровь, что медленно лилась

Безсильно глядя. И изъ глазъ

Его слеза текла. И въ адъ

Иду я слѣпо наугадъ.

Вдругъ — свѣтъ какъ будто отъ огня,

Зовётъ и манитъ онъ меня.

Надежда придала мнѣ силъ:

Туда, гдѣ пламень мнѣ свѣтилъ,

Пошёлъ я смѣло. Предо мной

Въ печальный, мрачный міръ иной

Рѣки предсталъ широкій путь:

Мерцала огненная жуть

Надъ рябью мелкою рѣчной,

Не нарушалъ ея покой

И вёселъ тихій мѣрный плескъ.

И огненныхъ языковъ блескъ

Челнокъ неспѣшный освѣтилъ.

Вотъ онъ ко мнѣ поворотилъ.

Въ челнѣ сидѣлъ сѣдой старикъ

И сонно грёбъ: онъ такъ привыкъ.

Покорный рабъ судьбы своей,

Въ теченьѣ безконечныхъ дней

Онъ грёбъ неслышно въ челнокѣ,

Плывя по огненной рѣкѣ.

Причалилъ къ берегу старикъ —

Я головой своей поникъ,

Глазницъ пустыхъ увидя взглядъ:

Пронзилъ меня смертельный хладъ,

Что исходилъ отъ старика.

Я покорился, и рука

Оболъ, разжавшись, подала

И въ царство пустоты и sла

Поплылъ я въ адскомъ челнокѣ.

Душа въ печали и тоскѣ,

Предвидя боль, забвенье, адъ,

Вдругъ крикнула: «Плыви назадъ!

Я не хочу туда, Харонъ!»

Но равнодушно молвилъ онъ:

«Ты обречёнъ, свободный духъ».

Былъ голосъ холоденъ и сухъ.

Неспѣшно вёзъ меня гребецъ.

И понялъ я: пришёлъ конецъ,

И ждетъ меня забвенья мракъ.

И я подумалъ: какъ же такъ?

И разрывался слабый умъ

Отъ тяжкихъ, непосильныхъ думъ.

Я сталъ противенъ самъ себѣ:

Я видѣлъ свѣтъ въ своей судьбѣ,

Что спасъ меня отъ хладной тьмы,

Теперь я въ царство сатаны

Плыву съ Харономъ. Потому

Съ мольбой отвѣтилъ я ему:

«О перевозчикъ падшихъ душъ,

О равнодушный страшный мужъ,

Ты безразлично по рѣкѣ

Плывёшь въ неслышномъ челнокѣ

Тысячелѣтья. Стонъ и боль

Безчисленныхъ, заблудшихъ воль

Тебя не трогаютъ. Но ты

Изъ бездны чёрной пустоты

Прошу, отвѣть мнѣ! Ты скажи,

Какъ я дошёлъ до этой лжи

И въ царство вѣчное тѣней

Плыву по окончанье дней?

Ѳанатосъ — чёрный геній тьмы,

Приспѣшникъ вѣрный сатаны,

Рабами наполняетъ адъ,

Второй онъ смерти кровный братъ.

Слѣпецъ пустой, не видитъ онъ,

Какъ онъ униженъ, сокрушёнъ

Распятымъ Богомъ на Крестѣ.

Блуждая въ чёрной пустотѣ,

Онъ умеръ самъ, печальный духъ.

Но ты, Харонъ, отверзи слухъ

Къ мольбѣ изъ грѣшныхъ устъ моихъ.

Ты, перевозчикъ душъ людскихъ,

На нихъ взираешь свысока.

Предъ Бездной огненной рѣка

Отъ ада отдѣляетъ насъ,

И грѣшники въ свой судный часъ

При видѣ огненной рѣки

Дрожатъ отъ страха и тоски.

Ты равнодушенъ къ ихъ мольбамъ.

Отъ ада отдѣлённый самъ

Широкой огненной рѣкой,

Везёшь ты ихъ въ Аидъ. Покой

Имъ не данъ будетъ въ царствѣ тьмы,

Ихъ обречённые умы

Въ пустынномъ царствіи тѣней,

Терзаетъ безконечность дней.

