Noubar Aslanyan: The Composer

by Boris Turchinsky

Armenia… A silent question,
A soul of love, the only one,
You have been carved from women’s tears
From stones, and sorrows, and the sun.
© “Armenia” by Albina Sadovskaya

The “Festive Fanfares”

The “Festive Fanfares”: such was the name for the large concert of “Merkaz Yuval” music center’s wind orchestra. The concert held in Haifa Auditorium marked the 70th birthday of the composer Noubar Aslanyan. The spectators granted him a standing ovation and saluted each of his pieces with applause.
Our conversation started right after the show and right on the stage which was still full of flowers from the grateful audience of Haifa.

- Dear Noubar, I’ve read a lot about you on the internet. However, it was all mostly about your music.
And now, let us tell our readers first about how little Noubar got acquainted with the world of art. Who or what was the trigger for that?
This is a rather sad story of a boy from a poor family…
I was born in Greece in 1943, but our family relocated to Yerevan later.
I had to start working as a construction man after I finished 7-year school just to be able to buy a new pair of trousers and a harmonica I was dreaming about. When my Mom learned about it, she got me out of there, but by that time I had enough money to buy all that plus a new shirt. Later, I enrolled at the evening shift electromechanic college. I had to work, so I found a job at the All-Union Electric Equipment Research Institute, and I kept working there for ten years.
We had a mandolin at home, and we all used to play it – it was our legacy from our father who had passed away very young. In Greece, our father played guitar, mandolin, accordion and violin in a band. He was a musically gifted man, and I think I’ve inherited that from him. Besides, we also had his French horn at home.
It seems as I was fifteen, a neighbor I was friends with said he was going to go to the Palace of the Pioneers to have his musical abilities tested, and that he wanted to start learning to play a musical instrument. “Lets’ go together”, he suggested.
He was the first to enter the classroom while I had to wait in the corridor. At that time, I didn’t have any idea of what sol-fa was. The examiner was a pianist. She asked my friend to sing something, to clap his hands after her. He did it wrong, I got it and started prompting him from behind the door by singing the tune properly. The teacher heard that and said: “Hey young man, come into the classroom!”
I did everything she asked me to do. Judging by her reaction, I understood that she was pleased with my performance.
I told her I was studying at the electromechanic college and that my family never had the money to pay for music lessons. I remember that teacher’s name was Rosa. Now, after many years, I want to thank her. She started giving me free classes.
But still, we had no piano, and there was no chance of ever buying one. My Mom who worked at a local nursery, talked to her director and they let me come on Sundays to exercise. Unfortunately, that didn’t last for too long.
Sometime later, our family found a way to buy an accordion. We found a teacher who gave me a discount due to our dire financial situation. He was a very good musician and he had many students.
Every morning, I’d go to work, every evening, I’d go to college, and late in the evening, I’d ride a bus to get a music class. But then again: we were always short of money! Besides, it wasn’t safe to visit that remote part of the city that late. So, eventually, I had to leave that teacher as well.
Music has always been my passion. By that time, I had already written some simple pieces. However, I didn’t get the chance to get a regular music education as a child.

Your Adult Life Started. What Was Interesting about It?

I’m 19. I’m not student anymore, and I work for the All-Union Electric equipment Research Institute.
For some inexplicable reason, I went to the same music school which had not accepted me when I was seven. I told them everything and they put me into seventh grade – of course, with kids who were much younger, but I had no choice…
Our sol-fa and music theory teacher asked one girl from our group to help me to catch up. In a couple of months, I already knew more than she did, as the teacher said after we wrote a dictation. It was a big deal for me, as I was obsessed with knowledge!

Twelve Girls and Me
When I went to music college, our music theory teacher was Luisa Markovna Pulik, and she did a great job teaching us this most important subject for any composer.
There were thirteen students in our group: twelve girls and me. Once, I was a bit late for the class, but that was for a reason: it was on the eighth of March. I had been thinking how to congratulate the girls and, as it usually happens, the decision came out of the blue!
I bought thirteen greeting cards and wrote a short melody on the backside of each one. The melodies were all different, each of them for a certain girl, each passing to the girl’s personality. Fancy the amusement and the laughter! The girls started to recognize themselves in the music! Our teacher played every melody on the piano. Finally, she took the thirteenth card and saw a harmonized melody on it. That’s when she recognized herself!
It All Started with a Waltz and a Foxtrot

At the entrance exam for music college I played my pieces: waltzes, foxtrots, tangos… I was admitted and put into the class of the composer Grigor Akhinyan, whom I really owe a huge debt to.
Years went by, and as I was passing the state exams, the examination board was chaired the same composer who accepted me into the college some years ago – the famous Eduard Baghdasaryan. He looked at me for a moment, and then he said: “Noubar, look what kind of stuff you entered with (tangos, a waltz) and what kind of things you’re leaving with! I was graduating with a string quartet and a concerto for flute and orchestra. By the way, the concerto was performed the same year by State Chamber Orchestra of Armenia, and then it was also performed at the conference of Baltic and Transcaucasian Republics.
By that time I had already left the institute and I had enrolled at the conservatory. I was composing, was married with a son. I was studying composition in the composer’s Grigor Egiazaryan’s class. And in 1973, I graduated from Komitas State Conservatory of Yerevan.
Step by step, I was growing professionally, and my family was very supportive. My son started learning to play the piano when he was seven and started learning to play the trumpet later. My daughter also followed her Dad’s footsteps: she finished the conservatory’s composition department. My wife, Alla, has been teaching music theory, sol-fa and piano at a music school for twenty years!

***
Mr. Aslanyan has lived in Israel since 1994. He mostly occupies himself with composing. Noubar’s pieces have a distinct Armenian spirit, while some of them have the features of traditional Jewish music. Besides, he writes in multiple different styles and genres.
His pieces are well-known both among performers and among students. I am talking about his pieces for solo instruments and vocal soloists, choral music, music for chamber, wind and symphonic orchestras.
One of his favorite styles is “program music” depicting the events happening around us or going on in his life. I am not exaggerating by saying that Noubar continues the traditions of such prominent Armenian composers as A. Khachaturian, A. Spendiarov, G. Yeghiazaryan, G. Akhinyan, E. Oganesian, E. Mirzoyan and others.
His pieces have been performed in the USA, Canada, in the former Yugoslavia states, Greece, Bulgaria, Sweden, Switzerland, South Korea, Germany, on the territory of the former USSR, in Armenia, Israel.

So, Israel. How did Your New Homeland Greet You?

- This is my traditional question for all repatriating musicians. Noubar, what were your first impressions of reality in the new country and how do you feel about it today?
- Well, our occupation is the only profession which is trusted here is Israel: people don’t say we bribed someone to get our diplomas. As I had been a member of the Union of Composers of the USSR, I was accepted into the Union of the Composers of Israel, and I have been a member ever since.
- What kind of inspiration did the land of Israel give you?
The first piece I wrote here was the sonata for solo cello «Entebbe-20». I dedicated it to Yonatan Netanyahu, who perished in 1976 on the hostage-rescue mission… This sonata was performed at the beginning of a festive concert dedicated to the 56th anniversary of the independence of Israel in 2004 in Yerevan.
Then, I was introduced to different music bands, such as “Kinneret” and “Zamir”, who started playing my quartettes; I was invited to work in Sweden, later, I was invited to represent Israel in South Korea. My a capella cantata “The Feast of Booths (Sukkot)” was performed by Polish Radio Choir, and I must say, this was probably the best performance of this piece.

- Noubar, tell us about your friendship and cooperation with the Israel Defense Forces Orchestra.
- This wonderful orchestra has performed my three pieces: “Dream of a Soldier”, “The Speed March” and “Troopers Don’t Give Up”. I’d like to express my gratitude to Michael Yaaran, the ex-conductor, who followed the traditions of the famous military orchestra music performer in our country, the conductor and composer Izhak Graziani.
In 2007, the Ministry of Defense organized a contestant for the best military march. Quote by M. Yaaran:
“Being the Principal Conductor of the Israel Defense Forces Orchestra, I had to pick the winners out of 70 pieces written by our contestants. It was a very interesting job, but also a very challenging one. As I was working, I marked three marches which were different from the rest due to their originality and their rich, professional orchestration. The power and the beauty of their music reminded me of marches by Alexander Chernetsky, co-founder of the genre of Russian military march. There was another thing I liked: all the marches by the author I picked resembled of traditional Armenian music. I’m happy to hear he’s a famous composer and his pieces have been performed not only in Israel and Armenia, but all around the world. Much health and much inspiration to Noubar!

Author’s remark.
As a token of gratitude and respect to the military orchestra and to Michael Yaaran, Noubar Aslanyan wrote the piece “A Walk”, which he gave as a gift to the orchestra and their conductor. The original note sheet is a part of Michael Yaaran’s musical archive. The composer named his piece “A Walk” as he believes that apart from the duty to defend their country, the soldiers have their private lives: their families, their girlfriends and their hometown they keep going back to. In short, it’s all very lyrical…

The Seven Most Important Pieces

- Noubar, you are a composer writing all sorts of genres. Do you find some of your pieces to be of primary importance?

- First of all, it’s my “Cantata for a mixed choir”, my three instrumental concertos (for clarinet, trumpet, and for trombone), string quartet (which I dedicated to my parents), the “Elegy” for string instruments and piano (which I dedicated to my mother) and the Sonata for the piano. All of these are what I call my program pieces. However, to me, all of my pieces are like my children, I love all of them equally.

- I know about your friendship and communication with many musicians in Armenia, the country that you are very fond of.

- I used to work as principal conductor of a wind orchestra, but my work was not only limited to music. I also was a MP and I helped many. And I’ve been helped by many as well. Probably, the Lord sees it all and repays us. My daughter went to Yerevan to for the oral defense of her thesis. As she came back to Haifa, she told me: “Dad, your voters are looking for you!”
I communicate with a lot of musicians and conductors. You’ve mentioned the many concerts I’ve had in Yerevan. Whenever I’m there, there are always meetings, long talks… Today, we are lucky to have these new opportunities for communication. It certainly gives us more freedom. It’s like Armenia got a bit closer.

- Tell us something about your meetings with famous performers, conductors and composers.

- I’ll tell a funny one. It happened in 1972 in Moscow at the All-Union Plenary Meeting of Young Composers at the House of Composers of the USSR.
On the first floor, they were selling notes and records. A friend tipped me that they had the vinyl records of the fourteenth symphony by Shostakovich – the new one.
I nearly worshipped this composer! I ran downstairs and bought three records at once. As I came back up to the hall, all of a sudden I saw three great composers of the time: D. Kabalevsky, T. Khrennikov, A. Khachaturian and beside them was… Dmitriy Shostakovich!
My first thought was I’d go and ask Shostakovich to sign a vinyl, as I wanted his autograph! But… I was a scaredy-cat and couldn’t make myself come near him. I’ve been regretting ever since.

***

Quote by Noubar’s spouse, Alla:
“Noubar is a gifted and a hard-working man. As his wife, I’ve been trying to maintain his comfort, so that nothing would distract him when he works. “Silence, Daddy’s writing music!” were the words our kids heard very often. But I am also a professional musician and I’ve always been my husband’s first audience. However, as the kids grew up and became musicians as well, Noubar received three new spectators and judges – the kindest ones! Apart from being a good husband, Noubar is a great father and grandfather!
***

On April 24th, 2015, the world commemorated the 100th anniversary of the Genocide of Armenians. A series of concerts was dedicated to this sad event. One of the most memorable ones was the one of the National Philharmonic Orchestra with their principal conductor and artistic director, Eduard Topchjan who is also a Meritorious Worker of Art of Armenia. Here is what he says:

“Noubar Aslanyan is a very interesting composer, a very original one. He has mastered multiple musical genres. Many of his greatest pieces have been performed in Armenia. I was the one who arranged the premiere of his “Concert-poem” for trumpet and symphonic orchestra, which was dedicated to the genocide of the Armenian nation in 1915. The solo was performed by the wonderful Israeli trumpeter Ram Oren who was very easy to communicate and work with. It was a big success”.

Let’s now listen to Ram Oren:

- I was honored to be the first performer of his concert-poem “The Braves of Sipan” for trumpet and orchestra in Armenia in 2015. Noubar’s music cannot go unnoticed, it charms you and it keeps you on the edge of your seat.
I did my best to both convey the composer’s idea and to put my own emotions into the piece I was performing. I hope I did it right: judging by the Armenian spectators’ reaction, they were deeply moved by the music.
I wish much of inspiration to Noubar. We, the musicians of Israel, are looking forward to many interesting pieces, and I’d be delighted to perform any of his new pieces for the trumpet.

A Colleague about a Colleague: Boris Levenberg, Composer

It so happens that Noubar Aslanyan and I have something in common apart from being colleagues: we both had some absorption problems as we repatriated to Israel in the aliyah of the 90th, and we happened to be neighbors. I remember our Saturday walks through our part of Haifa. I felt like I met an interesting guy whose views on music and composition were very close to mine. It was nice to know we both hummed the same favorite tunes from Shostakovich’s symphonies! I was also charmed by his great sense of humor. You see, I first got acquainted with Noubar as a person, and I heard his music later. However, as I listened to his pieces, I wasn’t disappointed: on the contrary, it made me like him and respect him even more. The world of Noubar’s music struck me by the number of different genres, I was stunned with Noubar’s serious approach to composing and by everything he achieved. In his music, I feel his deep love to Armenian folk motives which is very natural for Noubar. Many of his pieces are tragic, as is the fate of this ancient, most wonderful and hard-working nation.



Moving and Insightful Music

To understand the composer and to learn more about his music, I went to youtube and… I spent a long time there.
The concerto for trombone, the “Elegy” for four trumpets, the “Walk” we talked about, the sonata for cello solo, the sonata for flute and oboe, the poem for trumpet… And the concerto for clarinet. This is where I can’t help admiring the music itself and the performance by the Symphonic Orchestra and their soloist Jeffry Howard! I can relate to him, being a clarinetist myself. Having watched the video, I sent a short note of gratitude to Jeffrey. The very next day I got a message from him:



Dear Boris,

Concerning my performance of Noubar Aslanyan’s concerto, I’d like to say that I am on good terms with this amazing man and great composer. For several years, I’ve had the pleasure to play some of his pieces. I usually followed his recommendations and played them the way he wanted. Noubar is a very subtle musician and a great person. His music often has challenging technique, but it’s not only about technique. The slow parts are very moving and very insightful.
Before Noubar wrote his clarinet concerto, I performed his
“Elegy” for clarinet - and loved it. The music is amazing.
Some more details about the clarinet concerto.
The first part and the third part are typical examples of Noubar’s unique style as you feel his love to his native Armenia and to Armenian folk motives. It gave me a huge inspiration, and as I played, I was trying to feel the music, to picture Armenia as a county and a nation. To feel it the way he feels, you know? By doing that, I’ve almost felt like I was Armenian myself. And I enjoyed this transformation a lot!
We went to Armenia to perform this concerto there with the National Symphonic Orchestra. It was a grand success. It’s big honor for me and these are memories for a lifetime. I will always be proud of these memories.
You should have seen how we landed in Yerevan! Noubar was bursting with joy and happiness! And he passed this love to me by his music. I couldn’t help but love this country after I met his many friends and colleagues, some really nice people. Still inspired by that, I am planning to visit this country once again and to bring my family with me. I hope we do perform something else with the wonderful Armenian orchestra I will be always grateful to Noubar for his wonderful music!
Jeffrey Howard

***
Noubar’s son Armen is a wonderful trumpeter. Like his parents, he lives in Haifa, this great coastal city in the North which is sometimes referred to as Israel’s unofficial Northern capital. He is a conservatory teacher and a member of a symphonic orchestra and a jazz band. Here is what he says:
“If it wasn’t for my father, I wouldn’t become the musician and the man I am today!
As a child, I played in a wind orchestra and my Dad was the conductor. He dedicated some of his pieces for trumpet to me.
E.g., I played Dad’s five –part album at the concert in Haifa Auditorium in 2013.
I play both classical music and jazz with a great pleasure. The most important thing for me is the quality of the music.
I play my father’s pieces rather often. My father loves jazz, especially if jazz music is linked with folk melodies. I can relate to him, so we’re same here.
I am proud of my father and I love him very much.
***
A nice resume, isn’t it?..
(This article has been shortened)

Гарри Ширман – легенда молдавского джаза

Очерк Бориса Турчинского



«Джаз многому учит. Он освобождает мышление музыкантов от закосневших догм и шаблонов. Джаз многое открывает и «разрешает», как бы подталкивая нас к всякого рода поискам, изменениям привычного».

Альфред Шнитке.



Так уж сложилось в моей музыкальной судьбе, что имя этого человека часто всплывало в рассказах моих многочисленных друзей из Молдавии.
Ближайшими друзьями были Валентин Дынга, известный молдавский композитор, впоследствии народный артист республики Молдова, и вокалист Израиль Бикван.
В далёкие 70-е годы мы вместе служили в одном из военных оркестров Одессы. Эти люди – мои первые гиды в историю обширного и увлекательного мира молдавской музыки, как народной, так и джаза. Валентин Дынга, к сожалению, недавно ушел из жизни. А Израиль Бикван живет и здравствует в Нью-Йорке, и мы с ним все время на связи. Два года назад, во время посещения Америки, я даже побывал у него в гостях. Встреча была очень теплой и оставила ощущение, что расстояние для дружбы – ничто.
Недавно через Фейсбук я получаю фото Биквана. А с ним… Кто же это?.. Гарри Ширман? Боже, сколько же лет этому человеку-легенде?
Я вспомнил, как много мне рассказывали когда-то друзья об этом уникальном музыканте из Молдавии. С 90-х годов он живет в Бруклине. Мало того, он до сих пор играет! А ему 97 лет!
«Борис, вот о ком надо написать!»,- сказал мне Бикван.
С радостью берусь за эту творческую задачу.


Кругозор сына шорника

Гарри (Хуна Аронович) Ширман родился 4 ноября 1919 года в городе Кишинёве Бессарабской губернии. Молдавский джазовый музыкант-мультиинструменталист (саксофонист, кларнетист и скрипач), эстрадный композитор и дирижёр.
Родился в семье портнихи Ципы-Молки и шорника Арона Абрамовича Ширмана, был младшим из пяти детей (три сестры и два брата).
Шорник – это ремесленник, изготовляющий шоры, боковые наглазники, которые надеваются на голову лошади для ограничения её поля зрения, чтобы она не пугалась пестроты окружающего мира и следовала всегда прямо, именно туда, куда ее направляет возница. В более широком смысле шорник — это специалист по конской упряжи.
И вот, как интересно получается. Отец всю жизнь делал накладки на глаза, чтобы ограничить поле зрения. А сын, наоборот, всю жизнь посвятил расширению кругозора – и своего, и других.
В Советском Союзе недолюбливали и даже преследовали тех, кто увлекался джазом. Но и прекрасно понимали: это люди какого-то другого, непознанного мира, люди более высокого уровня, как сейчас говорят – более «продвинутые».
Гарри обучался игре на скрипке в Кишинёвском императорском музыкальном училище, в 1932-1936 годах учился в кишинёвской консерватории «Униря» по классу скрипки (класс М.Я.Пестера), одновременно играл в оркестрах гостиницы «Ambasador» (1934-1935) и театра «Alhambra» (1936).
В 1936 году семья переехала в Бухарест, где Гарри работал скрипачом в оркестре Петра Лещенко в ресторане «Bulevard» и других свинговых коллективах, в 1936 году — в ресторане «Casino» на горном курорте Синая. В 1937-1939 годах выступал в ресторане «Vulturul Negru» («Чёрный Орёл»).
Работал в Черновцах, затем вновь в Бухаресте — в ресторанах «Pelican» и «Colorado» (1939-1940). После присоединения Бессарабии к СССР вернулся в Кишинёв, где вместе с Шико Арановым работал в организованном Шарлем Брейбургом оркестре кинотеатра «Орфеум», выступая перед сеансами и сопровождая музыкой немое кино.
В годы Великой Отечественной войны выступал на фронтах в составе оркестра молдавской эстрадной музыки под управлением Шико Аранова.
После расформирования Молдгосджаза в 1948 году поступил в Кишинёвскую государственную консерваторию по классу скрипки профессора И.Л.Дайлиса, играл в Молдавском государственном симфоническом оркестре под управлением Б.С.Милютина. Тут нельзя обойти вниманием интересный эпизод из жизни Гарри.

Давид Ойстрах и Леонид Утесов

После окончания консерватории, будучи в отличной исполнительской форме, Ширман поехал в Москву с целью поступления в аспирантуру московской консерватории к профессору Давиду Ойстраху.
Незадолго до этого у Гарри была встреча с Леонидом Утесовым, который хорошо его знал и не раз уговаривал перейти работать в свой оркестр. Интересная деталь: Утесов и Ширман часто разговаривали на языке идиш, который оба знали в совершенстве.
Узнав, что Ширман приехал в Москву для поступления я аспирантуру, Утесов попросил Д.Ойстраха внимательно отнестись к нему. Экзамен прошёл на высоком уровне, молодой человек очень понравился Давиду Федоровичу, прямо после выступления он зашел к Ширману в раздевалку и похвалил за отличную игру. «Гарри, я вас с удовольствием возьму к себе учиться, но мне надо, чтобы молдавское министерство культуры предоставило вам целевое направление»,- сказал Ойстрах. Увы, дать направление в Молдавии отказались. Вы понимаете, почему…

С 1953 года Гарри, вместе с Шико Арановым руководил эстрадным оркестром кинотеатра «Родина» (впоследствии «Патрия»).
С 1956 по 1964 год был музыкальным руководителем восстановленного Молдгосджаза (Молдавский государственный джазовый оркестр под управлением Шико Аранова, впоследствии — эстрадный оркестр «Букурия»), для которого написал и аранжировал ряд композиций (в 1962-1964 годах также возглавлял оркестр). С 1964 года — солист эстрадно-симфонического оркестра радиокомитета Молдавии под руководством Шико Аранова. После расформирования коллектива Ширман переключился на работу с молодыми джазовыми музыкантами. Организовал оркестры в политехническом институте и автодорожном техникуме Кишинева.

Жизнь и творчество Гарри Ширмана невозможно отделить от жизни и творчества другого выдающегося молдавского музыканта, его коллеги и друга Шико Аранова. У этих людей много общего – прежде всего то, что оба они талантливы!


«Букурия» значит «радость»!

Шико Аранов – молдавский дирижёр, композитор, основатель и руководитель первого молдавского джаз-оркестра «Букурия» (молд. Bucuria — радость), народный артист Молдавской ССР. Родился 23 апреля 1905 года в селе Татарбунары Аккерманского уезда Бессарабской губернии. Умер 28 ноября 1969 года в Кишинёве.
В 1947-1956 годах Шико Аранов работал музыкальным руководителем государственного ансамбля молдавского народного танца (впоследствии «Жок»), ставшего под его руководством лауреатом IV Всемирного фестиваля молодежи и студентов в Бухаресте (1953). В 1956-1963 и 1967-1969 годах Аранов – художественный руководитель джаз-оркестра «Букурия», который он же и организовал. В 1964-1966 годах руководил оркестром Молдавского комитета по радиовещанию и телевидению.
Аранов — основоположник молдавской эстрадной оркестровой музыки. Автор 8 сюит и 12 фантазий для эстрадного оркестра, более двухсот джазовых композиций, музыки к хореографическим сценам, к кинофильмам «Ляна» (1955) и «Молдавские напевы» (1959, совместно с Василием Загорским) киностудии «Молдова-филм», нескольких шлягеров военных лет (в том числе песни «Я не вернуться не мог…» на слова Константина Славина, 1943), песен на русском языке «Аурика», «Ночь в Молдове», «У Днестра», множества эстрадных песен на молдавском языке. Создал многочисленные джазовые обработки молдавских, еврейских и русских народных песен.
Хочу упомянуть имена друзей Ширмана и Аранова, членов коллектива оркестра «Букурия». Это группа саксофонистов (кроме, само собой, Ширмана и Капланского): Семён Стратулат, Александр Христофоров, Шарль Брейтбурд; трубачи и тромбонисты: Моисей Гольдман, Николай Кладиков, Осип Вульфзон, Яков Каплун, Борис Гейник, Юрий Винднлян. Солистами коллектива были (опять же, кроме Ширмана и Капланского) Моисей Гольдман (саксофонист, кларнетист, трубач), Ицхак Хавис-Бэлцану (певец), Соня Капланская (пианистка), Шарль Брейтбурд (саксофонист и кларнетист). Оскар Дайн (скрипач), Давид Федов (Фейдман) (пианист, аккордеонист), Марк Кожушнер (первая скрипка), Александр Кацман (виолончелист, банданист).
Давид Григорьевич Федов (настоящая фамилия Фейдман) известен своей музыкой к кинофильму «Атаман Кодр». Его «Хора» после выхода фильма стала узнаваемой и любимой во всем бывшем Союзе.


Тот самый джаз-оркестр

Джаз-оркестр Шико Аранова во всех его воплощениях являл собой типичный биг-бэнд и специализировался на свинге. Помимо произведений самого Аранова, оркестр исполнял вошедшие в джазовый канон номера Луи Армстронга, Гленна Миллера, Джорджа Гершвина. Именно в оркестре Шико Аранова прозвучали первые произведения начинающего композитора Евгения Доги. Здесь начинал другой молдавский композитор Олег Негруца.
Музыкальным руководителем оркестра долгое время был герой нашего очерка тенор-саксофонист и скрипач Гарри Ширман, с которым Аранов играл ещё в Бухаресте. Лицом оркестра был певец Рудольф (Рувин) Капланский. Выступали в оркестре и известный молдавский пианист и композитор Давид Федов, певец с уникальным классическим голосом Ефим Бэлцану, тромбонист Иван Добрунов, трубачи Моисей Гольдман и Николай Греку, саксофонист Геннадий Добров, скрипач Наум Лозник и другие известные впоследствии в республике музыканты.
Музыкантам приходилось сложно в те годы: джаз был явлением «не нашим». Приходилось лавировать между этой очень интересной на тот момент музыкой и местными требованиями, которые выставляла советская действительность.
Музыканты пошли необычным творческим путём: молдавские народные мелодии преломляли в джазовых обработках. В этом оркестре появились первые и самые лучшие обработки, под свежим звучанием народной музыки удавалось завуалировать интересные джазовые вещи. И делалось это здорово: Аранов и Ширман были прекрасными аранжировщиками.


Своя, особая дорога

Гарри Ширман написал прекрасную книгу о своей жизни «По волнам моей памяти». Передо мной ворох откликов наших коллег на эту книгу. Гарри помнят и любят в кругах музыкантов. Вот письмо его поклонника из Кишинева:
«Дорогой Гарри, я прочитал ваши воспоминания. Было интересно и трогательно... Каждый в жизни идет своей дорогой. Значит, весь смысл в самой дороге, как по ней идти… Если идешь с удовольствием, это твоя дорога. Вы нашли свой путь и не ошиблись.
И.Фельдман, Кишинёв».

Хочется и мне непременно передать наилучшие пожелания от моего друга, известного израильского трубача Аркадия Агашкина (Авраама Фельдера). В нашей стране его называют «Золотая труба Израиля».
Ему слово.

«Когда я пришёл работать в «Букурию» в 1967 году, Гарри Ширман уже работал в оркестре радио. В то время это был уже известный музыкант, и я на него смотрел снизу вверх. Он замечательно играл на нескольких инструментах – на кларнете, саксофоне и скрипке, даже не знаю, как эти инструменты расставить по очереди, в смысле виртуозности игры на них Ширмана. Но все-таки музыканты считали его прежде всего первым саксофонистом Кишинева. А город этот очень музыкальный, и признание такого первенства говорит о многом!
Что ни говори, этот человек был легендой джаза, и многие стремились с ним поиграть. Мне тоже посчастливилось несколько раз с ним музицировать. Для меня, очень молодого тогда музыканта - было мне всего 19 лет, это было здорово и почетно!
Оркестр Шико Аранова, где музыкальным руководителем был Гарри, дал тысячи концертов по всему необъятному СССР. Несколько раз выступал и перед Сталиным, что говорит о его популярности и профессионализме.
Вспоминая свою работу в «Букурии» с такими супер-музыкантами, я скажу, что это стало для меня прекрасной школой. В 19 лет быть первым трубачом Молдавского государственного джаз оркестра было очень ответственно и серьёзно и стало моей визитной карточкой на всю творческую жизнь. И я очень рад, что одним из моих учителей и наставников был легендарный Гарри Ширман.
Он помнит меня юношей, а этому «юноше» в будущем году исполнится 70! Вот так годы летят…
Гарри, дорогой, огромный тебе от меня привет! Здоровья, счастья и долголетия. Спасибо тебе, что ты был со мной, пусть и такое короткое время!»


Из книги «По волнам моей памяти»
«Моя сестра Соня в свои пять лет села за пианино. У неё рано проявился абсолютный слух. Не глядя на клавиатуру, она легко отгадывала, какие клавиши участвуют в рождении звука. Прекрасная читка нот с листа и музыкальная память помогали ей быстро осваивать новые произведения.
Её педагог Клара Файнштейн часто выступала с сольными концертами. Благодаря учительнице, сестра тоже стала выступать – играла с симфоническим оркестром произведения Грига, Листа, Рахманинова, Чайковского. Но в те годы всюду пели арии из оперетт, исполняли танго, фокстроты и другие танцевальные мелодии. Соня легко схватывала новинки и быстро научилась аккомпанировать. Среди музыкантов пошла лестная молва о молодой пианистке. Поэтому, когда одному из ресторанов понадобилась пианистка, предложили Соню Ширман».


Их строгий папа

«Наш строгий папа, конечно, стал администратором дочери. Первый опытный музыкант, с кем Соня начала работать в ресторане, был Петрика Раду»,- пишет Гарри Ширман в своих воспоминаниях.
Кстати, тогдашнее музыкальное «меню» ресторанов отличалось большим разнообразием, поскольку эти заведения посещали не только ради хорошей кухни, но и чтобы послушать первоклассную игру.
За вечер здесь звучала и классическая музыка, и современные танцевальные мелодии, и румынские народные песни, и отрывки из французской, австрийской, польской, венгерской оперетты. Музыкант должен был играть без нот, аккомпанировать по слуху, но для Сони всё это не составляло труда. Новая работа дала ей, в то время уже студентке кишиневской консерватории музыки и драмы «Униря» (класс фортепиано), практику и хороший заработок.
«Я был младше сестры, но уже по семейной традиции готов был взять что-то «музыкальное» в руки», - пишет Гарри.
И поэтому мой первый вопрос к нему - традиционный:

-Гарри, расскажите о своих первых учителях.

-Музыка входила в мою жизнь незаметно. Мне не было и пяти, когда купили «восьмушку». Скрипка визжала, скрипела, изрыгала ужасные звуки. Я плакал и отказывался учиться на варварском инструменте. Родителям пришлось «разориться» на «четвертушку». Она издавала более приличные звуки, и я стал заниматься с педагогом. Екатерина Марцелиновна Салина - она была замдиректора и заведующей учебной частью музучилища и педагогом моих сестер - показала меня Александру Павлову, скрипачу и руководителю оркестра при кинотеатре «Орфеум»…
В шесть лет я начал учиться музыке. Первым моим инструментом была скрипка. Александр Павлов был мой первый педагог, и именно из его рук я получил смычок. Мои старшие три сестры уже занимались музыкой, и я по семейной традиции к ним присоединился. Павлов был добрым человеком и хорошим педагогом. Занимался я у него около трех лет.
Как-то мою игру услышал известный скрипач и педагог Марк Яковлевич Пестер. Это был выпускник Петербургской консерватории, еще до революции, а это очень многое значило. Я стал делать большие успехи. Пестер был еще и дирижер симфонического оркестра, и прекрасный пианист. У него я учился до 17-ти лет.
Затем мы с семьей переехали жить в Бухарест. Когда я приехал в Бухарест и начал заниматься на кларнете, я обратил внимание на другой, родственный кларнету инструмент – саксофон. Мой шурин Рувен Капланский был руководителем оркестра. Он взял меня на работу в оркестр в качестве скрипача. Через некоторое время именно он стал меня уговаривать освоить саксофон. Из-за границы заказали инструмент, так как в музыкальных магазинах Бухареста не было этих инструментов. Саксофон я освоил очень быстро и полюбил его!
Начал играть джазовую музыку сначала в малых составах. Тогда этот вид искусства был очень моден.

…В своем рассказе Гарри Ширман вспоминает Бухарест 30-40-х. О, это был трансильванский Париж, где блистал известнейший и популярнейший в то время певец Петр Лещенко. Рассказывает и о встрече с румынским композитором Ионом Василеску, написавшем для Петра Лещенко знаменитый вальс «Играй, цыган»…


Кишинев и Бухарест

-Наверняка по приезде в Кишинев вы сразу же вышли на сцену!

-По приезде в Кишинев мы организовали небольшой, но прекрасный эстрадный оркестр в кинотеатре. Играли перед сеансами. Наши программы пользовались большим успехом. Люди приходили не так в кино, как нас послушать. Играли популярные песни, нашу и заграничную джазовую музыку.
Вскоре сестра получила приглашение работать с одним из лучших в городе скрипачей Николаем Черешем и его оркестром. Но этот творческий союз продержался недолго. То было время мирового экономического кризиса, и музыканты в поисках работы собрались в Бухаресте. А тем временем в Кишинев на гастроли приехал Пётр Лещенко, и Череш перед отъездом порекомендовал ему в аккомпаниаторы Соню.
Сестра знаменитому артисту очень понравилась. И когда в 1935 году, после кишиневских гастролей, Лещенко открыл собственный ресторан в Бухаресте, он пригласил туда и Соню. Но родители боялись отпускать дочь в чужой большой город. После долгих переговоров с Петром Лещенко, после его заверений, что девушка будет жить вместе с его сёстрами – однолетками Сони, папа и мама дали согласие. К тому же отец тоже решил переехать в Бухарест, устроиться там на работу.
В румынской столице Соня обратила на себя внимание внешностью и профессионализмом. А в те времена ой-ой как следовало играть, чтобы музыканта уважали и считались с ним!
В оркестре у Лещенко Соня встретила свою любовь. Ее избранником оказался красавец скрипач Рувен Капланский. Рувен, Рувэн, Рувин, Рувим, Рувн – это всё варианты одного и того же имени.
Воспитанность, обаяние, аккуратный внешний вид молодого человека произвели благоприятное впечатление на моих родителей. Молодые решили сыграть свадьбу после того, как папа перевезёт всю семью из Кишинева в Бухарест. Жених помог папе подыскать квартиру. И вот мама, две сестры, брат и я приехали.
Молодых супругов объединяла не только любовь, но и творческое «единомыслие», стремление добиваться успехов в музыке. Сопровождая Лещенко в концертах, Соня приобрела большой опыт аккомпаниатора. У Рувена обнаружились прекрасные вокальные данные. Оба дома усердно работали, совершенствуя своё мастерство. Благодаря внешним данным, обаянию, мягкому задушевному голосу и профессиональной игре на скрипке, у Рувена появился шанс возглавить оркестр. В те времена музыкальным коллективом обычно руководил «стоячий» скрипач – стержень, главная фигура оркестра.



Ангажемент в Черновцах

-Черновцы… Легендарный, изысканный город! Культурная столица на пересечении миграционных путей многих народов.

-Рувену – уже как руководителю коллектива – подвернулась работа в «Черном орле» – одном из лучших ресторанов Черновиц (тогда говорили «Черновицы», а не «Черновцы»), где с ним заключили контракт на два года. Это было в 1937 году. Хозяин обещал исполнителям жильё в гостинице, разовое питание и зарплату. Благодаря своему родственнику, я получил первый ангажемент и первую практику, поскольку Рувен взял меня, начинающего скрипача, в оркестр.
До Второй мировой войны Черновцы считались одним из изысканных румынских городов. При этом здесь не прерывалась связь с Веной, публика разговаривала в основном по-немецки. Тут сталкивались течения нескольких культур – румынской, австрийской, украинской и еврейской. Но и общий культурный уровень был очень высок. Оркестр Капланского быстро завоевал симпатии взыскательной публики.
В Черновцах Рувен вырос как руководитель, скрипач и певец. За два года он собрал большую нотную библиотеку, без чего не мог работать ни один руководитель оркестра.
Вернувшись в Бухарест, Рувен заключил контракт с баром «Пеликан», который находился в центре города. Работа там была тяжёлая, до утра, как обычно в таких местах. А потом Пётр Лещенко открыл еще более шикарный ресторан и пригласил чету Капланских на работу. Однако Рувена вскоре мобилизовали в действующую армию и отправили в Бессарабию. Ушел служить и мой старший брат Абрам.

-А войну ведь вы встретили намного раньше 22 июня 1941 года…

-Да, еще до 1940 года румыны мобилизовали всех резервистов и направили к Днестру, на границу с СССР. После советского ультиматума бессарабцы остались на месте, а румынская армия должна была уйти в Румынию. В Бухаресте начала накаляться обстановка из-за антисемитских настроений и нападок фашистских организаций. Бессарабцев стали считать большевиками, и они потянулись в родные края. Наша семья была хорошо устроена, поэтому уезжать нам не хотелось. Однако пришлось.
В Кишиневе мы все, кроме сестры Фени, жившей в Оргееве, собрались вместе. Рувен и Соня временно жили у своих друзей Брейтбурдов. Родители, две сестры, брат и я сняли квартиру. Сестра Женя, пианистка с консерваторским образованием, устроилась корректором в газету «Советская Молдавия». Соню взяли в филармонию аккомпаниатором.
Вернувшись из армии, Рувен организовал джаз-оркестр в кинотеатре «Орфеум». На базе этой группы потом возник Молдавский государственный джаз-оркестр, который по тогдашней моде мы называли сокращенно – Молдгосджаз. Его руководителем вскоре стал Шику Аранович, который известен как Шико Аранов. (Об этом легендарном джазовом оркестре не раз писала американская газета «Еврейское местечко»: №№17, 26, 44 за 2005 г., №34 за 2006 г.).
Солиста Молдгосджаза Рувена Капланского публика боготворила. Песни «Я не вернуться не мог…», «Скрипка», «Спасибо вам, мамы» в его исполнении становились шлягерами…
«К шлягерам Капланского следует добавить и песню Аранова «Если любишь ты»,- пишет мне музыковед Изольда Милютина. «На моей памяти – это одна из наиболее задушевно звучавших в его исполнении песен. Именно под этим заглавием я сделала в своё время очерк об Аранове и включила его в свою книгу «Между прошлым и будущим».
…Увы, 16 октября 1966 года Рувена Капланского не стало. Этот удивительный человек, сыгравший огромную роль в моём музыкальном становлении, ушёл из жизни в 55 лет,- продолжает Гарри Ширман. Моя сестра Соня почти на четверть века пережила своего звёздного супруга. За многолетнюю и безупречную работу в Кишиневской государственной консерватории, где Соня пользовалась большим авторитетом, моя сестра удостоилась звания «Почётный гражданин города Кишинёва».


«Моя юность прошла в Бухаресте»

-Вернёмся в Бухарест. Вы многого ещё не рассказали нам, Гарри, о том периоде жизни.

-Как я уже говорил, моя сестра Соня в ту пору работала аккомпаниатором у Петра Лещенко в Бухаресте. Надежды найти место скрипача в большом незнакомом городе у меня не было, но я решил испытать фортуну. Биржа музыкантов находилась в центре города, около одного кафе, куда стекались сотни музыкантов разных жанров, разного уровня профессионализма и известности. На первом этаже, сидя за чашечкой кофе, эта публика решала свои дела. Тут заключались сделки, оформлялись ангажементы и разовые халтурки – поиграть в клубе, на балу, свадьбе, банкете. Счастливчики, имевшие работу, «тусовались», как теперь говорят, на втором этаже, отдыхая за биллиардным столом. Музыканты ночных баров и ресторанов на бирже не показывались – отсыпались.
Ходил я на «стрелку», как на службу, но без толку. Рувен Капланский, тогда еще жених сестры, советовал для практики устроиться в любой оркестр, как делали начинающие исполнители. Румынские и венгерские музыканты работали на сценических площадках Бухареста династиями. Почти каждый оркестр состоял из членов семьи. Дети учились и практиковались у старших, как в домашней консерватории. Чужаки в этот клан пробивались с трудом.
Кишиневский знакомый, наслышанный о моих талантах, порекомендовал меня в популярный театр-ревю «Алхамбра», где для новой постановки решили на полгода увеличить состав оркестра.
Прослушивание вёл совладелец театра, дирижер и композитор Ион Василеску, чьи песни напевала вся страна. Я сыграл ему пару небольших пьес без аккомпанемента. Василеску послушал, поинтересовался, сколько мне лет, и сказал, что берёт в оркестр.
В театре я проработал всего полгода, но приобрел там неоценимый опыт. Оказавшись потом снова на бирже, я чувствовал себя уже более уверенно.
Взял меня к себе Ионел Кристя, работавший в ресторане «Булевард». Красавца скрипача Кристю публика любила за виртуозное исполнение румынской национальной музыки. В состав его оркестра входили три скрипки, альтовая виола, контрабас, фортепиано, орган, цимбалы. А ещё – кларнет, гобой, флейта, труба, тромбон, литавры.
Музыкальные издательства Германии и Франции выпускали специальные обработки классических произведений, которые были так расписаны, что любой состав мог играть увертюры к операм, фантазии Верди, Россини, Чайковского, фортепианные и скрипичные пьесы, вальсы и многое другое. Для привлечения публики с оркестром выступали один-два певца, исполнявшие популярные танго и романсы. Когда наш руководитель отсутствовал, его заменял дядя – пожилой толстенький цыган-скрипач, который обожал племянника и прекрасно знал ресторанную музыку. Дядя пытался раскрыть мне некоторые секреты национальной румынской музыки, но из-за увлечения джазом я вскоре забыл его уроки…
-Со скрипкой - понятно, она была первой. А когда появились в вашей жизни кларнет и саксофон?

-Первым из духовых инструментов в моей жизни появился кларнет. Основная учеба в Бухаресте у меня была в гимназии, которая имела хороший духовой оркестр. Дирижером был известный в городе музыкант Караман (к сожалению, я запомнил только фамилию). Мне понравился кларнет, и дирижер не возражал. Объяснил, как его собирать и разбирать, а также дал несколько первых, вводных уроков.
Я сам находил упражнения, этюды и пьесы. Читка с листа у меня была хорошая. Оставалось только овладеть губным аппаратом, аппликатурой и дыханием. Так что на протяжении небольшого отрезка времени я освоил инструмент. Дирижер, увидев, что я продвигаюсь, начал давать мне пьесы для сольного выступления с оркестром. Помню, как лихо я исполнил популярную в то время польку «Дедушка».
Потом еще были модные произведения, названий которых сейчас не помню. Шутка ли сказать, это было более 70 лет тому назад!
Когда я приехал в Бухарест и начал заниматься на кларнете, я обратил внимание на другой инструмент, родственный кларнету – саксофон. Поначалу я играл в оркестре моего шурина Капланского на скрипке. Но через некоторое время, он обратился ко мне с просьбой освоить саксофон, так как этот инструмент близок кларнету. В музыкальных магазинах Бухареста саксофонов не было – поэтому инструмент заказали из-за границы. Я довольно быстро его освоил и полюбил.
Начал играть джазовую музыку сначала в малых составах. Тогда этот вид искусства был очень модным и подобных ансамблей, играющих в этом жанре, было много.
В одном из оркестров на трубе играл Шико Аранов, с которым мы очень сблизились и дружили затем многие годы. Шико совершенствовался как джазовый музыкант, а рядом с ним и я.


Всепроникающая сила джаза

-Итак, джаз. Джаз и ещё раз джаз! Поговорим о нём. И нужно обязательно не забыть, затронуть тему, как джаз появился в нашем советском Кишинёве.

-Да, на европейский континент из Америки стал пробиваться джаз. Я до трёх-четырёх часов ночи слушал по радио новую музыку.
Исполняя лирические песни в ресторане Петра Лещенко, Р.Капланский мечтал руководить оркестром. Когда ему выпал «счастливый билет», Рувен с Соней предложили мне поехать с ними в Черновцы. В группу также вошёл друг Капланского – Шарль Брейтбурд, замечательный кларнетист, саксофонист, пианист и очень эрудированный музыкант.
Оркестр Капланского умело использовал саксофон, литавры, маринбофон – и быстро приобрёл известность. Все тот же Рувен в музыкальном магазине заказал для меня чехословацкий саксофон-тенор фирмы Хюллер. Это был самый лучший день в моей жизни! Через две недели я получил инструмент и стал заниматься в подвале.
Учебников и пособий по джазовой музыке тогда еще не было. Я играл гаммы, как делал это на скрипке, придумывал упражнения... Кое-что мне показал Брейтбурд, но, почувствовав в нём ревность, я перестал к нему обращаться.
Джазовой музыки к тому времени на пластинках и по радио я наслушался столько, что все мои жилки трепетали в унисон с инструментом. Затем Рувен стал выписывать новинки французского издательства «Чепель». Среди них попадались джазовые мелодии с соло для трубы, кларнета, саксофона…
Хозяин ресторана не пропускал ни одного выступления оркестра Капланского.
Настал вечер моего дебюта. С азартом я потянул за собой оркестр, а потом исполнил соло.

Как в Кишиневе появился джаз

Рассказывает Израиль Бикван, талантливый певец, проживающий ныне в США. Он выступал в Молдове с Гарри Ширманом.
С Гарри я работал с 1966 по 1980 год. И даже после его ухода на пенсию мы с ним продолжаем дружить уже много лет. Кстати, я - единственный из музыкантов, с кем он работал в разных коллективах. Каждый день мы разговариваем по телефону, поскольку оба живём в Нью-Йорке. По выходным дням я приезжаю к нему в Бруклин.
Несмотря на возраст, Гарри Ширман обладает прекрасной памятью, а иногда даже выступает.
Во время наших встреч Гарри вспоминает: «В конце 30-х годов в Бухаресте джаз был в моде. Было много талантливых биг-бэндов. Однако уже чувствовалось дыхание войны. И многие музыканты решили переехать в Молдавию. Среди них были Шико Аранов и я.
Все годы, что мы проработали вместе с Арановым, он был художественным руководителем, а я - руководителем музыкальным. Спорили только на музыкальные темы, но всегда находили консенсус. Какой он был интеллигент, эстет, а какая светлая голова!».
Тяжело пришлось двум талантливым людям «пробивать» дорогу джазу. Но все же удалось уговорить кишиневское начальство выступать в кинотеатре «Орфеум». Добавлю «для истории», где находился этот кинотеатр: сначала он располагался на втором этаже здания на углу Штефана чел Маре и Пушкина. О том, что люди специально приходили в кино, где перед сеансами играли настоящий джаз, послушать музыку, уже написано, но я это еще раз подчеркну!
Оркестр исполнил и первые произведения неизвестного тогда молодого композитора Евгения Доги. Все это было. Пока тяжело не заболел Шико Аранов. В руководители оркестра тогдашнее музыкальное начальство Молдавии стало назначать чиновников, развалив этим замечательный коллектив.

От автора.
Необходимо отметить, что джазовая направленность повлияла на творчество последователей эстрады в Молдавии – групп «Плаи», «Норок», «Контемпоранул» и в особенности на группу «Оризонт».
Одним из показателей того, что джаз – важная сфера музыкального искусства в Молдове, является то, что в 1984 году при Академии искусств начала действовать кафедра эстрадной музыки и джаза. У выпускников, обладателей профессиональных навыков, появилась возможность гастролировать и культивировать молдавский джаз, прославляя свою страну.
Несмотря на то, что джаз - заимствованная культура, молдавский джаз самобытен, отличается фолк-направленностью и отражает темперамент своего народа. Одним из лидеров молдавского джаза можно назвать группу «Тригон» – это всемирно известная группа, добившаяся признания на многих престижных конкурсах. Только в 2009 году музыканты принимали участие в легендарном фестивале Monreal Jazz Festival (в Канаде) и Jazz Nord Sea Festival (в Голландии). Кроме того, ими организуются различные международные проекты, что способствует возникновению новых приемов в творчестве, а также укреплению имиджа страны.


Ширман продолжает

-Как-то хозяин ресторана подошел ко мне после концерта и прокомментировал (на идиш) мою игру: «Хорошо играешь!» Мой авторитет музыканта подскочил на много пунктов. По истечении контракта его продлили еще на один срок...
Перед войной в Европе в обеденный перерыв закрывались все магазины и учреждения. С часу до трёх, обедая, люди слушали по радио народную или классическую музыку, которая пускалась в эфир «живьём». Раза три в неделю, по вечерам, транслировалась танцевальная музыка, а после полуночи начиналась получасовая музыкальная передача из первоклассных ресторанов.
В Бухаресте уже сложилась плеяда опытных джазовых музыкантов, побывавших за границей, игравших с иностранными джазистами. Они были востребованы, но от дополнительных заработков на радио не отказывались.
Вернувшись в Бухарест, благодаря другу Рувена, я тоже сыграл в передаче на радио. На следующий день, как обычно, появился на бирже – и оказался в центре внимания. Меня стали приглашать на разовые выступления в другие оркестры.
В те годы каждую свободную минуту я занимался самообучением, копировал известных мастеров. Прислушивался к игре других джазистов, к импровизации по законам и правилам ансамблевой игры, к принципам звукоизвлечения, манере, штрихам и другим компонентам джаза. Известный пианист и знаток джаза Теодор Козма взял меня в свой диксиленд, который играл в летнем кабаре «Колорадо». Теодор и его брат, известный дирижер парижского симфонического оркестра, долгие годы жили во Франции. Работая с первоклассными музыкантами, я приобретал исполнительский опыт.
Вскоре я получил работу у Дину Шербэнеску, типичного румына цыганской крови, неотразимого покорителя женщин. Оркестр этого яркого аккордеониста и кларнетиста обычно работал на богатом курорте в Карпатах. Музыканты группы были кумирами молодежи.
Румынские музыканты очень настороженно относились к бессарабцам, что, однако, не мешало тем играть ведущую роль в музыкальной жизни Бухареста. Например, Шико Аранов в румынской столице получил известность как аранжировщик. По выходным дням с нами очень прилично играл на кларнете Эмиль Бериндей. Аристократ, имевший родовой замок в Синаи, работал в Бухаресте главным инженером телефонной станции.
Джазовый «Биг-Бэнд» Шербэнеску стал выступать в театре-ревю «Алхамбра», где мы исполняли джазовые пьесы Д.Эллингтона, А.Шоу, И.Берлина, Б.Гудмена и других. Нас приглашали выступать в казино, на развлекательных вечерах в королевском дворце принца Михая.


Кино

В 1938 году в Бухаресте сняли первый развлекательный румынский фильм, где в эпизоде в баре я играл на саксофоне. После показа фильма в Бессарабии меня стала узнавать кишинёвская молодежь. Но счастье продлилось мгновение. Грянула война.
Настали роковые 1937 и 1938 годы. В Германии к власти пришёл Гитлер с его одержимостью уничтожить евреев, и мы переехали жить в Молдавию. В Румынии на нас стали смотреть недружелюбно. Естественно, мы посчитали, что в Молдавии будет безопаснее. Эта была тогда новая республика в составе СССР.
В те годы только организовывалась республиканская филармония. Шику Аранова как профессионального музыканта пригласили организовать биг-бэнд. Он был прекрасным аранжировщиком и администратором и как никто подходил на роль руководителя этого коллектива. А я стал музыкальным руководителем, работал с оркестром. Мне это очень нравилось. Это было мое!
И. Бикван уже рассказывал, что мы организовали небольшой, но прекрасный эстрадный оркестр в кинотеатре. Играли перед сеансами кино. Наши программы пользовалась большим успехом у кишиневцев.
В 1941 году в преддверии войны музыканты начали менять фамилии. Если кто не знает, у легендарного Аранова настоящая фамилия Аранович, а композитор Фейдман стал Федовым.
После войны оркестр расформировали. И вновь возродился джаз уже после смерти Сталина. Это был новый взлет, триумф оркестра, который знали в СССР все.

От автора.
От себя добавлю, что об этом периоде можно почитать в американской русскоязычной газете «Еврейское Местечко», №34, №43 за 2008 год.


Нам поможет Изольда Милютина

И еще с одним очень интересным человеком преподнесла мне встречу судьба в связи с работой над очерком о Гарри Ширмане. Давний друг Гарри, сегодня израильтянка из Реховота Изольда Милютина. Ей слово. Но прежде я должен представить читателю и её саму, и её отца.
Отец Изольды – известный советский дирижер Борис Семенович Милютин, народный артист Молдавии, основатель симфонического оркестра Молдавии. В этом оркестре после окончания кишиневской консерватории работал Гарри Ширман.
Сколько же надо иметь таланта, чтобы играть академическую музыку и одновременно на таком же уровне исполнять джаз. Не думаю, что таких людей много.
Отец Изольды Борис Милютин в 1936-1953 годах был главным дирижёром и художественным руководителем симфонического оркестра, с которым выступали прославленные Д.Ойстрах, М.Ростропович, Э.Гилельс, Б.Давидович, М.Вайман, Д.Башкиров, Дж.Огдон, Ю.Ситковецкий, Г.Гинзбург, Н.Бейлина, М.Гринберг, Г.Страхилевич. Совмещал исполнительскую деятельность с педагогической в Молдавской государственной консерватории имени Г.Музическу (с 1998 года – это Академия музыки, театра и изобразительных искусств).
Изольда Борисовна Милютина – молдавский и израильский музыковед, доктор искусствоведения, заслуженный деятель искусств Молдовы. В прошлом - заведующая кафедрой композиции и музыковедения Кишинёвской консерватории, с 1974 года – руководитель отдела музыковедения АН Молдавской ССР, автор альбома-монографии «Дойна» (Кишинёв: Hyperion, 1990), воспоминаний «Между прошлым и будущим» (Тель-Авив: Gutenberg, 2004).


Страстная энергия памяти

Итак, слово Изольде Милютиной. Позволю себе привести здесь фрагмент её статьи, написанной к 90-летию Гарри Ширмана.

Какое счастье, что человеческая память имеет замечательное свойство связывать отдалённые времена. Наша память не даёт уйти в небытие именам людей, которые того заслуживают, знаковым и выдающимся событиям. При всей банальности этой мысли, всякий раз радуешься её подтверждению, когда всплывают в памяти прославленные, но подзабытые имена!
Как жаль, что суета нашей жизни не позволяет порой разглядеть в тех, кто встречается нам на пути, глубинные свойства человеческой личности - даже если мы ценим её душевность, интеллигентность, откликаемся на доброе к нам отношение, на благожелательность. Но при этом в повседневном общении ускользает то главное, что составляет саму сущность человеческой натуры. Лишь со временем, возвращаясь мысленно к прошлому, к далёким годам, понимаешь, что судьба дарила тебе общение с незаурядными людьми. Бандероль, пришедшая из Америки, всколыхнула эти мои мысли…
Живёт в Нью-Йорке хороший человек – светлая голова! На сегодняшний день это – один из самых старших представителей обширной еврейской семьи, по воле судьбы рассеянной по разным странам: Израиль, Америка, Россия, Молдова...
Зовут этого человека Гарри Ширман. Именно к нему я отношу сказанное выше. Почти двадцать лет тому назад он увёз из Кишинёва за океан свои мысли – память не только о своих близких, но и воспоминания о культурной жизни Бессарабии, в которой принимал живейшее участие на протяжении долгого времени, измеряемого десятилетиями.
Вроде бы ничего удивительного нет в том, что в наше время «великого переселения народов» многих из нас, разбросанных по всему миру, снедают с невиданной силой воспоминания о годах, прожитых на другой земле и, что вполне закономерно, посещают мысли о молодости и связанных с нею радужных надеждах, особенно – о сбывшихся жизненных планах, которые, при всех трудностях времени, украшали существование и приносили удовлетворение и удовольствие.
Гарри Ширман замечателен не только тем, что в прошлом был талантливым джазистом, прекрасным музыкантом – скрипачом, саксофонистом. Он проявил себя в эстрадном искусстве подлинным энтузиастом, деятельным неравнодушным человеком. Таким он остался по сей сегодняшний день.
Как мне представляется, главное свойство 90-летней натуры этого человека, что следует из наших с ним долгих телефонных разговоров, – это неуспокоенность: обуревает его та самая «страстная энергия памяти», о которой когда-то писал Набоков, сам, как известно, этому в немалой степени подверженный.
Многим близким и друзьям Гарри, в том числе и мне, почта доставила как-то его мемуарные записи, которые могут составить интересную, богатую событиями и действующими лицами книгу. Трогательно желание автора на склоне лет собрать «за общим столом» всю свою чудесную многочисленную семью, разветвлённую на сегодняшний день в детях и внуках.
Я знала многих из этих людей. Перед мысленным взором – картины жизни, знакомые образы: сам Гарри, его сёстры, их дети… Все люди деятельные, целеустремлённые, они составляли, наряду с другими подобными семьями - а таких семей в Кишинёве было немало - цвет еврейской интеллигенции нашего города.
Так уж вышло, что у тех, кто был причастен к музыкальной жизни Кишинёва, эта фамилия – Ширман – была всегда на слуху. Именно поэтому хотелось бы рассказать об этой семье подробней. Она того заслуживает.
Очень важно, что не только судьбы близких людей занимают мысли автора воспоминаний о музыкальной жизни Молдовы. Он пишет о коллегах, о событиях первостепенной важности: создание замечательного творческого музыкального коллектива, война, послевоенные годы, возрождение мирной и, соответственно, творческой жизни.
Самым существенным представляется то, что Гарри Ширман сумел запечатлеть свою, наряду с коллегами, деятельность у истоков эстрадного искусства Молдавии и многое, с этим связанное. Ведь он принадлежит к числу тех, кто причастен к созданию первого в Молдавии профессионального эстрадного оркестра.
В молодые мои годы - какие незабываемые впечатления приносили концерты замечательного джаза Шико Аранова, известного далеко за пределами Молдавии! Я всё это очень хорошо помню! Гарри Ширман связал свою творческую судьбу с этим джазовым коллективом, став со временем главным помощником его знаменитого руководителя.
Помнится мне, что когда-то, годами ранее, мой отец, возглавлявший долгие годы филармонический симфонический оркестр в Кишинёве, посадил за один из пультов в скрипичной группе молодого скрипача, которого рекомендовал ему как весьма перспективного своего воспитанника уважаемый в городе профессор местной консерватории Иосиф Дайлис. Довелось мне как-то даже играть в камерном ансамбле с Гарри в консерваторском скрипичном классе этого замечательного педагога.
Но молодого музыканта уже тогда влёк джаз. Весьма способный человек, он на ходу ловил веянья времени. Потому скрипач-профессионал, он по велению души взял в руки саксофон и… погрузился в стихию джаза. Тем более, что это было подготовлено его жизнью в юные годы в Бухаресте.
Девочкой-подростком я обучалась у сестры Гарри, которая после войны вела в нашей музыкальной школе теоретические классы. А затем, через годы, я встретилась с фамилией «Ширман» во вполне зрелые свои годы, когда новое поколение этой замечательной семьи – сын самого Гарри, а затем и дочь племянника его Мирона, пришли в мой консерваторский класс.
Музыкантское братство молдавской эстрады тех лет, о которых рассказывает Гарри в своих записях, объединяло блестящих джазовых исполнителей. По праву он называет имена кларнетиста Шарля Брейтбурда, трубача Муси Гольдмана и других известных музыкантов того времени.
Как обычно, в коллективе Аранова были и певцы, и танцоры. Усилиями всех создавалось яркое зрелище, веселящие глаз интересные композиции, звучала запоминающаяся, радующая слух эстрадная музыка.
Всяческого уважения заслуживает стремление Гарри Ширмана оставить в наследие тем, кто придёт в жизнь после нас, рассказ о том, что было делом его жизни, рассказ о людях, которые заполняли жизненное пространство вокруг него. В том числе и тех, у кого учились он и его сёстры, с кем сотрудничал сам он на своём богатом творческом поприще.
В его записях воскрешаются имена замечательных музыкальных педагогов: Е.Салиной, М.Пестера, А.Павлова, К.Файнштейн, И.Дайлиса – всех тех, кто много сил приложил в своё время к взращиванию молодых творческих сил в Бессарабии.
Мы всё-таки мало знаем о них, хотя самая добрая память об этих людях заслуживает большего внимания. Хорошо, что находятся такие люди, как Гарри Ширман – люди с беспокойной и благодарной душой.
Именно поэтому его воспоминания приобретают особую ценность. Читая его записи, забываешь о том, что недавно Гарри исполнилось 97!
Жизнь так сложилась, что некоторые из представителей трёх поколений семьи Ширман прошли перед моими глазами в непосредственном контакте. Так что могу судить, что не напрасно взялся за перо самый старший из них, патриарх этого рода, и написал свои воспоминания. Потому что все из рода Ширманов, каждый по-своему, оставили след в этой жизни.
Подрастают сейчас в Израиле и в Америке внуки, правнуки многих из семьи Ширман, теперь это целая династия! Внучатые племянники трудятся в Израиле, Канаде и Молдове.
В этой замечательной семье, наряду с людьми искусства, есть и экономисты, и инженеры, предприниматели, программисты. Каждый из них по-своему хорошо делает своё дело, и никто не уронил фамильной чести. И всё же, нельзя не порадоваться тому, что отличный саксофонист Симон Ширман, сын Гарри, пойдя по стопам отца, преуспевает сейчас на джазовом поприще в Нью-Джерси, как прежде это было у него с его группой «Кварта» в Москве и Кишинёве.
А театровед по образованию Катя Ширман, дочь одной из сестёр Гарри, живя в Москве, входит в руководство фондов известных музыкантов – Владимира Спивакова и Владимира Крайнева. Внучатые племянники трудятся в Израиле, Канаде и Молдавии. Примеры достаточно внушительные Их можно было бы умножить.
Без сомнения, раздумья о прошлом и радость за успехи молодых дарят Гарри в его солидном возрасте жизненные силы!

ПОСТСКРИПТУМ.
Последнюю свою книгу из нескольких изданных Изольда Милютина посвятила памяти отца – «Борис Милютин», Кишинёв-Тель-Авив, 2015.
И характерно, что среди воспоминаний учеников и коллег Бориса Милютина в этой книге содержится и то, что в связи с её подготовкой к изданию прислал Изольде Милютиной по её просьбе Гарри Ширман. Будет небезынтересно познакомиться с этой книгой. А пока мы возьмём оттуда небольшой фрагмент. Немного тех самых проникновенных слов, где Гарри Ширман говорит о Борисе Милютине очень душевно. Это добавит несколько штрихов и к характеристике самого нашего героя – Гарри Ширмана, поскольку Борис Милютин оказался напрямую связан с творческой судьбой Гарри.


Вдохновлённый Борисом Милютиным

В своей профессиональной жизни я встречался и работал со многими интересными людьми. Об одном из них хочу сейчас рассказать. Я и не предполагал, что этот человек окажется в определённой мере причастным к моей музыкальной судьбе. Прошло уже много лет с тех пор, но всё осталось в моей памяти.
В первые послевоенные годы, когда кишинёвская филармония находилась в старом помещении на Киевской улице, там, как обычно, встречались музыканты разных творческих коллективов. С некоторыми из коллег я был просто знаком, с другими дружил, иные были далеки мне.
Одним из таких, казавшихся недоступным, был человек, очень суровый с первого взгляда, но импозантный, с уверенной походкой. Ходил он тогда ещё в военной форме с погонами капитана. Всегда был очень серьёзным, озабоченным, с умным, пронзительным взглядом. Я узнал у кого-то, что это главный дирижёр симфонического оркестра Борис Семёнович Милютин.
Он был всегда очень сосредоточен. Все знали, что он деятельно занимается делами своего коллектива. Хотя он был постоянно в окружении своих музыкантов, с которыми разговаривал очень живо, я всё же подумал, что к этому человеку мне никогда не приблизиться. Я тогда работал в молдавском джаз-оркестре. Это был другой жанр. Мне же в облике Б.С. виделась фигура музыканта из совсем другой области – дирижёра, руководящего оркестром самой серьёзной музыки. Он был, я представлял себе, человеком высокой культуры, и не только музыкальной, но и общей – в литературе, в истории и так далее.
Я посещал иногда из любопытства репетиции симфонического оркестра. Мне было просто очень интересно. И меня привлекали мысли Б.С., его требования к оркестру. Они показывали его неординарные дирижёрские качества. Я в то время, к сожалению, ещё не очень хорошо знал симфонический репертуар, но понимал всю сложность работы дирижёра с такой музыкой.
Как известно, в трудные послевоенные годы были тяжёлые времена, чувствовался недостаток музыкальных кадров. Вскоре была объявлена борьба с космополитизмом. Это отразилось и в музыкальном искусстве. Кончилась эра джаза. Пришлось расстаться с делом, которое я очень любил. Однако музыка не ушла из моей жизни. Я решил поступить в консерваторию, продолжить прерванные во время войны занятия по скрипке. Но в то же время надо было работать. И в 1948 году мой замечательный педагог, и не менее замечательный человек, И.Л.Дайлис помог мне устроиться в симфонический оркестр.
Он и познакомил меня с Борисом Семёновичем, и это сыграло в тот момент для меня решающую роль. Казавшийся недоступным дирижёр, неожиданно сказал мне: «Я вас слышал в консерватории, на академическом концерте. Вы хороший скрипач, выступили отлично. Я беру вас в оркестр». И посадил за третий пульт первых скрипок. Б.С. совешенно преобразился в моих глазах, оказался весьма отзывчивым, улыбчивым.
Теперь у меня была возможность ближе знакомиться с симфонической структурой, с «кухней», как говорится. Я подходил серьёзно к своей работе в оркестре. Стремился вникнуть во все секреты симфонической музыки. Всё-таки одно дело, когда слушаешь из зала, другое – когда сидишь в оркестре и слышишь всё, что говорит дирижёр, все его замечания, звучание отдельных групп, солистов. Но самое главное – видишь и слышишь дирижёра.
Здесь я поближе узнал, кто такой Борис Семёнович. Я убеждался постепенно, какой он прекрасный музыкант, какую замечательную школу он получил, сколько знаний у этого человека.
Но одно из главных достоинств Бориса Семёновича состояло в том, что он поддерживал и выдвигал молодёжь. Он привлекал молодых инструменталистов с сольными выступлениями, также молодых, будущих оперных певцов. В связи с этим скажу несколько слов о себе.
Милютин слушал потом на одном из академических концертов в консерватории моё исполнение скрипичного концерта А.Хачатуряна (я играл тогда 2-ю и 3-ю части). Он тут же предложил, чтобы я выступил с исполнением концерта Хачатуряна в сопровождении оркестра. А ко мне обратился со словами: «Ну, как, будем играть концерт?». И такая бодрость звучала в его голосе – нельзя было отступать!
Я видел в Милютине искреннюю радость за меня. Потом при составлении музыкального абонемента на следующий сезон он ключил и меня с концертами Бетховена и Брамса под собственным руководством. Это меня очень воодушевило!
Пришло время и я ушёл из оркестра. Стал работать во вновь созданном джаз-оркестре «Букурия» – в этом замечательном коллективе под руководством Шико Аранова. Но с Борисом Семёновичем мы и в дальнейшем часто встречались. Мне всегда доставляло большое удовольствие беседовать с ним на разные темы.
В моих глазах он всегда олицетворял фигуру такого симфонического музыканта и дирижёра, каким я представлял себе этот образ с молодых лет. И нде-то и сам старался ему соответствовать…

(США Бруклин,2012 г.).



Коллега и друг: Шико Аранов


Между земными людьми и звездами небесными существует загадочная связь. Как сложно представить возникновение из пыли и газа небесного светила, так остается тайной рождение в глухой провинции яркой личности. Но это произошло. 10 апреля 1905 года в уезде Четатя Алба, в городке Татарбунары, в семье Биньямина Арановича родился мальчик, которому дали имя Ишиягу. Через годы ему будут рукоплескать главы государств, с ним станут общаться видные деятели искусств, его портретами запестрят афиши, а песни Мастера запоют за пределами его родины. Но мальчик не ведал о предстоящем успехе. Ишиягу с увлечением осваивал игру на бас-геликоне (инструмент с самым низким звучанием). После переезда семьи в Арциз отец определил сына в самодеятельный духовой оркестр.
Учеба в кишиневской консерватории «Униря», служба в румынской армии, занятия в Бухарестской Королевской академии музыки и драматического искусства, работа в румынских ресторанах, концертных залах, кинотеатрах и даже на студии грамзаписи – обо всем этом не так уж много известно. Поначалу «румынский период» в биографии Аранова стремились не афишировать, а теперь о нем и рассказать-то некому.
После присоединения Бессарабии к СССР Аранов вернулся в Кишинев и стал играть в эстрадном оркестре Шарля Брейтбурда перед сеансами в открывшемся кинотеатре «Орфеум».
Каждое выступление оркестра публика принимала «на ура», что во многом обеспечивало план кинотеатра. Туда горожане вскоре стали ходить не столько ради фильма, сколько пообщаться в уютном буфете и послушать музыку. Оркестр, популярность которого всё росла, перевели под крышу открывшейся филармонии. Художественным руководителем Молдавского государственного джаз-оркестра (Молдгосджаза) назначили Шико Аранова. Этим жестом, узаконившим джазовую музыку, новая власть подчеркнула, что молодой республике не чужды модные веяния.
35-летний Аранов с энтузиазмом взялся за создание программы.
Между тем, к 40-м годам в СССР, хотя оркестры продолжали играть фокстрот, румбу и другие ритмичные танцы, слово «джаз» таинственным образом стало исчезать из печати. Первыми в НКВД попали выходцы из дворянских семей, музыканты с иностранными и еврейскими фамилиями. Зато джаз появился в зонах и лагерях!
Беда открыла в татарбунарце исключительные организаторские способности. Шико Аранову удалось сохранить и полностью вывезти весь джаз-оркестр в эвакуацию.
Приехавший туда, в город Коканд, начальник управления по делам искусств МССР передал музыкантам приказ о продолжении творческой деятельности Молдгосджаза. Правда, подчеркнул, что у военного времени должна быть патриотическая программа с песнями советских композиторов, политической сатирой, народными танцами. Конечно, Аранов так и построил программу… первого отделения, а второе отдавал джазу.


Сталин аплодировал первым

В 1943-м джазистов пригласили в Кремль. Кстати, такое бывало не раз. Предупредили: на концерте будет присутствовать сам Иосиф Виссарионович! Музыканты загрузились было в автобус, чтобы ехать на репетицию, но вежливые сотрудники их остановили. Спросили у музыкантов и записали, в каком порядке им, «особистам», следует расставить инструменты для музыкантов на сцене и как приготовить саму сцену, и уехали.
За два часа до концерта наших артистов с развернутыми паспортами проводили на сцену. К их удивлению, все инструменты службисты расставили с абсолютной точностью, даже костюмы выгладили.
Сталин первым начал аплодировать выступлению коллектива под управлением Шико Аранова, а затем, ну, вы понимаете… Присоединились все. И был шквал оваций.
После концерта выступавших хорошо накормили, угостили деликатесами. А на другой день артистам и их семьям выдали зимнюю одежду. Из Москвы оркестр отправился по воинским частям и госпиталям. Объехали полстраны, дав 700 концертов! Заработанные средства Молдгосджаз сдавал в фонд обороны.
Кстати, об аплодисментах первых лиц и не только. В музыке есть неписаные правила, когда можно рукоплескать. В классике – нельзя в произведениях, имеющих несколько частей. Это симфонии, сонаты, концерты. В джазе можно аплодировать чаще, даже после каждой удачной импровизации, если она вам понравится.
В Советском Союзе уже установилась традиция: хлопали только после начальства, а то можно было попасть впросак и не угодить, если того не хуже…
В 1945 году оркестр Аранова выступал в Омске. «В стране была страшная разруха, это ощущалось даже здесь, в глубоком тылу. Люди еще не отошли от страданий, а тут музыка Аранова – яркая, сверкающая!», - рассказывает Владимир Сливинский, оказавшийся на том концерте.
Композитор Владимир Сливинский услышал тогда популярную песню на музыку Аранова «Я не вернуться не мог» и через много лет восстановил по памяти ее мелодию. Популяризатор творчества Аранова, заслуженный деятель искусств Молдовы, Зиновий Столяр узнал историю этой песни. Оказалось, на эти стихи композитор наткнулся, увидев обрывок газеты. Стихи написал, как выяснилось, режиссер Константин Славин. Он, уроженец Новороссийска, сочинил стихи эти в 1943 году после освобождения родного города.
Песней «Я не вернуться не мог» Молдгосджаз начал концерт в первом освобожденном городе Молдавии – Сороках. Сюда оркестр вошел вместе с войсками 2-го Украинского фронта. За концертную деятельность в годы войны многие музыканты удостоились орденов и медалей…
Коллега и помощник Аранова, Гарри Ширман, единственный, оставшийся сегодня в живых из музыкантов первого состава Молдгосджаза...
Вот как Гарри Ширман вспоминает о гастролях во время войны.
«...Маршрут следовал на Дальний Восток, мы ехали на семь месяцев давать концерты войскам и жителям края. На маньчжурской границе стояла огромная армия, которой надо было облегчить жизнь культурными развлечениями. Задача была нелегкая. Переезды в зимнее время в холодных автобусах почти каждый день, большие расстояния, холодные клубы... Но зато какую радость мы приносили людям! Городов было много, все и не упомнить. Были в Хабаровске, где помимо концерта давался бал в фонд Красной армии. Собранные деньги пошли на покупку танка от джаз-оркестра Молдавии. А после этого бала… оркестр распался. Вот такая история…».

Так что все-таки случилось с таким известным оркестром?

Конец войны. В Берлине последние бои. Еще не сдаётся Квантунская армия на Дальнем востоке, а министерство культуры одним росчерком пера расформировывает множество концертных коллективов по всей стране, считая их избыточными для послевоенного времени.
Попал под сокращение и молдавский джаз оркестр, несмотря на все его творческие заслуги. Коллектив просуществовал до осени 1947 года, после чего вернулся в Кишинев, новую столицу Молдавской ССР. Много сил и энергии было потрачено на то, чтобы реорганизовать коллектив, который получил новое название «Букурия». Не хватало эстрадных музыкантов, и их по крупицам собирали по всему Советскому Союзу. Все в то время было непросто. Но наша молодость, энтузиазм и большое желание сделали своё дело. Довольно скоро новоявленный джаз оркестр выступил со своей первой программой.
После войны отношение к джазу переменилось в худшую сторону по всему Союзу, зацепило это и Молдавию. Но Аранов умел так подать себя и оркестр, что опасных моментов не возникало долго. Быть может, о них просто не знали, их не замечали...
В 1948 году и Молдгосджаз не избежал общей печальной участи этого времени реформ: коллектив расформировали. О чувствах Шико Аранова, который за восемь (и каких!) лет никому не известную группу превратил в один из лучших джазовых оркестров Союза, можно только догадываться...
Власти, учитывая организаторский опыт Аранова и его знание молдавского фольклора, предложили ему возглавить оркестр ансамбля народного танца Молдавской ССР. Имя «Жок» этот ансамбль получил позже. На празднование 70-летия Сталина в Георгиевский зал Кремля пригласили элиту всей страны. Среди гостей оказался и ансамбль из Молдавской республики.


Рассказывает народный артист МССР Ион Фурника

«Руководитель Николай Болотов сделал сюиту «Букурия» на музыку Аранова. Танцовщицы, исполняя хору с корзинами винограда, складывали из них число 70. И снова как когда-то, Сталин поднялся и зааплодировал, его примеру последовал зал.
Перед IV-м Всемирным фестивалем молодежи и студентов в Бухаресте молдавский ансамбль «идеологически озадачили»: любой ценой «побить» румын!
Для постановки танцев уже не в первый раз пригласили Игоря Моисеева. С тремя солистами ансамбля мэтр отправился в фольклорную экспедицию в Припрутье, откуда танцоры были родом (Спиридон Мокану – кагульчанин, Георгий Форцу и Ион Фурника – уроженцы села Манта). Как в старину, здесь парни и девушки по воскресениям выходили на «хору». Побывав на молодежной «хоре», Моисеев попросил лучших стариков-танцоров показать свое умение. Характер и рисунок движений Моисеев не только запомнил сам, но и обратил на них внимание танцоров ансамбля.
Несмотря на удачи оркестра, в душе Аранов оставался джазменом. Когда джаз снова разрешили, он сделал новый рывок. И оркестр «Букурия» принес ее руководителю не только радость, но легендарную славу. Во вновь созданной им команде было почти тридцать человек (включая реквизиторов). Оркестранты, как правило, владели несколькими инструментами. Это позволяло легко делать замены и обогащать музыку. Среди инструментов встречались и экзотические – банданион (мини-баян), маракасы (музыкальные «погремушки»), кастаньеты и тамтамы.
В оркестре работали музыканты высокого класса. Джазовый трубач Моисей Гольдман, сакс-тенор и солист Гарри Ширман. Соня, аккомпаниатор, сестра Гарри и жена Рувена Капланского, вокалиста и любимца всего коллектива. Ефим Балцан, выпускник музыкально-педагогического института имени Гнесиных, выступавший в Московском театре оперетты. Обладатель бельканто, Ефим имел чутье на песни, которые не без его участия становились шлягерами. Аранов опекал и Дорику Рошку - она с блеском исполняла молдавские и эстрадные песни в его обработке. Восхищался Иваном Добруновым, аранжировщиком и тромбонистом. Обожал молодого дирижера Иванова, умевшего за 20 минут «накатать» оркестровку или прелюдию.
Таланты выискивали по всему Союзу. В 1957 году «Букурия» приехала в Саратов. Выпускник местной консерватории Геннадий Добров тогда играл в оркестре перед киносеансами. Придя с музыкантами в кино, руководитель «Букурии» услышал игру молодого саксофониста, предложил перейти к нему. «Конечно, я сразу согласился»,- улыбается 70-летний Геннадий Добров, заслуженный артист Молдавской ССР. «У Аранова играть считалось за честь. Даже недолгое пребывание в его коллективе закрепляло за музыкантом емкую характеристику – «арановец». Она служила «пропуском» в самые престижные коллективы».
«Оркестр много времени проводил в дороге, иногда по полгода на гастролях»,- вспоминает музыкант. «Аранову шел 60-й год, а мы его считали своим ровесником. Он был молод душой, дурачился, как мальчишка. Однажды, выйдя из вагона, Шико Бениаминович вдруг запрыгал по рельсам на одной ноге. Гена стал уговаривать маэстро не дурачиться. Аранов, не прекращая занятия, заверил, что проверяет себя на … прыгучесть. Прыгал-прыгал – и упал. В больнице выяснилось, что «испытатель» повредил два ребра…».
А то заспорили музыканты, какой инструмент считается еврейским. Попросили рассудить Аранова. «Прилавок»,- недолго думая, ответил Шико Бениаминович. «Арановский юмор часто разряжал грозовые ситуации»,- рассказывает Добров.
Но однажды маэстро сильно рассердился. В группе появился молодой музыкант, всем недовольный. Аранов не выдержал: «Что вы все бурчите?! Это невозможно больше терпеть! Мы, честное слово, обойдемся без вас, а вы идите к чертовой матери!». Это была самая ужасная его ругань.
Оркестранты любили и берегли патрона. Саксофонист, у которого было медицинское образование, часто пенял маэстро: «Шико, у тебя опять подскочило давление!». Аранов неизменно отвечал: «А что я – без давления?!».
На режиссерские выдумки Шико Бениаминович был неистощим. Происходящее на сцене обставлял ярко и празднично. Номер подавался так, что даже не смыслящий в джазе зритель не замечал, что концерт идет третий час…
Первое отделение музыканты исполняли в национальной одежде; на второе выходили в концертных костюмах с бабочками. «Сцена не прощает небрежности»,- повторял Аранов. «Артисту мало играть как богу, ему до мелочей следует продумывать свой костюм, выход и даже манеру держать инструмент». Считал: джазист и вне сцены джазист. Ставил всем в пример скрипача Наума Лозника и трубача Колю Греку. В любое время суток они выглядели, как актеры заграничных фильмов: в крахмальных рубашках с запонками и в костюмах без единой морщинки. А сам Шико Бениаминович! До последних дней за ним сохранялась репутация стильного и элегантного мужчины. В модном костюме, сшитом на заказ, в облаке дорогого одеколона, Аранов восхищал женщин и мужчин. Продуманный антураж в трудное послевоенное время создавал «Букурии» ореол аристократизма, музыканты чувствовали себя королями.
«На репетициях Аранов говорил тихо, не давал повода усомниться в своем видении произведения»,- рассказывает Павел Гоя.
Аранов общался со многими звездами джаза, а с Эдди Рознером дружил. Однажды группа Рознера из-за плохой погоды после выступления задержалась в Ярославле. Приехала «Букурия». Оркестранты встретились на репетиции, и она превратилась в музыкальное братание. Концерт Аранов начал словами: «Наш приезд совпал с «неотъездом» моего друга Эдди. Не возражаете, если сыграем вместе?». И Рознер с Арановым устроили такой джазовый фейерверк, о котором в Ярославле помнили долго!
Аранов добился у министерства культуры закупки инструментов от лучших производителей. В 50-х годах «Букурия» стала обладательницей пяти саксофонов французской фирмы «Selmer», четырех труб, стольких же тромбонов и ударной установки «Linux». А в 60-х Аранов выхлопотал, чтобы музыкантам разрешили выкупить французские инструменты. Считал: оркестранты это право заслужили.
Столетие Шико Аранова Молдова отметила тихо. Так тихо, что этого никто не заметил. Самым ярким подарком к юбилею стала телепередача Сильвии Карэуш. Она, сама получившая музыкальное образование, не только слышала о джазисте Аранове, но и была его соседкой в доме на улице Негруцци, 5.
На получасовую передачу о творчестве Аранова у неё ушло более двух лет. Хотя за почти тридцатилетнюю концертную деятельность Аранов написал немало песен, музыку к танцам, фильмам, заложил целый пласт национальной джазовой музыки, – возникли проблемы с фотографиями и кинохроникой. Выручил приезд из Израиля 70-летнего Исаака Брейтбурда, сына талантливого кларнетиста Шарля Брейтбурда, из чьих рук Аранов принял оркестр кинотеатра «Орфеум».

