Кулибин - гениальный русский механик,
инженер и изобретатель
Иван Кулибин по праву считается символом русского изобретательства. Количество изобретений, которые принадлежат ему, просто поражает воображение. Трагедия в том, что большая часть изобретений была использована только после смерти их создателя, причём нередко сначала иностранцами. Поэтому, его вклад в российскую и мировую науку без сомнения колоссален, но, к сожалению, до сих пор не оценен по достоинству. Кулибин в буквальном смысле намного опередил своё время.

Иван Петрович Кулибин родился 10 апреля 1735 года по старому стилю в Нижнем Новгороде, в семье мелкого торговца мукой. Его отец был старообрядцем и воспитывал сына в строгих правилах, приучая к труду. Юному Ване надлежало только освоить грамоту у дьячка по псалтырю и часослову, а затем приступить к работе в качестве помощника отца. Но Иван пошёл дальше и стал самостоятельно изучать науки по книгам, в том числе по сочинениям Михаила Ломоносова. А всё свободное время тратил на конструирование различных игрушек — «флюгеров, толчей, меленок». Наибольший интерес вызывало устройство мельниц и часов. Так уже в молодости он проявил настолько исключительные способности к изготовлению различных механических устройств и оптических приборов, что отец не стал обучать его своему ремеслу, как было принято в купеческих семьях, а позволил заниматься слесарным и токарным делом.

Особенно поразила Ивана работа часов. Пытаясь понять работу часового механизма, юный Кулибин пришел к выводу, что ему не хватает знаний. Помогли книги: Г. В. Крафта «Краткое руководство к познанию простых и сложных машин, сочиненное для употребления российского юношества», Вольфа «Приемы циркуля или линейки, или Избраннейшее начало в математических искусствах», другие сочинения отечественных и зарубежных авторов. Но чтобы самому собрать часовой механизм, нужны были специальные инструменты. Делу помог случай. Будучи по случаю в Москве он познакомился с часовщиком Лобковым, который не только передал пытливому юноше свои навыки и знания, но и безвозмездно вручил набор необходимых инструментов, с помощью которых открывает в Нижнем Новгороде часовую мастерскую. Так он вплотную приступил к ремонту и конструированию часов. Когда ему исполняется 23 года, умирает его отец. Работы в мастерской у Кулибина было немного, хотя его клиенты и были людьми состоятельными, часы тогда имел ещё не каждый. Поэтому большую часть времени Иван посвящал изобретениям. Помогал ему деньгами друг отца купец Михаил Костромин, тоже из староверов. Но после починки «замысловатого снаряда, показывающего делянки суток», принадлежавшего губернатору Аршеневскому, авторитет мастера резко возрос. Нижегородская знать, дворяне, помещики, купцы стали постоянными клиентами Кулибина.

В 1764-66 годах Кулибин также работал над громадными телескопами и электрической машиной, которую знакомый купец по его просьбе привёз из Англии. Не будучи знакомым даже с азами профессии шлифовальщика, пытливым умом Иван Петрович дошёл до определения фокусных расстояний. Своими руками он собрал станок для шлифовки и полировки линз и зеркал. За два года Кулибин смастерил два телескопа и один микроскоп. В телескопы "видна была Балахна весьма близко, хотя и с темнотою, но чисто". Город Балахна находился в 32 километрах от Нижнего Новгорода, так что увеличение кулибинских телескопов было довольно большим. Кулибин продолжал уделять особое внимание изучению и конструированию часовых механизмов. Одной из первых его "поделок" стали уникальные карманные часы в металлическом корпусе.

Прослышав о намерении Екатерины II совершить поездку по волжским городам и посетить Нижний Новгород, Кулибин задумался, «какие пристойные сделать часы, которые представить к поднесению ея императорского величества», и вскоре, как вспоминал сам мастер, он «начал рисовать рисунки, чтобы быть часам яичной фигурой». Кулибин поделился своим замыслом с купцом Костроминым, который согласился помочь при условии, что «волшебное художество» они преподнесут императрице вместе. Он поддерживал финансами всю семью мастера и его помощника Алексея Пятерикова, выделяя средства на приобретение необходимых инструментов и материалов.