Въ забвеньѣ тягостномъ блуждать

Живые будутъ. Только вспять

Не поворотишь ты, и тьма

Собой взоръ падшаго ума

Затмитъ навѣки — что тебѣ?

Вѣдь къ этой тягостной судьбѣ

Не ты ихъ вёлъ, но невдомёкъ

Имъ жизни жалкой ихъ урокъ.

Они избрали этотъ путь

Своею волей, не свернуть

Теперь имъ съ этого пути.

Не смогутъ Истину найти

Они, погибшіе. Тогда

Рѣка въ забвеньѣ, въ никуда

Встаетъ предъ ними въ свой черёдъ.

Но грѣшниковъ погибшій родъ,

Забвенье, боль, печаль и хладъ,

Весь гибельный, гнетущій адъ,

Содома мерзость, ворожбу

И вѣру въ sвѣзды и судьбу,

И похоть плоти, и очесъ,

И прелесть гибельныхъ словесъ,

Суккубовъ сладострастный стонъ

Ты презираешь, о Харонъ.

Я ненавижу эту тьму,

Какъ ты. Скажи мнѣ, почему

Не повернёшь ты для меня?

Зачѣмъ безуміемъ огня

Мой поглощать погибшій умъ?

Въ безсмысленности тяжкихъ думъ

Чего обрящу я себѣ?

Прошу, вернись! Иной судьбѣ

Хочу послѣдовать я». «Нѣтъ! —

Отвѣтилъ равнодушный дѣдъ. —

Сама ты выбрала, душа!

Теперь смотри, чѣмъ хороша

Была въ земномъ забвеньѣ ты.

Плыви же въ царство пустоты!»

По хладной огненной рѣкѣ

Я плылъ въ неспѣшномъ челнокѣ.

 

 

 

Серия сообщений "CHRISTE, ELEISON!":

Это циклъ поэмъ о человѣкодемонѣ, повѣствующій о томъ, насколько душа, отвернувшаяся отъ Бога и Спасителя нашего Господа Іисуса Христа, преобразуется подъ воздѣйствіемъ собственной грѣховной воли, въ которой "грѣхъ, окрѣпнувъ, становится какъ-бы второй природою" (Оригенъ). Демоны, уловивъ душу родственнымъ себѣ забвеніемъ Бога, соединяются съ ней, и лишь одинъ Создатель остаётся способнымъ опредѣлить, гдѣ граница между демоническимъ міромъ и собственно человѣческимъ.

Часть 1 - Трилогія Крови
Часть 2 - Покаяніе
Часть 3 - Легіонъ
Часть 4 - Харонъ
Часть 5 - Пѣснь Надежды

 

Богатый, бѣдный, рабъ, свободный,

Трудолюбивый и негодный —

Вы всѣ склонитесь передъ нею.

Страшись, о человѣче тлѣнный,

Уразумѣй свой вѣкъ временный,

Въ лицо ея глядѣть не смѣя.

 

О Смерть, лицо твоё прекрасно!

Его смотрѣть желая страстно,

Тебя я жажду съ нетерпѣньемъ.

Ты въ безконечномъ томъ свиданьѣ

Уймёшь сокрытое желанье,

Мнѣ явишь то, что сокровенно.

 

Краса Небесъ, души свобода,

Ты остановишь всѣ невзгоды,

Ты презираешь всё земное.

Удѣлъ земли – распадъ и тлѣнье.

Такъ сгиньте жъ, плоти искушенья!

Я не обрѣлъ средь васъ покоя.

 

И, движимъ пламенной мечтою,

Дары земли предъ красотою

Твоей, о Смерть, я полагаю.

И, красотой твоей плѣненный,

Я жажду встрѣчи вожделѣнной,

Объятій сладостныхъ желаю.

 

Но въ суетѣ долготекущей

Мнѣ не услышать гласъ, поющій

Мнѣ пѣсни о любви печальной.

Отверзись, слухъ мой непокорный,

Уразумѣй прекрасный, горній,

Священный міръ первоначальный.

 

Рука Божественной Любови,

Что міръ преобразила въ Словѣ,

Ведешь ты къ Истинѣ познанью.

