Ты, наверное, тоже ищешь то, что сердцу станет родным… Ты, наверное, тоже пишешь. Иногда далёким. Чужим… Ты ведь тоже, как я, одиночка? И свободу боишься терять. Очень трудно поставить точку, где должна запятая стоять… Мы, наверно, встречались где-то. И, возможно, знакомы давно… Ты ведь тоже в поисках света? Часто смотришь в своё окно…
Мы вне времени. И вне пространства. Всё зачем-то куда-то спешим… Но найдёмся…
И сможем остаться… А сейчас мы опять молчим…


© Елена Митяева

Всю жизнь я стремился не изменять себе и быть никому не обязанным.
Вот только за это иногда приходилось очень дорого платить...

На склоне лет выясняется, что всё, что с вами происходило - тяжёлого, ужасного, иногда невыносимого, - это звенья одной цепи, которая называется вашей жизнью.
Нельзя выбросить ни одно звено. Она только тогда будет ваша, если все звенья останутся на месте...
© Алексей Баталов

Один из самых полезных уроков, которые мне преподала жизнь, заключается в том, что человек остаётся человеком, будь он норвежец, полинезиец, американец, итальянец или русский, когда и где бы он ни жил - в каменном или атомном веке, под пальмами или у кромки ледника. Добро и зло, отвага и страх, ум и глупость не признают географических границ, они есть в каждом человеке... Все мы люди, об этом надо помнить и стремиться к дружбе, взаимопониманию и сотрудничеству, чтобы человечество могло выжить на нашей маленькой планете, исправляя всё, что было испорчено в веках из-за недостатка знаний и уважения к ближнему...
© Тур Хейердал, (6 октября 1914 - 18 апреля 2002) - норвежский археолог, путешественник и писатель.

Панург поссорился с купцом по прозвищу Индюшонок. После показного примирения, устроенного по просьбе Пантагрюэля, Панург стал торговать у купца какого-то из его баранов. Заплатив требуемую цену, Панург выбрал из стада барана «самого красивого и крупного».
Пока купец хвастался удачно заключённой сделкой, Панург швырнул кричавшего и блеявшего барана прямо в море. Вслед за тем и другие бараны, кричавшие и блеявшие ему в лад, начали по одному скакать и прыгать за борт. Пытаясь спасти своё имущество, утонул и сам Индюшонок.
С тех пор выражение «панургово стадо» стало нарицательным - так называют толпу, готовую слепо следовать за своим вожаком, даже если он ведёт их на верную гибель...



ПРИТЧА КАК РАЗВЁРНУТАЯ МЕТАФОРА
Всем известно (кому из прочитанных книг, а кому - просто так, по наслышке, сторонкой), как бродяга Панург, весельчак и шутник, утопил всех баранов купца Индюшонка. После споров недолгих с надменным купцом, вожака он купил, не скупясь на расходы, - и швырнул его за борт, - и дело с концом! И всё стадо послушно попрыгало в воду.
Ну и зрелище было! И часто потом вспоминал этот случай Панург за стаканом. И смеялся философ, тряся животом, вспоминая, как падали в воду бараны.
Но одно утаил он, одно умолчал, об одном он не вспомнил в застольных беседах: как в едином порыве тогда, сгоряча, чуть не прыгнул он сам за баранами следом.
Он, придумавший этот весёленький трюк, испытал на себе эти адские муки, когда ноги несут, и цепляясь за крюк, не способны сдержать их разумные руки.
Когда знаешь и помнишь, что ты - не баран, а что ты - человек и, к тому же, философ...
Но разумные руки немеют от ран, от жестоких сомнений и горьких вопросов.
А теперь он смеётся, бродяга хмельной, а теперь он хохочет до слёз, до упаду.
Но, однако, спешит обойти стороной, если встретит случайно на улице стадо...
© Феликс Кривин

— Вот две дороги, в центре камень:«Туда пойдёшь, сюда пойдёшь».
— Я выбор не люблю - в нём ложь, к тому ж он не бывает равен, и жаль того, что не берёшь.
— Но всё же выбирать придётся. Перед тобою два пути…
— Но можно вовсе не идти. Работа мне и здесь найдётся, к примеру, камень отнести…
© Юрий Рост

Свобода – это способность выбирать, способность действовать в соответствии со своим мировоззрением и внутренними убеждениями. Другими словами, свобода подразумевает выбор, который человек делает только сам... (с)

Есть воспоминания, которые не меркнут ничуть, сколько бы времени ни прошло. У каждого хранятся в прошлом события, которые по первому слову предстают мысленным взором
так же чётко и ярко, как если бы это случилось вчера...