В 1767 году Екатерина II совершала поездку по стране, и путь её проходил через Нижний Новгород. Купец Костромин, заручившись поддержкой губернатора Аршеневского, добился привилегии представить царице самородка Кулибина и его произведения. Особенно предполагалось произвести впечатление на царицу необычными часами. Но, говорят, как раз в это время Кулибин ещё занимался созданием электрической машины и микроскопа. Возможно поэтому, когда Екатерина 20 мая 1767 года прибыла в Нижний Новгород, часы ещё не были закончены. Представленный губернатором Кулибин продемонстрировал государыне созданные им электрическую машину, телескоп и микроскоп, рассказал о незаконченных часах и преподнёс сочиненную в её честь оду. Екатерина II была восхищена работами мастера, очень заинтересовалась рассказом о часах и пригласила Кулибина посетить Зимний дворец, как только его «времясчислительный снаряд» будет готов. Кроме того, Кулибин показал ей и свои оптические инструменты.

Работу над часами Кулибин завершил в марте 1769 года и сразу же вместе с купцом Костроминым отбыл в Санкт-Петербург. Размером с гусиное яйцо, часы имели механизм часового боя, музыкальный аппарат, который мог воспроизводить несколько мелодий, и миниатюрный механизм, приводивший в действие фигурки в столь же крошечном встроенном театре: "В нем ежечасно растворялись маленькие Царские двери, за которыми виднелся Гроб Господень, по сторонам двери стояли два воина с копьями. Отворялись двери златого чертога, и появлялся ангел. Камень, приваленный к двери, отваливался, дверь, ведущая в гроб, открывалась, стража падала ниц. Через полминуты появлялись жены-мироносицы, куранты играли три раза молитву "Христос Воскресе", и двери затворялись". В полдень часы исполняли музыку, сочинённую Кулибиным в честь приезда императрицы Екатерины II в Нижний Новгород. В любой момент с помощью специального механизма можно было включить театр-автомат. Иван Петрович проработал над часами больше трёх лет (в 1764-67) и сумел поместить в "гусиное яйцо" 427 деталей!

Кулибин и Костромин предстали в Петербурге перед царскими очами с целым набором подарков, то были уже готовые часы "яичной фигуры", телескоп, микроскоп и электрическая машина. Подаренные часы, да изобретённые Кулибиным, независимо от англичан, телескоп и микроскоп Екатерина II потом отправила в Кунсткамеру. Телескопы и микроскоп, к сожалению, до нашего времени не сохранились, хотя в составленном самим Кулибиным реестре его изобретений, имеется запись, что они "ныне хранятся в Кунсткамере Академии наук". Пропали они, насколько известно, вскоре после революции.

Поднесённый императрице дар произвёл на неё столь сильное впечатление, что она предложила талантливому мастеру возглавить механические мастерские Академии наук. Кулибин дал согласие. «Для лучшего успеха, — говорилось в постановлении дирекции Академии наук, — находящихся в Волковом доме от Академии наук зависящих художеств и мастерств принять в академическую службу на приложенных при сем кондициях нижегородского посадского Ивана Кулибина, который искусства своего показал уже опыты, и привести его к присяге».

По приглашению директора Академии наук, графа Владимира Григорьевича Орлова, Кулибин переехал в Петербург и в 1770 г. вступил на службу заведующим механической мастерской при Академии наук. Так начался новый, наиболее яркий, этап в жизни и творчестве «нижегородского посадского, вельми прилежного до всякого сотворения примудростей диковинных».

В Академии Кулибину было положено жалованье — 300 рублей в год, жильё с отоплением и большая мастерская. Он с головой ушёл в работу. В мастерских, созданных ещё усилиями А. К. Нартова и М. В. Ломоносова, насчитывалось шесть отделений (инструментальное, столярное, токарное, барометрическое, оптическое и пуансонное) с хорошим станочным парком, научно-исследовательским оборудованием и многопрофильным инструментарием. Геодезические, гидродинамические и акустические приборы, готовальни, астролябии, электрические банки, телескопы, подзорные трубы, микроскопы, солнечные и иные часы, барометры, термометры, ватерпасы, точные весы — таков далеко не полный перечень сделанного в мастерских под руководством Кулибина. «Главный механикус отечества» тщательно подбирал и усердно обучал молодых рабочих и мастеров. «Тех мальчиков, — писал Кулибин Комиссии Академии наук, — которые мне отданы в обучение, я должен как до полудни, так и после полудни учить не упуская времени». Он заботился и об улучшении условий их труда и быта, и о расширении мастерских, вся работа которых определялась научными изысканиями Академии наук