Ты превосходишь искушенья,

Напоминаешь о спасеньѣ,

Ты утолишь любви желанье.

 

Любви желанье не погубитъ

Тотъ міръ, что паче свѣта любитъ

Лишь тьму и адъ, въ душѣ явленный.

О Смерть, священный ангелъ Бога,

Настави сбившихся съ дороги

Смотрѣть на Крестъ окровавленный!

 

Ты, Бога на Крестѣ вбирая,

Достигла въ нёмъ святилищъ рая,

Въ Его любви преобразившись.

И въ этой тайнѣ многостранной

Ты стала для людей желанной,

Всецѣло Богу покорившись.

 

Твоя покорность безконечна.

Его любить ты будешь вѣчно

Въ священномъ, трепетномъ блаженствѣ.

Какъ въ свѣтѣ Бога ты прекрасна!

Тобой плѣнёнъ, шепчу я страстно:

«Ты – красота, ты – совершенство!»

 

Но страшно: страстію священной

Твоей любови многоцѣнной

У входа въ брачные чертоги

Вкусить желая съ нетерпѣньемъ,

Мой духъ смущается сомнѣньемъ.

Повремени ещё немного.

 

Я не готовъ къ тому свиданью.

Такъ помоги же покаяньемъ

Достичь небеснаго спасенья.

Свободный отъ дѣяній студныхъ,

Пустыхъ мечтаній суемудрыхъ,

Въ священномъ трепетномъ блаженствѣ

 

Я вновь, о Смерть, тебя возжажду,

Ты утолишь любови жажду,

Моя небесная невѣста.

И тѣла бренныя оковы

Спадутъ съ души моей, и снова

Съ тобой навѣкъ мы будемъ вмѣстѣ.

2008

Серия сообщений "Романтика Смерти":
Часть 1 - Хокку
Часть 2 - Ода Смерти
Часть 3 - Трилогія о Любви
Часть 4 - Автоэпитафія
...
Часть 9 - Ода Смерти
Часть 10 - Сѵнопсисъ сотеріи
Часть 11 - Ad mortem festinamus (переводъ)

 

I.Прологъ

 

Пещера. Ночь. И тишина.

И тускло свѣтится луна,

Даря воспоминанье дня —

Свѣтъ утонувшаго огня,

Что свѣтитъ міру черезъ мракъ,

Ему напоминая такъ

О вѣчномъ свѣтѣ, только тьма

Плѣняетъ больше взоръ ума.

Въ пещерѣ той огонь горѣлъ,

Что тѣлеса и души грѣлъ,

И тихо въ тишинѣ трещалъ.

Безмолвія не нарушалъ

Тотъ пламень музыкой своей.

Онъ пѣлъ о доблести людей,

Чьи просвѣщённые умы

Желали мудрость болѣ тьмы,

Что нѣкогда служили ей,

Во многой мудрости своей;

Ихъ былъ тяжелъ, но тщетенъ путь,

И было нелегко свернуть

 Съ пути забвенія туда,

Гдѣ рушатся порой года

Пустыхъ исканій и надеждъ

И мудрованія невѣждъ.

Но духъ, идущій къ небесамъ,

Порой не замѣчаетъ самъ,

Что къ мудрости простертый умъ

Вбираетъ болѣ свѣтлыхъ думъ,

Отринувъ глупость прошлыхъ лѣтъ

И вырвавшись изъ тьмы на свѣтъ.

 

Серия сообщений "CHRISTE, ELEISON!":

Это циклъ поэмъ о человѣкодемонѣ, повѣствующій о томъ, насколько душа, отвернувшаяся отъ Бога и Спасителя нашего Господа Іисуса Христа, преобразуется подъ воздѣйствіемъ собственной грѣховной воли, въ которой "грѣхъ, окрѣпнувъ, становится какъ-бы второй природою" (Оригенъ). Демоны, уловивъ душу родственнымъ себѣ забвеніемъ Бога, соединяются съ ней, и лишь одинъ Создатель остаётся способнымъ опредѣлить, гдѣ граница между демоническимъ міромъ и собственно человѣческимъ.