Композитор Нубар Асланян

Очерк Б.Турчинского

Армения – немой вопрос,
Душа любви, душа страданий.
Ты соткана из женских слёз,
Из солнца, камня и печали.


«Праздничные фанфары»

«Праздничные фанфары» – так назывался грандиозный концерт духового оркестра музыкального Центра «Мерказ Юваль», посвященный 70-летию композитора Нубара Асланяна, состоявшийся в «Аудиториуме» – концертном зале в городе Хайфа. Зрители стоя приветствовали композитора и встречали бурными аплодисментами каждое его произведение.
Наш разговор, состоявшийся сразу после концерта, начался на сцене, ещё не остывшей от музыки, и заваленной цветами от благодарных хайфских зрителей.

- Уважаемый Нубар, я много прочёл о вас в Интернете, но все это, в основном, касалось вашего творчества. Об этом мы, конечно, тоже поговорим.
Но давайте сначала расскажем нашему читателю о том, как пришёл маленький Нубар в мир искусства. Кто или что этому способствовало? Расскажите.

Это немного грустная история мальчика из не очень обеспеченной семьи...
Родился я в Греции в 1943 году, потом наша семья переехала в Ереван.
Чтобы купить себе брюки и губную гармошку, о которой я мечтал, мне пришлось после семилетки пойти работать на стройку. Когда мама узнала об этом, она меня оттуда вытащила, но заработанных денег хватило, чтобы купить еще и сорочку. Позже я поступил в электромеханический техникум на вечернее отделение. Надо было работать, и мне помогли устроиться во Всесоюзный научно-исследовательский институт комплексного электрооборудования, где я проработал 10 лет.
Дома у нас был мандолина, на которой все играли, - она осталась от очень рано умершего отца. В Греции отец играл в музыкальной группе - гитара, мандолина, аккордеон, скрипка. Человек он был музыкальный - наверное, от него способности и достались мне. А еще у нас дома была валторна отца.
Кажется, в 15 лет, когда мы с ребятами играли как-то во дворе, мой друг, сосед, сказал, что собирается пойти на проверку своих музыкальных данных во Дворец пионеров, а потом, возможно, начнет обучение на каком-то инструменте. «Пойдем вместе»,- предложил он мне.
Он зашел в класс первым, а я ждал его в коридоре. Тогда я еще не знал, что такое сольфеджио. Проверяющей оказалась пианистка. Она попросила моего друга что-то спеть, похлопать в ладошки после нее. У него не получалось, это я понял сразу и стал подсказывать ему из коридора, подпевая нужную нотку. Учительница это уловила, и говорит мне: «А ну-ка, юноша, зайди ко мне в класс!».
Я исполнил все, что она меня попросила. По ее реакции я понял: она осталась довольна.
Сказал ей, что учусь в электромеханическом техникуме. Рассказал, что, когда мне было семь лет, мама, зная о моих музыкальных способностях, отвела меня в музыкальную школу, но обучение было платным и хотя, наверное, это были небольшие деньги, но и таких у нас не было. Помню, что ту учительницу звали Роза. Через много лет хочу сказать ей большое спасибо. Она начала со мной заниматься бесплатно.
Но встала и другая проблема. У нас дома не было пианино, а о том, чтобы купить его, не могло быть и речи. Зато моя мама работала в детском садике, а там был инструмент. Мама договорилась с директрисой, чтобы я приходил по воскресеньям упражняться. К сожалению, это продолжалось недолго.
Через некоторое время в нашей семье изыскали возможность купить аккордеон. Нашли учителя, который, понимая наше материальное положение, сделал мне скидку. Звали его Шарль. Он был очень приличный музыкант, и у него было много учеников.
Утром я ходил на работу, вечером учился в техникуме, а поздно вечером ездил на автобусе на урок. Но опять эти злополучные деньги, которых у нас не было! К тому же было небезопасно ездить поздним вечером в тот далекий район. С этим учителем я тоже расстался.
Как-то мама встретила в городе Розу. Разговорились. Мама рассказала о покупке аккордеона и о том, что что-то не пошло у меня в обучении на этом инструменте.
Роза стала уговаривать маму побеседовать со мной и вернуться к ней - причём она была готова заниматься со мной бесплатно. К тому времени я уже написал несколько несложных произведений. Ее это очень удивило и обрадовало. Похвалам не было конца. Мы вместе пришли к тому, что надо заниматься на фортепиано серьезным образом. Но, увы, продолжения занятий с этим преподавателем так и не получилось: не было дома пианино.


Пришла юность. Что интересного было?

Мне 19 лет. Я уже не учусь, а работаю во Всесоюзном научно-исследовательском институте комплексного электрооборудования.
По какой-то странной мистике, ноги сами меня несут в ту музыкальную школу, в которую меня не приняли в семилетнем возрасте. Зашел к директору школы, представился. Он меня помнил смутно. Дайте мне возможность, говорю ему, посещать уроки теории музыки с учениками вашей школы. Он согласился и определил меня в седьмой класс - конечно, с детьми, которые были значительно младше меня. Что делать…
Учительницей по сольфеджио была удивительно добрая женщина, Лилия Львовна. Она поручила одной из девочек группы взять надо мною шефство. Через пару месяцев я эту девочку обогнал по знаниям, о чем объявила на весь класс после какого-то диктанта учительница. Мне это было лестно, уж очень я тогда был одержим тягой к знаниям!

Григор Ахинян

Григор Ахинян - мой первый учитель по композиции. Я его боготворил - он был для меня всем. В том числе и отцом.
Март 1991 года. Мой учитель смертельно болен. Зная об этом, я навещал его. Было очень грустно и тоскливо. Он был совсем еще не старым - только 64 года. Я понимал, что это его последний год…
Первого января я пришел к нему домой. Жена возле него. Чтобы понять, насколько ее муж еще в реальности, она спросила: «Григор, а кто это?» И еле говорящий учитель ответил: «Это мой сын». Я этого волнительного момента никогда не забуду. Что к этому еще добавить...

Справка

Ахинян Григор Мушегович

В 1957 окончил Ереванскую консерваторию по классу Григория Егиазаряна (композиция). В 1950—1960 гг - руководитель эстрадного оркестра. С 1960 преподаватель теоретических предметов в музыкальном училище им. Р. О. Меликяна. С 1969 года преподавал в своей альма-матер, став в 1981 году её доцентом, а в 1989 — профессором. С 1974 года - председатель правления Армянского отделения Музфонда СССР.
Написал четыре симфонии, оперы, балеты, кантаты, инструментальные пьесы, вокально-хоровые произведения, романсы, музыку к спектаклям и фильмам.

12 девочек и я

Как для любого композитора, для меня одной из важнейших дисциплин всегда была теория музыки. Ее преподавала Луиза Марковна Пулик. Я учился в музыкальном училище на заочном отделении, но часто приходил на ее уроки вместе с очниками, потому что считал, что так получу больше знаний. Луиза Марковна со мной занималась наравне со всеми. Она была превосходной учительницей.
В нашей группе было 13 человек: 12 девочек и я. День 8 марта в те времена еще не был общегосударственным праздником и выходным днем - в этот день были занятия. Я немного задерживался, и на то были причины. Долго решал, как поздравить женщин, и, как часто бывает, решение пришло неожиданно!
Я купил 13 открыток (13-ю - для учительницы) и с обратной стороны на каждой из них написал коротенькую мелодию. Каждой женщине - свою, подходящую ее образу и характеру. Представляете, какой был хохот и веселье! Девочки начали узнавать самих себя в этой музыке! На фортепиано эти мелодии проигрывала учительница. В конце она взяла 13-ю открытку - а там была уже гармонизованная мелодия. Тут она узнала себя!..
Мое поздравление превзошло все ожидания, и рассказ об этом быстро разлетелся по училищу. «Ну и Нубар, ну молодец!».

***
Хочу вспомнить одного замечательного человека, которому я многим обязан, в том числе и моим становлением как личности. Вадим Алексеевский, директор научно-исследовательского института ВНИИКЭ, где я работал техником.
Меня окружали умные и интеллигентные люди. Любили меня как «сына полка» - ведь я был самым молодым в коллективе. В шутку называли самым лучшим техником среди музыкантов и самым лучшим музыкантом среди техников. Все – в том числе и директор – радовались моим музыкальным успехам и всегда очень поддерживали мою любовь и мое стремление к музыке.
А еще, Борис, не могу не похвастаться, что я хорошо играл в шахматы. В Армении шахматы занимают особое положение и любимы народом. Как-то даже играл с гроссмейстером Тиграном Петросяном, когда он был гостем нашего института. Это был сеанс одновременной игры. Конечно, я проиграл, но…


Начиналось всё с фокстрота и вальса

На вступительном экзамене в музыкальное училище я играл на аккордеоне свои произведения – это были вальсы, фокстроты, танго... Меня приняли.
Прошли годы, и на сдаче государственных экзаменов председателем экзаменационной комиссии оказался тот самый композитор, знаменитый Эдуард Багдасарян, который в свое время принял меня в училище. Некоторое время он всматривался в меня, а потом сказал: «Нубар, с каким багажом ты пришел (танго, вальс), а с каким уходишь!». Моей дипломной работой были струнный квартет и концерт для флейты с оркестром. Кстати, концерт в том же году был исполнен государственным камерным оркестром Армении (дирижер Заре Саакянц, солист- один из лучших флейтистов страны, засл.арт. Армении Левон Алоян), а затем мой опус с успехом прозвучал на конференции Прибалтийских и Закавказских республик.
К тому времени я уже уволился из института и поступил в консерваторию. Писал музыку и подрабатывал. Нам, получавшим стипендию, это запрещалось - но у меня уже были жена и сын. В 1973 году закончил в Ереване государственную консерваторию имени Комитаса по классу композиции под руководством Григора Егиазаряна, как я уже говорил.
На поступление в члены Союза композиторов я подал заявление не сразу. Обратился только через десять лет, и то по настоянию моего профессора.
Постепенно я вырастал профессионально, рядом со мной была семья. Сын начал учиться музыке: игре на фортепиано с семи лет, а потом параллельно - на трубе. И дочь пошла по стопам отца, закончила консерваторию по классу композиции. Моя жена Алла — учительница в музыкальной школе вот уже 20 лет! Преподавательница теории музыки, сольфеджио и фортепиано.

***
Учитель Григорий Егиазарян

Григорий Егиазарович Егиазарян (арм. Գրիգոր Եղիազարի Եղիազարյան) 1908—1988) — армянский композитор, педагог. Народный артист СССР (1977).
Родился 8 (21) декабря 1908 года, (по другим источникам – 25 ноября (8 декабря), в с. Блур Сурмалинского уезда Ереванской губернии (Российская империя), ныне —Турция.
В 1930 году окончил музыкальное училище при Московской консерватории, в 1935 году — Московскую консерваторию (класс композиции Н.Я.Мясковского).
B 1936—1938 годах — преподаватель и заведующий учебной частью музыкального училища в Ленинакане.
С 1938 года жил в Eреване, где преподавал в музыкальном училище композицию; в Ереванской консерватории вёл класс инструментовки. С 1959 г. — профессор. В 1954-1960 годах — ректор Ереванской консерватории. В 1953-1957 годах — председатель Союза композиторов Армянской ССР.

***

В Израиле Асланян с 1994 года. Основное занятие - творческая деятельность. Музыка Нубара отличается красочным армянским темпераментом, в некоторых произведениях - и еврейским народным колоритом, а также разнообразием по содержанию и жанрам.
Его произведения утвердились в концертно-исполнительской и учебной сфере. Они выражены в разных жанровых направлениях: это пьесы для солистов-инструменталистов и вокалистов, вокально-хоровая музыка, музыка для камерного, духового и симфонического оркестров.
Не забыта и музыка для детей.
Одно из любимых направлений в творчестве композитора – «программная музыка», в которой выражаются те или иные события, происходящие вокруг нас или связанные с автором. В своих программных произведениях композитор сознательно использует и народные песни.
Не будет пафосным добавить, что Нубар продолжает традиции известных армянских композиторов – таких, как А.Хачатурян, А.Спендиаров, Г.Егиазарян, А.Ахинян, Э.Оганесян, Э.Мирзоян и других.
Его произведения исполнялись и исполняются в США, Канаде, Югославии, Греции, Болгарии, Швеции, Швейцарии, Южной Корее, Германии, CCCР, Армении, Израиле.


Израиль. Как приняла новая родина?


- Этот вопрос я традиционно задаю всем репатриантам-музыкантам, о которых пишу. Нубар, какие были первые ощущения реальности в новой стране и как с этим сегодня?

- Наша специальность – единственная, о которой не говорили здесь, в Израиле, что диплом куплен. Так как я был членом Союза композиторов СССР, то автоматически стал членом Союза композиторов Израиля и продолжаю оставаться членом Союза композиторов Армении.

- На какие произведения вас вдохновила земля Израиля?

- Первое произведение, которое я здесь написал, была Соната для виолончели соло «Энтеббе-20». Я посвятил ее памяти Йонатана Нетанияху, погибшему в 1976 году во время проведения операции по освобождению заложников… Этой сонатой в 2004 году в Ереване открылся праздничный концерт, посвященный 56-й годовщине независимости Израиля, который состоялся в присутствии послов Америки, России и Израиля.
Я отправил рукопись партитуры Беньямину Нетанияху и попросил моего друга поэта Цви Бархана перевести мое письмо. Он начал так: «Я – оле хадаш («новый репатриант»)…». На что я ему сразу сказал: «Цви, я не хочу писать, что я вчера приехал: если я «оле хадаш», значит, что-то прошу»…
Это произведение четырежды исполнялось в Хайфе. Потом я познакомился с различными ансамблями – такими, как «Кинерет» и «Замир», которые начали играть мои квартеты; меня пригласили в Швецию, потом я представлял Израиль в Южной Корее. Мою кантату a capella «Праздник урожая (Суккот)» исполнял хор польского радио, и это, пожалуй, было самое удачное исполнение этого моего
произведения.
Одно из своих сочинений, сонату для флейты и гобоя под названием «Иди, сынок, пойдём в нашу страну!», Нубар посвятил известному французскому певцу Шарлю Азнавуру и американскому миллиардеру армянского происхождения Кирку Керкоряну. Эти два человека много делают для блага Армении! Ноты (изданные в Израиле) передал лично Шарлю тогдашний посол Армении во Франции Эдуард Налбадян (сегодня он возглавляет МВД Армении). В ответ Асланян получил от Азнавура письмо со словами признательности и благодарности.

- Нубар, расскажите о вашей творческой дружбе с оркестром Армии обороны Израиля.

- Этот прекрасный оркестр играет три моих произведения: «Мечта солдата», «Марш-бросок» и «Десант не сдается». Я хочу выразить свою особую благодарность Михаилу Яарану, сегодня уже бывшему дирижеру этого оркестра, преемнику основателя оркестрового исполнения военной духовой музыки в нашей стране дирижера и композитора Ицхака Грациани.
В 2007 году министерством обороны был организован конкурс на лучший военный марш. Рассказывает М.Яаран:
«Мне как главному дирижеру оркестра Армии обороны Израиля предстояло выбрать лучшие из 70 представленных на конкурс произведений. Это была очень интересная, но в то же время трудоемкая работа. Надо отметить, что большинство маршей было написано непрофессиональными композиторами. В процессе работы я обратил внимание на три марша, которые явно выделялись из общей музыкальной массы. Выделялись и своей оригинальностью, и добротной, профессиональной оркестровкой. По красочности и плотному звучанию они напомнили мне марши одного из основателей русского военного марша Александра Чернецкого. В молодости я служил в оркестре штаба Одесского военного округа и переиграл его маршей достаточно. И еще одна важная деталь, которая мне понравилась, честно скажу. Все марши автора, на которого я обратил внимание, написаны на основе национальных армянских мотивов. В дальнейшем я познакомился с этим человеком, интересным и чутким, а главное – самобытным композитором, творчество которого основано во многом на армянском фольклоре. Я рад, что сегодня он известный композитор, его произведения исполняют не только в Израиле и Армении, они с успехом звучат во многих странах мира. Здоровья и новых творческих достижений Нубару!».

От автора.
В знак благодарности и уважения к военному оркестру и Михаилу Яарану Нубар Асланян написал пьесу «Прогулка», которую подарил коллективу оркестра и лично его дирижёру. Партитура оригинала сейчас в музыкальном архиве Михаила Яарана. Композитор дал произведению название «Прогулка» - потому что считает, что, кроме солдатского долга защищать отечество, у каждого воина есть и личная жизнь. А это - его семья, любимая девушка и город, в который после солдатских будней парень возвращается. Словом, лирика…
… А 10 лет назад в Хайфе состоялся юбилейный концерт к 60-летию композитора, на котором его произведения, в том числе марш «Десант не сдается», исполнял оркестр Армии обороны Израиля.


Семь самых значительных произведений

- Нубар, я помню вашу просьбу не представлять вас как композитора, который пишет только музыку в жанре духовой музыки. Безусловно, вы композитор самых разнообразных жанров.
Считаете ли вы какие-то из своих произведений наиболее значительными, важными?

- Прежде всего, это «Кантата для смешанного хора», три инструментальных концерта (кларнет, труба, тромбон), струнный квартет (памяти родителей), «Элегия» для струнных и фортепиано (памяти матери) и Соната для фортепиано. Все это программные произведения. А вообще, я люблю все свои произведения одинаково, они для меня как дети. Сейчас почему-то вспомнил прекрасное исполнение моей сюиты «В горах» камерным ансамблем «Музыка Нова» (флейта, гобой, кларнет и фагот). Это было на фестивале под названием «Праздник Израильской музыки». Зал «Театрон Ерушалаим», январь 2003 года.

- Могли бы вы, Нубар, рассказать нам о духовой музыке в Армении?

- Увы, хвалиться нечем. Раньше все было намного лучше и уровень духовой музыки был значительно выше. В Ереване четыре профессиональных духовых оркестра. Это оркестры: министерства обороны, ереванский муниципальный, милиции и оркестр МЧС.
Из армянских композиторов, которые уделяют внимание духовой музыке, могу назвать Роберта Петросяна. Одаренный композитор. Писал интересную музыку. Среди его сочинений много хороших маршей («Праздничный», «Юбилейный» и другие), произведения для трубы, для ансамблей духовых инструментов. К сожалению, этот большой энтузиаст духовой музыки ушел в мир иной.

- Я знаю, что вы поддерживаете дружеские и просто хорошие отношения с музыкантами Армении - этой дорогой вам страны.

- Я был руководителем духового оркестра, но работал в Ереване не только в области музыки. Я даже не постеснялся стать депутатом и очень многим помог. И мне тоже помогают. Наверное, Всевышний видит все. Моя дочь ездила в Ереван, чтобы защитить диплом, а вернувшись в Хайфу, она сказала: «Папа, твои избиратели тебя ищут!».
Я на связи со многими музыкантами и дирижерами. Сами видите, есть концерты в Ереване, и не один, а много. Ну, а там - встречи, долгие беседы… Сегодня есть новые возможности для общения, удобные средства коммуникации. Это дает возможность дышать полной грудью. Как будто и Армения стала ближе.

- Расскажите о своих встречах со значительными музыкальными деятелями – исполнителями, дирижерами и композиторами. Ведь вам есть что вспомнить и рассказать.

- Давайте я вам расскажу давнишнюю историю, для меня - немного волнующую.
1972 год. Москва. Всесоюзный пленум молодых композиторов. Действие происходит в Доме композиторов СССР.
На первом этаже этого здания продают ноты и пластинки. Кто-то из друзей мне подсказал, что «выбросили» пластинки с новой, 14-й, симфонией Шостаковича.
Для меня этот композитор как Бог! Я побежал вниз и купил сразу три пластинки. Поднимаюсь наверх в зал, смотрю: стоят три великих человека современности: Д.Кабалевский, Т.Хренников, А.Хачатурян и с ними… Д.Шостакович!
Первым делом, думаю, дам пластинку Шостаковичу подписать, поставить автограф! Но рядом с ним еще один большой композитор, мой земляк Хачатурян… Я стушевался, не подошел... До сих пор жалею.
Арам Ильич Хачатурян не так часто баловал нас своим приездом. Но приезжал. Его встречали по-королевски. Для Армении всякий раз это было событие. Дирижировал своими произведениями, билеты было не достать. В консерватории проводил мастер-классы (раньше они так, правда, не назывались). Беседовал со студентами и педагогами консерватории и училища.


Армения родная

Хачатурян завещал похоронить его в земле родной Армении. Узнав об этом последнем желании великого композитора, правительство Армении связалось с Москвой. После долгих переговоров и просьб от армянской стороны и некоторого вмешательства Тихона Хренникова, первого секретаря Союза композиторов СССР, волю покойного уважили.
Конечно, решающую роль в этом сыграло желание семьи. Сыновья поставили условие, чтобы отца погребли в скверике рядом с Большим залом филармонии. Но, по канонам армянской церкви, хоронить вне кладбища не принято. И тогда подключили Католикоса всех армян Вазгена Первого. Арам Хачатурян, выдающийся сын армянского народа, похоронен в Пантеоне имени Комитаса в Ереване. Кстати, совсем недавно, в мае 2016 года вся мировая музыкальная общественность широко отмечала 110-летие Арама Хачатуряна, этого великого деятеля музыки XX-го века.

…Час нашего интервью пролетел, как один миг. В комнату зашла красавица жена Нубара Алла. «Ребята, пора чай или кофе попить»,- обратилась она к нам.
Тут я познакомился с семьей Нубара.
Вот его сын Армен, о котором мы уже вспоминали, его жена и внук. Главное, что я почувствовал здесь, среди этих людей, – их любовь и уважение друг к другу. Это по-настоящему теплая семья.
«Алла, я хотел бы и от вас услышать пару слов о своем муже»,- обратился я к жене Нубара. Как уже говорилось, Алла окончила Ереванскую консерваторию как теоретик и музыковед. Преподает теорию музыки, сольфеджио и фортепиано в одной из музыкальных школ Хайфы.
«Нубар талантлив и трудолюбив. Я как жена всю жизнь стараюсь создать ему комфортные условия для творческой работы. «Тихо, папа музыку пишет!»,- с этим выросли наши дети. Но я еще и музыкант, не только жена, и всегда была первой слушательницей всех опусов моего мужа-композитора, а когда подросли дети - а они у нас музыканты - у Нубара появилось сразу трое слушателей и судей, но только самых добрых! Кроме того, что Нубар хороший муж, он еще прекрасный отец и дедушка!».


Истина, а не выгодная политкорректность

Из материалов интернета.

Почти 12000 человек поддержали письменное обращение композитора Нубара Асланяна к президенту Израиля Реувену Ривлину, написанное четко, ясно, без единого кричащего звука. Сдержанная боль и торжественные ноты скорби – и в партитуре его произведения, посвященного памяти жертв геноцида армян, которое называется «Храбрецам Сипана». Партитура, изданная в Израиле, была подарена автором президенту после его победы на выборах.
Сегодня композитор просит президента вернуть ему партитуру. Подарок этот являлся знаком уважения, в том числе и к его прошлым поступкам – призывам к Кнессету признать геноцид армян 1915 года. Но этого Кнессет не сделал. Не сделал и сам президент: политкорректность и сиюминутные политические интересы перевесили...

24 апреля 2015 года человечество отметило 100-летнюю годовщину геноцида армян. В серии концертов, которой музыканты Армении отметили эту скорбную дату, особое место занял концерт Национального Филармонического оркестра, которым руководит главный дирижер и худрук засл.деятель искусств Армении Эдуард Топчян. На сцене академического театра оперы и балета имени А.Спендиарова в Ереване дирижировал Рубен Асатрян, заслуженный деятель искусств республики Армения, который в своём письме дал следующую оценку творчеству Асланяна:

«Нубар Асланян очень интересный и самобытный композитор, мастер композиции в различных музыкальных жанрах. Многие из его ярких произведений в разное время прозвучали в Армении. Я организовал премьеру его «Концерта-поэмы» для трубы и симфонического оркестра, произведения, посвященного геноциду армянского народа 1915 года. Солистом был замечательный израильский трубач Рам Орен, с которым мы сразу нашли общий профессиональный язык. Прекрасная музыка в сочетании с хорошим исполнением дали свои плоды. Успех был потрясающий. Уверен, что слушатели, которые были на этом концерте, еще долго его не забудут».

Справка

Рам Орен - солист Израильского филармонического оркестра под руководством Зубина Меты. Сотрудничал с ГКО «Виртуозы Москвы» Владимира Спивакова, с камерным ансамблем «Солисты Москвы» Юрия Башмета.
Преподает в Высшей школе музыки имени Бухмана-Меты при Тель-Авивском университете. Приглашенный профессор музыкальной школы при Университете Манитобы (Виннипег, Канада) - преподает трубу, камерный ансамбль, ведет оркестровый класс.

Слово Раму Орену:

- С удовольствием приму участие в вашей работе и расскажу читателям об интересном человеке и композиторе Нубаре Асланяне.
Мне представилась честь первым играть его Концерт-поэму «Храбрецам Сипана» для трубы с оркестром. Состоялось это в 2015 году в Армении. Со мной в тандеме, кроме прекрасной музыки Нубара, участвовал замечательный коллектив – филармонический симфонический оркестр Армении и талантливый дирижёр Рубен Асатрян.
Музыка Нубара не оставляет слушателя равнодушным, волнует, заставляет переживать.
Я очень старался передать в своем исполнении замысел композитора, а также внести и своё ощущение исполняемого произведения. Надеюсь, у меня это получилось, судя по откликам армянских слушателей - музыка тронула их сердца.
Желаю Нубару творческого вдохновения. Мы, израильские музыканты, ждём от него новых интересных опусов, а если это будут произведения для трубы, то я с удовольствием их исполню.

Коллега о коллеге: композитор Борис Левенберг

Волею обстоятельств мы с Нубаром Асланяном оказались не только коллегами, не только имели общие трудности абсорбции, репатриировавшись в Израиль с большой “алиёй” 90-х, но и оказались соседями. Хорошо помню совместные субботние прогулки по нашему району Хайфы. Я встретил очень интересного человека, чьи музыкальные и композиторские взгляды и пристрастия оказались мне очень близки. Приятно было обнаружить, что мы напеваем одни и те же любимые эпизоды из симфоний Шостаковича! Подкупало его замечательное чувство юмора. Так уж получилось, что с Нубаром-человеком я познакомился раньше, чем с его музыкой. И последовавшее потом знакомство с его сочинениями не разочаровало меня, а наоборот, укрепило мои глубокие к нему симпатии. Открывшийся мне музыкальный мир Нубара поражает разнообразием жанров, серьезным подходом к композиторскому ремеслу и рядом очень высоких творческих достижений. В его музыке я ощущаю глубокие армянские национальные корни, естественные для Нубара, как дыхание. Он живет и мыслит как армянский композитор. Думаю, это очень хорошо. Многие его сочинения трагичны, как трагична судьба и история этого древнего, прекрасного и трудолюбивого народа.


От автора

Кстати, именно Борис Левенберг первым рассказал мне о Нубаре. Это было в моем очерке «Оркестр играет духовой» - об истории духовой музыки в Израиле.
Прочитав раздел «Композиторы, пишущие музыку для нашего жанра», Борис посоветовал мне ознакомиться с творчеством еще нескольких композиторов, в числе которых был и Нубар Асланян. И я рад этому.

Нубар Асланян:

- Борис, большое спасибо, что переслали мне этот комментарий Бориса Левенберга. Не могу не отреагировать на него.
Удивительно, как он точно заметил, что моя музыка в основном трагична... Поражаюсь... Большое спасибо Левенбергу, тронут до слёз... Добрейший и умнейший человек. Не зря в Армении так хорошо относились к нему, когда он был гостем в Доме творчества композиторов в Дилижане.
А еще я благодарен Борису, что он нашел терпение и помог мне разобраться с компьютерной программой Finale. Мне не надо вам рассказывать, как она сегодня важна для музыкантов, а для композиторов - вдвойне.
Большое ему СПАСИБО!!!

Ничего случайного

…Ничего случайного не было в программе этого необычного музыкального действа. Фортепианный концерт N2 Алексея Курбатова на темы Давида Мнацаканяна оп. 27, Концерт-поэма для трубы и оркестра Нубара Асланяна, посвященный памяти жертв геноцида, Францу Верфелю, австрийскому еврею, автору романа «40 дней Мусы Горы», о геноциде армян. Когда в 1943 году Гитлер приказал его арестовать, он сбежал в Америку. Через два года он скончался, и благодарные армяне его тело перевезли на родину, в Австрию.
Основным эмоционально-философским содержанием этих разных по своей значимости произведений являются драматизм, страдание и надежда. Но во всем многообразии своих проявлений произведения эти несут не разрушение мести, а очищение, путь к новому этапу постижения бытия. Солисты: известный российский пианист и композитор Алексей Курбатов и известный трубач из Израиля Рам Орен.
Драматическая поэма борьбы, исполненной священной ненависти. Она уводит слух в какую-то неопределенную перспективу и рисует в ней свои образы, логичные и мимолетные одновременно, завораживающие не раз повторяющимися музыкальными оборотами и мотивами-символами. Звук трубы, прорываясь через вибрирующие тембры оркестра, доносится как далекий таинственный голос, бередящий сердце неизведанностью того, что он в себе несет.
В это сочинение Нубар Асланян вложил огромные душевные силы. По признанию автора, последние ноты написаны в ту самую трагическую дату – 24 апреля, День памяти жертв геноцида армян. В тот же год концерт-поэма была издана Израильским музыкальным центром.


Не умолкают музы под обстрелом

Израильский журналист Татьяна Климович написала о том, как Нубар Асланян помогал организовывать концерты в то трудное время, когда север Израиля и родная Хайфа подвергались ракетным обстрелам со стороны Ливана.
Я также почерпнул у коллеги информацию о замечательном концерте в рамках Дней армянской культуры, на который Асланян был приглашён в качестве почётного гостя.
«В Тель-Авиве состоялся большой концерт с участием народного хореографического государственного ансамбля танца Армении «Барекамутюн», что означает «дружба». На концерте выступили известные армянские музыкальные группы, певицы Ануш и Инга Аршакян, в прошлом представлявшие Армению на Евровидении.
Концерт состоялся в присутствии министра культуры Асмик Погосян, посла Израиля в Армении Шмуэля Мирома, посла Армении в Израле Армена Мельконяна, почетного консула Армении в Израиле Цолака Момджана и представителя еврейского общества в Израиле Риммы Варжапетян-Фрайлер.
Концерт прошел во Дворце культуры («Эйхаль Атарбут») в Тель-Авиве. Присутствовавший в качестве почетного гостя Нубар Асланян вспомнил о состоявшемся в доме-музее Арама Хачатуряна в Ереване праздновании Дня независимости Израиля в 2004 году. Тогда присутствовал и известный композитор Эдуард Мирзоян (известный, в частности, своим выступлением в Белом Доме).
На торжественном концерте было исполнено пять (!) произведений Нубара Асланяна.
На состоявшемся в Хайфе незадолго до этого заключительном концерте Центра музыки «Юваль» молодежный оркестр исполнил произведение Асланяна, посвященное оркестру ЦАХАЛа, о чем говорится в статье «Праздник духовой музыки», опубликованной в газете «Вести-Северный округ».
Композитор Нубар Асланян одержим национальными интересами своего армянского народа, его болью, печалью и горечью. Он явно осознает жуткое отношение многих стран мирового сообщества, державных государств востока и запада, которые не желают признать то, что, к нашему огорчению, было жизненной явью...».


Музыка вдумчивая и трогательная

Чтобы лучше понять и узнать музыкальное творчество моего героя, я, конечно, заглянул в Ютюб и задержался там надолго...
Это было, можно сказать, погружение в музыку Нубара, и погружение глубокое. Концерт для тромбона, «Элегия» для четырёх труб, та самая «Прогулка», написанная в подарок военным оркестрантам, соната для виолончели соло, соната для флейты и гобоя, поэма для трубы, концерт для кларнета. Вот тут я не могу не высказать своего восхищения музыкой, Хайфским симфоническим оркестром и его солистом Джеффи Говардом! Ведь мне это близко, я сам кларнетист. Я даже написал после просмотра небольшое благодарственное письмо Джеффи и буквально на следующий день получил ответ:

«Уважаемый Борис!

Что касается моего исполнения концерта Нубара Асланяна, то, прежде всего, хотел бы сказать, что мы дружны с этим удивительным человеком и большим композитором. В течение ряда лет я имел удовольствие играть некоторые из его произведений. В музыкальном плане я пользовался пожеланиями композитора. Ведь эта музыка имеет богатый армянский национальный колорит, её нужно хорошо понять и прочувствовать.
Нубар очень тонкий музыкант и человек с большой буквы. Музыка его интересна в технических местах, но это не только техника ради техники. В медленных частях – она вдумчивая и трогательная.
Перед тем как Нубар написал Концерт для кларнета, я исполнил и очень полюбил его «Элегию» для кларнета (написана в память о друге). Потрясающая музыка. Мне она так понравилась, что я ее дал своему студенту играть на экзамене на музыкальный аттестат. Экзаменационная комиссия была в восторге от этой пьесы.
А теперь еще несколько слов о Концерте для кларнета.
Первая и третья части сочетают в себе уникальный стиль Нубара, в этой музыке чувствуется его любовь к родной Армении, народным её интонациям. Это меня вдохновило, я попытаться также почувствовать эту музыку, почувствовать страну Армению и ее народ. Прочувствовать, как он сам это чувствовал. Играя этот Концерт, я вдруг совершенно мистически представлял себя армянином. Что может быть еще важнее этого. Полное наслаждение от такого перевоплощения и все тут!
Концерт является довольно сложным технически. Но при этом и в технике прослеживается музыкальная нить, и она не отталкивает слушателя. С этим концертом мы поехали в Армению и выступали там с Национальным симфоническим оркестром. Успех был огромным. Для меня это большая честь и память на всю жизни. Я всегда буду дорожить этими воспоминаниями.
Видели бы вы момент нашего приземления в Ереване! Нубар просто светился от радости и счастья! Непостижима его любовь к этой стране и ее людям. И эту любовь он мне передал музыкой. Особенно после многих встреч с коллегами, его друзьями, такими теплыми людьми. И на этой волне воодушевления я планирую посетить с семьей эти края еще раз. Может быть, удастся еще раз что-то исполнить с этим замечательным армянским коллективом. Я всегда буду благодарен Нубару за его прекрасную музыку!»
Джеффи Говард (перевод с английского).

Справка.
Джеффи Говард. Родился в США в 1968 году. Переехал на постоянное жительство в Израиль в 1999 году.
1992 год: бакалавр музыки. Кливленд, штат Огайо, институт музыки.
1994: преподаватель по сертификации в области музыкального образования. Университет штата Алабама в Хантсвилле.
1992-1999: Хантсвилле (штат Алабама), работа в симфоническом оркестре.
1999-2002: Иерусалим. Преподаватель класса кларнета и саксофона в консерватории Иерусалима.
С 2001-го по настоящее время: Хайфский симфонический оркестр, концертмейстер группы кларнетов. Преподаватель консерватории Раананы, дирижер духового оркестра.

Джеффи Говарду пришло ответное письмо от Нубара Асланяна.
«Дорогой Джеффи! Прочитал письмо, которое вы написали Борису. Очень тронут и благодарен за столь теплые слова!
Джеффи, вы мой друг, и я должен сказать вам, что я разделяю с вами успех нашего выступления в Армении! Я очень горжусь тем, что посвятил свой Концерт такому высокопрофессиональному кларнетисту, как вы – Джеффи Говард!»


«Выбрали трубу и не ошиблись». Династия

Армен Асланян о своем отце. Рассказывает сын Нубара, Армен, замечательный трубач. Как и его родители, он тоже живёт в Хайфе, в прекрасном городе у моря, на севере Израиля - по сути, неофициальной северной столице. Преподает в консерватории, играет в симфоническом и джаз-оркестре. Ему слово.
- До седьмого класса я учился в детской музыкальной школе на фортепиано, но потом решил, что надо научиться играть и на каком-то духовом инструменте. Предстояла служба в армии, и не хотелось оказаться в войсках далеко от музыки.
Выбрали с отцом трубу и не ошиблись. До сих пор благодарю его за этот инструмент. И хочу через годы поблагодарить и моего первого учителя по трубе Гр.Потикяна. Лучше поздно, чем забыть. Так?!
Затем была учеба в музыкальной десятилетке имени Чайковского – причем, чем старше я становился, тем больше меня увлекала труба, которая, в конце концов, и стала моим первым инструментом.
Окончание десятилетки ознаменовалось сольным концертом с филармоническим оркестром Армении, где я исполнил концерт для трубы с оркестром А.Арутюняна, а оркестром дирижировал Вааг Папян. Это год 1985-й. Сегодня Папян известный израильский дирижер, и мы с отцом этому рады. Потом была консерватория в классе профессора Ю.Баляна и работа в детском музыкальном театре и молодежном симфоническом оркестре. Затем я поступил в Ереванскую консерваторию.
Служил срочную службу в одном из лучших оркестров Москвы, в оркестре военной академии имени Жуковского. Это был солидный оркестр, и не только строевого назначения.
У нас были серьёзные музыканты. Большинство – с хорошим музыкальным образованием. Дирижировал оркестром Николай Александрович Сандаленко. Много и часто выступали мы как перед военными, так и на больших музыкальных форумах. Будучи музыкантом этого оркестра, я перевёлся во время службы в институт имени Гнесиных. Сегодня это Российская академия музыки. Было это так.
Мой отец договорился с профессором трубы Тимофеем Докшицером о моем прослушивании. Моя игра понравилась Тимофею Александровичу, и он договорился с моим военным дирижером, чтобы тот отпускал меня на занятия в гнесинку, где он преподавал.
Я был на седьмом небе от радости. Заниматься у такого великого трубача – мечта многих!
Влияние отца на моё становление как музыканта и человека – огромно!
В детстве я играл в духовом оркестре, где папа был дирижером. Он никогда не играл на духовом инструменте, но посвятил мне некоторые произведения для трубы.
Папин альбом из пяти частей я исполнил на его юбилейном концерте в хайфском Аудиториуме в 2013 году.
Меня часто спрашивают, как я совмещаю джаз и академическую музыку. Люблю и то, и другое, и играю с большим удовольствием. Главное, чтобы музыка была хорошая и качественная.
В 2008 году руководство Хайфского симфонического оркестра приняло решение создать на базе оркестра и джазовый биг-бэнд. С тех пор я там исполняю ведущую роль первого трубача. Мы уже играли на многих крупных международных фестивалях и давали сольные концерты в Англии, Франции, Бельгии, Германии и, конечно, много гастролируем по Израилю. Кстати, оркестр находится полностью на государственной дотации, имеет собственную постоянную базу и является участником всех крупных культурных событий города и страны.
Приходилось играть под руководством Георгия Арамовича Гараняна, когда он приезжал на гастроли в Израиль. Мы тогда много общались. Замечательный был человек и большой музыкант. Встречались и играли вместе практически со всеми российскими джазменами, приезжавшими сюда с концертами, а их сюда едет великое множество! Запомнилась творческая встреча с Вадимом Андреевым, армянином из Баку, который сейчас живет во Франции. Великолепный пианист! Работать и общаться с ним было одно удовольствие!
Здесь, в Израиле, есть музыканты – бывшие ереванцы, но их немного. Я знаю человек 15-20. И в симфоническом оркестре есть. Однажды отец встретился с Дживаном Гаспаряном, а мне вот не довелось играть с современными армянскими музыкантами. Жаль! Пока это только мечта – ведь они соотечественники всё же, и мне этого хотелось бы.
Довольно часто исполняю произведения отца. Отец очень любит настоящий хороший джаз, особенно джаз, основанный на народных элементах, и поэтому доволен тем, что я играю и такую музыку. Так что у меня с ним консенсус.
Борис, ещё я бы хотел добавить пару абзацев, и хотя я понимаю, что очерк, который вы пишете, не обо мне, но это тоже касается рассказа о моем дорогом отце и дополнит общую картину.
Мой дед, папа отца, играл на валторне, был солистом афинского оперного театра. Отец начал заниматься музыкой только в двадцать лет. Дед умер рано, и бабушка Эстер осталась одна с тремя сыновьями. Было финансово тяжело, поэтому папа столь поздно начал свою учебу. Не до того было. Слава богу, в итоге с учебой у него все сложилось успешно. Человек он - ни дать ни взять талантливый. В дальнейшем поступил в Союз композиторов СССР.
Можно ещё много чего о нем рассказывать. Я горжусь своим отцом и очень его люблю!

***

Отличное резюме, не правда ли?..

Иржи Лабурда: исповедь души

Кто хоть раз бывал в Чехии, не мог не влюбиться в чудную природу этой маленькой страны, с её лесами, озерами и реками, уютными городами и старинными замками. Бывая в Чехии, не перестаешь удивляться сказочности этого мира, наполненного любовью. Чехия известна своей культурой и искусством. И сегодня я вам расскажу о человеке, внесшем огромный вклад в музыкальную культуры своей страны и всего мира. Иржи Лабурда – наш современник. Композитор, педагог, ученый.

…Это было в 1986 году. В то время я преподавал в Ровенском государственном институте культуры. Неожиданно мне пришло письмо из Чехословакии, из Праги. «Кто бы это мог быть?», думал я, вскрывая конверт, ни знакомых, ни друзей у меня тогда там не было…
Письмо было от неизвестного мне в то время чешского композитора Иржи Лабурды.
Не могу сейчас в точности воспроизвести текст, но смысл был в том, что мне предлагалось ознакомиться с творчеством Иржи в области духовой музыки. Мне, как преподавателю кларнета, саксофона и ансамблей, предлагались ноты для этих инструментов.
А почему бы и нет, подумал я. И ответил: «Жду ваших произведений!».
Вот так началась моя дружба с этим замечательным композитором и человеком. Дружба, которой уже более 25 лет...
Позже, когда я бывал в Праге, мы, естественно, встречались, и наши встречи оставили у меня неизгладимые воспоминания. В подарок я получил от Иржи не только ноты, но и диски, что было ценно всегда, но особенно – в те годы.
В высшей степени интеллигентный и обаятельный человек, знающий несколько языков, в том числе и русский. Диапазон его творческих изысканий очень широк. Но об этом ниже.
А пока представляю вам: известный чешский композитор, лауреат многих отечественных и международных премий и призов Иржи Лабурда.


Jiří Laburda

Любовь к музыке для Иржи – своеобразное «наследство» от родителей. А элементарное музыкальное образование он получил в небольшом городке Собеслава, где родился. Затем учился на педагогическом факультете Карлова университета в Праге, а позже – в пражском педагогическом колледже. Его учителями были чешские композиторы Карел Хаба, Зденек Хула и музыковед Эдуард Херцог.
Иржи Лабурда преподавал в различных педагогических учебных заведениях; впоследствии он вошел в состав педагогического факультета Карлова университета в Праге (1961 год). С 1999 года преподает в пражской консерватории.
Творчество И.Лабурды изобильно и разнообразно. Среди его произведений – сонаты: 11 для фортепиано, две – для двух фортепиано, четыре для органа, четыре для аккордеона, две для тромбона, две для маримбы, скрипки, виолончели, одна – для гобоя, кларнета, трубы и для двух маримб; концерты для фортепиано, органа, аккордеона, фагота, трубы, тромбона, два – для альта, два для виолончели, двойной концерт для скрипки и виолончели, мессы, кантаты, пять симфоний, большой «Te Deum», опера-буффа «Изольда и Дорабелла», балет «Les Petits riens».
Также создано немало камерных произведений: духовой октет, септет, секстет, четыре струнных квартета, три брасс-квинтета и многочисленные другие камерные композиции. В основном, для медных духовых инструментов или нетрадиционного состава: пьесы для трубы и клавесина, трубы и арфы, трио для флейты, гитары и аккордеона, трио для блокфлейт, симфония для духового оркестра и многое другое.
Очень хорошо известны камерные произведения Лабурды для голоса с фортепиано: «Seifert песни», «Мелодии для человека, которого я люблю», «Пейзаж сердца», «Судьбам женщин», «Три песни», пьеса для сопрано, флейты и фортепиано. Псалом «Перед воротами Иерусалима» для одного голоса с органом; «Дуэты», «Пастораль». Все его произведения опубликованы американским издательством «Alliance Publications» в городе Синсинава.
Композиции Иржи Лабурды получили большое признание, что успешно подтверждается бесчисленными призами и грамотами на отечественных и международных музыкальных конкурсах. В Чехии, на конкурсе «Юбилейный», проведённом под эгидой Чехословацкого радио, был получен приз за Концерт для фортепиано (1971). Словацким музыкальным фондом в Братиславе Лабурде присужден первый приз за пьесу для валторны с оркестром «Бурлеска» (1961). Несколько призов на национальном хоровом конкурсе в Йиглаве.
На международном музыкальном фестивале в испанском городе Alicante композитор был удостоен премии «Premio Oscar Esplá» – за произведение «Глаголитическая месса» (1966); за кантату «Метаморфоза» получил премию «Otto Spreckelsen» в Ганновере (1968). Его «Прелюдия Соло» для аккордеона получила премию SACEM-UPAC в Париже в 1974 году. В 1987 году пьеса для смешанного хора получила первую премию и также премию «CITA ди Тренто». Премии на международных конкурсах были получены в 1987, 1994 и 1996 годах.
И. Лабурда хорошо известен и как фортепианный композитор. Его 11 фортепианных сонат были исполнены и исполняются многочисленными чешскими и зарубежными пианистами.
С 2001 года немецкий издатель Вольфганг Г.Хаас в Кельне публикует книгу и ноты Иржи Лабурды под названием «Laburda-Piano-Work» («Laburda Klavierwerk»). Всего было выпущено восемь томов!
Многие сочинения написаны Лабурдой на церковные тексты. «Моя религиозность очень важна для меня в сочинении духовной музыки»,- говорит композитор и ссылается на великого Г.Малера, чье творчество проникнуто религиозной идеей, поиском истины, обретения гармонии, чистоты человеческого духа, идеи о том, что сама природа, которую изображает композитор, – это воплощение Божества, а не иллюстрация ее явлений.
И.Лабурда считает, что произведения Малера по своему существу являются духовной музыкой.
Хорошо известны и органные сочинения композитора – как культовые, так и светские, написанные для органа-соло с камерным составом и с симфоническим оркестром. В одном из концертов фестиваля «Дни современной музыки», проходившем в Праге недавно, с большим успехом прозвучали органные прелюдии Лабурды, отобранные для показа организаторами фестиваля.


Письмо от Иржи Лабурды

«Дорогой Борис, я позволю себе выслать первую часть моих биографических заметок, (давайте их так назовем). Прочтите их, хоть это и обширный материал. По сути это мои воспоминания. Если длинно, вы можете их сократить.
Как вы меня просили, я немного напишу и о моих дорогих родителях. Также я начал писать и о своей композиторской деятельности. Как ни крути, а это самый важный и большой раздел в моей жизни. Учитывая специфику вашего очерка и музыкального направления журнала, ориентированного на определенный круг музыкантов-духовиков, обозначу три направления, которые можно найти на моем личном сайте:
I. Произведения для сцены и для оркестра.
VII. Произведения для деревянных духовых инструментов.
VIII. Произведения для медных духовых инструментов.
Ваш Иржи Лабурда».


С этого места – подробней!

Наше интервью

-Уважаемый Иржи! В начале очерка я разместил вашу биографию в энциклопедическом варианте, а сейчас хотелось бы поговорить в другом формате – о вас, ваших родителях, первых шагах в жизни и музыке.

-Мой отец, Франтишек Лабурда, родился, как потом и я, в небольшом городишке Собеславе, это Южно-Чешская область нашей страны. Родился он в 1897 году, а умер в 1969-м.
Когда ему было два года, умер его отец, мой дедушка, и его мать осталась одна с шестью детьми! Детство отца было очень тяжелое.
Когда он вырос – стал мясником. Началась Первая мировая война. Когда ему было лет 19, его призвали в армию и послали воевать на Восточный фронт. На Украине они с братом Хенричем добровольно сдались в русский плен, где пробыли до 1922 года. После этого парни возвратились в новую Чехословацкую республику. В 1926-м отец открыл свой собственный небольшой магазин. В 1928 году он женился на моей матери Людмиле. В 1929 году родилась моя сестра, тоже Людмила. А два года спустя, 3 апреля 1931 года, родился и я.

-Вот отсюда, Иржи, как сейчас модно говорить, давайте подробней...

-Борис, я и так стараюсь быть подробным в изложении, как бы не стало это скучно нашим читателям…
Я уже говорил, что жизненные условия у нас были ужасные. Мой отец потерял своего отца в раннем детстве, в семье было ещё много детей. Потому он окончил только шесть классов.
Учился он в большом, переполненном классе. Кстати, в классе учились только мальчики. Явным плюсом было то, что в этой городской школе был учитель пения, и он учил весь класс – а это более сорока детей – играть на скрипке! Отец умел играть простенькие народные мелодии.
Вот отсюда и мои первые шаги в музыке. Очень быстро и я научился играть простые мелодии. Родители были счастливы.
О матери. Моя мама родилась в Вене. Чехия тогда была частью Австро-Венгерской империи, и родители матери были посланы работать в австрийскую столицу. Отец матери, мой дедушка, работал столяром – позже он был даже столяром на фабрике «Стингл», которая производила фортепиано. Моя бабушка работала прислугой, но она очень хотела дать своей дочке, моей матери, музыкальное образование – и маме купили австрийский народный инструмент цитру, на которой она научилась неплохо играть.
Как видите, специального музыкального образования у моих родителей не было, но музыку в семье очень любили. Поженившись, родители пели в городском смешанном хоре, который иногда даже выступал в операх. В то время в Собеславе существовал и оркестр южнославянских – хорватских инструментов «Тамбурашский оркестр», и в нем оба моих родителя активно участвовали. Таких коллективов в то время в Чехии было много.
Славяне хотели утверждать и свою культуру – что, конечно, австрийцам не очень нравилось…
Повзрослев, и мы с сестрой тоже начали играть в этом оркестре. Я играл на берде – это нечто, похожее на контрабас.

-Итак, Иржи, ваше детство. Что из тех лет вам запомнилось больше всего? Какие воспоминания волнуют душу?

-Детство, наверное, всеми ощущается как веселое и светлое время. У меня было много друзей. Школу я начал посещать в возрасте шести лет, а в семь или восемь начал учиться играть на скрипке. Мой учитель, превосходный музыкант и педагог Йосеф Петр, был нашим соседом. На скрипке я играл с удовольствием, хотя дома упражнялся мало. Уроки скрипки два раза в неделю мы посещали вместе с моим другом Иваном, почти на каждом уроке играли скрипичные дуэты в сопровождении фортепьяно, на котором играл сам учитель. Это было прекрасно. Мы очень любили нашего учителя, и было за что. Он был умён, деликатен и терпелив, любил нас.
Должен оговориться: скрипка была мне близка, но, в то же время, я очень завидовал своей сестре, пианистке, мне казалось, что ее инструмент интереснее и издаёт более красивые звуки. Под этим впечатлением я решил сам освоить фортепиано.
Сначала отец не знал, как к этому отнестись, и только после моего заверения, что скрипку я не брошу, записал меня и на фортепиано.
Так как мой отец работал в торговле, то, подчиняясь семейной традиции, я тоже должен был пойти по линии этой профессии и в дальнейшем заменить отца. После девятого класса основной школы меня послали учиться в Экономическую академию, где я прозанимался четыре года.
Во время войны школы не работали, в том числе и музыкальные. Экономическая ситуация была чрезвычайно сложная. Даже мой учитель перестал преподавать и под давлением оккупантов ушёл работать на фабрику. В 1942-43 годах я музыкой совсем не занимался. Хотя отец верил, что я вернусь к этому, когда ситуация в Чехии станет более благоприятная. А пока он покупал для меня ноты, клавиры опер композиторов Сметаны, Дворжака и других. Значит, верил, что все наладится и его сын продолжит заниматься своим любимым делом.
В то время я играл на фортепиано не очень хорошо, но жадность познания и тяга к музыке делали свое дело. Я стремился играть все, что у меня было под рукой, и в особенности клавиры опер.
Эти, как я сейчас называю, «мои университеты», не прошли бесследно. Я научился хорошо читать с листа.
Занимался самостоятельно ежедневно и с великим усердием, выучил на довольно хорошем уровне сложные сочинения Шопена, Листа и других композиторов. Вместе с тем, я отчетливо понимал, что этого всего было недостаточно, чтобы называться музыкантом.

-Ну, а что же с музыкой в профессиональном понимании?

-Это был 1948 год. Один из моих друзей рассказал мне, что есть в нашем городе профессиональный музыкант, преподаватель гармонии. Для меня это был новый и непостижимый, как мне тогда казалось, мир, освоившись в котором, я смогу сочинять музыку. Это стало моей мечтой.
Педагога звали Эмануэль Ратай, он работал в Учительском училище Собеславы.
Я начал посещать его уроки, и это было восхитительное время. Он учил меня гармонии, полифонии, композиции и фортепьяно. Рассказывал, что такое контрапункт. Играли на фортепьяно в четыре руки. Просто золотое было время!

-Иржи, что изменилось для вас в 1948 году, когда ваша страна поменяла политическую ориентацию и стала социалистической?

-Поменялось все, и существенно. Магазины отца были национализированы, а он сам стал подсобным рабочим. Мама стала работать продавцом. Разницу понимаете?
Вот тогда отец сказал мне: «Мы уже никогда не будем торговцами, и потому ты свободен. Если столь сильно любишь музыку, занимайся ею». Но у меня была проблема: того, что я любил музыку, было мало, у меня не хватало профессиональных знаний, и я считал себя не более чем любителем. А время для продолжения учебы было не самое подходящее...


Бухгалтер… музыкант

-Иржи, как вы все-таки оказались в профессиональной музыке?

-В 1950 году я сдал экзамен на аттестат зрелости в Экономической академии и стал бухгалтерским служащим Пражского министерства здравоохранения. Бухгалтером я был неплохим, можете поверить, но… Меня это угнетало, это было не мое. Но нет худа без добра – так, кажется, говорит русская поговорка.
В Праге я встретил одного человека, который, узнав о моих музыкальных наклонностях, пригласил меня петь в хоре любительского оперного коллектива. Это было удивительное сообщество из 60-ти вокалистов, с полным симфоническим оркестром, многими выдающимися солистами того времени. В течение девяти месяцев я с хором участвовал в постановках множества опер: это были «Проданная невеста», «Далибор», «Поцелуй», «Тайна» Бедржиха Сметаны, «Якобинец», «Русалка» – Антонина Дворжака, «Евгений Онегин» П.И.Чайковского.
Вскоре меня назначили репетитором, который подготавливал солистов, и несколько раз я был даже хормейстером. Все это была огромная практика для меня, но она, к сожалению, закончилась в связи с моим вынужденным отъездом из Праги: на меня донесли, что я был сыном «капиталиста».

-И что было?

Страшно вспомнить… Я должен был уехать из Праги и работать шахтером. Да-да, я не оговорился… После года этой работы, в конце 1951 года, я смог уехать домой и стал работать литейщиком на заводе...
В июне 1952 года я сдал вступительные экзамены на педагогический факультет Карлова университета в Праге. Именно в то время у нас был большой недостаток учителей школ второй степени. И хотя начальству факультета не очень хотелось принимать студента из «капиталистической семьи», недобор новых учителей заставил их сделать это: я был принят на обучение по специальности «Русский язык плюс музыкальное воспитание» для преподавания в 5-8 классах основной школы. Длительность учебы была три года.
Оказавшись в университете, я стал счастливым человеком! Во-первых, я снова в Праге, которую очень любил, во-вторых, я начал учиться у двух прекрасных учителей: это были известный музыкальный теоретик Эдуард Герцог и композитор Карел Хаба (брат композитора-новатора, отца четвертьтоновой музыки). Эти два серьезных музыканта сыграли в моем творчестве большую роль, во многом определили и направленность моего творчества.
Музыкальная часть учебы на факультете не была для меня сложной. А вот доскональное изучение русского языка давалось трудно.
На факультете я близко познакомился, и мы подружились, с будущим известным композитором Иржи Калакхом, который затем перевелся в консерваторию на композиторское отделение. Но мы не перестали с ним дружить, совместно слушали множество сочинений, покупая или доставая пластинки. Почти ежедневно были на различных концертах (у нас не было денег на билеты, но студентов пускали бесплатно).
В 1955 году я окончил факультет и обязан был по направлению ехать преподавать. Город можно было выбрать. Я избрал город Либерец и не просчитался: оттуда меня перенаправили в Яблонец-над-Нисоу, где я был единственным преподавателем, имевшим специализацию «Русский язык и музыкальное воспитание».


Всё начинается с…

-Иржи, а как вы стали сочинять музыку?

-Начал сочинять еще в Собеславе под руководством профессора Э.Ратая. Постигал у него азы гармонии, контрапункта, и с той поры стали появляться мои первые произведения.
В нашем городе Собеславе, приблизительно в 1947 году, когда я играл в любительском театре, я дружил с Отакаром Билеком (1932-2016). С годами наша дружба переросла в нечто более важное для нас обоих, и мы стали как родные братья. Отакар после аттестата зрелости стал работать на радио драматическим режиссёром, и когда я преподавал в Яблонце-над-Нисоу, он предложил мне сочинить музыку к радиокомедии «Телеграмма» Густава Пфлегера-Моравского. Я очень обрадовался этому предложению. Так моя музыка впервые прозвучала по Чехословацкому радио. С той поры мы время от времени сотрудничали.
Работой в педагогической школе я не был удовлетворен, так как я был там единственным русистом и должен был преподавать во всех классах. Для музыки у меня не оставалось времени. Я решил попросить перевести меня в педагогическую школу в городе Хеб – туда никто не хотел ехать, так как это было далеко, на границе с Германией. И с 1957 года я стал там работать.
В городе Хебе была педагогическая школа, причем в отличие от прежней – большая и хорошая по уровню образования, и не только. Я работал там с 1957 по 1961 год. Преподавал исключительно музыку и игру на фортепьяно. Со мной работал мой однокурсник, выдающийся скрипач и хормейстер Владимир Коварик, который приехал туда раньше меня и крепко там обосновался.
Раньше, еще на факультете, занимаясь музыкой, я любил играть с листа. А теперь мы уже вдвоем играли все, что попадало в наши руки, даже самые трудные сочинения: концерты и пьесы Бетховена, Моцарта, Брамса, Шопена, Листа, Чайковского, Хачатуряна, Кабалевского, Глазунова, Шостаковича, Дварионаса и других. Организовывали в городе концерты. Создали хороший смешанный хор, который на государственном конкурсе был награжден второй, «серебряной» премией.
Кроме того, я продолжал заочное обучение на педагогическом факультете в Праге. Начал посещать там уроки гармонии у известного теоретика, профессора консерватории Зденека Хулы, с которым мы изучали гармонию на профессиональном уровне.
Наше прекрасное сотрудничество с Владимиром Ковариком в Хебе, к сожалению, окончилось в 1960 году. Тогда вышло правительственное постановление, что все учителя должны совершенствоваться в университетах, в так называемых педагогических институтах, и Владимира перевели в Карловы Вары. В конце того же года я досрочно окончил факультет в Праге. Здесь надо заметить, что моя диссертация была на тему «Симфонии Д.Д.Шостаковича», а моим консультантом был Эдуард Герцог.

-Шостакович?! Интересно! А почему именно Шостакович?

-Во время моей учебы на факультете (1952-1955) в общежитии, где я проживал, нас было шестеро ребят, и одним из них был русский студент, от которого я узнал, что в тогдашнем СССР существует Всесоюзное общество для культурных отношений с заграницей, его филиалы есть в Москве и Ленинграде. Когда я начал заниматься симфониями Шостаковича, я вспомнил об этом и написал в эти организации.
Из Ленинграда мне ответил Иван Мартынов, известный биограф Шостаковича, который тогда изучал творчество нашего композитора Леоша Яначека. Из Москвы мне написала Валерия Николаевна Егорова, которая занималась чешской и словацкой музыкой, – она работала в отделе академии наук СССР, и мы с ней очень быстро подружились, взаимно помогали друг другу, наши хорошие дружеские связи продолжались до ее ухода из жизни.
В. Егорова – автор выдающейся монографии «Антонин Дворжак», («Музыка», Москва, 1997, 613 стр.), которая принадлежит к числу наилучших публикаций об этом композиторе. Также она – один из авторов книги «Симфонии Антонина Дворжака» (изд. «Музыка», Москва, 1979, 318 стр.). Валерия Николаевна много помогала мне при подготовке моей диссертации, а позже – в организации исполнения моей музыки в Москве.
В то время Шостакович был автором 11 симфоний. Но за два месяца до окончания моей работы над диссертацией состоялась премьера его 12-й симфонии, и мне удалось два раза ее послушать, чем я очень горжусь. Я даже успел написать несколько страниц об этом новом уникальном сочинении.
Поделюсь своим сокровенным: я считаю себя учеником Шостаковича – если не в прямом, то в косвенном значении этого слова.


Педагог

В 1960 году я окончил свое обучение на факультете, и мне захотелось поступить на работу во вновь созданный педагогический институт, с более глубоким изучением музыки. И опять всплыло, что я «капиталистического» происхождения. Но, к моему счастью, в то время оказался огромный недостаток учителей музыки – и именно преподавателей игры на скрипке! Поэтому вопреки «кляксе» в моей биографии, меня все-таки приняли как учителя скрипки в педагогический институт города Брандиса-над-Лабем, вблизи Праги.
В 1964 году произошли новые реформы в сфере культуры. Педагогические институты были переименованы в факультеты – наш институт переименовали в педагогический факультет университета Карла в Праге, и я стал преподавателем там, где сам первоначально учился, а мои бывшие учителя стали моими коллегами. Постепенно мне удалось стать преподавателем гармонии, музыкальных форм и полифонии. Этому я учил студентов вплоть до ухода на пенсию в 1998 году.
В 1973 году я окончил свою заочную аспирантуру с диссертацией на тему «Дидактические проблемы современных учебников гармонии». Присвоение звания кандидата наук было условием доцентуры, и я надеялся стать доцентом. Но опять какие-то интриги на факультете, и именно мое «капиталистическое происхождение») не дали мне защитить диссертацию. Правда, несмотря на это, я ежегодно был регулярным членом государственной экзаменационной комиссии на госэкзаменах.
В 1998 году из-за тяжелой болезни моей мамы я покинул мой родной факультет.


Стиль его музыки

-Иржи, вы пишете, что вам близки принципы неоклассицизма в музыке.

-Что касается стиля моей музыки, в биографических очерках обо мне авторы часто вспоминают мои собственные слова, что из современных композиторских течений мне ближе всего неоклассицизм, где мало алеаторики и немножко додекафонии. Наверное, это не совсем точно, и я хочу как-то эту мысль поправить – ну, хотя бы в этом очерке.
Стиль моей музыки меняется в зависимости от того, для кого и для чего я эту музыку пишу. Что касается именно музыки хоровой или музыки для детей – а я рад такую музыку сочинять – то я не смотрю на стили. Просто она должна хорошо звучать и приносить удовольствие.
Сочиняя для камерных или симфонических коллективов, я предпочитаю музыку программную, там я иногда использую некоторые компоненты музыкальных (классических) форм. В самых моих «независимых» сочинениях я стремлюсь на новом уровне использовать малеровское, гармонически независимое обращение с темами.

Справка.
Алеато́рика (вероятно, из англ. aleatoric[1] — случайный < лат. aleatorius — игорный < лат. aleator — игрок < лат. alea — игральная кость) — метод композиции в музыке XX-XXI веков, допускающий вариабельные отношения между элементами музыкальной ткани (в том числе, нотного текста) и музыкальной формы и предполагающий неопределённость или случайную последовательность этих элементов при сочинении или исполнении произведения.
Как метод композиции, алеаторика развилась в противовес строгому варианту сериальной музыки, в технике которой элементы во всех параметрах музыкальной композиции (гармония, ритм, форма, штрихи, динамика, тембр и т.д.) были строго детерминированы теми или иными прекомпозиционными алгоритмами (формулами, моделями).
Додекафо́ния (от греч. δώδεκα — двенадцать и греч. φωνή — звук) — техника музыкальной композиции, разновидность серийной техники, использующей серии из «двенадцати лишь между собой соотнесённых тонов».


«Заочный ученик» Шостаковича

Иржи Лабурда хорошо знает русскую музыку, занимался ее изучением, за долгие годы им собрана огромная библиотека многих партитур советского издания – от классики до современной музыки. Себя он считает заочным учеником Д.Д.Шостаковича, преклоняется перед его творчеством, особенно симфоническим – не случайно именно на эту тему он защитил диссертацию. В пятерке особо почитаемых им композиторов, кроме Дворжака, Малера, Равеля, он называет Скрябина и Рахманинова. Но добавляет, что в таком множестве «очень трудно выбрать, и эта ситуация часто меняется».
Русский язык Лабурда освоил во время учебы на факультете – чтобы, прежде всего, иметь возможность читать научные труды всех известных советских музыковедов и теоретиков. И судя по всему, не только для этого – нередко в своих письмах он цитирует классиков русской литературы и поэзии, знакомых ему не понаслышке.
И.Лабурду как музыканта волнует музыкальная жизнь и общее состояние культуры в его стране. Он с удовольствием общается с молодыми коллегами, признается, что их эксперименты не всегда ему по душе, но некоторые очень близки. Дружит и ведет интересные разговоры с композиторами старшего поколения, называет целый ряд имен, заслуживших, по его мнению, достойное место в мировой музыкальной культуре. И с огорчением добавляет, что классическая музыкальная культура в Чехии в огромном упадке…
Везде и всем владеет мода, коммерция, для настоящей культуры денег не хватает (даже на афиши), отмирают и исчезают традиции, не воспринимаемые молодым поколением. Дети хотят учиться только на гитаре, ударных и синтезаторе. Чешское радио передает в основном поп-музыку, классическая музыка совсем отсутствует. Это – трагедия, считает композитор. О последнем фестивале «Дни современной музыки» в Праге он высказался с грустью: без рекламы и необходимой поддержки залы были полупустыми…


О личной жизни

Иржи рассказывает.
В 1973 году я женился на Квете Прокоповой, которая была врачом-гинекологом. Через год у нас родилась дочь Хана.
В 1998 году в Собеславе внезапно умерла моя сестра Людмила, и на мои плечи легла забота о нашей матери: после перенесенного горя ее здоровье резко ухудшилось. Я решил прекратить работу и уйти в отставку. Но, увы, как часто бывает, меня надолго не хватило без работы: в 1999 году пригласили преподавать в консерваторию.


«Мне интересна музыка и молодых, и маститых»

-Иржи, а из молодых композиторов, кого бы вы могли отметить? Насколько вам интересна их музыка?

-Конечно, я интересуюсь музыкой других композиторов. А как же иначе?! И молодых, и не молодых, и маститых, и уже давно ушедших. Наиболее близки мне Леош Яначек, несомненно, Игорь Стравинский, Дмитрий Шостакович (о его 11 симфониях я написал обширную диссертацию – 280 страниц)… Также это Кшиштоф Пендерецкий, Дьерд Лигети. Из наших композиторов еще Милослав Кабелас, Клемент Славицки, Вацлав Троян, Иша Крейчи, Зденек Лукаш. Мне знакомы и интересны некоторые композиторские приемы – точнее, элементы – Карла Орфа.


«Как я подружился с духовой музыкой»

«Я в юности сам играл на тромбоне, даже играл в джазовом оркестре. Пробовал играть и на трубе. Когда я сочинял «Глаголитическую мессу» (1964), я искал какой-нибудь ансамбль для сопровождения и, думаю, удачно нашел для благозвучия такое соединение: четыре солиста (С, А, Т, Б), смешанный хор, орган, медные духовые инструменты и пять ударных.
В 1971 году я написал свою первую Сонатину для трубы и фортепиано. В связи с сотрудничеством с американским издательством Theodore Presser Company | Music Publisher and Distributor у меня попросили музыку для медных духовых составов, которая популярна в США. Отвечая на эту просьбу, я стал сочинять много музыки для таких коллективов. Еще более это усилилось с началом сотрудничества с издателем Вольфганом Г.Хаасом (Кёльн, Германия).
Когда я начал сотрудничать с американским издательством Alliance Publications (в городе Sinsinava), их президентом был композитор и дирижер Йоел Блахник, который издавал много музыки для симфонического и духового оркестра, и для него я сочинил свою вторую Симфонию. Моим самым значительным сочинением для духового оркестра я считаю свою обширную кантату «Те Деум», для четырёх солистов (С, А, Т, Б), смешанного хора, унисон-хора и духового оркестра. Интересной кажется и моя последняя месса: «Месса ин хонор Сти. Хуберт».
Иржи Лабурда перечисляет своих исполнителей-духовиков. Это брасс-квинтет петрозаводской консерватории, которым руководил Леонид Петрович Буданов. Трубач симфонического оркестра карельской филармонии Руслан Девликамов, профессор одесской консерватории Калио Мюльберг (кларнет), Игорь Олексюк – артист оркестра одесского театра оперетты. Трио кларнетистов «Musica perpetua». Игорь Скородумов (РАМ им.Гнесиных), Алексей Сорокин (ГМПИ им.Ипполитова-Иванова), Михаил Блинков (МГИМ им.Шнитке), трубач Вольфганг Г.Хаас (Кёльн), тромбонисты Армин Росин, Ами Бурмеистер и многие другие.


Музыка как наука

-Иржи, если говорить о вашей научной деятельности, что туда можно включить?

-В 1980 году я написал учебник гармонии для педагогических факультетов – он называется «Диатоническая гармония». Эта работа в трех томах была опубликована дважды – в 1980 и в 1983 годах.
Этот учебник, я знаю, по достоинству оценён в России. Вот, что пишет о нём наша коллега Надежда Николаевна Басалаева во вступлении к своей работе «Феномен Иржи Лабурды в современной чешской музыке». С разрешения автора я приведу фрагменты этой работы.
«Моя книга посвящена универсальному человеку, поистине человеку-эпохе – чешскому композитору, исполнителю, ученому и педагогу – Иржи Лабурде. В первой главе «Научный труд Иржи Лабурды – учебник диатонической гармонии» представлена личность педагога и ученого. В качестве призмы выступает авторский учебник гармонии, плод многолетней педагогической практики.
Особенности методики преподавания, как оказалось, во многом связаны с национальной музыкальной традицией. Во второй главе «Приближение к стилю (на материале фортепианных сонат)» содержится попытка очертить кажущиеся нам важными грани личности Лабурды-композитора – представителя национальной чешской школы, патриота своей страны. Здесь призмой выступает фортепианная соната. Изначально Лабурда опирался на традиционные средства выражения, позже пробовал современные техники (алеаторику и додекафонию), после чего сформулировал для себя окончательно следующее: «Я человек традиционный. Я не стремлюсь писать современно… Неоклассицизм мне близок». Музыкальный язык сочинений этого композитора искусен, но естественен и демократичен. Он рассчитан на широкий круг слушателей разных возрастов».
15 июня 2002 года в чешском городе Мост состоялся фестиваль церковной музыки «Tibi laus». Он был организован в честь Иржи Лабурды и сопровождался вручением именной премии композитора. Каждый участвующий хоровой коллектив должен был исполнить какое-либо хоровое сочинение мастера (или обработку народных песен). На основании своего решения композитор вручал лучшему хору «Премию имени Иржи Лабурды». Апофеозом фестиваля было исполнение сводным хором Мессы in G «Cum cantu populi» [LABWV 185] для смешанного хора («с пением народа»), струнных, трубы и органа.
Автор диссертации, посвящённой симфониям Д.Д.Шостаковича, И.Лабурда получил звание доктора философии в 1970 году, а через три года закончил трактат «Дидактические проблемы».
«Лабурде принадлежит внушительное число произведений, из которых больше 200 появилось в печати. Круг жанров, тем и образов, к которым он обращается, весьма широк и разнообразен… Композитор создал много произведений для детей, особенно небольших пьес, помогающих легко учиться играть или петь.
Композитор не только создает музыкальные произведения, но и помогает им дойти до слушателя. Лабурда всегда поддерживает контакты с музыкантами-исполнителями, стремясь к полноте воплощения задуманного. Он естественен и демократичен. Его музыка рассчитана на широкий круг слушателей разных возрастов.
«Я человек традиционный». Это соответствует темпераменту Иржи Лабурды. Разумеется, в его музыке мы найдем немало элементов и других стилей, например, романтизма, а также некоторые особо характерные черты музыки XX века. Однако в личной беседе композитор счёл нужным укрупнить те принципы, которых настойчиво придерживается в творчестве: уравновешенность формы, сдержанность экспрессии, избегание темповых и динамических крайностей, преобладание диатоники над хроматикой, рациональная организация ритма. Нетрудно заметить, что в главном они характеризуют его стиль именно как тяготеющий к неоклассицизму.
К 70-летнему юбилею композитора немецкое музыкальное издательство «Wolfgang G. Haas – Musikverlag Köln e. K.» составило каталог его сочинений. Каталог имеет нумерацию с первоначальным кодом композитора LabWV (Laburda – Werke – Verzeichnis). В этом каталоге приведена информация о каждом произведении (структура, темпы частей, состав исполнителей, время исполнения, год создания, дата премьеры и артикль издания).
Значительное число сочинений композитора выпущено и в американском издательстве «Alliance Publications, Fish Creek, WI. U.S.A.». Ноты для публикации композитор всегда готовит лично».


Новые учебники

Немецкий писатель Эрих Кестнер сказал: «Учебники возникают из старых учебников, которые возникли из еще более старых учебников».
Ко времени написания своего научного труда – трехтомного учебника «Диатоническая гармония» (1983) Иржи Лабурда был сосредоточен преимущественно на педагогике. Он был достаточно знаком со многими европейскими и зарубежными трудами по гармонии. Среди них были как научные издания, так и прикладные, учебно-практические. Лабурдой были тщательно изучены монографии Э.Курта, практические учебники для консерваторий П.И.Чайковского, Н.А.Римского-Корсакова и более поздние – коллективный («бригадный») учебник профессоров московской консерватории, курс гармонии В.О.Беркова, а также труд Ю.Н.Холопова.
Знал он и чешские педагогические труды по гармонии, в частности, Й.Бартоша, Л.Новака, К.Рисингера, Я.Вратиславского, З.Хулы, Й.Поспишила, Е.Сухоня, Я.Кофроня, М.Коржинека, Э.Градецкого, А.Модры, Я.Волека, К.Яначека, Й.Шреибера, М.Филипа, Й.Паздерка, Б.Душека.
Следует заметить, что русская педагогическая традиция особенно привлекала Лабурду своей детальной разработанностью, систематичностью и стройностью подачи материала, а также частичной адаптацией общеевропейских гармонических норм к национальным условиям.


Прага – Петрозаводск

Это интересная, большая тема. Стоит осветить её особо.
Многолетняя дружба связывает Иржи Лабурду с доцентом Петрозаводской консерватории Татьяной Будановой.
«Мою музыку играют во многих городах России, но наиболее активны в этом преподаватели петрозаводской консерватории во главе с доцентом Татьяной Будановой»,- рассказывает Иржи. - Кроме концертных исполнений моих произведений, имеется и ряд публикаций обо мне, и это очень приятно. Спасибо Татьяне за пропаганду и популяризацию моего творчества!».