Будучи заведующим механической мастерской при Петербургской Академии наук, Кулибин сконструировал ещё и карманные "планетные" часы, применив в них компенсационное устройство новой системы; кроме часов, минут и секунд, часы показывали месяцы, дни недели, времена года, фазы Луны. Кулибин часто присутствовал и при астрономических наблюдениях царицы. Разрабатывая карманные "планетные" часы, он также создал удачное компенсационное устройство, которое выгодно отличалось от аналогичного устройства английского часовщика Арнольда. Им были созданы проекты башенных часов, миниатюрных "часов в перстне" и др. Разработал он также новые способы шлифовки стёкол для изготовления микроскопов, телескопов и других оптических приборов.

Помимо своих непосредственных обязанностей - починки слесарных и токарных инструментов, а также обучения молодых мастеров мастерской Академии наук, Иван Петрович активно занимался и изобретательством. Особое внимание он уделял мостостроительству. И, как позднее оказалось, рано.

«С начала моего в Санкт-Петербург приезда, — писал однажды Кулибин, — усмотрел я в вешнее время по Большой Неве обществу многие бедственные происшествия. Множество народа, в прохождении по оной имеют нужду, проходят с великим страхом, а некоторые из них и жизни лишались: во время шествия большого льда вешнего и осеннего, перевоз на шлюпках бывает с великим опасением и продолжается оное беспокойство через долгое время». Так зародилась у Кулибина идея однопролётного моста без промежуточных «быков». И вот в 70-х годах XVIII века Кулибин спроектировал деревянный мост через реку Неву с длиной пролёта 298 метров (до этого использовались мосты с пролётом 50-60 метров), предложив использовать оригинальные фермы с перекрёстной решёткой.

Узнавший о кулибинском замысле светлейший князь Г. А. Потёмкин проявил к нему большой интерес и исходатайствовал для проведения необходимых работ тысячу рублей. По окончании проекта Кулибин немедленно приступил к созданию модели своего детища.

В конце декабря 1776 года построенная Кулибиным 14-саженная модель этого моста, т.е. в 1/10 натуральной величины, была испытана на академическом дворе специальной академической комиссией. Сразу же после их успешного завершения на середину модели к Кулибину взошел Эйлер и тепло поздравил изобретателя с большим успехом. «Теперь Вам остается, — добавил великий математик, — построить нам лестницу на небо». Проект получил очень высокую оценку Л. Эйлера, Д. Бернулли, С. К. Котельникова, С. Я. Румовского и других и комиссия вынесла заключение о возможности строительства моста через Неву, и получил широкую известность среди общественности. Екатерина II в качестве награды выдала изобретателю 2000 рублей и вручила ему специально изготовленную золотую медаль на андреевской ленте. На лицевой стороне медали было изображение императрицы и надпись «Достойному», на обратной — рельефы двух богинь, символизирующих союз Науки и Искусства. Богини держали лавровый венок над именем Кулибина, а надпись гласила «Академия наук - механику Ивану Кулибину». Почётная награда давала право её владельцу беспрепятственно в любое время входить в Зимний дворец наравне с высшими чинами империи. Однако по непонятным причинам проект моста так и остался проектом. Позднее неутомимый Иван Петрович занимался принципиально новым видом мостов - металлическими. Полностью технически обоснованные, его проекты всё равно были отклонены. Казалось, какой-то рок тяготеет над изобретателем. Российская империя не жалела денег на архитектурные памятники и нередко безумное по размаху строительство, но мосты Кулибина (всего он разработал три деревянных и три металлических моста), которые по-настоящему стали бы первыми подобными сооружениями в мире, остались невостребованными.