Часть 1 - Трилогія Крови
Часть 2 - Покаяніе
Часть 3 - Легіонъ
Часть 4 - Харонъ
Часть 5 - Пѣснь Надежды

Не знаю, повезло ли мнѣ, но я дожилъ до этихъ времёнъ! Дни дѣйствительно сократились, и, хотя съ каждымъ днёмъ насъ становилось всё меньше, никто не замѣтилъ, какъ миновали три съ половиной года. Ждать намъ оставалось только три дня. Богъ совершилъ ещё одно чудо — съ неба Онъ спустилъ намъ канаты — прочныя нити, что связывали Бога и человѣка. Насъ оставалось немногимъ болѣе десяти. Въ эти послѣдніе дни уходящаго міра мы выходили на проповѣдь, возвѣщая людямъ Истиннаго Спасителя человѣчества, но каждый день насъ возвращалось всё меньше. Люди ненавидѣли насъ.

Мы живёмъ въ заброшенномъ многоэтажномъ домѣ въ большомъ, густонаселённомъ городѣ. Что-то страшное творится на его улицахъ: оsлобленные люди грабятъ и убиваютъ другъ друга прямо средь бѣла дня, кажется, просто для того, чтобы не убили самихъ. Въ системѣ мірового порядка что-то пошло не такъ. Но всё же мы попрежнему пытались нести людямъ вѣсть о скоромъ Христовомъ Царствѣ. Мы составили списокъ тѣхъ изъ насъ, кто ещё оставался въ живыхъ, и каждый вечеръ вычёркивали изъ него тѣхъ, кто не вернулся, и мы радовались за нихъ, вѣдь они уже встрѣтили Того, съ Кѣмъ мы только ждали соединиться. Въ тотъ вечеръ мы тоже кого-то не дождались. И ещё мы узнали, что небесные канаты могутъ обрываться.

Когда въ послѣдній день всей вселенной я возвращался въ нашъ временный домъ, оставался только одинъ канатъ. Послѣдній. Я ухватился за него, разбѣжался, оттолкнулся (такъ я долженъ былъ сразу перенестись въ убѣжище, минуя оsлобленную толпу людей) и… больно ударился копчикомъ объ асфальтъ. Но я не чувствовалъ этой боли. Отчаяніе овладѣло мной. Вдругъ я ощутилъ въ рукѣ тяжесть небольшаго треугольнаго камня. Ахъ, да! Послѣдняя надежда для тѣхъ, кто оборвалъ канатъ! Я крѣпко сжалъ его — и мигомъ очутился въ убѣжищѣ.

Въ самыхъ яркихъ краскахъ я передалъ послѣднія новости: люди возненавидѣли другъ друга настолько, что перерѣзались практически всѣ, мало осталось не только насъ, но и ихъ. Потомъ я, какъ бы между дѣломъ разсказалъ о произошедшемъ съ канатомъ, стыдливо потупивъ взоръ. Тогда братья утѣшили меня, вѣдь уже скоро долженъ былъ прійти Христосъ. Тогда мы стали воспѣвать Ему хвалы и гимны и радовались. Среди насъ были и тѣ, кто потерялъ во время проповѣди самыхъ близкихъ людей, но въ этотъ часъ они веселились болѣе остальныхъ, ибо время ихъ разлуки оканчивалось.

Незадолго до полуночи меня пронзила тревожная мысль: Христа ожидали мы ровно въ полночь, но что, если до того, какъ явится Онъ, къ намъ придутъ эти оsлобленные, потерявшіе надежду люди, и тогда намъ придётся спасаться бѣгствомъ? Я ушёлъ въ свою комнату, оставивъ общую радость. У меня единственнаго здѣсь была своя комната, поскольку я люблю уединеніе. Тамъ у меня была сумка, въ которую я сталъ въ спѣшкѣ складывать свои и чужія вещи, нужныя и ненужныя. Когда я закончилъ, я посмотрѣлъ на часы: было двадцать минутъ перваго. Гонители не пришли. Христосъ тоже. Странная мысль посѣтила меня: я здѣсь, братья тамъ, а Христосъ? Можетъ быть, Онъ уже пришёлъ къ нимъ, но я, опасаясь гонителей, не замѣтилъ Его приходъ? За тревогою и заботой о сборахъ я забылъ о Томъ, Кого ждалъ, мнѣ Онъ оказался не нуженъ.