От автора.
Я написал Татьяне Николаевне Будановой.
«Уважаемая Татьяна Николаевна! Я представляю российский научно-популярный музыкальный журнал «Оркестр», и хотя тематика нашего журнала как бы нацелена на определенный круг читателей-духовиков, нам будет интересно знать вашу оценку творчества Иржи Лабурды в целом. Расскажите, как вы познакомились с ним и как быстро вы почувствовали, что его музыка вам близка? Как вы оцениваете композиторский вклад Лабурды в мировую музыкальную культуру? Иржи Лабурда трудится не только на композиторском поприще, он еще и автор ряда музыкальных научных трудов, по важности и значимости высоко оцененных специалистами в области теории музыки. Какие у вас дальнейшие творческие планы, связанные с музыкой Иржи Лабурды?».
Ответ не заставил себя ждать.
«Добрый день, Борис! Очень рада вашему желанию написать о композиторе И.Лабурде, т.к. мне близка его музыка, с которой я знакома много лет, и мне хотелось бы, чтобы имя этого автора было известно как можно шире в музыкальном мире.
Поскольку, как вы пишете, вы с ним давние друзья, я предполагаю, что его биографические данные вам известны.
Мои очерки о творчестве И.Лабурды напечатаны в сборниках материалов международных научно-практических конференций в рамках фестиваля «Piano-Duo», ежегодно проходящего в Петрозаводске, а также в журнале «Brass Journal Plus» (Кельн, Германия). Желаю успеха в вашем начинании! Пишите. С уважением, Татьяна Буданова».

Письмо второе.
«Добрый день, Борис! Чтобы облегчить ваши поиски, приложением к этому письму посылаю вам также свой доклад на международной конференции «Традиция и современность» в Петрозаводске в марте 2013 года. Этот доклад – самый подробный о творчестве Иржи Лабурды из всех, которые я делала.
Ответы на ваши вопросы, я думаю, вы найдете в моем докладе «Слово о композиторе», который вошел в основу статьи, напечатанной в немецком журнале (Кельн). Статья напечатана в «Брасс-журнале плюс» (издатель Вольфганг Хаас), №1-2, 3-4 за 2014 год (журнал издается на немецком языке, перевод И.Лабурды).
Что касается научных трудов И.Лабурды, то их изучением впервые в России занялась моя студентка по фортепиано, теоретик Надежда Басалаева (Морозова) под руководством профессоров кафедры музыковедения петрозаводской консерватории Ирины Николаевны Барановой и Татьяны Николаевны Тимонен.
В России творчество И.Лабурды до недавнего времени не изучалось, хотя его имя упоминалось в «Сборнике о чешской музыке», редактор и составитель Валерия Николаевна Егорова. Сегодня музыка Лабурды исполняется в разных городах страны, нередко это первое исполнение его новых сочинений».


Знакомство с музыкой Лабурды

Татьяна Буданова продолжает.
Наше знакомство с музыкой Лабурды состоялось в 1982 году, когда композитор прислал на кафедру духовых инструментов петрозаводской консерватории бандероль с нотами и письмо с просьбой исполнить его новые сочинения солистами-инструменталистами и ансамблями духовых инструментов.
В то время на кафедре уже более десяти лет существовал профессиональный ансамбль из молодых педагогов консерватории – он сложился еще в их студенческие годы. Музыканты много концертировали и проявляли большой интерес к современной музыке, но испытывали, особенно на этом, на ансамблевом, исполнительском поприще, настоящий «репертуарный голод».
Надо вспомнить, что это было время только что наметившегося прорыва через «железный занавес» в политической атмосфере нашей страны, в том числе и в области культуры, а если говорить о частностях – прорыва к современной зарубежной музыке, долгие годы «закрытой» для нас и неведомой.
Предложение творческого сотрудничества со стороны тогда еще чехословацкого композитора было принято с удовольствием, тем более, что его сочинения притягивали своей новизной, нестандартным составом ансамблей, непривычным сочетанием инструментов из разных тембровых групп, а главное – необычным языком.
Я хорошо помню свои и наши общие первые впечатления от произведений Лабурды, я исполняла в них партию фортепиано. Поначалу музыкальный язык пьес казался замысловатым и непонятным, но, в процессе вслушивания, в нем все ярче проявлялся выразительный интонационный строй, прояснялась логика композиторской мысли, благодаря которой язык становился действенным в достижении главной цели: воплотить в музыке простоту реальности, сделать ее доступной и демократичной.
Несмотря на определенные трудности, музыка Лабурды вызывала желание общаться с ней, как с интересным собеседником, который интригует необычностью своего мышления в привычном восприятии происходящего.
В концертах нашей кафедры регулярно исполнялись присылаемые композитором новые ансамблевые сочинения. Состав исполнителей каждый раз менялся и удивлял своей непредсказуемостью, музыка с интересом слушалась, обсуждалась, привлекала внимание свежим звучанием и индивидуальностью стиля. С полным основанием можно сказать, что Лабурда приблизил наших музыкантов к пониманию современной музыки того времени и помог освоить музыкальный язык на более сложном этапе его развития.
Между композитором и руководителем ансамбля Леонидом Будановым велась постоянная переписка, она была содержательной как в творческом, так и в личностном плане. Композитор признавался, что с давних пор мечтал, чтобы его музыка, имеющая славянские корни, звучала в России. Всегда живо интересовался тем, где исполнялись его произведения, какая публика слушала и как воспринимала.
К сожалению, политические события в Чехословакии в конце 80-х годов коснулись и содружества музыкантов. Общение прервалось на какое-то время… А в силу дальнейших жизненных обстоятельств, совсем прекратилось.
Но, видимо, творческая привязанность имеет свойство в любых обстоятельствах сохранять былые связи, напоминая о них в нужный момент. Возвращение И.Лабурды произошло по воле случая, но хочется думать, что не случайно.
Некогда студентка моего класса по фортепиано ныне музыковед Н.Басалаева поделилась своей озабоченностью в поисках темы для дипломной работы. Ей хотелось исследовать творчество живущего в наши дни композитора, представляющего музыковедческий интерес, о котором еще никто ничего не написал.
Оказалось, что в России найти такую персону непросто. Студентка обмолвилась, что на каникулах едет путешествовать в Прагу. Очевидно, в контексте разговора случилось «короткое замыкание», и память механически подсказала имя Лабурды в качестве героя будущего исследования. Но были и сомнения – отыщется ли этот человек, ведь прошло столько лет…
Все сложилось удачно. По адресу двадцатилетней давности Надежда Басалаева разыскала композитора и застала его в добром здравии, в творческой активности и благодарной памяти о сотрудничестве с петрозаводскими музыкантами. Эта встреча не только определила тему дипломной работы выпускницы консерватории, но и восстановила прежний творческий контакт, который продолжается до сегодняшнего дня.
Надежда поступила в Карлов университет Праги, продолжала изучать индивидуальность Лабурды, имея возможность личного общения. В российском музыковедении это первая и довольно успешная попытка исследования его творчества.
В одном из музыкальных журналов Германии была напечатана статья Надежды с подробным анализом 11-ти фортепианных сонат Лабурды; в Интернете опубликована ее дипломная работа «Феномен И.Лабурды в современной чешской музыке», которую высоко оценил сам маэстро. И в 2012 году в последнем (№4) номере журнала «Музыкальная академия» опубликована статья Н.Басалаевой «Приближение к стилю Иржи Лабурды» – на примере его фортепианных сонат.


«Гость из Праги»

Новое появление Лабурды открыло для всех нас еще одну творческую грань композитора в жанре фортепианной и камерно-инструментальной музыки. В течение ряда лет в Петрозаводской консерватории состоялось несколько концертов из его произведений, имевших безусловный успех у публики.
В концерте «Гость из Праги», прошедшем в 2009 году в Петрозаводске в рамках научной конференции, посвященной памяти Ю.Г.Кона, были исполнены Малое трио для трех кларнетов, Сонатина для скрипки и фортепиано G-dur, Соната для двух фортепиано в четыре руки, Соната для виолончели и фортепиано, Соната для трубы и фортепиано.
Исполнители и слушатели нашли интеллектуальное удовольствие в понимании и восприятии открывшейся им музыки, отметив, что каждое прозвучавшее произведение отличалось своеобразием.
«В моих творческих планах ежегодно присутствует музыка И.Лабурды,- делится Татьяна Буданова, -Присутствует она в различной форме: это мои выступления в концертах, постоянное использование сочинений Лабурды в репертуаре студентов консерватории на курсе фортепиано. Курс фортепиано я веду у инструменталистов и теоретиков, уровень подготовки которых очень неровный, требующий индивидуального подхода к их навыкам. Сочинения Лабурды в этом смысле незаменимы для их последовательного развития в освоении современной музыки, и студенты делают успехи, с удовольствием участвуют в концертах музыки Лабурды и как пианисты, и как инструменталисты. Об этом тоже в моем докладе».

Петрозаводские концерты Иржи Лабурды

Для иллюстрации того факта, что музыку Иржи Лабурды хорошо знают в Петрозаводске, приведём программу одного из тамошних концертов.
Были исполнены сонатина для скрипки и фортепиано, сюита «Карелия» для трубы и фортепиано – посвящение памяти профессора класса трубы петрозаводской консерватории Леонида Буданова. Названия частей сюиты созвучны теме этого озёрного северного края и говорят сами за себя: «Озеро», «Северный ветер», «Кижи». Исполнители: заслуженный артист республики Карелия солист симфонического оркестра Карельской государственной филармонии Руслан Девликамов (труба), лауреат международных конкурсов и фестивалей, доцент ПГК им.А.К.Глазунова Татьяна Буданова (фортепиано), лауреат международного конкурса Екатерина Исаева (скрипка).
Как видим, Татьяна Буданова принимает самое активное участие в популяризации музыки Иржи Лабурды в своём крае, она большой энтузиаст – и не только организатор, но и исполнитель. Поэтому немного расскажем об этом человеке.
За время преподавания в петрозаводской консерватории Татьяна Буданова подготовила более ста специалистов, среди которых лауреаты международных и всероссийских конкурсов Татьяна Петрова, Евгения Банникова, Александра Игумнова, Айгуль Сарыева. Награждена дипломами «За педагогическое мастерство и подготовку лауреатов конкурсов» в Казани и Петрозаводске.
Является автором методических разработок и программ по курсу общего фортепиано и публикаций: в сборнике статей международной научной конференции «Культурные коды двух тысячелетий» – о творчестве финского композитора Яна Сибелиуса, в альманахе «Piano Duo» – об Иржи Лабурде, в сборнике «Петрозаводская консерватория. Очерки истории» – о педагоге-пианисте А.С.Лемане, в журнале «Вестник российской литературы» – об ансамбле «Карелия-Брасс». Постоянно ведет концертную деятельность в качестве концертмейстера и исполнителя-солиста.
Татьяна Буданова вспоминала 2009-й год. Но и не так давно, с 26 по 28 апреля 2015 года в стенах Петрозаводской государственной консерватории имени А.К.Глазунова с большим успехом прошел ежегодный фестиваль Piano Duo XIII. Наряду с педагогами Петрозаводской консерватории и студентами российских вузов в Карелию приехали музыканты из Минска, расширив этим географию фестиваля.
Состоялось несколько масштабных концертов, в каждом из которых звучала свежая и яркая музыка. Уже стали традиционными и премьерные исполнения, какими был полон фестиваль.
Концерт «Современная музыка Чехии. Иржи Лабурда» состоялся в третий и последний день фестиваля. Здесь слушатель смог познакомиться с личностью, сочетающей в себе талант, заряд творческой бодрости и неутомимость служения музыке. Любопытно, что чешский композитор Иржи Лабурда… никогда не бывал в Петрозаводске, да и вообще в России...
Вот перечень петрозаводских концертов, в которых звучала музыка Лабурды: «Гость из Праги», 2009 г.; «Музыка современности», 2012 г.; «Традиция и современность». Piаno duo XI, 2013 г.; «Музыка Чехии», 2013 г.; «Современная музыка Чехии». Piano duo XIII, 2015 г.; «Традиция и современность». К 85-летию И.Лабурды. Piano duo XIV, апрель 2016-го.
В музыкальном мире имя Лабурды имеет неоспоримый авторитет, который подтверждается множественными наградами, широкой известностью и постоянным изданием его произведений. А главное – концертами!


Он по сей день пишет, создаёт новое

Сейчас композитору уже за 85, и он по сей день пишет. Состоялись две премьеры его музыки в Швейцарии в 2015 году – Симфония №5 и в Чехии – Месса «Te Deum». Как сообщает Татьяна Буданова, композитор работает сейчас над 6-й симфонией.
В Петрозаводске также по-прежнему часто звучат его произведения, и в знак благодарности Иржи Лабурда написал сочинения для карельских музыкантов: «Аллегро» для 2-х ф-но в 8 рук (премьерное исполнение на фестивале Piano duo XI, 2013 г.) и сюиту «Карелия» для трубы и ф-но.
В стенах петрозаводской консерватории прозвучала соната для 2-х фортепиано. Она была с успехом представлена доцентами кафедры ОКФ Нонной Туровской и Татьяной Будановой.
Звучали сочинения Лабурды для деревянных духовых инструментов и фортепиано – Сонатина для фагота, Соната для гобоя, Сонатина для саксофона и Пастораль для флейты и струнного оркестра (в переложении автора для флейты и фортепиано). Эти произведения в Петрозаводске прозвучали впервые.
На фестивале дуэтов исполнители выступали не только вдвоем. Концерт вместил в себя также сольное произведение (соната для фортепиано №11) и ансамбли в восемь рук – в том числе «Скерцо для 4-х пианистов».
Второе отделение концерта «Традиция и современность», состоявшееся 24 апреля 2016 года в рамках XIV международного фестиваля Piano Duo, было посвящено 85-летию композитора Иржи Лабурды.
Камерную программу представила неизменный популяризатор музыки чешского композитора Татьяна Буданова в ансамбле с заслуженным артистом Республики Карелия солистом симфонического оркестра Карельской государственной филармонии Русланом Девликамовым (труба) и лауреатом международного конкурса Екатериной Исаевой (скрипка).
В научной библиотеке Петрозаводского государственного университета состоялся концерт современной музыки композитора Иржи Лабурды. Исполнителями были преподаватели и студенты консерватории.


«Для всего и для всех»

Из доклада Т.Будановой.
Композиторское мышление своеобразно проявляется в камерных сочинениях Лабурды для различных инструментов. Их у него много: «Я всегда писал для всего и для всех»,- признался композитор, имея в виду музыкантов, обращавшихся к нему с просьбой.
В Южной Чехии, откуда он родом, издавна существует традиция музицирования небольшими ансамблями, состоящими из различных инструментов, и эти музыкальные впечатления отразились в сочинениях для «курьезных» составов. Например: для трубы и арфы; для флейты, гитары и аккордеона; для блокфлейты, виолончели и органа; для альпийского или лесного рога и органа и т.д.
Хорошо зная технику владения практически всеми инструментами, композитор использует их возможности в самых различных проявлениях, обеспечивая комфортность и исполнения, и восприятия. Неудивительно, что, по признанию самого композитора, эти сочинения имеют большой успех у исполнителей и слушателей.
Всё это хорошо видно на примере программы концерта в Петрозаводске, который упомянут выше. Это 1-я и 3-я части трио для флейты, кларнета и фортепиано. Название трио «Fistulares budvicense» композитор объяснил тем, что написал музыку по просьбе своих друзей, преподавателей консерватории из города Будеевицы – исполнителей на духовых инструментах в той местности называют «дудочниками». Цикл состоит из 4-х частей, в каждой – своя, удивительно уютная, приветливая атмосфера, соответствующая ремарке в начале произведения – allegretto affabile. Трогательный по своему звучанию дуэт духовых органично сливается с тембрами фортепиано, наполняющими звуковую палитру новыми красками.
«Сонатины для флейты и фортепиано» Лабурда написал для студентов пражской консерватории, но впервые это произведение было исполнено… в харьковском институте искусств.
Сюита «Карелия» для трубы и фортепиано (2012 г.). Вот как комментирует автор замысел последней части цикла («Кижи»): «Я нашел в Интернете карельскую народную песню. Ее напев подействовал на меня очень сильно, пел меланхолический, усталый мужской голос. Именно эта усталость голоса действовала на меня внушительно, суггестивно, поэтому я решил использовать этот мелос в «Кижах».
С педагогической точки зрения пьесы Лабурды – настоящая хрестоматия и прекрасная школа для освоения не только современных принципов композиции, но и для приобретения навыков грамотного прочтения и осмысления текста, для воспитания штриховой культуры, выразительного интонирования и фразировки, чувства стиля. Сочинения И.Лабурды в этом смысле универсальны на любом исполнительском уровне.

От автора.
Специалисты университета Аризоны признают в своём исследовании, что композитор Лабурда сделал значительный вклад в обогащение репертуара для трубы как сольного и ансамблевого инструмента. Имеются в виду сольные пьесы для трубы с сопровождением, пьесы для дуэта и трио труб, сборники дуэтов, камерные произведения и многое другое.
Пятитомник небольших пьес для трубы и фортепиано Иржи Лабурды – это как бы иллюстрация развития трубача. И в этом – особая ценность для студентов-трубачей и преподавателей трубы в начальном и среднем звене музыкального обучения.
Недавно Иржи прислал мне запись своего «Адажио» из второй симфонии для духового оркестра. Приходилось ли вам, слушая музыку, забывать все на свете и уноситься мыслями далеко-далеко, в какие-то неведомые земные просторы? Вот озеро, лес – и я это почти ощущаю. Прекрасная музыка! Она умиротворяет и, наверное, этим лечит. Мы видим мир красоты природы, отраженный в музыке.


Исповедь души

Я позволил себе построить текст данной главы также, по преимуществу, на материале очень подробного доклада Татьяны Будановой.
П.И.Чайковский называл камерную музыку исповедью души композитора, и в этом смысле мастерство И.Лабурды проявилось в полной мере. Действительно, в его сочинениях присутствуют моменты поэтического откровения, в которых автор – удивительно проникновенный, обаятельный лирик, способный спокойно и просто передать тонкие нюансы душевного состояния: нежность, целомудрие, приветливость, скромность и даже застенчивость.
Надо сказать, сам композитор к таким признаниям относится недоверчиво, считая, что как раз ЭТО ему недостаточно удается, т.к. лирика всегда была для него проблемой. «Если бы я поверил хвале – это был бы конец для меня. Я уже чересчур стар, чтобы позволить себе хотя бы маленькое самолюбие»,- так отозвался Лабурда на комплимент в свой адрес. И добавил, что жизнь научила его считать такую тактику по отношению к себе единственно правильной и полезной в творчестве.
Композитор не ставит перед собой задачу писать современно, он просто пишет СВОЮ музыку, стараясь быть немногословным и скромнее относиться к выбору выразительных средств. Свою языковую эстетику, свой образно-эмоциональный стиль, свое пространство в музыке он создает оригинальностью мышления, интуитивным ощущением логики, которое для композитора бывает важнее всех правил. С глубоким уважением в своем творчестве Лабурда относится к национальным традициям, применяя при этом всевозможные технологические новации, позволяющие музыке стать самобытной.
Как и почитаемые им представители неоклассицизма – Барток, Стравинский, Хиндемит – Лабурда часто использует формы барокко и классицизма, приближая их к атмосфере современной жизни в новом языковом выражении. Свой язык композитор формирует, тщательно отбирая те средства выразительности, которые ближе ему по духу.
Особенно широко и своеобразно он претворяет романтические традиции, моделируя и синтезируя их в своей музыке.
Яркий композиторский темперамент Лабурды всегда уравновешен деликатностью и чувством меры во всех проявлениях: в построении формы, в сдержанной экспрессии, в использовании динамических и фактурных приемов, в рациональной ритмической организации. Создавая свои произведения, композитор мысленно налаживает «диалог» с исполнителем, стремясь к полноте воплощения своего замысла. Его ремарки не только определяют темп, но и уточняют необходимое интеллектуально-эмоциональное состояние исполнителя, например: largetto pensieroso, allegro tumultuoso, adagio, allegretto affabile и т.д.
Внутритекстовые ремарки, динамическая пластика, дают возможность исполнителю почувствовать в характере музыки «живую» ритмику движения, выразительную агогику. Эти «тонкости» в композиции Лабурды очень важны, их неточность, считает композитор, часто наносит ущерб успеху музыки.
Иржи говорит, что музыка для него не профессия, а способ существования в жизни.
Он и сейчас полон творческих сил. Это особое мироощущение, в котором композитор не должен чувствовать своего возраста. Когда-то услышав СВОЮ МУЗЫКУ, он продолжает каждодневно и трудолюбиво служить ей: создает новые сочинения, всегда сам редактирует и подготавливает их к печати, поддерживает контакты с музыкантами, которые несут слушателям радость общения с его музыкой. Пожелаем ему здоровья и новых творческих успехов!

Подмосковные вечера Золотого Иерусалима
Очерк Бориса Турчинского

«Спасская башня»
Международный военно-музыкальный фестиваль «Спасская башня» — музыкальный праздник, ежегодно проходящий в Москве. В нем принимают участие российские и зарубежные военные оркестры, фольклорные коллективы, а также подразделения почетной охраны глав государств. Традиционно он завершается масштабным мероприятием на Красной площади. Фестиваль приурочен ко Дню города Москва. Название фестивалю дала Спасская башня Московского Кремля.
Фестиваль «Спасская башня» проводится в соответствии с поручением Президента Российской Федерации В. В. Путина под патронатом Общественного совета, который возглавляет первый заместитель Председателя Государственной Думы Федерального Собрания А. Д. Жуков. За всю историю проведения Фестиваля на Красной площади в Москве выступили 140 коллективов из 40 стран. Ежегодно в фестивале принимают участие около полутора тысяч исполнителей. Благодаря этому грандиозному мероприятию послами мира становятся военные музыканты, представляющие всё разнообразие национальных, творческих и армейских традиций планеты.
Семь лет подряд специальным гостем Фестиваля «Спасская башня» была легендарная французская певица Мирей Матье, исполнившая на Красной площади известные во всем мире хиты «Le temps du Muguet» и «Non je regrette rien».
К Фестивалю «Спасская башня» приурочены торжественные приемы и уникальные концерты классической музыки, проводимые в Кремле с участием мировых звезд.
Важной частью Фестиваля «Спасская башня» является обширная благотворительная программа, предусматривающая безвозмездное распространение нескольких тысяч билетов среди социально незащищенных групп населения, а также в детских учреждениях, школах Москвы, Подмосковья и других регионов России. По своему масштабу, содержанию, аудитории и производимому эффекту «Спасская башня» не имеет равных. Фестиваль по праву считается крупнейшим международным культурным проектом России.
С 27 августа по 4 сентября 2016 года фестиваль проходил в девятый раз.
Участники фестиваля выступали на лучших концертных площадках Москвы. Центральные и наиболее зрелищные события, по традиции, состоялись на Красной площади. Артистов военных оркестров и фольклорных коллективов также можно было увидеть на железнодорожных вокзалах и в парках российской столицы.
В этом году в Москву для участия в смотре съехались двадцать четыре коллектива, половина из них — иностранные. Жители и гости столицы впервые смогли увидеть выступления Сводного оркестра греческих ВВС и ВМФ, австрийского оркестра тирольских императорских стрелков и сингапурского оркестра полиции.
Приехал в Россию и оркестр Евросоюза. Он представляет собой «сборную» волынщиков из целого ряда стран Европы. В него, в частности, вошли ирландские, немецкие, нидерландские, шотландские музыканты.
В разные годы на фестивале с немалым успехом выступили два профессиональных оркестра из Израиля: Оркестр Армии Обороны Израиля под управлением дирижера Михаэля Яарана и оркестр полиции Израиля (дирижер - Михаил Гуревич).
«Спасская башня - детям»
В 2016 году международный фестиваль в четвертый раз проходил с участием юных исполнителей - более 500 юных музыкантов из разных городов России собрались на Красной площади в августе.
Под могучими стенами Кремля юных гостей ожидало истинное приключение: ведь настоящие офицерские мундиры, верные кони и боевое оружие - мечта каждого мальчишки. Профессиональные военные рассказывали об истории военной музыки и наглядно демонстрировали традиции Российской армии и флота.
Для прекрасных маленьких дам проводились занятия по батику, оригами, живописи, музыке. Гостей также ждали квесты, конкурсы, эстафеты — для всей семьи.
Целый город вырос на Красной площади – там где оживали и становились реальностью мечты!
Проект познакомил детей с русскими военными традициями, популяризировал детский конный спорт и традиции российской школы верховой езды, включал выступления лучших детских музыкальных коллективов… В итоге - реализовал программу социальной ответственности Фестиваля и его партнеров.
В рамках проекта «Спасская Башня - детям» прошел фестиваль детских духовых оркестров, в котором приняли участие коллективы из разных городов России и зарубежных стран.
В 2016 году в фестивале приняли участие 11 детско-юношеских коллективов.
Встречайте!
1) Народный коллектив «Духовой оркестр» ДШИ им. Н.А. Римского-Корсакова. Тихвин Ленинградская обл.
2) Образцовый детский коллектив «Духовой оркестр ГБНОУ СПБ ГДТЮ». Санкт – Петербург
3) Консерваторион (детская музыкальная школа) муниципалитета города Петах-Тиква, Израиль
4) Духовой оркестр студентов "КОМК им. С.И. Танеева". Калуга
5) Духовой оркестр Детской школы искусств имени С.Т.Рихтера. Москва
6) Духовой оркестр «Прометей». Орел
7) Духовой оркестр «Веселые ребята». Воронеж
8) Сводный детский духовой оркестр Тульской области "Arsenal Bras".
9) Группа барабанщиц и мажореток "Держава" Башкирского государственного педагогического университета им. М. Акмуллы. Уфа
10) Ансамбль барабанщиков «Rhythmy Stiсks» Московский Кадетский Музыкальный корпус
11) Образцовый духовой оркестр школы г. Молодогвардейска, Луганская область.
Музыкальное руководство фестивалея детско-юношеских духовых оркестров взял на себя военный дирижер Президентского оркестра засл.арт. РФ Евгений Никитин.
Впервые в Москве
На этот раз были впервые приглашены и юные израильские исполнители – детско-юношеский оркестр нашей консерватории города Петах-Тиква - лауреат международных конкурсов и фестивалей (директор консерватории Шломит Мадар-Леви, художественный руководитель и дирижёр оркестра Михаил Дельман).
С огромным волнением ждали 72 юных участника нашего коллектива своего выступления на этом знаменитом фестивале.
Ведь это очень ответственно — выступать в столице России, на Красной
площади, в присутствии огромного числа зрителей! Программа нашего выступления называлась “Из Израиля с любовью”, в нее были включены произведения израильских, русских и европейских композиторов. Также намечены встречи-концерты с Центральным военным оркестром министерства обороны России под руководством засл.арт. РФ Сергея Дурыгина и коллективом детской музыкальной школы им. М. Табакова.
Маэстро Мухамеджан
В январе 2016 года в Фейсбуке открылась страничка моего бывшего военного дирижера Анатолия Борисовича Мухамеджана. Я был этому несказанно рад: и как человек, и как дирижер этот человек оставил у меня и у моих друзей самые наилучшие воспоминания. Не сомневаюсь, что эта фамилия о многом говорит всем духовикам бывшего Союза. Последнее место его службы – начальник и главный дирижер Первого Отдельного Показательного оркестра министерства обороны СССР.
Я никак не мог упустить возможность взять у Анатолия Борисовича интервью: как раз близился его юбилей.
В ходе наших бесед отдельной интересной для Анатолия Борисовича темой был мой рассказ о духовой музыке в нашей стране. Для большей наглядности я выслал ему несколько видеозаписей юношеского оркестра консерватории Петах-Тиквы, где я преподаю уже около 25 лет. Вот отсюда, от этой точки началось обсуждение возможности участия нашего коллектива на столь престижном международном фестивале.
Ощутимым «катализатором» материализации этой идеи был также президент Международного благотворительного фонда детского и юношеского творчества "Дети и Музыка" засл. артист России Сергей Остапенко.
После рекомендации Анатолия Мухамеджана я получил письмо от художественного руководителя фестиваля, дирижера Президентского оркестра России Евгения Никитина.
Справка
Дирижер Президентского оркестра России заслуженный артист России подполковник Евгений Юрьевич Никитин.
В должности дирижера Президентского оркестра Е. Ю. Никитин неоднократно принимал участие в мероприятиях правительственного уровня, дирижировал спектаклями театра «Кремлевский балет», а также выступал в качестве дирижера с симфоническим оркестром Министерства обороны Российской Федерации, Государственным концертным оркестром духовых инструментов им. В. Еждика и Образцово-показательным оркестром Внутренних войск МВД РФ.

Из письма Евгения Никитина
Уважаемый Борис! Спасибо большое Вам за письмо и особенно - за желание приехать к нам на фестиваль «Спасская башня»!..
С 2013 года в рамках этого крупного мероприятия проходит также фестиваль детских и молодёжных духовых оркестров "Спасская башня детям", музыкальным руководителем которого являюсь непосредственно я… Все вопросы по администрации и организации выступлений курирует руководство проекта, поэтому в ближайшие дни я свяжусь с ним и напишу Вам о дальнейших действиях.
От себя могу добавить, что выступление на фестивале Вашего замечательного коллектива (с удовольствием убедился в высоком исполнительском мастерстве оркестра, посмотрев видео) станет не только настоящим праздником музыки, но и позволит укрепить наши культурные и творческие связи.
Говорит Сергей Николаевич Остапенко
Наконец-то наша с Борисом Турчинским мечта сбылась. Замечательный детско-юношеский духовой оркестр из консерватории города Петах-Тиква приехал в Москву. Семь лет назад мы даже не думали, что этому оркестру - лауреату престижных международных конкурсов - будет предоставлена возможность выступить на фестивале детских духовых оркестров "Спасская башня детям". Мои большие слова благодарности - засл. деятелю искусств РФ, профессору кафедры дирижирования Военного института военных дирижеров Военного университета Вооруженных Сил РФ Анатолию Борисовичу Мухамеджану и музыкальному руководителю фестиваля детских духовых оркестров "Спасская башня детям" дирижеру Президентского оркестра РФ, Заслуженному артисту России Евгению Никитину за их участие в приглашении духового оркестра консерватории города Петах-Тиква на столь престижный фестиваль. В рамках фестиваля оркестр выступил в детской музыкальной школе им. М.И.Табакова совместно с оркестром этой прославленной духовой школы. Переполненный зрительный зал громогласными аплодисментами приветствовал выступление юных музыкантов Израиля и России.
Очень интересной и запоминающейся была встреча юных музыкантов из израильского города Петах-Тиква с профессиональными музыкантами Центрального военного оркестра Министерства Обороны РФ. И, конечно же, самым кульминационным моментом приезда этого замечательного коллектива в Москву были два выступления на Красной площади, в самом центре России.
Высокопрофессиональное, мягкое звучание оркестра - заслуга его бессменного художественного руководителя и замечательного дирижёра Михаила Дельмана, выпускника Кишинёвской консерватории. Детско-юношеский оркестр консерватории города Петах-Тиква снискал заслуженную любовь и восхищение у публики, а также высокие оценки у специалистов и музыкальной общественности. Итог выступления оркестра в столице России городе-герое Москве - это приглашение приехать на следующий год для участия в фестивале детских оркестров "Спасская башня детям".
Желаю замечательному оркестру дальнейшего творческого роста, успехов в учебе и личной жизни. А его замечательному руководителю крепкого здоровья, новых творческих удач и исполнения всех заветных желаний.
С глубоким уважением ко всем Вам
Президент Международного благотворительного фонда детского и юношеского творчества "Дети и Музыка", засл. артист России Сергей Остапенко.

Москва, 31 августа 2016 года


Центральный оркестр министерства обороны Российской федерации
Готовясь к поездке в Москву на фестиваль, мы решили, что нашим детям надо не только показать духовые оркестры, участвующие в программе, а еще организовать творческие встречи с другими московскими коллективами. Тут я набрался храбрости и написал письмо начальнику Центрального военного оркестра РФ полковнику Сергею Юрьевичу Дурыгину - честно говоря, не надеясь на положительный ответ. Центральный военный оркестр Министерства обороны Российской Федерации – один из самых известных военных оркестров мира. Его по праву можно назвать звучащей эмблемой Вооруженных Сил, национальным достоянием России. Коллектив очень востребованный - временем лишним совсем не располагает.
Но, к моему приятному удивлению, ответ Дурыгина был положительным. И даже очень.

Артист Центрального военного оркестра Министерства обороны Российской Федерации публицист Михаил Черток:
- В музыкальной жизни Москвы 27 августа 2016 г. произошло знаменательное событие: состоялась встреча музыкантов детского духового оркестра г. Петах-Тиква (Израиль) и Центрального военного оркестра Министерства обороны Российской Федерации.
Экскурсия по оркестру, совместная репетиция и тесное общение после неё произвело неизгладимое впечатление как на детей и преподавателей оркестра консерватории г. Петах-Тиква, так и на музыкантов Центрального военного оркестра. Что поразило всех нас – это музыкальные способности детей. Я слушал выступление этого коллектива накануне в музыкальной школе им. М.И.Табакова и был поражён необычайно виртуозностью игры, сложной программой, динамической гибкостью оркестра, великолепными аранжировками играемых произведений. Но когда началась совместная с нами репетиция – всё ранее услышанное просто померкло после звучания марша В. Агапкина «Прощание славянки». Удивительно то, что почти все музыканты играли его без нот, наизусть – это значит, что марш популярен и любим не только в России, но и в Израиле.
Перед началом игры директор консерватории Петах-Тиква г-жа Шломит Мадар-Леви рассказала об оркестре, об учебном заведении и о репертуаре, который оркестр исполняет. Также и Сергей Дурыгин рассказал об истории создания Центрального военного оркестра и его репертуаре.
Как бы не сговариваясь, оба дирижёра оркестров: израильского - Михаил Дельман и Центрального военного - Сергей Дурыгин, – подобрали довольно сложную программу для совместной репетиции. И нужно сказать: музыканты блестяще справились с ней. После марша «Прощание славянки» прозвучали ещё два марша – «Марш Армии обороны Израиля» и «Марш на темы песен Д. Самборского», оба – композитора З. Грациани.
После маршей на сцену вышла солистка-вокалистка оркестра Лиор Агааев. Её проникновенный голос, мягкое сопрано, и точное интонирование просто заворожили публику. В сопровождении оркестра она исполнила песню Номи Шемер «Золотой Иерусалим (эта песня признана вторым гимном Израиля) - кстати, песня была исполнена на иврите и на русском языке. После «Золотого Иерусалима» оркестр начал играть вступление к песне В.С. Соловьёва-Седого «Подмосковные вечера», и о чудо! – музыканты перестали играть и стали петь на русском языке «Не слышны в саду даже шорохи…» и т.д. После первого куплета Лиор исполнила второй куплет на иврите, затем третий – на русском. Аранжировка этой песни выполнена Борисом Пиговатом.
Всеми этими произведениями дирижировал Михаил Дельман.
Марш В. Халилова «Бодрый» (дирижёр майор К. Петрович) является очень сложным для исполнения. Но нет никаких трудностей перед нашим оркестром, и марш прозвучал не просто бодро - он прозвучал ярко, насыщенно, торжественно, динамично и просто замечательно. При этом все исполнители и дирижёры отметили руку мастера – точный композиторский замысел и отличную инструментовку.
Действительно сложным для исполнения произведением оказались виртуозные «Озорные частушки» Р. Щедрина (дирижировал капитан А. Нисенбаум). Однако никто из музыкантов детского оркестра не бросал играть. Они тянулись, стремились за своими старшими коллегами из Центрального военного оркестра, а в некоторых местах даже солировали, при этом свои партии они исполняли «с листа».
За дирижёрским пультом начальник Центрального военного оркестра полковник Сергей Дурыгин. Вальс из балета П. Чайковского «Спящая красавица» погрузил слушателей в сказку, в грёзы, в сладостное наслаждение. Плотные туттийные места, глубочайшее пиано, мгновенные перемены динамики – всё это подчинялось лёгкой руке дирижёра, его взгляду. Казалось, дирижёр и огромная масса людей – это единый организм, единой целое, готовое по его малейшему движению в любую секунду как уснуть, так и взорваться и помчаться в неизвестность.
Настоящий праздник мы получили при первых звуках «Праздничной увертюры» Д. Шостаковича. Хотелось, чтобы этот праздник продолжался как можно дольше.
Апогеем встречи стал «Славянский марш» П. Чайковского (дирижёр – Михаил Дельман). Создалось впечатление, что музыканты только сейчас разыгрались и вошли во вкус. Такое великолепное исполнение этого произведения можно услышать довольно редко, и мы все стали свидетелями этого случая. Именно на «Славянском марше» музыканты детского оркестра показали всё своё мастерство – это басы, тромбоны, кларнеты, флейты, трубы - словом, каждый музыкант, независимо от инструмента и исполняемой партии, уже в своём возрасте показал себя настоящим мастером. «Славянский марш» в исполнении совместного оркестра показал всю силу музыки, отсутствие языковых и иных барьеров, безграничные возможности дружбы.
Совместная двухчасовая репетиция пронеслась как один миг и оставила неизгладимое впечатление.
Я хочу пожелать здоровья и творческих успехов всему составу детско-юношеского оркестра консерватории Петах-Тиква, а преподавателям – терпения, надежды, веры в свои силы и силы своих учеников.

Афиша Фестиваля
.Лауреат международных конкурсов юношеский духовой оркестр консерватории Петах-Тиква /Израиль/
Программа «Из Израиля с любовью!»
дирижер Михаил Дельман
1/ Ю.Тальми - Марш армии обороны Израиля
2/ Н.Шемер- Золотой Иерусалим
3/ Хернандес - Эй Кумбачеро
4/ Фрейлихс - соло на кларнете Томер Агламаз
5/ Р.Кляйнштейн Наша маленькая страна
6/ Б.Пиговат - Пьеса в арабском стиле
7/ Л.Прима - Синг, Синг, Синг
8/ А.Гилев - Галоп
9/ Шалом Алейхем (марш)
Программа № 2
1/. Ю.Тальми - Марш армии обороны Израиля
2/ Н.Шемер - Золотой Иерусалим
солистка Лиор Агаев
3/ Г.Фильмор - Пьеса для трех тромбонов
солисты:
Натанель Быков
Илай Грисаро
Саша Басин
4/ Л.Андерсен- Праздник трубачей
солисты:
Юваль Латес
Михаель Зота
Даниель Каченко
5/ М.Заира - Йеменский виноградник
6/ Л.Прима - Синг, Синг, Синг
7/ Б.Пиговат - «Цфат» из сюиты Израильские зарисовки

Еще одна встреча
Еще одна замечательная творческая встреча нашего оркестра произошла в Московской музыкальной школе, которая носит имя выдающегося трубача М.И. Табакова.
Михаил Иннокентьевич Табаков
(06.01.1877- 09.03.1956)
Михаил Иннокентьевич Табаков - заслуженный деятель искусств РСФСР, доктор искусствоведения, профессор Московской государственной консерватории, солист Большого театра. Его имя вошло в историю развития отечественной музыкальной культуры как одно из ярчайших имен среди исполнителей на духовых инструментах, создателя отечественной школы игры на трубе, учителя большого числа отличных музыкантов. Среди его учеников народные артисты России профессора Т.А. Докшицер и Г.А. Орвид, заслуженные деятели искусств профессора С.Н. Еремин и М.В. Хачатрян, профессор В.И. Щелоков, В.В. Плахоцкий, лауреаты всесоюзных конкурсов Н.Э. Полонский, Л.Г. Юрьев, И.А. Воловник и многие другие. Еще шире ряды его «внуков» и «правнуков» - молодых педагогов и солистов наших лучших оперных и симфонических оркестров, учеников перечисленных выше педагогов. Это яркое свидетельство жизненности школы Табакова, того большого вклада, который внес Михаил Иннокентьевич в развитие отечественной духовой школы.
Концерт духового оркестра консерватории Петах-Тиква (Израиль) и оркестра московской музыкальной школы им. Табакова.
25 августа 2016
Справка
В школе действует духовой оркестр, его художественный руководитель — дирижер Анатолий Михайлович Паутов. Оркестр часто выступает - в том числе в ведущих залах столицы - и совершает поездки по России и за рубеж (Германия, Франция, Австрия, Литва, Латвия). Оркестр является лауреатом многих фестивалей, занимает ведущее место среди духовых оркестров ДМШ и ДШИ Москвы. В 2010 году оркестр стал лауреатом фестиваля «Будущее без войны» в память 65-летия Победы.
Немного о дирижере оркестра, известном в России музыканте:
Анатолий Михайлович Паутов — трубач, военный дирижёр в СССР, позднее — преподаватель по классу трубы и дирижёр духовых оркестров в МГИМ им. А. Г. Шнитке и ДМШ им. Табакова. Заслуженный работник культуры России. Кандидат искусствоведения, профессор МГИМ имени А. Г. Шнитке.
Родился в 1943 году в блокадном Ленинграде.
В 2005 году защитил диссертацию на соискание учёной степени кандидата искусствоведения по теме «Творческая деятельность Г. А. Орвида и её значение в развитии отечественного искусства игры на трубе»[1].
Профессор Московского государственного института музыки имени А. Г. Шнитке, преподаватель по классу трубы детской музыкальной школы имени Ю. А. Шапорина и детской музыкальной школы имени М. И. Табакова.
**********************************************
От автора
Программу концерта мы согласовывали задолго до концерта с директором школы Русланом Мелаевым.
Боялись, что выступление двух коллективов может быть слишком долгим - ведь еще хотелось что-нибудь из репертуара двух оркестров исполнить вместе. Для этого мы выслали в Москву два известных израильских марша И. Грациани, а москвичи прислали нам свою аранжировку знаменитого марша В. Агапкина «Прощание Славянки».

Евгений Никитин: «Артистизм и искренние эмоции»
Еще в феврале 2016 года про замечательный детско-юношеский духовой оркестр из консерватории города Петах-Тиква мне рассказал мой коллега, заслуженный деятель искусств Российской Федерации, профессор кафедры дирижирования Военного института военных дирижёров Военного университета Вооруженных сил Российской Федерации Анатолий Борисович Мухамеджан. Его профессиональное мнение и рекомендации, а также наши общие впечатления от присланного демонстрационного материала стали основой для приглашения коллектива на фестиваль детских духовых оркестров "Спасская башня детям ".
Великолепное, мягкое звучание оркестра, высокое профессиональное мастерство дирижёра Михаила Дельмана, артистизм и искренние эмоции юных исполнителей, а также безупречный вкус и культура всего коллектива в целом позволили передать москвичам и гостям столицы ощущение настоящего праздника музыки. В рамках своего пребывания и выступления на концертных площадках Москвы духовой оркестр консерватории Петах-Тиква снискал не только повсеместную любовь и восторженный приём зрителей, но и одновременно заслужил самые высокие отзывы специалистов и широкой музыкальной общественности.
И, конечно же, нельзя не отметить, что участие наших гостей из Израиля в фестивале детских духовых оркестров «Спасская башня детям» впервые придало этому яркому музыкальному проекту статус международного.
Отдельные слова благодарности за содействие и большую помощь в организации поездки коллектива духового оркестра консерватории Петах-Тиква хочу выразить руководству и сопровождению делегации, лично замечательному человеку и музыканту Борису Турчинскому, настоящему профессионалу маэстро Михаилу Дельману, а также родителям, педагогам и, конечно же, всем-всем юным музыкантам! Желаю всем удачи, новых творческих достижений и несмолкающих аплодисментов!
С уважением
музыкальный руководитель фестиваля детских духовых оркестров «Спасская башня детям», дирижёр Президентского оркестра Российской Федерации, заслуженный артист России Евгений Никитин

Михаил Дельман:
«Мы с оркестром выступали на множестве международных конкурсов и фестивалях - по всей Европе и Америке. Хочу прямо сказать: "Спасская башня" – один из величайших фестивалей, который очень важен для всех юных музыкантов – здесь они могут набраться необходимого им опыта.
У нас здесь появилось огромное количество друзей - несмотря на то, что мы говорим на разных языках: у нас в оркестре только четверть детей знают русский язык. Музыка – это язык, который объединяет всех нас и нам не обязательно что-либо говорить для того, чтобы понимать друг друга».
********************************************
По словам главного музыкального руководителя фестиваля заслуженного деятеля Всероссийского музыкального общества, главного военного дирижера России генерал-лейтенанта Валерия Халилова, "Спасская башня" – это не только ослепительное шоу, а тщательно "настроенный" инструмент международного культурного обмена. Главным элементом фестиваля стала традиция открытых выступлений духовых оркестров, а музыка, которую они играют, неразрывно связана с важнейшими страницами отечественной и мировой истории.


Хроника
На Красной площади я имел честь встретиться с редактором журнала «Оркестр» профессором Анатолием Леонидовичем Дудиным, который, послушав игру нашего оркестра, сказал: «Ну просто чудесная игра, осмысленная и убедительная. Спасибо вам, что приехали на фестиваль!»
Много было приятных – для всех нас и лично для меня - я даже сказал бы исторических встреч с видными музыкантами и дирижёрами, благодаря которым мы оказались на фестивале «Спасская башня» и смогли осуществить ряд замечательных и запоминающихся на всю жизнь встреч.
Назову их: Сергей Остапенко, Анатолий Мухамеджан, Сергей Дурыгин, Александр Гилев, Василий Матвейчук, Михаил Черток, Иван Оленчик…
На без преувеличения высоком уровне, состоялся совместный концерт с духовым оркестром музыкальной школы им. М.И. Табакова. Директор школы Руслан Мелаев и дирижер Анатолий Паутов. Это был именно тот концерт, где наш дирижер Михаил Дельман решил выставить на суд таких профессионалов - а в зале кроме детей и родителей, были ведущие дирижеры и музыканты-духовики Москвы - два сложных для исполнения духовым оркестром произведения: И.С.Бах «Пассакалия» и Г.Малер 1 симфония (4 ч). Тепло встретили слушатели пьесу «Галоп», известного российского композитора и моего хорошего друга Александра Гилева который присутствовал на этом концерте. Оркестр и дирижер (многие произведения звучали в его аранжировке, а также в аранжировке нашего композитора доктора Бориса Пиговата) не только справились со сложной в музыкальном плане задачей, но и продемонстрировал прекрасное звучание коллектива и понимание музыкальной ткани исполняемого произведения.
На бис совместно с оркестром школы им.Табакова сыграли два израильских марша Зико Грациани и знаменитое в России «Прощание славянки» композитора Василия Агапкина.
Несколько слов об этом легендарном марше. В России его называют маршем тысячелетия. В Тамбове по проекту скульптора Вадима Фролова открыт памятник его автору, прославленному композитору Василию Агапкину и Илье Шатрову - автору вальса "На сопках Маньчжурии". На открытии присутствовал писатель, военный историк Михаил Черток.
Впечатляющими для нас были два выступления на Красной площади:
по мнению всех, мы были лучшие из всех 11 оркестров, которые приехали на фестиваль.
Получили два приза как лучший коллектив праздника духовой музыки. Один из них - в виде большущего торта, который ребята и попробовали час спустя. Было очень вкусно.
Волнующие встречи
Очень волнующей была встреча с главным Центральным военным духовым оркестром России. Начальник оркестра засл.арт.РФ Сергей Дурыгин, его дирижеры и коллектив встретили нас очень тепло.
Как для них, так и для нас это была первая подобная встреча
Я был приятно удивлен, увидев на столе Сергея Дурыгина свою книгу «Иерусалимский дивертисмент» - рядом с книгами летописца военно-оркестровой службы СССР и России Михаила Чертока. Оказывается, Сергей Юрьевич читает мои очерки, и не только он один. Ко мне подходили музыканты оркестра и дирижеры - выражали благодарность.
В оркестровой студии разместили два оркестра, а это около 150 человек, и мы вместе играли и нашу, и их программу.
Тут следует заметить, что музыканты пришли в свое свободное время.
Общее музицирование удалось на славу.
Профессионалы высокого уровня, лучшие в России музыканты военного оркестра очень хвалили наших ребят и где-то были удивлены. Сергей Дурыгин сказал про нас, что оркестр-то детский, но играет по-взрослому хорошо.
Трогательно было слышать известную песню Номи Шемер «Золотой Иерусалим», по праву являющейся как бы вторым гимном Израиля, в исполнении Лиор Агаев, оркестра Петах-Тиква и Главного оркестра Российской армии. Это историческое событие….
Справка
«Золотой Иерусалим» (ивр. ירושלים של זהב Йерушала́им шель заhа́в) — наиболее известная песня израильской поэтессы и композитора Наоми Шемер, неофициальный гимн Израиля. Написана в 1967 году, а в 2008-м признана «Песней 60-летия» Израиля.
А еще в совместном исполнении прозвучало:
1. П.И. Чайковский «Славянский марш»
2. Р.Щедрин «Озорные частушки»
3. В.Агапкин «Прощание славянки»
4. марши И. Грациани
5. В.Соловьев-Седой «Подмосковный вечера»,
6. В.Халилов, марш
7. Р.Щедрин Озорные частушки
8. П.И. Чайковский Вальс из балета «Спящая красавица»
9. Д.Шостакович Праздничная увертюра
В оркестре есть свой музей, где освещены все этапы жизни коллектива - и даже не только оркестра, а всей военно-оркестровой службы со дня ее возникновения.
А ещё Сергей Юрьевич поведал мне, что мы коллеги и по инструменту: музыкальное училище в Омске он заканчивал как кларнетист.
В юности творческая судьба свела Сергея Дурыгина с моим лучшим другом и однокурсником по Житомирскому музыкальному училищу прекрасным кларнетистом и дирижером Новосибирского юношеского симфонического оркестра Владиславом Янковским (увы, из моего очерка "Славная десятка" Сергей Юрьевич узнал о его преждевременной смерти).
Вот, что он рассказывает:
«Я горжусь своими воспоминаниями о встрече с этим замечательным музыкантом. Это был очень деликатный и теплый человек, совершенно бесхитростный и беспафосный. В 1988 году я принимал участие в конкурсе духовиков-исполнителей среди студентов музыкальных училищ Сибири и Кемерово. Владислав Янович был в комиссии. Я исполнял сонату Франсиса Пуленка, и моя игра явно понравилась Янковскому - я услышал от него много теплых слов. А через год он был председателем комиссии на моих государственных экзаменах в музыкальном училище и повторил свое предложение поступить к нему в класс Новосибирской консерватории. Мне - как молодому и ничего из себя не представляющему мальчику - это, наверное, было очень лестно. Я его поблагодарил, но моей мечтой было стать военным дирижером, и я ему об этом сказал.
К слову сказать, я сдавал госэкзамен, будучи солдатом оркестра Омского танкового училища, и, как вы помните, в те времена все военные обязаны были ходить только в военной форме. Янковский улыбнулся моему ответу и пожелал всего наилучшего».
От автора
Может, Сергей Юрьевич и не знает, что Владислава Янковского он, возможно, тронул не только своей хорошей игрой - он мог ему напомнить самого себя в юные годы. На госэкзаменах в Житомирском музыкальном училище (1971) и сам Янковский был в военной форме...
Судьба – загадочная вещь… Думаю, послушай тогда Сергей Юрьевич совета моего друга – стал бы известным кларнетистом… Но ему, видно, было предрешено стать военным дирижёром и возглавить лучший военный оркестр России.

«Есть у меня сюрприз для вас», - сказал Сергей Юрьевич, чем меня сильно заинтриговал.
«Позовите старшину оркестра», - обратился он к кому-то из присутствующих дирижеров оркестра.
Через несколько минут в кабинет зашёл по-армейски подтянутый молодой человек. «Владимир Чумак», - представился он, - Ваш земляк из Житомира, ученик Вашего хорошего знакомого и коллеги Бориса Михайловича Фишермана.
Да, что ни говори, мир тесен, а у музыкантов-духовиков ещё теснее.
Я рассказал Владимиру о Фишермане – все, что знаю.
А через несколько дней, уже будучи в Израиле, связался с Борисом Михайловичем по Скайпу и передал от ученика привет, чем очень его обрадовал.


**********************************
Начальник Центрального военного оркестра Министерства обороны Российской Федерации, засл. артист России, полковник Сергей Дурыгин:
Дорогой Борис Романович!
27 августа 2016 г. произошла встреча детского оркестра консерватории г. Петах-Тиква (Израиль) и Центрального военного оркестра Министерства обороны Российской Федерации в Москве.
Мы чрезвычайно тронуты этим замечательным событием – знакомством и совместной репетицией с такими прекрасными и талантливыми детьми, какие входят в состав вашего оркестра. Считаю: основная заслуга в высочайшем исполнительском мастерстве музыкантов вашего оркестра принадлежит педагогам, потому что надо иметь талант к педагогической деятельности, терпение, настойчивость, способность отдаваться без остатка любимому делу, детям и ученикам. Ведь ребёнка как музыканта можно легко испортить, если относиться к занятиям «спустя рукава» или также легко сделать профессионалом высочайшего класса, если уверенно и настойчиво вкладывать в него всё самое лучшее.
Особо хотелось отметить работу дирижёра оркестра Михаила Дельмана. Сразу была видна рука Мастера. Кроме того, он блестящий инструментовщик и аранжировщик. По взмаху его дирижёрской палочки преобразились даже невозмутимые музыканты Центрального военного оркестра.
Незабываемо для меня и общение с руководителями и преподавателями консерватории, в том числе и с Вами, уважаемый Борис Романович. Общение музыкантов между собой также не вызвало никаких языковых или возрастных затруднений, ведь средний возраст музыкантов Центрального военного оркестра – 30 лет, а оркестра консерватории Петах-Тикве – 16 лет; все люди молодые, любознательные и талантливые. Выражаю уверенность, что общение наших музыкантов друг с другом, обмен опытом, впечатлениями, совместная игра принесло пользу обоим коллективам.
Спасибо Вам огромное за пропаганду духовой музыки. Всё, что Вы делаете – это очень ценно, особенно те труды, которые мы всегда с удовольствием читаем и с нетерпением ждём новых. Всё, что выходит из-под Вашего пера, Вы оставляете будущим поколениям музыкантов и ценителей духовой - в том числе военной - музыки. Эти работы всегда занимают достойное место в копилке наших знаний о духовой музыке.
Желаю всему коллективу детского духового оркестра консерватории г. Петах-Тиква крепкого здоровья, мирного неба над головой и высочайших творческих и других достижений. И пусть наша дружба крепнет и в дальнейшем. Надеюсь, что встреча не пройдёт бесследно, а оставит неизгладимые впечатления в сердцах и душах каждого члена наших творческих коллективов.
1.09.2016 г. Москва.
********************************************
Горжусь своей принадлежностью
Один из моих старых друзей, кларнетист Николай Свисюк, в свое время служил в этом оркестре - тогда он назывался Отдельный показательный оркестр министерства обороны СССР. Посмотрев мои фотографии, сделанные на «Спасской башне» и во время визита нашего коллектива в само расположение оркестра, Николай написал мне эмоциональное письмо: «Когда мой оркестр приглашали за границу, на различные фестивали, все было прекрасно, но было и чувство обиды за нашу страну и ее культуру, обиды, что такие фестивали не проводятся у нас: ведь все для этого есть - и прекрасные коллективы, и репертуар… Теперь все сбылось, и я вижу этот прекрасный фестиваль, и для меня это - как волшебный сон. Благодарен всему руководству и музыкантам моего, уже, к сожалению, бывшего коллектива, за эту сказку. А вы молодцы! Мне приятно, что ты лично посмотрел, увидел и услышал этих прекрасных музыкантов. А то, что вы играли вместе, - совсем несбыточная мечта многих юных музыкантов, и не только. Думаю, ваши ребята и их родители получили большое удовольствие. Горжусь своей принадлежностью к этому коллективу, хотя это уже и в прошлом. Еще раз поздравляю ваш коллектив. Вы посетили Храм искусств - пусть и военный, но Храм!»

Когда мы уже прощались с Красной площадью, художественный руководитель фестиваля Евгений Никитин пригласил оркестр и на следующий год: "Вы были украшением нашего фестиваля. Молодцы!" -сказал известный военный дирижер.

«Спасская башня» - краткий обзор
Наш коллектив, как и всех участников фестиваля «Спасская башня детям», пригласили на вечернее представление. Блеск- и только!
Выступали:
Образцово-показательный оркестр Вооруженных сил Республики Беларусь, Оркестр Вооруженных сил Пакистана, Оркестр муниципальной полиции Рима (Италия), Оркестр армии обороны Израиля, Образцовый оркестр Вооруженных сил Мексики, Центральный военный оркестр Министерства обороны России и другие Российские оркестры…
Оркестр волынок и барабанов «Соединенные музыкой» из Ирландии совместно с коллективом Школы шотландского танца Shady Glen не оставили равнодушными зрителей.
Выступление Бельгийских Королевских артистов на ходулях понравилось абсолютно всем - и взрослым, и детям!
Оркестр и рота почетного караула Народно-освободительной армии Китая – прекрасные девушки в форме - влюбили в себя всех.
Японский фольклорный коллектив «Канто Мацури» показал сложные и уже почти цирковые номера.
Оркестр Военно-воздушных сил и рота почетного караула Технической академии Греции показал народный танец Сиртаки. С трибун то и дело раздавались крики «браво»!
Последним номером было выступление Оркестра суворовцев Московского военно-музыкального училища, как всегда - зрелищное и интересное.
Особенно впечатляющей была заключительная часть, когда все коллективы, собравшись на Красной Площади, аккомпанировали известному российскому трубачу Владиславу Лаврику, лауреату премии Президента Российской Федерации для молодых деятелей культуры за 2015 год, и Тамаре Гвердцители, которая исполняла песню «Зажгите свечи».
Мы были буквально покорены игрой В.Лаврика - прекрасным звуком, интонационной чистотой и безукоризненными по красоте музыкальными фразами. Нельзя не упомянуть и мягкое звучание полуторатысячного оркестра – т.е. всех участников фестиваля под управлением главного дирижера фестиваля нар.арт.РФ генерал-лейтенанта Валерия Халилова.
Ну и, конечно же, был салют!

Неожиданный результат поездки
Те дети, у кого корни из бывшего Союза, хотят лучше знать русский язык: уж больно за эти восемь дней они полюбили Москву и тех людей, которые нас окружали. А у тех, чьи родители родились в Израиле, или кто приехал из восточных стран, просят «русских» товарищей научить их немного говорить по-русски!
Сегодня у нашего оркестра была первая репетиция по возращении из поездки. В оркестр, как и каждый год, влилась молодая поросль. После того, как новеньких представили коллективу, директор консерватории Шломит Мадар-Леви рассказала о наших выступлениях и встречах в Москве и про большое количество восторженных откликов и поздравлений - как из Москвы, так и от муниципалитета города и, конечно, от родителей.
А когда она сообщила, что мы приглашены на фестиваль «Спасская башня» в 2017 году, а затем выступим с несколькими концертами в Санкт-Петербурге, радости не было конца.

«Вечное движение» Сергея Накарякова


Сергей Накаряков – молодой, но уже всемирно известный музыкант, в прессе его называют «Паганини трубы» или «Карузо трубы» – за удивительный «голос» его инструмента. Великий трубач современности Тимофей Докшицер назвал его уникальным дарованием. «Сергей Накаряков играет на трубе так же легко, как большая часть из нас дышит»,- написала «San Fransisco Chronicle». Послушав игру 16-летнего Сергея, один из лучших трубачей мира француз Морис Андрэ сказал: «Я так не умею». Известный армянский композитор Александр Арутюнян дважды приглашал Накарякова на свои юбилеи – 85-летие и 90-летие, считая, что Сергей – один из лучших исполнителей его концерта для трубы.


Не подражая никому

В интервью мне Сергей Накаряков сказал, что никогда никому не подражает, – это один из его творческих принципов.
Не успел я обнародовать анонс нашего интервью в Интернете, как получил массу откликов от самых разных людей. Все они писали, что восхищены игрой Сергея, и позже я приведу некоторые из этих комментариев. А пока – познакомимся поближе. И не столько с творчеством нашего героя, которое хорошо известно миру, сколько пока с ним лично. Перелистаем страницы этой молодой биографии.
Родился 10 мая 1977 года в Горьком (Нижнем Новгороде) в музыкальной семье. Отец Сергея, Михаил Александрович Накаряков, — учитель фортепиано, мама — инженер.
Своё музыкальное образование Сергей начал игрой на фортепиано в музыкальной школе № 8 города Горького у преподавателя Л.Шпунгина, но вскоре, после травмы позвоночника, был вынужден оставить рояль и решил перейти на другой инструмент — трубу. Толчком к этому послужила пластинка Тимофея Докшицера с органными прелюдиями И.С.Баха (переложение для органа и трубы).
Первым учителем Сергея стал его отец. И уже в 1988 году Сергей получает диплом на Всероссийском конкурсе трубачей в Ленинграде. В 1991 году у Сергея происходит много событий. Это и большой успех на международном фестивале имени Иво Погорелича в Бад-Вёрисхофене (Германия), и переезд с родителями в Израиль для обеспечения свободы передвижения по свету. В том же году он дебютировал с Литовским камерным оркестром (дирижер С.Сондецкис) на Зальбургском музыкальном фестивале, и с тех пор его игра пользуется большим успехом во всем мире.
С 1993 года живёт в Париже. Гастролирует во многих странах: Германия, Россия, Венгрия, Чехия, Словакия, Израиль, США, Канада, Южная Америка, Южная Корея, Австралия. Огромным успехом пользуются его выступления в Японии, где Сергей бывает ежегодно и где его даже пригласили выступить в новом для него амплуа киноактера со звездами японского кино (снялся в художественном фильме «Маленькая капля в могучей реке» в роли русского трубача).
Сергей Накаряков проводит мастер-классы для трубачей во многих странах, где концертирует. Он сотрудничает с самыми известными дирижерами, оркестрами и исполнителями, среди них: Э.Клас, Ю.Темирканов, С.Сондецкис, В.Ашкенази, Ю.Башмет, Т.Николаева, М.Аргерих, Г.Шахам, К.Нагано, В.Спиваков (от него Сергей в 1990 году на фестивале в Кольмаре (Франция) получил в подарок профессиональную трубу (а потом – и вторую!).
Репертуар Сергея Накарякова потрясает своим разнообразием. Он исполняет произведения, специально написанные для трубы, а также переложения произведений для скрипки, альта, фагота, гобоя, фортепиано, валторны, голоса, виолончели — инструментов с более техничными, чем у трубы, возможностями. Кроме этого, он мастерски владеет игрой на флюгельгорне, исполняя на этом удивительном инструменте различные переложения, и тем самым расширяет художественный и технический потенциал флюгельгорна.
Среди исполняемых произведений следует отметить произведения для трубы с оркестром и трубы с фортепиано: концерты — Й.Гайдна, И.Гумеля, Ф.Неруды, А.Арутюняна, В.А.Моцарта, А.Гедике, К.М.Вебера (переложение партии фагота), Г.Телемана (переложение партии гобоя), Ф.Мендельсона, П.Чайковского и А.Вивальди (переложение партии виолончели), оба концерта Р.Штрауса, написанные для валторны, Д.Гершвина «Рапсодию в стиле блюз», Ж.-Б.Арбана «Венецианский карнавал», «Интродукцию и Рондо каприччиозо» К.Сен-Санса и многое другое.
«Венецианский карнавал» вообще называют визитной карточкой Накарякова, так блестяще он исполняет это замечательное произведение. И ещё – виртуозные пьесы Паганини, среди которых «Вечное движение».
Большинство переложений и обработок мастерски сделаны отцом Сергея, Михаилом Накаряковым.
С 1992 года С.Накаряков начинает сотрудничать с фирмой звукозаписи «Тель-Дэк», где почти каждый год выходит его новый диск.
В 2007 и 2010 годах Сергей Накаряков принимал участие в ежегодном международном музыкальном фестивале «Crescendo».


Искал Бог трубача…

Ещё в начале 90-х журналисты окрестили этого нижегородского юношу «Карузо трубы» и «Паганини трубы». О Сергее писала и наша коллега из Бат-Яма Изабелла Слуцкая – в своём эксклюзивном интервью она сделала упор на то, что Сергей Накаряков – наш дважды соотечественник. И еще: «Бог искал трубача и выбрал Сергея Накарякова»…
Тем любителям классической музыки, кому посчастливилось попасть на концерты Накарякова, не покажутся преувеличением высокопарные слова. Красивый звук, филигранное мастерство и не имеющая пределов виртуозность сделали Сергея Накарякова самым востребованным трубачом в мире.
…Много лет я проработал с другом семьи Накаряковых, пианистом Григорием Фишером в нашей консерватории Петах-Тиквы. Сейчас мой коллега на заслуженном отдыхе, но отношения мы поддерживаем. Григорий часто рассказывал мне о творческих успехах Сергея Накарякова, давал слушать диски с его записями.
Особенно запомнилось блестящее исполнение пьесы французского композитора Ж.Б.Арбана «Венецианский карнавал». Его играют многие трубачи. Я слушал эту пьесу в прекрасном исполнении Тимофея Докшицера во время его посещения одесской консерватории в 1977 году. Но Накаряков не подражал никому, его стиль и легкость покорили меня. Игра была безупречной как в техническом, так и в музыкальном плане.
С «Венецианского карнавала» началось мое «заочное знакомство» с обширным репертуаром выдающегося трубача нашего времени Сергея Накарякова. А потом представился неожиданный случай и для личной беседы с Сергеем!
Совсем недавно я подарил Григорию Фишеру свою только что вышедшую книгу «Иерусалимский дивертисмент» – очерки о музыкантах-духовиках, дирижерах и композиторах, пишущих музыку для духовых инструментов. И тут у Фишера родилась прекрасная идея: «Борис, читаю твою книгу, очень интересно и легко пишешь. Многих персонажей твоих очерков я знаю лично – Шапошникову, Шилклопера, Поволоцкого, многих открыл для себя… А почему бы не написать тебе очерк о Сергее Накарякове ? Он сейчас как раз гостит у родителей в Израиле, и ты можешь с ним познакомиться!».
Я испытывал сложные, двойственные чувства! С одной стороны, об этом всемирно известном трубаче-виртуозе столько написано! Освещён каждый его шаг, каждое выступление или мастер-класс! Журналисты ходят за ним по пятам и опубликовывают интервью в Интернете и в прессе! Сергей «просвечен», как на рентгене. Но есть и другая сторона. Меня как публициста, музыканта-профессионала, увлекло желание найти ещё не раскрытые «белые острова» в его биографии – творческой и личной.
Справедливости ради надо отметить, что желание такое было давно. Как-то шеф-редактор московского журнала «Оркестр», где я постоянно публикуюсь, Анатолий Дудин, просил меня «выйти на Накарякова». «Вы как бы земляки. Вот бы получился интересный и нужный материал для журнала!».
Итак, я решился.


Интервью на морском побережье,
Или много вопросов Сергею Накарякову

15.08.2016. Бат-Ям – небольшой городок на берегу моря. Мы разместились в одном из уютных ресторанчиков («De Luxe» – рекомендую!), которых тут множество.
Передо мной сидит молодой, очень приятный человек с милой подкупающей улыбкой, выглядит лет на 30, хотя ему уже под 40 – что тоже, впрочем, немного! Говорит он тихо, мелодично и даже на «крещендо» никогда не переходит. Простой в общении, с ним легко было разговаривать. Наша беседа то и дело прерывалась шутками – у Сергея прекрасное чувство юмора. Не ощущалось ни капли натянутости – хотя я ни на секунду не забывал, что рядом со мной мировая знаменитость.

-Сергей, о тебе много написано, но мне хочется рассказать читателям о чём-то новом, о чём не писалось до сих пор.

-Моих интервью гуляет по Интернету множество, но скажу вот что. Со временем меняются взгляды, как на трактовку произведений, так и на события, происходящие вокруг нас. Некоторые вещи, которые я играл, допустим, десять лет назад и играю сегодня, звучат по-другому, с другим осмыслением. Поэтому я готов на новые вопросы нового интервьюера ответить именно по-новому.

-Кстати, любопытно, когда и где у тебя брали последнее интервью?

-Это было не так давно, на радио в Юрмале, после концерта. Помню даже центральный вопрос этого интервью о «разнице исполнения аранжировок некоторых пьес с их оригиналами».

-Судьба свела тебя с Тимофеем Александровичем Докшицером, когда тебе было 10 лет, и с тех пор, вплоть до его смерти, вы дружили, несмотря на разницу в возрасте. Можешь ли ты косвенно назвать его своим учителем?

-Мы с отцом специально приезжали к нему на консультацию. Он очень гостеприимно принял нас у себя дома, прослушал меня и отнёсся с большим вниманием. Волнительные воспоминания! Следующая встреча случилась через несколько лет в Малом зале Московской консерватории, когда я играл сольный концерт с моей сестрой Верой. Спустя годы, мы с Тимофеем Александровичем общались больше, когда он уже жил в Вильнюсе. Вплоть до его смерти в 2005 году. Наше общение трудно назвать дружбой, хотя, конечно, хотелось бы. Я бы его назвал в своей жизни самым главным вдохновителем – так будет вернее.

-К кому из трубачей ты относишься с особой симпатией как к профессионалу, коллеге или просто по-человечески?

-Ко многим, но, повторюсь, на первом месте – Тимофей Александрович Докшицер!

-Ты молод, но у тебя уже огромный профессиональный опыт. Не приходит ли мысль о постоянном преподавании?

-Пока нет, хотя предложений поступает много. Хочу играть, а там посмотрим.

-А помнишь ли ты свое первое выступление?

-Конечно, помню свой дебют. Мне было девять с половиной лет, и я играл в горьковской филармонии «Поэму» композитора Фибиха и «Неаполитанский танец» Чайковского. Тогда я только делал первые шаги в игре на трубе. А почти год спустя уже сыграл Концерт для трубы с оркестром Арутюняна.

-В детстве ты начинал обучение на фортепиано, потом из-за травмы позвоночника и под впечатлением от игры Т.А.Докшицера поменял клавиши на трубу. А ведь твой отец в детстве тоже играл на трубе! В жизни так часто бывает – родители хотят дать ребёнку то, чего сами не смогли достичь. Так что же всё-таки решило твою судьбу – игра Докшицера, несбывшаяся мечта отца стать трубачом или это мистическое предопределение?

-Всё не совсем так. Папа по профессии не был трубачом. Он преподавал фортепиано в музыкальной школе и умел немного играть на разных духовых инструментах. Но вот, когда он был маленький, то действительно хотел играть на трубе. А первичным в моем выборе стал несчастный случай, который для меня обернулся счастливым! Как говорится, «несчастье помогло»!
Я не могу вспомнить, когда именно мне сестра привезла из Москвы пластинку Т.А.Докшицера с переложением для органа и трубы прелюдий И.С.Баха. Это был переломный момент в моем музыкальном сознании. Трубу я попробовал незадолго до травмы позвоночника. А потом три месяца лежал в больнице и когда вышел, то врачи запретили мне садиться в течение полугода. На трубе я играл, стоя, и к роялю больше не вернулся, чему был очень рад.

-Сергей, ты человек очень занятой, твоя творческая жизнь расписана на годы вперёд. Насколько ты можешь сам регулировать свое личное пространство, и есть ли оно у тебя?

-Ну не так уж и на годы расписана моя творческая жизнь. Есть корректировки, изменения. Конечно, я могу и не соглашаться на какие- то выступления, если меня что-то не устаивает. И не всегда это финансовый вопрос. У меня есть личное пространство и личная жизнь.

-В You Tube я слушал твою запись с Адмиралтейским оркестром из Питера – вы играли «Концертную пьесу для трубы» Василия Брандта. С какими еще известными духовыми оркестрами тебе приходилось выступать?

-Я играл со многими духовыми оркестрами… С оркестром министерства обороны СССР (тогда главным дирижёром СА был генерал Н.М.Михайлов, начальником оркестра и дирижером А.Б.Мухамеджан). В Европе была масса духовых оркестров, с которыми я выступал. Были и любительские оркестры в Бельгии и Голландии, но с совершенно профессиональным уровнем. Сотрудничал с оркестром французской республиканской гвардии, с ними у меня даже было турне по Японии. Играл с Центральным духовым оркестром китайской армии. Но это еще не все. Список можно продолжить… Кстати, впервые я «засветился» с нашим горьковским оркестром внутренних войск. Папа очень дружил с его дирижером Иосифом Борисовичем Гершковским. Благодарен до сих пор трубачу, солисту этого оркестра, Евгению Дмитриевичу Галкину, который был очень чутким и внимательным, не назидал, а тактично поддерживал меня ценными советами.

От автора.
Материал о Накарякове я готовлю к печати как раз в те дни, когда в Москве проходит традиционный музыкальный международный фестиваль духовых оркестров «Спасская башня».
Я в Москве со своими ребятами – с нашим молодёжным оркестром из Петах-Тиквы. Здесь у меня много интересных встреч со старыми друзьями, с коллегами, в основном – с военными музыкантами. Разговорились с Анатолием Мухамеджаном. Он с удовольствием вспоминал игру молодого Накарякова.
Были мы гостями оркестра министерства обороны России. Его начальник заслуженный артист Российской Федерации Сергей Дурыгин тоже вспоминал Сергея: «Мы высоко ценим исполнительскую игру Сергея Накарякова, следим за его творческими успехами. Гордимся тем, что в юные годы Сергея наш коллектив играл с ним. Сегодня он является одним из лучших трубачей мира! Очень надеемся на новую встречу и будем рады совместному выступлению!».

-Сережа, я недавно написал очерк об Анатолии Борисовиче Мухамеджане, бывшем начальнике и главном дирижере отдельного показательного оркестра МО СССР, которого ты только что упомянул. Очерк посвящен его юбилею, 70-летию со дня рождения. Узнав от меня, что мы встретимся с тобой, он просил передать тебе большой привет и наилучшие пожелания. Хочу выполнить его просьбу дословно. Вот, что именно он говорил.
«Ещё на советском телевидении была серия концертов молодых талантов. Наш оркестр был постоянный участник этих программ. Хорошо я запомнил эти выступления. Особенно запомнились два исполнителя, совсем мальчишки, которые и стали впоследствии звездами. Это Даниил Штода – сегодня известный российский оперный певец (тенор), солист Мариинского театра, и, конечно, Сергей Накаряков. Мы все были поражены, с какой легкостью он играл. Это был «Венецианский карнавал». Самые сложные вариации играл так легко, как будто это не составляло для него никакого труда, как бы балуясь. Потом, после концерта, концертмейстер нашего оркестра Семен Мильштейн (сегодня один из известных трубачей России) разговаривал с Сергеем, расспрашивал, откуда такое виртуозное владение инструментом. Словом, удивил он нас бесспорно!».

-Обогащая репертуар для трубы переложениями, вы с отцом, Сергей, делаете большое и полезное дело. Эти ноты издаются?

-Замечу, что переложения, в основном, моего отца, Михаила Накарякова. Есть, конечно, и мои опусы. Ноты издаются в швейцарском нотном издательстве «Марк Райфт».

-Сергей, есть ли у тебя волнение перед выступлением или это зависит от того, насколько важен концерт?

-Все выступления важные. Ведь тебя слушают люди, и они пришли с определенными ожиданиями. Если чувствуешь себя хорошо подготовленным, нет и причин волноваться. Хотя, с другой стороны, перед концертом всегда есть какая-то... Даже не знаю, как это назвать... Это можно сравнить с чашечкой выпитого крепкого кофе, что-то такое чувствуешь… приподнятое, возбужденное состояние. Но вряд ли это можно назвать волнением, скорее, определенный настрой и стимул.

-Сергей, когда мы слушаем твою игру, у меня и у других моих коллег, складывается впечатление, что ты всего добиваешься легко.

-Нет, просто так с неба ничего не падает. Приходится заниматься, хотя не могу сказать, что очень много. Все зависит от времени и обстоятельств. Если мне предстоит запись на компакт-диск, то могу заниматься в день 4-5 часов – два раза с перерывами. Обычно я играю 1,5 часа утром и 1,5 часа вечером. Максимум. Но труба – тяжелый инструмент, и, естественно, каждый раз надо выкладываться. Я не вундеркинд. Это слово часто связывают с какой-то авантюрой. А в природе моей игры нет никаких фокусов. Просто жизнь так сложилась. Настоящий талант нужно как можно раньше распознать. Ребенок не в состоянии объективно оценить то, что ему даровано свыше, и легко можно загубить, «закопать в землю» свои уникальные способности. Здесь важно, чтобы рядом оказались люди, которые это понимают. В моем случае таким профессионалом является мой папа, который все сделал для того, чтобы я стал настоящим музыкантом.

-В 1991 году ваша семья эмигрировала в Израиль. Ты стал, как все мы, русским израильтянином. Как проходила твоя адаптация во всём новой для тебя стране?

-Мне было 14 лет, жили мы в Тель-Авиве, и я, как и все, пошёл в школу, учил язык. У меня появились друзья, тоже выходцы из России. В то время высокопрофессиональных музыкантов очень поддерживали и местные меценаты, и даже государственные лица!
Однажды нас с Верой, моей сестрой (кстати, она прекрасная пианистка!), пригласили на приём к президенту Израиля Хаиму Герцогу. Там мы выступали вместе с другими репатриантами, среди которых были ныне известные всему миру скрипачи Максим Венгеров и Михаил Витенсон . Но, что интересно, моё выступление объявил сам президент и даже сказал несколько слов по-русски!
Израиль открыл для меня возможность увидеть мир, а мир узнал меня! Я познакомиться с великими музыкантами! По инициативе Мстислава Ростроповича и, конечно, волею судьбы, я оказался в Париже. В январе 1993 года в Каннах состоялся гала-концерт молодых музыкантов, публика хорошо принимала мою игру, а по окончании мне сказали: «В зале был Ростропович, он хочет тебя видеть».
На следующий день маэстро беседовал с нами в гостинице и предложил мне учиться в парижской консерватории, в Европе она считается лучшей. Позднее, в доме у Ростроповича произошла моя встреча с маэстро Морисом Андрэ, «королем трубы». Спустя несколько лет, когда пришло время служить в армии, великий Мстислав Ростропович вновь принял участие в моей судьбе. Он написал письмо премьер-министру Израиля Ицхаку Рабину с просьбой перевести меня в какой-то играющий коллектив в армии. И руководитель государства прислушался! В войсках я отслужил только три месяца.

-Да, Ростропович был широкой души человек! А кто ещё из деятелей культуры принимал участие в твоей судьбе, кому ты остался благодарен?

-Я с удовольствием назову имена дорогих мне людей: В.Спиваков, Ю.Темирканов, С.Сондецкис, Ю.Башмет, Т.Докшицер.
Очень горжусь, что дружил много лет с Саулюсом Сондецкисом. Владимир Спиваков даже подарил мне два инструмента, он и сейчас очень много помогает молодым перспективным музыкантам, всячески продвигает – выступает с ними, берет с собой на гастроли. Сегодня Денис Мацуев, как и Спиваков, поддерживает молодые таланты. И это замечательно.

-Таких музыкантов, как ты, принято называть «Человеком Мира», ты всюду ездишь, много видишь! Сегодня ты живёшь, как теперь говорят, «на три дома» – в Израиле, во Франции и бываешь в России. Кем ты себя ощущаешь больше – в привычках, вкусовых пристрастиях, во взглядах – русским, французом или израильтянином?