Известно, что Кулибин постоянно находился в тесном контакте с Л. Эйлером, его сыном А. Эйлером, Э. Лаксманом, С. Я. Румовским, С. К. Котельниковым, Н. И. Фуссом, другими крупнейшими учеными екатерининской поры. Многие машины и инструменты, созданные в мастерских, по качеству и уровню превосходили зарубежные аналоги. Конструкторские разработки, как правило, сопровождались разъяснительными текстами, получавшими неизменно высокую оценку ученых мужей.

Вскоре после случая с мостом Иван Петрович прекратил свои инженерные опыты и занялся только изобретательством. В 1779 году им сконструирован знаменитый фонарь-прожектор ("огромное зажигательное стекло"), который давал сильное освещение при слабом источнике. Его основой служило вогнутое зеркало, состоявшее из огромного количества отдельных стекол. Помещённый в фокусе источник света, лучи которого отражались от зеркальных кусочков, производил сильнейший осветительный эффект. «Слепящий зраки фонарь» вызвал большое впечатление в Петербурге. О нём непрестанно писали и говорили. Г. Р. Державин воспел кулибинскую диковинку в одном из своих стихотворений. Кулибин предложил и описал сферы возможного применения этого фонаря, в том числе — на каретах. Известно, что он также продавал изобретённые им фонари в 1780 году, прикладывая к ним подробные описания «в обособливой книжечке». По данным Архива Академии наук, описание «зеркальных фонарей» было напечатано по просьбе изобретателя в 1783 году в Академической типографии тиражом 1000 экземпляров. Кулибин никогда не делал секрета из своих изобретений, напротив, открыто описывал их в мельчайших подробностях. Права изобретателя тогда ещё никак не защищались, и фонарь, благодаря предприимчивым людям, освоившим его производство, широко использовался в промышленности и на флоте. Им освещались мастерские, кареты, суда, маяки и др. При помощи обыкновенных зеркал Кулибин осветил тёмные переходы Царскосельского дворца и создал карманные электрофоры. Занимался вопросами варки специального стекла - флинтгласса для ахроматических объективов по рецепту академика Крафта. Изобрёл в 1782 году машинные суда для водоходства: "судно шло противу воды, помощью той же воды, без всяко посторонней силы...". Кулибин неизменно участвовал в оформлении различных карнавалов, празднеств, торжественных ассамблей, балов. Он выказывал чудеса изобретательности, устраивая всевозможные фейерверки, «световые шутихи», оптические забавы, аттракционы. Для маленьких великих князей Константина и Александра он придумывал всякие механические игрушки (солдатики, самокатки, заводные зверюшки), потешные «для зраку прилежные трубки стеклянные», иллюминации.

Екатерина II же не упускала случая показать себя «сущей и щедрой наук и художеств покровительницей». Внешним обликом Кулибин напоминал простолюдина (окладистая борода, подпоясанный кушаком незамысловатый кафтан, шапка, сапоги), поэтому забота о нем как бы символизировала радение о всем российском народе. Она всякий раз выказывала свое расположение к Кулибину и всегда удовлетворяла его ходатайства, нередко без согласования с Е. Р. Дашковой — директором Академии наук. Это задевало самолюбивую княгиню и влияло на её отношение к изобретателю. Со временем оно становилось всё более холодным. Дашкова начала по любому поводу вмешиваться в работу мастерских, контролировать их руководителя, чинить ему всяческие неудобства и препятствия. По её распоряжению к Кулибину для надзора за ним был приставлен специальный инспектор Шерпинский. Помимо непосредственных обязанностей по руководству мастерскими, на талантливого изобретателя были возложены чуждые ему хозяйственные и торгово-закупочные дела для всей Академии наук. Все вместе взятое вынудило Кулибина в 1787 году уйти с поста руководителя академических мастерских.

