Светает. Обводной канал уснул.
Ушли домой грабители и шлюхи.
Он накрывает глину, моет руки,
и ближе к окнам придвигает стул...

Он близорук, рассеян и сутул,
но за его спиною, как в загоне,
и на дыбы встают, и мчатся кони,
и перестук копыт, и ветра гул
похож на отзвук призрачной погони,
и скульптора уставшие ладони
подрагивают в такт. Он всем рискнул:
он променял достаток в отчем доме
на нищету и тяжкий труд, и кроме
безвестности что выпало ему?
...подвал, напоминающий тюрьму,
копеечных кухмистерских зловонье...
Однако он, барон фон Клодт, доволен,
он счастлив. Он рассматривает тьму
и видит: выше шпилей колоколен,
по облакам, как по траве на поле
размеренно проносится табун.
...и вороной с отметиной во лбу
ведёт собратьев к звёздным водопоям...

И мастер спит, прижав плечо щекою,
а лошади хранят его судьбу.
Ни вечный Рим, ни чинный Петербург,
ещё не знают, что умеет стоик,
когда упрямо ищет не покоя,
а камень, где лежит Экскалибур...


Светлана Барышева