-Я считаю себя израильтянином, рожденным в России, а точнее, в СССР.

-Как правило, люди искусства творят вне политики, но хочется знать, тревожит ли тебя сегодняшняя ситуация в Европе, во Франции, в Париже, где ты живёшь?

-Конечно, тревожит. А как к этому можно относиться спокойно?! Вообще, в Европе сейчас жизнь несладкая. И в чем-то опаснее, чем в Израиле. У людей нет чувства защищённости. Французская и европейская полиция не готова к противодействию всем этим опасным элементам – в частности, так называемым «беженцам». Страшно, что происходит, гибнут ни в чем не повинные люди.

-Что для тебя главное в жизни? Какие жизненные приоритеты на первом плане?

-Здоровье близких мне людей!

-Вернёмся к музыке. С какими дирижерами тебе было наиболее комфортно работать в профессиональном и человеческом плане?

-С Владимиром Спиваковым, Саулюсом Сондецкисом, Юрием Темиркановым.

-Ты – исполнитель-виртуоз. Часто ли публика аплодирует тебе за эффектный, скажем, пассаж или каденцию, не дожидаясь окончания произведения (как певцам в Италии)?

-Да, были такие случаи.

-Детство – весёлая пора, и не всем из нас, прямо скажем, хотелось часами заниматься! Один из твоих великих доброжелателей, Мстислав Ростропович, вспоминая о своем детстве, рассказывал, как он, лежа на подоконнике, караулил приход родителей – и только увидев их в окно, садился заниматься. Лично я выдумал тоже эффектный ход. Переставлял кларнет с места на место. Когда отец приходил с работы, то сразу бросал взгляд в сторону – сравнивал, где стоял инструмент. Надо ли было тебя заставлять заниматься в детстве? Был ли отец строгим учителем? Или все случилось само собой?

-Не было у меня таких случаев, чтобы я что-то подтасовывал, да и не могло быть. Отец был строгим учителем, я играл только в его присутствии, и каждая моя нота была под папиным контролем. Этим все сказано.

-Всё говорит о том, что твой папа мудрый человек, просчитывает ходы с точностью шахматного гроссмейстера, гениальный педагог! Скажи, это он познакомил тебя с флюгельгорном? Ведь ты и на нём прекрасно играешь!

-В 1993 году в городе Тур (Франция) мы с папой были на гастролях. Много лет там проводился музыкальный фестиваль под руководством Юрия Башмета. После концерта к нам подошли люди и сказали, что у них в городе есть фабрика музыкальных духовых инструментов. Там я впервые имел возможность попробовать флюгельгорн. Мы с отцом сразу в него влюбились. Мне захотелось сыграть на нем несколько звуков. Для меня в инструменте очень важен его тембр, это как индивидуальный голос. Звучание флюгельгорна очень мягкое, но в то же время бархатистое и глубокое. Это что-то между тромбоном, валторной и трубой. Сразу в голову пришло, сколько прекрасных произведений можно для флюгельгорна переложить, и с тех пор у нас с ним любовь обоюдная!

-Сережа, расскажи, пожалуйста, нашим читателям о флюгельгорне – таком малознакомом многим, удивительно певучем, но в то же время технически продвинутом инструменте...

-Флюгельгорн – медный духовой музыкальный инструмент, самый высокий представитель (наряду с флюгельгорнами пикколо и пикколино) семейства саксгорнов. Появился в Австрии около 1825 года как усовершенствование сигнального (почтового) рожка для подачи боевых сигналов в армии. С тех пор, как я посетил музыкальную фабрику, фирма изменила конструкцию флюгельгорна так, как удобно мне, а я рекламирую их фирму.
Однажды у отца возникла идея расширить раструб флюгельгорна. Президент фирмы Жак Годэ не сразу согласился, но когда сделали опытный образец, его звучание поразило всех – низкие звуки у него получаются более натуральными. Это расширило диапазон инструмента и позволило исполнять фактически все произведения, написанные для валторны, также удалось на нем сыграть «Вариации рококо» Чайковского, написанные для виолончели, и ряд других произведений.
Трубу не считают виртуозным инструментом, в сознании многих людей ее резким звуком можно лишь будить солдат в армии… Нам удалось изменить ее характер. По многочисленным просьбам музыкантов швейцарское издательство Марка Райфта выпустило в свет 53 аранжировки больших и малых произведений Михаила Накарякова, теперь и другие исполнители могут ими воспользоваться.

-Сергей, совсем не музыкальный вопрос. Как ты относишься к восточной кухне. Ты гурман?

-Я ем все, что хорошо приготовлено. Люблю любую кухню, все хочется попробовать! Но жуков, гусениц и что-то подобное – нет!!!

-Ближайшие творческие планы?

-В конце августа я записываю компакт-диск с ирландским камерным оркестром. В программе: два концерта Йозефа Гайдна – ми-бемоль мажор и переложение концерта для гобоя до-мажор. Сыграю также валторновый концерт В.А.Моцарта ре-мажор, переложение для флюгельгорна. Буду записывать и новое, недавно сочинённое для меня произведение немецкого композитора Йорга Видмана «Концертштюк».

-Сергей, как ты относишься к современной музыке?

-Современная музыка очень многообразна. Есть музыка, написанная ради внешнего эффекта, «лишь бы отличиться», и она мне не интересна. Много времени уходит на то, чтобы разобрать новшества нотного текста. Если музыка мне понятна, и я могу найти в ней музыкальное начало, то это другое дело. Люблю играть Альфреда Шнитке, вот сейчас буду записывать пьесу современного немецкого композитора Йорга Видмана, о котором уже говорил.

Справка.
Йорг Видман, родился в 1973 году в Мюнхене. Известный кларнетист и композитор. Учился игре на кларнете в Мюнхенской Высшей школе музыки и театра и в Джульярдской школе в Нью-Йорке. Занимался композицией с Хансом Вернером Хенце, Вильфридом Хиллером, Хайнером Гёббелсом и Вольфгангом Римом. С 2001 года ведёт класс кларнета во Фрайбургской Высшей школе музыки. Для него писали произведения Вольфганг Рим, Ариберт Райман. Произведения Видмана исполняют Ардитти-квартет, Симфонический оркестр Германии, мюнхенский и венский филармонические оркестры, солисты Ефим Бронфман, Кристиан Тецлафф, Анна Гурари, Андраш Адорьян, а сейчас к этому списку добавится и Сергей Накаряков.

-Наши читатели, а их, поверь, немало – это русскоговорящие преподаватели музыкальных учебных заведений всего мира, также их ученики, равно как и композиторы, дирижеры и музыканты духовых и симфонических оркестров, любители духовой музыки, все эти люди прочтут о тебе, Сергей. Что бы ты хотел им пожелать?

-Здоровья, личного счастья и вдохновения!

-От себя добавлю, что было очень интересно с тобой общаться, и это для меня большая честь. Огромного тебе здоровья, чтобы сил и творческой энергии хватило на долгие лета. Мы, израильские музыканты и просто жители Израиля, гордимся, что ты – наш израильский гражданин в истинном значении этого статуса!


Дополняя картину

…Время нашей беседы пробежало, как всё хорошее, очень быстро. Сергею нужно упаковывать чемоданы, готовиться к предстоящим выступлениям. Завтра он улетает в Дублин. Он в вечном движении. И творческую жизнь его можно озаглавить названием пьесы Паганини «Вечное движение», которая ему столь хорошо удаётся.
Уже после интервью начинаю понимать, что многого не успел спросить. Что ж, это только доказывает, что Накаряков – личность настолько многогранная, глубокая, что по ответам на вопросы одного интервью понять и постичь его невозможно. Кому будет интересно, тот может найти и изучить более тщательно его предыдущие интервью. Из них и сложится дополненная картина, более яркий портрет. И можно будет почерпнуть ответы на вопросы, которые я не успел задать.
Мне же кажется, что дополнить написанный мной портрет нашего героя очень важно рассказами о его выступлениях с сестрой. О том, как передаёт он свой богатый опыт на мастер-классах. Как даёт уроки классной игры именно у себя дома, в Израиле, и о том, какие творческие связи имеются у него с ведущими музыкальными коллективами своей страны и в широком музыкальном мире.


Накаряков и раананский симфонический оркестр (Израиль)

(Из прессы прошлых лет).
…В программе концерта – выступление феноменально одаренного трубача. Вместе с ним выступает его сестра, пианистка Вера Охотникова, которая исполнит Фортепианный концерт Грига.
…Ему было всего 12 лет, когда после выступления на Корсхольмском фестивале финская пресса наградила его прозвищем «Паганини трубы», а затем этот эпитет подхватила пресса. Вскоре Сергей победил на Всероссийском конкурсе трубачей в Ленинграде, выступил на нескольких престижных международных фестивалях.
Карьера его по-прежнему развивается стремительно. По общему мнению, этот уникальный музыкант нарушил все существующие табу и в корне изменил представление об исполнении классической музыки на трубе.
Любимый репертуар Сергея Накарякова – переложения для трубы произведений, написанных для скрипки, альта, виолончели, фортепиано, гобоя, фагота, валторны и даже для голоса (если вспомнить, как мастерски исполняет он русские романсы). Что же касается программы выступлений с оркестром «Симфонетт Раанана», то Сергей Накаряков исполнит Концерт для трубы Моцарта № 3 ми-бемоль мажор. А вслед за тем – «Вариации на тему Casta Diva из оперы «Норма Беллини» Жан-Батиста Арбана для трубы и оркестра. Кроме того, в программе концертов под управлением маэстро из Каталонии Сальвадора Бротонса – увертюра к моцартовской «Свадьбе Фигаро», «Лирическая сюита» Грига, «Арлезианка» Бизе и, как уже упоминалось, Фортепианный концерт Грига ля минор в исполнении Веры Охотниковой.
Сергей Накаряков часто выступает в дуэте со своей сестрой – выпускницей московской консерватории по классу Веры Горностаевой. А свой первый концерт Вера Охотникова дала, будучи 11 лет от роду, исполнив Концерт для фортепиано Моцарта К.537 с нижегородским симфоническим оркестром.
Сегодня она постоянно участвует в международных музыкальных фестивалях в Канаде и Японии в качестве солистки, а также камерной исполнительницы, часто гастролирует с лондонским, бамбергским, стамбульским симфоническими оркестрами, оркестром московской филармонии, литовским камерным оркестром и другими европейскими коллективами.
Пианистка по-прежнему живет в России и работает в качестве концертмейстера в классе профессора Николая Охотникова в Санкт-Петербургской консерватории. Что же касается тандема Накаряков-Охотникова, то он давно уже признан успешным – брат с сестрой выступают в престижных залах Европы, США, Канады, Японии. В 1997 году они записали диск «Элегия» с сочинениями композиторов-романтиков в переложении для трубы и фортепиано. Впрочем, на сей раз они выступят порознь. Зато с оркестром.

(Ноябрь 2012).


Не техника, а бисер!

Поместив на своей страничке в Фейсбуке нашу с Сергеем Накаряковым фотографию и анонс будущего очерка-интервью, я получил массу откликов, комментариев и телефонных звонков. Суть их в одном: все ждут очерк, почитателей и поклонников игры Сергея Накарякова – великое множество! Содержание некоторых откликов стоит привести.
Владимир Вакулович, трубач, Одесса.
«Накаряков – супер-явление в музыкальном мире. Трубач, выше которого только Бог!».
Людмила Величко, скрипка, Москва.
«Какой музыкант! У меня есть почти все записи Сергея. Слушая его игру, я просто не верю, что это труба (пусть простят меня все трубачи). Такой божественный звук, не техника, а бисер! Когда он будет выступать у нас в Москве?».
Борис Латман, трубач, Германия.
«Боря, спасибо тебе огромное, что взялся написать о Накарякове. Сергей мой кумир. В моей фонотеке 15 его дисков и два (пока!) присутствия на его концертах. Слежу за каждым его шагом!».
Владимир Ганапольский, трубач, Израиль.
«Сергей мой коллега, и я с доброй завистью слушаю его игру – как та трубе, так и на флюгельгорне. Отношусь к нему с большой симпатией! Слов нет – здорово!».
Марина Койтова, пианистка, Донецк.
«Борис, я уверена, что Накаряков станет одним из самых ярких персонажей твоих очерков. Слушать его исполнение – наслаждение и счастье. Да, счастье, что есть такие гениальные музыканты, творящие на своем инструменте чудеса. Это бесспорно мастер, каких мало. Такой певучий и нежный звук в кантилене и легкость в виртуозных пассажах (кстати, и в них я чувствую мелодию)».

Корифей нашей музыкальной культуры Тимофей Александрович Докшицер в методической работе «Лаборатория трубача» писал: «Лидером можно назвать исполнителя, способного опережать время, способного раньше других заглядывать в будущее своей профессии, творить музыку для грядущих поколений. Каждое время рождает своих лидеров. У каждого лидера – свой полет, свои вершины. По этим лидерам определяют уровень исполнительской школы».
Эти слова в полной мере можно отнести к творчеству и личным качествам Сергея Накарякова, к его музыкальным достижениям.


Сергей Накаряков о мастер-классах

Можно сказать, что я тоже преподаю, но не в одном каком-то заведении. Мне интересна система мастер-классов. Есть возможность ездить по всему миру, узнавать новых молодых исполнителей. Но мне не хотелось бы становиться частью какой-то системы, которая ставит ограничения личной свободе музыканта. Я не хочу ни от кого зависеть.
К сожалению, в консерваториях существуют стандартные образовательные программы, в которых изначально заложены неприемлемые для меня стереотипы. Это относится, например, к тому образу трубы, который традиционно всем внушается. Я с этим не согласен. В основном, педагоги-трубачи готовят музыкантов для оркестров. Поэтому существуют определенные традиции в том, какой должен быть звук трубы. Это только яркий, звонкий, громкий инструмент — и всё. Манера игры, репертуар, музыкальные ценности выстраиваются в связи с этими представлениями.
Мне же кажется, что труба — инструмент очень богатый, он заслуживает другого отношения. Мне повезло, что с детства со мной занимался папа, который сам по профессии не трубач, а пианист. Он смог мне привить иное отношение к этому инструменту, что уберегло меня от существующих стереотипов. Повторюсь, мне кажется, что тембр трубы может приближаться к звучаниям человеческого голоса, виолончели и многих других духовых инструментов.


Мастер-класс в Израиле

2015 год. В центр культуры и искусства Раананы пришли преподаватели с учениками. Люди приехали из Иерусалима, Тель-Авива, Хайфы. Ученики преимущественно в возрасте 12-15 лет.
Построение мастер-класса очень интересное: выходит трубач, играет пьесу, Сергей Накаряков останавливает его на каком-то месте, дает пояснения, показывает, как надо сыграть, ученик снова и снова повторяет отрывок, пока не начинает получаться (более или менее) то, чего хотел Сергей.
Удивительно было то, что тут же, немедленно, меняются звук, быстрота исполнения, чистота игры!
Конечно, все ждали, что и мастер что-нибудь сыграет. Три часа пролетели незаметно, время истекло. В итоге зрители услышали в исполнении маэстро только один пассаж. Начали расходиться, Сергей спустился со сцены. Сыграли не все ученики, не успели. Тогда один из них поднялся на сцену с трубой и начал играть.
Публика движется к выходу, а у этого ученика непреодолимое желание услышать замечания о своей игре! И Сергей что-то успел ему сказать (есть мимолётное фото, на котором видно, что они разговаривают).
Можно себе представить, какое впечатление у этих увлеченных музыкой детей осталось от такого урока! Казалось бы, простые вещи: как поставить пальцы на клапаны, как держать дыхание, как сыграть без задержек длинный пассаж. Этому же учит и педагог! Но прямо на наших глазах ученики и заиграли, и задышали по-другому. И паузы, и акценты, и скорость — все изменилось. И пьесы зазвучали совершенно иначе!


Петь на трубе, как дышать

Сергей Накаряков добился впечатляющего успеха, смело нарушая устоявшиеся правила исполнения классической музыки на трубе. И многие задают вопрос: на каком именно инструменте он играет? Может быть, на каком-то особенном?
Сергей Накаряков играет на инструментах ANTOINE COURTOIS PARIS.
В 1991 году он добился большого успеха на Фестивале Иво Погорелича в Бад-Ворисхофене. В августе того же года он дебютировал с Литовским камерным оркестром на фестивале в Зальцбурге, а через год был приглашен на Шлезвиг-Гольштейнский музыкальный фестиваль, где удостоился награды Prix Davidoff.
В настоящее время Сергей Накаряков играет в самых престижных залах мира, включая Голливуд-боул в Лос-Анджелесе, Линкольн-центр в Нью-Йорке, Королевский Фестиваль-холл и Королевский Альберт-холл в Лондоне; выступает на фестивалях во многих европейских странах. Каждый год он совершает многодневное турне по Японии. Также Сергей Накаряков часто выступает в США с сольными концертами и в сотрудничестве со всемирно известными музыкантами, оркестрами и дирижерами. Сольные концерты он обычно дает в сопровождении своей сестры – пианистки Веры Накаряковой (Охотниковой) или бельгийской пианистки Марии Меерович.
В 2002 году Сергей Накаряков получил награду немецкого государственного телеканала ZDF ECHO Klassik от немецкой Phono-Academy как лучший инструменталист года. Специально для артиста Йорг Видман написал Концерт для трубы с оркестром Ad absurdum, мировая премьера которого состоялась при участии Мюнхенского камерного оркестра в 2006 году. Позднее концерт был исполнен при участии Симфонического оркестра Би-би-си под управлением Иржи Белоглавека в лондонском Барбикан-холл.
Великолепные отзывы публики и критики получили записи Сергея Накарякова на фирме TELDEC CLASSICS INTERNATIONAL (WARNER), эксклюзивным артистом которой он является с 15 лет. Среди них – записи наиболее известных концертов для трубы, а также два сольных альбома с музыкой Бизе, Паганини, Де Фальи, Гершвина и Римского-Корсакова. Диск «Элегии» (Elègie), записанный вместе с Верой Накаряковой, включает знаменитые романтические произведения для голоса и фортепиано, аранжированные для трубы и фортепиано.
Диск «Концерты для трубы», представляющий скрипичные концерты Гайдна, Мендельсона и Хоффмайстера в переложении для трубы и флюгельгорна, получил от французского журнала Repertoire наивысшую оценку. Альбом NO LIMIT награжден призом RTL d’Or. Диски From Moscow with love… с концертами русской музыки и Echoes from the past – последние под этим «лейблом».
Что ещё добавить ко всему этому, чтобы портрет нашего героя был максимально полным? Все его заслуги и регалии перечислили, ничего не упустили, все торжественные отзывы о нём привели.
Вернёмся к тому, с чего начали, и повторим самое главное о Сергее Накарякове: он играет на своём инструменте так же легко, как дышит!

Фестиваль “Спасская башня”, Москва - Краснaя площадь

Более 500 юных музыкантов из разных городов России соберутся на
Красной площади в августе 2016 года. Уже четвертый год подряд они приезжают,
чтобы радовать зрителей на фестивале детских и юношеских духовых оркестров. На этот раз
впервые приглашены и мы, израильские исполнители. Лауреат международных конкурсов и фестивалей Юношеский духовой оркестр муниципальной консерватории города Петах-Тиквы.
Директор консерватории Шломит Мадар-Леви. Художественный руководитель и дирижёр оркестра Михаил Дельман.
С огромным волнением ждут 65 юных участников нашего коллектива своего выступления на этом знаменитом фестивале.
Ведь это очень ответственно — выступать в столице России, на Красной
площади, в присутствии огромного числа зрителей! Программа нашего выступления называется
“Из Израиля с Любовью”!
В нее включены произведения израильских, русских и европейских композиторов. Также намечены встречи концерты с Центральным военным оркестром министерства обороны России, под руководством Сергея Дурыгина, коллективом детской музыкальной школы им.Табакова, оркестром военно-музыкального училища .
Музыкальный руководитель фестиваля детских духовых оркестров —
военный дирижер Президентского оркестра Евгений Никитин.

Материал подготовил Борис Турчинский

Проект программы выступлений музыкальных коллективов
на фестивале детских духовых оркестров «Спасская башня детям»
26-28 августа 2016 года

26 августа пятница
(ориентировочно с 11.00 до 13.30)

№ п/п Коллективы Программа выступления Примечания
1 Народный коллектив «Духовой оркестр» ДШИ им. Н.А. Римского-Корсакова
города Тихвин Ленинградская обл

26 и 27 августа 1. Роберто Виллата. Концертный марш «Susanna»
2. Матвей Блантер. «В городском саду»
3. Фанни Гордон. Фокстрот «У самовара»
4. Попурри на темы песен о ВОВ
Солистка А.Старцева
5. Матвей Блантер. Фокстрот «Джон Грей»
6. Илья Шатров. Вальс «На сопках Манчжурии»
7. Абреу. «Tico-Tico»
Солист Александр Тупиков (аккордеон)
2 Духовой оркестр Детской школы искусств имени С.Т.Рихтера (г.Москва)

26 августа 1. Геннадий Пучков. Русский марш
2. Йозеф Штраус. Полька «Фейерверк»
3. Алексей Аверкин. «На побывку едет»
Солистка - лауреат Международных конкурсов Мария Легусова(вокал)
4. Валерий Темнов. «Я-деревенская» Солисты Мария Легусова (вокал), Сергей Магдисюк (аккордеон)
5. Луиза Хмельницкая. Марш «Вперед, с Россией!»
6. Аркадий Островский. «Песня остается с человеком»
7. Эдуард Ханок. «Служить России». Солист - Дмитрий Чеблыков (вокал)
3 Образцовый детский коллектив «Духовой оркестр» ГБНОУ «СПБ ГДТЮ»
Г. Санкт – Петербург

26 и 27 августа 1. Джеймс Ласт. «Марш – выход»
2. Русская народная песня «Вдоль по Питерской»
3. Русская народная песня «Ой, то не вечер»
4. R.Hanby. «Up on the Housetop»
5. Вильгельм Беккер. Марш «Радость Победы»

Выступают перед сценой!
4 Лауреат международных конкурсов юношеский духовой оркестр консерватории Петах-Тиква (Израиль)

26 и 28 августа 1. Ю.Тальми. Марш армии обороны Израиля
2. Н.Шемер. «Золотой Иерусалим»
(солистка - ?)
3. Р.Хернандес. «Эй, Кумбачеро!»
4. Еврейский народный танец «Фрейлихс»
(соло на кларнете ТомерАгламаз)
5. Рами Кляйнштейн. «Наша маленькая страна»
6. Борис Пиговат. Пьеса в арабском стиле
7.Л.Прима.«Синг,синг,синг»
8. Александр Гилев. «Галоп»
9. Марш «ШаломАлейхем»


27 августа суббота
(ориентировочно с 11.00 до 13.30)

1 Народный коллектив «Духовой оркестр» ДШИ им. Н.А. Римского-Корсакова
города Тихвин Ленинградская обл

26 и 27 августа 1. RenatoSoglia. Концертный марш «ALBA» («Рассвет»)
2. Вальс на темы популярных песен
3. Михаил Вахутинский. Танго «Радостная встреча»
4. Марк Марьяновский. Фокстрот «Марфуша»
5. Абреу. «Tico-Tico»
Солист Александр Тупиков (аккордеон)
6. Евгений Дрейзин. Вальс«Берёзка»
7. Doppel. Концертный марш «Britania»
2 Духовой оркестр студентов ГБПОУ КО «КОМК» имени С.И.Танеева
Калужская область

27 августа 1. ИоганнесБрамс. «Венгерский танец №5»
2. Арам Хачатурян. «Танец с саблями» из балета «Гаянэ»
3. Вильгельм Беккер. Вальс «На тихом озере»
4. Андрей Петров. «Гусарский марш»
3 Образцовый детский коллектив «Духовой оркестр» ГБНОУ «СПБ ГДТЮ»
Г. Санкт – Петербург

26 и 27 августа 1. Джеймс Ласт. «Марш – выход»
2. Русская народная песня «Вдоль по Питерской»
3. Русская народная песня «Ой, то не вечер»
4. R.Hanby. «Up on the Housetop»
5. Вильгельм Беккер. Марш «Радость Победы»

Выступают перед сценой!
4 Образцовый духовой оркестр Молодогвардейской детской школы искусств г.Молодогвардейск, Луганская Народная Республика

27 и 28 августа 1. Семён Бихдрикер, Сергей Турнеев,
слова Владимира Зайцева. Попурри на темы песен о Донбассе «Моё Отечество – Донбасс»
Солистка - Элла Мироненко
2. В.Лямкин. Фантазия на темы песен о Великой Отечественной войне
3. ХансЦиммер. Музыка из кинофильма «Пираты Карибского моря»
4. Ш.Бяшаров. «Гротеск»
Солисты - Максим Радченко, Иван Абраменко, Алина Мишанчук, Даниил Шиловский
5 Башкирский государственный педагогический университет
им. М. Акмуллы
Группа барабанщиц и мажореток "Держава" Выступают перед сценой!
(проходка перед началом и между номерами)
28 августа воскресенье
(ориентировочно с 11.00 до 13.30)

1 Образцовый духовой оркестр Молодогвардейской детской школы искусств г.Молодогвардейск, Луганская Народная Республика

27 и 28 августа 1. Семён Бихдрикер, Сергей Турнеев,
слова Владимира Зайцева. Попурри на темы песен о Донбассе «Моё Отечество – Донбасс»
Солистка - Элла Мироненко
2. В.Лямкин. Фантазия на темы песен о Великой Отечественной войне
3. ХансЦиммер. Музыка из кинофильма «Пираты Карибского моря»
4. Ш.Бяшаров. «Гротеск»
Солисты - Максим Радченко, Иван Абраменко, Алина Мишанчук, Даниил Шиловский
2 Орловская детская хоровая школа
Духовой оркестр «Прометей»

28 августа
1. Старинный русский марш «Привет музыкантам»
2. Матвей Блантер. «В городском саду»
3. Чешская народная полька «Запомянута»
4. Андрей Петров. Музыкальная картина на музыку из кинофильма «Служебный роман»
5. Обработка русской народной песни «Эй, ухнем!» (рок-версия)
6. Анатолий Кролл. Музыкальный каламбур
7. Обработка русской народной песни «Калинка»
3 Духовой оркестр «Весёлые ребята» МБУДО ДШИ №7 город Воронеж

28 августа

1. ХансКолдинц. Марш «Барабан и труба»
2. Исаак Дунаевский. Марш из музыки к кинофильму «Весёлые ребята»
3. Кирилл Молчанов. Вальс из музыки к кинофильму «На семи ветрах»
4. Евгений Птичкин. «Вступление» из музыки к кинофильму «Два капитана»
5. М.Лурье. «Вишневый сад»
Солист - Иоанн Дейнекин
6. Попурри на темы рок-н-ролл
4 Сводный детский духовой оркестр образовательных организаций и учреждений культуры Тульской области
«Арсенал Брасс»

28 августа
1.П.Врангель. «Пажеский марш»
2.И.Воланте.Фантазия «Апениннская звезда» (фрагмент)
3.Джузеппе Верди. «Триумфальный марш» Солист – Георгий Гринемайер
4.В.Голиков. «Юмореска» для тромбона с оркестром.
Солист - АлексейГрибков
5.В.Смирнов. «Арсенал и щит России»
Солист – Владимир Мискарян (вокал)
5 Лауреат международных конкурсов юношеский духовой оркестр консерватории Петах-Тиква (Израиль)

26 и 28 августа 1. Ю.Тальми. Марш армии обороны Израиля
2. Н.Шемер. «Золотой Иерусалим»
(солистка Лиор Агаев)
3. Хенри Филлмор. Пьеса для трёх тромбонов. Солисты – Натанель Быков, Илай Грисаро, Саша Басин
4. Лерой Андерсон. «Праздник трубачей» Солисты – Юваль Латес, Михаель Зота, Даниель Каченко
5. М.Заира. «Йеменский виноградник»
6. Л.Прима. «Синг,синг,синг»
7. Борис Пиговат. «Цфат» из сюиты «Израильские зарисовки»
8. Марш «Шалом Алейхем»




В перерывах между коллективами перед сценой выступают:

Московский Кадетский Музыкальный Корпус Георгий Посновjugin81@list.ru
Гимназия № 1534 (ЦДО «Патриот»)
Ансамбль «Марш» Константин Василенок
magnitpro@mail.ru

Борис Турчинский:«Славная десятка»

К 45-летию нашего выпуска (отдел духовых инструментов)



Если б книгу судеб нашей жизни земной

Написал бы я сам своевластной рукой,

Я изгнал бы печали из этого мира

И, ликуя, до неба достал головой.

Омар Хайям. «Рубаи».

Перелистывая в памяти страницы давно прошедших времён, я, вероятно, как и многие другие, вспоминаю прекрасную пору – юность, а вместе с ней родное Житомирское музыкальное училище, которому в 2015 году исполнилось 110 лет.
Первоначально именно юбилей училища подтолкнул меня к замыслу очерка о духовиках–сокурсниках, о десяти наиболее заметных в музыке судьбах моих друзей. Хотелось рассказать о том, что многие из них стали мастерами в профессии, они живут и здравствуют, радуют зрителя и слушателя своим мастерством, передают азбуку музыки молодому поколению. Но жизнь неожиданно вносит свои, иногда безжалостные, коррективы…. 8-го июня 2016 года не стало нашего дорогого друга из «десятки» (нас было десять на курсе), Владислава Янковского.
Три года назад я написал о нём очерк «Мечты сбываются». Мы планировали встретиться у меня в Израиле – и вот…
Со дня нашего выпуска прошло сорок пять лет. Это и пугающе много, и очень, очень мало... Во всяком случае, в искусстве – это время подведения главных итогов. Вот я и хочу сделать попытку, рассказав понемногу о каждом из нашей славной «десятки» – кто чего добился, кто кем стал….

Здание музыкального училища до 1971 года


Житомирское музыкальное училище

Наше училище ведет свою историю от 1905 года, когда при Житомирском отделении Императорского Русского музыкального общества были открыты музыкальные классы – первое специальное музыкальное заведение на Волыни. В 1911 году музыкальные классы преобразовали в училище.
Среди выпускников училища – лауреаты международных конкурсов, заслуженные и народные артисты Украины, профессоры ведущих учебных заведений Украины, ближнего и дальнего зарубежья.
Это дирижеры,исполнители-инструменталисты, выдающиеся певцы, педагоги, композиторы: Михаил Скорульский, Александр Билаш, Александр Стецюк, Александр Ческис, Анатолий Белошицкий, Сергей Жуков, братья Станислав и Владислав Ольшевские. Дирижёры: Вадим Гнедаш, Леонид Джурмий, Гарри Оганезов, Владимир Детистов, Василий Матвейчук, Вячеслав Старченко, Владислав Янковский, Григорий Ройтфарб, Шамиль Низамутдинов, Владимир Шиш, Павел Герасимчук, Дмитрий Вакс, Морис Чернорудский. Певицы Зоя Гайдай, Ольга Микитенко, поэт член Союза писателей Украины Иван Редчиц, многие другие. Да не покажется это нескромным, упомяну среди добрых дел однокашников и свою сегодняшнюю роль педагога и музыкального публициста – пусть это будет творческим отчётом родному училищу о моей жизни в музыке.
С большим успехом выступают сегодня коллективы училища на лучших сценах Украины. Многочисленные награды международных конкурсов завоёваны участниками известного трио баянистов. Лауреатом всеукраинских конкурсов является духовой оркестр училища. В разные годы оркестром руководили И.А.Древецкий, М.С.Лукашенко, Р.М.Манжух, В.И.Заяц, Б.М.Фишерман – музыканты, которым выпускники духового отдела во многом обязаны и любовью к своему делу, и своей «включённостью» в профессию, и профессиональным уровнем, которого они достигли.

Наша «десятка»

Очень непросто учиться в группе, где каждый ученик стремится стать личностью! А мы все хотели быть лучшими и стали ими! Помню всех своих однокашников поимённо:
Войналович Михаил, Уницкий Виктор, Моисеенко Борис, Кравчук Александр, Розензафт Генадий, Бойко Семён, Матвейчук Василий, Вольфман Ицхак, Янковский Владислав и я,Турчинский Борис.
Одним из самых заметных выпускников училища был Владислав Янковский.
После окончания Ленинградской консерватории он уехал в Сибирь, где работал концертмейстером группы кларнетов Новосибирского симфонического оркестра – одного из лучших оркестров России. Янковский был также основателем и дирижёром юношеского симфонического оркестра «Юные дарования Сибири», которым он руководил на протяжении почти 20 лет. За плодотворную работу этот коллектив награждён премией «Золотой ключ» Новосибирской филармонии. Об оркестре и его других заслугах расскажем позже.
Помимо исполнительской и дирижёрской практики, Владислав преподавал в специализированной музыкальной школе-десятилетке при Новосибирской академии музыки имени М.И.Глинки.

Коротко о нас

. Если вспоминать самые яркие страницы творческой жизни Михаила Войналовича, то, несомненно, к ним относится работа в Каирском оперном театре и преподавание в Каирской академии музыки, где он успел воспитать ряд отличных специалистов-инструменталистов. Сегодня уже его последователи обучают других искусству исполнительства. А после Египта - вновь важная веха: работа в оркестре Национального ансамбля танца Украины им. П.Вирского. Как рассказывал мне Михаил, где они только не выступали – всех стран не перечесть! Работа в ансамбле такого уровня требует постоянно находиться в отличной исполнительской форме, постоянно совершенствоваться.
Сегодня Михаил на пенсии, но он не сидит сложа руки! Он суперпрофессиональный музыкальный мастер по ремонту флейт, а это дело очень тонкое, непростое. Все флейты разные - чешские и французские, даже японские, у каждой - свой характер и звучание, некоторые стоят десятки тысяч долларов. Тут нужны и мастерство, и ответственность!

Гордостью моего сокурсника и друга Виктора Уницкого стал его сын Александр, известный в Украине не только как прекрасный саксофонист, но и как композитор и аранжировщик. Не зря говорят, что мы продолжаем себя в детях! Будучи профессионалом, отец сумел передать по наследству навыки, вложенные ему когда-то в нашем училище. И сегодня Уницкий-младший вместе со своими талантливыми коллегами записал ряд альбомов, которые очень популярны в Украине. Его композиции часто можно услышать по Национальному украинскому радио.
Борис Моисеенко - тубист, был старше многих из нас, так как уже успел отслужить в армии. Ему иногда давали дирижировать ученическим оркестром - на субботниках и других мероприятиях. Занимался на тубе он много, и не удивительно, что добивался высоких результатов. К тому же туба – редкий инструмент, тубистов немного. Если тубист - отличный исполнитель, то он нарасхват!
Не понаслышке знаю, что Бориса ценили многие дирижеры. Среди них выдающийся дирижер Константин Симеонов.
Одна лишь только эта фамилия говорит знатокам музыки о многом. Это был выдающийся дирижер, и оркестры, руководимые им, были на высокой отметке исполнительского мастерства.

С Сашей Кравчуком нас связала жизнь не только в училище, но и после его окончания, уже в армии! Саша окончил школу-десятилетку при Киевской консерватории. Несмотря на полученное в школе хорошее образование, аттестат десятилетки не давал права работать, а ему хотелось учить, преподавать. За год занятий в училище он много занимался и вырос ещё больше как кларнетист. Этому способствовала общая атмосфера на духовом отделе, при которой не заниматься было нельзя. Все или почти все были заражены духом соперничества в хорошем смысле этого слова.
Благодаря своей коммуникабельности Саша очень быстро влился в наш коллектив и стал своим.
После училища ни ему, ни мне не дали возможность поступать в консерваторию. Армия наложила на нас свою «лапу»! Приказ министра обороны предписывал «максимально использовать солдат по их профессиональной подготовке, если есть таковая». Но нас это почему-то не коснулось! Мы оказались в полку связи, который дислоцировался в Житомире. Это означало два года не заниматься музыкой! Последствия могли быть непредсказуемы!
В дело вмешался мой отец – Турчинский Роман Иосифович, валторнист, военный музыкант, участник ВОВ. Он написал содержательное письмо на имя командующего Прикарпатским военным округом. К письму фронтовика не могли не прислушаться, и уже через месяц пришел приказ о переводе меня и Саши Кравчука в штатный оркестр города Львова. Когда сегодня я бываю в Киеве, мы с Сашей иногда встречаемся. Он - солист - кларнетист Национального Президентского оркестра Украины, преподает в музыкальной школе. Я рад, что он в хорошей исполнительской форме. Желаю ему носить погоны до 120 лет!

Гена Розензафт, как и Боря Моисеенко, был старше нас и уже успел отслужить в рядах СА. Видимо, с «высоты своего возраста» любил нас поучать. Мы не обижались и что-то пропускали мимо ушей, а иногда было в его поучениях и нечто ценное для жизни.
Из всей группы только мы с Геной были житомирянами, и естественно, что встречались мы с ним чаще, чем с другими. Играли в городском биг-бенде под управлением Михаила Некрича и очень гордились этим: Некрич в Житомире был авторитетом в жанре джазовой и эстрадной музыки. И еще две вещи связывали нас: желание продолжить учебу в одной консерватории и…. пресловутая пятая графа!
Ах, эта пятая графа! Скольким молодым и талантливым людям она не давала пробиться! Но несмотря на эти - ещё царские, а потом и сталинские – 3- процентные нормы, лица еврейской национальности пробивали своим талантом и незаурядностью установленные квоты.
Впервые хочу поделиться со своими читателями печальными воспоминаниями из советской реальности, в которой нам приходилось жить и выживать, и с которой не всякий сталкивался! Поначалу я один поехал на прослушивание в Киевскую консерваторию, и хотя сыграл там очень хорошо, шансы на успех были минимальные.
Педагог, который прослушивал, пожалел меня и передал через концертмейстера: "Скажи на ухо этому юноше, что он хорош, но, увы, его пятая графа?! Жаль: потеряет год. Пусть рванет куда-нибудь в Россию. Там не так строго с этим, наверняка поступит". Приехав домой, в Житомир, я рассказал это Гене Розензафту. По совету наших друзей мы с ним отправились завоёвывать Казань. Там в разное время занималось много ребят из Житомира. Многие из них сделали успешную карьеру: Григорий Ройтфарб народный артист Татарстана, Давид Шапиро-солист симфонического оркестра в Казани, Михаил Паршин – педагог житомирского музыкального училища, дирижер и педагог Борис Фишерман -засл.работник культуры Украины, композитор Александр Шиндель - засл. деятель Украины и др.

И вот, мы с Геной в Казани. Год 1973. Нелишне будет вспомнить, какие политические события происходили в то время в мире. В умах арабских политиков и при полной военной поддержке Советского Союза зреет план полного уничтожения Израиля. Четвёртая арабо-израильская война — так она вошла в мировую историю. Военный конфликт между рядом арабских стран с одной стороны и Израилем с другой - началась в октябре 1973 года.
Война тайно готовилась долго и тщательно. Началась с внезапной атаки египетских и сирийских войск во время иудейского праздника Йом-Кипур.
Внезапный удар принёс свои результат, и первые двое суток успех был на стороне египтян и сирийцев, но во второй фазе войны чаша весов начала склоняться в пользу Израиля — сирийцы были полностью вытеснены с Голанских высот, на Синайском фронте израильтяне ударили в стык двух египетских армий, пересекли Суэцкий канал. Очередное поражение арабов очень расстроило Москву. Но перенесемся в Казань.
Кого-то в верхах начало раздражать большое количество еврейских лиц в стенах консерватории. Ректора консерватории Жиганова Назиба Гаязовича - композитора, Героя Социалистического труда, народного артиста СССР, лауреата трех Государственных премий - несмотря на все регалии, вызвали на ковер и дали «строгача». Это не могло не иметь последствий. Нас с Геной вызвал к себе в кабинет проректор консерватории по научной работе, закрыл плотно дверь и сказал открытым текстом: « Не суйтесь!» …..
Гена уехал домой в Житомир. А я для себя решил, что поеду дальше. Пришел я, опечаленный, на вокзал. Стою два часа в очереди и не ведаю, куда еду. Ни странно ли? Возле кассы - карта железных дорог Урала, Сибири… Смотрю на нее и выискиваю города, где есть консерватории. Горький, Саратов, Свердловск, Новосибирск. «Молодой человек, Вам куда билет?» - спросила кассирша. Я оцепенел, так как еще не решил. С тех пор я верю в судьбу! Перечисляю эти города и спрашиваю: « А в какой ближайший поезд?» Представляете глаза кассирши?! «Вы что, серьезно? Через два часа на Свердловск, будете брать? Есть плацкарт».
Так я очутился в столице Урала. Поступил без каких- то норм и прочих идиотских ограничений, обусловленных антисемитизмом и дуростью советской системы. Очень благодарен этому городу и его людям, преподавателям и сокурсникам. Через многие годы - низкий поклон!
Гена же вернулся домой. Он не решился поступать в украинские консерватории, хотя был подготовлен к поступлению на все сто. Поехал в Харьковский институт культуры, чтобы поступить наверняка.

… А Семён Бойко на много лет исчез для всех нас из поля зрения.
Знали, что он поступил в Казанскую консерваторию и несколько лет там проучился. Затем, по известным только ему обстоятельствам, ушел в бизнес. Стал работать на рынке, сначала торговал мясом, что было в те годы прибыльно, затем вырос в должности и стал чуть ли не директором этого рынка. Метаморфозы судьбы!!! Вчерашние профессора консерватории приходили к нему на поклон, чтобы получить по знакомству кусочек пожирней!
У Семена прекрасная семья, жизнью доволен. Родители его до недавнего времени жили на юге Израиля, и мы, конечно, не раз собирались пообщаться, вспомнить юность. Дочь Элеонора работает зав. юридическим отделом Министерства экономики, а также преподает в финансовом институте.
На мой вопрос о трубе отвечает «С течением времени из профессионального музыканта я превратился в любителя, но музыка помогла мне в жизни стать человеком». Зовет все время меня в гости - думаю, увидимся! Я рад за него!

Молодость, друзья, воспоминания… Житомирское музыкальное училище имени В.С. Косенко, отдел духовых инструментов, 45 лет со дня выпуска…


Об однокашниках, коллегах в формате «Википедии»

Янковский Владислав Янович (02.03.1952 Бердичев Житомирской области – 08.06.2016 Новосибирск) - кларнетист, педагог, дирижёр, Заслуженный артист РСФСР (1987).
В 1971 году окончил Житомирское государственное музыкальное училище им. В.С.Косенко по классу кларнета (преп. И.М.Мостовой), в 1977 – Ленинградскую государственную консерваторию им.Н.А.Римского-Корсакова, в 1980-м – ассистентуру-стажировку (преп. П.Н.Суханов).
В 1973-1977 гг. – солист оркестра оперной студии Ленинградской консерватории, с 1977-го работал в симфоническом оркестре Новосибирской филармонии под руководством выдающего дирижёра современности нар. арт. СССР Арнольда Каца, с которым его связывали не только профессиональные, но и теплые дружеские отношения.
Справка:
Арнольд Михайлович Кац (18.09.1924 — 22.01.2007) основатель Новосибирского академического симфонического оркестра (1956). До своей кончины являлся его художественным руководителем и главным дирижером.
Оркестр занял достойное место в ряду лучших симфонических коллективов своей страны и мира. География гастролей оркестра включала в себя города России, самые престижные российские залы и, начиная с 1970 года, Болгарию, Югославию, Австрию, Бельгию, Великобританию, Германию, Италию, Испанию, Люксембург, Нидерланды, Португалию, Финляндию, Францию, Швейцарию, Японию. Под управлением своего маэстро оркестр исполнял все сочинения сибирских композиторов.

С 1976 года Владислав Янковский - преподаватель Новосибирской государственной консерватории им. М.И.Глинки. Вёл активную концертную деятельность как солист-кларнетист и участник различных ансамблей.
Педагогическая деятельность.
Исполнительскую практику Владислав Янковский совмещал с педагогической деятельностью. С 1976 по 1999 г. работал в Новосибирской государственной консерватории им. М.И.Глинки, с 1987-го вёл класс кларнета и ансамбля в Новосибирской специальной музыкальной школе (колледже). Среди его учеников — лауреаты международных, всероссийских и региональных конкурсов: Д.Акашин, И.Заболоцкий, М.Волгин, Д.Янковский, Д.Краев, С.Янковский, другие.
В.Я.Янковский являлся основателем и главным дирижёром Новосибирского юношеского симфонического оркестра «Юные дарования Сибири». В 1999 году Владиславу Янковскому присужден специальный приз Международного музыкального фестиваля молодых исполнителей на деревянных инструментах (1999 год, Новосибирск) – за выступление квартета кларнетов. Состав его был таким: В.Черничко, М.Журавлев, Д.Янковский, Д.Четвериков. Один из участников – сын Янковского.
Двое сыновей Владислава Яновича пошли по стопам отца и являются его учениками. Старший, Станислав — солист-кларнетист Симфонического оркестра Новосибирской филармонии, младший, Данила, учился в аспирантуре Академии музыки в г.Любек у кларнетистки Сабины Мейер (Германия).
В.Янковский награждён орденом «За заслуги перед Отечеством» II степени, а также удостоен звания Кавалер Золотого Почётного знака «Достояние Сибири».
…Наша дружба с Владиславом - а для меня он был просто Владиком - началась во время учебы в Житомирском музыкальном училище, где мы волею судьбы оказались на одном курсе. Оба кларнетисты, поэтому круг наших музыкальных интересов был одинаков. Взаимную симпатию мы почувствовали сразу – и вот, дружили на протяжении многих и многих лет, впоследствии - издалека, через расстояния.

Фрагмент очерка «Мечты сбываются» из книги «Такая музыка звучит у нас в судьбе»

Год 2012
Интервью с Владиславом мы начали по телефону в день его рождения, и первый вопрос, который я задал юбиляру после поздравления, был традиционным:
— Влад, 60 лет — это много или?..
— Много только с виду, если судить по свечам на праздничном торте! А так еще ряд не крайний, все в порядке, много проектов у меня... Хотя незаметно годков прибавилось... Праздную это торжество вместе с еще одним важным для меня событием — 15-летием коллектива, в который я вкладываю много жизненной энергии и любви. Это мой любимый Юношеский симфонический оркестр «Юные дарования Сибири».
— Влад, оглядываясь назад, анализируя прожитое, скажи, кому ты в жизни благодарен — кроме родителей, конечно (о них мы поговорим позже)?
— Благодарен педагогам: Ивану Максимовичу Мостовому из нашего Житомирского музыкального, профессору Павлу Николаевичу Суханову, концертмейстеру Нине Петровне Жуковой, кларнетистам А. Степанову и Г. Волобуеву (Ленинградская консерватория). Главному моему музыкальному наставнику на протяжении многих лет - народному артисту СССР, главному дирижеру Новосибирского академического симфонического оркестра Арнольду Кацу. Также выдающимся профессорам Новосибирской академии музыки Матвею Либерману (класс скрипки), Мери Либензон (класс фортепиано). Самая большая благодарность - моей супруге Елене, которая на протяжении всей нашей совместной жизни создавала комфорт, уют и тепло для моей профессиональной концертной деятельности.
— Я часто вспоминаю город, курс, преподавателей, однокурсников, с которыми нам вместе пришлось взрослеть... А ты?
— Я постоянно вспоминаю своих друзей-однокашников. Ну, а как же иначе? Ведь это были годы моего становления как музыканта, взросления как человека. Я рад за многих из них. Творческие успехи наших ребят впечатляют. Володя Шиш и Вася Матвейчук — профессора в Москве. Миша Войналович и Борис Моисеенко — солисты симфонического оркестра в Киеве. Саша Кравчук — солист Президентского оркестра в Киеве. Ты, Борис, прекрасный педагог, дирижер оркестра. К слову, прочитал некоторые твои очерки: ты хорошо пишешь, и это интересно читать. Продолжай и не останавливайся творить на этом направлении. Для истории музыкальной жизни твои эссе очень важны. Конечно, пользуясь, случаем, не могу не вспомнить прекрасных преподавателей нашего музыкального училища: Ивана Максимовича Мостового — моего преподавателя по классу кларнета, твоего преподавателя — Валерия Ивановича Зайца. Теоретиков Александра Аврамовича Ланиса и Валентину Васильевну Оробинскую. Дирижеров Михаила Семеновича Лукашенко, Гари Минеевича Оганезова, Рафаила Моисеевича Манжуха, у которого я затем служил срочную службу в военном оркестре Житомирского училища ПВО. Об этом человеке и возглавляемом им коллективе можно написать отдельный очерк. Это было почти три удивительно интересных года в моей жизни, несмотря на то, что это армия, со всеми ее особенными правилами. Меня окружали теплые люди, хорошие специалисты-духовики. Владимир Васильевич Фесюк (ветеран оркестра), Евстафий Павлович Левицкий, Юзик Портнов, твой отец, который относился ко мне, как к родному сыну,— Роман Иосифович Турчинский и многие другие…
〜

Войналович Михаил Иосифович (05.04.1952 с. Кривотино Емильчинского района Житомирской области). Исполнитель-флейта, педагог.
В 1971 году окончил Житомирское государственное музыкальное училище им. В.С.Косенко по классу флейты (преп. В.Краснокутский, И.Мостовой), а в 1978 году – Киевскую государственную консерваторию им. П.И.Чайковского (класс проф. А.Ф.Проценко). С 1974 по 1976 годы – артист оркестра Киевского театра оперетты. С 1976 по 1978 – артист симфонического оркестра Гостелерадио УССР. С 1978 по 1982 – артист оркестра Государственного театра оперетты (Киев).
В составе коллектива театра гастролировал в городе Загребе (СФРЮ). В 1982-1986 гг. – артист государственного эстрадно-симфонического оркестра, с которым гастролировал в городах России, Узбекистана. В 1986-1987 гг. – солист оркестра Украинского народного хора им. Г.Верёвки. В 1987-1994 – солист оркестра фольклорно-этнографического ансамбля Киевской государственной филармонии (гастроли: 1988 – Франция, 1989 – Германия, Австрия, Швейцария, 1990 – Китай, 1991 – Северная Корея, 1993 – Испания и Португалия, 1994 – Индонезия).
С 1994 солист оркестра Каирского Национального театра оперы и балета (Египет) и преподаватель Национальной консерватории Египта. С 2004 по 2006 – солист Государственного духового оркестра Украины. С 2006 по 2012 – солист оркестра Национального ансамбля танца им. П.Вирского.

Справка: оркестр ансамбля им. П.Вирского

Оркестр Национального ансамбля танца Украины им. П. П. Вирского часто выступает перед зрителями как самостоятельная единица. География выступлений оркестра обширна… В репертуаре - наилучшие образцы мировой музыкальной культуры, причём не только фольклорного направления. Коллектив постоянно пребывает в поиске новых произведений и форм выражения. Разумеется, каждое выступление оркестра не обходится без танцевальной музыки. Концерт этого оркестра – всегда настоящий праздник искусства!
Кравчук Александр Сергеевич (18.10.1952, г. Полонное Хмельницкой области).Исполнитель –кларнет,педагог.
В 1971 году окончил Житомирское государственное музыкальное училище им. В.С.Косенко по классу кларнета (преп. И.М.Мостовой). С 1971 по 1973 – музыкант военного оркестра штаба Киевского округа. В 1978 году окончил Киевскую государственную консерваторию им. П.И.Чайковского по классу кларнета (преп. С.В.Рыгин). С 1975 по 1978 – артист симфонического оркестра оперной студии киевской консерватории. С 1978 по 1991 – солист оркестра штаба Краснознамённого Киевского военного округа. В 1989-1990 гг. – солист оркестра южной группы войск в г. Будапеште. С 1991 по 1998 – солист-концертмейстер оркестра министерства обороны Украины. С 1998 – солист Национального Президентского оркестра Украины.

СМИ о Национальном Президентском оркестре Украины:
Точка отсчёта популярности и признания этого коллектива приходится на участие оркестра в Международном фестивале «Парад наций», где он получает звание лауреата. В сентябре 1996 года оркестр приглашают во Францию на юбилейную, пятидесятую, Международную фольклориаду, где по единогласному решению авторитетного международного жюри, его признают лучшим творческим коллективом фестиваля. Это уникальный многожанровый творческий коллектив, в котором 62 исполнителя на духовых инструментах и 38 — на струнных. Такой состав позволяет исполнять произведения, написанные для духового, эстрадно-симфонического оркестра, биг-бэнда и т.д. Средства массовой информации всегда освещают его деятельность, отмечают высокое мастерство и профессионализм исполнителей.

В разные времена с оркестром выступали музыканты и дирижеры мировой исполнительской школы — Маргарита Шапошникова (Россия), Бенгт Еклаунд (Швеция), Уэно Токкаси (Япония), Франсуа Коричневый и Франсуа Буланже (Франция),

Розензафт Геннадий Ирмович (01.09.1948, с. Устивица Богачевского р-на Полтавской обл.). Исполнить, педагог. Начал играть на трубе в устивицком детском доме. 1960-1961 годах – воспитанник духового оркестра Полтавского военного командного училища связи.
В 1954 году окончил житомирскую ДМШ № 1 по классу трубы (преподаватель Я. Рябцун).
В 1964-1965 гг. учился в Тульском музыкальном училище. Играл в Биг-бенде оружейного завода.
1965-1967 годах – студент Житомирского музыкального училища им.В.С.Косенко. 1967 – музыкант духового оркестра танковой дивизии в г. Бресте. В 1971 году окончил Житомирское музучилище (преп. Г.0.Белинский). Одновременно работал преподавателем по классу трубы в черняховской ДМШ. Играл в житомирском Биг-бенде (рук. М.Некрич). В 1971-1972 годах – артист оркестра Житомирского областного музыкально-драматического театра. С 1972-го – преподаватель по классу трубы и дирижирования Житомирского училища культуры.
В 1978 году окончил Харьковский государственный институт культуры по классу трубы (преподаватель Н.Дудников).
1990 — преподаватель консерватории по классу трубы в г.Араде (Израиль). Солист Биг-Бенда города Бер-Шевы (Израиль).
Лучшие ученики преподавателя Розензафта: Н.Марпенюк — преподаватель класса трубы Житомирского колледжа культуры и искусств им. И.Огиенко, В.Сагадин — дирижёр духового оркестра УМВД в г. Житомире.

Матвейчук Василий Петрович (21.07.1953 с. Улашановка Новоград-Волынского района Житомирской области). Валторнист, дирижёр, педагог. Заслуженный работник культуры России, кандидат искусствоведения, профессор, член Союза композиторов РФ.
В 1971 году окончил Житомирское государственное музыкальное училище имени В.С.Косенко по классу валторны (преп. Д.И.Цыбенко). В 1977 году окончил с отличием Институт военных дирижёров при Московской государственной консерватории им.П.И.Чайковского. С 1977 года – дирижёр военного оркестра в г. Борисове (Белоруссия). В 1979 году – дирижёр оркестра крейсера «Пожарский» и оркестра морской пехоты Тихоокеанского флота. Затем – начальник военно-оркестровой службы округа. В 1985 году окончил Дальневосточный государственный педагогический институт искусств (музыкальный факультет). С 1995 по 1999 – заместитель начальника учебной части Московского военного музыкального училища.
С 1999 года – доцент, затем – профессор кафедры духовых оркестров и ансамблей Московского государственного университета культуры и искусств. В 2003-2004 – заместитель декана дирижёрского факультета. С 2004 – проректор по учебной части.
На протяжении многих лет В.П.Матвейчук читает курс лекций по методике обучения игре на духовых инструментах, ведёт класс валторны, ансамбля и духового оркестра.
В.П.Матвейчук автор более 40 научных работ, многих переложений музыкальных произведений для ансамблей и духовых оркестров.
Выпускники-валторнисты В.П.Матвейчука работают в оркестре Большого театра, Московского детского оперного театра им. Н.И.Сац, московского музыкального театра «Геликон-Опера», а также во многих ведущих коллективах Москвы и других городов России.
В.П.Матвейчук – член редакционного совета научно-популярного журнала «Оркестр», является организатором и членом жюри региональных музыкальных конкурсов и фестивалей России.
В своей книге «Такая музыка звучит у нас в судьбе» (март 2013 г.) я написал очерк о моём коллеге и частично хочу его процитировать.

Фрагменты очерка «Василию Матвейчуку – 60»!

Я задаю себе вопрос: как стал моряком сельский паренёк из абсолютно сухопутной Улашановки Новоград-Волынского района Житомирской области?
В 1967 году Мы с Василием вместе учились в житомирском музыкальном училище. Василий – по классу валторны, у преподавателя Д.И.Цыбенко.
Далее – служба в оркестре военного училища Житомира, где был замечательный военный дирижер, давший путевку в «мир военных дирижеров» многим своим питомцам, – Рафаил Манжух.
Затем были для Матвейчука годы обучения в Институте военных дирижеров и служба на Тихоокеанском флоте. Позже он стал дирижером оркестра морской пехоты, начальником оркестра штаба, затем начальником военно-оркестровой службы.
Немаловажная деталь в творческой биографии моего друга. В 1980-1985 годах он получил второе высшее образование, успешно окончил Дальневосточный государственный институт искусств по специальности «музыковедение». С 1985 по 1999 г. он – преподаватель и заместитель начальника по учебной части московского военного музыкального училища. С 1999 года – доцент, затем профессор кафедры духовых инструментов Московского государственного университета культуры и искусств, заместитель ректора института.
Василий Петрович - автор научных работ, им написано много переложений для духового оркестра и ансамблей различного состава.


Под руководством маэстро Матвейчука
Сегодня В.П.Матвейчук активно участвует в организации и проведении конкурсов и фестивалей различного уровня, нередко является председателем или членом жюри региональных музыкальных конкурсов и фестивалей. Постоянно оказывает методическую и практическую помощь музыкальным учебным заведениям, любительским и профессиональным оркестровым коллективам России. Принимает активное участие в организации и проведении ежегодных оркестровых ассамблей, подготовке к изданию научно-популярного журнала «Оркестр», являясь одним из редакторов и членом редакционного совета этого журнала.
Его ученики, ансамбли и оркестры участвуют в различных семинарах, конкурсах и фестивалях исполнительского искусства, он сам неоднократно входил в состав членов жюри многих российских и международных конкурсов.

Мойсеенко Борис Иванович (22.07.1946, с. Барвинки Малинского района Житомирской области). Исполнитель-туба, педагог.
В 1965-1968 годах – музыкант военного оркестра танкового полка (г.Овруч Житомирской области). В 1971 году окончил Житомирское государственное музыкальное училище им.В.С.Косенко – класс тубы (преп. В.М.Стрелков). В 1976-м – Киевскую государственную консерваторию им.П.И.Чайковского по классу тубы (преп. В.М.Горань). Параллельно с учёбой в консерватории (1973-1975) он – артист оркестра киевского театра оперетты (дир. Е.Дущенко). С 1975 – артист-концертмейстер Государственного симфонического оркестра Гостелерадио Украины (Киев). По совместительству работал преподавателем в киевской музыкальной школе № 35. Лучшие выпускники этой школы продолжили обучение в музыкальных вузах и работают артистами оркестра и педагогами в Украине, Беларуси, Германии, Израиле, США.
Во время концертной деятельности Борис Мойсеенко работал в симфоническом оркестре Гостелерадио под управлением таких выдающихся дирижёров как К.Симеонов, С.Турчак, В.Кожухарь.

Бойко Семён Петрович - труба.(21.11.1951 года рожд. Винница.) В1967-1971 Житомирское музыкальное училище в (преп. Т.С.Чумак). Затем учился в Казанской государственной консерватории. Сегодня – бизнесмен, крупный предприниматель.

Уницкий Виктор Филиппович. Исполнитель-тубист, педагог.(5.01.1952год рожд.,с.Луки, Жит.р-на, Жит обл.,) В 1967-1971 годах учился в житомирском музыкальном училище.(преп.В.М.Стрелков).В 1972-1976 годах – в Ровенском государственном институте культуры (класс доцента В.Н.Старченко). С 1975 года преподаватель ДМШ Ивано-Франковска.

Вольфман Ицхак, труба (г. Бердичев, Жит.обл). 1967-1971 – учеба в Житомирском музыкальном училище (преп.Чумак Т.С.). Проживает и трудится в США.

**************************************************************
Позволю и себя причислить к этой уважаемой компании, к этой «могучей кучке»! Расскажу о себе - о том, как сложилась и моя творческая судьба. Я тоже выпускник Житомирского музыкального училища – кларнетист, дирижёр, педагог. Родился 25/09 1952 года в Житомире. С 1961 года начал играть на кларнете в духовом оркестре Житомирского Дворца пионеров (дир.С.Н.Москалев.)
В 1965-1968 гг. был воспитанником военного духового оркестра в Вильнюсе (дирижер – засл. арт. Литвы И.М.Манжух). Стал лауреатом республиканского конкурса юных исполнителей на духовых инструментах в г.Укмерге (1968 год, номинация «кларнет»).
В 1971 году окончил Житомирское государственное музыкальное училище им. В.С.Косенко по классу кларнета (преп. В.И.Заяц).
1971-1973 гг. – музыкант оркестра штаба Прикарпатского военного округа (Львов). В 1973-1975 учился в Уральской государственной консерватории (класс кларнета доцента И.М.Нестерова). В 1975-1978 учился в Одесской государственной консерватории им. А.В.Неждановой (проф. К.Э.Мюльберг), параллельно работал в оркестре Одесского высшего командно-инженерного училища ПВО (дирижер - засл. арт. Украины А.Я.Салик).
1979-1983 – художественный руководитель и дирижёр муниципального духового оркестра Житомира. С 1986 года – преподаватель кафедры оркестрового дирижирования Ровенского государственного института культуры, одновременно руководил оркестром Ансамбля песни и танца «Горынь» ровенского Дворца культуры «Текстильщик». С этим ансамблем гастролировал в Польше, Чехословакии, западных городах Украины и, конечно, в Киеве.
С 1990 года проживаю в Израиле, работаю преподавателем консерватории города Петах-Тиквы. Веду класс кларнета, саксофона, руковожу духовым оркестром.
Являюсь собственным корреспондентом московского научно-популярного журнала «Оркестр», печатаюсь в музыкальном журнале Израиль 21. Издал книги: «Такая музыка звучит у нас в судьбе» (Иерусалим, изд. «Кетер», 2013), двухтомник «Иерусалимский дивертисмент» (Иерусалим, изд. «Клик», 2016). Пишу статьи и очерки о талантливых музыкантах, педагогах, дирижёрах, с которыми сводила судьба.



В журналистике говорят, не спеши ставить точку. Так произошло и на этот раз.
Совершенно неожиданно я получил письмо от сына Владислава Янковского – Станислава. В письме была ссылка на полную уважения и печали статью новосибирской журналистки Яны Доли, посвящённую памяти отца и последнему, увы, не состоявшемуся с ним интервью. Я позволю себе частично опубликовать этот очерк.




Фрагменты очерка «Звенья одной цепи», автор – Яна Доля

Это интервью должен был давать основатель и бессменный руководитель Юношеского симфонического оркестра Новосибирской специальной музыкальной школы (колледжа) Владислав Янович Янковский. Он не успел…
Владислав Янович откладывал интервью по случаю 20-летнего юбилея оркестра и 20-летия своей творческой деятельности, и в какой-то момент меня охватило нехорошее предчувствие. Так и случилось: 8 июня не только школа-колледж, но и весь культурный Новосибирск потерял замечательного музыканта и педагога, заслуженного артиста России Владислава Янковского. Школа скорбит до сих пор. Директор Александр Марченко с горечью думает о том, что когда-нибудь (а именно с началом школьной поры) придется назначать нового руководителя.
— Александр Тихонович, каким был человеком и руководителем Владислав Янович?
— Это легендарная личность. Выдающийся исполнитель, один из лидеров академического симфонического оркестра филармонии, который проработал там несколько десятилетий. Это человек, который воспитал, целую плеяду первоклассных музыкантов-кларнетистов. Он перенес ту петербургскую школу, которую в свое время получил, обучаясь в Петербургской консерватории, на сибирскую землю, и это было очень плодотворно: его музыканты, его воспитанники работают во многих оркестрах России и за рубежом.
Юношеский оркестр он создал в 1996 году. Родительница нашей скрипачки Ольга Михайловна Базанова решила организовать музыкальный лагерь на базе дома отдыха, куда были приглашены учащиеся нашей школы, учащиеся детских музыкальных школ, некоторые музыканты академического симфонического оркестра, и в том числе Владислав Янович. И он там впервые встал за пульт и продолжал это делать буквально до последних дней своей жизни, потому что не мог без этого существовать.
— В чем была его особенность работы именно с молодым поколением, с детьми?
— Владислав Янович был человеком абсолютно бескомпромиссным, прежде всего по отношению к себе и в такой же степени по отношению к детям в том, что касается их профессиональной исполнительской деятельности. Он максимально требовал на репетициях профессионального качества и добивался этого, и это большая редкость.
Собственно говоря, 20 лет возглавляя оркестр, он каждый год создавал новый оркестр, ведь специфика Юношеского оркестра в том, что каждый год уходят наиболее зрелые музыканты (они заканчивают школу, поступают в консерваторию), а приходят совсем молодые ребята — в возрасте 12—13 лет.
— Такой возрастной разрыв — от 12 до 18 лет — не мешает детям взаимодействовать в оркестре?
— Общению ничего не мешает. Более того, приходящие в оркестр молодые ребята подтягиваются к профессиональному уровню тех, кто в оркестре уже год—два—три. И в этом заслуга Янковского.
— То есть получается, что уровень исполнения у этих 12-летних ребятишек такой же, как и у старших?
— Это так, и это не только мое мнение — об этом говорят все, кто имел возможность слушать наш симфонический оркестр. Когда мы делали записи CD-дисков, то зрелые, серьезные музыканты слушали и говорили: «Это кто играет?» Мы отвечали: «Дети». Они: «Не может быть». Потом мы стали делать уже DVD-записи. Тогда они убедились, что это именно дети достигают такого профессионального уровня. Причем Владислав Янович очень серьезно подходил к репертуару — он не делал никаких скидок на возраст. И в техническом отношении, и во всех художественных смыслах он брал очень серьезные сочинения. Кроме этого, свыше 70-ти воспитанников нашей школы имели удовольствие и счастье работать с ним, играя в качестве солистов.
— Есть ли какое-то произведение, которое нравится в большей или меньшей степени оркестрантам, и это замечает дирижер?
— Юным музыкантам нравятся в большей степени яркие, открытые и эмоциональные сочинения, где они могут себя выплеснуть и показать. Но Владислав Янович принципиально каждую программу начинал с сочинений венских классиков. Это Гайдн, Моцарт и Бетховен — та основа, которая дает возможность формирования серьезного профессионализма. А дальше шли сочинения романтической направленности. Музыкантам, может быть, в большей степени интересна яркая, эмоциональная музыка (они в ней себя хорошо проявляют и ощущают), но без этой классической основы воспитать настоящего оркестранта очень сложно.
— Какой концерт был наиболее ярким и памятным для Юношеского симфонического оркестра за всю историю существования?
— Помню концерт, которым дирижировал Арнольд Михайлович Кац. Когда Владислав Янович решил исполнить «Реквием» Моцарта и сказал об этом Арнольду Михайловичу, тот выразил сомнение: возможно ли это делать с нашим оркестром. Но когда оркестр под руководством Владислава Яновича разучил эту серьезнейшую партитуру совместно с солистами-вокалистами и Камерным хором филармонии, то Арнольд Михайлович был просто поражен тем уровнем мастерства музыкантов и той отдачей, с которой они исполнили гениальное сочинение Моцарта.
〜
По ходатайству коллектива Новосибирской специализированной музыкальной школы-десятилетки, Министерством культуры Новосибирской области принято решение о присвоении симфоническому оркестру «Юные дарования Сибири» имени Владислава Янковского.
〜


… Мой очерк об однокурсниках превратился в рассказ, посвящённый памяти нашего, так рано ушедшего, товарища и коллеги.

Дорогие мои однокурсники! Я вас люблю и помню, и пусть жизнь разбросала нас по странам и континентам – все вы мне дороги, а когда нас становится всё меньше – особенно!
Давайте будем помнить друг друга и гордиться тем, что мы в жизни сделали!

Борис Турчинский
Оркестр играет духовой

Заметки об истории духовой музыки Израиля


Год 1931-й, Петах-Тиква, Израиль

Недавно на центральной площади Петах-Тиквы мой взгляд невольно остановился на щитах с большими фотографиями. Снимки рассказывали, каким город был до создания государства Израиль. Узкие улочки, маленькие домики… И среди всего этого - духовой оркестр! 25 молодых красивых музыкантов. Оркестр назывался «Кинор Цион» – «Скрипка Сиона». Символическое название! Наверное, скрипку ассоциировали с поющей еврейской душой - и не важно, на каких инструментах играли эти парни! Фото датируется 1931 годом.
Позже я узнал, что «Кинор Цион» был одним из первых духовых оркестров не только в нашем городе, но и во всей подмандатной «английской» Палестине, а его история началась ещё в 1880-е годы!
Интересно, могли ли себе представить эти ребята со снимка, что всего через 18 лет произойдёт событие, которое изменит карту Ближнего Востока, преобразует расстановку сил и отношений между государствами, утвердит их страну как национальную независимую единицу, и они смогут гордо сыграть гимн своей страны? И что через каких-то сорок лет, в 1972 году, в их родном городе появится и будет долго занимать ведущие позиции в духовой музыке Израиля оркестр муниципальной консерватории?!
Мне было понятно, что музыкантов этих, к сожалению, уже не может быть в живых. Я решил найти людей, которые могли бы хоть как-то пролить свет на историю этих людей с инструментами в руках.
И мне повезло!..

Музыка нашего жанра в Израиле

Давно я собирался взяться за эту тему, но всё как-то откладывал… Не так просто к ней подступиться - думалось, не осилю. Да и коллеги подтрунивали: а пороху хватит?
Тема это непростая, объёмная, что там говорить! Нужно много времени, нужны усиленные поиски старых музыкантов и дирижёров. В Интернете материала о духовой музыке Израиля почти нет - есть только отдельные страницы, слегка затрагивающие этот вопрос. А исследовать тему хотелось. С чего начать?
Как всегда, верная мысль пришла неожиданно. Мой коллега и товарищ Михаил Дельман – дирижёр молодёжного духового оркестра консерватории нашего города Петах-Тиквы и заведующий духовым отделом живёт в Израиле и работает в области духовой музыки с далёкого 1974 года. Вот, к кому следует обратиться! Он поможет приоткрыть завесу этой обширной темы.
Сказано – сделано! Сегодня мой собеседник Михаил Дельман. С его помощью мы с вами погрузимся в историю духовой музыки Израиля, поговорим о ее становлении и тенденциях развития в этой стране. А также о том, как она адаптируется к мировым культурным традициям.



25 лет и вся библейская история

В нашей древней и одновременно молодой стране музыка всегда представляла собой неотъемлемую часть культуры - в библейские и даже «добиблейские» времена. Археологические находки указывают, что музыкальная культура существовала на территории современного Израиля уже четыре тысячи лет назад. По-видимому, тогда она еще не отличалась от музыкальной культуры соседних народов.
С развитием иудаизма сформировалась особая традиция храмовой музыки, которая после разрушения Второго Храма была частично сохранена в музыке синагогальной, развивавшейся как на территории Израиля, так и в диаспоре.
В конце XIX и начале XX века в еврейской общине Палестины формировалась новая культура, значительную часть которой составляли песни патриотического содержания - как на музыку народных и популярных песен Восточной Европы, так и (позднее) на оригинальную музыку, которая испытывала влияние классической еврейской, европейской и арабской музыкальных традиций. Накануне основания государства Израиль и в первые десятилетия его существования эти песни - так называемые «песни Земли Израиля» - составляли важный пласт новой еврейской культуры. Позднее музыка Израиля стала более космополитичной, адаптируясь к мировым тенденциям, а также культурным традициям репатриантов из разных стран мира. К началу XXI века в Израиле уже существует развитая академическая музыка, разнообразные течения рока и эстрадной музыки, проводятся многочисленные национальные и международные музыкальные фестивали и конкурсы.
Есть что рассказать и даже есть чем похвастаться.


Духовая музыка – всегда праздник

Итак, представляю своего собеседника.
Михаил Дельман окончил Кишинёвскую консерваторию в 1972 году, работал в симфоническом оркестре Молдавии под руководством народного артиста СССР Тимофея Гуртового. С 1972 года М. Дельман – преподаватель Черновицкого музыкального училища.
С 1974 года живёт и работает в Израиле. На протяжении многих лет руководит духовым оркестром консерватории Петах-Тиквы, где работаю и я. Наш оркестр на протяжении многих лет является лучшим молодежным оркестром страны! Михаил Дельман заведует отделом духовых инструментов консерватории.
Наш коллектив неоднократно становился лауреатом израильских и международных конкурсов и фестивалей. География этих побед обширна!

«Нет никаких сомнений в том, что оркестр консерватории Петах-Тиквы может и должен быть образцом для подражания для других молодёжных духовых оркестров Израиля», - сказала доктор Яэль Ишай, руководитель музыкального образования министерства просвещения Израиля.

- Михаил, а как обстояло дело с духовой музыкой в стране в 70-х годах? Какие оркестры, дирижёры тогда доминировали? Кто вообще стоял у истоков развития духовой музыки?

- Начнем с того, что на территории современного Израиля существовал британский мандат. И уже при мандате был оркестр полиции. Вся духовая музыка, как и многое другое в стране, пошло от традиций британцев и опыта, привезённого репатриантами из стран восточной Европы. Вот на этой базе с образованием государства Израиль был создан военный симфонический оркестр, который затем был преобразован в духовой. Основоположником и первым дирижёром стал Ронли Риклис.
Оркестр полиции изначально был британским, а затем стал израильским. Был ещё оркестр пожарных в Тель-Авиве, но у меня нет о нём информации. Когда я приехал в Израиль, он уже давно не существовал.

Справка.
Духовой оркестр Израильской полиции был создан в 1921 году, в период правления британского мандата.
Оркестр состоит из профессиональных музыкантов с высшим и средним музыкальным образованием. Большинство членов оркестра – выходцы из стран СНГ, многие из которых имеют опыт работы в различных симфонических и духовых оркестрах. Среди них есть лауреаты всесоюзных и республиканских конкурсов музыкантов-исполнителей. В составе оркестра также солдаты срочной службы Армии Обороны Израиля.
Оркестр активно участвует в общественных проектах, организуемых израильской полицией, публичных концертах, фестивалях и государственных церемониях. Духовая музыка всегда несёт людям праздник!
Коллектив неоднократно и с большим успехом выступал за рубежом – в России - в частности, на престижном фестивале «Спасская башня», в Украине, в Швейцарии, Германии и Венгрии и был удостоен многочисленных наград.
Репертуар оркестра включает произведения композиторов-классиков, израильских авторов и джазовые сочинения. Большая часть репертуара звучит в оригинальных обработках, осуществлённых дирижёрами оркестра Эйтаном Соболем и Михаилом Гуревичем.


В основе - музыка военная

- Первые дирижёры в Израиле были выходцами из военного оркестра ЦАХАЛа (Армии Обороны Израиля), - продолжает свой рассказ Михаил Дельман, - Не было других. Никто не имел музыкального образования, включая Зико Грациани, легендарного многолетнего главного дирижёра оркестра армии - государственного, правительственного, церемониального.
Грациани был выходцем из Болгарии, сыном лавочника. Эстафету, символическую дирижёрскую палочку у него перенял Михаэль Яаран. Не так давно он вышел на пенсию… Исключением в смысле специального образования был Ронли Риклис.
Одно из первых произведений, исполненных военным оркестром, была сюита «Фанфары Израиля» Пауля Бен-Хаима. Это произведение звучит в исполнении разных оркестров уже много лет и сегодня оно не потеряло своей значимости.
В 70-х годах одним из ведущих оркестров в Израиле был коллектив из Кирьят-Оно. Его дирижёр Арон Анкалай - выходец из Болгарии, как и Грациани. Он был и хорошим администратором: сумел собрать вокруг себя преподавателей и сделать настоящий духовой оркестр с хорошим звучанием.
Леви Шор, бывший одессит, в глухой тогда провинции Афуле (а это по израильским понятиям «Камчатка»!) тоже сумел организовать и вывести в лидеры свой духовой оркестр.
Уже тогда, в 70-х годах, я был удивлён таким множеством духовых оркестров в столь маленькой стране. Их было несравненно больше, чем в СССР. У нас ведь как обычно было в Союзе: один-два военных оркестра, на которых держалась вся духовая музыка в городе…. Пара самодеятельных коллективов, оркестр музыкального училища и Дворца пионеров. Всё (я не говорю, конечно, о крупных городах). А тут – в каждом городе, посёлке! Множество!
Сейчас, я думаю, нет другой страны в мире, которая может похвастаться таким количеством и уровнем духовой музыки, как в Израиле! Сегодня в стране около ста мест, где есть большие духовые оркестры, – это консерватории и матнасы (клубы). Надо отметить, что оркестры эти бывают старшей, средней и младшей группы - как минимум по два-три оркестра в каждой консерватории! А сколько оркестров школьных – подсчётам просто не поддаётся.
Ведущими коллективами в 70-х годах были оркестры городов Кирьят-Оно, Афулы, Реховота – дирижёр Яков Альмог, Беэр-Шевы – дирижёр Нисим Альшех, Акко – дирижёр Шмуэль Кагане, Ашдод – дирижёр Рикардо Поторанский. И ещё, в начале 70-х годов был хороший коллективный меценат, так называемый «Керен Яд а-Надив», фонд Ротшильда - он субсидировал летние лагеря для детей, обучающихся игре на духовых инструментах.
Создавались и оркестры на летний период. Естественно, в конце сезона в так называемом лагере было концертное выступление. Вот тогда начали приезжать к нам известные американские дирижёры и преподаватели, которые и проводили эти занятия с детьми.
Это было здорово и поучительно не только для детей, но и для нас, местных преподавателей и дирижёров. Это была настоящая школа. Мы учились у них. Они привозили с собой оригинальный репертуар. Детям было очень интересно играть в таких оркестрах. С языком проблем не было, так как наши дети хорошо знают английский.
«Керен Яд а-Надив» уже в те годы начал приобретать для оркестров комплекты духовых инструментов и бесплатно отдавать их коллективам. Это было очень существенно для становления и развития нашего жанра в стране. И сейчас эта помощь тоже существует.
Даже наша консерватория, хоть муниципалитет наш находится в неплохом положении (а бывали и годы упадка в экономике) тоже получила от них тубы, валторны. Кроме этого, организация оплачивает мастер-классы, приезд в страну известных дирижёров и музыкантов из других стран.
И ещё одно важное воспоминание. Вскоре после создания государства Израиль и с целью становления и развития духовой музыки в США за опытом и поучиться у наших американских друзей поехали наши представители, дирижёры Рикардо Потуранский, Ярив Нахман и Шмуэль Кагане. Нас интересовало начальное музыкальное образование в области духовой музыки в американских школах, практически в каждой из которых был большой духовой оркестр.
Дирижёр у них один на весь оркестр, а это более ста юных музыкантов.
Он же и преподаёт все инструменты. В школе этот дирижёр-преподаватель находится с утра и до вечера.
Уровень таких оркестров, как правило, не очень высокий. А ничего другого и быть не может: ну, не в состоянии один человек с этим справиться, даже если он и хороший специалист и у него уйма энергии и терпения.
В этом был минус. Но что было положительно, так это наличие хорошего репертуара. Несложные пьесы, которые хорошо звучали как в зале, так и на улице. Полгода занятий, и такой начинающий оркестр уже звучит.
Мы это переняли. А вот структуру решили изменить. Кроме дирижёра, у нас ввели преподавателей по каждому инструменту. Два раза в неделю. И работать эти педагоги стали с небольшими группами. Это немедленно дало положительный результат. Так работаем и сегодня. Школьных оркестров по стране стало очень много.