В 1791 году Кулибин изобретает прототип современного велосипеда и легкового автомобиля - механическую повозку-самокатку, в которой он применил маховое колесо, тормоз, коробку скоростей, пружины и даже подшипники качения. Повозка приводилась в движение человеком, нажимавшим на педали. Модель «самокатки» не сохранилась, её удалось восстановить по оставшимся чертежам, и теперь в Государственном политехническом музее в Москве можно посмотреть, как она работала. Но и это изобретение не было использовано. В том же году Кулибин разработал конструкцию "механических ног". Это был удивительный даже по нашим временам ножной протез. Первый образец был изготовлен для офицера Непейцина, потерявшего под Очаковом ногу. Как писал Кулибин, офицер ходил с тростью, садился и вставал, а впоследствии стал свободно передвигаться без трости, «...обувался в шелковые чулки, башмаки и сапоги, ибо у приделанной ноги плюсня должна быть для обуви разгибная, с пружиною на шалнире, чтобы обуваясь при надевании чулка могла разгибаться подобно натуральной». И опять правительство не придало этому никакого значения. А после войны 1812 года некий французский предприниматель ознакомился с чертежами русского самоучки и сколотил миллионное состояние - именно на протезах.

Притеснения со стороны Дашковой, однако, продолжались. Она не упускала случая материально ущемить Кулибина. Семнадцать лет простоявшая во дворе Академии наук деревянная модель кулибинского одноарочного моста (так и не воплощённая в реальной постройке) распоряжением академической директрисы была в спешном порядке перенесена на территорию Таврического дворца и поставлена в саду через канаву на всеобщее обозрение. Наконец, в ноябре 1793 года Кулибин по приказу Дашковой был выселен из занимаемой им казённой квартиры. Тем не менее мастер продолжал свою работу.

В 1793 году Иван Петрович построил первый в мире лифт, поднимавший с помощью винтовых механизмов кабинку. Однажды в коридорах Зимнего царедворцы не без удивления наблюдали за тучным увальнем А. А. Безбородко. На сей раз канцлер пребывал в несвойственном для него состоянии возбуждения и экзальтации. Как выяснилось, он только что взлетел с первого этажа в царские аппартаменты в «самоподъемном кресле». Созданный Кулибиным подъёмный механизм действовал с помощью одного или двух человек: специальные гайки, двигаясь по двум вертикально установленным ходовым винтам, поднимали площадку с кабиной. Подъёмное кресло стало одним из наиболее любимых развлечений у высших сановников и дворцовой челяди.

В 1794 году Кулибин создал оптический телеграф для передачи условных сигналов на расстояние. Однако созданный телеграф никого в России не заинтересовал и был сдан в архив. Зато в 1835 году для установки телеграфа в Россию будет приглашен инженер Шато — сотрудник Клода Шаппа (с именем французов-братьев Шапп и связывают изобретение телеграфа). Правительство заплатит ему за «секрет» оптического телеграфа 120 тысяч рублей и 6 тысяч годовой пожизненной пенсии.

В 1797 году за починку башенных часов Зимнего дворца и обновление боевых часов в самом дворце Иван Петрович Кулибин получил 124 рублей 35 копеек. Более подробно об этом есть сведения в деле о И. П. Кулибине, составленном заведующим общим архивом Министерства Императорского Двора Г. В. Есиповым, начатом в 1792 году и оконченном в 1799 году. В нём приложена писанная рукою Кулибина записка, в которой сообщается, что механик Кулибин получает жалование в 1200 рублей и казённую квартиру, а с 1797 года "содержит над Зимним замком боевые астрономические часы по величайшему повелению (императора Павла I), также в 1799 большую половину года употребил на разобрание, перенесение и собрание в Эрмитаж одних часов с павлином, а других со слоном за верностию всех прочих часов имеет каждый день сам смотрение". В течение 4-х лет Кулибин не получал жалованье, при этом за вольнонаемную плату содержал мастерового помощника для обслуживания башенных часов, и вынужден был обращаться с просьбой о выплате денег. По приказу Павла I все деньги в сумме 4800 рублей были всё же выплачены. К сожалению, башенные часы Зимнего дворца, которые обслуживал И. П. Кулибин, погибли в огне, охватившем дворец 17 декабря 1837 года.

Незаслуженные обиды, нанесённые Дашковой, оставили на сердце уже пожилого мастера глубокие рубцы. Все чаще в холодном Петербурге ему стал вспоминаться родной волжский город, где прошли светлые и безмятежные годы детства и юности. Со временем отношения Кулибина с коллегами-академиками всё ухудшались. Многие из них полагали, что он занимается изобретательством в ущерб своим непосредственным обязанностям. Да и здоровье Ивана Петровича было уже не то, что в молодости.