Дмитрий Глуховский, «Будущее»

За окошком цвели акации. Осы ползали по стеклу. Я во внутренней эмиграции на работе сидел в углу. Всех коллег из офиса нашего я уже попросил с утра ни о чём у меня
не спрашивать, я уехал, и вам пора.
Базы данных, проекты, акции. Я не здесь, хоть пили ножом. Я во внутренней эмиграции.
Я за внутренним рубежом...

Река всесильна, как судьба. Такая же сила заключена в природе, в горных вершинах, в небоскрёбах. Сила Успокоения. И я живу, черпая энергию из этих источников, цепляясь за них в поисках спасения. Это не мой выбор, и не я одна живу такой жизнью. Такой порядок существует издавна и продолжается по сей день. Уверенность в этом не покидает меня, и я точно знаю, что внутри нашей души теплится маленький огонёк.
Когда утром я смотрю из окна на реку, она похожа на дождь из золотой бумаги, который колышется, сверкая на солнце.
Великолепие Света.
И мне кажется, что именно это древние люди называли надеждой...
© Банана Ёсимото

Ребёнок - это навсегда. Никогда уже не будет ни свободы, ни независимости, ни спокойного сердца. Оно всегда будет переживать, бояться, замирать. Оно всегда будет связано с другим сердцем, и к этому надо наконец начать привыкать. Нет, легче не станет. Никогда.
Надо как-то учиться переносить эту тревогу...


© Анна Островская

Некоторые люди рождены, чтобы сидеть у реки. В некоторых ударяют молнии. У кого-то есть музыкальный слух. Некоторые - художники. Некоторые плавают. Некоторые знают толк
в пуговицах. Некоторые знают Шекспира. Некоторые матери. А некоторые танцуют.
Все мы разные, и это прекрасно...
© Фрэнсис Скотт Фицджеральд

Лепестки цветущих вишен, неслышно падающие на дорожку, аромат старых книг, отблески пылающего камина в украшенных морозным узором окнах на Рождество. И никакой необходимости влюбляться в кого-то, выходить замуж, рожать детей, терять близких. Никаких перемен - лишь пятеро нас... Дэниел развалился в одном из кресел, Джастин разлёгся на диване, Раф, Эбби и я улеглись на полу. Стулья почему-то показались нам страшно неудобными...

Отчётливее всего мне запомнился наш разговор про Генриха V - запомнился случайно, так как речь шла о чём-то другом, я даже толком не помню, о чём именно. В тот момент я не придала ему особого значения, однако впоследствии, спустя пару вечеров, вновь мысленно вернулась к нему.

— Он был стопроцентный психопат! - заявил Ральф. — Героическая белиберда, которую сочинил Шекспир, - чистейшей воды пропаганда. Живи Генрих сегодня - он был бы диктатором банановой республики. Только и делал бы, что посягал на границы соседей и исподтишка проворачивал бы планы по созданию ядерного оружия.
— А мне он нравится, - возразил Дэниел. — Если нам кого и не хватает, так это короля вроде Генри.
— Монархист и поджигатель войны, - прокомментировала Эбби, глядя в потолок...
— Ни монархия, ни война никогда не представляли настоящей проблемы, - заявил Дэниел. — В истории человечества ещё не было общества, которое не вело бы войн.