До начала «большой алии»

- А как развивалось искусство духовой музыки до 90-х годов, до того важного периода, который известен как начало массовой репатриации из стран СНГ?

- Начнём с первых духовых оркестров и их дирижёров, а также композиторов, оркестровщиков до того времени, когда с трапа самолёта массово сошли сотни тысяч новых репатриантов массовой алии 90-х, и у каждого в руках, как заметили израильские газеты, были или клетка с кошкой, или футляр с музыкальным инструментом.
В 60-х годах Шабтай Петрушка написал сюиту для духового оркестра. Пожалуй, отсюда и возьмем отсчёт. Кстати, эту сюиту я сейчас обработал, сделал новую её версию - с саксофонами, фаготом и гобоем. Изменил партии ударных инструментов. Зазвучала она по-новому.
Лев Коган, выходец из Литвы, написал концерт для трубы, а также много пьес для кларнета, трубы, ансамблей ударных инструментов, кларнетов, флейт. Марк Лэври, Манахем Авидос - композиторы, также создававшие израильскую духовую музыку в то время.
Далее: Арье Леванон, Арье Гайду, Ицхак Грациани, Шимон Коэн и другие.
Кардинально изменилась картина в 90-х годах с приездом в Израиль профессиональных композиторов и музыкантов. Изменился в лучшую сторону репертуар оркестров - особенно тех, у которых были хорошие исполнительские возможности. Назову ведущих: Борис Пиговат, Беньямин Юсупов, Евгений Левитас.
Первые дирижёры: Ронли Риклис. Его можно назвать основоположником израильской духовой музыки, затем – его преемник в военном оркестре Армии Обороны Израиля, легендарная личность, дирижёр и композитор Ицхак (Зико) Грациани.

Википедия.
Ицхак Грациани—это прежде всего легенда израильской культуры. Это необыкновенная, даже легендарная личность! Сын болгарского еврейского лавочника, с душой, устремлённой не к витринам с бакалейными товарами, а к музыке. В 1952 году начинает службу в ансамбле ЦАХАЛа. Пробует себя в качестве аранжировщика. В то время не было оркестровок национальной музыки, и Зико становится одним из первых аранжировщиков для духового оркестра, перекладывая популярные израильские песни. В 1962 году Грациани был назначен художественным руководителем и главным дирижёром оркестра Армии Обороны Израиля, и на этом посту он пробыл до самой своей смерти в 2003 году. Имел воинское звание полковника.
Зико Грациани дирижировал оркестром на церемониях государственной важности. Одним из наиболее значительных событий в жизни самого дирижёра и его коллектива был приезд в Израиль президента Египта Анвара Садата. Тогда всем казалось, что вот-вот наступит мир на Ближнем Востоке. Золотая дирижёрская палочка Грациани бережно хранится в военном оркестре.


Михаил Дельман о своих первых шагах в Израиле

Когда я приехал в Израиль, я не считал себя дирижёром и с дирижёрской практикой не был связан. Был исполнителем, затем преподавателем музыкального училища. И тут мне предложили стать дирижёром! Я задумался: на то время иврит у меня был слабый. Начал ездить по оркестрам - в Акко, в Реховот, стал учиться, наблюдать.
Главное, что мне надо было понять, - что у них плохо. То, что хорошо, я и так знаю. Я стал изучать репертуар. Это были совсем другие оркестровки, нежели те, с которыми я встречался в Союзе. В Америке тогда и сейчас трудилась и трудится группа отличных аранжировщиков, которые думают обо всём: о тесситуре, нюансах, технических возможностях, и конечно, о звучании всего произведения.
У них совсем другая роль ударных инструментов - не только отстукивание тактов. Саксофоны во всех партитурах. Это добавило новые краски в звучание духового оркестра.
Когда я стал дирижёром оркестра, я стал использовать различные переложения. В основном, увертюры. Но в это же время, оглядываясь по сторонам, начал понимать, что надо что-то менять в репертуарной политике. Мой друг, дирижёр Рафи Примо, мне по-дружески подсказал, что надо искать и играть оригинальные произведения, специально написанные для духового оркестра, а не только переложения. Сравнить наш репертуар с репертуаром симфонического оркестра нельзя и сейчас, но он намного обогатился, и многие композиторы, ранее не писавшие для духовых оркестров, стали сочинять для нас, и среди всего этого можно выбрать много хорошего.

- Михаил, а ежегодные каталоги музыки для духовых оркестров?

- Мы покупаем из них много литературы, но, увы, на поверку 80 процентов из того, что мы купили, отправлено в корзину. Перейдя к оригинальной музыке для духового оркестра, я столкнулся с её во многом надуманной, неоправданной сложностью - как для музыкантов, так и для дирижёра.
В 1992 году у нас в консерватории начал работать Биньямин Юсупов. Я попросил, чтобы он написал произведение для нашего оркестра. И он, не имея практики сочинения музыки для духового оркестра, написал интересную пьесу. Мы привезли её на конкурс в Кфар-Сабе, и впервые оркестр из Петах-Тиквы получил там первое место, которое мы удерживаем и до сегодняшнего дня.
Через год была наша первая поездка на конкурс в Валенсию. Об этом стоит особо рассказать, потому как духовая музыка в Испании развита, как нигде. Вот там играют! И как! Сотни, тысячи оркестров!
В оркестрах контрабасы и виолончели, не говоря уже о саксофонах. Меня всё там поразило. Когда меня спросили местные дирижёры, а сколько, ты думаешь, у нас в городе оркестров? Я ответил: три… Оказывается, 80, и больших! По 100-150 музыкантов. У них конкурсы имеют значение, как в футбольной лиге. Оркестр не занял призовое место – дирижёра на мыло, в отставку! Оркестры звучат - ну просто потрясающе!
Мы записались выступать на конкурсе во второй категории, так как в первой участвовали профессиональные коллективы. Зал, в котором мы выступали, был акустически так хорош! Наверное, больше я таких залов не встречал в жизни. Звук тебя прямо обволакивает. Конкурс проводился с утра до вечера, в зале не было свободных мест. И местные жители ходили в наушниках, слушали трансляция концертного выступления. Так в Испании развита духовая музыка и так её любят в народе! Мы заняли первое место и были несказанно рады этому.
Наш второй международный конкурс был в Нидерландах, в городе шахтёров Керграде. Первые оркестры у них были созданы в тысяча восемьсот… каких-то давно забытых годах. Целью создания оркестров тогда было, чтобы духовики, они же шахтёры, выдыхали из себя угольную пыль. Ну и местные жители тоже пылью дышали. И там мы тоже получили первое место. С тех пор уже не мы искали конкурс, а начали приглашать нас.
Проведение конкурсов солистов-инструменталистов поддерживает международный фонд «Керен Шарет» (Америка-Израиль), где особенно талантливые ребята получают премии, которые можно использовать как на покупку инструмента, так и внести в качестве платы за учёбу в консерватории.


Новые краски в звучании

- Михаил, расскажи, пожалуйста, о конкурсах и фестивалях духовой музыки, мастер-классах в Израиле. Об их истории. Ведь это как ничто способствует популяризации и развитию нашего вида искусства, его обогащению опытом, красками нового звучания.


- Несомненно, и тут мы должны быть благодарны Фонду Ротшильда (Яд а-Надив), который помогал и по сей день материально помогает развиваться культуре Израиля, в том числе и духовой музыке.
Изначально мастер-классы были организованы с целью помощи руководителям оркестров, особенно тем, кто был без образования и не имел опыта работы. В основном, это были бывшие музыканты военного оркестра.
К нам приезжали известные в нашем жанре специалисты из многих стран. Они давали нам уроки дирижирования, а кроме того, привозили диски с записями своих коллективов, многие из которых были на очень высоком профессиональном уровне. Просто не могу не отметить этих дирижёров-педагогов: из США - Вильям Равели, Джон Пентер, Джими Рейнольдс, Адель Бенсон, Сидни Берг, Самуэл Адлер, Джорж Вильсон, Франк Батисти, Дональд Ганзбергер, Джеймс Кровт, Дэвид Витвель, Майкл Вота, Дейль Лонис, Вильям Джонсон, Рональд Джонсон, Лари Гарбер, Дуайт Стравит.
Из Венгрии: Ласло Маруши. Англия: Тимоти Райнеш, Джефи Бранд, Роберт Роско, Кларк Рендель. Германия: Моти Мирон. Швейцария: Феликс Аусвирт, Майкл Шулер, Бельдор Бронимен. Канада: Глен Прайс. Норвегия: Эгиль Лисбо. Нидерланды: Чанк Ван, Линс Хот. Ну, ещё надо добавить мастер-классы для солистов-инструменталистов, которые проводят Сабина Майер (Германия), Сергей Накаряков (Россия, Израиль, Франция), Маргарита Шапошникова (Россия), Владимир Скороходов (Беларусь) и много, много других опытных и известных во всём мире исполнителей-педагогов.
Многие из нас пересматривали своё отношение к репертуару, по-новому оценивали звучание духового оркестра…


«На тромбоне и валторне»

Фрагмент из моего очерка, опубликованного в научно-популярном журнале «Оркестр» (г. Москва, 2011 г.):

«Как построено музыкальное образование в консерваториях Израиля? - Раз в неделю проводится урок по избранному инструменту, ведутся также уроки теории и истории музыки и оркестр. Чтобы ребёнок сам захотел обучаться игре на тромбоне, тубе, валторне – такое бывает крайне редко. Обычно все хотят играть на флейте, кларнете, саксофоне, ударных инструментах. Поэтому в консерваториях существуют так называемые утренние проекты. Работают 4-5 преподавателей - каждый ведёт группу из 3-5 учеников. Задействованы ученики всех четырёх классов начальной школы. Обучение два раза в неделю по 45 минут.
Работа учителей оплачивается частично министерством просвещения, частично - муниципалитетом. Спустя полгода начинает функционировать оркестр. К концу года дети и родители должны решить, продолжает их ребенок дальше обучаться музыке или нет.
Затем часть детей переходит в собственно консерваторию, где начинает осваивать инструмент более глубоко и основательно. Те из учеников, кто перешёл в консерваторию на индивидуальное обучение, продолжают играть в школьном оркестре. Но это уже более «продвинутый» коллектив, которому в дальнейшем по плечу и более серьёзные (по сравнению с младшей группой оркестра) произведения. Вот, откуда берутся в духовом оркестре консерваторий тромбоны, валторны, тубы и т.д., - то есть более редкие музыкальные инструменты и исполнители на них.
Несколько школ работают в другом направлении: скрипка и виолончель. Там всё построено так же, по вышеописанному принципу.
Сегодня по всей стране существуют сотни таких проектов. Не трудно подсчитать, сколько детей в них вовлечено. Есть такие школы, где в четвёртых классах 95 процентов от общего числа ребят играют на каком-то духовом инструменте. Взять хотя бы одну из школ, где я работаю, являюсь дирижёром и руководителем этого проекта. Школа «Натан-Йонатан» в Петах-Тикве.
Пять классов, и в каждом классе по 30 учащихся. После шести месяцев занятий начинаются репетиции новоиспечённого оркестра. Но в самой школе нет такого помещения, чтобы поместить громадный детский коллектив.
Что делать? Делим оркестр на две части, а когда погода позволит, переносим репетиции на спортивную площадку, на открытое пространство. Конечно, подобные школы – это исключение. В основном, в проектах участвуют по три класса. Но и это внушительно. Вот, где истоки нашей духовой музыки в стране. В этом наша надежда на её будущее.


Оркестр наш духовой

Расскажу также конкретно и о нашем оркестре, в котором мы работаем с Михаилом Дельманом. Заодно скажу несколько слов и о нём самом. Ему неудобно говорить о себе, а я скажу: он прекрасный музыкант и педагог! И ещё и, как видим, «ходячая энциклопедия» истории духовой музыки в Израиле.
Наш духовой оркестр города Петах-Тиквы – «Wind Orchestra of the Petach Tikva Conservatory» основан в 1972 году и базируется при муниципальной консерватории. Коллектив состоит из 70 юных музыкантов в возрасте от 12 до 18 лет и часто выступает перед жителями города, пользуется большой популярностью. Большое внимание и поддержка оказываются духовому оркестру со стороны муниципалитета.
На духовом отделении обучаются у нас более 250 детей. Оркестр постоянно занимает призовые места в Израиле, а также является лауреатом многих престижных международных конкурсов. Первые места в городе Керград (Нидерланды), Цюрихе, Шладминге, Юнг-Фрау, Интерлакене (Швейцария), второе место в Валенсии (Испания). Оркестр побывал с концертами в США (Чикаго), в Норвегии, Германии, Болгарии. Записано шесть компакт-дисков.
На отделении преподают педагоги с большим стажем и умением работать с детьми. Необходимо отметить, что подавляющее большинство преподавателей — это люди из бывшего СССР. Благодаря лучшим традиционным методикам русской и советской школы обучения игре на духовых инструментах, они смогли сформировать высокий уровень исполнительского мастерства учеников.
На одном из конкурсов в Кфар-Сабе в 2006 году председателем жюри был известный израильский дирижёр, профессор Израильской академии музыки Менди Родан. Вот что он сказал после завершения конкурса, и даже написал это в письме на имя коллектива:
«Прекрасный оркестр, с интересным и содержательным репертуаром. Поражает интонация звучания, динамика и краски. Много есть в Израиле хороших и достойных оркестров. Но есть и нечто особенное – оркестр Петах-Тиквы!».
В репертуаре оркестра консерватории – классическая музыка, музыка современных израильских и зарубежных композиторов. Это всегда яркие, интересные произведения, требующие хорошего владения инструментом. Для оркестра много пишет замечательный израильский композитор Борис Пиговат.
Вот далеко не полный перечень нашего репертуара. М.П. Мусоргский - «Ночь на лысой горе», Д.Д.Шостакович - «Праздничная увертюра», И.С.Бах - «Чакона», «Пассакалия», Г.Малер - симфония № 5 (1 часть), симфония №4 (4 часть), И.Стравинский - балетная сюита «Петрушка» (все - в аранжировке М.Дельмана), Б.Юсупов - «Хайфские зарисовки», Б.Пиговат - «Массада», сюиты «Альтишках», «На горе Сион», Ф.Зуппе - «Поэт и крестьянин», И.Грациани - марши.
На базе консерватории работают ещё несколько творческих коллективов. Недавно был образован любительский духовой оркестр, состоящий из выпускников специальных учебных заведений и музыкантов-любителей. Ансамбль саксофонов консерватории, которым я руковожу, завоевал популярность в городе, даёт много концертов, играет лёгкую музыку, а также песни израильских композиторов. При консерватории существуют также два подготовительных оркестра, из которых юные музыканты переходят в основной оркестр.
Хочется отметить выпускников нашей консерватории, ставших замечательными и востребованными исполнителями. Среди них: М.Тимошин и А.Вайнер (флейта), лауреаты Всеизраильского конкурса молодых исполнителей, С.Бергер (валторна) — музыкант ансамбля современной музыки во Франкфурте, Ш.Брил (кларнет) — выпускница академии музыки в Любеке (Германия), победительница на Женевском конкурсе в 2007 году. Б.Керцман (труба) – лауреат международного конкурса в Польше, музыкант Штаатс Опер (Германия), брат и сестра Эзра (кларнет) и другие.
По всему видно, что в Израиле духовая музыка развита и находится на достаточно хорошем уровне. Особенно это стало заметно в последнее время.
Каждый год проводятся конкурсы и фестивали духовых оркестров, камерных ансамблей и исполнителей-солистов.
Израильские духовые оркестры – желанные гости на заграничных фестивалях и конкурсах духовых оркестров, где они нередко занимают призовые места, что само по себе красноречиво говорит об исполнительском уровне этих коллективов. Среди ведущих оркестров страны можно назвать, кроме оркестра Петах-Тиквы, также коллективы городов Кфар-Сабы, Нетании, Афулы, Хайфы, Акко, Тель-Авива, Бат-Яма. О каждом из них мы понемногу расскажем ниже.


Иерусалим, консерватория «Hassadna»,
или конечная цель музыкального образования

Вот, что рассказывает дирижёр консерваторского оркестра Сагит Мазус.
«Мы считаем, что совместная игра – это конечная цель музыкального образования. Это позволяет каждому музыканту ощутить музыку в её лучших образцах. Музыка обладает силой объединять людей в служении общим целям. Мы уделяем особое внимание оркестровому музицированию, этим приобретается опыт, что чрезвычайно важно для развития всестороннего музыканта. Мы стремимся, чтобы игра в коллективе служила и укреплению дружбы между ребятами.
Наш духовой оркестр (старшая группа), объединяет 50 учащихся в возрасте 13-18 лет, которые демонстрируют талант и дисциплину, необходимые для участия в оркестре такого калибра. У нас представлены все группы духового оркестра: деревянные, медные духовые, группа ударных инструментов. У нас работают опытные преподаватели. Оркестр регулярно выступает на ведущих фестивалях и праздничных концертах по всей стране и за границей, выступает на различных городских престижных мероприятиях, проводимых муниципалитетом.
Младшая группа духового оркестра объединяет 45 учащихся в возрасте 9-13 лет, которые получают возможность научиться играть на духовом инструменте, почувствовать радость играть вместе!».


Духовой оркестр консерватории муниципалитета Тель-Авива-Яффо

Оркестр имеет давнюю историю. Год создания – 1950-й, то есть, он был создан через два года после создания государства Израиль. За десятилетия сменилось не одно поколение молодых музыкантов. Лучшие выпускники оркестра работают в ведущих коллективах Израиля и в других странах.
В 1985-2006 годах дирижёром оркестра был Альберт Пиамента. Начиная с 2006 года оркестр возглавляет Йоси Регев. За годы существования оркестр участвовал во многих городских мероприятиях. Оркестр уже и сам стал историей города Тель-Авив-Яффо. Оркестр выступал на многих конкурсах и фестивалях за границей. Канада, Сингапур, Москва и Санкт-Петербург, Германия, Франция, Китай.


Оркестр духовых инструментов, класс консерватории города Нетания

В оркестре 70 юных музыкантов. Во главе оркестра стоит опытный и талантливый дирижёр, выпускник Венской академии музыки Моти Мирон.
Оркестр высокого исполнительского уровня, является на сегодня одним из ведущих в Израиле.
В его репертуар входят шедевры зарубежной классики, современные произведения и оригинальные пьесы израильских композиторов, на которые и делается акцент при выборе репертуара.
Каждый год оркестр участвует в конкурсе оркестров в Кфар-Сабе и всегда занимает ведущие места. В 2010 году коллектив оркестра занял второе место в республиканском конкурсе духовых оркестров в Петах-Тикве. В 2008-м выступал с концертами в Италии.


Национальный молодёжный оркестр Израиля

Есть в Израиле и такой уникальный музыкальный коллектив, в котором собрались выдающиеся молодые музыканты со всей страны! Это Национальный молодёжный оркестр Израиля, функционирующий при поддержке Министерства образования.
Первый концерт его состоялся совсем недавно, в нынешнем 2016 году, в зале Реканати Тель-Авивского музея. Дирижёры оркестра Моти Мирон (молодёжная группа) и хорошо знакомый нам уже Михаил Дельман, руководящий детской группой.
С созданием этого оркестра молодые израильские музыканты присоединились к большой семье национальных духовых оркестров из других стран, таких как национальные молодёжные оркестры в Нидерландах, Великобритании, Норвегии, Германии. В молодёжном оркестре в настоящее время 70 музыкантов и столько же в детском - из более, чем 30 музыкальных учебных заведений со всей страны. Исполнители прошли самую серьёзную проверку, прежде чем попасть в оркестр.
Оркестр исполняет лучшие произведения израильских композиторов и, конечно, зарубежных авторов тоже - как классиков, так и современных.
В 2015 году Национальный молодёжный оркестр Израиля впервые представлял искусство духовой отечественной музыки в США. Отклики о выступлении израильского коллектива были самые восторженные.
Каждый год, летом, эти два коллектива – молодёжный и детский, собираются в лагере, где изучают новые произведения и в конце выступают с концертной программой. Для работы с детьми приглашаются опытные преподаватели - в основном, солисты филармонического оркестра. Работая с секциями, они также подготавливают несколько произведений камерной музыки, которые затем исполняют в отдельном концерте.


Духовой оркестр города Нес-Ционы

Духовой оркестр консерватории Нес-Ционы под руководством Алекса Фиалко за многие годы своего существования (основан в 1994 г.) не раз становился победителем различных конкурсов и фестивалей. Часто представляет духовое искусство Израиля за рубежом.
На конкурсе имени Лии Порад 2014 года оркестр завоевал первое место. Жюри конкурса отметило возросший профессионализм коллектива, хорошее ансамблевое звучание и отличную динамику при исполнении всей программы.
Вот небольшой список лишь некоторых побед оркестра:
2005 год, 1 место на конкурсе духовых оркестров в Цюрихе.
2007 год, золотая грамота на конкурсе в Кфар-Сабе.
2010 год, 1 место на конкурсе в Петах-Тикве.
2012 год, 2 место на конкурсе в Цюрихе.
Многие выпускники консерватории (отдел духовых инструментов) продолжают свою учёбу в академиях Израиля и за рубежом. Играют в профессиональных оркестрах страны и мира.


Духовой оркестр города Нагарии

Был основан в 1973 году и занимает важное место в культурной жизни города. Со времени основания коллектива до сегодняшнего дня сотни детей и молодых людей в возрасте от 6 до 18 лет были участниками этого коллектива. Духовой оркестр участвует во всех городских мероприятиях, а также в конкурсах и фестивалях, проводимых в Израиле.
Оркестр побывал с концертными выступлениями в Германии, Австрии, Италии, Испании, в Соединённых Штатах и Канаде. В апреле 2003 года оркестр принял участие в открытии грандиозного концерта «Волшебные дни мира Диснея в Орландо» в рамках Недели Израиля в Нью-Джерси. Многие выпускники юношеской группы оркестра Нагарии играют сегодня в профессиональных коллективах Израиля и за рубежом.


Оркестр Кфар-Сабы

Ежегодно, начиная с 1989 г., в конце апреля, отдел культуры муниципалитета города Кфар-Саба устраивает фестиваль детских духовых оркестров. Можно сказать, это уже стало традицией. В течение трёх дней весь город превращается в музыкальные площадки и залы для выступлений оркестров, которые приезжают со всей страны.
Заключительный концерт проходит на центральной площади «Кенион Арим». Тысячи зрителей заполняют площадь, чтобы послушать сводный духовой оркестр, состоящий из сотен музыкантов. Естественно, что в концерте принимает участие и оркестр консерватории Кфар-Сабы (дирижёр Офер Инбар). Оркестр, который имеет уже свою историю. Не раз он становился лауреатом в ежегодно проводящемся в стране конкурсе духовых оркестров. Неоднократно завоёвывал ведущие места на международных конкурсах и фестивалях.
В финале торжественного концерта традиционным стало исполнение Увертюры «1812» П.И.Чайковского, а вместо кульминации, где производят залп из пушек, зрители получают удовольствие от красивых фейерверков.
Для оркестра много пишет Борис Пиговат, известный израильский композитор, выпускник Российской академии музыки имени Гнесиных, автор многих первоклассных произведений для духового оркестра, которые сейчас исполняются во всём мире. Вот, что он рассказывает о духовой музыке и о нашем оркестре:
- Мое представление о духовой музыке изменилось, когда я познакомился с дирижёром оркестра консерватории израильского города Петах-Тиквы Михаилом Дельманом. Он открыл для меня совершенно новый и удивительный мир современного духового оркестра.
Я вдруг узнал, что есть замечательные профессиональные коллективы, играющие не только произведения, изначально написанные для этого состава, но уже давно практикующие исполнение блестяще сделанных переложений таких сочинений, как «Море» Дебюсси, 3-я симфония Малера, «Испанское каприччио» Римского-Корсакова, «Ромео и Джульетта» и «Франческа да Римини» Чайковского.
Эти партитуры сделаны так, что не ощущается недостатка от отсутствия струнной группы. Тем более, что в ряде духовых оркестров, помимо давно узаконенных контрабасов, уже существует и группа виолончелей. Подобные оркестры уже называются по-другому – Symphonic Wind Band, Symphonic Band, Wind Symphony.
Я начал фактически заново учиться оркестровать для духового оркестра, а точнее – стал по-другому мыслить для этого состава. Здесь есть огромный потенциал для композитора, тем более что такие оркестры испытывают острую потребность в качественных оригинальных симфонических, подчеркиваю – симфонических по духу, материалу и уровню развития, сочинениях.
Изначально свои произведения я писал для духового оркестра консерватории Петах-Тиквы, где я уже более 10 лет работаю как composer-in-residence. Это молодой, но прекрасный коллектив, с высоким исполнительским уровнем подготовки, и сочинять для него – подлинное удовольствие. Иногда кажется, что эти ребята не знают слова «невозможно». Произведения, которые я писал для них, затем хорошо оценивались профессиональными дирижёрами, например, Деннисом Джонсоном, до недавнего времени – председателем WASBE, Всемирного объединения духовых оркестров и ансамблей.
Они оценивались по существующей шестибалльной шкале как соответствующие уровням 5, 5+ и 6. Для детей это был «этгар» (вызов), они его принимали и справлялись! А уже потом эти произведения исполнялись профессиональными и университетскими, что близко по уровню, оркестрами Америки, Европы и даже Японии (Tokyo Kosei Wind Orchestra на фестивале ACL в Токио в 2003 году).
Сейчас я тоже стал членом WASBE, контактирую со многими дирижёрами и оркестрами. Что же касается детского оркестра из Петах-Тиквы, с которого всё началось, то я по-прежнему продолжаю с ним работать, вижу в нём серьёзного партнёра. Оркестр осуществляет почти все мои премьеры (за исключением поэмы «Песнь моря», которую я написал по заказу Денниса Джонсона для его концерта в Карнеги-холле, и недавно исполненной им же «Идиллии»).
Их исполнение нельзя назвать «детским», а можно только «молодым» – столько души, эмоционального огня и просто старания они в него вкладывают!
Оркестром записано четыре диска, на которых звучат и мои сочинения.

За большой вклад в развитие музыкальной культуры Израиля Борис Пиговат удостоен высокой награды, премии израильского премьер-министра «За важный вклад в израильскую культуру».


Неповторимый язык композитора

А в этой главе я расскажу о композиторах, пишущих духовую музыку. Её во множестве исполняют оркестры городов нашей страны.
Беньямин Юсупов – аранжировщик, композитор, педагог. Выпускник Московской государственной консерваторию имени П.И.Чайковского
Музыка Юсупова не ограничена ни жанровыми, ни общекультурными рамками – она объединяет все возможные стили и влияния, что и создаёт неповторимый язык композитора. Его сочинения отмечены многочисленными наградами.
Юсупов создал Виолончельный концерт для знаменитого виолончелиста Миши Майского, посвятив его 60-летию солиста. Премьера состоялась в Люцерне под управлением автора.
В 2014 году состоялась премьера Скрипичного концерта «Голоса скрипки», посвящённого Вадиму Репину и заказанного Транссибирским Арт. Фестивалем совместно с Филармоническим оркестром радио Франции и Берлинским симфоническим оркестром.
Беньямин Юсупов активно участвует в музыкальной жизни Израиля, сотрудничая со всеми крупными оркестрами. За большой вклад в развитие музыкальной культуры страны Беньямин Юсупов удостоен высокой награды – премии израильского премьер-министра «За важный вклад в израильскую культуру».

Нахман Ярив - дирижёр, педагог, аранжировщик. Выпускник музыкальной Академии в Тель-Авиве, играл на тубе в оркестре Армии Обороны Израиля. Был также заместителем главного дирижёра оркестра.
Нахман Ярив на протяжении 40 лет возглавлял музыкальный центр духовой музыки в городе Лоде. В настоящее время он является консультантом в музыкальном фонде имени Ротшильда. Возглавляет любительский духовой оркестр в Кфар-Сабе. Нахману принадлежат сотни аранжировок для самых разных духовых оркестров. Все они сделаны на очень высоком профессиональном уровне. Их исполняют практически все коллективы духовых оркестров в Израиле. Многие его аранжировки играются оркестрами стран мира. Все израильские оркестры имеют в репертуаре аранжировки Ярива. Причём, как начинающие коллективы, так и профессиональные.

Борис Левенберг – композитор, аранжировщик, педагог.
В 1973 году окончил композиторский факультет Ростовского музыкально-педагогического института (ныне Ростовская государственная консерватория им. С.В.Рахманинова).
С 1978 года член Союза композиторов СССР. С 1990 года живет и работает в Израиле, является членом израильской композиторской лиги.
Сочиняет музыку, делает аранжировки для различных оркестров и инструментальных составов, пишет музыку для детских и юношеских духовых оркестров. Среди его сочинений много написанных для духового оркестра и солистов-инструменталистов. Сочинения и аранжировки Бориса Левенберга исполнялись в Австрии, Германии, России, США и других странах.

Юрий Поволоцкий – композитор, аранжировщик, пианист, выпускник Российской академии музыки имени Гнесиных.
Сочиняет в самых разнообразных жанрах: ему принадлежат симфонические, камерные и хоровые произведения, песни и романсы, альбомы для детей и юношества, мюзиклы и музыка для театра, кино, радио и телевидения.
Многие сочинения, помимо Израиля, часто исполняются в России, на Украине, в Белоруссии и других странах-бывших республиках СССР, а также в США, Великобритании, Германии, Голландии, Италии, Чехии, Хорватии, Швейцарии, Финляндии, Польше, Румынии, Венгрии, Японии, Китае, Таиланде, Австралии, Новой Зеландии - как в концертах, так и в рамках учебно-педагогического репертуара.
Как композитор и исполнитель участвует в многочисленных израильских и международных фестивалях самой разнообразной жанровой направленности.
Лауреат премии имени Ю.Штерна в области композиции за 2009 год и премии «Олива Иерусалима» (2007) за вклад в развитие еврейского музыкального фольклора.

Нубар Асланян – композитор, окончил Ереванскую государственную консерваторию имени Комитаса. На счету члена Союза композиторов Израиля и Армении хайфчанина Нубара Асланяна десятки, если не сотни, произведений, исполняемых по всему миру. Много пишет как для духового оркестра, так и для отдельных солистов-инструменталистов. Среди его сочинений: Концерт для трубы с оркестром, пьеса для тромбона, пьеса для оркестра «Прогулка», «Элегия» для четырёх труб, Марш-поэма «Сардарапат».

Евгений Левитас, композитор.
Принадлежит к новому поколению молодых создателей музыки. В своём творчестве использует множество музыкальных стилей – классический, джазовый, стили электронной и даже поп- и рок-музыки. Произведения и аранжировки Евгения можно услышать в концертных залах, на дисках, в театрах и на телевидении во всем мире.
Музыка Левитаса исполняется многими ведущими оркестрами и солистами, включая Израильский камерный оркестр, Израильский филармонический оркестр, Оркестр Валенсии, оркестр Арена де Верона, коллективы Юрия Башмета и «Солисты Москвы», Шарон Росторф-Замир, Хен Цимбалиста, Бабетты Хааг, Дуэт Гурфинкелей и другими.

Ян Фрейдлин, израильский композитор, музыкальный педагог.
Выпускник Одесской консерватории имени А.В.Неждановой.
Среди его произведений, написанных для духовых инструментов:
«Весенние игры» - две пьесы для флейты, струнного оркестра и ударных инструментов, пьеса для флейты, скрипки, виолончели и фортепиано, «Ожидание» для 6 исполнителей (флейта, 2 скрипки, альт, виолончель, фортепиано), «Сонатина» для кларнета и фортепиано, «Партита» для флейты соло, «Две баллады» - а также циклы: «Мелочи жизни» для голоса, флейты и рояля, «Античная тетрадь» (на тексты поэтов Древней Греции).

Эммануэль Вайль - композитор, преподаватель.
Высшее образование получил в Московской государственной консерватории имени П.И.Чайковского. С 1990 года проживает в Израиле. Преподаёт композицию в Иерусалимской консерватории «Hasadna». Член Союза израильских композиторов. Лауреат премии премьер-министра «За важный вклад в израильскую культуру» (2011 год). В 2013 году удостоен 2-й премии за лучшее произведение для духового оркестра «Фантазия для духового оркестра».
Композитором также написаны сочинения для флейты, кларнета, саксофона, трубы и тромбона и множество ансамблей для различных составов.

Нельзя не отметить и других композиторов, аранжировщиков Израиля, плодотворно пишущих для солистов-инструменталистов. Это Михаил Дулицкий, Эли Арони, Юваль Шапиро, Миха Дэвис, Шломо Гроних.


Музыка в пустыне Негев

Само собою, есть выдающаяся духовая музыка и в столице пустыни Негев, в древнем и молодом городе науки, образования, в городе высоких технологий, в городе студентов Беэр-Шеве. Об этом можно было бы рассказать немало, но мы ограничимся лишь одной новостью из Интернета, которая красноречиво расскажет обо всём: «Духовой оркестр консерватории города Беэр-Шева занял второе место на международном фестивале духовой музыки в Праге. Руководит оркестром Миха Дэвид. В оркестре 55 юных музыкантов. Это не первый успех оркестра. В 2010 году он стал лауреатом международного конкурса в Венгрии, где занял первое место».


Духовой оркестр консерватории города Акко

Продолжим рассказ о духовых оркестрах городов Израиля.
На севере страны, в городе Акко - этом очаровательном древнем городке на средиземноморском побережье, изучают музыку под руководством Шмуэля Кагане. Городок этот исторически многонациональный: в консерватории учится 800 юношей и девушек - евреев и арабов.
Более 200 ребят изучают игру на духовых инструментах. Оркестр участвует во всех израильских и международных конкурсах. Консерватория тесно сотрудничает с академией музыки Иерусалима. Ежегодно оркестр консерватории участвует в «Днях Музыки» – это известный фестиваль духовой музыки, проводимый в Кфар-Сабе.
Духовой оркестр Акко, как и консерватория города, ведёт свою историю с 1958 года. В 1995 году при поддержке министерства образования Израиля в городе начали создаваться утренние проекты практически во всех школах - тем самым обеспечивая музыкальное образование для всех детей, желающих научиться играть на каком-то духовом инструменте, а затем влиться в школьный, а затем и консерваторский оркестр.
Одной из запоминающихся зарубежных гастрольных поездок было выступление оркестра в Ватикане. Пожалуй, это первое и единственное выступление израильского коллектива в столь высоком по значению месте!


Духовой оркестр Афулы

За время своего существования оркестр постоянно выступает на всех городских мероприятиях, на конкурсах и фестивалях по всей стране. Успешно прошли выступления оркестра за рубежом: в Англии, Норвегии, Греции, Германии.
Организатором и дирижёром оркестра многие годы был композитор Шор Леви, репатриант 70-х из Одессы.
Сегодня в оркестре играют 70 юношей и девушек. Кроме этого в 12 школах города имеются проекты, где обучают детей игре на духовых инструментах. В каждой такой школе имеется свой оркестр, чем школы, конечно, гордятся.


Сотни конкурсантов со всего света!

***

28 флейтистов и 10 членов жюри из разных стран мира приняли участие в Седьмом международном конкурсе флейтистов, который прошёл в Хайфе и Назарете в декабре 2013 года.
В этой главе я расскажу о том, как проходил конкурс, и вообще - немного о конкурсах духовой музыки в Израиле и за рубежом.
С момента своего основания в 1997 году израильский международный конкурс флейтистов вошёл в пятёрку важнейших в мире - наряду с конкурсами, проходящими во Франции, Дании и Японии. Конкурс, который проводится раз в три года, пользуется солидной репутацией. Сотни флейтистов со всего света мечтают принять участие в израильском конкурсе. Художественный руководитель конкурса – концертмейстер флейт Израильского филармонического оркестра профессор Йоси Арнхайм. Основала конкурс дирижёр Ада Пелег, в память об Илане Шапира – друге детства, погибшем на войне Судного дня. Она остановила свой выбор на флейте под влиянием стихотворения Леи Гольдберг.
Слово Йоси Арнхайму:
«Одна из отличительных черт израильского международного конкурса флейтистов – его вклад в сохранение культурных ценностей и развитие с помощью музыки идей сосуществования. Этот аспект концепции конкурса нашёл своё выражение в выборе репертуара, который наряду с классическими произведениями включает сочинения арабских композиторов (например, концерт Нури эль-Рухайбани, сирийского композитора, проживающего в Германии) и композиторов-израильтян; в сотрудничестве израильских и палестинских флейтистов; в уникальных проектах - таких, как концерт мира в Лондоне; как запись музыки бразильских композиторов и проведение концертов по всей стране, от Цфата и Назарета до Хайфы и Тель-Авива».
На последний конкурс собрались 28 талантливых молодых музыкантов со всего мира: из Китая, Германии, Боснии, Кореи, Чехии, Эстонии, Колумбии, Словении, России, Израиля.
В составе международного жюри конкурса – выдающиеся флейтисты и профессоры университетов: Феликс Ренгли (Швейцария), Су Янг Ли (Корея), Булент Эвчиль (Турция), Ханс Георг Шмайсер (Австрия) и израильтяне Моше Эпштейн (председатель жюри), скрипач – уроженец Назарета Набиль Абуд Ашкар, флейтисты Лиор Эйтан, Шарон Бецали. Публика могла увидеть членов жюри в действии – в качестве преподавателей во время открытых мастер-классов и как исполнителей на концертах, которые прошли в рамках конкурса.
Этапы конкурса, открытые для широкой публики, прошли в Назарете. Открылся конкурс праздничным концертом в Силезианской церкви. В программе была музыка для флейты и вокальная музыка: ансамбль флейтистов под управлением Шири Сиван – победительницы предыдущего конкурса, вместе с Нардин Блан – юной флейтисткой из Назарета, Ноамом Шаретом из Кфар Тавор, Ноамом Дубстером и Наамой Вакнин из Квуцат Кинерет исполнили произведения Моцарта и Буамартини. Во второй части концерта хор Эмек Тефер и известные солисты в сопровождении оркестра «Моцарт в Галилее», состоящего из музыкантов Израильского филармонического оркестра под управлением Ады Пелег, исполнили мессу Гайдна «Тереза». Концерт транслировался на сайте www.U-sophia.com
В первом туре конкурса участники, среди другой музыки, исполнили произведение израильского композитора Шуламит Ран. Первый тур прошёл в Центре молодёжного образования «Йовель» в Хайфе. Учащиеся Центра услышали игру участников конкурса и смогли принять участие в мастер-классе, который провела Шири Сиван.
***

Также запомнился исполнителям и публике Национальный конкурс юных исполнителей на духовых инструментах, который прошёл в Кфар-Сабе совсем недавно, в феврале 2016 года.
Около ста юных музыкантов в возрасте от 12 до 24 лет из всех консерваторий и музыкальных академий страны показали свое исполнительское мастерство в рамках конкурса, который проводится в два тура. Это уже 27-й подобный конкурс! Он проводится с 1989 года.
Победители имеют честь выступить с симфоническим оркестром Хайфы.
Наряду с юными исполнителями в конкурсе приняли участие студенты академий Тель-Авива и Иерусалима, что придало особую важность этому музыкальному состязанию и, конечно, повысило его исполнительский уровень.
Следует подчеркнуть, что этот конкурс предваряет фестиваль духовых оркестров и биг-бэндов, который состоится весной.

***

Международный фестиваль-конкурс «Музыкальный карнавал на Святой земле» в рамках международного проекта «Караван культуры». Он проводится в апреле 2016 года в Афуле, Тель-Авиве, Нетании. Принимают участие юные музыканты, исполнители на всех инструментах, в том числе и на духовых.



Вернёмся в год 1931-й…

После того, как мы нарисовали немаленькое полотно картины духовой музыки в Израиле, после довольно полного рассказа об образовании музыкантов-духовиков в стране, самое время, я думаю, вернуться в прошлое и закончить рассказ об истории старого снимка…
Не поверите - удалось разыскать сына дирижёра оркестра, который снят на той исторической фотографии! Зеэв Дрори, кларнетист. Музыка по разным причинам не стала его основной профессией, хотя кларнетом он владеет прекрасно. До сих пор, несмотря на серьёзный возраст, он в хорошей исполнительской форме. Кстати, в Израиле, кроме детских и юношеских духовых оркестров, есть взрослые любительские коллективы, и довольно хорошего уровня: в городах Ришон-ле Цион, Кфар-Саба и других – конечно же, и у нас в Петах-Тикве.
Бывшие выпускники консерватории (и не только) собираются раз в неделю, музицируют. Выступают с концертами.
Но вернёмся к истории. Вот что рассказал мне Зеэв Дрори.
«Эту фотографию я знаю хорошо, хотя родился позднее, чем она сделана. И это я дал в муниципалитет города несколько фотографий той поры. И ребят этого оркестра хорошо помню. Мой отец, Шимшон Дрори, часто брал меня на репетиции и на концерты, там я и влюбился в звучание духового оркестра и захотел играть на кларнете.
Это был очень дружный коллектив. Днём работали кто где, а по вечерам собирались, чтобы репетировать и выстраивать репертуар. Упор делался на музыку патриотического звучания, но играли и на танцах, и на свадьбах. Тогда духовая музыка была в моде. Мой отец был дирижёром нескольких оркестров. Оркестром «Кинор Цион» он руководил с 1931-го по 1952-й год. Помню, ещё детьми мы с друзьями в конце 30-х - начале 40-х годов часто приходили на выступления оркестра, наслаждались его прекрасным звучанием».
Тут я должен дополнить Зеэва, что духовые оркестры, в силу их мобильности, доступности и убедительности звучания, стали тогда появляться всё чаще и чаще. Так родился оркестр в Ришон-ле Ционе - оркестр Британской полиции, который позднее плавно трансформировался в Оркестр полиции Израиля. А в 1948 году начали создавать оркестр при министерстве обороны Израиля.
«Мой отец был одним из организаторов этого вновь создаваемого коллектива,- продолжает Зеэв, - но по каким-то причинам он не стал дирижёром»...
Первым руководителем и дирижёром главного государственного оркестра он так и не стал. Им был Арье Лэйб Гиссин. А первыми музыкантами были: Джереми Зальман, Моше Шпигель, Гирш Гринштейн, Израиль Коэн, Авраам Шапира, Шабтай Леви.
Я навёл справки. Дирижёрами оркестра Армии Обороны Израиля в разные годы были: Исаак Муза (1948-1949), Ронли Рикслис (1949-1960), помощником дирижёра у него проходил службу Ноам Шериф (1953-1955) - впоследствии известная личность в музыкальных кругах страны, композитор, дирижёр Хайфского симфонического оркестра, профессор академии музыки. Другими дирижёрами были Ицхак Грациани (1962-2003), Михаэль Яаран (2003-2013). С 2013 года по настоящее время – Ноам Инбер.
«Во время Второй мировой войны в составе британской армии была создана Бригада «Иудит» - естественно, со своим оркестром. Кстати, еврейские воины принимали участие в военных действиях против фашистов в Европе. Отец мне рассказывал, что они выступали с концертами для уцелевших общин тех мест, где дислоцировались. Из истории знаю, что бригада «Иудит» была и в Аушвице (Освенциме), а выступал ли там после освобождения лагеря её оркестр, неизвестно. Может после тех картин ужасов, что бойцы там увидали, было не до музыки…
В 1946 году оркестр бригады расформировали, и затем несколько лет вся нотная литература этого оркестра лежала у нас дома. В 1948 году отец её передал оркестру Армии Обороны Израиля. В то время это был бесценный подарок. Ещё хочу вспомнить, что в Тель-Авиве имелся довольно хороший оркестр пожарных. Как видите, не густо тогда было с духовой музыкой, но хочу заметить, она всё же была, и очень качественная!».
Вернёмся к оркестру на фотографии. Создание оркестра «Кинор Цион» было одним из первых культурных проектов ишува. Ишув (ивр. יִשּׁוּב, - букв. заселённое место, население, также заселение) — собирательное название еврейского населения Эрец-Исраэль и Палестины. Это наименование использовалось в основном до создания государства Израиль. Термин «ишув» неоднократно встречается в Талмуде, чаще всего — применительно к населению вообще, но также и к еврейскому населению земли Израиля.
… Десять лет оркестр «Кинор Цион» радовал жителей, пользовался поддержкой состоятельных лидеров сионистов - таких личностей как барон Эдмон де Ротшильд и других. Это было до 1890 года. По причинам, которые не достаточно ясны, оркестр на некоторое время перестал функционировать, но в 1900-м возобновил свою деятельность, причём довольно энергично. Руководитель Арье Лейб Гиссин при поддержке Аарона Коэна и Илия Меири приобретал новые инструменты. Коллектив «Кинор Цион» играл каждый вечер в парке, в ряды музыкантов оркестра вливалась молодежь – уже коренное второе поколение.
В середине Первой мировой войны оркестр приостановил свою работу, а инструменты были надежно спрятаны. Негативную роль тут сыграл набор рекрутов в турецкую армию (на тот момент Палестина была под властью Османской империи), выселение и снос павильона, где выступали музыканты. Музы молчали…
В 1920 году оркестр возрождается в полном объёме. Теперь он попадает под крыло организации «Benjamin» во главе с Барух Раб. Эта организация была создана в 1921 году и названа в честь Теодора Герцля и Бенджамина Ротшильда, покровителя оркестра. Были найдены средства для приобретения новых, более усовершенствованных инструментов. Большую поддержку оркестру оказал молодой политический активист Эзра Ихилов.
На более позднем этапе приобщилась общественная организация «Макаби Ав Шалом», которая нашла способ обеспечить бюджет оркестра в Петах-Тикве: она получила лицензию от местного совета.
«Макаби Ав Шалом» построила прекрасный новый павильон в городском парке, куда общественность могла приходить на концерты оркестра.
«Мой отец Шимшон Дрори, руководивший оркестром более 20 лет, стоял у пульта, а я, мальчишка, тихонечко ему завидовал, но гордился и понимал, что именно мой отец заставляет так прекрасно звучать эти инструменты! Да, тогда звучание оркестра вышло на новый уровень!»,- продолжает свой рассказ Зеэв Дрори.
Духовой оркестр всегда участвовал во всех городских мероприятиях. У музыкантов была красивая парадная форма – белые мундиры и белые брюки, такой оркестр было и видно, и слышно издалека!
Я спросил у Зеэва, верили ли эти молодые музыканты, что когда-нибудь будет создано государство Израиль и они станут израильским оркестром?
«Вы хотите это знать? Отвечу утвердительно. Они жили этим и для этого, как и все евреи нашей страны!».


Перед тем, как смолкнет оркестр

Итак, рассказ о духовой музыке Израиля получился, кажется, полным. Следует подвести итог. Нужна ударная высокая нота перед тем, как музыканты опустят свои инструменты и смолкнет оркестр… И вот она, эта нота.
Более 500 юных музыкантов из разных городов России соберутся на Красной площади в августе 2016 года. Уже четвёртый год подряд они приезжают, чтобы радовать зрителей на фестивале детских духовых оркестров. На этот раз приглашены и мы, израильские исполнители.
У каждого коллектива-участника фестиваля - своя замечательная история, свой репертуар и свои гастроли. Но всё-таки юные музыканты с большим волнением ждут общего выхода на знаменитом фестивале «Спасская башня детям». Ведь это очень ответственно — выступать в столице России, на Красной площади, в присутствии огромного числа зрителей!
После концерта юные артисты получат ценные советы, узнают от своих взрослых коллег - музыкантов военных оркестров из разных стран - некоторые секреты мастерства. Не помешает это и нам.
Музыкальный руководитель фестиваля детских духовых оркестров — военный дирижёр Президентского оркестра, заслуженный артист РФ Евгений Юрьевич Никитин. Мы непременно пообщаемся с ним, а когда вернемся - расскажем читателям, коллегам, друзьям, как прошёл фестиваль.
И это станет продолжением очерка - а у него, несомненно, будет продолжение. Ведь тема интересна, обширна и многогранна.
Духовых оркестров в Израиле много, как и дирижёров, и аранжировщиков. Многие из них достойны стать главными героями страниц музыкальной летописи. Надо, чтобы их отметили, особенно молодых. Этим самым мы поддержим их творческие поиски и начинания. Это важно для всех: и для преподавателей духовых инструментов в консерваториях и клубах, и для дирижёров, и для аранжировщиков. Это важно для всех любителей духовой музыки

История одной фотографии - год 1931, Петах-Тиква,Израиль
Борис Турчинский
Недавно, проходя мимо центральной площади Петах–Тиквы, мой взгляд невольно устремился на щиты, где были вывешены большие фотографии города, рассказывающие, каким он был до создания государства Израиль. Маленькие домики, улочки……и среди них духовой оркестр! Всего 25 молодых красивых музыкантов. Фото датируется 1931 годом. Оркестр назывался «Кинор Цион»- «Скрипка Сиона». Символическое название! Видимо скрипку ассоциировали с поющей еврейской душой, и не важно, на каких инструментах играли эти парни! Позже я узнал, что это был один из первых духовых оркестров не только в этом городе, но и во всей подмандатной «английской» Палестине. Интересно, верили ли тогда эти ребята, что всего через 18 лет, произойдёт событие, которое изменит карту Ближнего Востока, расстановку сил и отношений между государствами, утвердит их страну как национальную независимую единицу?! А еще, что в их родном городе всего через каких-то 40 лет, в 1972 году, появится, и будет долго занимать ведущие позиции в духовой музыке страны, оркестр муниципальной консерватории?!
Я понимал, что музыкантов этих, к сожалению, уже нет в живых. И решил найти людей, которые хоть как-нибудь могли бы мне помочь, рассказать , «пролить свет» на этот оркестр, на этих людей с инструментами в руках. И мне повезло, мой коллега, педагог и дирижёр оркестра консерватории города Петах-Тиква, Михаил Дельман, помог, сразу указал к кому обращаться.
Зеев Дрори- кларнетист, сын дирижера оркестра с этой исторической фотографии. Музыка по разным причинам не стала его основной профессией, хотя кларнетом он владеет прекрасно. До сих пор, несмотря на серьезный возраст, он в хорошей исполнительской форме. Кстати, в Израиле кроме детских и юношеских духовых оркестров есть и любительские коллективы, и довольно хорошего уровня: в городах Ришон-ле Ционе, Кфар-Сабе,и других городах, конечно и у нас в Петах-Тикве. Бывшие выпускники консерватории (и не только), собираются раз в неделю, музицирует. Выступают с концертами. Но вернёмся к истории. Вот что рассказал мне Зеев: «Эту фотографию я знаю хорошо, хотя родился позднее. И это я дал в муниципалитет города несколько фотографий той поры. И ребят с этого оркестра хорошо помню. Мой отец, Шимшон Дрори, часто брал меня на репетиции и на концерты, там я и влюбился в звучание духового оркестра и захотел играть на кларнете. Это был очень дружный коллектив. Днём работали кто где, а по вечерам собирались, чтобы репетировать, и выстраивать репертуар. Главное - музыка патриотического звучания. Но играли и на танцах, и на свадьбах. Тогда духовая музыка была в моде. Мой отец был дирижером нескольких оркестров. Оркестром «Кинор Цион» он руководил с 1931 и по 1952. Помню, еще детьми мы с друзьями в конце 30-х годов в начале 40-х годов часто приходили на выступления оркестра, наслаждались его прекрасным звучанием»
Духовые оркестры, в силу их мобильности, доступности и убедительности звучания, стали появляться всё чаще и чаще. Так родился оркестр в Ришон-ле Ционе , оркестр Британской Полиции который позднее плавно трансформировался в Оркестр Полиции Израиля. В 1948 году начали создавать оркестр при Министерстве Обороны Израиля. «Мой отец - продолжал Зеев, - был одним из организаторов этого, вновь создаваемого коллектива. Но по каким - то причинам не стал дирижером.
Справка:
Дирижёры оркестра Армии Обороны Израиля:
Исаак Муза-1948-1949
Ронли Рикслис-1949-1960 (помощником дирижера у него проходил службу Ноам Шериф, 1953-1955,впоследствии известная личность в музыкальных кругах страны, композитор, дирижёр хайфского симфонического оркестра, профессор Академии музыки)
Исхак Грациани-1962-2003
Михаэль Яарон-2003-2013
Ноам Инбер-с 2013 год…
--Во время войны была создана «Бригада Иудит» в составе британской армии и естественно с оркестром. Кстати, еврейские воины принимали участие в военных действиях против фашистов е Европе. Отец мне рассказывал, что они выступали с концертами для уцелевших общин тех мест, где дислоцировались. По истории знаю (прим.автора),что «Бригада Иудит» была и в Аушвице, а выступали они там с оркестром-неизвестно. Может после тех картин ужасов, что они там увидали, было не до музыки.
В 1946 году оркестр расформировали и затем, несколько лет все нотная литература этого оркестра была у нас дома. В 1948 году он ее передал оркестру Армии обороны Израиля. В то время это был бесценный подарок. Еще хочу вспомнить, что в Тель-Авиве был довольно хороший оркестр пожарников. Как видите, не густо тогда было с духовой музыкой, но хочу заметить, очень качественно.
Но вернемся к оркестру на фотографии
Создание оркестра «Кинор Цион» был одним из первых культурных проектов ишува.
От автора:
Ишув (ивр. יִשּׁוּב, букв. заселённое место, население, также заселение) — собирательное название еврейского населения Эрец-Исраэль (Палестины).
Это наименование использовалось в основном до создания Государства Израиль. Термин ишув неоднократно встречается в Талмуде, чаще всего — применительно к населению вообще (но также и к еврейскому населению Эрец-Исраэль).
…Его первым руководителем и дирижёром был Арье Лэйб Гиссин. А первыми музыкантами были: Джереми Зальман, Моше Шпигель, Гирш Гринштейн, Израиль Коэн, Авраам Шапира, Шабтай Леви, и др. Десять лет оркестр "Кинор Цион", радовал жителей, пользовался поддержкой состоятельных лидеров сионистов, таких личностей как: барон Эдмон де Ротшильд и других. Это было до 1890 года. По причинам, которые не достаточно ясны, оркестр на некоторое время перестал функционировать. Но в 1900 возобновил свою деятельность, причём довольно энергично. Руководитель Арье Лейб Гиссин, при поддержке Аарона Коэна и Илия Меири, приобретали новые инструменты. Коллектив «Кинор Сион" играл каждый вечер в парке, в ряды музыкантов оркестра присоединилась молодежь - уже коренное второе поколение.
В середине первой мировой войны, оркестр приостановил свою деятельность, и инструменты были надежно спрятаны. Тут негативную роль сыграл набор рекрутов в турецкую армию, выселение и снос павильона ,где выступали музыканты. Музы молчали.
В 1920 году оркестр возрождается в полном объёме. Теперь он попадает под крыло организации «Benjamin», во главе с Барух Раб. Эта организация была создана в 1921 году и названа в честь Теодора Герцля и Бенджамина Ротшильда, покровителя оркестра. Были найдены средства для приобретения новых, более усовершенствованных инструментов. Большую поддержку в работе оркестра оказал молодой политический активист Эзра Ихилов.
На более позднем этапе приобщилась общественная организация "Макаби Ав Шалом”, которая нашла оригинальный способ обеспечить бюджет оркестра в Петах-Тикве, она получила лицензию от местного совета. "Макаби Ав Шалом" построила прекрасный новый павильон в городском парке, куда общественность могла приходить на концерты и выступления оркестра. И мой отец, Шимшон Дрори , руководивший им более 20 лет, стоял у пульта, а я мальчишка, тихонечко ему завидовал, но гордился и понимал, что именно мой отец заставляет так прекрасно звучать эти инструменты! Да, тогда звучание оркестра вышло на новый уровень»
Духовой оркестр всегда участвовал во всех городских мероприятиях. У музыкантов была красивая парадная форма - белые мундиры и белые брюки, такой оркестр было и видно, и слышно издалека! Хотите знать, верили ли они тогда в создание государства Израиль? Отвечу утвердительно. Они жили этим и для этого, как и все евреи нашей страны.

Анонс книги Бориса Турчинского:
“Музыкальный калейдоскоп музыки и жизни”
Михаэль Каганович, редактор книжного издательства.

Лучшая участь для книги

На Красной площади парад. Как всегда, 9 мая, в День Победы.
На этот раз он был особенно хорош: очень масштабен, режиссёрски продуман и отлично подготовлен, до мелочей отрепетирован. Всё было чётко и слаженно.
Своё слово, правда, вставили и критики. Кто-то не преминул заметить в обсуждениях в социальных сетях, что парады нужно проводить тогда, когда нет в стране проблем и кризиса, на душе легко и хочется праздника. Другие, более дотошные, обратили внимание на то, как выезжал из Спасских ворот министр обороны и достаточно ли чётко и правильно он перекрестился на икону…
Моё же сознание занимала в тот момент тоже, казалось бы, частная подробность, но совсем другого рода. Я думал о том, о чём не думали другие, потому что знать этого не могли. Эти мысли пришли ко мне невольно, и не думать об этом я не мог.
Знаю, что у дирижёра громадного оркестра этого великолепного парада генерал-лейтенанта Валерия Михайловича Халилова, главного военного дирижёра России, нар.арт.РФ в его рабочем кабинете, лежит на столе (или стоит в книжном шкафу, что сути дела не меняет) книга скромного преподавателя консерватории из Израиля Бориса Турчинского «Такая музыка звучит у нас в судьбе», первая его книга очерков, написанных о товарищах-музыкантах, преподавателях - духовиках, но по большей части – о военных оркестрантах, дирижерах, композиторах пишущих музыку для духовых оркестров и духовых инструментов. Книга издана не так давно, в 2013 году. Разве не замечательно, не удивительно, разве обыкновенный это факт?!
И не только у генерала Валерия Халилова есть такая книга. Она также есть у начальника и главного дирижёра Центрального оркестра министерства обороны Российской Федерации, засл. арт. РФ полковника Сергея Юрьевича Дурыгина, и у многих других известных деятелей духовой музыки – военных и гражданских по всему миру.
Книга эта по-своему уникальна и другой такой нет. Никто пока что не написал так много очерков о самых разных заметных личностях мира духовой музыки и не собрал все эти биографические рассказы под единым книжным переплётом. И нам, творческому коллективу издательства, очень приятно, что книга Бориса Турчинского вышла именно у нас!
И вот, выходит из печати ещё одна, новая, большего объёма и большего формата! Как говорится, растём!
Прошло не так много времени, первую книгу заметили и по достоинству оценили. Она написана талантливо и полно! Поэтому к автору обратились многие из его коллег из разных уголков мира с предложением написать и о других достойных музыкантах, называли полузабытые имена... Стали обращаться и исследователи, историки музыки и не только музыки.
Учёные Петербурга и Москвы обратились с просьбой разрешить использование материала из книги Бориса Турчинского о музыкальной династии Рихтеров: автор исследовал их родословную в родном своем (и их, Рихтеров), городе Житомире. Подобные просьбы приходят даже из местных музеев: написали автору краеведы украинского Полесья...
Московские военные музыканты министерства обороны России попросили подготовить очерк к юбилею своего коллеги, заслуженного деятеля искусств России, профессора Военного института военных дирижёров, в недавнем прошлом – начальника и главного дирижёра первого отдельного показательного оркестра министерства обороны СССР полковника Анатолия Борисовича Мухамеджана. А это более чем красноречиво говорит о высоком уровне работ Турчинского.
Книга Бориса находится в библиотеках житомирского музыкального училища и одесской академии музыки, где он учился, она лежит и в кабинете у генерала в Москве, который выводит свой оркестр на главную площадь страны: разве это не лучшая участь и не самая завидная судьба для книги?
В ней не только воспоминание о воспитонской и солдатской юности, прошедшей в военных оркестрах, где он, сын военного музыканта, продолжатель дела отца, играл на кларнете. Красной нитью через все очерки чувствуется особенное пристрастие и любовь автора к военно - музыкальной тематике. И в дни празднования 75-летия военно-дирижёрского факультета в Москве не могли не отметить заслуг Бориса Романовича Турчинского, как одного из ведущих летописцев военно-оркестровой музыки.
Большинство очерков и первой, и второй книги, опубликованы в московском музыкальном журнале «Оркестр», где автору отведена специальная постоянная рубрика, его новых публикаций всегда ждут и коллеги, и редакция, и читатель.
Первая книга была названа «Такая музыка звучит у нас в судьбе» не случайно! Автор написал подробно о любимых преподавателях своей родной одесской консерватории, чем как бы обозначил круг тем о ведущих музыкальных наставниках прошлого, ставших легендарными в истории Одесской национальной академии музыки. Это Александр Салик, Калио Мюльберг, Владимир Луб, Вера Базилевич, Николай Генари.
Затем автор расширил границы своих изысканий, как точно подметил композитор Михаил Некрич. В работах Турчинского впервые появились персоналии музыкантов не только академического направления: это Аркадий Шилклопер, Аркадий Агашкин – представители джаза и яркие исполнители столь любимых в народе биг-бендов. Много и интересно, со знанием дела, написано о саксофонной музыке и о лучших, самых ярких представителях этого направления. Прежде всего к ним относятся профессор иерусалимской академии музыки им. Рубина Герш Геллер и Маргарита Шапошникова, профессор, основатель академического преподавания саксофона в СССР и сегодняшней Российской Федерации.
Борис Турчинский был одним из инициаторов приезда профессора М.К.Шапошниковой в Израиль. Он участвовал в организации её мастер-классов в консерватории Петах-Тиквы и в академии музыки в Иерусалиме. М.Шапошниковой в новой книге на этот раз посвящены целых два очерка, и, один из них, как раз о пребывании на Святой Земле.
…Этот неугомонный и неуёмный Турчинский большой любитель путешествий! Но и тут он совмещает два удовольствия сразу: новые впечатления и встречи с прошлым, с соратниками, учителями и просто с профессионалами своего дела, о которых хочется поведать Миру Музыки. В этом году Борис Турчинский побывал в Литве, поехал туда на свидание со своей юностью. По этим следам написал замечательный биографический очерк о своем старом знакомом, ведущем кларнетисте Литвы, профессоре Литовской академии музыки и театра Альгирдасе Будрисе. Борис пересёк океан, для того, чтобы увидеться в Вашингтоне со своим бывшим военным дирижёром из Вильнюса, Иосифом Моисеевичем Манжухом, который сегодня живёт в США. И всюду, и в Вильнюсе, и в Америке, встречи были очень тёплыми, продуктивными и впечатляющими.
«И.М. Манжух встретил Турчинского как сына родного, очень им гордится, и кому только не показывал книгу своего ученика!»- написали нам в редакцию очевидцы той встречи.
Но не только воспоминания прошлого питают воображение автора. Борис в своих рассказах повествует и о современных деятелях культуры. Так им написаны несколько статей об Оксане Соколик, музыкальном общественном деятеле из крымской Ялты, организаторе и кураторе детских конкурсов духовой музыки, куда сам Борис был приглашен в качестве члена жюри.
Сегодня Борис Романович говорит, что целиком принадлежит музыке и своему литературно-музыкальному творчеству, своим книгам. Но, глядя на него, понимаешь, что человек полон энергии, любви и творческих планов, а значит очередная новая книга музыкального публициста Бориса Турчинского о музыке и товарищах-музыкантах, которую мы вам представляем, далеко не последняя!
Читайте. Наслаждайтесь. Постигайте калейдоскоп жизни и мира духовой музыки!

Черновцы – необыкновенно красивый город. По насыщенности архитектурными красотами Черновцы ничем не уступят любому известному туристическому городу Европы. Здесь произошло слияние украинской, цыганской, русской и западноевропейской культур, что, в первую очередь, обусловлено территориальным положением. Многие жители прекрасно говорили на немецком и на идише, знали румынский, венгерский, само собою, и украинский, и русский. Тут жили и живут традиции времён Австро-Венгрии, Румынии и Советского Союза. Интересна и необычайна мультикультурная музыкальная талантливость буковинских музыкантов. Об одном из них, всемирно известном джазовом трубаче и удивительным в своей судьбе человеке Аврааме Фельдере (Агашкине) мы сегодня расскажем.


«К нам едет Аркадий Агашкин!»

В ноябре 2005 года в местной черновицкой прессе появились новостные заметки с таким вот волнующим заголовком: «К нам едет Аркадий Агашкин!». Ещё бы! Город ждал в гости не просто замечательного музыканта, который должен к тому же приехать из дальнего зарубежья, Черновцы ожидали своего земляка!
Его называют «еврейским Луи Армстронгом», и «золотой трубой Израиля». Так писала пресса в нетерпении и волнении.
«…музыкант родился и вырос в Черновцах. Своими корнями он всегда гордился. Украинские и еврейские мотивы органично вплетаются в его музыкальные произведения и импровизации. Авраам Фельдер (Агашкин) родился в 1947 году, семья жила в Черновцах на улице Седова. С семи лет начал играть на аккордеоне, через несколько лет освоил трубу, которая стала его жизнью и судьбой. В Черновцах же, в знаменитой «Шепетовке», и родилось прозвище «Агашкин», ставшее впоследствии сценическим именем, известным во всём мире…».
Итак, Черновцы с нетерпением ждут в гости Агашкина и его коллег. Это настоящая музыка, понятная тысячам людей и виртуозно исполняемая. В 1956 году, на заре хрущёвской «оттепели», когда слово «джаз» понемногу переставало быть ругательным, при черновицком университете был создан первый в городе джазовый коллектив, игравший композиции в стиле биг-бэнд. Там и начал свою карьеру молодой Абраша Фельдер.
Как музыкант, он формировался в родных Черновцах, затем в Кишинёве, как ведущий трубач известного оркестра Шико Аранова «Букурия» После репатриации в Израиль создал свой джазовый оркестр, и по сей день не порывает творческих связей со странами бывшего Союза.

Позвала муза


-Аркадий, расскажите нам о вашем детстве, о первых шагах в музыке... Я знаю, что дед у вас играл на скрипке, затем дома появился аккордеон. Но труба всё вытеснила и стала вашим первым и любимым инструментом на всю жизнь. Кто был вашим первым учителем?

-Начнём с того, что в садик я не ходил, это было в наших семьях как-то не принято, отдавать детей в садик. Многочисленные тёти, бабушки... Было кому за нами ухаживать.
Когда пошёл в школу, оказалось что у многих моих сверстников есть аккордеоны, а чем наш Абрашка хуже? Купили аккордеон и мне. На базаре, 120 басов. Громадина! Как моя мама за мной его таскала, это до сих пор для меня загадка.
Мою дорогую маму звали Соня. Люблю это имя, оно мне дорого, кстати, и тёщу мою тоже звали Соня.
Ефим Абрамович Зельтерман был моим первым учителем по аккордеону. У него было много успешных учеников в городе. Поначалу заниматься музыкой было тоскливо. На улице твои друзья бегают с мячом, доносятся радостные возгласы, а ты зубришь гаммы... Меня даже привязывали к стулу, чтобы не сбежал. Но потом как-то привык, начал играть на ёлках, стал зарабатывать, там дадут трояк, тут пятирик. Начал уже гордиться, что у меня появились собственные деньги.
Ну а потом, как рассказывает обо мне мой друг, коллега и земляк Алекс Ройзман, меня стала пленять труба. И духовой оркестр. Отец не спорил, пошёл на базар и купил мне педальную трубу.
Что тебе о ней сказать, инструмент «высшего пилотажа» киевского завода, где выпускались унитазы и кастрюли. Впрочем, качество кларнетов, тромбонов, туб и других инструментов, было тогда на таком же уровне. Ради интереса сравню. Расскажу, что в Европе уже в 1800 годах выпускались помповые трубы, и они имели довольно приличный уровень звучания.
Моим учителем по трубе стал Федя Лозовский. Он работал в оркестре кинотеатра на трубе, и в том же оркестре играл мой учитель по аккордеону. На трубе я продвигался быстро, так как знал нотную грамоту. Аккордеон я не бросил, а продолжал учиться у очень серьёзного, профессионального музыканта Ирины Израилевны Фляйшер. Ее семья приехала в Черновцы из Эстонии, и затем они снова уехали на родину. Как-то нам довелось поехать с коллективом в Таллинн. Это было в конце 80 годов. Ко мне подходит там молодой человек и представляется. Оказывается, он сын той, теперь пожилой преподавательницы. Они с мужем увидели афишу в газете, и прислала сына выразить мне свое почтение.
Ходят байки, что я всё время подпиливал мундштуки, чтобы извлекать высокие звуки. Это правда…
Наш руководитель оркестра, уже университетского, Лёня Косяченко, открыл мне и Толе Евдокименко, как эти мундштуки подпиливать. Откуда он знал, не пойму. Брали напильник, потом на асфальте пилили. И ведь это надо было точно угадать, чтобы не переточить! Иначе тогда мундштук остаётся только выкинуть.


Дорога к джазу

-В то время было модно, обходя классическую музыку, начинать играть популярные эстрадные песни и пьесы, традиционный джаз. А классика, говорили в наших кругах, это скучно. Все эти гаммы, этюды, длинные звуки... У нас была отдушина биг-бэнд университета, там играли Дюка Эллингтона, Каунта Бэйси, Гленна Миллера, Бенни Гутмена и многое другое, что захватывало дух от восторга!
Затем появился в моей жизни Ян Табачник, к слову, с нами он играл на трубе. Вот с ним мы сделали Диксиленд. Домоуправление нас приютило, дали хорошую комнату для репетиций. Играли по улицам. У нас был и свой банджист Слава Литвиненко, сегодня он живёт в Питере и работает с Александром Розенбаумом. Йоси Вайцман играл на тромбоне, Эдик Зельцер на кларнете. А еще Марик Кушнир и Миша Кремер.Пожалуй, это и есть мои первые шаги в джазе.

-А как, на ваш взгляд, развивается искусство джаза в нашей стране Израиле? И на каком уровне это было в 70-х годах в СССР?

-Когда я приехал в Израиль в 1976 году, вместе со мной раньше или позже приехало немного джазовых музыкантов из бывшего Союза, кроме этого, тут уже были, я бы их назвал, основоположники израильского джаза. Прежде всего, это саксофонист аранжировщик Мэл Келлер. В Иерусалиме затем появился клуб «Паргот», который и сегодня существует. Это джазовые вечера, которые организовал Ариель Каминский.
Когда я приехал, мой друг Миша Мармар в одной познавательной поездке по стране решил мне показать музыкальные магазины. Так мы оказались в магазине «Халилит» в Яффо. Там у меня состоялась важная для меня встреча с Каминским. Для меня, можно сказать, она оказалась исторической.
Миша Мармар уже жил несколько лет в Израиле и неплохо говорил на иврите. Сначала я всё-таки был сконфужен, хотя и был переводчик Миша, но вдруг оказывается, что Каминский знает и идиш, ну тогда общение стало более динамичным.
Он мне очень помог вначале. Духовиков играющих джаз в стране было немного. Звезда израильского джаза саксофонист Роман Куцман тогда уехал в Штаты. С трубой у меня была проблема, мой «Velklang» мне не дали вывезти. Разрешение мы брали во Львове, а там сказали, что труба имеет ценность. Что делать? Пошёл в магазин и купил ленинградскую трубу. Как говорится, без комментариев... На этой трубе, вернее, этой трубой, можно было играть, пожалуй, только в хоккей.
Когда я начал играть с Мишей Мармаром в его ансамбле, один из музыкантов ансамбля подарил мне английский «Selmer». На этом инструменте уже можно было играть! Мундштук у меня был, кстати, я играю с ним до сих пор. Сделал из него несколько копий из тех, что я сам вытачивал. В джаз-клубе встретили меня тепло. Там играли рижане: Витя Фонарёв – басист, Наум Перефоркович на клавишах, Давид Житловский на саксофоне, и конечно Каминский.
Меня приняли тепло. К слову, в Израиле было несколько трубачей игравших джаз, но они приезжали по контракту поработать из других стран, на некоторое время, и уезжали. Конечно, это было для ансамбля неудобно. Ребятам понравился мой регистр, звук. Мне было только 29 лет, всё это дело было до моей автокатастрофы...
Мы много работали в разных местах, записывали в студии инструментальную музыку. Подытоживая, не могу сказать, что джаз в Израиль привезли выходцы из союза, мы его только дополнили. Ну а в 90-х годах – это уже другая история. Много времени занимала интересная работа с Мэлом Келлером. Вот фамилии музыкантов этого, уже можно сказать, легендарного секстета: Мэл Келлер – кларнет, саксофон-тенор, Мортон Кам – кларнет, саксофон-альт, Тэдди Клинг – контрабас, Джерри Гарбаль – ударные инструменты, Рами Левин – фортепиано, ну и я на трубе.
Даже затрудняюсь сказать, какая из работ тогда была основной для меня. Было много концертов, студийных записей, выступлений на радио, в передаче «Первые аплодисменты», её выпускали раз в неделю. Живой эфир. И записи делали «живьём», не было, как сейчас, что можно остановить и начать с определенной цифры. А потом смонтировать. Надо было хорошо играть, без ошибок.

От автора.
Только недавно я закончил очерк о военном дирижёре Анатолии Борисовиче Мухамеджане, начальнике и главном дирижёре Центрального оркестра министерства обороны России в 1985-1994 годах. В 70-х, будучи в лейтенантских погонах, он командовал оркестром штаба Прикарпатского военного округа и недавно вспоминал, когда мы готовили о нём очерк:
-Знаешь, Борис, самые «продвинутые» музыканты на моей памяти были из Черновцов. Не в обиду всем другим музыкантам различных городов Украины. Даже не пойму, откуда у них такой талант был, такая музыкальность! Ты спрашиваешь о Мише Мармаре, близком друге Аркадия Агашкина. Расскажу такую вот историю. Сверхсрочники получали у нас небольшие оклады, надо было семью тянуть. Мы, руководство оркестра, шли им навстречу и закрывали глаза на то, что они подрабатывали. Кто-то работал по совместительству в оперном или симфоническом оркестре, а кто-то на свадьбах.
Приходят как-то ко мне несколько музыкантов и просят отпустить Мишу Мармара, в их составе заболел аккордеонист. Говорю: «Солдат, не положено!». Но, уговорили они меня. А утром рассказывают, что Миша всю свадьбу «раздел»! Как начал бегать пальцами по инструменту и ещё и петь, так здорово. Такого они ещё не слышали и не видели, все ошалели, пошёл заказ за заказом! Вот такой у Агашкина был друг талантливый.
А с Агашкиным я познакомился случайно. Был в командировке в Черновцах и именно тогда, когда Миша Мармар уезжал на землю Обетованную. Я оказался в их компании. Были ещё Фима Шехтер, барабанщик Марик Кушнир.
Записи Агашкина я слышал не раз, потрясающий трубач, какие верха у него и всё чисто! Импровизации на уровне мировых стандартов!
А ещё из Черновцов у нас проходили службу композитор Гамма Скупински, руководитель ансамбля «Червона Рута», Володя Таперечкин, руководитель «Смерички». Братья Иван и Володя Станишевские – музыканты Центрального оркестра министерства обороны России, Роман Рафальсон – солист симфонического оркестра в Уфе. Все они друзья Аркадия. Замечательные ребята, талантливые, умные, яркие. Да что я тебе рассказываю, ты о них писал!


Рассказ не с начала, с конца

Аркадий Агашкин упомянул в числе тех, с кем начинал, Алекса Ройзмана. Что ж, ему слово. Ныне он мой коллега,преподаватель класса трубы консерватории Петах-Тиквы, член экзаменационной комиссии министерства образования Израиля по музыке.

Начну рассказ о моём давнишнем друге и земляке Аркадии Фельдер-Агашкине с конца.
Я премного благодарен этому добрейшему человеку и прекрасному музыканту, звезде израильского джаза. В 1990 году я с семьей репатриировался в Израиль. Аркадий был тут, как бы сторожил и уже добился весомых успехов в творчестве, был востребован, многие в музыкальных кругах его знали.
Естественно, он был первым, к кому я обратился за помощью в новой для меня стране. Меня ждала очень тёплая встреча. Я получил полную информацию о том, какие должны быть мои первые шаги, получил важный совет, в каком направлении я могу себя здесь реализовать. Не буду конкретизировать и слишком развивать эту тему, скажу главное: он мне очень помог! И за это ему большое спасибо.
А началось всё с того времени, когда я учился в музыкальном училище, а мой двоюродный брат Миша Мармер записался в кружок аккордеонистов при Дворце пионеров. Я часто приходил к нему, там и познакомился с Аркадием, который уже дружил с моим братом, и эта дружба продолжалась много лет.
Долго Аркадий в этом кружке не задержался. Рядом шли репетиции духового оркестра, и его звуки, хотя и не совсем чистые, пленили молодого юношу. И он подался туда, где его взяли на трубу.
Потом, уже когда мы были взрослее, играли вместе в биг-бенде черновицкого университета. Аркадий был там студентом и учился на математическом факультете. Руководителем оркестра был Леонид Косяченко, преподаватель этого учебного заведения, учёный-физик и большой любитель джаза. Многие эстрадные и джазовые музыканты города прошли его школу. И по сей день его вспоминают с теплотой и благодарностью.

-Кстати, у меня есть воспоминания Леонида Косяченко о тех годах. Уместно будет их привести здесь. Вот они.

-Я играл на трубе, хотя музыкального образования не имел, нотную грамоту освоил самостоятельно. Очень интересовался аранжировкой, и дома, под гитару, прослушивая записи выдающихся музыкантов, расписывал инструментальные партии для нашего оркестра. Всего было 15 замечательных музыкантов. Именно я привел на репетицию юную Соню Ротарь, так её звали на самом деле, а псевдоним «София Ротару» у неё появился уже в нашем коллективе. Она уже тогда была звездой – вернулась с победой с Всемирного фестиваля молодёжи и студентов в Болгарии.
Эстрадный молодёжный оркестр при университете я организовал в 60-х годах. Это был биг-бэнд. Я всегда любил джаз. Репетиции иногда продолжались до ночи.
На концертах в первом отделении обязательно исполняли украинские песни, во втором – джаз. С программой я ходил в отдел культуры, где инспектор внимательно всё изучал. Нередко слышал от него: «А что это за немецкая фамилия, это не какой-нибудь фашист или ещё, не дай бог, что?».
Джаз тогда называли поклонением перед Западом, и это очень привлекало молодёжь. Залы были переполнены. Вспоминаются интересные случаи. Однажды у Давида Каца развалился стул во время выступления. Он упал на бок и продолжал играть на саксофоне. На трубе играл Авраам Фельдер (Аркадий Агашкин), который сейчас входит в десятку лучших трубачей мира.
Играл у нас на трубе и Анатолий Евдокименко – мой дипломник, который потом работал старшим лаборантом.
Яша Табачник хотел с нами играть. Но тогда мы не представляли Яшу с его аккордеоном в джазовом оркестре. Спустя годы, я его спросил: «Помнишь, мы тебя прогнали с аккордеоном?» Он засмеялся: «И правильно сделали!».