7 августа 1801 года Правительственный Сенат издал указ, повлиявший на всю дальнейшую судьбу Кулибина. «Признали мы нужным, — говорилось в указе, — всех и каждого сим удостоверить, что... кто откроет новую отрасль торговли и промыслов, изобретет новую полезную машину, заведет фабрику в новом виде... да будет удостоверен в достаточном возмездии и награде, пользам его изобретения соразмерной».

К этому времени Кулибин окончательно утвердился в долго вынашивавшейся им идее разработки и постройки принципиально новых речных судов. А осуществить свой замысел он надеялся в Нижнем Новгороде с его прекрасной волжской акваторией. В 1801 году он подает рапорт об отставке, сдаёт дела новому старшему механику академии П. Кесареву и отправляется на родину, в Нижний Новгород. О том, насколько сложными были у него отношения в Петербурге, говорит хотя бы тот факт, что за 30 лет службы он так и не получил пенсии от Академии.

Даже будучи в отставке, Кулибин продолжает изобретать. В Нижнем Новгороде он разработал способ движения судов вверх по реке и построил в 1804 году первый в мире "водоход". К этому же времени относятся работы Кулибина по применению паровой машины для движения грузовых судов. Можно сказать, что Иван Петрович осуществил свою мечту, так как работу над "водоходом" он начал ещё в 1782 году. Он потратил на строительство судна практически все свои сбережения. Как и во всех других начинаниях, Кулибин и на этот раз достиг больших результатов.

Испытания показали полную пригодность и экономичность таких судов. И, хотя проект получил высочайшую поддержку Александра I, и это изобретение не было использовано. Купцы предпочитали по старинке пользоваться трудом бурлаков, "водоход" внушал им мистический ужас. Чертежи и расчеты тонут в бесконечных похождениях по канцеляриям, а через несколько лет судно по распоряжению министра внутренних дел Куракина было продано за 200 рублей на дрова. Сам Кулибин уже не имел таких денег, чтобы выкупить свое детище. Пожар в 1813 году лишил его почти всего имущества. Но всё же в 1814 году он представил проект железного трёхарочного моста через Неву, модель которого хранится в музее института инженеров путей сообщения. Помимо этого Кулибин считается создателем машины для добычи соли, различных мельничных машин, оригинального водяного колеса, фортепьяно, приспособления для расточки и обработки внутренней поверхности цилиндров, сеялки и т.д. и т.п. Но практически ни одно из этих изобретений не было использовано при его жизни. Говорили, что в конце жизни Кулибин увлёкся созданием вечного двигателя и, потратил все свои сбережения на несбыточную мечту. Остаток жизни Иван Петрович провёл, практически не выходя из дома, сильно болел (старого мастера мучила одышка, загрудинные боли, ухудшилось зрение) и прекратил свои опыты. Весной 1818 года Кулибин слёг, и после изнурительной и тяжкой болезни умер 30 июля 1818 год (по ст.ст.), всеми брошенный и забытый. Говорили, чтобы его похоронить на Петровском кладбище в Нижнем Новгороде, жена продала стенные часы.

Анализ обширнейшего наследия Кулибина позволяет утверждать, что он был не только «рукодельщиком безделиц замысловатых», но и талантливым конструктором и ученым, оставившим потомкам удивительные приборы и оригинальные научные тексты.

С именем Кулибина связано множество легенд и загадок. Одна удивительнее другой. Например, легенда связывает имя Кулибина ещё с одними часами, посвящёнными Екатерине II. В 1853 году появилась заметка в журнале "Московитянин", подписанная неким П.Н. Обнинским, жившим в Москве на Пятницкой, напротив церкви Св. Климента. Обнинский просил прислать к нему комиссию для освидетельствования, как он утверждал, кулибинских часов, находящихся в его доме.