• В минуты сомнения, когда человек колеблется, когда он, так сказать, стоит на распутье, не зная, по какой ему дороге идти, и даже тогда, когда он выбрал дорогу и уже готов вступить на неё, какой-то таинственный голос удерживает его. Казалось бы, всё - природные влечения, симпатии, здравый смысл, даже ясно осознанная определённая цель - зовёт его на эту дорогу, а между тем его душа не может стряхнуть с себя необъяснимое влияние неизвестно откуда исходящего давления неведомой силы, не пускающей его туда, куда он был намерен идти. И потом всегда оказывается, что, если б он пошёл по той дороге, которую выбрал сначала и которую, по его собственному сознанию, должен был выбрать, она привела бы его к гибели… В минуты колебания смело следуй внушению внутреннего голоса, если услышишь его, хотя бы, кроме этого голоса, ничто не побуждало тебя поступить так, как он тебе советует...
/// _ /// _ ///
• Как полезно было бы каждому из нас, сравнивая своё настоящее положение с другим, ещё худшим, помнить, что Провидение во всякую минуту может совершить обмен и показать нам на опыте, как мы были счастливы прежде!
Я научился смотреть больше на светлые, чем на тёмные стороны моего положения и помнить больше о том, что у меня есть, чем о том, чего я лишён. И это доставляло мне минуты невыразимой внутренней радости.
Я говорю об этом для тех несчастных людей, которые всегда недовольны, которые не могут спокойно наслаждаться дарованными им благами, потому что им всегда хочется чего-нибудь такого, чего у них нет. Все наши сетования по поводу того, чего мы лишены, проистекают, мне кажется, от недостатка благодарности за то, что мы имеем...
/// _ /// _ ///
• Самая высокая степень человеческой мудрости - это умение приспособиться к обстоятельствам и сохранять спокойствие вопреки внешним грозам...

© Даниэль Дэфо

— У меня есть вредные привычки. Я люблю кофе. Поздно ложусь спать. Много думаю обо всём. Имею проблемы с доверием. Когда нужна помощь другим, всегда поддержу...
а когда мне тяжело… я улыбаюсь... и тихо делаю всё сама…

Здравствуйте, милая леди! Снова пишу Вам письмо, снова по Вам я тоскую – ибо без Вас я - ничто. Здравствуйте, милая леди! Снова я шлю Вам привет, снова тревогой объятый жду Ваш короткий ответ. Жду с нетерпеньем и грустью, жду я и ночью, и днём - лишь бы ответили только самым коротким письмом.
Добрая, милая Фея, сердце разбившая мне, снова Вас видел сегодня в розовом сказочном сне. Будто в заоблачной дали Вы протянули ладонь, словно зажечь пожелали в сердце погасший огонь. Красочно солнце всходило, тьму прорезая лучом. Вы предо мной появились в розовом платье своём. Я целовал Ваши губы, нежно ласкал Вашу грудь. Сердцем я слышал Ваш голос: «Милый, меня не забудь!»
Нет, моя славная леди, Вас не могу я забыть, лишь потому, что уверен, мне суждено Вас любить. Что суждено - не изменишь, разве что только во сне… Где же Вы, милая леди? Дайте же весточку мне! Жду Ваших писем, как Бога, снова в кошмаре тревог… Милая леди, простите, я ведь иначе не мог...

Проснёшься, бывало, на даче рано утром - все спят ещё. Чтобы никого не будить, выйдешь на цыпочках на веранду. Ступаешь осторожно, а половицы всё равно скрипят. Скрип этот спокоен, он не тревожит спящих.
Стараешься бесшумно открыть окно, но рама идёт туго, стёкла позвякивают, уже жалеешь, что всё затеял. А распахнёшь окно - радуешься. Занавески не колышутся, ни малейшего ветра. Удивляешься, каким густым и хвойным может быть воздух. По раме ползёт паук. Положишь локти на подоконник (старая краска шелушится и прилипает к коже), смотришь наружу. Трава искрится каплями, тени на ней по-утреннему резки. Тихо, как в Раю. Мне почему-то кажется, что в Раю должно быть тихо.
В сущности, вот он, Рай. В доме спят мама, папа, бабушка. Мы любим друг друга, нам вместе хорошо и покойно. Нужно только, чтобы время перестало двигаться, чтобы не нарушило того доброго, что сложилось...
Евгений Водолазкин, "Авиатор"

— А когда будешь щёлкать?
— Можно ведь и не щёлкать. Вдруг что-то спугнёшь в этот миг? В душе...
Иногда лучше не нарушать волшебство. Лучше дать… застыть.