-В прошлом году, к сожалению, Леонид Косяченко человек - легенда, черновицкий учёный физик, известный всему миру, ушёл в мир иной. Но память о себе оставил большую и хорошую.

Алекс Ройзман продолжает.
-Аркаша человек талантливый во всём. Уверен, что из него получился бы профессор математики. Но, как в песне поётся: «Труба зовёт!», труба его позвала, и она стала его любовью на всю жизнь, затмив собой все другие пути и дорожки. Он был душой всего университетского оркестра и как сейчас говорят “бэндлидер.”
Кроме трубы, Аркадий научился играть на флейте и на барабанах. Причём не дилетантски. Помню, мы репетировали джазовую пьесу Take Five. Все её знают, но это сейчас, а тогда её выудили из программ «Голоса Америки» и записали на ноты.

От автора.
Алекс, ты мне навеял воспоминания, была такая рубрика на «Голосе Америки»: The Voice of America Jazz Hour. Помню слова ведущего: “Время для джаза. Это Уилл Коновер!»”. В 1955 году радиослушатели Европы и Азии на волнах «Голоса Америки» познакомились с человеком, имя которого со времени станет символом американского джаза и самих Соединённых Штатов. Для советских людей, любивших джаз, программа Коновера стала «окном в Америку». Поклонники запрещённого «за железным занавесом» джаза настраивались на этот голос, прорываясь через «глушилки». 40 лет, почти до самой смерти, Коновер бессменно вёл на «Голосе Америки» программу «Час джаза». Она собирала у радиоприемников 100 миллионов слушателей! Однако, продолжай, пожалуйста.

-Нашему ударнику Юрию Черкунову никак не удавалась схватить ритм. Аркаша садится за барабаны и демонстрирует. И как он это делал! Профи!
Дальше судьба, как это часто бывает, разбросала нас по разным местам. Аркадий служил в армии на Урале, а я поступил в казанскую консерваторию. Когда приезжал на каникулы, мы обязательно встречались. Тогда Аркадий работал в ресторане «Днестр». И может кто-то поворчит, скажет: ну, ресторанные музыканты… Поверьте, это был эстрадный оркестр, который бы украсил своей игрой любую столичную филармонию. Люди не так приходили закусить и выпить, как послушать Агашкина и его ребят. А если так, то это уже искусство.
Аркадий не стоит на месте, он совершенствуется и сейчас на творческом подъёме. Как не радоваться его успехам. Фельдер-Агашкин сегодня – лицо израильского джаза, его знают многие ценители этого искусства во всём мире.
Сейчас, хотя и живем мы в одной маленькой стране, а времени для встреч не хватает. Каждый занят своим делом, рутина засасывает, не оставляя времени для дружеского общения. Работа, дети, внуки... Но я всегда помню, что у меня есть друг Агашкин – большой музыкант, прекрасной души человек!


А.Агашкин:
«Вижу очень много талантливой молодёжи»

-А о состоянии джаза на сегодня, что я могу сказать… Он на более высоком уровне. Я работаю в консерватории Штрикер, веду джаз-ансамбль. Каждый год я присутствую на экзаменах по аттестату (направление «джаз») министерства образования страны и вижу очень много талантливой молодёжи. Уровень такой, что можно только восхищаться!
Ребята знают, что в рок-музыке можно получать намного больше денег, но не изменяют джазу. Есть такая шутка: чем отличается роковый гитарист от джазового? Джазовый знает пятьсот аккордов, зарабатывает пять шекелей. Роковый знает пять аккордов, зарабатывает пять тысяч.
В нашей консерватории Штрикер, если пройтись по инструментам, я имею в виду духовиков, то трубачей немного, а саксофонистов много. У меня есть ансамбль, в котором играют дети. Зайдите в Ютюб и послушайте. Причём ребята не все живут в Тель-Авиве. Один, например, живёт в Пардес-Хане, а это далеко. Надо ехать поездом. А ещё один живёт и вовсе на севере страны, в Кирьят-Шмоне. Тот, кто посмотрит на карту, сразу поймет, чтобы ехать на репетиции и концерты в такую даль, надо очень любить джаз!
35 лет я работаю в музыкальном центре муниципалитета Тель-Авив-Яфо. Веду два коллектива. Детский диксиленд и молодежный биг-бэнд. Неоднократно с этими двумя ансамблями мы выступали на джазовом фестивале в Эйлате. Диксиленд на концертных площадках города, во время проведения фестиваля, а биг-бэнд и в самой канцерной программе. Также много раз мы выступали на детской программе учебного телевидения Израиля «Уголок джаза». Диксиленд выступал с конвертными программами в Германии, Франкфурт-на Майне. Памятно выступление биг-бэнда на фестивале в программе посвященной Мэл Кэллеру.С нами музицировали такие корифеи израильского джаза как: Алберт Пиамента, А.Каминский, Д.Готфрид, Мэртон Кам. Для моих ребят это было волнующее события. Воспитанники этих двух моих ансамблей сегодня ведущие джазовые музыканты страны, а некоторые известны и пользуются популярностью во всем мире.

Наши джазмены


Офри Нэхэмия, молодой ударник, но уже международного класса. Арик Найсберг – прекрасный молодой пианист. Саксофонисты: Юваль Коэн, замечательный музыкант, один из трио Коэнов, известных во всём мире, Аннат Коэн – звезда Нью-Йоркской джазовой сцены. Выдающиеся израильские саксофонисты Эли Диджибри, Роберт Анчиполовский, Эяль Вильнер - он же и дирижёр Нью-Йоркского биг-бэнда.
Трубачи. Авишай Коэн – один из ведущих джазовых трубачей мира. Артур Краснобаев – замечательный джазовый трубач.
Идо Мешулам – тромбонист, восходящая звезда международного класса. Ави Лэйбович, отличный тромбонист, руководитель «Ави Лэйбович Оркестра», Одэд Мэир - супер тромбонист и аранжировщик. Есть ещё множество отличных молодых джазменов.
Это сам понимаешь Борис, вкратце…


Всё помаленьку начиналось в «маленьком Париже»

-Аркадий, ваш родной город Черновцы. Многие его называют «Маленький Париж», это действительно красивый город, и очень музыкальный. Как вы отнеслись к тому, что в честь ваших заслуг на центральной улице города на «Алее звёзд» установили вам памятный знак – Звезду, рядом, с очень известными буковинцами, которые родились или работали в ваших краях. Это знаменитые певцы Йосеф Шмидт и братья Руснаки, Дмитрий Гнатюк, София Ротару, Владимир Ивасюк, Назарий Яремчук, Василий Зинкевич, известный музыкант Ян Табачник, Николай Мозговой, Иван Миколайчук, Павел Дворский, Иво Бобул, Лилия Сандулеса, авторы песни «Маричка» Степан Сабадаш и Михаил Ткач, автор «Черемшины» Василий Михайлюк, единственный в Украине обладатель «Золотой медали» ЮНЕСКО пианист Иосиф Ельгисер. В День города на «Аллее Звёзд» торжественно увековечивают новые имена тех, кто своим искусством прославил Буковину!

-На одной из передач Яна Табачника в Киеве «Честь имею пригласить», ко мне подошёл присутствовавший там мэр города Черновцов Николай Федорук и спросил меня, как я отнесусь, если моё имя увековечат на «Аллее звёзд». Что сказать... Ведь я люблю свой город, он для меня родной. И если жители его решат, так тому и быть.
Моя звезда расположилась рядом со звездой Яна Табачника. Ко мне на той встрече в Киеве обратился мэр: «Аркадий, я знаю, что ты с этим своим ансамблем объездил весь мир, а у нас не был. Ты знаменит, и везде подчеркиваёшь, что родился на Буковине, славишь наш город. Я приеду в Черновцы и на Раде горисполкома поставлю вопрос о твоей звезде и жду в гости! Ты эту звезду заслуживаешь по праву!». Так оно и случилось. Рада проголосовала единогласно. Меня многие помнили.
Мы приехали на праздник города, выступили с концертом. Очень приятные и волнующие остались воспоминания.



-Аркадий, расскажите нам о джем-сейшнах. Это интересно и захватывающе. Какие из них вам запомнились надолго?

-Первые мои джем-сейшны были еще в Союзе. Вспоминается, что мы были на одном из джазовых фестивалей во Львове. После фестиваля был очень хороший джем-сейшн. Остались на него прекрасные музыканты. Это надолго осталось в памяти.

Справка.
Джем-сейшн (англ. Jam session) — совместная музыкальная сессия, музыкальное действо, когда музыканты собираются и играют без особых приготовлений и определённого соглашения.
Обычно происходит при встрече на гастролях нескольких музыкальных коллективов, когда после концертов музыканты собираются вместе поиграть и поимпровизировать в свободном стиле. Таким путём они знакомятся друг с другом как профессионалы, демонстрируя своё мастерство.
Слово «джем» может быть более свободно использовано для обозначения любой вдохновлённой или импровизированной части музыкального исполнения, особенно в рок или джаз-музыке. Джем-сейшны обычно служат для удовольствия самих исполнителей, а не для публичного выступления.
Джем-сейшны часто используются для создания нового материала, нахождения подходящей аранжировки, или просто для встречи и совместной практики. Джем-сейшны могут быть основаны на уже существующих песнях и формах, согласованной последовательности аккордов или партитуре, предложенными участниками, или могут быть полностью импровизированными. Джем-сейшны могут варьироваться от очень свободных собраний любителей до искушённых импровизированных сессий звукозаписи, предназначенных для публичного выпуска.

-Когда я приехал в Израиль, то в моей жизни появились джем-сейшны более высоко уровня, международного. Особенно, когда начались фестивали джаза в Эйлате. В этом году будет им 30 лет. Уровень высокий, среди израильтян есть очень много профессиональных джазменов. Что в сейшнах нах интересно, так это то, что ты после концерта до утра играешь. И это большое удовольствие.
Вспоминается один с участием трубача Фреди Хабарт Мы были на одной сцене. Он великолепно импровизировал! Ещё один эпизод запомнился. Французский трубач Джо Де Лоньён. Потрясающий музыкант, человек особой выносливости, такая сила звучания инструмента у него – просто фантастическая! Он приезжал сюда не раз, мы играли на одной сцене. На одном из фестивалей Леонида Пташки он тоже был. Как-то в концерте на сцене было много людей, и он говорит, мол, хватит выступающих, это перебор. Потом он со своим ансамблем начал играть очень сложную музыкальную композицию, но мы её знали. Вот на это произведение он нас позвал, говорит: сейчас можете присоединиться! Думал вообще-то, что мы откажемся. А мы тут как тут! Не лыком шиты!
Кроме того, что он был обалденным трубачом, он писал аранжировки на таком высоком уровне! Интересно, что свой ансамбль он назвал биг-бэнд, хотя состав был: две трубы, флюгельгорн, два саксофона. Но мастерство его аранжировки было такое, что звучание этого ансамбля – по сути четыре духовика – от настоящего биг-бэнда не отличишь! (такой небольшой состав в джазе обычно называют «комби»-автор).
А ещё мне запомнился фестиваль, на котором мы присутствовали не на сцене, а в зале. Жили в гостинице «Хилтон» в Эйлате. Выступал замечательный пианист Мишель Петруччиани. Трудно передать, какое мы получили наслаждение от его игры. Уникум, одним словом, каких мало. Я часто вспоминаю его игру, движение его пальцев. Внутренняя мощь и кипучая энергия Мишеля Петруччиани на первый взгляд не вязались с его недугом, из-за которого он был едва виден за роялем. Слушая Мишеля, мы сидели как завороженные, редко посещающее меня чувство.

-Какие музыкальные события наиболее памятны вам по прошествии времени, и вы можете сказать о них сегодня: «Это было ЗДОРОВО!».

-Интересный вопрос. Ответить на него мне будет приятно. Потому как есть, чем гордиться!
Концерт с Мишелем Леграном и Израильским филармоническим симфоническим оркестром, одним из лучших в мире. Меня пригласили на партию первой трубы. Партия была сложная и ответственная, ввиду наличия звуков высокой тесситуры и не только. Это было в 1985 году. Мишель Легран потрясающий человек, обаятельный. Есть такая концертная площадка в Иерусалиме – «Брихат а-Султан». Там мы выступали. Скажу честно, я себя сначала чувствовал скованно. Такой оркестр, такой знаменитый композитор. Сам Легран играл что-то на клавишах. Перед концертом давал автографы, в основном, женщинам. За пять минут до начала концерта одел костюм и вышел на сцену. В одной из его аранжировок я поднял соло трубы на октаву выше, чувствовал, что так будет лучше. Правда, у него не спросил. После завершения произведения он поднял меня, ему это понравилось. Ну и я был на седьмом небе!
И ещё два концерта Хулио Иглесиаса вспоминаю. Одно выступление было в Гейхал а-Тарбут в Тель-Авиве и всё в том же «Брихат а-Султан» в Иерусалиме. Также участвовал там и филармонический оркестр. Это было интересное событие. Концерт был обставлен на высоком уровне, как исполнительском, так и звукорежиссёрском.
Мне очень и очень было интересно сотрудничать с Мати Каспи. Мы записали много его песен, одна из них у меня всплыла в памяти «Соф Айом». Было много студийных записей с ним, с его песнями. Были ещё виниловые пластинки. Я участвовал во всех записях, которые он сделал до отъезда в Америку.
Шломо Гроних – композитор, у меня с ним много записей. Талантливый музыкант! У него тоже наши буковинские корни, как-то в разговоре выяснилось, что его дед тоже из Черновцов. Он был в Америке и по возвращении написал мюзикл под названием «Америка». Этот мюзикл поставили на базе камерного оркестра. Это была очень интересная, творческая работа. Чудесная аранжировка! Не хочу употреблять этого слова, но «тяжелейшая» музыка.
Ещё надо вспомнить постановку мюзикла «Барнашим ве халумот». Это можно перевести на русский как «Мечты ребят», дирижёр Эльдад Шрим. Песни, в основном, американские, переведённые на иврит. Музыка тоже сложная и захватывающая. Уже в самом начале у меня было написано “до” третьей октавы, так и пошло. Много верхнего регистра.
Я здорово сыграл, даже намёка на «кикс» не было. С этим мюзиклом мы выехали на гастроли в Германию. Успех был большой. Эльдад Штрим, в основном, дирижирует концертами лёгкой музыки!
Планировалось дать семь спектаклей-концертов для работников авиационной промышленности, но популярность была такая, что спектакль продержался 70 выступлений на сцене Гейхал а-Тарбут в Телль-Авиве! Потом его ещё долго крутили по большим площадкам Израиля.

-Аркадий, большое тебе спасибо за интересные и содержательные ответы. У тебя знаменательного было в жизни немало, и это интересно читателям, особенно любителям джаза, впору книгу написать! Рамки очерка, увы, весьма ограничены. Может, ты мне подскажешь, что я забыл для тебя важного у тебя спросить?

-Так о семье. Я хороший семьянин, по крайне мере, таковым себя считаю. Женат 47 лет, и до сих пор люблю свою жену Валентину. Две дочки. Алла и Орит. Обе занимались музыкой, но увы… У меня шесть внуков, три мальчика и три девочки. Двое из внуков начинали играть на трубе в школьных проектах, я им купил по трубе, но дальше этого дело не пошло. Неважно, я их всех люблю. Я счастливый человек!

От автора.
Игра Агашкина – лечит!

Приступая к работе над очерком, я с удовольствием просмотрел и прослушал много клипов с участием самого Абрама Агашкина и его диксиленда. Захватывающая музыка, в не менее захватывающем исполнении, надо сказать! Вот, например, один из клипов, он сделан в мае 2013 года. В посвящении «скромно» говорится, что посвящается он другу и коллеге, которого зовут просто «Абраша Агашкин».
Множество фотографий. Друзья по диксиленду и не только. Любимая жена Валентина, страницы семейной жизни. И – концерты, концерты.
Звучит труба нашего Агашкина. Звук её неповторим. Столько энергии и радости в нём, он просто призывает к жизни, воодушевляет и лечит. Да, лечит!
Ещё в древности была установлена связь между звуком, акустической вибрацией и нервными центрами. Индийские йоги испокон века распевали особые звукосочетания, именуемые мантрами, целительное воздействие которых таилось не в смысле выпеваемых слов, а в самом звуковом колебании, его частоте и амплитуде, причём каждое звукосочетание должно было соответствовать тому диапазону частот, в котором нормально функционирует определенный орган.
А труба Агашкина лечит сразу все органы, это точно!


"Играет мыслями"

Такую фразу об исполнительской манере игры Аркадия Агашкина высказал
мой старый друг и учитель Михаил Некрич - трубач, композитор и аранжировщик засл.деятель искусств Украины, руководитель известного джаз оркестра «Зелёный огонек» (1971-1975),сегодня руководитель детского вокально-инструментального ансамбля "Мастерок" из города Днепропетровска.

-С Аркадием нас свела популярная в прошлом передача Яна Табачника "Честь имею пригласить”, и было это в солнечной Одессе.
Там с Аркадием подружились. Добавлю, что с ним нельзя не дружить. Человек он очень коммуникабельный, веселый, энергичный. А главное не заносчив, не смотря на известность и заслуги. Затем передача вместе с ее автором переместилась в Киев.
На одной из них в столичном Дворце спорта мы снова встретилась, уже как старые знакомые. Каждый со своим коллективом.
Диксиленд Аркадия это коллектив высокого, международного уровня. Я слушал много записей Агашкина, в разных джазовых направлениях, однако скажу, что диксиленд это его конек. Говоря об импровизациях Аркадия, я не зря я обронил фразу "играет мыслями"
Он не музыкант робот, а есть такие. Каждая фраза у него выверена, и впору ее записывать. Прекрасного тембра трубный звук, верхний регистр это его родная стихия, подвижная техника. Одним словом супер-музыкант.
Борис, рад, что ты пишешь об Аркадии Агашкине, таком прекрасном музыканте из мира джаза. Сделаю одно отклонение, все твои очерки посвящены и раскрывают портреты академических музыкантов, дирижеров и композиторов. Тут ты перешел эту черту и тем самым расширил диапазон своих изысканий в области музыкальной публицистики.

от автора
Это не совсем моя первая проба, проникнуть в мир джаза. В прошлом году в журнале Оркестр /Москва/был опубликован мой очерк об известном джазовом валторнисте Аркадии Шилклопере.
Ну, что ж, не будем на этом останавливаться.



Выступая на лестнице кинотеатра «Черновцы»
Или «Диксиленд» Агашкина
(Из прессы).

Этому ансамблю аплодируют от Сакраменто до Москвы. Один из лучших диксилендов Израиля, играющий в стиле ново-орлеанских традиций. В репертуаре ансамбля – добрая старая джазовая классика и произведения в стиле традиционного дикси, свинг и лёгкая музыка, музыкальные шутки и блюз. Прекрасный исполнитель и импровизатор Авраам Фельдер, сформировавшись как музыкант в западноукраинском городе Черновцы, затем в Кишинёве, как ведущий трубач известного оркестра Шико Аранова,после эмиграции в Израиль создал свой джазовый оркестр, и по сей день не порывает творческих связей со своей малой родиной.
Необычный концерт состоялся в минувшую субботу на лестнице кинотеатра «Черновцы» – бывшей синагоги «Темпль». Известный израильский музыкант Абрам Агашкин исполнял на трубе песни и молитвы оперного певца Йозефа Шмидта.
Послушать бывшего черновчанина, которого сегодня называют «золотой трубой Израиля», собралось много людей. Пришли друзья музыканта, с которыми он когда-то играл в черновицких ресторанах и на сценах. На большом экране демонстрировали фото Йозефа Шмидта, в частности, сделанные в Черновцах, звучали его оперные партии.
Ведущим концерта был ещё один бывший черновчанин, а ныне москвич Леонид Флейдерман, который проводит дни певца в Черновцах.
Задолго до концерта возле кинотеатра начали собираться люди. Они с нетерпением ждали появления музыканта. На скамейку присела девушка, поинтересовалась, кто будет играть. Услышав незнакомую фамилию, попросила рассказать о музыканте. Но многие ничего не слышали ни об Абраме Агашкин, ни о Йозефе Шмидте. Пусть бы в школах и вузах рассказывали об известных черновчанах и буковинцах, а то мы ничего о них не знаем.
«Я знаком с Абрамом Агашкиным ещё с 1965 года»,- говорит музыкант Михаил Силин. «В 1970-х годах мы играли в соседних ресторанах: он – в «Днестре», я – в «Киеве». Потом он уехал в Израиль, а я играл до 2000 года. Продолжаем дружить с Абрамом, часто общаемся через соцсети. Он очень занятой человек. Имеет собственную студию, преподаёт в школе, ездит с концертами по всему миру. Когда приезжает в Черновцы, это большая радость для нас».
«Когда-то в Черновцах Абрама Агашкина считали лучшим трубачом»,- говорит бывшая певица Елена Коновалова. - Люди специально приходили в ресторан «Днестр» на Агашкина. Я тоже очень часто наведывалась сюда с родителями и друзьями. И даже не для того, чтобы поужинать, а просто, чтобы посидеть и послушать замечательную игру. Это было что-то необычное. Когда я услышала, что Агашкин будет давать концерт в Черновцах, не смогла не прийти. Постоянно слежу за его творчеством, слушаю его записи».
«В 1970-х годах я играл в оркестре в кинотеатре «Октябрь» (ныне «Черновцы») перед сеансами»,- вспоминает музыкант Юрий Кухен. Тогда в каждом кинотеатре был оркестр, который играл по полчаса перед сеансом. И зрители приходили заранее, чтобы послушать нашу концертную программу.

«Черновцы навсегда останутся моим родным городом!»

В те годы в Черновцах бурно кипела музыкальная жизнь. Директором филармонии был один из самых известных в Союзе администраторов Фаликман – муж певицы Сиди Таль. Он приглашал самых популярных в то время артистов и ансамбли, даже из-за границы.
«Абрам приехал!»- кричит Михаил Силин. Все бросаются к музыканту, пожимают руку, обнимают, расспрашивают. «Это большое счастье – иметь столько друзей»,- говорит растроганный Агашкин. «Друзья детства и юности – это лучшее, что может быть. Если дружба всё ещё сохраняется в течение многих лет, несмотря на расстояния и границы, это много значит! Черновцы навсегда останутся родным городом моим, моей жены и всей нашей семьи. Я эмигрировал с семьёй в Израиль в 1976 году. Некоторое время существовал железный занавес, который закрывал любимый город Черновцы от нас. Но когда его открыли в 1989 году, мы с женой сразу же купили билеты, сделали визы и поехали в Черновцы через Москву. Стараемся приезжать сюда дважды в год».
-Скучаете по городу?
-Ностальгия для музыканта – это что-то особенное. Музыкант – это не человек бесконечных эмоций по любому поводу, потому что свои эмоции он должен отдавать музыке, зрителю. Он не может быть сентиментальным в любую секунду, потому что это повлияет на его музыку. А если тебе ещё нужно зарабатывать деньги для большой семьи, то эмоции в музыке становятся просто работой.
Моя жизнь была нелегкой и здесь, и там. Хотя в Израиле у меня всегда было очень много работы и не хватало времени на ностальгию.
«Вы – легенда Черновцов»,- восхищается одна из зрительниц. «На Театральной площади ваша звезда!».
-Я присутствовал на её открытии. Мне очень приятно…
«Вы большой человек, господин Абрау!»,- восклицает другая зрительница.
-Ну, какой я великий... Я маленький господин: один метр, 67 сантиметров.
«Мы встретились со Шмидтом через 80 лет»,- говорили зрители Черновцов, после концерта, в котором Абрам Агашкин исполнял песни другого знаменитого уроженца Черновцов Йозефа Шмидта.
На вопрос, почему он решил играть песни Йозефа Шмидта именно на лестнице кинотеатра «Черновцы», Агашкин объясняет: «Кинотеатр« Черновцы – это бывшая синагога Темпль, в которой молодой Йозеф Шмидт был кантором и пел молитвы. Раньше я тоже жил неподалеку, в доме № 25, на улице Заньковецкой. Поэтому мы решили провести концерт здесь. На Театральной площади наши звёзды – Йозефа Шмидта и моя расположены почти рядом. Я родился через пять лет после трагической смерти певца. И мы «встретились» с ним через 80 лет на этом концерте. Концерт запланировали после того, как в Израиль приехал исследователь творчества Шмидта Леонид Флейдерман. Играть оперные произведения на трубе довольно сложно и непривычно. Но я начал работать. Выбрал произведения, наиболее подходящие для исполнения на трубе. Записал в студии наш дуэт со Шмидтом: я играю на трубе, он поёт. В том числе одно из самых известных своих произведений «Песня идёт по свету». Это как лейтмотив его жизни. Шмидт пел песни, которые до сих пор остались шлягерами».
О своём инструменте Агашкин рассказывает черновицким зрителям с восторгом: «Я привез с собой одну трубу, другую взял у своего черновицкого друга. Хотя у меня есть труба ручной работы – очень удобная и очень дорогая. Она стала для меня как бы второй женой…».
Музыканта встречают в его родном городе бурными аплодисментами. Он берёт в руки трубу, прикладывает к губам – и над вечерним городом звучит прекрасная мелодия. «Давно в Черновцах не было такого хорошего концерта»,- говорили зрители. «Так хорошо и спокойно стало на душе, будто встретили родных людей…».


«Уже в 19 лет Абраша выделялся успехами среди профессионалов»

Мой собеседник Ян Петрович Табачник – советский и украинский эстрадный композитор, аккордеонист-виртуоз, общественный деятель, предприниматель. Народный артист Украины. «Мой верный друг!»,- говорит о нём Аркадий Агашкин. Большая дружба давно связывает этих людей. Вот, что пишет сам Агашкин: «Имя Яна Табачника бежит впереди его. Он гигант музыки! Янчик для меня – символ большой дружбы, которую мы пронесли через много-много лет. Для меня он старший брат, и если я и получил признание в мире как музыкант – это в большой мере благодаря Яну Петровичу Табачнику!».

-Ян Петрович, расскажите нашим читателям о вашей дружбе с Аркадием Агашкиным.

-О моём дорогом друге Аркадии Агашкине я могу рассказывать много. Нашей дружбе 50 лет. Золотая дружба… Он всегда был талантлив и не только в музыке. Работал в одном из лучших джазовых оркестров Союза Шики Аранова в Кишинёве. Играл партию первой трубы. А было ему только 19 лет!
Ему удавалось абсолютно всё: народная музыка с цыганским, румынским, еврейским, украинским фольклором. Стилистику этой музыки он чувствовал, как будто это его родное. Ну а в джазе он как рыба в воде.
Даже среди нас, музыкантов, которые работали уже на профессиональной сцене, он выделялся своими успехами. Можно сказать, что у него был божий дар.
Не могу не вспомнить руководителя биг-бэнда черновицкого университета Леонида Косяченко. Музыка была его хобби. Он был учёный-физик, автор многих научных публикаций. Через него мы познавали джаз. Он «слизывал» с передач голоса Америки джазовые пьесы один в один. Гленн Миллер, Каунт Бейси... Талантище! Как мы ему обязаны…
Он умер в прошлом году. После этого я разговаривал с его женой. «Как он вас любил!»,- сказала она. «Тебя, Аркашу…».
Думаю, Агашкина он любил особенно, ведь, как и Аркадий, Леонид был трубачом. А это уже что-то родственное.
У Аркадия очень богатое прошлое и творчески насыщенно настоящее. Он один из лучших джазменов Израиля, его знают и любят во всём мире. И где бы Аркадий ни работал, в ресторане или на концерте симфонического оркестра под управлением Мишеля Леграна, он всегда отвечает стандартам высокого исполнительского мастерства. Кстати, о концерте Леграна в Иерусалиме. Аркадия пригласили принять участие и доверили партию первой трубы. Это очень ответственно. А ещё, надо было в очень важных местах исполнить на трубе очень высокие звуки и не дай бог сфальшивить. Аркаша специалист в этом, и на каком уровне он всё исполнил! После концерта Мишель Легран при всех его расцеловал.
Я всегда преклонялся перед талантом моего друга и продолжаю преклоняться. Аркаша, дорогой мой человек, рад, что о тебе пишут очерк, хотя, по правде говоря, твоего творческого наследия и интереса к нему хватило бы на несколько томов увесистых книг. Дай бог тебе здоровья, а таланта тебе не занимать!


Диксиленд Агашкина

Диксиленд Агашкина играет в новоорлеанском стиле, названном по имени города, в котором согласно общепринятой легенде, и родился джаз. В своё время в Новом Орлеане диксиленды играли на похоронах знаменитый похоронный марш «Just a closer walk with tears» – «Последняя дорога со слезами». Но в Орлеане сразу после похорон начинают играть эту же мелодию в весёлых ритмах, так что и мы быстро перейдём к весёлой реальности.
Итак, исторически первый стиль джаза – новоорлеанский, родившийся в этом портовом городе в устье Миссисипи – там, где возникли диксиленды, первые джазовые ансамбли новоорлеанского стиля, состоявшие из музыкантов, соединивших воедино мотивы «белого» блюза, «чёрных» спиричуэлс, музыку уличных духовых оркестров и элементы европейского фолка. Но надо подчеркнуть, что новоорлеанский стиль это без сомнения музыка «черных».
Существуют различные гипотезы и легенды о происхождении слова «диксиленд». Согласно одной из них, оно происходит от надписи на луизианских банкнотах достоинством в десять долларов, на которых рядом с английским «ten» было и французское слово «dix» (десять). Это настолько нравилось янки с Севера, что они называли эти районы Дикси-лендом (страной «дикси»). Отсюда и пошло название музыки. Это одна из вероятных версий. Другая объясняет происхождение слова «диксиленд» от фамилии землемера Диксона, который вместе со своим коллегой Мэйсоном определил линию Мэйсона-Диксона, отделившую южные штаты от северных.
Позднее оба этапа раннего джаза – новоорлеанский и последовавший за ним чикагский – объединяются термином «диксиленд». Но всё это – лишь предисловие к шумным дикси-праздникам музыки Аркадия Агашкина.
«Исрадикси-бенд» – это восемь музыкантов-виртуозов, восемь солистов, ставших джаз-группой. Они говорят на разных языках, они выросли в разных странах, они играют на разных инструментах. Но все эти различия их объединяют. Потому что соло трубы в исполнении Фельдера-Агашкина легко подхватывает сопрано-саксофон Жака Сани, рождённого во французском Алжире или тенор-саксофон англичанина Мортона Кама. Мелодия продолжается вокалистом Нисимом Ямини, прозванным израильским Луи Армстронгом, Нисим Ямини поёт по-английски, Жак Сани по-французски – слова любви раскрепощённых и слегка дребезжащих песенок диксиленда понятны всем.
Это музыка, которую можно играть на трубе, можно на саксофоне, а можно и на банджо. Это – диксиленд!
Кончаются песенки в стиле «дикси» обычно печально – разбитой душой, несчастной любовью, порванными струнами и истрёпанными нервами. Но на сей раз, у Агашкина, всё иначе: лучшая музыка и отличное настроение!


«Принесите мне трубу, буду дуть в неё»

-Мой лечащий врач, родом из Южной Америки, оказался любителем джаза, рассказывает Аркадий. - Он очень переживал, что трахеостомия не позволит мне после выздоровления играть на трубе. Обзвонил своих коллег в Нью-Йорке, Чикаго, Йоханнесбурге. Но никто не знал, можно ли делать такую операцию человеку, который играет на духовом инструменте…
Врач всё же рискнул. Ведь речь шла не только о музыкальном будущем пациента, но и о его жизни. Пришлось вскрыть трахею и через неё подключить дыхательный аппарат. После операции Аркадий Агашкин два с половиной месяца пролежал в реанимации израильской клиники. Это я уже перешёл на грустную тему рассказа о том, как Аркадий попал в серьёзную автокатастрофу.
Дирижёр, известный аранжировщик еврейской музыки, который должен был работать с Аркадием в тот трагический вечер, часто навещал коллегу. Однажды в ответ на свой вопрос: «Ну, как ты?»,- он услышал: «Уже репетирую». И Аркадий показал, как перебирает клавиши трубы.
-Вместо того, чтобы надувать шарики, как рекомендовали врачи, я попросил: «Принесите мне трубу, буду дуть в неё». И начал играть. Сначала полминуты, затем минуту… Я был готов к тому, что больше никогда не смогу играть на трубе, как до аварии. Но музыку бы не оставил точно. Играл бы на бас-гитаре, писал бы аранжировки. К счастью, всё сложилось удачно. Я продолжаю заниматься любимым делом.
-За семнадцать лет, которые прошли со дня аварии, я научился рационально использовать ограниченный объём лёгких. Вместо того, чтобы играть длинную музыкальную фразу на одном дыхании, разбиваю её на несколько коротких. А в обычной жизни недостаток и вовсе не ощущаю. Хотя, когда шёл в Киеве по Андреевскому спуску вверх, у меня началась одышка. Уж очень он крутой…


Николай Галаджианц: «Аркадий, я твой должник!»

Оксана Соколик – музыкант и продюсер из Ялты, кстати, тоже черновчанка в прошлом, пишет мне: «Боря, есть у меня знакомый Николай Галаджианц, он пианист. Работает в Хотине. Учился в Черновцах. Вот, что он пишет с юмором об Агашкине, и это не байки».

Я два года проработал с Аркадием Агашкиным в клубе железнодорожников, мы тот ДК называли «железкой».
Аркадий был руководителем тогда, играл на трубе и иногда на флейте. Классный музыкант, что и говорить. Мы выступали на центральном телевидении в знаменитой передаче «Алло, мы ищем таланты», которую готовил Александр Масляков. Стали лауреатами. В ту пору я ещё учился в музыкальном училище на третьем или четвёртом курсе. Учителя страшно удивились, когда увидели меня на ТВ, сначала на областном, потом на всесоюзном. На танцы играть в «железку» я ходил, пригибаясь под окнами училища, чтобы учителя не заметили.
Аркадий, я остался у тебя в должниках! Напомню, можно ведь? После училища меня направили на работу в сторожинецкую музыкальную школу. Как-то случилось, что у меня закончились деньги, и осталась только мелочь, которой хватило бы только на дорогу до Черновцов, копеек 30. А одолжить до зарплаты было не у кого. Знал, что Агашкин меня выручит, поехал к нему, стрельнуть пятёрку. А вот отдать не успел, пока собирался, он уже уехал в Израиль.
Аркадий, до сих пор хранится у меня та пятёрка, которую собирался вернуть. Вот так...
…Однажды в Черновцах выпало много мокрого снега. Под ногами творилось что-то невообразимое. У меня расклеились ботинки. Так и пришёл на репетицию в «железку». Аркадий увидел – мигом «слетал» к себе домой и принёс туфли, которые только взял из ремонта, и отдал, подарил, мне. Я ещё пару лет носил их. Вот какой широкой души человек он.
Дорогой Аркадий! Знаю о твоих успехах на поприще джазовой музыки, слежу за этим и горжусь нашей с тобой дружбой. Дай бог тебе здоровья и чтобы ты никогда не нуждался в моей пятерке!


Агашкин сердцем юноша!

Слово о коллеге Леониду Пташке. Джазмен, пианист-виртуоз и композитор, один из самых известных израильских русскоязычных музыкантов, который популяризирует джаз в Израиле. Леонид входит в список ста лучших джазовых музыкантов XX века по версии Американского биографического института. Сотрудничает с такими джазовыми музыкантами, как Эл Фостер, Херб Альперт, Фредди Хаббард, Валерий Пономарёв, Игорь Бриль, Игорь Бутман, Биг-бенд имени Георгия Гараняна и другими. Слово этому выдающемуся музыканту.

-С Аркадием Фельдером мы знакомы со дня моего приезда в Израиль, а этой дате белее 25 лет. Практически с первых дней мы нашли общий музыкальный и человеческий язык. Агашкин – это совершенно феноменальный музыкант, который работает в разных стилях, музыкант, который пишет замечательные аранжировки. Агашкин не только трубач, импровизатор, но и педагог, а самое главное – человек, который способен организовывать талантливых музыкантов вокруг себя. Я бы назвал его музыкант-машина с сильным генератором.
Он идёт впереди и сам находит и работу, и людей. Подсказывает идеи, которые потом оказываются фантастически интересными на деле.
Агашкин и со мной, и без меня (так уж, получается) принимал участие в джазовых фестивалях, по всему миру, включая Россию и Украину, откуда он родом. Мы с ним неоднократно выезжали с выступлениями в разных странах. Ему аплодировали в Америке и в Европе. Его ждут везде и всегда. В Израиле он принимает участие в самых популярных программах. В моих концертах он желанный и дорогой гость. И в частности, на главном фестивале джаза на Красном море, в Эйлате.

-Леонид, через год у нашего маэстро юбилей. Что бы вы ему пожелали в преддверии этой даты?

-Ну, знаете, давайте начнем с того, что у музыканта нет возраста, с того момента, когда ты вышел на профессиональную сцену. Я помню себя ребёнком, когда мне было 14 лет, и я переехал в Москву. Тогда я начал играть с такими маститыми музыкантами, как Гаранян, Бриль и многими другими, которые с самого начала мне сказали: общаемся на ты, мы все коллеги. У музыканта нет возраста, зато есть опыт и мудрость. Это очень применимо к Аркадию. Он молод душой, поверьте мне, так что предстоящий юбилей – символический. Это только на бумаге ему скоро 70, а сердцем он юноша!

-Верно, подметили вы и хорошо сказали, Леонид, что Агашкин – генератор идей. Его энергия, целеустремленность – могут служить хорошим примером для всех нас, музыкантов, ни минуты покоя не знает этот человек. Он всегда в движении, в поиске, его всё время зовёт любимый инструмент, его любимая труба!

ЮБИЛЕЙНЫЙ КОНЦЕРТ
АНАТОЛИЯ МУХАМЕДЖАНА
22.01.2016.
Программа концерта
1.
Сегодня в этом зале Гнесинской академии будет не обычный концерт. Сегодня мы отмечаем большую дату - 70-ти летний юбилей выдающегося музыканта и трепетного педагога Анатолия Борисовича Мухамеджана.
45 лет творческой деятельности, 10 из которых непосредственно связаны с Центральным военным оркестром Министерства обороны Российской Федерации. С легендарным коллективом в разное время сотрудничали Иван Козловский, Ирина Архипова, Елена Образцова, Давид Ойстрах, Эмиль Гилельс, Иосиф Кобзон, Мария Гулегина, Хосе Каррерас, а так же Арам Ильич Хачатурян, который очень много общался с оркестром, можно сказать был с ним дружен. А ещё Арам Хачатурян является одним из самых любимых композиторов самого АБМ. Поэтому не случайно первым номером его юбилейного концерта прозвучит Вальс Арама Ильича из музыки к драме М.Ю.Лермонтова «Маскарад». Причем, прозвучит, не совсем обычно, а в трактовке самого композитора, которую он передал лично АБ. Итак, концерт начинается!
На сцене - Центральный военный оркестр Министерства обороны Российской Федерации. За дирижерским пультом - заслуженный деятель искусств России, профессор Военного института военных дирижёров, художественный руководитель и главный дирижёр Московского духового оркестра имени Н.М.Михайлова, в недавнем прошлом – начальник и главный дирижёр Первого отдельного показательного оркестра Министерства обороны СССР Анатолий Борисович Мухамеджан.
2.
Заниматься музыкой Анатолий Борисович начал не по современным меркам, в 11 лет, став в 1957 году студентом Московского военно-музыкального Суворовского училища, в котором получил не только блестящее начальное музыкальное образование, но и, как он сам говорит, настоящую школу жизни. Семь лет, проведенных в суворовском училище, с 11 до 18 лет, определили всю его дальнейшую жизнь. Не смотря на то, что училище военное, любовь к классической музыке прививалась в нём с первых дней обучения, как неотъемлемая часть любого серьезного классического образования.
После окончания, выпускников Суворовского училища принимали у себя и музыкальные, и военные, и театральные вузы страны, а так же МГУ, МГИМО…
АБ выбрал для себя путь военного дирижёра. Но мы все прекрасно знаем, КАК разные оркестры под его управлением исполняют классическую музыку! А ее сегодня будет много.
Винченцо Беллини. Каватина Нормы из оперы «Норма».
Солистка Марина Агафонова.


3.
После окончания суворовского училища АБ поступает на факультет военных дирижёров при Московской государственной консерватории им Чайковского. Нынешний Военный институт военных дирижёров. Факультет отшлифовал полученные навыки в Суворовском училище, научил читать партитуры, любить оркестровку и понимать закодированную в нотах музыку.
«Ноты, как и буквы, - это только графика, а оживить эти формальные бездушные знаки необходимо в самом себе, в своём отношении к музыкальной ткани», - говорит в одном своём интервью АБ.
Родион Щедрин. Концерт для оркестра № 1 «Озорные частушки».
4.
Спустя всего три месяца после окончания факультета, АБ с блеском выигрывает свой первый конкурс и становится дирижёром оркестра штаба Прикарпатского военного округа, а еще через полгода АБ уже возглавлял этот коллектив, в штате которого было 56 человек, на Всеармейском конкурсе штабных оркестров Вооруженных сил СССР.
Из поздравления Бориса Турчинского, бывшего музыканта этого оркестра:
«Благодаря дружелюбному и демократичному отношению к музыкантам, несмотря на то, что это был армейский строгий коллектив, репетиции проходили интересно, и мы не смотрели на часы. На глазах быстро рождались произведения. К сожалению, с уходом Анатолия Борисовича на новое место службы всё изменилось. И мы все очень сожалели о его переводе. Анатолия Борисовича потом долго по-хорошему вспоминали музыканты оркестра и часто можно было услышать ностальгическое: «А помнишь, как у Мухамеджана это звучало!». И музыканты вроде те же, и на тех же инструментах играют, а не то… Даже из простого марша ему удавалось сделать картинку, не говоря уже о концертных произведениях.»
Джакомо Пуччини. Ария Лауретты из оперы «Джанни Скикки».
Солистка засл.артистка республики Хакассия Наталья Манулик.
5.
Имре Кальман. Ария Сильвы из оперетты «Сильва».
6.
В 1976 года АБ становится Начальником оркестра штаба Южной группы войск (Венгрия, Будапешт). Он и его семья перебираются жить по новому месту службы, а Анатолий Борисович становится любимым дирижером теперь уже и у венгров. Оркестр под его управлением показывает высочайший уровень художественного мастерства.
Из интервью АБМ: «Мне удалось собрать великолепный по своему составу оркестр. Это были лучшие исполнители на духовых инструментах Киева, Еревана, Львова. Запомнились многочисленные записи на венгерском радио, участие в международных фестивалях, гастрольные поездки по Венгрии и Европе и, конечно, дружба и совместные концерты с замечательным коллективом – Центральным оркестром Министерства обороны Венгрии. Вспоминаю трогательное прощание, когда я покидал эту прекрасную страну. Венгерский оркестр в полном составе, с музыкой провожал меня на вокзале.»
Сейчас прозвучит произведение композитора и близкого друга АБ Геннадия Пучкова. С любовью к Бетховену.
7.
В 81-м маэстро начинает преподавать на своём любимом факультете, который сам закончил 16 лет назад, военно-дирижерском факультете при Московской государственной консерватории им Чайковского, а позже на кафедре военно-оркестровой службы. Бывший ученик преподавал рядом со своими бывшими учителями!
Но судьба вела Мастера дальше, вверх! В 1985 году АБ становится Начальником оркестра Министерства обороны СССР. Пик, кульминация карьеры! Первый отдельный показательный оркестр Министерства обороны СССР. Его называют эмблемой военно-оркестровой службы СССР, а сейчас России. Целых 10 лет АБ руководил этим легендарным коллективом. Весь Советский союз, Европу, Америку объездил оркестр под управлением М. Были и горячие точки: Чернобыль, Афганистан. В перерывах между гастролями успевали делать записи на радио и телевидении, концерты, парады на Красной площади.
В первый же день назначения на должность на вопрос АБ, куда прибыть? Был дан ответ: на вокзал! Гастроли, 46 концертов. Сразу!
Давид Тухманов, стихи Михаила Ножкина. «Я люблю тебя, Россия!»
Солист Дмитрий Кузнецов.
8.
Марк Фрадкин, стихи Евгения Долматовского. «Случайный вальс».
9.
В 1990 году произошли знаменитые исторические гастроли оркестра Министерства обороны СССР под руководством АМ по Америке. С концертами проехали от Майами до конца Восточного побережья. Выступали с громадным успехом на военных базах и лучших концертных площадках разных городов, а так же в знаменитом Кеннеди-центре. Везде был радушный прием!
Однажды концерт совпал со Днем рождения АБ, 26 января. В тот день оркестр выступал на самом большом на то время авианосце Америки величиной с 10-ти этажный дом. Вся американская команда была в праздничной форме, а в качестве сюрприза после концерта вытащили на палубу громадный торт и стали поздравлять именинника. Необычно, красиво и очень приятно!
Артье Шоу. Концерт для кларнета с оркестром.
Солист - лауреат Международных конкурсов Николай Агеев.
10.
Однажды во время гастролей, в Вашингтоне, во время репетиции оркестра перед концертом в Кеннеди - центре, в зал стали входить музыканты шести президентских оркестров Америки. Что делать??! Не обращать внимания, продолжать репетицию! Доработали «Озорные частушки» Родиона Щедрина, перешли к «Половецким пляскам» Бородина.. Последний аккорд - и … разразилась буря аплодисментов! Аплодировали стоя! Потом на сцену вышли дирижёры этих оркестров и один из них сказал: «Мы знаем эти партитуры, хотели их исполнять. Но для нас это высший пилотаж, это очень сложно!»
Сергей Финогенов. Молодецкие пляски. Гротеск-фантазия по мотивам «Половецких плясок» А Бородина.
11.
Сегодня Анатолий Борисович получает поздравления с юбилеем от своих коллег и друзей из разных стран мира, среди которых США, Венгрия, Польша, Украина, Германия. А вот выдержка из поздравления НатАна БИрмана, солиста Хайфского симфонического оркестра:
«Многих военных дирижёров я повидал на своем веку, но вот сказать, что этот или другой дирижёр может, смело встать за пульт симфонического оркестра, такого сказать о многих из них не могу. А Мухамеджан – это как раз тот случай, он мог. Талантливый музыкант, пластика рук изумительная. Нюансировки добивался от оркестра такой, что не поверишь, что играет духовой оркестр. Магия была у него какая-то. Поднял руки, посмотрел на нас и… Ты не просто играешь нотные знаки, ты творишь! Ты весь в музыке под гипнозом его рук, глаз, жестов. Мануальная техника дирижирования у него на высочайшем уровне!»
Зденек Фибих. Поэма.
12.
Сегодня 45 лет творческой деятельности отмечает не только АБ, но и его супруга Людмила Николаевна. Филолог по образованию, она так же постоянно меняла страны проживания и места своей работы, следуя за мужем. Приходилось преподавать и в школах, и в институтах, и даже работать при муже переводчиком. Настоящая хранительница семейного очага, обеспечивающая тыл, столь необходимый для такой неуёмной, фонтанирующей идеями творческой личности, как АБ.
У АБ и ЛН две дочери, три внука и даже правнук! Людмила Николаевна, спасибо Вам за Ваш женский подвиг! Вы посвятили АБ всю свою жизнь! Здоровья, радости и благополучия Вам и Вашей семье! Для Вас прозвучат песни в исполнении
участника проекта «Голос» на Первом канале Александра Альберта.
Арно Бабаджанян, стихи Роберта Рождественского «Благодарю тебя».
13.
Арно Бабаджанян, стихи Андрея Вознесенского «Верни не музыку».
14.
Сегодня АБ ведет огромную преподавательскую работу на кафедре дирижирования военного института военных дирижёров, а также в муз. школе им Гнесиных.
А еще у АБ есть одна тайна, которую узнают все, кто с ним начинает общаться. Он удивительно чуткий друг! На него всегда можно положиться, он никогда не откажет в дельном совете, в помощи, во внимании. Его обожают его ученики и его коллеги. С ним удивительно легко находиться рядом!
Возможно поэтому основное его детище - Московский концертный духовой оркестр им Михайлова, созданный АБ в 2005 году из преподавателей отдела духовых и ударных инструментов старейшей детской музыкальной школы им Гнесиных. Как и всегда, оркестр п/у Анатолия Мухамеджана, успешно выступает везде и всегда, в России и за рубежом, записывает компакт-диски, являясь уникальным творческим коллективом, сочетающим виртуозность исполнения с тонким музыкальным вкусом.
Из поздравления Сергея Остапенко, заслуженного артиста России, дирижёра и президента БФ «Дети и музыка»»: «Анатолий Борисович очень скромный и интеллигентный человек. После окончания военной службы он нашёл своё место в творческой жизни Москвы. Созданный им концертный духовой оркестр имени Михайлова – высокопрофессиональный коллектив, эталонный, я бы сказал, как и сам его дирижёр.»
Софья Губайдуллина. Концерт для двух оркестров.
15.
И в заключение нашего концерта, я хочу зачитать несколько фраз из поздравлений З.а. РФ, профессора Российской Академии Гнесиных Ивана Оленчика: «С большой теплотой вспоминаю годы нашего творческого сотрудничества с оркестром министерства обороны СССР, где вы были главным руководителем этого замечательного и суперпрофессионального коллектива. Рад, что и сегодня мы продолжаем работать вместе на ниве педагогической деятельности.
Не могу не вспомнить необыкновенный армейский коллектив, которым вы не только командовали, а и сумели пронизать его лучами человеческой дружбы. Иначе не смогли бы добиваться таких результатов в профессиональном звучании, под стать лучшим духовым оркестрам мира!»
Александр Чайковский. Стан Тамерлана из оперы «Легенда о граде Ельце, Деве Марии и Тамерлане».

МиНИСТЕРСТВО ОБОРОНЫ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ВОЕННО-ОРКЕСТРОВАЯ СЛУЖБА ВООРУЖЕННЫХ СИЛ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
22 ЯНВАРЯ, ПЯТНИЦА
НАЧАЛО В 19:00
РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ МУЗЫКИ ИМЕНИ ГНЕСИНЫХ
БОЛЬШОЙ ЗАЛ
Малый Ржевский пер., д. 1
Юбилейный
ТВОРЧЕСКИЙ ВЕЧЕР
заслуженного деятеля искусств России, профессора
Навстречу 70-летию
АНАТОЛИЯ МУХАМЕДЖАНА
В концерте принимает участие:
ЦЕНТРАЛЬНЫЙ ВОЕННЫЙ ОРКЕСТР
Министерства обороны Российской Федерации

С юбилеем, маэстро!

Очерк Бориса Турчинского

Свой 70-летний юбилей отмечает заслуженный деятель искусств России, профессор Военного института военных дирижёров, художественный руководитель и главный дирижёр Московского духового оркестра имени Н.М.Михайлова, в недавнем прошлом – начальник и главный дирижёр Первого отдельного показательного оркестра Министерства обороны СССР (1985-1994) Анатолий Борисович Мухамеджан. Юбилей признанного мэтра духовой музыки – не просто факт личной биографии. Речь идёт о яркой, всеми признанной одарённой и целеустремленной личности.

Вся жизнь – в музыке!
Анатолий Борисович Мухамеджан родился 26 января 1946 года в городе Черемхово Иркутской области. В этом же году семья переехала в Москву. В 1957 году поступил в Московское военно-музыкальное суворовское училище. В 1964 году окончил училище по классу баритон-тромбон. С 1965 по 1969 учился на военно-дирижёрском факультете Московской государственной консерватории имени П.И.Чайковского в классе дирижирования народного артиста России, кандидата искусствоведения, профессора Бориса Александровича Диева. После окончания был направлен для продолжения службы в должности военного дирижёра в город Славуту (Украина).
Через три месяца прошёл по конкурсу на должность дирижёра оркестра штаба Прикарпатского военного округа. В 1970 году возглавлял этот коллектив на Всеармейском конкурсе штабных оркестров Вооруженных сил СССР (штат 56 человек).

С 1976 по 1981 годы Мухамеджан – начальник оркестра штаба Южной группы войск (Венгрия, Будапешт). С 1981 года- преподаватель военно-дирижёрского факультета при Московской государственной консерватории имени П.И.Чайковского. В 1985 г. прошёл по конкурсу на должность начальника Первого отдельного показательного оркестра Министерства обороны СССР (сегодня – Центральный военный оркестр Министерства обороны России). В 1994 году уволен в запас.
С 1996 по 2002 год он- художественный руководитель и главный дирижёр оркестра Нового Измайловского центра (оркестр князя Корниенко). С 2005 года является дирижёром Московского концертного духового оркестра (коллектив носит имя Н.М.Михайлова). В составе оркестра педагоги отдела духовых и ударных инструментов Московской детской музыкальной школы имени Гнесиных.
В 1987 году удостоен звания заслуженного деятеля искусств России. Профессор военно-дирижёрской кафедры Института военных дирижёров. В течение 30 лет гастролировал по СССР, в странах Европы, Азии, Африки, в США. Сотрудничал с выдающимися российскими музыкантами, среди которых Артур Эйзен, Владимир Маторин, Зураб Соткилава, Александр Ворошило, Любовь Казарновская, Ирина Рубцова, Тимофей Докшицер, Маргарита Шапошникова, Иван Оленчик, а таже мастера эстрады Иосиф Кобзон, Евгений Мартынов, Александр Малинин, Владислав Коннов и другие. Имеет множество записей на Центральном радио и телевидении, более 20 альбомов (LP и CD). Пиком карьеры стали служба в Первом Образцово-показательном оркестре Министерства обороны СССР (1985-1994) в должности начальника оркестра, в звании полковника.

Конечно же, первое поздравление юбиляру пришло сегодня из самого центра военной музыки России, от коллег-музыкантов министерства обороны Российской Федерации.





Уважаемый Анатолий Борисович!



Сердечно поздравляю Вас от имени коллектива Центрального военного оркестра министерства обороны Российской Федерации со знаменательной датой – 70-летием со дня рождения!

Вами пройден большой и яркий служебный творческий путь от воспитанника Московского суворовского военно-музыкального училища, от курсанта Военно-дирижёрского факультета при Московской государственной консерватории имени П.И.Чайковского, от юного лейтенанта – военного дирижёра до полковника, заслуженного деятеля искусств РСФСР, опытнейшего руководителя и дирижёра, начальника ведущего военного оркестра Вооружённых Сил – Первого Отдельного показательного оркестра министерства обороны СССР, которым Вы успешно руководили в течение десяти лет и внесли значительный вклад в повышение его исполнительского уровня. И сегодня Вы успешно продолжаете творческое содружество с нашим коллективом.
На всех занимаемых должностях Вы всегда были примером образцового отношения к выполнению своего служебного долга.
Ваша увлечённость военной музыкой и творческий энтузиазм, доброжелательность и отзывчивость достойны глубокого уважения и подражания. Мы высоко ценим Ваше дирижёрское мастерство, организаторские способности и исключительное трудолюбие.
В канун Вашего 70-летия от всей души желаем Вам крепкого здоровья, оптимизма, благополучия в жизни и дальнейших творческих успехов!
Начальник Центрального военного оркестра министерства обороны Российской Федерации, заслуженный артист России полковник С.Дурыгин.





Интервью в канун юбилея



-Анатолий Борисович, начнем мы с вами наше интервью, пожалуй, издалека. Вы родились в непростое время: год как кончилась война, было не до музыкального образования. Поэтому любопытна история вашего прихода в музыку. Кто были ваши родители и ваш первый учитель? Чем он вам запомнился?
-Стал музыкантом я совершенно случайно. Мои родители к миру музыки никакого отношения не имели. Отец вернулся с фронта без ноги, 50-е годы были тяжёлыми, и решено было отдать меня, как сына инвалида, в Суворовское училище.
В военкомате нам сказали, что мы опоздали, набор в общевойсковые суворовские училища закончен, но в Московском суворовском военно-музыкальном училище экзамены только начинаются, и отправили нас туда. На удивление, у меня оказался приличный слух, и я был принят. Так распорядилась судьба, которая вела и до сих пор ведёт меня по жизни, помогая и оберегая.
Семь лет, проведённые в училище, стали настоящей школой жизни, где я и мои товарищи получили блестящее музыкальное, и не только музыкальное, образование. Не забуду своего первого наставника Бориса Григорьевича Миллера, наших преподавателей – Колесниченко, Стучевского, Кудряшова, Юрьева. Большая им благодарность за всё.
-После Суворовского училища вы поступаете на факультет военных-дирижёров при Московской государственной консерватории имени Чайковского. Как красиво это звучит, по-моему, не в обиду будет сказано, но лучше, чем нынешнее несколько тавтологичное название «Военный институт военных дирижёров». Уж не обессудьте... Расскажите нам об этом времени, о друзьях, вас окружавших, и где они сейчас. Какие у вас были прекрасные преподаватели, значимые и выдающиеся в области духовой музыки!
-Военно-дирижёрский факультет при Московской государственной консерватории имени Чайковского отшлифовал полученные в Суворовском училище знания. И здесь опять мне крупно повезло с педагогами.
Прежде всего - это мой главный преподаватель на факультете по классу дирижирования Борис Александрович Диев, научивший меня читать партитуру, понимать закодированную в нотах музыку. Очень остроумно сказал Бернард Шоу: «Существует 50 способов сказать слова «да» и «нет», но записать их можно лишь одним способом». Так и с нотами.
Ноты, как и буквы, – это только графика, а оживить эти формальные, бездушные знаки необходимо в самом себе, в своём отношении к музыкальной ткани. И ещё мы прошли в классе множество музыкального материала, неизмеримо больше, чем предполагала программа обучения.
Очень много дал нам педагог по специнструменту известный преподаватель по тромбону Азат Мкртычевич Седракян, научивший понимать и правильно исполнять всё многообразие штрихов, нюансов.
Сергей Петрович Горчаков (известный переложением фортепианного цикла М.П.Мусоргского «Картинки с выставки» на симфонический оркестр), научивший понимать и полюбить инструментовку, как очень важный для дирижёра предмет. Полученные знания позволили мне уже через три месяца после выпуска выиграть свой первый конкурс на должность дирижёра в оркестр штаба Прикарпатского военного округа и через полгода, в 1970 году, возглавлять этот коллектив на конкурсе штабных оркестров ВС СССР.

-В советское время существовало много наших военных духовых оркестров за границей, там, где дислоцировались советские войска. В Польше, Германии, Венгрии, Чехословакии. С распадом Варшавского договора и выводом советских войск из этих стран исчезли и оркестры, а что самое печальное – и память о них. А ведь среди этих музыкальных коллективов были прекрасные, очень творческие. Вот, например, взять оркестр Южной группы войск (Будапешт), который вы возглавляли шесть лет.
-С 1976 по 1981 год я проходил службу в должности начальника оркестра штаба ЮГВ (Венгрия, Будапешт), где мне удалось собрать великолепный по своему составу оркестр. Это были лучшие исполнители на духовых инструментах Киева, Еревана, Львова.
Запомнились многочисленные записи на венгерском радио, участие в международных фестивалях, гастрольные поездки по Венгрии и Европе и, конечно, дружба и совместные концерты с замечательным коллективом – Центральным оркестром Министерства обороны Венгрии. Вспоминаю трогательное прощание, когда я покидал эту прекрасную страну. Венгерский оркестр в полном составе, с музыкой провожал меня на вокзале.
Совсем недавно, 9 мая 2015 года, Московский духовой концертный оркестр имени Н.М.Михайлова давал концерты в Будапеште. Для меня это были волнительные события, собрались ветераны-музыканты и дирижёры страны, с теплотой вспоминали наше общение и совместную работу.

-Пик, кульминация вашей карьеры – это Первый отдельный показательный оркестр Министерства обороны СССР. Его называют эмблемой военно-оркестровой службы СССР, а сейчас России.
-Перед работой в оркестре Министерства обороны, с 1981 года, я преподавал на военно-дирижерском факультете при Московской государственной консерватории имени Чайковского на дирижерской кафедре, а позже на кафедре военно-оркестровой службы. И вышло так, что я работал преподавателем рядом со своими бывшими учителями. А учить других рядом с теми, кто учил тебя,- это огромная честь и ответственность! Тут нужно, как говорится, не ударить лицом в грязь, не подвести своих наставников, это очень ответственно, ведь они всегда рядом и смотрят на тебя, следят за твоей работой, мысленно дают оценку не только новым ученикам, но и тебе самому, тому, как ты их учишь.
И снова, его величество Случай. Или Судьба. В 1985 году начальник оркестра Министерства обороны СССР Анатолий Васильевич Мальцев был переведён в Краснознаменный ансамбль имени Александрова. Был объявлен всесоюзный конкурс на замещение освободившейся должности. Это был мой шанс, и я им успешно воспользовался.
В первый же день моего назначения, на вопрос, куда прибыть, был ответ – на вокзал. Сразу гастроли – 46 концертов! Так началась моя десятилетняя работа в этом коллективе. За это время мы объездили с гастролями весь Советский Союз, Европу, США. В перерывах между поездками были записи на радио и телевидении, правительственные концерты, парады на Красной площади. Поездки в горячие точки: Чернобыль, Афганистан.
Трагический и в тоже время счастливый случай у меня получился с поездкой на концерты в Афганистан. Дело было перед самым новым годом, естественно, чтобы отметить новогодний праздник, запаслись спиртным. В Ташкенте в аэропорту погрузили в самолёт аппаратуру, инструменты (летели небольшим ансамблем), а спиртное запрещают провозить.
Пока я ругался с начальником таможни, наш багаж выгрузили, и самолет улетел без нас. Полетели через 20 минут следующим рейсом (всё-таки со спиртным). Каково было удивление, когда нас встретили в Кабуле со слезами. Оказывается, самолёт, на котором мы должны были лететь, сбили, и об этом уже доложено было в Москву… Страшно стало… Но и поняли мы, что был у нас всё-таки, наверное, свой ангел-хранитель, который от беды уберёг.

А вообще, эти десять лет были самыми творчески насыщенными в моей жизни. Великолепный оркестр, невероятное множество исполненной нами музыки, высочайший авторитет коллектива. Конечно, в этом большая заслуга начальника военно-оркестровой службы Министерства обороны СССР генерал-майора Николая Михайловича Михайлова. Это был блестящий музыкант, прекрасный руководитель и организатор. С ним было легко и комфортно работать. Он очень много сделал для военно-оркестровой службы СССР и, конечно, для нашего оркестра. Добился в генеральном штабе, а это было непросто, увеличения штата, с тем, чтобы мы могли создать наряду с духовым и эстрадно-симфонический оркестр. Премьера этого нового коллектива состоялась в 1990 году. И снова гастроли, уже с этим новым оркестром по Европе и далее по миру.
-Не могу не спросить о ваших творческих планах. С какими коллективами или солистами вы предполагаете в ближайшее время выступить? Знаю, что как дирижёр, вы человек очень востребованный.
-Говоря о своих планах, я расскажу вначале о том, как мои прежние планы на каком-то этапе оказались невостребованными, но это лишь помогло накопиться потенциалу.
Думаю, что дирижёр становится «Дирижёром» где-то к пятидесяти годам. Именно к этому времени он набирается того опыта, тех навыков и знаний, когда количество переходит в качество. Так и со мной было. Но, к сожалению, в это время мне пришлось уйти из оркестра.
Я уволился из армии, остались невостребованными планы, нерастраченными силы. И снова мне повезло. Меценат и большой любитель музыки Сергей Васильевич Корниенко предложил мне создать духовой оркестр в принадлежащем ему «Новом Измайловском центре», назвав его «оркестром князя Корниенко». Оркестр моментально стал популярен и востребован, давая концерты не только в Москве, но гастролируя по России и за рубежом. Нами были записаны пять дисков. К сожалению, С.В.Корниенко был вынужден перевести свой бизнес из Москвы, и оркестр распался…
Было досадно, но сегодня мир изменился, и везде нужны деньги. И это иногда оказывается важнее, чем подлинное искусство. Приглашение на новое место работы пришло неожиданно. Директор старейшей детской музыкальной школы имени Гнесиных (в этом году школе исполнилось 120 лет!) Андрей Петрович Подгорный и работавший там в то время мой бывший, как сейчас модно говорить, – шеф Н.М.Михайлов предложили создать при школе оркестр из преподавателей отдела духовых и ударных инструментов. Так в 2005 году был создан Московский концертный духовой оркестр, после смерти Н.М.Михайлова носящий его имя. Оркестр с успехом выступает на московских концертных площадках, был на гастролях в Болгарии, Венгрии, записал компакт-диск. И все теперешние планы у меня связаны, конечно, в первую очередь с этим коллективом.
Также я преподаю на кафедре дирижирования военного института военных дирижёров, и весь накопленный опыт передаю своим ученикам-курсантам. Надо сказать, что среди них есть довольно много талантливых ребят. И это не может не радовать. Нам, ветеранам военно-оркестровой службы, надо серьёзно думать о будущем нового поколения музыкантов, о нашей смене, чтобы она была по-настоящему профессиональной, достойной!

О Центральном военном оркестре Министерства обороны России
Оркестр создан 1 октября 1927 года в соответствии с приказом Революционного Военного Совета СССР № 516 от 27 сентября 1927 г. как Образцовый оркестр Народного Комиссариата по военным и морским делам СССР. Однако, теперь есть и новые сведения – оркестр ведёт своё начало от 5 февраля 1921 года, когда приказом РВС Республики от 28 февраля за № 491 был создан Ударный образцовый оркестр при Отдельном батальоне охраны РВСР и Штаба РККА.
Первым художественным руководителем оркестра был замечательный композитор и музыкант генерал-майор С.А.Чернецкий. Преемники С.А.Чернецкого: генерал-майор И.В.Петров (1950–1958), генерал-майор Н.М.Назаров (1958–1976), генерал-майор Н.М.Михайлов (1976–1993), генерал-лейтенант В.В.Афанасьев (1993–2002)
С 2002 года начальником Военно-оркестровой службы Вооруженных Сил Российской Федерации – главным военным дирижёром является народный артист России генерал-лейтенант Валерий Михайлович Халилов.
Начальниками оркестра в разные годы были Л.А. Бураковский (1925-1927), П.Д. Леонтьев (1927-1930), Б.Г. Ривчун (1930-1935), А.И. Чижов (1935–1937), П.И.Забежанский (1938–1942), Миронович И.Г. (1942-1944 и 1949-1952), В.Н.Матухненко (1945–1946), Н.М. Назаров (1946–1949), Н.П.Сергеев (1952–1976), А.В.Мальцев (1977–1985), А.Б.Мухамеджан (1985–1994), А.С.Пестов (1994–1995), В.В.Русин (1995–2003), А.А.Колотушкин (2003–2010).
С 2010 года начальником Центрального военного оркестра Министерства обороны Российской Федерации является заслуженный артист России полковник Сергей Юрьевич Дурыгин.
Высокая академическая культура исполнительства, тщательно подобранный репертуар, в котором приоритет отдаётся русской классической и современной музыке, виртуозность и высокий профессионализм музыкантов стали опознавательными знаками оркестра и расположили к нему слушательскую аудиторию не только нашей страны, но и почти всех континентов планеты.
Выступать с таким коллективом считали за честь выдающиеся музыканты А.Хачатурян, И.Козловский, И.Архипова, Е.Образцова, Д.Ойстрах, Э.Гилельс, Т.Докшицер, В.Пикайзен, И.Кобзон, Х.Каррерас, М.Гулегина.
С интересными, яркими концертными программами с оркестром в разные годы выступали замечательные дирижёры: К.Иванов, Н.Рахлин, Е.Светланов.


Его имя носит оркестр

Московский духовой оркестр имени Н.М.Михайлова был создан в 2005 году. Коллектив носит имя народного артиста СССР, начальника военно-оркестровой службы Министерства обороны Советского Союза, главного военного дирижёра Николая Михайловича Михайлова, с которым коллектив связывала долгая творческая дружба.

В состав оркестра вошли педагоги отдела духовых и ударных инструментов Московской детской музыкальной школы имени Гнесиных. Это высокопрофессиональные музыканты, имеющие опыт оркестрового и сольного исполнительства. Многие из них награждены высоким званием «Заслуженный артист России». Большинство являются солистами ведущих оркестров столицы — симфонического оркестра Московской государственной академической филармонии, оркестра Большого театра России, Президентского оркестра и других.
Организатором оркестра и его главным дирижёром с первых дней и до сегодняшнего времени является заслуженный деятель искусств России Анатолий Борисович Мухамеджан – один из известных мастеров в жанре духовой музыки.
За короткий срок оркестром были подготовлены несколько концертных программ, с успехом исполненных на концертных площадках Москвы.
Сегодня в репертуар оркестра входят сложнейшие сочинения отечественной и зарубежной классики, традиционный репертуар для духового оркестра, переложения симфонических произведений, обработки эстрадной и народной музыки, джазовые композиции, популярная музыка в оригинальной аранжировке. Значительное место в репертуаре занимает творчество современных композиторов, оригинальные композиции для различных солирующих инструментов с оркестром, произведения с вокалом.
Творческое сотрудничество коллектива с известными в Москве солистами-вокалистами и инструменталистами вызвало к жизни немало ярких, полюбившихся публике, концертных номеров. И каждая новая программа, каждый концерт в жизни этого творческого коллектива – ступень восхождения к профессиональному мастерству, к художественному совершенству.
В 2007 году оркестр совершил гастрольную поездку в Болгарию, где его выступления пользовались большим успехом, собирали многочисленные аудитории слушателей, отмечавших высокое исполнительское мастерство русских музыкантов. В том же году коллектив выпустил свой первый компакт-диск. В 2015 концерты в Венгрии, посвященные 70-летию победы в Великой отечественной войне.
Московский духовой оркестр имени Н.М.Михайлова является уникальным творческим коллективом, сочетающим виртуозность исполнения с тонким музыкальным вкусом. Национальный колорит, неудержимая фантазия создают неповторимый сценический образ и делают коллектив востребованным в России и за рубежом.
Оркестр ставит перед собой большие цели на будущее: концерты, записи, сотрудничество с солистами, хорами, музыкальными коллективами и концертными агентствами.

Н.М.Михайлов
Николай Михайлович Михайлов (15.09.1932, с. Горная Уса, Башк. АССР – 2006 г., Москва) советский дирижёр и педагог. Заслуженный деятель искусств РСФСР (1978). Генерал-майор (звание присвоено в 1981 г.). В 1954 году окончил Институт военных дирижёров у П.М.Берлинского, в 1972 г. – Педагогический институт имени В.В.Куйбышева. Начальник и главный военный дирижёр военно-оркестровой службы Московского военного округа, одновременно – художественный руководитель и дирижёр сводного военного оркестра войск Московского гарнизона и Первого Отдельного показательного оркестра Министерства обороны СССР.
Заместитель председателя Всероссийского хорового общества (с 1976). С 1970 года- преподаватель по классу дирижирования военно-дирижёрского факультета Московской государственной консерватории им. П.И. Чайковского (с 1971 года – начальник военно-дирижёрской кафедры, в 1974-76 годах- заместитель начальника военно-дирижёрского факультета по научной и учебной работе). Инструментовал для духового оркестра множество произведений различных жанров. Начальник и главный военный дирижёр военно-оркестровой службы СССР (1976-1990 гг. )
(Материалы Интернета).
Анатолий Мухамеджан: Каждое выступление-праздник!
Для нас, как и для всех музыкантов, преданных своему делу, каждое выступление – это своего рода праздник, ведь для этого и живёт артист, посвящающий свою жизнь искусству и слушателям. Тем более, если речь идёт о выступлении в таком замечательном и красивейшем зале, как например, дворец музея «Кусково», или в концертном зале «Большой дворец» в музее заповеднике Царицыно, в концертном зале Центра Павла Слободкина где мы часто выступаем.
В исполнении оркестра на концертах звучит довольно разноплановая программа. Уделяется внимание и редко звучащим камерным сочинениям для духовых инструментов (Танеев, Римский-Корсаков), и музыке для военного оркестра — Московский духовой оркестр имени Михайлова в выборе репертуара старается совмещать разные стилевые направления.
Жанр духового оркестра, как участника преимущественно военного оркестрового музицирования, накладывает определенный отпечаток на репертуар этого направления в целом, и мы, как концертный оркестр, всячески стараемся выйти за рамки этого стереотипа.
Большой частью нашей аудитории являются совсем юные слушатели – учащиеся детских музыкальных школ, и мы стараемся подбирать репертуар таким образом, чтобы прививать им любовь к высоким образцам академической музыки и воспитывать их музыкальный вкус. Тем интереснее для нас было исполнение оригинальных сочинений для духового оркестра маститых русских композиторов классиков – Мясковского, Римского-Корсакова, Глиэра, чьё виденье оркестровой партитуры во многом отличается от привычного звучания военных маршей, вальсов и других часто исполняемых в наше время сочинений.
Имя кларнетиста Николая Агеева достаточно часто появляется на концертных афишах фестиваля. Более того, он принимал участие и в предфестивальной акции «Культурный мост Москва – Санкт-Петербург». Чем привлекает Николая участие в проекте «Русские вечера? Давайте спросим у него самого.
Николай Агеев: Мне кажется, что участие в подобных проектах должно быть интересно любому мыслящему музыканту, заинтересованному в сохранении и преумножении традиций великой русской музыкальной культуры. Благодаря фестивалю «Русские вечера», я открыл для себя некоторые ранее неизвестные мне страницы творчества отечественных композиторов не только как слушатель, но и как исполнитель.
Вы спросите, насколько сегодня необходимо говорить о русской музыке и исполнять русских авторов? К сожалению, ситуация складывается таким образом, что современная молодежь мало интересуется русской культурой. А ведь наша отечественная культура является одной из самых богатых и разнообразных во всей мировой истории, и ей необходимо уделять намного больше внимания не только в вопросах формирования концертных программ, но и в самом процессе воспитания, обучения и развития нового поколения. В первую очередь к этому поколению, к молодёжи, и обращён, направлен фестиваль «Русские вечера».
-Анатолий Борисович расскажите нашим читателям об исторических выступлениях оркестра Министерства обороны СССР в Америке?
Рассказывает А.Б.Мухамеджан.
Америка 1990 год. Вашингтон. Как только мы приземлились, я попросил распорядителя нашей поездки организовать нам место для репетиций. Меня очень волновало, как я считал, что мы недоработали «Озорные частушки» Р.Щедрина.
Дают нам громадное помещение, и мы начитаем репетировать. И вдруг спиной чувствую, что в зал заходят. Что делать, продолжаю репетировать. Оказывается это музыканты шести президентских оркестров. В американской армии в каждом роде войск есть свой президентский оркестр. Это очень большие коллективы.
Закончил я работать над «Частушками», перешёл на «Половецкие пляски» Бородина. Последний аккорд – и тут разразилась буря аплодисментов! Причём все встали. Когда это вспоминаю, мурашки по коже! Таких моментов в жизни было, прямо скажем, немного.
Потом на сцену вышли дирижёры этих оркестров и один из них говорит: «Мы знаем эти партитуры, хотели их исполнять, но для нас это высший пилотаж-это очень сложно!
Нас зауважали! Ну и, говоря об этих исторических гастролях по Америке, добавлю, что мы показали высокий уровень исполнительской игры, музыкальную культуру, которая американцев удивила. С концертами мы проехали от Майями и до конца Восточного побережья. Мы выступали на многих военных базах, на лучших концертных площадках многих городов, в знаменитом Кеннеди-центре (Вашингтон) и везде был громадный успех и очень радушный приём.
А вот ещё. На мой день рождения 26 января мы оказались на самом большом на то время авианосце Америки. Громадина в 10-этажный дом! Просто страшное зрелище. Я ничего особенного не предчувствовал, ну ещё одно обычное выступление, на этот раз тут. Но смотрю, собралась вся американская команда в праздничной форме, и вытаскивают на палубу громадный торт и начинают меня поздравлять. Это было очень красиво. И так приятно. Молодцы!
Подытоживая, скажу, что это были прекрасные и запоминающиеся гастроли. В обмен затем к нам приезжал оркестр морской пехоты США. Очень солидный коллектив. Выступал во многих городах Союза. И с ними я тоже колесил, помогал с концертами. Они выступали в Киеве, Ленинграде, Минске, Риге. За это время я с ними подружился. Политический климат в 90-ых годах и отношения с Америкой в то время позволяли это сделать. Музыка вне политики. И вообще, я должен с удовлетворением отметить, что эти десять лет, когда я работал с этим коллективом, были самыми творчески насыщенными в моей жизни.
Великолепный был у нас оркестр, невероятное множество исполненной нами музыки, высочайший авторитет коллектива!

О предпочтениях в репертуаре
Репертуар произведений, написанных для духовых инструментов, не так обширен, как, скажем, для струнных или фортепиано. Тем более важно расширять круг исполняемых сочинений и, что более ценно, – открывать малоизвестные редко исполняемые оригинальные произведения, написанные композитором именно для твоего инструмента с учётом его тембровых особенностей и технических возможностей, только ему присущих красок и колорита.
Выступления духового оркестра в старинных залах проходят не часто, как это, скажем, бывает в «Кусково» или «Царицыно», но когда выступаешь в подобном историческом месте, испытываешь особые чувства и эмоции, становишься в некотором роде сопричастным этой истории, черпаешь энергетику от предметов и вещей, которые тебя окружают. В связи с этим особых слов благодарности заслуживает руководство музеев, которое находит возможности для регулярного проведения академических концертов на их территории.
Отрадно, что происходит сотрудничество оркестра с коллегами, этим он расширяет свои творческие связи. Так Одесский муниципальный театр духовой музыки имени народного артиста Украины А.Я.Салика, которым руководит заслуженный работник культуры Украины Михаил Дзевик, посылает своих солистов для совместной работы с оркестром Мухамеджана.
Так солистка театра, лауреат международных конкурсов Анна Степанова выступала в Москве в концертной программе духового оркестра имени Н.Михайлова под руководством заслуженного деятеля искусств РФ Анатолия Мухамеджана.