"Стенные астрономические часы, – писалось в газете, – большого формата, недельные. В середине циферблата золотой двуглавый орёл, под ним вензель Государыни Екатерины II. Кругом на серебряной доске надпись "Преименито Имя Ея во веки". Вверху Луна в голубиное яйцо; в циферблате золотое Солнце показывает ход обеих планет, 12 месячных знаков, затмения Солнца и Луны. Чёрный и белый круг показывает, сколько часов сегодня дня и ночи, стрелка показывает високосные годы, течение и перемены разных планет, числа дней, название месяцев и сколько в котором дней. На дверцах футляра круг географический. Другой круг отгадывающий, сколько у кого денег в кармане: сколько раз часы ударят, лишь бы не было больше 84 рублей. На минутной стрелке устроены удивительно мелкие часы в гривенник, которые, не имея никакого сообщения с общим механизмом часов, показывают время очень верно. Ещё несколько штук, которые определить может астроном".

Далее сообщалось, что эти часы купил у самого Кулибина граф Бутурлин за 18 тысяч рублей. Перед нашествием французов сам граф уехал в Воронежскую вотчину, а его смотритель дорогие часы завернул и опустил в домашний пруд. Весной часы достали и вычистили. Обнинский, правда, не написал, как часы от графа Бутурлина попали к нему. Дальнейшая судьба часов также неизвестна.

Описание астрономических часов выглядит вполне правдоподобно (кроме "круга, отгадывающего, у кого сколько денег"). Долгие годы Кулибин создавал карманные "планетные" часы, с очень сложным механизмом. А вот миниатюрные часы, устроенные непосредственно в стрелке, действительно выглядели фантастично: прозрачный циферблат, по которому медленно ползёт одинокая часовая стрелка. В ней и таился секрет часов. В её удлинённой части, смотревшейся как противовес, находился крошечный механизм с пружинным двигателем, медленно вращавшийся небольшим грузиком. Вместе с изменением его положения изменялось и положение центра тяжести стрелки, и она еле заметно двигалась по циферблату. Остроумное изобретение!

А ещё сообщается, что в собрании Политехнического музея находятся настенные часы типа больших ходиков, с латунным циферблатом и надписью по латыни "Jwan Kulibin Nijni Novgorod". Музей приобрёл эти часы в 1952 году за 1500 рублей у механика И.В. Шишканова, утверждавшего, что это те самые, что оказали Кулибину последнюю помощь. По легенде, Шишканов приобрёл часы у священника из города Киржач. Часы показали экспертам, среди которых был известный историк часового дела В.Н. Пипуныров. Он и предположил, что, вероятно, эти часы и есть те последние, проданные женой Кулибина для организации похорон. И хотя в те годы в Политехническом музее не было специалистов по истории хронометрии, интуиция музейных работников не позволила широко рекламировать новое приобретение. Чересчур простенько выглядели часы для столь знаменитого изобретателя. Во времена Кулибина даже часы обычных механиков имели либо музыкальное устройство, либо кукушку, либо сложную календарную систему. А здесь всего лишь заурядные ходики с боем, с простым латунным маятником и двумя гирями. Повторное исследование часов уже в 1980-е годы показало, что интуиция музейщиков не подвела. Циферблат, не исключено, и был изготовлен в мастерской Кулибина, а вот сам механизм – шварцвальдский (Германия), на нём обнаружено клеймо "ID". Но точку в этой загадке ставить ещё рано, может быть, найдутся более компетентные исследователи, которые наконец докопаются до истины.

В мемуарах сохранилось свидетельство, что как-то на балу у князя Г.А. Потемкина Суворов увидел Кулибина на другом конце залы. Он быстро подошел к нему, остановился в нескольких шагах, отвесил низкий поклон и сказал:

— Вашей милости! — Потом, подступив к Кулибину на шаг, поклонился еще ниже и сказал: — Вашей чести! Наконец, подойдя совсем к Кулибину, поклонился в пояс и прибавил: — Вашей премудрости моё почтение!

Затем он взял Кулибина за руку, спросил его о здоровье и, обратясь ко всем удивлённым гостям, проговорил: — Помилуй Бог, много ума! Он изобретет нам ковёр-самолет!

Говорят, что Екатерина, души не чаявшая в мастере-самоучке, предложила ему выбор: борода или дворянство. Но Иван Петрович не променял купеческую честь на дворянское достоинство. Тогда Екатерина распорядилась отлить специальную именную золотую медаль на Андреевской ленте, с надписью: "Достойному. Академия наук – механику Ивану Кулибину". Это, как мы уже знает, чистая правда.
Иванов А.А.