 

2008

Серия сообщений "Моя Проза":
Часть 1 - Понтій Пилатъ
Часть 2 - Исповѣдь Избраннаго
Часть 3 - Некромантъ
Часть 4 - Апокалипсисъ
Часть 5 - Имя человѣческое
Часть 6 - Мудрецы и слонъ
...
Часть 45 - Невѣста Солнца
Часть 46 - Чистилище
Часть 47 - Inside/Limbo -- пытаемся доискаться до сути

Сонъ, въ которомъ я прочёлъ книгу, примѣрное содержаніе которой изложено здѣсь. Это первый мой сонъ, в которомъ я прочёлъ нѣчто важное, а наутро смогъ вспомнить прочтённое.

 

Есть книга древняя одна

О тѣхъ великихъ временахъ,

Когда монахи ждали свѣтъ

И рвались въ небо всей душой,

Храня Антоніевъ завѣтъ,

И, не достигшіе ещё,

До солнца поднимались въ рань,

Вести чтобъ съ демонами брань.

 

И въ этой книгѣ жизнь двоихъ

Мужей великихъ и святыхъ

Я въ восхищеньѣ отыскалъ.

Пути различны въ небеса,

Но каждый въ мудрости искалъ

Христа лишь чистые глаза.

Онъ распятъ былъ, и Онъ воскресъ —

Иныхъ не нужно имъ чудесъ.

 

Одинъ великій былъ аскетъ,

Онъ жилъ въ молитвѣ много лѣтъ.

Мірской и преходящій вѣкъ

Отшельникъ дивный и святой

Съ негодованіемъ отвергъ,

И онъ нашёлъ себѣ покой

Въ ущельѣ тѣсномъ и сыромъ,

Чтобъ строить тамъ небесный домъ.

 

Любилъ онъ Бога всей душой,

И поступалъ онъ хорошо,

Когда стѣснялъ онъ плоть свою,

Ведя суровую борьбу,

И, врагъ духовному sвѣрью,

Избралъ онъ трудную судьбу:

Отрёкся временной красы,

Чтобъ слышать ангеловъ гласы.

 

Другой отшельникъ эльфомъ былъ,

Не до конца онъ позабылъ

Любовь къ природной красотѣ.

Онъ поселился вдоль рѣки,

Идя къ заоблачной мечтѣ,

Тамъ, гдѣ порхали мотыльки,

И въ созерцаніи земномъ,

Мечталъ о Царствіи иномъ.

 

Онъ плоть не сильно заключилъ,

Пріятно онъ её мочилъ

Въ живительной водѣ рѣчной.

Когда-то былъ охотникъ онъ,

И мѣткій лукъ онъ взялъ съ собой

За стыдъ охотничьихъ времёнъ.

И лука мѣткаго игрѣ

Предпочиталъ онъ взоръ горе.

 

Прошли года святыхъ молитвъ,

Съ грѣхами плоти долгихъ битвъ —

Преобразилъ ихъ свѣтъ Христа.

Въ Небесномъ Царствіи Отца

Сіяла Духа красота,

И тамъ остались ихъ сердца.

Къ концу пришёлъ ихъ путь земной —

Блаженъ небесный ихъ покой.

 

Кто хочетъ вѣчность обрѣсти,

Христа отыщетъ на пути,

И свѣтлы станутся мечты.

Онъ жажду плоти усмиритъ

И въ отраженьѣ красоты

Онъ вѣчности красу узритъ.

Въ Небесномъ Царствіи идей

Покой для эльфовъ и людей.

 

2008

 

Серия сообщений "Агіографія":

О святыхъ...

Часть 1 - Пѣснь о Святомъ Георгіи Побѣдоносцѣ
Часть 2 - Марта и драконъ
Часть 3 - Святый Антоній Великій
Часть 4 - Францискъ и Волкъ
Часть 5 - Затерянный патерикъ
Часть 6 - Святой Люциферъ Свѣтоносный
Часть 7 - Дуракъ

 

Серия сообщений "Агіографія":

О святыхъ...