«Мы благодарны судьбе за встречу с ним!»
Так могли бы сказать сегодня многие музыканты, работавшие с Мухамеджаном.
Слово известной одесской саксофонистке, выпускнице Российской академии музыки имени Гнесиных (класс профессора, лауреата международных конкурсов, Маргариты Константиновны Шапошниковой) Анне Степановой.
-Анатолий Борисович Мухамеджан – потрясающий, добрейший человек. Несмотря на свой высокий статус и звание, уже в день нашего знакомства встретил меня радушно, по-семейному. Мне довелось несколько раз участвовать в концертах вместе с ним в качестве солистки духового оркестра.
Что интересно, одно из моих выступлений прошло тогда, когда я была на шестом месяце беременности. Это несколько непросто – играть на саксофоне с животиком, но Анатолий Борисович заметил это и помог мне. Спасибо Анатолию Борисовичу за профессионализм, доброту, отзывчивость. Благодарна судьбе за встречу с ним. С юбилеем вас, маэстро!

Встреча с близким человеком
Так получилось, что моя профессиональная деятельность во многом сформировалась благодаря духовой музыке России. Моё становление как композитора, педагога и исследователя состоялось именно благодаря этому музыкальному жанру.
Считаю очень важным и полезным рассказывать в музыкальной прессе о событиях, музыкантах, композиторах, дирижёрах, общественных деятелях, творческих коллективах, обо всём том, что происходит в мире российской и зарубежной духовой музыки. В связи с юбилеем замечательного дирижёра А.Б.Мухамеджана с радостью и удовольствием поделюсь своими воспоминаниями и впечатлениями о годах дружбы с этим замечательным человеком и музыкантом, деятельность которого оказала и оказывает важное влияние на развитие жанра духовой музыки.
Имя этого человека широко известно в музыкальном мире. Дирижёр, Музыкант, Педагог, Музыкальный деятель, Друг и Учитель – я намеренно указал грани яркого таланта Анатолия Мухамеджана с большой буквы, пытаясь заметно подчеркнуть достоинства этого замечательного человека!
Это сейчас я могу запросто, по-дружески, прийти в дирижёрский класс профессора Мухамеджана, обсудить идеи и поделиться мыслями и чувствами с близким человеком! А когда-то, во времена моего курсантства на военно-дирижёрском факультете, это казалось недостижимой фантазией! Он – полковник, начальник выдающегося и всемирно известного творческого коллектива – Перового Отдельного образцово-показательного оркестра МО России, ярчайший дирижёр и музыкант с прославленной и звонкой фамилией – Мухамеджан! Непосредственный участник ярчайших страниц современной истории нашей страны!
Наше более тесное знакомство началось из доброжелательного любопытства Анатолия Борисовича. Узнав о том, что я пишу музыку, он поинтересовался моими творческими успехами. На вежливый интерес Маэстро я ответил совершенно невежливым объёмом музыки. (есть у меня такая «вредная» привычка обрушивать на собеседника огромный поток своей музыки, понимаю, что это жуткий эгоизм с моей стороны, но очень трудно удержать себя от соблазна «похвастать достижениями в народном хозяйстве»).
Меня поразило, с каким неподдельным интересом Анатолий Борисович выслушивал поток композиций! Его искренняя доброжелательность сотворила чудо. В какой-то момент, наша не затейливая минутная встреча под девизом «просто поболтать» переросла в тесное общение, объединённое общими интересами в музыке, в жизни, в профессии и не только. Буквально за пару часов нашего общения мы преодолели дистанцию возраста и прочих «служебных» отягощений, открываясь друг для друга в рассуждениях на совершенно разные темы. У меня возникло ощущение радости от долгожданной встречи с близким человеком!
Подобные ощущения часто складываются от мимолётного знакомства с незнакомым попутчиком, например, в поезде, в беседе с которым совершенно свободно делишься сокровенными мыслями и чувствами. Разница лишь в том, что с тем мимолётным попутчиком мы расстаёмся на какой-нибудь станции, а с Анатолием Мухамеджаном я по-прежнему еду в «поезде» и наслаждаюсь нашей дружбой, человеческим и профессиональным общением!
Композитор Александр Гилёв.
Москва, январь 2016.

Натан Бирман-солист Хайфского симфонического оркестра (Израиль).
-Борис, спасибо, что своим желанием написать очерк к юбилею напомнил мне об этом удивительно добром человеке и прекрасном дирижёре Анатолии Борисовиче Мухамеджане.
Память возвращает меня в годы моей юности, на западную Украину, в город Львов, и, знаешь, возвращаюсь я туда мысленно с тёплыми воспоминаниями.
Сначала я служил срочную службу там, а затем и два года сверхсрочной, был солистом прекрасного коллектива, где у меня были великолепные товарищи и руководители, каждый – удачно на своём месте. Говорят, не место красит человека, а человек место. Это в полной мере относится к Анатолию Мухамеджану, который был у меня тогда дирижёром.
Многих военных дирижёров я повидал на своем веку, но вот сказать, что этот или другой дирижёр может смело встать за пульт симфонического оркестра, такого сказать о многих из них не могу. А Мухамеджан – это как раз тот случай, он мог.
Талантливый музыкант, пластика рук изумительная. Нюансировки добивался от оркестра такой, что не поверишь, что играет духовой оркестр. Магия была у него какая-то. Поднял руки, посмотрел на нас и… Ты не просто играешь нотные знаки, ты творишь! Ты весь в музыке под гипнозом его рук, глаз, жестов. Мануальная техника дирижирования у него была на высочайшем уровне.
В 1990 году, перед отъездом на землю обетованную, я был в Москве и с трудом, но нашел Анатолия Борисовича, и у нас была чудесная встреча. Передо мной был всё тот же симпатичный, подтянутый и нетронутый годами Мухамеджан, только уже с погонами полковника.
Много лет издалека я наблюдал за его творческим ростом, и когда Анатолий Борисович стал начальником и главным дирижёром отдельного показательного оркестра министерства обороны СССР, я сказал себе и тем друзьям, кто его знал, что оркестру повезло, к ним пришёл настоящий мастер! Хотя не буду умалять талантов и достоинств других дирижёров, творивших на этом высоком посту. Случайных людей там попросту не бывает.
Долгие лета, Анатолий Борисович! Вас также поздравляют мои друзья-сослуживцы: Павел Герасимчук из города Пушкино Московской области, Самуил Шифрин ,Михаил Хейбудин, Ефим Горелик – Израиль, Игорь Лемешко, братья Яровые – Львов, Владимир Шоколов шлёт вам поздравления из германского Кёльна.

От автора.
К моему большому сожалению, мне довелось только около двух месяцев играть под началом А.Б.Мухамеджана в оркестре штаба ПрикВО, но даже и этого хватило, чтобы понять, что он необыкновенный музыкант!
Именно благодаря дружелюбному и демократичному отношению к музыкантам, несмотря на то, что это был армейский строгий коллектив, в нём были хорошие творческие тенденции, и это как бы выравнивало непредсказуемость и нервозность, которую вносил в нашу жизнь тогдашний начальник военно-оркестровой службы округа (фамилию опускаю…).
Репетиции проходили интересно, и мы не смотрели на часы. На глазах быстро рождались произведения. К сожалению, с уходом Анатолия Борисовича на новое место службы всё изменилось. И мы все очень сожалели о его переводе. Так продолжалось, пока к нам не прислали Анатолия Сафатинова, очень толкового дирижёра, но он не был главным дирижёром оркестра, поэтому ему не всегда удавалось сделать то, на что он был способен.
Анатолия Борисовича потом долго по-хорошему вспоминали музыканты оркестра. Часто можно было услышать ностальгическое: «А помнишь, как у Мухамеджана это звучало!». И музыканты вроде те же, и на тех же инструментах играют, а не то… Даже из простого марша ему удавалось сделать картинку, не говоря уже о концертных произведениях.

«Для меня он всегда был эталоном военного дирижёра»
Поздравление от Сергея Остапенко, заслуженного артиста России, преподавателя, дирижёра, президента благотворительного фонда «Дети и музыка».
Дорогой Анатолий Борисович! Друг и коллега! С юбилеем тебя! Ты прекрасный дирижёр, который оставил яркий след в истории военно-оркестровой службы. Удивительно добрый человек. Желаю тебе, кроме, естественно, здоровья многих интересных начинаний в творчестве. Радости в жизни!
Вот мои воспоминания о совместной службе, буквально в пару абзацев. Мы вместе служили в московском гарнизоне с 1985 по 1994 год. Я был дирижёром оркестра академии Куйбышева, а Анатолий Борисович руководил оркестром министерства обороны. Трудились на ниве музыки плодотворно и много, и так совпало, что даже ушли на пенсию мы в один год.
А знакомство наше произошло ещё в 1967 году. Анатолий учился на два курса старше меня. С непременным любопытством я следил за его успехами в учёбе и дальнейшей его творческой деятельностью. Для меня он был эталоном современного военного дирижёра, я у него многому научился. Наши встречи всегда были дружественны, и я никогда не получал отказа в помощи, в советах. Мы и сегодня поддерживаем дружеские отношения. И я очень рад этому!
Анатолий Борисович очень скромный и интеллигентный человек. После окончания военной службы он нашёл своё место в творческой жизни Москвы. Созданный концертный духовой оркестр имени Михайлова – высокопрофессиональный коллектив, эталонный, я бы сказал, как и сам его дирижёр.

История одной фотографии
-Анатолий Борисович, перелистывая страницы Интернета, я обнаружил интересную, можно сказать, историческую фотографию, на которой запечатлена Александра Пахмутова, вы и Николай Николаевич Михайлов.
-Александра Пахмутова была частым гостем нашего оркестра, и мы дома иногда у неё чаёвничали. Обсуждались программы концертов и много другое. Благо, что она живёт близко от расположения оркестра на Ленинском проспекте, встречались часто. Мы исполняли много её музыки, конечно, в основном, аккомпанируя певцам. Кстати, она написала довольно симпатичный концерт для трубы с оркестром, и его мы играли.
-Оттолкнувшись от истории дружбы с Александрой Пахмутовой, стоит, по-моему, поговорить вообще о творческом сотрудничестве композиторов Москвы и оркестра министерства обороны.
-В своё время в Москве весной и осенью были фестивали, где исполнялась музыка московских композиторов, пишущих для духовых оркестров. Мы переиграли все симфонии Д.Салиман-Владимирова, с Геннадием Черновым много сотрудничали, а ещё исполняли многие произведения Г.Сальникова, А.Гилёва, Б.Диева. Произведения практически всех композиторов, написанные для духового оркестра, прозвучали в нашем исполнении.
-С кем ещё вам приходилось тесно сотрудничать?
-Во время работы в оркестре МО СССР часто общался с Е.Ф.Светлановым, Т.Н.Хренниковым. Со звёздами советской сцены И.Кобзоном, Е.Мартыновым, А.Малининым, В.Конновым А.Эйзеном, В.Моториным, Е.Поликаниным, З.Соткилавой, А.Ворошило, Е.Шапиным, Л.Казарновской, И.Рубцовой. Да почти весь Большой театр с нами выступал в том или ином концерте. Особенно хочется вспомнить 50-летний юбилей Иосифа Кобзона. Концерт состоял из двух отделений, работа была непростая, и мы с ней с честью справились. И Иосиф Давыдович тоже остался очень доволен нами.
Саша Малинин. С ним было много концертов под названием «Малининские балы». Задействовались большие творческие силы. На сцене сидел духовой оркестр Министерства обороны, а в яме эстрадно-симфонический оркестр. Два оркестра с численностью где-то 180 человек. Прекрасная и продуманная программа, супер режиссура, публика была в восторге. Всё шло на бис. Мы с этой программой выступали и в Питере, и в Москве, на самых престижных площадках.
Потом у нас с Сашей появилась идея. Дать эту программу в разных больших городах Советского Союза, но с оркестрами оперных театров на месте. Я приезжаю заранее в определённый город, готовлю с оркестром нашу программу. Приезжает Саша Малинин, несколько репетиций и «продукция» готова. Идеальный план! Но… Грянули 90-е, и всё пошло в трам-тарарам. А жалко. Жаль и того, что время такое настало и … Без продолжения и комментариев...
Я часто общался с выдающимся дирижёром Фуатом Шакировичем Мансуровым, когда он приезжал в Москву. Прекрасный дирижёр, очень высокого уровня, его мнение для меня очень весомо. Мансуров приходил к нам на концерты и лестно обо мне отзывался. Для меня его мнение о моей работе было важно.
Кроме концертов мы «писались» на радио. Ну и на телевидении, конечно.
Солист-инструменталист наш лучший – это, прежде всего, Тимофей Докшицер. До сих пор храню, как дорогую реликвию, его диск с дарственной надписью.
Маргарита Шапошникова неоднократно выступала с нами. С ней мы ездили на гастроли по многим городам Союза. Саксофонистка из Одессы Анна Степанова, кларнетист Иван Оленчик. Он был у нас в оркестре концертмейстером группы кларнетов, а эта группа ни много ни мало насчитывала 26 кларнетистов! С Оленчиком была масса выступлений. С радостью узнал от вас, Борис, что вы близкие друзья.

-Анатолий Борисович, знаю, что вы прекрасный аранжировщик. Много вы сделали аранжировок для вашего оркестра?
-Вначале я сам делал все аранжировки, но затем в оркестр пришли настоящие профессионалы в этой области. Это А.Клещенко, Г.Пучков, С.Финогенов. С двумя последними я до сих пор сотрудничаю. Кстати, с Пучковым мы вместе сидели за одной партой в Суворовском училищ, и по жизни дружили, и дружим уже столько лет! А Финогенов вообще в двух ипостасях: мой друг и родственник.

Наши теноры и баритоны, трубы, тубы, саксофоны…
К общему стройному хору поздравлений к юбилею мастера присоединился со своими воспоминаниями известный российский кларнетист, лауреат всесоюзного конкурса, лауреат международного конкурса «Пражская весна», заслуженный артист Российской Федерации, заслуженный деятель Московского музыкального общества, профессор Российской академии имени Гнесиных Иван Оленчик, а сегодня он ещё и преподаватель Военного института военных дирижёров.
Мне особенно приятно дать слово Ивану Оленчику, поскольку мы с Иваном давнейшие друзья и соученики по одесской консерватории, учились у одного учителя, профессора Калио Эвальдовича Мюльберга. Дружим уже много лет. Итак, слово Оленчику.

Дорогой Анатолий Борисович! Друг и коллега!
От всей души поздравляю вас с юбилеем. И хоть число «70» выглядит внушительно, вы намного моложе своих лет и душой, и телом.
С большой теплотой вспоминаю годы нашего творческого сотрудничества с оркестром министерства обороны СССР, где вы были главным руководителем этого замечательного и суперпрофессионального коллектива. Рад, что и сегодня мы продолжаем работать вместе на ниве педагогической деятельности.
Не могу не вспомнить необыкновенный армейский коллектив, которым вы не только командовали, а и сумели пронизать его лучами человеческой дружбы. Иначе не смогли бы добиваться таких результатов в профессиональном звучании, под стать лучшим духовым оркестрам мира.
Люди вашего оркестра, которым вы руководили, нашего оркестра — большая, развёрнутая тема не для одного, а для нескольких рассказов. Многие уже ушли из жизни, многие уже не в музыке, на пенсии. Увы, время безжалостно... Но я хочу их назвать, они того заслуживают. Теноры и баритоны М.Милованов, Н.Кочетков, А.Инговатов, Д.Артоболевский, А.Воронцов. Хочется продолжать перечислять их имена. Тубы — Г.Яцук, Е.Иванов. Трубы — Е.Токин, В.Аброскин, Е.Назаренко. Тромбон — В.Лебедев. Саксофоны — Г.Лахманюк, И.Станишевский. Ударные — Л.Жерздев, и корнетист, перед которым я просто снимаю шляпу — Ю.Кузьмин. Флейты — В.Бурдули, С.Лукьянчиков. Гобой — А.Мондзолевский. Кларнеты — А.Овчаров, В.Грицюк, А.Елисеев, В.Писарев, П.Ручкин, М.Молчанов. Бассетгорн — Ю.Веселовский. Фаготы — К.Ли, В.Бабушев. Волторны — Б.Дунаенко, А.Гетц.
Все эти люди — слава и гордость оркестра, они служили военной музыке по тридцать и более лет! Начинали еще в 50–60-е годы. Невозможно не вспомнить изумительно способного дирижёра и аранжировщика А.Клещенко. Выступая на всевозможных международных фестивалях и конкурсах, наш оркестр всегда был лучшим. Причем это касалось всего — и репертуара, и технических возможностей, интонационной чистоты — буквально всего!
Кто жив из наших друзей-коллег, уверен, присоединятся к моим тёплым поздравлениям вам, дорогой наш маэстро, а кого уже нет с нами – светлая им память!
Мне вспоминается далёкий уже 1985 год. Тогда, более чем 30 лет назад, Первый отдельный показательный оркестр Министерства обороны СССР находился в гастрольном турне по Сибири. Мы дали несколько концертов в Тюменской области, а затем переместились в город Сургут. Помню, была очень холодная зима (минус 50!), но мы не мёрзли, в коллективе был тёплый климат и прекрасные взаимоотношения между музыкантами и командованием оркестра, это делало все трудности незаметными.
Коллектив оркестра был в зените своей творческой славы. И вдруг, как гром среди ясного неба: сначала в узком кругу, начальник оркестра, полковник А.В.Мальцев (недавно ушедший от нас…) заявляет, что получил приглашение Главного политуправления Советской Армии возглавить Краснознамённый ансамбль песни и пляски имени А.В.Александрова.
Наступила минутная тишина. Наибольшей неожиданностью это стало для начальника военно-оркестровой службы СССР, генерал-майора Михайлова Н.М. Помню его слова: «Толя, ты что?». Но вопрос (я так понял) был решён и всякие уговоры не помогли. Николай Михайлович Михайлов был очень расстроен, но понимал, что последнее слово за вышестоящими инстанциями, и он в этой ситуации бессилен.
«Кого бы ты предложил вместо себя?»- спросил он. «Анатолия Борисовича Мухамеджана»,- без колебаний ответил Мальцев. - «Это очень достойный музыкант и человек». «Я полностью поддерживаю эту кандидатуру»,- сказал Михайлов. «Естественно, нам необходимо провести конкурс на это место. Мы пригласим нескольких ведущих военных дирижёров. А музыканты после всего выскажут своё мнение, к которому я прислушаюсь».
Время было перестроечное, и генералу хотелось участвовать в демократическом процессе, который охватил страну. Во всяком случае, раньше подобного не было, я имею в виду, что мнение военного коллектива при выборе своего руководителя не учитывалось.
Анатолий Борисович Мухамеджан взял оркестр в свои руки при полной поддержке музыкантов и, как я уже отмечал, в зените творческой формы и славы выдающегося коллектива. В оркестре воцарилась атмосфера полного единомыслия и уважения к руководителю. Я работал во многих коллективах страны и могу с уверенностью сказать — так бывает редко.
Очень многие музыканты (вне службы) называли Анатолия Борисовича Толей. Он не возражал, и, я бы сказал, приветствовал такое обращение, но только от тех подчинённых, которых считал достойными музыкантами и порядочными людьми. Со своей стороны, музыканты чувствовали эту грань, никогда не переходили её не злоупотребляли.
Что касается творческой работы, то требования к репетиционному процессу стали несколько другими. Большое внимание уделялось групповым занятиям, где оттачивались самые разнообразные исполнительские моменты. Оркестровые репетиции стали более сжатыми, но очень эффективными. Позже, работая солистом Государственного академического симфонического оркестра под управлением Е.Светланова, я ловил себя на мысли, что многое Анатолий Борисович взял у Евгения Фёдоровича, которого уважал и боготворил, как великого дирижёра.
Я очень часто выступал, как солист-кларнетист с Первым отдельным показательным оркестром министерства обороны под руководством Мухамеджана в нашей стране и за рубежом – в Венгрии, Франции, Австрии, Норвегии. Вспоминаю концертные выступления в Москве, особенно в октябре 1985 года в зале Союза композиторов СССР, где мы исполнили Первый концерт для кларнета с оркестром Ш.Давидова. Много прошло времени, но навсегда останутся в памяти великолепное совместное музицирование и бурная овация зала.
В те годы любые зарубежные гастроли сопровождались (помимо выступлений на концертных площадках) дефиле. Это красочное представление с участием духового оркестра в нашей стране только набирало силу и было сравнительно молодо. Анатолий Борисович привнёс новое «дыхание» в искусство игры духового оркестра в разнообразном движении. Под его руководством дефиле превратилось в великолепный спектакль высококлассного исполнения. Свидетельствовали об этом восторженные отзывы в средствах массовой информации стран, где гастролировал Отдельный показательный оркестр.
…Годы проходят. Сейчас оркестр продолжает славные традиции тех лет, показывает высокое исполнительское мастерство, чтит память ушедших от нас дирижёров, музыкантов и даёт возможность стать у дирижёрского пульта тем выдающимся деятелям военно-оркестровой службы, которые приумножали славу великого коллектива. К ним, безусловно, относится Анатолий Борисович Мухамеджан.

От автора.
Добавлю важную информацию. Иван Фёдорович Оленчик, как музыкант военного оркестра, впервые в истории военно-оркестровой службы СССР был удостоен почётного звания заслуженного артиста Российской Федерации (1987 год). Подчеркну: это было впервые! Потом их будет немало.
-В процессе работы над очерком, дорогой Анатолий Борисович, многие ваши коллеги, музыканты и дирижёры, те с кем вы соприкасались на своём творческом пути просили меня передать вам свои наилучшие пожелания:
Это и Маргарита Шапошникова, народная артистка России, лауреат международных конкурсов, профессор, это Эдуард Казачков – композитор и дирижёр, заслуженный деятель искусств России и Беларуси. Борис Гофман – композитор и дирижёр, лауреат всеармейского конкурса военных оркестров 1970 года в Москве. Гамма Скупински, композитор из Голливуда. Роман Рафальсон, солист Национального симфонического оркестр республики Башкирия (Уфа). Это в полном составе коллектив редакции журнала «Оркестр», а особенно – Анатолий Дудин, шеф-редактор, заслуженный работник культуры России, профессор. Василий Матвейчук, заслуженный работник культуры России, профессор, кандидат искусствоведения. Владимир Лясотa, заслуженный артист Украины, профессор Одесской национальной академии музыки имени А.В.Неждановой, лауреат Первой премии всеармейского конкурса военных оркестров 1988 года в Москве.
Владимир Таперечкин – руководитель известного в Союзе вокально-инструментального ансамбля «Смеричка» (1981-1995). Александр Гилёв— доцент Московской государственной консерватории имени П.И.Чайковского, лауреат международных конкурсов по композиции (Франция, 1994, Словения, 1999), кандидат искусствоведения.
Ну и я, конечно, ваш покорный слуга и коллега, с большим удовольствием работавший над этим очерком к вашему юбилею! Мне работалось легко и приятно, потому что вы и в самом деле человек необыкновенный! Здоровья и творческого вдохновения вам ещё на долгие годы, дорогой наш маэстро!
При подготовке очерка использованы материалы архива Центрального военного оркестра Министерства обороны России, любезно предоставленные начальником оркестра, заслуженным артистом Российской Федерации полковником Сергеем Юрьевичем Дурыгиным.
Особая благодарность за техническую помощь в подготовке очерка летописцу истории военно-оркестровой службы СССР и России Чертоку Михаилу Давидовичу,
артисту Центрального военного оркестра Министерства обороны РФ, преподавателю Военного института военных дирижёров.

Поэзия гобоя
очерк Бориса Турчинского.



«Над синевою, над судьбой
На грани бытия
О чём прибой – о том гобой:
О вас, мои друзья…».
(Г. Пухальская. Фрагмент из цикла стихотворений «Над пропастью во ржи»).

Профессор Генари

Генари Николай Константинович. 22 декабря 1920 г., с.Коза Николаевской обл. – 28 мая 2003 г., Одесса).
Солист-гобоист, педагог. Принадлежит к числу видных деятелей музыкальной культуры Одессы.
В 1940 году окончил Одесское музыкальное училище по классу гобоя у преподавателя Штроммa и поступил в консерваторию, но война на долгие годы прервала учёбу.
С 1941 года работал в симфонических оркестрах радиокомитета, филармонии, оперного театра. В том же году стал солистом оркестра Одесского театра оперы и балета, в котором проработал тридцать лет.
Именно здесь раскрылся его исполнительский талант - неповторимое, только ему присущее звучание инструмента. Вспоминаются его чудесные соло на гобое в «Лебедином озере» П.Чайковского, «Жизели» А.Адана, «Аиде», «Риголетто», «Травиате» Дж.Верди, завораживающие звуки английского рожка в «Князе Игоре» А.Бородина, «Хованщине» М.Мусоргского, «Катерине» Н.Аркаса и других постановках Одесского оперного.
Исполнительскую работу совмещал с учёбой в Одесской государственной консерватории имени А.В.Неждановой, которую окончил в 1957 году (класс П.Поползина).
Педагогическую деятельность начал в музыкальной школе № 3, затем продолжил в
музучилище. С 1962 года по 2003-й вёл класс гобоя в Одесской консерватории.
Его выпускники работают сегодня не только в различных городах Украины - их можно встретить по всему миру.
Среди них - добившиеся немалых успехов Л.Белинский, Р.Кутузов, Г.Кастулин, И.Рыбак (США), В.Масылюк (Бразилия), Ди Зу (Китай), М.Орфеев (Россия), Б. Мухаметдинов (Азербайджан), Л.Потебня (Латвия), лауреат национального конкурса Н.Кононов, П.Бовкун, В.Сухенко (Киев), Н.Жуков, О.Ситарский (Днепропетровск), Р.Максимюк (Ивано-Франковск), М.Армейцев, Л.Васильев (Харьков), Ю.Полтавец (Черкассы), доцент В.Ёркин (Мелитополь), заслуженный артист Молдовы Р.Кучер, Ю.Серебри, Ю.Белокуров, И.Шаварский, Г.Киба, В.Хлюстов, А.Чупыра, А.Литовченко, В.Семешко, Ю.Шпилей, О.Маринич, А.Конько (Одесса) и многие другие.
Многолетний оркестровый опыт Н.К.Генари нашёл отражение в его методических разработках: «Рекомендации по изучению соло гобоя в симфоническом творчестве М.И.Глинки», «Исполнительская трактовка соло гобоя при анализе сценического действия в опере «Евгений Онегин» П.И.Чайковского», «Рекомендации по исполнительской трактовке соло гобоя в балете П.И.Чайковского «Лебединое озеро».
Такие личности, как профессор Генари, запоминаются надолго. Его стихийная внутренняя сила, темперамент, щедрая душа, отзывчивость, волевой характер, душевная молодость и остроумие часто дарили людям незабываемые минуты восхищения этим человеком. Он никогда не унывал, превосходно умел рассказывать забавные истории. Его энергичная и одарённая душа затрагивала и другие сферы творчества – он писал стихи и музыку, а три «Вальса» Н.Генари пополнили репертуар духовых оркестров.
Его по праву можно назвать основателем одесской исполнительской школы игры на гобое.

Тот памятный юбилей…

Мои одесские друзья прислали мне видео о юбилее Николая Константиновича - правда, этот ролик пришел ко мне с большим опозданием. Но права народная мудрость: лучше поздно, чем никогда. Что я имею в виду?
Несколько очерков я написал о близких мне людях, преподавателях Одесской консерватории, среди которых Владимир Николаевич Луб, Вера Петровна Базилевич, Александр Яковлевич Салик, мой учитель Калио Эвальдович Мюльберг… А видеоролик всколыхнул воспоминания о Н.К.Генари…
Посмотрим видео… 18 декабря 2000 года, актовый зал Одесской консерватории. Кого же я увидел в зале, что прочувствовал?
Программу концерта ведёт Ирина Константиновна Баранова – давний концермейстер Николая Констатиновича Генари. Специалист очень высокого класса. Лауреат международного конкурса, дипломант международных и национальных конкурсов, Ирина Константиновна обладает ещё и чудесным голосом и нередко участвует в концертах вокальной музыки.
Ирина Константиновна была и моим концертмейстером также, с ней я выступил на выпускном государственном экзамене в консерватории в 1978 году. В моей пятёрке по специальности и её огромная заслуга. Через много лет я хочу выразить ей свою благодарность.
Юбиляра поздравляет его давний друг и коллега Калио Эвальдович Мюльберг, в то время заведующий кафедрой духовых инструментов консерватории. Не будем пересказывать все те хорошие слова, которые звучали в знаменательный вечер. Главное в них то, что все отмечали: Николай Константинович внёс большой вклад в дело воспитания молодых музыкантов.
За годы преподавательской деятельности им было выпущено много первоклассных специалистов, которые сегодня успешно работают в ведущих оркестрах всего постсоветского пространства и за рубежом. Преподают в различных учебных заведениях. Лауреаты, профессоры, а главное – всё это очень достойные, хорошие люди. Я уверен, что с ними навсегда осталась та доброта, которую Генари когда-то вложил в их души и которую они, став мастерами, будто эстафету, передали своим ученикам.
Нужно ещё вспомнить, что Николай Константинович много лет проработал солистом симфонического и оперного оркестров Одессы. Выступал и как солист-инструменталист во многих концертах. Все, кто помнит эти концерты, в один голос говорят, что это была игра мастера!
Предельная собранность при исполнении, неповторимый по тембру и красоте звук. Для каждого произведения он находил свою интерпретацию, присущую композитору, стилю, эпохе.
… Поздравления, поздравления и много-много цветов. В конце вечера на сцене была уже просто-таки целая оранжерея!
Выступает духовой оркестр консерватории. Нежно льётся прекрасная музыка - это лирический вальс Генари. Николай Константинович приглашает свою жену, они танцуют, кружат…
Генари ещё и композитор, хотя давным-давно, когда мы с ним как-то беседовали на эту тему, он мне сказал, что это для него просто как душевный порыв - ничего серьёзного. Со сцены в исполнении духового оркестра всё льётся и льётся прекрасная музыка вальса Генари. Кстати это произведение он посвятил своему другу и моему военному дирижёру народному артисту Украины, профессору Одесской консерватории Александру Салику. Они были друзьями, об этом я расскажу чуть позже.
Юбиляр сам исполняет чудесный романс «Любимой женщине». У него есть ещё много романсов, вальсов, он композитор-лирик. И пусть он открещивался от высокого звания композитора, но его произведения прекрасны по форме и содержанию.

«Многие духовые оркестры мира исполняют его вальс»

Первый раз его лирический вальс я услышал в исполнении баяна. Да! Именно так.
Когда я работал над очерком об Александре Салике, мне в паутине Интернета попался этот вальс. Я написал письмо его исполнительнице, Валентине Ахмедзяновой. Расспросил, что для неё этот вальс, почему она решила исполнить его на баяне, каково значение в её жизни личности автора – Николая Константиновича Генари… Попросил рассказать о себе. Вот, что она мне ответила.
«Дважды получила высшее музыкальное образование. Окончила Московский государственный институт культуры в 1973 году и Алма-Атинскую государственную консерваторию. Имею специальности концертного исполнителя, преподавателя (баян, аккордеон), дирижёра оркестра. Работала по всем трём специальностям. Последнее место работы – дирижёр оркестра ансамбля танца «Черноморский сувенир» Одесской государственной филармонии.
Лирический вальс Генари написан для духового оркестра и посвящён выдающемуся военному дирижёру Салику, впоследствии главному дирижёру Одесского муниципального духового оркестра, рано ушедшему из жизни. Многие духовые оркестры мира исполняют этот вальс. Мне он так понравился, что я решила сделать переложение для баяна и посвящаю эту свою работу автору – Николаю Константиновичу Генари, известному гобоисту, композитору и прекрасному человеку.
И с Генари, и с Саликом я была лично знакома, это люди с большой буквы. Теперь на всех своих концертах я включаю вальс Генари в свой репертуар. Его играют и мои ученики. Это произведение знают за границей, даже в Аргентине – так далеко, и я этим горжусь».

Над синевою, над судьбой…

Должен признаться, что идею названия данного очерка – «Поэзия гобоя» мне навеял газетный рассказ пятнадцатилетней давности (одесского издание «Слово»), который мне удалось разыскать в архиве. Журналист Владимир Гридин пишет в своей статье о Николае Константиновиче и называет его поэтом гобоя. Хорошо сказано, правда? Очень точно и романтично очень!
У Гридина можно почерпнуть любопытную, даже романтичную деталь из биографии Генари. Гридин пишет, что Генари – сын рыбака-грека из Аджиаски, ныне Рыбаковки. Не тот ли этот рыбак Костя, что в Одессу «шаланды, полные кефали» приводил? И тот, и не тот. У этого Константина совсем другая в жизни стезя: быть отцом гениального музыканта!
Но здесь я должен существенно поправить коллегу – журналиста Гридина и внести некоторую ясность. Строго говоря, отец Генари не был рыбаком. Мне удалось узнать, что был он директором школы и главным бухгалтером рыболовецкого лабаза. Не так безоблачно и романтично сложилась его судьба, как у Кости-рыбака из песни. Он был арестован по доносу пионервожатой за то, что ученики разрисовали портрет Ленина, и заодно - за греческие корни... О судьбе отца в семье Генари никто ничего не знал. По совету родственников Николай Константинович и его сёстры при получении паспорта «записались» украинцами.
Профессором Одесской консерватории Николай Константинович был более 30 лет, и именно по классу гобоя - а всего его стаж в музыке - более 65 лет, если считать от поступления в музыкальное училище.
Вначале Николай намеревался поступить «на вокал»! Но его как бы временно — до конца мутации голоса — определили на первую попавшуюся специальность — на гобой, инструмент, о котором, пожалуй, и ныне многие имеют слабое представление. Впрочем, он сам вспоминал обо всём этом с упоением…
Из воспоминаний Н.К.Генари.
«Одна из самых светлых страниц моей музыкальной биографии – Т.Д.Рихтер, святой человек. Он обучал меня обязательному фортепиано. Помню его доброжелательность и терпение... Помню ощущение глубокой несправедливости, охватившее меня, когда узнал о его расстреле - только за то, что был немцем - в 1941 году. Памятуя о страшной гибели отца, сын его Святослав больше никогда не приезжал в Одессу. Теофила Даниловича очень любили хорошие люди...
Впрочем, один раз Святослав Рихтер сделал исключение. Будучи на концерте в Кишинёве, а это 180 километров от Одессы, ночью, тайком, на такси, приехал в Одессу. Постоял возле их бывшего дома и возле здания КГБ, где провёл последние часы его отец. Так он почтил его память, по-другому он не мог.
А студенческим оркестром нашим руководил как бы мой третий отец — прекрасный дирижёр Чернятинский».

Поэт своего инструмента

Вторым отцом тогдашний студент-гобоист Костя считал своего педагога по основному инструменту — Ю. Штромма. Под его началом талантливый юноша вскоре заиграл так, что звук его гобоя сливался с голосом Джильды, когда та пела: «В храм я вошла смиренно». А приезжавший в Одессу из Милана на гастроли дирижёр, о котором сам Тосканини писал, что он «от Бога» — Молинари Франческо Прадели, — выделил из всех одесских музыкантов именно Генари!
Игравший в камерном оркестре ещё в войну, во время блокады города – по госпиталям и в городском саду, а затем подыгрывавший золотым голосам Украины Галине Олейниченко и Бэле Руденко, мастер гобоя воспитал учеников, разъехавшихся ныне от Польши и Венгрии до Египта и Бразилии, и в официальной характеристике получил даже титул «поэта своего инструмента».
Разве можно было пройти мимо этого уникального факта? Вот так и родился сам собою заголовок очерка.
Я продолжаю рассказ об этом замечательном человеке.

«Учителя вспоминаю с благодарностью»

Мне пришло письмо от Леонида Белинского из США, одного из первых его учеников Н.К.Генари.
«Здравствуйте, Борис. Вас я не знаю лично – наверное, разминулись по годам жизни в Одессе. Но не в этом дело. Большое вам спасибо за то, что взялись за эту тему. Думаю, выражу благодарность от всех воспитанников нашего учителя.
Мои годы учёбы у Николая Константиновича пришлись на 1953-1956 в Одесском музыкальном училище.
Николай Константинович был замечательным человеком, с чувством юмора. От него веяло добротой и соучастием. Неважно, в чём это проявлялось, это могли быть хлопоты о стипендии для учащегося или его устройство на работу параллельно с учёбой.
Вспоминаю, как он приносил ноты второго и первого гобоя из театра, и мы на уроках разучивали важные отрывки из опер, балетов. Это сейчас – зайди в Интернет и бери что угодно, а в те годы… Всё это было на вес золота.
Потом, когда он убедился, что я ему могу быть хорошим помощником в оркестре, уговорил главного дирижёра оперного театра Николая Дмитриевича Покровского взять меня регулятором. И я учителя ни разу не подвёл. Скажу о Генари главное: он гобоист от Бога!
А ещё, Борис, пользуясь, случаем, хочу вспомнить людей, которые нас тогда окружали. Какие творческие это были титаны. А просто люди какие! Калио Мюльберг, Владимир Попов, Владимир Тихонов. Почему-то в воспоминаниях моих одни кларнетисты. А Вера Петровна Базилевич—дирижёр, педагог, органистка, теоретик! И её тоже нужно обязательно вспомнить. Именно она и, конечно, мой педагог Генари, оставили неизгладимый след в моем формировании как музыканта и человека.
После Одессы, с 1961 года я жил и работал во Львове и только в 1974 году, перед эмиграцией в США, снова приехал в Одессу - попрощаться. Получилось , прощался я навсегда.
Какая это была встреча с любимым городом и с учителем! Николай Константинович и я расплакались... Он мне говорит: «Лёнечка, ну, иди, удачи тебе, родной! Только не поворачивайся!». Есть такая примета. Прошло более сорока лет. Я не поворачиваюсь в прошлое, гляжу в будущее, но своего главного учителя в жизни всегда помню, вспоминаю с нежностью и благодарностью».

Музыка в чистом виде

На протяжении последних десятилетий многие композиторы стали прибегать к своего рода ремейкам в музыке. Берут известные мелодии и переделывают их на современный лад, часто в джазовых ритмах, или усложняют ритмическую структуру музыки.
Так композитор Родион Щедрин когда-то аранжировал музыку оперы «Кармен» Ж.Бизе - и получилась «Кармен-сюита». Надо отметить, получилось очень оригинально. Щедрин сделал это по просьбе своей супруги, выдающейся балерины Майи Плисецкой. Но не об этом речь. Мой эпизод об отношении к ней Николая Константиновича Генари.
В Одессе много лет было два ведущих самодеятельных духовых оркестра, которые звучали не хуже профессиональных. Один - оркестр железнодорожников, под управлением Бориса Манна, в котором играли опытные музыканты. Некоторые служили в прошлом в военных оркестрах, другие были проводниками в поездах важных направлений и получали за свою основную работу хорошие деньги - а музыка была у них просто для души.
Второй оркестр - клуба трамвайно-троллейбусного управления. Им руководил Александр Яковлевич Салик, по совместительству. Кстати, несмотря на то, что эти оркестры конкурировали, их дирижёры были близкими друзьями.
Я помогал оркестру трамвайщиков - и не только я, а и много других музыкантов из нашего оркестра. Иногда на важные концерты присоединялся и Николай Константинович.
В середине 70-х годов был очередной юбилей советского государства, и министерство культуры Украины объявило всеукраинский конкурс лучших духовых оркестров в Киеве. Мы и оркестр ЖД как лучшие коллективы города и области должны были ехать в столицу Украины и выступить там в Октябрьском дворце.
Салик включил в репертуар «Кармен-сюиту» Щедрина, и уже на первой репетиции Николай Константинович сказал: «Саша (они были с Саликом на ты), я это уродство играть не буду!». Долго Александр Яковлевич уговаривал Генари, какие только доводы не использовал. В конце концов, тот согласился, но через силу, не в душе...
Мне он говорил, что он вообще против того, чтобы композиторы пользовались чужой музыкой и переиначивали её. «Пусть сам Щедрин создаст нечто подобное»,- поначалу ворчал Генари. Кстати, аранжировку сделал и, надо сказать, блестяще, известный дирижёр из Москвы, бывший одессит Семён Райхштейн. Но Генари не нравилась и аранжировка.
Я его отчасти понимал. Николай Константинович много лет играл в оркестре одесского театра и уж оперу «Кармен» исполнял сотни раз.
«Кармен» – это, так сказать, «проходная» постановка любого оперного театра во все времена. Генари сроднился с классическим вариантом, и новшество Щедрина резало ему ухо. Что ж, и такое бывает. Ведь не заметил же когда-то Глазунов гения Шостаковича…
Изначально и я разделял точку зрения Генари. Правда, потом мои взгляды на «Кармен-сюиту» изменились, как и у самого Николая Константиновича. Это блестящее произведение, и мы его с успехом исполнили в Киеве.

Справка.

«Кармен-сюита» — одноактный балет хореографа Альберто Алонсо, поставленный на основе оперы «Кармен» Жоржа Бизе (1875), оркестрованной специально для этой постановки композитором Родионом Щедриным (1967, музыкальный материал был существенно перекомпонован, сжат и заново аранжирован для оркестра из струнных и ударных, без духовых). Либретто балета по мотивам новеллы Проспера Мериме написал его постановщик, Альберто Алонсо. Премьера спектакля состоялась 20 апреля 1967 года на сцене Большого театра в Москве (Кармен — Майя Плисецкая).

Моё новое «Rubato»

В 1978 году к нам в Одессу приехал выдающийся трубач современности Тимофей Докшицер.
Об этом я уже писал в своём очерке, посвящённом профессору одесской консерватории Владимиру Николаевичу Лубу. Ведь именно он как ученик Тимофея Докшицера был во многом инициатором этого исторического визита.
Кульминацией всего, что происходило в те дни в культурной жизни Одессы (мастер-классы, встречи со студентами школы-десятилетки и консерватории) был концерт в Одесском театре оперы и балета, где Тимофей Докшицер исполнил «Рапсодию в стиле блюз» Джорджа Гершвина в своей обработке. Аккомпанировал ему оркестр штаба Одесского военного округа, дирижировал начальник военно-оркестровой службы округа Валерий Богданов. Выступление прошло блестяще!
До сих пор вспоминаю это событие и самого Тимофея Докшицера. Так получилось, совершенно случайно (хотя, наверное, нет случайностей в жизни), что в зале театра на концерте мы сидели рядом с Николаем Константиновичем Генари, а ещё ко мне в гости и, конечно, чтоб послушать великого Докшицера, приехал мой отец из Житомира. Я познакомил отца с Генари.
Мне показалось, они понравились друг другу. Музыканты всегда находят общий язык, им было интересно общаться.
У меня в скором времени должен был состояться госэкзамен по кларнету в консерватории. Генари поинтересовался, какую программу подготовил я к экзамену. Узнав, что среди произведений я готовлю «Первую Рапсодию для кларнета» К.Дебюсси, Николай Константинович оживился. «Люблю это произведение, по случаю послушаю его в твоём исполнении, ты не против?». «Буду только рад!» - ответил я.
И уже через несколько дней, как бы нечаянно, когда я репетировал Рапсодию с моим концертмейстером И.К.Барановой, Генари зашёл в наш класс - ведь Ирина Константиновна была и его концертмейстером. Не умаляя заслуги моего учителя Калио Эвальдовича Мюльберга, опытного и прекрасного музыканта-педагога, замечу, что Генари дал мне несколько полезных советов, которые я взял во внимание. Через некоторое время Калио Эвальдович уловил новое «rubato» в некоторых местах Рапсодии, понял, в чём дело, и без вопросов принял его.

Правая рука – концертмейстер

Не получится полноценного рассказа о Николае Константиновиче Генари без разговора о творческой и человеческой связи его с концертмейстером Ириной Барановой. Она, по сути, была вторым педагогом в его классе. Вместе у них почти 30 лет совместной интересной творческой профессиональной работы. И в музыке, и в области человеческих отношений со студентами тоже. Как это важно – я знаю по себе. Поэтому разрешите мне представить этого человека: Баранова-Дейкун Ирина Константиновна.
Родилась 31 августа 1945 года в Москве. В 1964 году окончила среднюю специальную музыкальную школу-десятилетку имени профессора Столярского по классу фортепиано у профессора Рыбицкой Марии Ипатьевны – выпускницы Ленинградской консерватории по классу Анны Есиповой. В 1969 году окончила Одесскую государственную консерваторию имени А.В.Неждановой по классу фортепиано у доцента Залевской Леокадии Казимировны, а в 1970 году - по классу сольного пения у доцента Голятовской Марии Васильевны.
С 1972 года – концертмейстер кафедры духовых и ударных инструментов Одесской государственной консерватории. Работала в классах кларнета (профессор Мюльберг К.Э., и.о. профессора Буркацкий З.П.), фагота (доцент Карауловский Н.И.), саксофона (доцент Крупей М.В.), трубы, тромбона, тубы, на кафедре камерного ансамбля. С 1974 года – концертмейстер класса гобоя профессора Генари Н.К.
Баранова-Дейкун - ведущий концертмейстер, лауреат международного конкурса, дипломант международных и национальных конкурсов.
В своей музыкальной деятельности И.К.Баранова-Дейкун сочетала два исполнительских профиля, выступая как концертмейстер и ансамблистка, а также как певица в ансамбле с духовыми инструментами и камерными оркестрами. Была солисткой народного симфонического оркестра Одесского Дома учёных.
Впервые в Одессе она исполнила ряд произведений для голоса и духовых инструментов, а именно: И.С.Бах - арии из ораторий и кантат для сопрано и гобоя; А.Веберн - Трио для голоса, кларнета и бас-кларнета; В.Кладницкий - Диптих для голоса и четырёх тромбонов; Л.Дычко - Цикл романсов; произведения композиторов Одессы.
И.К.Баранова-Дейкун - лауреат международного конкурса «Открытый украинский музыкальный конкурс» в номинации «Камерный ансамбль» (Одесса, 2010); дипломант международного конкурса (2009); дипломант ряда национальных конкурсов (1986, 1990); награждена почётными грамотами министерства культуры УССР и Республиканского комитета профсоюзов работников культуры (1976).
Ко всему этому нужно добавить, что Ирина Константиновна - душевный и отзывчивый человек, не раз приходившая нам, студентам, на помощь. Спасибо вам, дорогой наш человек, за всё то доброе, что вы принесли людям. Мы это помним!
А самое главное на сегодня то, что и дети, и внучка Ирины Константиновны Елизавета Меньшагина тоже пришли в мир музыки! Елизавета - гобоистка, учится в школе имени Столярского, играет на блок-флейте и поёт в одесской кирхе. В Ютуб есть немало записей этой талантливой девушки.

Главный ученик

Приступив к работе над очерком о Николае Константиновиче Генари, я сразу же столкнулся с тем, что все мои знакомые одесситы-музыканты в один голос говорили мне: ты должен найти его главного ученика - Николая Кононова, который в полной мере оправдал все чаяния учителя и стал высокопрофессиональным музыкантом, сегодня его знают и почитают не только в его родной Украине, но и далеко за её пределами.

От автора.
Лучший из учеников Генари, Николай Кононов. В 1967-1984 годах солист филармонического оркестра Одесской филармонии. Участник ансамбля старинной музыки «Пастораль», среди первых участников которого - известные музыканты Одессы. Основатель ансамбля и руководитель - М.Турчинский, участники: С.Закорский, Н.Кононов, А.Зелинский, Ж.Герасименко. По воспоминаниям одесских любителей музыки, на концертах коллектива были всегда аншлаги. Ансамбль и сейчас, но уже с другими участниками, выступает и радует слушателей своим мастерством.
В новом составе играли, кроме М.Турчинского, И.Шаварский, В.Томащук (блок-флейта, кларнет), Б.Орехов.
Сотни и сотни концертов дал Николай Кононов как концертный исполнитель в составе камерных ансамблей. Стали выдающимися его соло с оркестрами. Им записано 11 дисков с музыкой различной направленности и жанров.
В свою очередь, он также показал дорогу в музыку многочисленным своим ученикам. Немало произведений для гобоя композиторы посвятили своему учителю Н.Кононову.
И вот, я разыскал Николая Кононова и беседую с ним. Сегодня он доцент Национальной музыкальной академии Украины имени Чайковского, солист оркестра Национальной оперы Украины, заслуженный артист Украины, лауреат республиканских и международных конкурсов.
- Николай, давай начнём наш диалог с того, что в следующем году состоится международный инструментальный конкурс Евгения Станковича. И ты – председатель жюри этого солидного музыкального состязания. Два слова о нём.
- Евгений Фёдорович Станкович (1942) —украинский композитор. Народный артист УССР (1986). Глава Национального союза композиторов Украины (с 2005 года), Глава правления Союза композиторов Украины. (1990—1993), профессор и заведующий кафедрой композиции Национальной музыкальной академии Украины имени П.И.Чайковского (с 1988 года). Герой Украины (2008).
Уже в пятый раз проводится этот конкурс. В отличие от других подобных, в нём могут участвовать все возрастные категории и все духовые и ударные инструменты. Приезжают участники из многих стран: Польша, страны Балтии и Скандинавии…
- Николай, я помню, мне рассказывал Николай Константинович, что он твой единственный учитель. Я спросил тогда у него, а школа, а музыкальное училище? Разве всего этого не было у Кононова? На что он мне ответил, что ты учился и окончил училище без преподавателя. Разве такое бывает? Думал, байка... Как ты пришёл к гобою? Или это он пришёл к тебе?
- Совсем не байка, Борис, действительно, редкий случай. Не хочу вырывать страницы из контекста моей жизни и постараюсь вкратце, насколько это возможно, ответить на этот вопрос.
Я из городка Тульчина Винницкой области. Родился в большой и малообеспеченной семье. Начал заниматься музыкой в местном Дворце пионеров под руководством хорошего дирижёра и наставника Степана Даниловича Черного. Играл на втором теноре. Затем меня уговорили друзья пойти воспитанником в военный оркестр. В Вапнярке была сержантская школа техников и при ней довольно хороший оркестр. Тогда я уже понимал: мне надо учиться и учиться серьёзным образом. Но где? Конечно, в музыкальном училище областного центра.
Поступаю на тромбон, но мне предлагают гобой. У нас был толковый завотделом духового оркестра Виталий Архипович Гуцал. Отличный педагог! Достаточно назвать нескольких его учеников, и всё будет ясно. Братья Кафельниковы, Дима Левитас, братья Бандеревские... Известные фамилии в мире музыки.
Гуцал меня уговорил перейти на гобой. А я до этого даже и не видел такого инструмента. Когда мне его принесли, я чуть инфаркт не получил, таким он мне показался странным. Тем более, и учителя-то по гобою не было. Был один студент на четвёртом курсе. Дал мне трость, которую потом задела одна девушка своим шарфом, и я остался без трости… Взял я тогда бамбук и начал сам строгать себе трости. Можешь представить, как они звучали… Позднее я уже ездил за ними в Киев. Вот так и окончил училище с отличием. Сам себе учитель, получается…
- Интересная история прихода в музыку, ничего подобного никогда не слышал. Итак, консерватория, но почему Одесса?
- Когда я учился на четвёртом курсе училища, все творческие коллективы нашей области поехали в Киев с творческим отчётом. «Декада искусства» это называлось. Пользуясь случаем, я пришёл в консерваторию на прослушивание к Н.Безуглову. Я ему понравился, но не мог не задать вопрос, который меня всё время мучил: а смогу ли я найти хоть какую-нибудь работу по специальности. Ведь мне некому было помогать материально. Получил неутешительный ответ на свой вопрос: в первые два года нет перспектив... Меня это очень расстроило.
Приехав в Винницу, я долго обдумывал, что же делать дальше. Может, вообще с музыкой заканчивать, были и такие мысли.
Один педагог увидел меня в этом состоянии и дал совет. «А почему бы тебе не поехать учиться в Одессу? Это недалеко, город со многими хорошими музыкальными традициями и коллективами. Консерватория не хуже Киевской...». Спасибо ему большое за этот ценный совет. Он круто изменил мою жизнь.

На улице Островидова

И вот, прибываю я в Одессу. Первое удивление, что станция Одесса – тупиковая на железной дороге. Поезд как бы упёрся в здание вокзала и замер. Впоследствии, объездив полмира, подобное видел я только в Лейпциге.
Второе потрясение – это море. Я его видел первый раз в жизни. Потрясло! В горсправке дали мне адрес консерватории: улица Островидова.
Возле консерватории находится и музыкальное училище - слышу, из подвала раздаётся звук гобоя. Долго ждал, пока не увидел на выходе юношу с гобоем в руке. Он мне всё рассказал - и про педагога, и про то, как его найти. Вечером я уже стоял возле служебного входа Одесского оперного театра. Встретил меня Николай Константинович тепло. А по-другому он не умел. Уже наутро у меня с ним состоялась встреча, касавшаяся моего поступления.
«Я тебя с удовольствием возьму»,- сказал Генари мне. «Но ответь на вопрос: почему ты не едешь поступать в Москву или Ленинград? По всем критериям, ты туда поступишь». «Нет, я хочу заниматься только у вас!»,- уверенно ответил я. «Только и у меня в свою очередь вопрос, нескромный: а смогу ли я где-то заработать пару рублей? У меня плохое материальное положение...».
«За это не волнуйся»,- ответил Генари, - «Поступишь – будешь работать». И действительно, уже на первом курсе с подачи Николая Константиновича меня взяли в оркестр оперной студии, а со второго курса я уже работал в одесском симфоническом оркестре - до 1984 года, пока не прошёл по конкурсу солистом оркестра в Национальный оперный театр оперы и балета Украины.
Мне трудно говорить о дорогом мне человеке. Так он мне был близок и так хочется много рассказать. На втором курсе я остался без отца, а через два года и мама ушла. Николай Константинович и его жена Вера Андреевна заменили мне родителей. По понедельникам у нас был урок с Генари, а после урока он нас всех, его студентов – 6-8 человек брал в кафе и кормил, причём обязательно с молоком, будто маленьких. А на все праздники приглашал домой, где Вера Андреевна накрывала стол. Совсем как дома. Как мне и нам всем этого не хватало!

Талантлив он был во всём

Николай Константинович был одарён во всём. Кроме игры на гобое, а это отдельный разговор, он пел, писал музыку и стихи. Много романсов он посвятил своей дорогой супруге, с которой жил душа в душу. Написал несколько пьес для духового оркестра. Прекрасно играл в шахматы - а это даётся только умным людям. Знал много баек и анекдотов, причём никогда не рассказывал анекдотов пошлых! – и всегда был душой компании.
Юморист он был отменный! Как-то, в хорошую погоду, взял меня на море. Там нам встретились друзья из консерватории. Среди них и пара девушек. Мы разговорились, а «Никконст» зашёл в воду и как-то резко нырнул. Сделал он это очень артистично. Мы продолжали разговаривать, а через некоторое время одна из девушек заголосила: «Генари утонул! Я видела, как он нырнул и больше не показывался!». Она не знала, что Николай Константинович был отличным пловцом! Через минуту-другую он сзади подошёл к этой девушке и тихо спросил: «А что голосим так?». Раньше я бы не стал обо всём рассказывать, но теперь многое можно: Генари был прекрасным и удачливым преферансистом! Среди его сотоварищей по увлечению были профессоры вузов, кандидаты наук. Фамилии некоторые знаю, но не будем афишировать... Подчеркну только, что эта игра, как и шахматы, приносит успех людям думающим. А главное, в чём Генари по-настоящему состоялся – он был Учителем!

Человек–эпоха в музыкальной культуре Одессы

Как-то на одном из концертов филармонии, в начале 70-х, с одесским симфоническим оркестром выступал Давид Ойстрах. В исполняемом произведении было большое, развёрнутое соло гобоя, с которым Николай Кононов мастерски справился. После бурных аплодисментов Давид Ойстрах вызвал Николая на авансцену и расцеловал.
В первом ряду, пряча слёзы радости, сидел с женой Верой Николай Константинович. Это был триумф его педагогической деятельности.

Эпоха в музыкальной культуре Одессы
Вот, что рассказывает о Генари Калио Мюльберг, заслуженный деятель искусств Украины, кандидат искусствоведения, лауреат международного конкурса, профессор. А главное – друг и коллега.
«Творческая жизнь Николая Константиновича Генари – это целая эпоха в музыкальной культуре Одессы. За годы работы в оркестре Одесской оперы - а это ни много ни мало 30 лет! - и преподавания в консерватории он внёс большой вклад в музыкальную жизнь нашего города, города, где культура всегда была важной частью жизни.
30 лет в оркестре оперного театра, и почти все годы – на партии первого гобоя! Я много лет играл с ним в этом оркестре и всегда восхищался его культурой звука, фразой, тёплыми обертонами. Обертонами души. Как звучал его гобой в «Лебедином озере», в «Аиде», в «Травиате»! Недаром кто-то из журналистов, написав о нём статью, назвал её «Поэт гобоя». Точно подмечено.
Николай Константинович был прекрасным и мудрым преподавателем. Справедливым и тактичным. Студенты его очень любили. Сейчас, какого гобоиста ни спроси в Одессе, чей он ученик, ответ будет однозначным: или самого Генари, или уже его учеников.
Много лет я с Николаем Константиновичем проработал и на преподавательской ниве, в Одесской консерватории, позже переименованной в академию музыки. Был я достаточно долго и заведующим кафедрой духовых инструментов, и проректором по научной работе – и никогда у меня не было с Николаем никаких споров. Генари понимал всё с полуслова, а если уже не соглашался с чем-то, то старался доказать свою точку зрения в мягкой форме. Мы были хорошими друзьями!
Не ошибусь, если скажу, что все его любили. И педагоги, и концертмейстеры, и технические работники, а о студентах я уже говорил. Души не чаяли.
Да, он был поэтом в жизни – хоть и не в прямом смысле этого слова – и память о себе оставил добрую и долгую.

Вот такое «невезение», или юбилей 1985 года.
СМИ Одессы.
Николаю Генари «не повезло». Его, одного из лучших гобоистов, затем доцента консерватории, любимца музыкантов города Одессы, за 30 лет работы в оркестре оперы высокое начальство как-то особенно и не приметило...
Но отсутствие званий и особых наград не помешало друзьям и руководству вуза тепло и ярко отметить творческий юбилей любимого своего музыканта и преподавателя.
Казалось, привычный к интересным концертам, адаптированный к подобным вечерам зал, однако, реагировал на происходящее на сцене всё же по-особенному: горячо и бурно. Да и кто из присутствующих мог оставаться равнодушным к музыке Баха, Вивальди, Шумана, Верди, Моцарта, Мусоргского, Римского-Корсакова, великолепно и талантливо исполненной учениками Генари, многие из которых приобрели сегодня известность, и не только в нашем городе.
Рукоплескали слушатели оркестру штаба Одесского военного округа под управлением народного артиста Украины Александра Салика. Среди произведений, исполненных оркестром, был и лирический вальс, созданный юбиляром.
К этому стоит только добавить, что сам факт организации вечера в честь одного музыканта-духовика – это уже явление. И не только как дань заслугам талантливого человека, выраженная в каких-то броских, ярких, но иногда формальных словах. Здесь иное. Здесь искренняя человеческая признательность. А она выше и дороже, я бы сказал, надёжнее правительственных наград и похвал начальника.
P.S.
Вспоминая Александра Яковлевича Салика и его дружбу с Николаем Константиновичем Генари.
Генари написал для себя «Реквием», но, потрясенный смертью своего близкого друга, срочно переделал это произведение: «В память о дорогом мне человеке – Александре Салике». Реквием бы исполнен в первую годовщину со дня смерти Александра Салика. Концерт состоялся в Одесском гарнизонном Доме офицеров. Его исполнили оркестр штаба Одесского военного округа, где Александр Яковлевич в своё время был начальником военно-оркестровой службы, дослужился до звания полковника, получил звание народного артиста Украины и в 1988 году на последнем Всеармейском конкурсе военных духовых оркестров СССР занял первое место. А также ансамбль Одесского военного округа принимал участие в исполнении «Реквиема». Солировал звезда одесской оперной сцены народный артист Украины Анатолий Бойко. Реквием начинается словами: «Саша Салик, помним тебя!».

Его я ставлю на первое место

Рассказывает Владимир Ёркин, ученик Константина Генари, преподаватель, дирижёр эстрадно-симфонического оркестра.
У меня с Николаем Константиновичем были прекрасные отношения всегда. Из всех педагогов, что у меня были, я его ставлю на первое место!
Талантливый гобоист, прекрасный педагог! Причём педагог ещё той старой школы, сейчас таких нет. Занимался с нами много, халтуры не терпел. А сколько у него было литературы для гобоя! Я на выпуске играл Концерт А.Эшпая, тогда, в 1988 году, только написанный. А как он любил оперы, частенько нам пел арии, говорил, что даже поступал в училище на вокал, а взяли на гобой. В начале учёбы у них с товарищем был один гобой на двоих, и они, тем не менее, успевали выучивать программы. Это он нам рассказывал, когда кто-то что-то не успевал. Вспоминал, как учился по общему фортепиано у отца Рихтера в училище. Хорошо играл в шахматы. Нам у него выигрывать не удавалось. Хорошая, творческая была атмосфера в классе гобоя у Генари!


Магия небесного звучания

Анатолий Жульев. Дирижёр, композитор из Запорожья. Вот, что он вспоминает.
Соло Генари на гобое в оркестрах всегда завораживало даже оркестрантов. Помню «Лебединое озере» П.И.Чайковского в Одесском оперном, когда играл соло на гобое Генари, мы, тромбонисты, замирали и наслаждались чарующим звуком маэстро! И это же ощущение чувствовалось по всему оркестру и зрительному залу.
Впервые я его как солиста-гобоиста услышал летом 1961 года. Был концерт большого духового оркестра в парке Шевченко. До сих пор помню этот момент! Один он, из всех прекрасных музыкантов, охватил меня огромной магией небесного звучания гобоя. Конечно, оркестр звучал здорово, профессионально, и другие исполнители блистали, восхищали! Но соло гобоя меня заворожило своим чарующим звучанием.
Я ушами и глазами был сосредоточен на гобоисте. Какой он, кто он такой? После концерта оркестр стал расходиться, а я ищу гобоиста глазами, хочу увидеть его ближе! И вдруг он идёт в мою сторону! Приятный мужчина, чёрная шевелюра, невысокий, лицо добродушное, держится скромно, идёт себе с небольшим футляром.
Простой такой человек. Но он для меня был гением, как Паганини! Мне было приятно даже просто оттого, что я его видел близко. Хотелось его поблагодарить за прекрасную игру, пожать руку ему, но… я постеснялся, не посмел… Кто я такой? Я тогда ещё был мальчишкой, приехавшим в Одессу в пионерский лагерь.
Потом, уже учась в Одесском музыкальном училище и в консерватории, я имел честь быть с Генари знакомым и общаться с ним неоднократно.
Его игра всегда отличалась красотой звука, богатством тёплого тембра, мелодизмом и глубиной исполнения. Все его выпускники отличаются этими же качествами, они всегда востребованы. Генари передал им не только свои знания, умение, опыт, методику, но и свое жизнелюбие.
С некоторыми из его учеников я работал в оркестрах или учился в Одесской консерватории. Это Н.Кононов, О.Ситарский, Ю.Белокуров, И.Шаварский, другие ребята. Методические работы Генари неоценимы для оркестровых музыкантов, они стали настольными книгами.
О музыке и многих видах творчества Николай Константинович мог говорить часами - и всегда очень содержательно и глубоко. Он обладал огромным даром, талантом жизнерадостного и очень культурного актёра! Он мог читать стихи, исполнять целые сцены, театрально рассказывать очень смешные, комические истории. Но анекдоты его – это всегда шедевр! Когда он рассказывал анекдоты, любая публика всегда была его! Он рассказывал на высочайшем актёрском уровне и всегда с оптимизмом, с молодёжным задором и тончайшим одесским юмором. Все обычно смеялись до упаду, а некоторые - до радостных слёз!
Я помню наши с ним беседы о работе дирижёра с оркестром. До сих пор его советы мне помогают в работе. И чем дальше, тем ценнее они для меня. Мои встречи с ним в Одессе или на семинарах где-либо - это всегда были встречи с добрым учителем, с настоящим просветителем.


Его любовь к жизни, его любовь к музыке

Из воспоминаний Владимира Михайловича Лясоты, художественного руководителя и главного дирижёра духового студенческого оркестра Одесской национальной музыкальной академии музыки имени А.В.Неждановой, профессора, заслуженного артиста Украины, лауреата первой премии Всеармейского конкурса военных оркестров 1988 года в Москве.
…Часто вспоминаю моего коллегу, добрейшего человека и замечательного музыканта Николая Константиновича Генари.
Он обладал великолепным даром педагога: его ученики и выпускники прекрасно владели своим инструментом – гобоем. Интересной была методика преподавания Николая Константиновича. Он обучал студентов всесторонне – теоретическими рассказами, игрой на гобое и на фортепиано, пением, дирижированием. Очень любил студентов, проявлял о них заботу, следил за их творческим ростом. Они для него были как дети. Сам проработавший в оперном театре многие годы как солист-гобоист, воспитывал учеников на примерах великой классической музыки, которую знал досконально. Очень умело увязывал соло гобоя с вокальными партиями оперного репертуара.
Душа компании, он был просто «начинён» интересными историями, необычными стихами. Никогда не унывал, всегда весел, оптимистичен, «балагур». Сложные житейские проблемы решал просто, с юмором. Писал музыку – в основном, лирическую: вальсы, романсы. При всём своём весёлом обаянии был серьёзным человеком. Практически, в любых ситуациях его поступки были продуманны и уместны, он видел, как достичь конечной цели с самыми лучшими результатами. И так во всём, будь то обучение ребят, игра в оркестре или человеческие отношения. Всё для него было важно.
Каждая встреча с ним была и для меня подарком: от него исходили такие флюиды, что можно было получить заряд на весь день.
Николай Константинович нередко приходил на репетиции и выступления нашего студенческого духового оркестра, которым я руковожу по сей день. Он был любителем не только оперного искусства, но и духовой музыки. Написал замечательный «Лирический Вальс» для духового оркестра, который мы взяли в репертуар и часто исполняем. Кстати, и на юбилее маэстро в 2000 году мы его исполнили на сцене нашей академии.
Мы, его коллеги и ученики, часто его вспоминаем – за любовь к жизни, за любовь к музыке, за любовь к нам. За всё - то хорошее, что он оставил нам в наследство.

Моему учителю и другу

Рассказывает Олег Ситарский, концертмейстер группы гобоев Днепропетровского театра оперы и балета.
Я окончил Одесскую консерваторию в 1975 году и горжусь, что моим учителем был Николай Константинович Генари. Тёплый человек, прекрасный педагог, мне он был как второй отец!
В 1966 году, когда мне исполнилось 15 лет, я поступил в Кировоградское музыкальное училище на гобой. Преподавателя-гобоиста там не было, я толком не понимал, что такое гобой, поскольку вообще-то поступал на кларнет. И вот, в ноябре к нам приехал куратор из Одесской консерватории - Н.К.Генари - приехал позаниматься со мной и моим другом С.Кочерженко.
В один из дней Николай Константинович назначил мне урок на 8 часов утра, и во время игры я потерял сознание и упал. Генари меня спросил, когда я ел. Я ответил, что вчера. Тогда он дал мне рубль, чтоб я пошёл в столовую и подкрепился, что я и сделал с удовольствием. Я просто был голоден. После этого я пришёл на урок, и мы смогли продолжить. Так необычно состоялось моё знакомство с будущим учителем.
Не скажу, что у меня не было сомнений насчёт гобоя, тянуло вернуться на кларнет, на котором я в то время уже немного играл.
Сначала у меня мало что получалось, отчего были одни разочарования. Но когда Николай Константинович на одном из уроков, чувствуя мою подавленность, взял мой гобой и сыграл сцену из «Лебединого Озера», у меня аж дух перехватило, и я решил: буду продолжать, это прекрасный инструмент! Занимался Генари со мной много часов в день. И у меня начало получаться, причём хорошо и быстро! Я был окрылён!
В нашем музыкальном училище не было преподавателя по гобою. Меня опекал и считался моим преподавателем кларнетист Юрий Борисович Нотариус, умный и хороший человек, но и он мне подсказывал: Олег, тебе надо бы перевестись в большой город, например, в Одессу. Там и музыкальное училище с преподавателем по гобою, и перспектива потом поступить в консерваторию. Кстати, знаю, Борис, что ты хорошо знаком с Юрием Борисовичем по годам учёбы в консерватории. Жалко, что рано ушёл он из жизни. Светлая ему память...
Послушавшись совета этого умного человека, я перевёлся на второй курс Одесского музыкального училища, к преподавателю И.Р.Дьяченко – тоже ученику Николая Константиновича (тогда он был, кстати, директором этого учебного заведения).
Часто Генари приглашал нас, своих студентов, домой. На дни его рождения обязательно собирался весь класс. Его жена Вера Андреевна души в нас не чаяла, была в курсе всех наших дел - как учебных, так и личных.
С лёгкой руки моего учителя, с третьего курса я начал работать в оркестре Одесской оперетты. Все пять лет проработал в оперной студии консерватории, а с четвёртого курса играл первый гобой в симфоническом оркестре Одесской филармонии.
После выпуска я виделся несколько раз с Генари, когда приезжал в Одессу. Перезванивались с ним довольно часто. Не могу вспомнить точно, когда мы виделись последний раз, где-то в конце 90-х годов…
Помню, в 1974 или 1975 годах играли «Трио» Бетховена для двух гобоев и английского рожка, где Генари играл на рожке. Мы тогда дали концертов пять. Удивительно то, что Генари к этому времени уже лет восемь не играл, только преподавал, и после такого длительного перерыва у него великолепно звучал рожок! У него был прекрасный, обволакивающий звук, к чему и я стремился, слушая его и подражая ему. А ведь «Трио» это очень сложное. Мы играли в таком составе П.Бовкун, Н.К.Генари и я.
…Борис, а ты ведь племянник Турчинского Михаила, руководителя камерного оркестра консерватории?
- Меня многие об этом спрашивали и спрашивают до сих пор. Этим родством можно было бы гордиться, прекрасный был он музыкант! Увы, нет, однофамилец.
- Я играл у него первый гобой в студенческом камерном оркестре. И ты на каком-то концерте тоже с нами играл. Помню, мне сказал Генари перед концертом: «На кларнете будет играть с нами студент пятого курса Турчинский Борис». Я спросил: кто это? Генари ответил: «Ученик Мюльберга, хороший музыкант». Потом уточнил: «Солист военного оркестра под руководством А.Салика».
- Да, Олег, припоминаю это! У меня даже где-то хранится фото с того концерта, надо бы его найти! Помню, в коридоре меня тогда «поймал» твой преподаватель и попросил поиграть с вами. Ему я отказать не мог...

… Я проработал всю жизнь концертмейстером группы гобоев, солистом в Днепропетровской опере и параллельно в оркестре филармонии – на английском рожке.
Регалий не имею, хотя в 1968 году прошёл на третий тур международного конкурса в Праге, который не состоялся из-за известных событий в Чехословакии. Конкурс этот был для молодых музыкантов не старше 1951 года рождения. Отборочные туры были в Одессе, потом в Киеве, в музыкальной школе имени Лысенко. Николай Константинович очень переживал, что поехать мне не довелось, и я тоже. Что там скрывать...
Мои соученики на то время, гобоисты: Николай Кононов, Юра Белокуров, Гриша Киба (перевёлся из Харьковского института искусств на третий курс), Игорь Шаварский, Иван Вавренчук, Петя Бовкун - сегодня все они состоявшиеся известные музыканты.
Солист-гобоист оркестра Ленинградского театра оперы и балета имени Кирова, затем – симфонического оркестра Ленинградской филармонии под управлением Евгения Мравинского Владимир Курлин подарил Генари пластинку со своим исполнением с дарственной надписью: «Моему учителю и другу», чем Генари очень гордился.
Владимир Курлин не был учеником Николая Константиновича, но какими-то судьбами оказался на постановке Одесского оперного театра и был покорён игрой Генари.
К регалиям Курлина вскоре добавились звания лауреата международных конкурсов, профессора Ленинградской консерватории, заслуженного деятеля искусств РСФСР.
Пожалуй, мы все, музыканты, кто учился у Генари, кто работал с ним в оркестрах, кто просто хоть как-то соприкасался с этим человеком в жизни, могли бы сказать ему то же самое, что сказал в посвящении Владимир Курлин. Огромная наша признательность учителю, коллеге, другу за всё то доброе и светлое, что он оставил нам в жизни!

Постскриптум.
С 2003 года в Одесской национальной музыкальной академии имени А.В.Неждановой проводятся «Декабрьские вечера», посвящённые памяти большого музыканта, учителя и основателя одесской школы гобоя Николая Константиновича Генари.

Профессор РАМ Гнесиных, Лауреат международных конкурсов, народная артистка России Шапошникова Маргарита Константиновна.
ВСТУПИТЕЛЬНОЕ СЛОВО Маргариты ШАПОШНИКОВОЙ НА ТВОРЧЕСКОЙ ВСТРЕЧЕ с Жан-Мари ЛОНДЕЙКСОМ - председателем международного конкурса "Голос саксофона в современном мире ноябрь 2015".

Дорогие коллеги, друзья!
Наша встреча совершенно случайно совпала с днём рождения Адольфа Сакса, создателя саксофона. Сегодня мы собрались на замечательный праздник, посвящённый 175-летию этого изумительного инструмента и 50-летию российской школы саксофона. Большая радость, что с нами в зале Жан-Мари Лондейкс, который стоял у истоков мировой и способствовал формированию Российской школ саксофона. Поприветствуем также профессора Иерусалимской консерватории и танца им. Рубина Герша Геллера.
Разрешите мне сказать несколько слов об истории инструмента.
Тернистым оказался путь саксофона в Большую музыку. Созданный для академических форм, саксофон, безоговорочно был принят такими, выдающимися композиторами, как Берлиоз, Равель, Дебюсси, Рахманинов, Глазунов, Прокофьев, Шостакович, Хачатурян.
Но мегапопулярность саксофон приобретает благодаря джазу. К сожалению, это в известной мере притормозило продвижение саксофона в академической музыке.
В России судьба джаза и саксофона была особенно трудной. Что только не делали с инструментом (разгибали, закапывали, запрещали), но, несмотря на это, джаз выстоял вместе со своим «любимцем» саксофоном. И мы все говорим Российской эстраде спасибо за то, что она в годы гонений сохранила для нас этот инструмент. Голос саксофона тогда можно было услышать везде: в кино, цирке, кафе, ресторанах, танцплощадках – словом, повсюду, где звучала в послевоенное время живая музыка. Нельзя забывать и о том, что саксофон просто не дал умереть с голоду молодым флейтистам, кларнетистам и другим духовикам, вынужденным совмещать свой инструмент с саксофоном.
Духоподъёмность саксофона велика: в годы Великой Отечественной войны он звучал в окопах, пробуждая в воинах всё самое доброе, светлое, вселяя веру в будущее. Среди нас сегодня мой учитель по кларнету профессор И.П. Мозговенко, который в своих воспоминаниях рассказал нам об этом.
Во времена «хрущевской оттепели» саксофон робко прокладывал себе дорогу в учебные заведения. Первым подобным учебным заведением стало муз. училище (колледж) им. Гнесиных.
Позже, в начале 70-ых, в музыкальную палитру России врывается «Божественный Ангел с золотым рогом в Губах». Да так играет и звучит, что ректор ГМПИ (РАМ) Гнесиных В.Н.Минин и зав. кафедрой духовых инструментов И.Ф.Пушечников поручают возглавить класс академического саксофона совсем молодому музыканту - кларнетистке, т.е мне,для которой саксофон до той поры был кормильцем, как и для многих других музыкантов. Благодаря приезду в СССР Жан-Мари Лондейкса, приглашённого в Россию композитором Дм.Дм. Кабалевским саксофон смог стать вровень со всеми духовыми инструментами.
Деятельность Жана-Мари открывает эпоху Ренессанса саксофона: международные конгрессы, симпозиумы, методические труды, работа с композиторами, продвижение репертуара, создание новой формы музицирования- «оркестра саксофонов», появление саксофона-модерн с новейшей техникой и многое другое способствовали появлению огромного круга последователей, сподвижников и почитателей Жана-Мари Лондейкса, к числу которых отношусь и я.
Сейчас в мире уже трудно найти учебное заведение, где бы ни присутствовало обучение на саксофоне в двух и даже трёх основных направлениях: классика, джаз, модерн. Несмотря на это, существуют ещё люди, и среди них, к сожалению, отдельные музыканты, которые поддерживают старое, некомпетентное мнение о том, что саксофон - это только лишь джазовый инструмент, забывая, что джаз - это всего лишь жанр в общей музыкальной культуре, а саксофон- это прежде всего духовой инструмент, пользующийся огромной любовью в народе, который является частью общей музыкальной культуры во всех её проявлениях.
Один из важных рудов Лондейкса «Repertoir Universel de Musique Saxophone 1844-2012» демонстрирует всё многообразие жанров и форм, подвластных этому инструменту. И пусть это многообразие послужит делу сплочения и взаимообогащения всех любителей и почитателей саксофона.

Чарльз Найдик: «Я стараюсь играть убедительно»
Очерк Бориса Турчинского

Советский студент… из Америки

…Год 1977-й. Одесса. Я - студент Одесской консерватории по классу кларнета у профессора Калио Мюльберга. Учёбу совмещаю с работой в духовом оркестре Одесского военного училища ПВО под руководством замечательного музыканта и человека Александра Салика – народного артиста Украины, профессора консерватории, основателя и дирижёра городского духового оркестра.
Летом, перед самым отпуском, Александр Яковлевич объявляет нам, что послушать нас приезжает его педагог по институту военных дирижёров в Москве, сам Борис Александрович Диков, известнейший преподаватель кларнета в стране, профессор Московской консерватории.
Мы, музыканты оркестра, уже так были настроены на отпуск, и тут – на тебе… опять репетиции…
Тем более, прошедший год был напряжённым. Множество концертов, окружной конкурс военных оркестров (мы заняли, как всегда, первое место) - и это ещё не всё. Буквально недавно с инспекторской проверкой из Москвы приезжал начальник военно-оркестровой службы советской армии Н.М.Михайлов. Наш оркестр получил наивысший балл и был назван Михайловым правофланговым оркестром, на который должны равняться все оркестры Советского Союза. Но чего это нам стоило!
… До приезда Б.А.Дикова оставалось две недели…
Об истинной цели визита Бориса Александровича в Одессу я узнал намного позже. Было это так.
При встрече с Диковым в Москве Михайлов рассказал о своих впечатлениях, о поездке в Одессу и прибавил: «А ваш ученик Салик – молодец. Надо его выдвигать на повышение. Кстати, поезжайте туда и сами послушайте, какой прекрасный коллектив он создал, а потом расскажете мне обо всём увиденном и услышанном. Вместе подумаем».
Вечером, после выступления, на дружеской встрече, я много общался с гостем из Москвы.
О чём могут говорить два кларнетиста?.. Об инструментах и производящих их фирмах, об исполнителях и, конечно же, Диков рассказывал о своих учениках, которых очень любил - как военных (он был полковником и преподавал на факультете военных дирижёров), так и гражданских, из консерватории.
«А ты знаешь, у меня в аспирантуре занимается уникальный кларнетист!».
Тут он сделал паузу. Сказал: «А ну, возьми дыхание!» - чтобы я не задохнулся от волнения. И продолжил: «Этот кларнетист – американец!».
Я и правда чуть не упал со стула, когда услышал об этом. Как-то не вмещалось такое в голове, что у нас, в СССР, может заниматься американский студент! Политизирован я тогда был на все сто процентов. Даже комсоргом был… Так вот, этим молодым американцем был Чарльз Найдик!
Вот откуда пришла мне идея написать о Вас, Чарльз. И потом, такой посыл: сегодня среди Ваших учеников - сын моего друга Наум Гольденштейн, которого я очень люблю и знаю с детства. Так что, как говорится, сам Бог велел!

