А как всё-таки было на самом деле?

Тысяча девятьсот тринадцатый год давно вошёл в экономическую историю России как легендарный. Регулярно он упоминался (и упоминается) в докладах о «существенно превзойдённых уровнях» генсеков и нынешних чиновников.

В том далёком году Российская империя настолько стала «наливаться соками», что революционеры пребывали в глубокой депрессии: у простого люда практически не было серьёзных поводов свергать царя и прочую буржуазию. Можно с уверенностью сказать, что в 1913 г. крестьяне и рабочие вряд ли бы соблазнились знаме­нитыми большевистскими декретами.

Например, столичный рабочий, полу­чавший в день от 124 копеек до 2,5 рублей (в зависимости от квалификации), мог приобрести на эти деньги: фунт говядины первого сорта (24 копейки), фунт ржаного хлеба по 3 копейки, десяток яиц по 30 ко- пеек и картошку (чуть более 9 пудов) по 70 копеек. Кроме того, простой пролета­рий мог себе позволить и другие вкусные вещи: рюмку водки по 30 копеек или же от­дать всю дневную зарплату за целое ведро настоящего «живого» пива.

Для более наглядного представления об уровне жизни последнего предвоенно­го года можно привести такие, далеко не полные данные.

По России заработок рабочих составлял от 6 до 45 руб. в месяц, а оклад таких «бюджетников», как, например, врачи, достигал 125 рублей в месяц. Обычный учитель по­лучал на руки 50 рублей.

Кстати, простые люди того времени существенно экономили на таких комму­нальных услугах, как электричество, паро­вое отопление и канализация, поскольку немногие дома могли похвастать их нали­чием. Да и те были особняками аристокра­тии и богатых промышленников.

Несмотря на то, что Россия традицион­но была аграрной державой, рубль не был «деревянным», а соотношение сельского и городского населения стремительно уве­личивалось в пользу последнего.

После почти десятилетнего застоя в 1910-1911 годах Россия быстро вступила в период экономического подъёма как под влиянием благоприятного урожая двух лет подряд, так и вследствие начавшихся гро­мадных правительственных ассигнаций на флот, военные потребности, портостро­ительство, шлюзование рек, постройку элеваторов, усиление железнодорожного строительства.

По общему объёму промышленного про­изводства Россия занимала пятое место в иимире, почти сравнявшись с Францией и превзойдя её по ряду важнейших показа­телей тяжёлой промышленности.

Заметно выросло производство сельско­хозяйственной продукции, прежде всего зерновых и картофеля, а также ряда техни­ческих культур: хлопка, сахарной свёклы, табака. Достигнуто это было, в основном, за счёт увеличения площади обрабатывае­емых земель на окраинах империи – Си­бири, Средней Азии. Однако, несмотря на огромные природные богатства, Россия сильно отставала в производительности в сельском хозяйстве, тогда как другие стра­ны, благодаря затратам на применение усовершенствованных орудий и систем хозяйства, были впереди.

В среднем урожайность главных хлебов, исчисленная для восьми передовых госу­дарств той эпохи (Германии, Франции, Великобритании, Бельгии, Соединён­ных Штатов, Канады и Австралии), была выше урожайности в России: по пшенице – на 48, 5%, ржи – на 57, 1%, ячменю – на 34, 3%, овса – на 50, 3% и картофелю – на 69 %.

Также, несмотря на благоприятные усло­вия, несовершенной оставалась постанов­ка рыбного дела. Объяснялось это слабым техническим оснащением, недостатком рыболовных судов и слабым использо­ванием огромных рыбных богатств на Дальнем Востоке и Севере, где усилива­лось влияние иностранцев: в 1912 го- ду японцами было арендовано более двух­сот рыболовных участков.

По мнению современников, царское правительство недостаточно заботилось о финансировании производства и со­цио-культурной сферы, направляя более половины основных средств казны на им­перские цели (военные, государственный долг, содержание полицейско-админи­стративного аппарата и другие расходы).

Тем не менее, западные экономисты предсказывали, что в течение 30 лет Рос­сию ожидает огромный промышленный подъём. «Ещё 25 лет мира и землеустрой­ства – и Россия станет совершенно другой страной», – предрекал профессор Бер­линской сельскохозяйственной академии Аухаген, обследовавший в 1912 – 1913 го- дах ряд губерний центральной России на предмет изучения хода аграрной реформы. Столыпин говорил о «двадцати спокойных годах».

Демографическая ситуация в империи была благоприятной, хотя прирост насе­ления ежегодно сокращался примерно на полтора процента, что характерно для ур­банизирующихся стран: в 1914 году удель­ный вес горожан составил около 15 %. По скорректированным расчётам Управления главного врачебного инспектора МВД, численность населения России (без Фин­ляндии) на тот момент составила почти 167 миллионов.

Но первая мировая внесла свои коррек­тивы, кардинально изменив сознание рос­сиян, из-за чего страна оказалась ввергнута в хаос гражданской войны и разрухи.

Сто лет назад даже простой рабочий мог позволить себе неплохо пошиковать на свою зарплату.

Средняя зарплата рабочего в том же году составляла в день:

Ср. цена в 1913 г. в копейках

подёнщик – 105 копеек,

кузнец – 144 копеек,

столяр – 187 копеек,

кровельщик – 150 копеек,

каменщик – 178 копеек