Часть 1 - Пѣснь о Святомъ Георгіи Побѣдоносцѣ
Часть 2 - Марта и драконъ
Часть 3 - Святый Антоній Великій
Часть 4 - Францискъ и Волкъ
Часть 5 - Затерянный патерикъ
Часть 6 - Святой Люциферъ Свѣтоносный
Часть 7 - Дуракъ

 

Ту горечь потери уже не унять…

Слезами и кровью омыты глаза,

И въ адской агоніи рвётся душа.

Ей, кажется, нечего больше терять.

По нѣжному тѣлу стекаетъ слеза,

И шепчетъ она небесамъ, чуть дыша:

 

«Прости меня, Боже! Зачѣмъ Ты мнѣ далъ

Стремленье познать Твой Божественный даръ?

Стремясь, о любви я забыла тогда.

Мой любящій Богъ, Ты, навѣрно, не зналъ,

Что даръ Твой разрушитъ нашъ врагъ велиаръ,

А то время счастья ушло навсегда.

 

Запретнаго знанья таинственный плодъ

Мой взоръ привлекаетъ и манитъ къ себѣ,

И Змѣй мнѣ сказалъ, что я буду какъ Богъ.

И вотъ я вкусила, познала, и вотъ

Я выше небесъ, неподвластна судьбѣ,

Я стала богиней, не чуя порокъ.

 

Возлюбленный мой не увидѣлъ огня,

Онъ былъ очарованъ моей красотой,

Ему захотѣлось со мной рядомъ быть,

И быть равнымъ Богу, достойнымъ меня.

И онъ проигралъ въ этой схваткѣ съ судьбой,

И вмѣстѣ сумѣли мы всё позабыть.

 

Казалось, мы выше небесъ поднялись,

Казалось, познали мы Божью любовь,

Былъ Змѣй нашимъ другомъ, кольцомъ насъ обвивъ.

Казалось, мы начали новую жизнь,

Когда научились любить плоть и кровь,

Тѣмъ Божіе Царство навѣкъ погубивъ.

 

Сталъ мигъ наслажденья ужасенъ для насъ,

И мы на землѣ устыдились себя,

И Змѣй сталъ врагомъ, поѣдающимъ прахъ.

Другъ другу чужими мы стали въ тот часъ,

Бѣжавъ другъ отъ друга, себя лишь любя.

Въ безумныхъ глазахъ отражался лишь страхъ.

 

Покинули, Боже, мы Твой дивный садъ,

Когда въ ризы смерти Ты насъ облачилъ,

А садъ заградилъ падшій ангелъ-злодѣй.

Мы обречены – нѣтъ дороги назадъ!

Мы – падшіе ангелы, тѣни безъ крылъ.

Но Ты не оставилъ заблудшихъ людей.

 

Изъ царства тѣней насъ Твой Сынъ позовётъ,

Родится Онъ въ мірѣ, исполненномъ зла.

Мы будемъ съ Тобою, хоть намъ нелегко,

Но каждый тогда за Тобою пойдётъ,

Когда Ты разбудишь отъ грѣшнаго сна.

Пока же былое отъ насъ далеко…»

 

______________

 

Священную Кровь Онъ пролилъ на Крестѣ,

И землю омыла святая слеза.

Сбылись ожиданія тысячей лѣтъ!

Свершилось! Въ глубокой ночной темнотѣ

Впервые открылись людскіе глаза.

Во тьмѣ этой ночи прорѣзался свѣтъ.

 

2008

Серия сообщений "Отголоски Святаго Писанія":

Библейскіе мотивы...

Часть 1 - Волхвы
Часть 2 - Сошествіе во адъ
Часть 3 - Фарисей и мытарь
Часть 4 - Падшій
Часть 5 - Еѵа
Часть 6 - Черепъ некроманта
Часть 7 - Самаритянинъ
...
Часть 16 - Адамъ
Часть 17 - Безплодная смоковница
Часть 18 - Воскресеніе

 

Мой другъ, поразмысли о боли Христа,

О томъ, какъ страдалъ Онъ за насъ,

Какъ солнце затмилось, пришла пустота,

Въ тотъ страшный, мучительный часъ.