Материалы Интернета.
Найдик Чарльз (Neidich Charles, 1955). Лауреат международных конкурсов: в Женеве в 1979 году, в Мюнхене в 1982-м, в Париже в 1984-м, в Нью-Йорке – в 1985 году.
В 1975-м окончил Йельский университет, класс кларнета Леона Русиянова, а также факультет антропологии. В 1975 году стал первым американцем, получившим стипендию Фулбрайт для учёбы в Советском Союзе. Найдик поступил в Московскую консерваторию, где занимался у Бориса Дикова.
В 1978 году он поступает в аспирантуру Московской консерватории и продолжает учиться у профессора Б.А.Дикова.
Концертирующий солист. Солист камерного оркестра «Орфей», руководитель камерного ансамбля «Mozzafiato». В 1994-1995 годах Найдик – профессор Академии Сибелиуса в Хельсинки, в 1996-1997 годах он профессор Йельской школы музыки (США), с 1989-го – профессор Джульярдской школы музыки в Нью-Йорке.


Наум Гольденштейн – ученик Чарльза Найдика и мой друг

Студент высшей школы музыки «Aaron Copland» (США) Наум Гольденштейн, молодой талантливый и перспективный музыкант, человек, которого я знаю с его детских лет, ученик Чарльза Найдика. Мой молодой коллега и хороший знакомый.
Как люди приходят в музыку? У каждого свой путь, иногда полный необычных событий или приключений. Для Наума Гольденштейна, одного из выдающихся выпускников школы «Аарон Копленд», этот путь был предопределён, практически, с момента появления на свет.
С Наумом я знаком почти с его рождения. Его отец – Аркадий Гольденштейн, прекрасный кларнетист в жанре «клейзмерим», вдумчивый и опытный преподаватель кларнета и саксофона, дирижёр детского духового оркестра в израильском городе Кирьят-Моцкине. Дядя Наума – известный в Америке кларнетист, тоже исполнитель еврейской музыки, автор сборника еврейских мелодий. К тому же, Наум сам любит кларнет и хочет добиться самых что ни на есть значимых результатов. Впрочем, дадим слово ему самому.
«Чарльз Найдик – это прекрасный педагог, умеющий не только грамотно преподавать кларнет, но и знающий, как заинтересовать ученика. Словом, мастер своего дела. Мой небольшой путь в музыке я начал с того, что с пелёнок слушал игру своего отца, который и был моим первым учителем. Дальше судьба меня сводила и с другими очень хорошими преподавателями. Среди них Михаил Гурфинкель, Илья Шварц, Евгений Егудин и другие. Я им очень благодарен. Но самое большое везение – это то, что меня приняли в класс к одному из известнейших кларнетистов мира Чарльзу Найдику.
Его игра на кларнете просто завораживает. И для меня большое счастье, когда он сам что-то иллюстрирует на уроке.
Учитель от Бога. Учиться у него – наслаждение. Всегда добр и внимателен, всегда с хорошим настроением, всегда подтянут – воспитывает уже одним своим видом».
…Человеку в жизни должно повезти трижды. Важно: у кого родиться, у кого учиться и на ком жениться.
Науму Гольденштейну в этом очень повезло. Он родился в счастливой и дружной семье, женился на прекрасной девушке, у него замечательный учитель – Чарльз Найдик.
Найдик рассказывает

Чарльз Найдик рассказывает о своём инструменте, о том, где, у кого учился игре на нём в Америке и России. И не только этому, ведь он по образованию ещё и… антрополог...
Этот кларнет сделан из особой породы дерева – самшита. Вообще, я всегда хотел играть на инструменте, который сочетал бы в себе лучшие качества стальных инструментов и деревянных духовых. Этот кларнет сделан по заказу и отвечает всем моим требованиям.
Интересна история с получением первого моего образования. У меня диплом с отличием по специальности «культуролог», а потом вдруг резкий поворот в жизни и обучение в московской консерватории. Меня часто спрашивают, как так получилось?
Не то, чтобы я изменил направление в жизни. Я всегда играл. С самого детства. Мои родители музыканты. Просто я всегда хотел иметь образование более широкое, чем просто музыкальное. И я очень рад, что у меня оно есть, это очень пригождается в жизни.
Просто я сам по себе человек любознательный, наблюдательный, многое замечаю в окружающем меня мире. Антропология дала мне возможность следить как бы извне за культурными процессами, происходящими в нашем мире. Как бы быть и внутри культуры, и снаружи. Даже в рамках музыки я интересуюсь не только классической, но и фольклорной, и восточной музыкой. Это всё касается народной культуры человечества и – так или иначе – антропологии.

- Теперь очень много говорят о праздновании 200-летия Верди. Фестиваль «АртНоябрь», активным участником которого Вы являетесь, напоминает, что есть и другие памятные даты. Например, 180-летие Брамса. В каких Вы «отношениях» с этим композитором?

- О, это сложный вопрос. Во-первых, для кларнетиста музыка Брамса имеет особое значение. Сочинения для кларнета – последние в творчестве Брамса, а кларнетовый квинтет, может быть, самое великое его сочинение.
Как кларнетист я благодарен небесам, что у нас есть эта музыка. Техника Брамса даже для сегодняшнего дня очень полезна. В своё время она очень повлияла на развитие музыкального процесса. Отсюда идёт музыка Шенберга и его система додекафонии. Я сам об этом много думаю и разговариваю с коллегами. Как-то у меня состоялся разговор с композитором Эллиоттом Картером, с которым мы были дружны. Его всегда очень интересовало, как Брамс строил свои сочинения. Потому что в его сочинениях прослеживается чёткое отношение между самой маленькой деталью и большой формой. Можно сказать, что в каком-то смысле это идеал в музыке. Всё настолько гармонично, что ты понимаешь последовательность связей и виден какой-то идеальный просчёт. Но на слух это так естественно, что ты просто не замечаешь этого.


Беседа переходит в интервью

Думаю, наш очерк украсит интервью, которое взял у Чарльза Найдика во время его посещения России в 2013 году мой коллега, редактор, пишущий на темы культуры, Фёдор Вяземский.

- Чарльз, в чём выражается Ваше личное отношение к музыке Брамса?

- Самое главное для музыканта – это как раз личное отношение к произведению. Если этого нет, то хорошего исполнения не получится. Без этого я как музыкант не смогу быть убедительным.

- А есть та музыка, к которой Вы не испытываете интереса и поэтому не можете чувствовать себя в ней убедительно?

- Если честно, я не знаю... Задача профессионала – войти в мир любого композитора. Мне интересно играть разное. Я играю Денисова, Брамса, Вебера, Моцарта. И всегда пытаюсь всех их понять.

- О Вас говорят в превосходной степени, у Вас много регалий и наград. Какая победа для Вас наиболее важна?

- Если ты музыкант, надо просто играть. И скромно относиться к произведению, которое играешь, не выпячивать себя. Я никогда не думаю о том, чтобы получить какие-то награды. Я просто стараюсь играть убедительно и выразительно. И надеюсь, что слушателей это трогает.

- Но не все, кто играет убедительно и выразительно, достигают такого исполнительского уровня, которого достигли Вы. В чём Ваш секрет?

- Я от себя всегда много требовал. В каком-то смысле, кларнет я выбрал случайно. Мама сначала занималась со мной на фортепиано, но иногда она была слишком строга со мной. Это отбило всё желание. А вот с моим отцом, который сам был кларнетистом, всё сложилось удачнее. Когда мне было три года, он дал мне мундштук. Так что для меня это было своего рода предзнаменованием. Я учился играть и на других инструментах, например, на альте, и этот опыт тоже был важен для меня как для композитора.

- У Вас очень большое поле деятельности. Вы дирижёр, исполнитель, композитор и педагог. На данный момент, что для Вас является самым важным и что больше всего удовольствия приносит?

- Это ещё один сложный вопрос. Мне всегда приносит удовольствие то, что я делаю в данный момент. Я по природе очень старательный человек. Это, конечно, не распространяется на те моменты, когда, например, мои ученики не готовы к занятию.

- А Вы вообще строгий преподаватель?

- Об этом надо спросить моих студентов. Я думаю, что я строгий. Но с возрастом и опытом становишься мягче. Потому что ты начинаешь понимать, какими методами добиться результата.

- Но сами к себе остаётесь строги?

- Да, потому что это очень важно. Ведь музыка – это не профессия, это образ мышления. Это как болезнь, что ли. Поэтому от себя нужно очень много требовать. Без занятий это не получается, и это не зависит от таланта.

От автора.
Мне удалось разыскать московскую афишу 2013 года. Вот она. Сегодня это раритет, память о блестящем выступлении выдающегося музыканта в городе, где он учился и совершенствовал своё умение.
«Американский кларнетист Чарльз Найдик выступит в Москве!».
«В Московском международном доме музыки пройдет концерт Чарльза Найдика — ведущего американского кларнетиста. В его исполнении прозвучат сочинения Иоганнеса Брамса».
Во время своего московского вояжа Найдик дал концерт для соотечественников в посольстве США. А затем уникальный виртуоз выступил в Московском международном Доме музыки.
Публике было представлено «Брамс-трио» в составе Николая Савченко, скрипка, Кирилла Родина, виолончель, Наталии Рубинштейн, фортепиано.
В программе были Соната для кларнета и фортепиано фа минор, соч. 120 № 1, Соната для кларнета и фортепиано ми-бемоль мажор, соч. 120 №2, Трио для фортепиано, кларнета и виолончели ля минор, соч. 114 а


Из истории появления произведений Брамса для кларнета

Не знаю, обратил ли читатель особенное внимание вот на этот фрагмент в рассказе Чарльза Найдика: «Сочинения для кларнета Брамса имеют особое значение. Сочинения для кларнета – последние в творчестве Брамса, а кларнетовый квинтет, может быть, самое великое его сочинение».
Тема очень интересная. Я расскажу об истории появления произведений Брамса для кларнета.
В 1890-м году 57-летний Брамс, будучи успешным, признанным и известным музыкантом, решил завершить свою композиторскую деятельность. Но его планы резко изменились после встречи с одарённым кларнетистом Рихардом Мюльфельдом. Всемирно известный кларнетист, для которого специально писали музыку многие композиторы того времени, не только открыл для Брамса богатейшие возможности тембра кларнета, но и стал первым исполнителем его сочинений.

Ведущий солист-кларнетист своего поколения


В 1985 году Найдик впервые в истории кларнетового исполнительства выиграл конкурс имени В.Наумбурга – один из старейших и наиболее престижных конкурсов исполнителей академической музыки в США – и был признан ведущим солистом-кларнетистом своего поколения. По мнению нью-йоркской прессы, Чарльз Найдик «является удивительным артистом, мастером игры на своём инструменте. Однако он ещё и интерпретатор, который заставляет слушателей ловить каждую свою фразу».
Репертуар Найдика включает более двухсот произведений для сольного исполнения, а также его собственные аранжировки вокальных и инструментальных сочинений. Выдающийся художник XX века, он играл произведения Милтона Баббита, Эллиотта Картера, Эдисона Денисова, Уильяма Шумана, Ральфа Шейпея, Джоана Тауэра, и других крупнейших современных композиторов.
Записи Найдика выпущены фирмами Chanos, Sony Classical, Sony Vivarte, Deutsche Grammophon, Musicmasters, Pantheon и Bridge labels. Его дискография включает произведения Моцарта, Бетховена, Вебера, Брамса, Россини, Данци, Рейка, Хуммеля, Картера, Куртага и ещё множества авторов.
Он частый и желанный гость многих летних фестивалей: Музыкального фестиваля в Монреале (Канада), Фестиваля камерной музыки в Санта-Фе (США), Фестиваля Оджай (США), Международного фестиваля камерной музыки «Ля Мюзика» в Сарасоте (США), Фестиваля камерной музыки в Саратоге (США), Июньского музыкального фестиваля в Альбукерке (Португалия), Международного музыкального симпозиума Бреретона (Великобритания), Фестиваля Кухмо и Недели Круссел (Финляндия); Фестивалей Киришима и Лилия (Япония).
Его быстрый профессиональный рост поражал многих музыкантов. В 1974 году, будучи студентом Йельского университета, получил главный приз конкурса музыкантов-исполнителей этого учебного заведения.
Это можно назвать началом его карьеры. Далее: Серебряная медаль в 1979 году на Женевском международном музыкальном конкурсе, вторая премия в 1982-м в Мюнхене и одна из трёх престижных премий на международном конкурсе 1984 года «Accanthes» в Париже. В 1985 году Найдик стал призёром крупного конкурса кларнетистов США – «Вальтер В.Наумбурга» (таково название конкурса), после чего превратился в известную личность в музыкальных кругах страны.


Некоторые страницы биографии

Чарльз Найдик - уроженец Нью-Йорка, человек российско-греческого происхождения. Родился в музыкальной семье: отец Ирвинг - кларнетист, мать - пианистка. Начал обучение на кларнете в возрасте восьми лет, сначала - у своего отца.
Юный Чарльз часто присутствовал на уроках отца, слушал его студентов. Так, собственно, он и полюбил кларнет. И когда мальчик подрос, отец начал с ним уроки на кларнете пикколо. К этому времени Чарльз уже неплохо владел фортепиано (результат занятий с матерью). Но… Кларнет победил, стал главным инструментом мальчика.
Всегда сложно заниматься у своих родителей, да и для родителей это непросто. Мать была строгой преподавательницей, отец относился к занятиям более мягко. «Мой отец был замечательным человеком, блестящим учителем и очень хорошим психологом», - вспоминает Чарльз.
Ирвинг Найдик стал вдохновителем сына. Он не ограничивал Чарльза только игрой на кларнете - знакомил с известными скрипачами, певцами, виолончелистами, пианистами, и не только с их игрой, но и с ними лично. Как-то, послушав игру скрипача Фрица Крейслера, юный Найдик сказал: «Хочу, чтобы у меня звук был как у него!».
Родители также старались развивать у сына интерес к другим областям жизни. Когда Чарльз решил поступать в Йельский университет, они посоветовали попробовать профессию, не связанную с музыкой. И молодой Найдик выбрал антропологию.
Когда ему исполнилось 17, отец решил отдать Чарльза в «другие руки». Это была хорошая идея. Вторым учителем - уже в Йельском университете - стал Леон Русиянов. Впоследствии они подружились, и Леон стал для Чарльза близким человеком - как он рассказывает, почти отцом.
Затем - три года занятий у российского кларнетиста, профессора Московской консерватории Бориса Александровича Дикова, известного преподавателя кларнета, автора многих сборников для кларнета, переложений, методической литературы. В то время Ч.Найдик подружился с прекрасным пианистом Кириллом Виноградовым, с которым впоследствии он много выступал.


Чарльз Найдик и американский композитор Эллиот Картер

Это большое счастье, когда композитор находит своего исполнителя. Так случилось между этими двумя большими музыкантами. Они нашли друг друга. А начало этой дружбе положил один курьёзный случай.
Перед одним из важных концертов в Бостоне, на котором исполнялись кларнетовые произведения Эллиота Картера, заболел солист-кларнетист. Друзья подсказали композитору, что можно обратиться к кларнетисту Найдику. Музыку предстояло сыграть довольно сложную, а времени оставалось мало. Можно даже сказать, его уже и не оставалось вовсе.
Ноты Чарльз получил в день концерта. Достаточно было беглого взгляда на нотный текст, чтобы понять, что придётся поднапрячься. Вот тут и пригодился громадный опыт чтения с листа.
Не будем томить читателя, расскажем, что всё прошло на высоком уровне. Композитор был удивлён и вместе с тем очень рад. Позже он и Чарльз стали большими друзьями.
А вот любопытный сюжет из дневниковых записей молодой российской кларнетистки, студентки - она участвовала в конкурсе, на который был приглашён Найдик, присутствовала на концерте с его участием и осталась в восхищении! Подписала рассказ о своих впечатлениях скромно – «А.В.»:
«Американский кларнетист Чарльз Найдик исполнял новинку для русского слушателя – сольное произведение современного композитора Эллиота Картера. Перед исполнением Найдик решил немного рассказать об авторе и о произведении. Очень весело и беззаботно лилась русская речь у этого американского господина.
По залу пробежала весёлая искорка, когда он медленно, почти по слогам, выговорил дату написания произведения: «тысяча девятьсот девяносто четвёртый год» и картинно помахал рукой, как веером, будто желая охладиться после такого труда, как проговаривание цифры на русском. Это особенно мне понравилось, так как учу иностранный с нуля и поэтому особенно ярко представляю себе сложность названия цифр на чужих языках.
Его выступление навело меня, во-первых, на мысль о том, что я тоже хочу так спокойно стоять перед публикой. Об исполнении и говорить не приходится: мечтаю так играть! Это фантастика. И звук, и построение фраз, предложений. Боже, откуда такой талант?!
Когда слушаешь игру Найдика, кажется, что повторить это невозможно. Может надо мне с музыкой прекращать, если нельзя достичь такого совершенства? На концертах этого мастера понимаешь, что нужно играть так же виртуозно - или вовсе не браться за инструмент!
Эта мысль настолько не давала мне покоя, что я даже вышла после выступления в расстроенных чувствах... Но наутро решила: нет, буду идти до конца, до предела моих способностей и возможностей! Всё же очень хочу научиться играть как Найдик!».

Особенности преподавания в Америке и России

Здаваясь вопросом, в чём разница между преподаванием американским и российским, наверное, нужно, прежде всего, говорить о времени, когда велось и ведётся это преподавание. В 70-е годы и сейчас преподавали и преподают по-разному.
Тогда, в 70-е годы, да, думается, и сейчас, в России большое внимание уделялось выучиванию исполняемых произведений наизусть - и неважно, экзамен это или концертное выступление. В Америке это не столь важно. Чтение с листа и степень совершенства этого чтения - это было едва ли не самым главным.
Рассказывает Чарльз.
Я до Москвы почти не играл на память. Приехав учиться в Московскую консерваторию, начал всё играть наизусть, как это принято в России.
Оглядываясь на те годы, думаю, мне это было полезно. Сейчас у нас в Америке тоже уделяется большое внимание не только чтению с листа, но и игре наизусть, но, как правило, это касается исполнения важных произведений для кларнета, таких авторов, как Стамиц, Моцарт, Вебер, Брамс… Важнейшим в преподавании у нас в Америке является умение музыканта играть в ансамбле. Когда я учился в России, это было как бы на втором плане. Надеюсь, что сейчас этому в стране уделяется больше внимание. Основные принципы в методике обучения на духовых инструментах сейчас довольно близки.
Хочу подчеркнуть, что в России была превосходная школа музыкального исполнительства на духовых инструментах! Надеюсь, она и сейчас есть. Достаточно назвать имена Валерия Безрученко, Владимира Соколова, Льва Михайлова, Маргариты Шапошниковой, Альгирдаса Будриса — все они блестящие кларнетисты, и я всегда их вспоминаю с большой теплотой. Это мои большие друзья в России. Жаль, что некоторые из них уже ушли из жизни. Но след они оставили большой - и в своих последователях–учениках, и в записях на радио, на многочисленных кассетах и дисках.

От автора.
Так случилось, что этот очерк совпал по времени написания с другим очерком, тоже о прекрасном и известном во всём мире исполнителе, литовском кларнетисте Альгирдасе Будрисе. Недавно мы с ним виделись в Литве.
Я привёз в подарок Альгирдасу произведения для кларнета израильских композиторов – моих друзей Юрия Поволоцкого и Бориса Левенберга. Ну и, конечно, свою первую книгу очерков о музыкантах «Такая музыка звучит у нас в судьбе», изданную в Иерусалиме в 2013 году.
По сути, это очерки в жанре «портреты мастеров». Времени для общения у нас с Будрисом было не много: предстояло уделить внимание интервью, и некогда было особо представлять книгу, но взяв её в руки, Будрис остановил своё внимание на содержании, и по его реакции я увидел, как он был рад, что среди героев моих очерков такие знакомые ему люди, Калио Мюльберг, Владимир Скороходов, Иван Оленчик, Иосиф Манжух…
В двух словах я рассказал Альгирдасу о музыкантах, чьи имена войдут в следующую книгу, выпуск которой не за горами. А это и Маргарита Шапошникова, с которой Будрис давно дружит, и, конечно, Чарльз Найдик. И тут я лишний раз убедился, как же мир тесен! Альгирдас Будрис начал вспоминать своего давнего американского друга… Найдика!
Встречались они не только в Москве и в Ленинграде, но и в других городах и странах. На семинарах и совместных выступлениях. Пусть редких, но очень запоминающихся. Исполнительской игре Найдика Будрис дал самую что ни на есть высокую оценку. «Он играет без изъянов. Причём трактовка произведений не похожа на другие исполнения. У него только ему присущее чувство «рубато», - вспоминал Альгирдас. «Слушать его игру на кларнете, особенно камерную музыку, это ни с чем не сравнимое несказанное наслаждение! У Найдика превосходный, просто удивительный звук!».
Ну, а с Маргаритой Шапошниковой, как выяснилось, Найдик учился у одного преподавателя, у профессора Дикова.

Музыкальная критика

Сегодня Чарльз Найдик всемирно известен как уникальный виртуоз игры на кларнете. Он, отличающийся интонациями завораживающей красоты и обладающий великолепной техникой, снискал единодушные блестящие отзывы критиков и друзей-музыкантов, как в Соединенных Штатах Америки, так и за её рубежами. Уникальные музыкальные способности позволили Найдику занять ведущее место среди кларнетистов.
Оглянемся на недавние годы работы в музыке Чарльза Найдика.
В сезоне 2005-2006 годов Найдик участвовал в Международном фестивале камерной музыки в Схирмонниконге (Нидерланды) и на Пражском весеннем фестивале; играл с дирижёром Робертом Крафтом и пианистом Робертом Левиным в Карнеги-Холл; выступал с Симфоническим оркестром Уильямспорта (с Концертом для кларнета Моцарта), со Струнным квартетом Джульярдской школы в Обществе камерной музыки Детройта и с Кэрол Винсенк в Зале Элис Тулли в Нью-Йорке под эгидой Наумбургского фонда. Причём всё это время он продолжал работать в качестве дирижёра и солиста Камерного оркестра Куинс Колледжа.
Изюминкой сезона 2007-2008 годов стали выступления Чарльза на Фестивальных консонансах с Квартетом «До скончания века» Оливье Мессиана, а также исполнение им собственного сочинения «Икар». Ноябрь того периода был целиком посвящён работе музыканта с новым оркестром «Лланера Филармоник» и его выступлениям с этим коллективом в Валенсии (Испания) и в Потсдаме (Германия), где он исполнил Интродукцию и Рондо Каприччиозо Сен-Санса, а также «Цыганские напевы» Сарасате - в своих собственных аранжировках для кларнета и оркестра.
Тогда Найдик также представил публике мировую премьеру Квинтета для кларнета и струнного квартета Ральфа Шейпея и американскую премьеру Квинтета Брамса (Опус 115) на кларнете Оттенштайнера (инструмент, который вдохновил Брамса на написание произведения) с Квартетом Джульярда в рамках серии концертов Сайденберга в Джульярдской школе. Он выступал с Симфоническим оркестром Атланты со своей собственной интерпретацией оригинальной и очень сложной версии кларнетового концерта Копленда. Прочие его ангажементы были связаны с серией мастер-классов в Таме и Кита-Каруизава (Япония), а также со звукозаписью «Искусство аранжировки» в Москве. Он выступал в качестве дирижёра Камерного оркестра Куинс Колледжа, представив произведения Гайдна, Моцарта и Бетховена в их исторических интерпретациях и много работал в составе Нью-Йоркского квартета «Вудвинд».
В сезоне 2008-2009 годов Найдик, любимец нью-йоркской публики, имел важные ангажементы в этом городе. Он выступил в Нью-Йоркском Концертном зале Меркин в дуэте с пианистом Игорем Шочетамом, а также участвовал в исполнении великого Квартета Мессиана «До скончания века». В декабре 2008 года Найдик играл в Зале Занкел в концерте, посвященном 100-летнему юбилею Эллиота Картера, в рамках серии «Творя музыку» (Карнеги-Холл). Затем его можно было услышать в Ля-Джолла (Миннеаполис) и в Гринвиче, а потом - в европейских и азиатских столицах.
Найдик также широко известен своей просветительской деятельностью. В течение академического периода 1994-1995 годов он был приглашенным преподавателем в Академии Сибелиуса в Финляндии, где, кроме того, вёл активную дирижёрскую и исполнительскую работу.


Чарующие интерпретации

Выступление прославленного музыканта на Музыкальном фестивале Сарасоты, где он исполнил Сонату для кларнета ми-бемоль Брамса, снискало такой отзыв Джона Флеминга, ведущего критика «Ст. Питерсбург Таймз»: «Найдик исполнил сонату в совершенно чарующей интерпретации, отличающейся незаметными переходами между верхними и нижними регистрами. Отдавшись музыке, он продемонстрировал потрясающую способность регулировать дыхание в длинных меланхоличных пассажах».


«Для меня этот концерт был просто потрясением!»
или Комментарии слушателей

«Этот концерт состоялся вчера и прошёл совершенно дивно: очень редко удаётся услышать эти произведения в концертном зале в авторском варианте с кларнетом, да ещё в таком исполнении. Уверен, что даже если имя кларнетиста до вчерашнего вечера многим ничего не говорило, то в дальнейшем его присутствие на афише будет служить гарантией качества.
Нужно поблагодарить Наталию Рубинштейн за шикарную идею пригласить Найдика в Москву и выступить вместе с ним в столь редкостной и в чём-то даже уникальной программе».

«Я нечасто бываю на концертах камерных ансамблей и, честно говоря, пошла в Камерный зал ММДМ на концерт «Брамс-Трио» и Чарльза Найдика лишь по совету друзей. Для меня этот концерт был просто потрясением – по-другому сказать не могу. И не только для меня: весь зал рукоплескал, а народу было много и очень много молодёжи! Весь зал скандировал «браво» музыкантам. Сидящая рядом со мной женщина сказала: «Было так потрясающе хорошо, что мне пришлось во время исполнения Трио даже таблетку валидола доставать!». Значит, эта музыка в самом прямом смысле слова прошла через сердце!
На бис исполнили Largo М.Глинки из Патетического трио – великолепное дополнение к сонатам и Трио И.Брамса.
Как хорошо чувствуется удивительная сыгранность музыкантов – мелодия передаётся от одного инструмента другому на одном дыхании, нельзя сказать, что кто-то ведёт этот ансамбль – внешне всё выглядит единым целым, удивительно легко и празднично! При этой видимой лёгкости все исполнители очень внимательно следят за партнёрами. Такое ощущение, будто для них это не сложная работа, а приятное развлечение.
Никогда не думала, что звучание кларнета может так многопланово интонировать и переливаться. Временами я слышала звук арфы, временами –скрипки… Великолепно!
И создалось впечатление, что Чарльз Найдик обладает талантом не только виртуоза-кларнетиста. Манера его поведения на сцене характеризует его как очаровательнейшего человека и потрясающего актёра: как он элегантно расставил стулья и пюпитры в начале концерта – это просто мастер-класс пантомимы!
Великолепна его манера двигаться во время исполнения – просто перед глазами плетётся кружево восхитительного танца! А его поклоны, в которых главная роль отводится кларнету, который так выразительно, будто самостоятельная персона, благодарит публику за овации. Когда говорят: если человек талантлив, он талантлив во всём, – это про Чальза Найдика».

Три верных друга

В один из дней я проснулся с хорошим настроением. Накануне вечером закончил этот самый очерк об известном кларнетисте Чарльзе Найдике. Много и долго собирал для него материал, что-то переводил с английского через друзей и через электронный переводчик компьютера. Вроде бы получились хорошо.
Что ж, думаю, выставлю для начала очерк в Фейсбуке, пусть мои музыкальные друзья почитают. Так я обычно делаю.
Некоторые бегло читают мои опусы, но есть и такие, которые увлекаются материалом серьёзно и даже дают дельные советы. Если они значительны, то я что-то исправляю или добавляю в текстах. Так получилось и на этот раз: материал о Найдике я разместил в Фейсбуке, сказал себе: «С богом!» и поехал на работу, в свою консерваторию.
Но не прошло и часа, как получаю через Фейсбук старое чёрно-белое фото от моего давнего друга и соученика по музыкальной школе и музыкальному училищу Сергея Жукова. Сегодня – известного композитора, его знают не только в России, а и во всём мире. Но лично о нём лично ниже.
Присматриваюсь к присланной фотографии и вижу молодого Чарльза Найдика в окружении его друзей и почитателей после концерта. Рядом Сергей Жуков! И только тут я вспоминаю: ведь мой друг Серёжа занимался в одни и те же годы в московской консерватории, что и Найдик! Зная коммуникабельность его, не мудрено предположить, что они тогда подружились. И, оказывается, так и было! Три хороших друга были они: Михаил Либман – ныне композитор, пианист, соученик Чарльза Найдика, и мой старый товарищ Сергей Жуков. Грех немедленно не взять у него летучее интервью! И вот я задаю ему вопросы, о том, как они познакомились, обо всём-обо всём!

-Это был 1975 год, начинает рассказ Сергей. -Я проживал тогда в общежитии консерватории, на пятом этаже, в комнате со знаменательным номером «555», а в соседнюю, 554-ю, заселился новый студент, самый обыкновенный, во всяком случае, по внешнему виду, ничем не отличавшийся от нас всех... Ну, подумал я, парень из Воронежа или Липецка приехал…
Но, когда через стенку, я услышал, как он «гоняет» на своём кларнете все каприсы Паганини, тут мой интерес к нему резко возрос. Кларнет – вообще один из моих любимых инструментов. Я очень часто использую его в своих сочинениях. В нашем музыкальном училище был очень хороший духовой отдел. Прекрасно помню, Борис, ваши с Владиком замечательные выступления на отчётных концертах отдела!

От автора. Напоминаю: Владик, Владислав Янковский – заслуженный артист Российской Федерации, концертмейстер группы кларнетов симфонического оркестра новосибирской филармонии.

-Так вот, то, что я услышал за стенкой, превзошло все мои представления о кларнете и его технических возможностях! Естественно, возник неподдельный интерес к моему замечательному соседу. Мы как-то естественно познакомились и начали общаться.
Именно в это время я писал свои «Спiваночки». Можно сказать, что с этого сочинения началось моё творческое знакомство с Чарльзом Найдиком. Он был первым исполнителем «Спiваночек».
Естественно, на концерте кафедры композиции, который состоялся тогда в Малом зале, Чарли «Спiваночки» с блеском исполнил. Причём, репетировать он не любил и не хотел – посмотрел ноты и сказал, что ему всё понятно, хоть там была сложная ансамблевая игра – исполнители у меня находились и на сцене, и в зале.
В итоге прошло всё просто потрясающе! У меня даже сохранилась запись этого концерта, правда она на плёнке, на старой бобине, и я боюсь её трогать, чтобы не она рассыпалась.

-А что было дальше, как складывалась ваша творческая дружба и просто человеческая?

-Давай, Борис, вернёмся к фотографии. Это, по-моему, 1979 год, может быть, 1980-й... Сделана она после концерта. Просто фантастическая игра Чарли была тогда! Мы, друзья, так его называли: «Наш фантастический американский друг Чарли».
На фото в первом ряду слева – пианистка Наташа Иванина, потом Чарли, справа от него Валентина Фёдоровна Иванина, мама двух сестёр, замечательных пианисток, одна из которых Лена Иванина (она стоит справа от Чарли) в течение многих лет была его постоянным концертмейстером; потом дальше на фотографии их друг семьи, имени уже не помню...
Во втором ряду ещё один пианист, имени тоже не помню, справа от него Миша Либман, потом я, справа от меня преподавателница консерватории, справа от неё – Ирина Новак, очень хорошая певица, сопрано, кстати, сейчас живёт у вас в Израиле, потом ещё педагог консерватории, а высокий парень в очках – математик, сейчас он уже академик.
В тот вечер Чарльз играл, помимо всего, сонату Э.Денисова – до сих пор помню свои ощущения! Это был высший пилотаж!

-Сергей, один из персонажей фотографии композитор Михаил Либман живёт и трудится в Израиле, и я даже имею честь обучать его сына игре на кларнете. Надо сказать, талантливый мальчишка. Я рассказал Михаилу про нашу с тобой переписку, попросил его вспомнить то время, когда он учился вместе с тобой и Найдиком. Его небольшой рассказ можно добавить к твоим словам. Вот он.

«Как-то по времени так совпало, что я писал пьесу «Скетч» для кларнета. В пьесе были использованы современные приёмы игры на кларнете. А американец Чарли всем этим владел довольно хорошо. Перманентное дыхание, «расширенные техники», виртуозный технический приём «мультифоникс» (аккордовая игра). Поэтому при написании пьесы Чарльз оказывал мне помощь своими подсказками. В Малом зале московской консерватории он эту пьесу в 1980 году с блеском исполнил.
Я учился у композитора Александра Ивановича Пирумова, а заведующим кафедрой композиции был известный композитор и педагог профессор Альберт Семёнович Леман. Кафедра была чисто академического направления, и мои поиски современного языка в музыке там воспринимали настороженно. Не хочу критиковать, время такое было. В воздухе висел дух осторожничества под названием «не высовывайся из окопа». Альберт Семёнович не хотел исполнения моей пьесы, наверное, боялся последствий. На моё счастье он опоздал на концерт, и мы успели пьесу исполнить. А ведь могло быть всё совсем по-другому...».

-Однако, Сергей, продолжай, пожалуйста.

-Потом, когда Найдик уже уехал к себе в США, просил меня написать для него пьесу, а у меня всё никак не хватало на это времени. И вот однажды он оказался в Питере, звонит мне и спрашивает: «Ну, Сергей ты уже что-то написал для меня?». Я от неожиданности отчаянно вру: «Да, почти закончил!». Стыдно тогда мне стало, и за то, что не использовал этот шанс – предложение такого музыканта, и за то, что обещал и не написал…
Он говорит: «У меня послезавтра концерт в Москве», это повод встретиться, захвати заодно пьесу!». Вот так, в срочном порядке, родилась пьеса для кларнета-соло «Пейзаж». Написал я её за два дня.
Заканчивал уже в американском посольстве на банкете после концерта Найдика. Пока все пили, я сидел за журнальным столиком и дописывал последние такты. В конце вечера я вручил ему уже готовую пьесу.
Самое смешное, что он так и не исполнил её, хоть всё время обещал! И я всё жду… Но вот, когда у меня был авторский концерт в Голландии, я предложил исполнить «Пейзаж» известному кларнетисту Мишелю Марангу, который сделал это просто восхитительно!

-Серёжа, а вы ещё встречались с Чарльзом?

-С Чарли мы встречаемся всегда, или когда я в США приезжаю, или когда он в Москве!.. Мы по-прежнему хорошие, очень близкие друзья! Я жил у него в квартире на Манхэттене в 90-х… А последняя наша встреча была пару лет назад, когда он приезжал председателем жюри кларнетового конкурса. Ты об этом как раз пишешь.
Кстати, пару лет назад, во время моей поездки в Америку, я с Чарльзом договорился о том, что он приедет в Житомир на фестиваль «Житомирская музыкальная весна», посвящённый моему дорогому учителю композитору Александру Михайловичу Стецюку.

-Сергей, а я хорошо знаком с этим фестивалем, проходящим в моём родном городе и поведаю читателю немного об этом празднике музыки.
Инициаторами его стали заслуженный деятель искусств России композитор Сергей Жуков и житомирский музыковед, руководитель камерного ансамбля имени Добжинского Ирина Копоть. Исследуя творчество Александра Стецюка и хорошо зная его как человека, госпожа Ирина написала книгу, в которой нарисовала творческий портрет этой незаурядной личности. Камерный ансамбль имени Добжинского положил начало красивой традиции проведения мартовских концертов, посвящённых творчеству композитора. Благодаря этому, впервые в Житомире прозвучал вокальный цикл А.Стецюка на стихи Александра Прокофьева «О Гале-Галинке» и много других произведений.

-Увы, после пятого фестиваля в Житомире официальные власти города потеряли к нему интерес. Да и события на Украине, наверное, не благоприятствуют сегодня проведению подобных мероприятий. Будем ждать лучших времен.


Продолжаясь в учениках

Рассказ о Чарльзе Найдике будет неполным, если не рассказать о супруге Чарльза - прекрасной японско-американской кларнетистке Аяко Осиме. Ведь помните ту важную мысль в начале нашего очерка: очень важно – у кого родиться и на ком жениться? Это касается нас всех. Не исключение и Чарльз Найдик.
Аяко - лауреат многих международных конкурсов, является одной из самых популярных исполнительниц на кларнете в Японии, где она регулярно выступает как с сольными концертами, так и с симфоническими и камерными оркестрами.
Участвовала во многих музыкальных фестивалях. Назовём лишь некоторые: Летний музыкальный фестиваль в Сарасоте, музыкальный фестиваль во Флориде, фестиваль созвучия во Франции и в Японии – Фудзи и Хиросиме.
Аяко руководит ансамблем кларнетистов, который получил большое признание на различных международных конкурсах. Что особенно интересно, это международный ансамбль, участники которого частично живут в Америке, а частично - в Японии. В ансамбле 13 исполнителей, пятеро из них американцы, восемь – японцы.
В дополнение к своей исполнительской карьере Аяко преподаёт в Джульярдской школе при государственном университете Нью-Йорка. Даёт регулярные мастер-классы.
Аяко и Чарльз вместе написали книгу «Основы техники на кларнете» (изд. Тоа Ongaku). На этом удобнее всего закончить очерк о замечательном музыканте Чарльзе Найдике: ведь когда мастер пишет книгу о своем искусстве – это значит, он ищет своего продолжения в многочисленных учениках.

Альгирдас Будрис: «Кларнетист, педагог, музыкальный деятель»

Очерк Бориса Турчинского

«Альгирдас Будрис – первый кларнетист нашей республики, прославивший свой инструмент, доказавший его равноправие среди других. А заставить инструмент подчиниться своей воле может только тот исполнитель, который в совершенстве овладел своим инструментом, стал мастером» (дирижер Национального симфонического оркестра Литвы, профессор Академии музыки и театра М.Дварионайте)».



Самый главный повод

У меня было множество причин написать этот очерк. Однако любой сюжет, как и плод, должен созреть.
Повод к написанию рассказа о маэстро Будрисе дал мне Григорий Семёнович Ший, мой старый друг и старший товарищ, к сожалению, недавно ушедший в мир иной…
…Вильнюс, Литва… Хорошо знакомые мне места, можно даже сказать – родные. В середине 60-х годов я был воспитанником вильнюсского военного оркестра, которым руководил замечательный дирижёр и человек Иосиф Моисеевич Манжух.
Иосиф Моисеевич всячески поддерживал стремление вверенных ему военных музыкантов учиться. Музыкантские воспитанники и солдаты срочной службы получали музыкальное образование – часть из них в музыкальном училище, а некоторые даже в консерватории. Среди последних был известный сегодня литовский композитор Юргис Юзопайтис.
Учился и я - сначала в музыкальной школе, затем поступил в Вильнюсское музыкальное училище. Наверное, и закончил бы его, если бы после знаменитого конфликта с Китаем нашу дивизию не перевели ближе к острову Даманскому. Тогда я принял решение уйти из армии и посвятить себя серьёзной учебе.
В эти годы я и услышал имя замечательного молодого кларнетиста-виртуоза Альгирдаса Будриса. Иногда я ходил по дешёвым, «студенческим» билетам на концерты литовского симфонического оркестра и, конечно, восхищался игрой этого коллектива и его солиста Будриса.
Очное знакомство с этим музыкантом состоялось чуть позже, когда на гастроли в Литву приехал Житомирский музыкально-драматический театр (1967).
Напомню читателям, что Житомир – мой родной город, и всех музыкантов театрального оркестра я хорошо знал с детства, поскольку мой отец, валторнист Роман Иосифович, работал в этом театре много лет.
Конечно, когда родной мне театр приехал в Вильнюс, я не раз встречался со знакомыми артистами и несколько раз приходил на спектакли.
Выступления житомирского коллектива проходили в помещении русского драматического театра - в прекрасном зале с отличной акустикой. С огорчением я недавно узнал, что сегодня уже все по-другому: здание перепрофилировано для других нужд города, а сама труппа переместилась в старое здание театра оперы и балета.
Так вот, Альгирдаса Будриса пригласили на тот гастрольный месяц поиграть в оркестре. Коллектив приехал без первого кларнетиста - такое часто бывает: находят нужных и хороших музыкантов-исполнителей на месте: пара репетиций, и они легко вливаются в репертуар.
В перерывах между действиями спектакля и состоялось моё мимолётное знакомство с этим замечательным исполнителем. Я даже запомнил, что в тот день шла оперетта «Поцелуй Чаниты».
Месяц на гастролях - это немало, и музыканты оркестра подружились с Будрисом - особенно дирижёр Валентин Талах, инспектор оркестра тромбонист Михаил Гринах, скрипач Иосиф Фельдман и мой друг Григорий Ший (ударные инструменты).
Уже живя в Израиле, Григорий Семёнович Ший долго вспоминал Альгирдаса как отличного кларнетиста и душевного человека.
Зная, что я часто бываю в Вильнюсе, просил найти его и передать ему привет, рассказать, что его долго помнили оркестранты Житомира. «Пригласи его в гости к нам в Израиль»,- предложил мне Григорий Семёнович. К своему стыду, я до сих пор этого не сделал, хотя мог бы. Каюсь...

Тель-Авив - Вильнюс

И вот я очередной раз по случаю лечу в Вильнюс, но на сей раз стараюсь через друзей найти Альгирдаса Будриса, чтобы поговорить с ним, расспросить о многом и передать ноты: произведения для кларнета известных израильских композиторов Юрия Поволоцкого и Бориса Левенберга .
И, конечно, пользуясь случаем, записать интервью для журнала «Оркестр», собственным корреспондентом которого я являюсь.
А еще я хочу при встрече рассказать о своей личной истории, связанной с Альгирдасом Будрисом. Интересно, вспомнит он об этом или нет?
В 1968 году я участвовал в Республиканском конкурсе юных исполнителей на духовых инструментах в городе Укмерге и в номинации "Кларнет" занял первое место. Будрис был председателем жюри этого состязания. После конкурса он подошел ко мне и моему преподавателю Альбинасу Пупкявичюсу, чтобы сказать несколько поздравительных слов. Потом вдруг спросил меня, когда я скину погоны… Почему он задал такой вопрос, не знаю, - наверное, считал, что в гражданской жизни у меня будет больше перспектив стать хорошим кларнетистом. Кстати, и сам Пупкявичюс был учеником Альгирдаса Будриса.
Вот такая предыстория.
И вот я в Вильнюсе. Немного волнуюсь… У меня уже немалый опыт общения с большими музыкантами, у многих брал интервью, опубликовал множество очерков… И все же волнение меня не покидает.
Наша беседа состоялась в Литовской Академии музыки и театра.
Просторный и светлый класс профессора Альгирдаса Будриса. Начал я с представления себя - и уже на пятой минуте он меня вспомнил. Вернее, вспомнил тот конкурс юных исполнителей, где я победил.



«Борис, я помню этот конкурс!»

«Это был первый конкурс, мною организованный, - стал вспоминать легендарный литовский музыкант. - Пожалуй, две вещи особенно врезались мне в память: первая - то, что ты был в военной форме. Нечасто принимали участие в конкурсах музыканты военных оркестров Вильнюса. И потом, я хорошо знал Иосифа Моисеевича Манжуха, и мне было просто любопытно, как там его питомцы играют. У Манжуха было хорошее имя, как сейчас говорят. Ну и немаловажный факт, что играл ученик моего ученика Альбинаса Пупкявичюса».
Отвлекусь немного и познакомлю читателя с Маэстро через материалы музыкальной критики и Интернета.


Игра его отлична прекрасным мягким звуком, тонким чувством стиля

«Его игра пленяет слушателей необыкновенной певучестью, изысканностью, чистотой и задушевностью звука, проникновением в образное содержание произведения, удивительным разнообразием и богатством динамических оттенков».

«Альгирдас Будрис – выдающийся виртуоз-кларнетист, педагог и музыкально-общественный деятель. Будрис Альгирдас Казио родился 3 марта 1939 года в деревне Вакару Байсогалского уезда Литвы
В 1957 году окончил Каунасскую среднюю школу искусств (класс В.Безумаса), в 1963 году - Литовскую академию музыки (класс И.Ясенки).
С 1964 по 1968 год совершенствовал своё мастерство в заочной ассистентуре Ленинградской государственной консерватории, в классе В.Генслера и В.Красавина, позднее занимался у известного кларнетиста Ж.Лансело в Париже. Таким образом, он смог познакомиться с различными стилями и овладеть несколькими школами игры на кларнете. Кроме того, музыкант посещал лекции по ритмике, эстетике и интерпретации О.Мессиана, прослушал курс лекций по анализу музыки Н.Буланже и курс интерпретации ученика А.Шёнберга М.Дойтча.
Важной вехой в творческой жизни Будриса было выступление в 1984 году на Международном конгрессе кларнетистов в Лондоне. Также в рамках конгресса состоялся его сольный концерт: он исполнил три пьесы Р.Шумана, концерт К.Курпинского, а также пьесы прибалтийских композиторов - литовского В.Юргутиса «Ричеркар», латышского Як.Мыдыня «Романс».
Международный музыкальный журнал «Кларнет» писал, что впервые западному слушателю представилась возможность послушать кларнетиста из СССР.
His tone showed the influence of his study with Jacques Lancelot, while his technical display especially in the Kurpinsky Concerto, and highly charged emotional approach were unequaled during the week. He also proved to be one of the friendliest and most gregarious of the Congress faculty (J. Gillespie. The international clarinet congress/ “The Clarinet”, 1984, vol.12.

«В его исполнении чувствуется влияние занятий с Жаком Лансело. Технические возможности - в особенности, в концерте Курпинского - в ярко окрашенной эмоциональной подаче были непревзойдёнными. Он также оказался одним из самых дружелюбных и общительных людей на конгрессе». (Дж. Гиллеспи. Международный конгресс кларнетистов/ «Кларнет», 1984, т.12).

А.Будрис являлся солистом Литовского Национального симфонического оркестра и лидером Квинтета духовых инструментов Литовской Национальной филармонии. В 1972-75 годах он – профессор-эксперт Каирской высшей национальной консерватории. С 1986 по 1989 год был директором и художественным руководителем Литовской Национальной филармонии. С 1992 года – художественный руководитель оркестра духовых инструментов «Trimitas», с которым принимает участие во многих международных фестивалях.
Об интенсивной и разнообразной творческой деятельности солиста-виртуоза А.Будриса свидетельствуют более трех тысяч сольных и камерных концертов, осуществлённых им с 1958 года в главных концертных залах СССР и многих стран мира (США, Канады, Германии, Франции, Италии, Швеции, Швейцарии, Финляндии,Норвегии). Слушатели и критики восхищаются его виртуозной техникой, прекрасным мягким звуком, тонким чувством стиля, исключительным артистическим вкусом, интеллектуальностью, созидательностью, страстностью исполнения. Эти качества позволили артисту овладеть обширным репертуаром и различными стилями камерной музыки – от К.Стамица до О.Мессиана.
Большое внимание музыкант уделяет современной музыке (в особенности французской и литовской), широко пропагандируя её на родине и за рубежом. Многие современные литовские композиторы создали сочинения специально для А.Будриса. Большая часть репертуара музыканта записана в Фондах Литовского радио (более 150 записей), им выпущено 9 компакт-дисков.
Альгирдас Будрис сочетает концертную деятельность с педагогической: он преподает в Литовской академии музыки, с 1985 года – профессор академии. Будрис постоянно ищет новые формы преподавания. Его знания методик различных кларнетовых школ мира позволяют ему формировать собственные принципы педагогической деятельности.
А.Будрис – организатор, инициатор и член жюри молодёжного конкурса исполнителей на духовых инструментах в Литве. Он часто приглашается в качестве члена жюри на международные конкурсы во многие страны мира, проводит мастер-классы.
А.Будрис отмечен многими правительственными наградами своей страны. За заслуги в культуре Литвы профессор Альгирдас Будрис в 1999 году награжден орденом Великого Литовского святого князя Гедиминаса 4-й степени. Он лауреат премии искусства Литовской Республики. Имя Будриса стоит в ряду сорока лучших кларнетистов мира, это записано в книге П.Вестон «Clarinet Virtuosi of Today».
Будрисом написано более 30 научно-методических трудов. Среди них статьи о специфике обучения игре на кларнете, учебные пособия, переложения для кларнета. Он инициатор и организатор конкурсов юных исполнителей у себя в Литве, принимал участие в жюри международных конкурсов и фестивалей.
Проводит мастер-классы в России, Западной Европе и США, Великобритании, Канаде.
Литовская газета «Тиеса» писала 18 марта 1972 года: «Исполнительское мастерство А.Будриса известно каждому, кто более пристально следит за музыкальной жизнью нашей республики. Его дарование ярко проявилось и на симфонических концертах, где Будрис исполнял сольные партии кларнета, и на концертах квинтета духовых инструментов филармонии. Но наиболее совершенно исполнитель проявляет себя во время сольных концертов».


Наставники

Музыка в жизни семьи Будрисов играла важную роль - об этом профессор рассказывает мне во время нашей беседы.
Отец музицировал на гармонике, мать имела прекрасный голос, а братья –причём, все - играли на аккордеоне. Альгирдас, как и братья, тоже начал осваивать аккордеон. С 12 лет Альгирдас начинает заниматься на кларнете в музыкальной школе-десятилетке города Каунаса. С первым учителем юному музыканту повезло. В.Безумас был тонким музыкантом, тёплым человеком и смог привить Альгирдасу любовь к музыке и кларнету.
Рассказывает А.Будрис:
- Стасис, мой старший брат, был талантливым человеком и не только прекрасным аккордеонистом. С золотой медалью окончил среднюю школу. Уже в школе начал рисовать и очень хорошо. Его заметили специалисты. Впоследствии он поступил в художественный институт Литвы и уже после первого курса был послан на усовершенствование в Ленинградскую художественную академию им.Репина, которую закончил как искусствовед. Я часто к нему приезжал. Конечно, моей целью было поступить в консерваторию к известному на всю страну профессору-кларнетисту В.И.Генслеру. А занимался я в это время в Каунасской музыкальной школе-десятилетке, и мой педагог по кларнету В.Безумас тоже хотел, чтобы я учился в Питере. Владимиру Ивановичу Генслеру импонировала моя игра на кларнете, и мы оба планировали, что я буду поступать в Ленинградскую консерваторию. Но поступить не получилось…
Я влюбился. Да! Первая любовь… и она жила в Литве. И это спутало мои планы по поводу поступления в Ленинграде. В то же время я начал заниматься композицией, и меня это сильно захватило. Я принял решение серьёзно заняться композицией и поэтому поступил в Вильнюсскую консерваторию. На два факультета – кларнета и композиции.
Учась на втором курсе, я начал работать в оркестре драматического театра, а уже со второго начал играть в симфоническом оркестре Литовской филармонии. Год это был 1960-й. Причём сразу стал играть партию первого кларнета. Учась в Вильнюсской консерватории, я не перестал дружить с Ленинградом и профессором Генслером. Я часто приезжал в Питер и брал уроки у Генслера. Я ему многим обязан и могу сказать, что он мой главный учитель по кларнету.
В 1964 году Генслера не стало, но Ленинградской консерватории я не изменил и поступил уже в аспирантуру к профессору Владимиру Николаевичу Красавину. Не могу не сказать пару слов о самой кафедре духовых инструментов Ленинградской консерватории. Там были выдающиеся педагоги, которые оставили заметный след в истории исполнительства на духовых инструментах. Кроме перечисленных профессоров, это ещё П.Н.Суханов, Д.Ф.Ерёмин, Ю.А.Большиянов, В.М.Буяновский, другие.
С Красавиным мы подготовили десять концертных программ. Это были замечательные годы. Часто мысленно я возвращаюсь в те времена…


Французская школа – это лёгкость, прозрачность

«Во французской системе музыкального обучения, в методах педагогической работы, есть много спорного, но французская школа игры на кларнете и французская музыкальная педагогическая литература являются одними из самых известных в мире».
А.Будрис.

Интернет сообщает нам, что время, проведённое в Париже, было очень важным для Альгирдаса Будриса. Он полностью перешел на новую систему «Бем», на которой сейчас играют многие кларнетисты в мире. Также он основательно познакомился с французской исполнительской школой, с произведениями французских современных композиторов для кларнета. Всем приобретённым опытом и знаниями он делился на научно-методических конференциях в Таллинне, Москве, Ленинграде и, конечно же, у себя дома, в Литве.
«Я был первым из нашей республики, кому посчастливилось учиться в консерватории Парижа!»,- не без гордости говорит Будрис.

- Альгирдас, поэтому так и напрашивается сам собою вопрос об учёбе во Франции. Расскажите, пожалуйста, об этом. О французской школе исполнительского мастерства на кларнете, которую вы считаете одной из лучших в мире.

- Разница между нашим музыкальным образованием и французским была, конечно. Нельзя забывать, что в России преимущественно немецкая школа. Это ощущалось в исполнительской практике. Мы все играли на кларнетах немецкой системы. Опорное дыхание, выразительный звук, работа над каждой фразой. А французская школа – это лёгкость, прозрачность. Я познакомился с массой новых произведений.
Моим руководителем был профессор Ж.Лансело. Это был прогрессивный кларнетист. Исполнитель нового времени и новой французской школы.
В Париже я подружился с известными французскими музыкантами. Много было концертов в Париже. Мы создали камерный смешанный ансамбль. Играли фрагменты из «Истории солдата» композитора И.Стравинского. Это была в то время играемая музыка. Выступал я много и как солист.
Мы выступали не только в Париже, но и концертировали по всей Франции. Концерты проходили с большим успехом. Что ещё важно. Я перевёл с французского много научно-методической литературы, которой в то время у нас не хватало. А главным в парижском моём периоде было общение. Очень хотелось понять тех людей и их музыкальную культуру. Думаю, я с этим справился.
Среди моих друзей и коллег в Париже не могу не упомянуть имя известнейшего флейтиста современности Жана Пьера Рампаля. Мы с ним подружились не только на музыкальном уровне, но и стали друзьями в жизни. Он мне был очень симпатичен как человек. Думаю, что симпатия была взаимной. Мне посчастливилось играть с ним в ансамбле, и должен сказать, это было восхитительно. Жан Пьер мне часто признавался, что игра в ансамбле ему доставляет наибольшее удовольствие, хотя он был и непревзойдённым солистом и оркестрантом.
В 1946 году, рассказывал Рампаль, он и гобоист Пьер Пиерло основали французский квинтет духовых инструментов, в который входили ведущие духовики Парижа. Все они были и друзьями Жана: Рампаль, Пиерло, Жак Лансело (мой учитель в Париже), фаготист Поль Онн и трубач Гильберт Коерсир. В начале 1944-го года они играли вместе, вещая по ночам из секретной радиостанции-«пещеры». Это была радиостанция, которую фашисты объявили вне закона. Среди исполняемых произведений были пьесы и запрещённых немцами композиторов, таких как Хиндемит, Шенберг и Мийо (они имели еврейские корни). Квинтет оставался активным до 1960-х годов!
Вспоминаю наши беседы, из которых, к удивлению, узнал, что Жан Пьер должен был быть медиком и даже учился в медицинском университете. Его отец был тоже флейтистом и довольно хорошим, играл в Марсельском симфоническом оркестре. Но на каком-то этапе отец решил, что карьера музыканта для его сына не самое лучшее, что может быть. Трудно себе сейчас вообразить, какого превосходного флейтиста-виртуоза в этом случае потерял бы музыкальный мир!
Жан Пьер занялся медицинскими науками. Когда он учился на третьем курсе Марсельского медицинского университета, в 1943 году, немецкие оккупационные войска призвали его на военную службу. Понимая, что его направят на передовую, Рампаль под чужим именем перебрался в Париж, где поступил в консерваторию, которую через пять лет окончил с отличием. Его учителем был Гастон Крюнель. После освобождения Парижа в августе 1944 года Рампаль был приглашён первым флейтистом оркестра оперного театра в Париже. Свои сочинения ему посвящали Франсис Пуленк, Пьер Булез, Андре Жоливе, Алан Хованесс, Жан Франсэ и другие композиторы.


Учителя Альгирдаса Будриса в Ленинграде и Париже

Справка.

Владимир Иванович Генслер (15 (28) января 1906, Санкт-Петербург ― 1 ноября 1963, Ленинград) ― российский кларнетист и музыкальный педагог, профессор Ленинградской консерватории, заслуженный деятель искусств РСФСР (1956).
Красавин Владимир Николаевич (1917-1994) Заслуженный артист РСФСР (1963), дипломант Всесоюзного конкурса (Москва,1941). В 1936 году окончил Ленинградский музыкальный техникум (класс П.Вантробы), в 1941 – Ленинградскую консерваторию (класс А.Березина), в 1938-1972 годах – солист ЗКР симфонического оркестра Ленинградской филармонии, профессор Ленинградской консерватории (с 1938 года – преподаватель, с 1958-го – доцент, с 1967-го – профессор), с 1977-го – профессор Петрозаводского филиала Ленинградской консерватории.

Ж.Лансело родился в Руане, Франция, учился в консерватории города Кан (преподаватель Фернан Блачет), в 1939 году окончил Парижскую национальную консерваторию, класс профессоров Перье Огюст и Фернан Oubradous. Он считается выразителем традиционной французской кларнетовой школы, отличающейся лёгким и прозрачным звуком.
В течение многих лет был профессором по классу кларнета в консерватории Руана, а также в Национальной консерватории Сюперьер де-мюзик де Лион и в «Л'Интернасьональ (французская академия де НИС)». Председатель и член жюри Женевского Международного музыкального конкурса, а также ежегодных конкурсов в Парижской консерватории.


Аллегро, рондо и снова аллегро… или Концертные афиши

«Минск. Малый зал им. Г.Ширмы. Международный фестиваль музыки «Минская Весна-2009». Играет заслуженный деятель искусств Литвы, профессор Альгирдас Будрис (кларнет) вместе с Минским струнным квартетом в составе: Юрий Герман, скрипка, Алексей Власенко, скрипка, Владимир Химорода, альт, Денис Скляров, виолончель. В программе произведения Моцарта, Брамса»…
Это только одна афиша, оставшаяся на память, - из более чем трёх тысяч таких же. А также записи на радио остались, богатая дискография.
Вот некоторые из записей.
И.Брамс, Соната для кларнета (альта) и фортепиано №1 фа минор Op.120 №1. 1.Allegro appassionato. 2.Andante un poco adagio. 3.Allegretto grazioso. 4.Vivace. Диск: Соната для кларнета (альта) и фортепиано №1 фа минор, Op.120 №1.
Диск: И.Брамс. Соната для кларнета (альта) и фортепиано №2 ми-бемоль мажор Op.120 №2. 1.Allegro amabile. 2.Allegro appassionato. 3.Andante con moto. 4.Allegro. Радио. Запись 1981 года.
Моцарт. Концерт для кларнета с оркестром ля мажор (1791) KV622. 1. Allegro. 2.Adagio. 3.Rondo. Allegro. Концерт для кларнета с оркестром ля мажор (1791), KV622.
Запись на радио в 1978 году в картинной галерее Вильнюса. Ян Вацлав Стамиц. Концерт для кларнета с оркестром си-бемоль мажор. 1.Allegro moderato. 2.Adagio. 3.Poco presto. Запись на радио: Стамиц, Концерт для кларнета с оркестром си бемоль, дирижёр Саулюс Сондецкис, (1978).
Запись Радио Литвы: Концерт для кларнета с оркестром си бемоль мажор, № 38 (Литовский камерн. орк. – Саулюс Сондецкис, кларнет – А.Будрис, 1978), Адажио.


Оркестр «Тримитас» – гордость Литовской республики

- Альгирдас, расскажите о национальном оркестре духовых инструментов «Тримитас», в котором вы работали художественным руководителем с 1992 года.

- Я попал в оркестр «Тримитас» совершенно случайно. В 90-х годах у нас, как и на всём постсоветском пространстве, был развал. Меня вызвали в министерство культуры и просто уговорили не дать «Тримитасу» уйти в никуда. Хотя бы на полгода взять как бы шефство над ним. Своим авторитетом и энергией спасти коллектив. Вот так эти полгода превратились в… почти 20 лет.
Начал я с того, главным дирижером снова назначил Ромутиса Бальчюнаса. Это был опытный профессионал, и он знал, как работать с духовым оркестром. Была большая проблема с финансированием коллектива. Многие хорошие музыканты ушли в другие оркестры.
Были и такие чиновники в правительстве, которые ратовали за закрытие оркестра. У меня сложились хорошие отношения и с министром культуры, и с правительственными деятелями. В то время создавался президентский военный оркестр, и некоторые в верхах посчитали, что этого будет для Вильнюса достаточно. Но мой голос был услышан.
Имелось много сложностей, особенно для меня. Я был ещё заведующим кафедрой консерватории. И как музыкант не хотел терять исполнительской формы. Но я задался целью: оркестр должен жить! По сути, это было его второе рождение. Одним из моих условий, как я уже говорил, было возращение в коллектив его бывшего руководителя Р.Бальчюнаса - удивительно одарённого дирижёра, хотя и непростого человека. Сейчас о нём выходит книга, в которой есть и мои воспоминания.
Думаю, при своём втором рождении оркестр превзошёл себя. Он завоевал ведущие места на престижных международных конкурсах и фестивалях. Были гастроли по всей Европе. Пять раз оркестр становился ведущим коллективом на фестивале в Сан-Ремо. В Германии на одном из конкурсов Бальчюнас признан лучшим дирижёром.

От автора.

Кстати, ещё в 1963 году мой музыкальный наставник в Вильнюсе военный дирижёр Иосиф Моисеевич Манжух, будучи в составе комиссии, определявшей кандидатуру на должность главного дирижёра оркестра «Тримитас», приложил немало усилий для того, чтобы оркестр возглавил именно Ромутис Бальчюнас. К Манжуху прислушались и потом не пожалели об этом. Позволю себе привести небольшую выдержку из моего очерка «Дело его жизни».
«…Нельзя не сказать и ещё об одном знаменательном моменте в культуре Литвы, к которому И.М.Манжух имел непосредственное отношение. С 1964 года начался золотой век Литовского государственного оркестра духовых инструментов «Тримитас», который стал неотъемлемой частью литовской национальной культуры. Расскажем нашим читателям об этом удивительном коллективе. В бывшем Союзе он заявил себя одним из первых среди профессиональных духовых оркестров, не находящихся в штатных расписаниях Советской Армии. Первым таким оркестром был духовой оркестр в Москве под управлением Ивана Петрова, бывшего начальника военно-оркестровой службы СА, генерал-майора».
Об истории и сегодняшнем дне оркестра «Тримитас».
В разные периоды оркестр возглавляли V. Žilius, V.Aleksa, M.Tamošiūnas, L. Čiapas, R. Pašiūnas, R. Petraitis. Каждый из них внёс свою ощутимую лепту в развитие исполнительского уровня коллектива, триумф которого начался в 1964 году, когда за дирижёрский пульт встал Маэстро Рамутис Бальчюнас. Именно его замечательная энергия, инициатива и талант дали оркестру путевку в жизнь на долгие годы. В 1971-м году оркестр получил статус государственного музыкального коллектива.
После восстановления независимости Литвы, государственный оркестр духовых инструментов «Тримитас» представлял страну повсюду в мире. Выступил с концертами во многих европейских странах: в Болгарии, Польше, Венгрии, Чехии и Словакии, Финляндии, Швеции, Англии, Франции, Испании, Италии, в Нидерландах, Люксенбурге, Исландии, Ирландии, Норвегии.
В программах «Тримитаса» есть оригинальные классические и современные произведения, а также джазовые пьесы; не забыта и лёгкая музыка.
Оркестр выступает с выдающимися духовиками мира, такими как D.Morisson (Австралия), S. Mead (Великобритания), S. Nakariakov (Франция), J. Warburton (Великобритания). С композиторами и дирижёрами, среди которых J. Haan (Нидерланды), J. Heide (Нидерланды), D. Linch (США), B. Langeler (Нидерланды), J. Purins (Латвия), S. Dafi (США), V.Michnovič (Беларусь), J. Jansen (Германия) и другие.
Тримитас выступает с такими известными солистами вокалистами, мастерами культуры Литвы, как: V. Noreika, V Juozapaitis, A. Krikščiūnaitė, E. Kaniava, Р. Juzukonytė, J. Leitaitė, E. Seilius, M.Vitulskis.

Из прессы:
«Государственный оркестр духовых инструментов «Тримитас» открыл свой 58-й сезон. Новый 2014-2015 летний сезон был насыщен богатой и интересной программой. Слушателям представлены новые концертные произведения.
В концертах приняли участие хорошо известные любителям музыки представители оперного жанра: лауреат государственной премии тенор Виргилиус Норейка, кларнетист-виртуоз профессор Альгирдас Будрис, тромбонист Балчутис и молодые исполнители – ученики Национальной школы искусств имени M.K.Чюрлёниса: E. Dačinskaitė, I. Jankauskaitė, S. Petronytė, L. Kanevičius, L. Jakutis, Е. Jarašūnas. Также в программе прозвучали популярные произведения классических и современных композиторов.
Для детей «Тримитас» предложил программу пьес английских композиторов «Дань E.Elgar (1857-1934) и G. Holst (1874-1934)». Концерты состоялись не только в Вильнюсе, но и в Каунасе.
В 2015 году оркестру предстояло участие в одном из крупнейших, самых популярных европейских фестивалей «Musikparade 2015» в Германии. Прозвучали произведения: «J.S.Bachas и «Зов» fuga», «M.K.Čiurlionis «Зов». Участие оркестра в международных праздниках и конкурсах – это давняя традиция».


Певучим звуком обнимая…
или Мастер-классы мастера

Материалы Интернета.
Мастер-класс проводит член жюри Международного юношеского конкурса имени Е.А.Мравинского А.Будрис (Литва).
30 октября 2014 г. мастер-класс профессора, завкафедрой деревянных духовых инструментов Литовской Академии музыки Альгирдаса Будриса.
А.Будрис – известный солист-виртуоз, за почти полвека артистической деятельности давший более трёх тысяч сольных концертов, является и опытнейшим педагогом, воспитавшим целую плеяду талантливых артистов, выступающих сейчас со многими оркестрами мира и побеждающих на конкурсах самого высокого ранга.
А.Будрис – истинный энтузиаст своего дела, щедро делится бесценным опытом не только со своими учениками, но и со всеми слушателями, посещающими мастер-классы, которые он проводит не только на всём постсоветском пространстве, но и в европейских странах и в США.
На занятии профессора участник Шэнь Тяньи показал «Первую рапсодию» французского композитора Клода Дебюсси. Профессор сразу отметил, что у юноши очень хорошее дыхание и звук, но в импрессионистской музыке очень важно найти «краску»; ведь импрессионизм – это особое настроение и особое состояние.
А.Будрис объяснил: «Французская речь и интонации отличаются тем, что построены на чувстве, на особом дыхании, так же должна звучать и французская музыка». Больше сорока минут он работал с молодым исполнителем над каждой фразой этого сложнейшего музыкального произведения. А.Будрис добился того, что все поставленные им задачи были выполнены: меньше стала слышна работа языка, легато стало более выразительным, молодой музыкант начал более чутко прислушиваться к гармонии, фраза кларнета стала продолжением фразы фортепиано, между инструментами завязался диалог, фразы стали более длинными, идущими изнутри, «от сердца».
Следующий участник – прошедший во второй тур кларнетист, москвич Николай Ларин, он показал 1-ю часть ля-мажорного концерта Моцарта. С ним профессор также провёл полноценный урок.
Прослушав фрагмент этого произведения из третьего тура, Альгирдас Будрис сказал: «Вы сыграли очень ритмично, хорошим звуком, но Моцарта я там пока не услышал. Ведь Бах, Моцарт, Брамс – гениальные композиторы, имеющие свой, особый дух. Моцарта вообще мало кто играет хорошо. Для его музыки нужно найти звук. Нужно его петь не из горла, а от «опоры», как делают вокалисты. Всё должно играться очень естественно. Всё должно быть просто, натурально, певуче. Играть нужно не нотами, а звуком, обязательно нужно слушать гармонию, постоянно должен присутствовать внутренний ритм, каждую фразу нужно обнимать певучим звуком, выстраивающимся в линию».
Профессор закончил занятие только тогда, когда убедился, что в каждом мотиве есть значительные улучшения и молодой музыкант пойдёт в верном направлении в работе над произведением, которое является одной из ценнейших жемчужин в сокровищнице мировой музыки.
Далее А.Будрис занимался с участницей Калиянуровой Софией (Караганда). Девушка выбрала для занятия «Конкурсное соло» Анри Рабо из программы второго тура. Профессор, похвалив девушку за выступление на конкурсе, сразу отметил и недостатки, которые ему удалось тут же, на месте, устранить: «Вы играете «открытым» звуком, поэтому ноты не соединяются во фразы; из-за этого звучит и резонирует только средняя часть кларнета, а верхняя и нижняя части не звучат. Звук надо «закрыть», округлить при помощи опоры». Талантливая ученица, выполняя все указания профессора, также добилась значительного улучшения прямо на глазах у заинтересованных зрителей.
Мастер-класс этого выдающегося педагога дал новые и полезные знания не только кларнетистам, но и всем остальным музыкантам, присутствовавшим в зале. Многие из них, посетив занятие Альгирдаса Будриса, увидят и услышат в музыкальных произведениях, над которыми они работают, новые краски и новые задачи и подойдут к исполнению этих задач более вдумчиво и тонко, что поможет им достичь следующего уровня в освоении этого высокого мастерства – владения музыкальным инструментом.


Ещё раз о значимости VII Международного юношеского конкурса имени Мравинского

Альгирдас Будрис – член жюри VII Международного юношеского конкурса имени Е.А.Мравинского. Номинация «Деревянные духовые инструменты».
На этом престижном конкурсе он принимает участие в жюри вместе с такими известными музыкантами, как Кирилл Соколов, заслуженный артист России, профессор Санкт-Петербургской государственной консерватории имени Римского-Корсакова, как председательствующий в жюри Вольфганг Вендель, профессор Высшей школы музыки города Карлсруэ и Высшей школы музыки города Гейдельберга (Германия), Лииса Этцель - профессор, руководитель отделения духовых инструментов, заместитель директора отделения оркестровых инструментов Академии музыки имени Сибелиуса в городе Хельсинки, Анатолий Любимов - народный артист Российской Федерации, профессор Российской Академии музыки имени Гнесиных (Москва).


- Альгирдас, о Вашей работе с созданным Вами квинтетом очень необычно отзывается известный литовский флейтист А.Визгирда: «Играя с Альгирдасом в квинтете, так и ждёшь, когда он вступит. И сразу в ансамбль как бы вливается тёплый, солнечный, золотой свет». Расскажите, пожалуйста, об этом квинтете духовых инструментов. А также - хоть немного - и о Ваших гастрольных поездках.

- Идея создать такой коллектив появилась у меня в 1964 году. Откуда она возникла? Скорее всего, от моей любви к камерной музыке. В первом составе были и мои друзья, и единомышленники: А.Армонас – флейта, И.Римас – гобой, И.Сланкаускас – фагот, А.Рачкаускас – валторна, и я, ваш покорный слуга.
С ансамблем мы объездили почти весь Союз, были и за рубежом. Для нас писали музыку многие известные литовские композиторы, такие как Ю.Юзелюнас, Ю.Юзопайтис, В.Юргутис, А.Бражинскас и другие. Играли мы много классических оригинальных произведений для этого состава, а также и современную музыку. 25 лет жизни я отдал этому замечательному коллективу!
Сейчас вспоминаю свои концертные поездки: сольный концерт в Севастополе, после этого наутро лечу на другой край мира и уже играю в Лондоне!
Поражаюсь, как я всё успевал. И ведь были сотни таких случаев. Скажу, что меня ждали везде. Это и преподаватели музыкальных учебных заведений, студенты, любители кларнета и камерной музыки. Я играл и в Москве, и в Ленинграде. Трудно даже назвать город, где я не побывал бы с концертом. Да, и в Одессе, где ты, Борис, учился в консерватории, выступал и привозил туда на конкурс своих студентов. Там я не только познакомился, но и подружился с твоим педагогом Калио Мюльбергом. Замечательный человек и музыкант. Был у него дома и даже помню его отца, в прошлом циркового артиста. Причём не простого: он первым в Союзе выступал в цирке на батуте!
Продолжая тему моих гастролей, хочу добавить, что в Америку я ездил девять раз. Это было как бы отголоском моего сольного выступления в Лондоне в 1964 году на международном конгрессе кларнетистов. Съехались туда и известные профессора, и не менее известные исполнители. Читались лекции. Проводились мастер-классы. Американский профессор после концерта пригласил меня в турне по Америке. Кстати, сам этот профессор – редактор международного журнала «Кларнет».
Затем я был на подобном конгрессе в Канаде. Там тоже собрался представительный форум кларнетистов. А затем я ещё раз участвовал в подобном конгрессе в Америке.



«Не влюбиться в его исполнение было невозможно!»

«Мы часто встречались в Москве и Ленинграде с моими коллегами. Были совместные выступления, конкурсы, куда мы привозили своих учеников, мастер-классы в разных городах, семинары духовиков,- рассказывает Будрис.
«Музыкальная жизнь 70-х, 80-х годов, вплоть до 90-х, кипела. С благодарностью вспоминаю В.Соколова, М.Шапошникову, Л.Михайлова, И.Мозговенко, В.Безрученко, К.Мюльберга, Чарльза Найдика, кларнетиста из Америки, который занимался в аспирантуре у Б.А.Дикова. Я более 30 лет заведовал кафедрой духовых инструментов в Вильнюсской консерватории и поэтому мог организовывать различные семинары в Литве. Мы принимали всех очень хорошо. И уровень был хорошо продуман, участники получали много пользы от таких наших встреч».

- Кстати, Альгирдас, Маргарита Шапошникова, которую Вы упоминаете, Вас очень хорошо помнит и с большим почтением о Вас отзывается! Дадим слово народной артистке России, профессору Российской академии музыки имени Гнесиных, лауреату международных конкурсов, основателю академической Школы саксофона в России Маргарите Константиновне Шапошниковой.

«Борис, я очень рада, что и об Альгирдасе Будрисе у тебя появится рассказ. Хочется сказать много хороших слов о моём товарище по цеху, с которым мы знакомы огромное множество лет. Середина 70-х... Какие замечательные музыканты нас окружали в то время – студенты и педагоги в Москве и в Ленинграде! В.Безрученко, В.Соколов, Л.Михайлов. Преподаватели-профессоры: В.Генслер, А.Володин, А.Штарк, Н.Платонов, В.Красавин, И.Пушечников, Б.Диков, И.Бутырский... Сейчас все они – легенда и история духового исполнительства. Легендой можно с полной уверенностью назвать и Альгирдаса Будриса!
Много времени прошло, а я его прекрасно помню. Умный, интеллигентный, красивый мужчина – и всё это было исключительно созвучно с его игрой на кларнете... Какой благородный звук на инструменте – он просто пел! Фраза за фразой – с такими чудесными обертонами звучания, что нельзя было не влюбиться в его исполнение и в него самого. Мастерски передать слушателю стиль и эпоху композитора – качество, присущее художникам и профессионалам только самого высокого класса...».


Большинство состоявшихся литовских кларнетистов – ученики А.Будриса.

За плечами Альгирдаса Будриса десятки лет педагогической деятельности. Среди его учеников более десяти лауреатов международных конкурсов, четыре лауреата всесоюзных конкурсов, много лауреатов конкурсов республиканских исполнителей на духовых инструментах.
А.Будрис: «По поводу моей педагогической деятельности. Могу сказать без преувеличения, что в Литве большинство кларнетистов, педагогов – это или мои ученики или уже ученики учеников».
Вот лишь немного об учениках Будриса.
К. Блюис - директор консерватории в Каунасе.
В. Жемайтис - преподаватель музыкальной гимназии в Каунасе.
А.Талочка - концертмейстер группы кларнетов оркестра Литовской Национальной филармонии.
А.Довейка был концертмейстером группы кларнетов оркестра Литовской Национальной филармонии, преподавателем школы искусств имени Чюрлёниса (увы, трагически погиб).
Ю.Черниюс – доцент Литовской академии музыки и театра.
П.Нарушис –профессор клайпедского филиала Академии музыки и театра.
А.Пупкявичюс - преподаватель вильнюсской музыкальной школы.
А. Федотавас - доцент Литовский академии музыки и театра.
Д. Кишунас – лауреат международного конкурса имени Е.А.Мравинского.
В числе учеников маэстро известный саксофонист, джазовый музыкант, лауреат Национальной премии Литвы P.Вишняускас и другие.
Ученик Будриса Мохамед Хамди из Каира, преподает в Каирской академии музыки, выступает как солист-кларнетист с симфоническим оркестром Каира и Каирского оперного оркестра вот уже более двадцати лет!

*******************************************************************
СМИ египетской столицы:

Египетская пресса писала о Будрисе по-восточному витиевато:
«Будучи артистом-виртуозом самого высокого класса, А.Будрис напоминает ювелира, обрабатывающего алмаз. Своим инструментом он достигает самых разнообразных звучаний, выражая тонкую гамму оттенков чувств – от нежной, светлой радости до глубокой скорби».

*****

- Понас Альгирдас! Понас Мокитояс!
Это обращение к учителю в Литве (mokytojas – учитель). Вот и я хочу закончить свой очерк словами на литовском.
К сожалению, рамки жанра не позволяют нам рассказать всё о Вашей интересной, насыщенной богатыми событиями творческой жизни, дорогой Альгирдас. Что бы Вы на прощание пожелали нашим читателям?

- Чего мы добиваемся от себя и от ученика при игре на инструменте? Любой педагог скажет: божественного звука, идеального ритма и безупречной интонации. Вы скажете, это верх совершенства? – Да! Но к этому надо стремиться! Вот этого неутомимого стремления к совершенству я вам и желаю от души, дорогие коллеги!