 

Быть въ рабствѣ у плоти пріятнѣй порой,

Хоть плоть и наслѣдуетъ тлѣнъ.

А дьяволъ, довольный своею игрой,

Заблудшихъ уводитъ въ свой плѣнъ.

 

Но Богъ это бремя взвалилъ на Себя,

И Духу Онъ плоть подчинилъ,

И нёсъ Онъ спасенье, всемъ сердцемъ любя

Всѣхъ тѣхъ, кто Его не любилъ.

 

Но Божьей любви не нашлось мѣста тамъ,

Гдѣ правило sло на землѣ.

И чужда была она темнымъ сердцамъ,

Въ кромѣшной томившимся тьмѣ.

 

И кровь пролилась на алтарь въ небесахъ,

Въ священной скиніи Отца.

И многихъ тогда объялъ ужасъ и страхъ —

То было началомъ конца.

 

Спасительной Кровью искуплены мы —

Настолько насъ любитъ Отецъ.

Для вѣчнаго Царства мы всѣ рождены —

Въ Началѣ увидѣть Конецъ.

2008 г.

Серия сообщений "Стихи о Христѣ":
Часть 1 - Климентъ Александрійскій: Гимнъ Христу Спасителю
Часть 2 - Спасительная Кровь

 

Трилогія Крови

 

 

Послѣдній день убійцы

 

 

Пустыня. Раскалённый адъ.

Пески безжизненны горятъ

Подъ окомъ пламеннымъ. Лежалъ

Въ нихъ человѣкъ. Онъ умиралъ.

Съ изсохшихъ губъ сорвался стонъ:

Послѣдній разъ увидѣлъ онъ,

Какъ палъ великій городъ. Прочь

Гнала холодной смерти ночь.

Почти не чувствуя нужды,

Онъ прошепталъ: «Воды! Воды!»

Явился ангелъ передъ нимъ.

Въ рукахъ своихъ держа кувшинъ,

Сказалъ онъ: «Пей». И странникъ пилъ.

Въ себя онъ жадно воду лилъ,

Вдругъ тошнота взяла его,

И эту воду оттого

Онъ выплюнулъ. Его объялъ

Внезапный страхъ – онъ увидалъ,

Какъ окровавился песокъ.

Себя преодолѣть онъ смогъ:

На ангела онъ посмотрѣлъ

Въ смятеньѣ… и похолодѣлъ.

Того онъ человѣка зналъ,

Что ангеломъ предъ нимъ стоялъ!

Кувшинъ у ангела въ рукахъ

И скорбь глубокая въ глазахъ.

Взглянулъ на ангела онъ вновь:

Увидѣлъ, какъ сочилась кровь

Изъ сердца, что въ рукахъ его.

И захотѣлось одного –

Сгорѣть, дотла сгорѣть въ аду.

Но онъ поднялся на бѣду.

Вокругъ него со всѣхъ сторонъ

Стояли ангелы, ихъ стонъ

Предсмертный, мучилъ душу вновь,

И медленно сочилась кровь

Съ сердецъ, что были въ ихъ рукахъ.

 

Такъ странникъ умеръ въ тѣхъ пескахъ…

 

Серия сообщений "CHRISTE, ELEISON!":

Это циклъ поэмъ о человѣкодемонѣ, повѣствующій о томъ, насколько душа, отвернувшаяся отъ Бога и Спасителя нашего Господа Іисуса Христа, преобразуется подъ воздѣйствіемъ собственной грѣховной воли, въ которой "грѣхъ, окрѣпнувъ, становится какъ-бы второй природою" (Оригенъ). Демоны, уловивъ душу родственнымъ себѣ забвеніемъ Бога, соединяются съ ней, и лишь одинъ Создатель остаётся способнымъ опредѣлить, гдѣ граница между демоническимъ міромъ и собственно человѣческимъ.

Часть 1 - Трилогія Крови
Часть 2 - Покаяніе
Часть 3 - Легіонъ
Часть 4 - Харонъ
Часть 5 - Пѣснь Надежды