"Собака Баскервилей" в иллюстрациях Сидни Эдварда Пэджета (1901 - 1902 гг.)

 

До Пэджета Шерлока Холмса и доктора Ватсона изображали и другие художники — в том числе числе Дэвид Генри Фристон и Чарльз Дойл, отец Артура Конан Дойла. Но именно тот образ, в котором Холмс предстал на черно-белых рисунках Пэджета, позднее закрепился за этим персонажем.

    Всего Сидни Пэджет сделал 356 рисунков к 38 произведениям Дойла.

    Работа над "Собакой Баскервилей" стала для Сидни Пэджета первой попыткой создания рисунков для книги, публикуемой с продолжением. Художник не знал содержания более поздних глав. Он, возможно, читал главы "Собаки" на стадии верстки текста. В итоге Бэрримор на первом рисунке Пэджета (момент,когда Бэрримор находит тело сэра Чарльза - то есть до того, как Конан Дойл дает описание внешности дворецкого в тексте) получил приземистую, обезьяноподобную фигуру.
    Ошибка была исправлена на позднем рисунке, изображающем прибытие сэра Генри и Ватсона в Баскервиль-холл. Здесь показан длинный, тощий и бородатый Бэрримор - именно в том виде, в каком он стал известен читателю. Но Пэджет понятия не имел, как должна выглядеть миссис Бэрримор, и поэтому нарисовал ее такой же высокой и худой, как и ее мужа. Лишь позже, когда автор дал описание миссис Бэрримор, Пэджет получил наконец возможность точно проиллюстрировать ее внешность. Тексты под  рисунками взяты из перевода Елены Николаевны Ломиковской (1902 г.)

"Холмс взял у меня из рук трость и рассматривал ее несколько минут невооруженным глазом. Затем, с выражением возбужденного интереса на лице, он отложил папиросу и, подойдя с тростью к окну, стал ее снова рассматривать в лупу".

   "Когда он вошел, взгляд его упал на трость в руках Холмса, и он подбежал к ней с радостным возгласом:
    — Как я доволен! Я не был уверен, здесь ли я ее оставил или в пароходной конторе. Я бы не хотел ни за что на свете потерять эту трость".

"Доктор Мортимер повернул рукопись к свету и стал читать высоким, надтреснутым голосом следующий любопытный рассказ".

 

 

"Месяц ярко освещал площадку, и в центре ее лежала несчастная девушка, упавшая сюда мертвою от страха и усталости".

 

 

 

"В двенадцать часов ночи, видя, что дверь в переднюю все еще открыта, Барримор стал беспокоиться и, засветив фонарь, отправился на поиски своего господина. День был сырой, и следы сэра Чарльза были ясно видны на аллее.

 

На полпути по этой аллее есть калитка, выходящая на болото. Видно было, что сэр Чарльз останавливался тут не надолго, затем продолжал свою прогулку по аллее, и в самом конце ее было найдено его тело".

 

 

 

 

 

"Я сошел с брички и, стоя против него, увидел, что его глаза были устремлены за мое плечо, и в них читался страшный ужас".

 

 

 

 

"— Ах, отчего меня там не было! Это, очевидно, необыкновенно интересное дело и такого рода, что оно представляет обширное поле для действий научному эксперту. Эта страница гравия, на которой я мог бы прочесть так много, давно уже стерта дождем и тяжелыми сапогами любопытных мужиков. Ах, доктор Мортимер, доктор Мортимер! Как это вы меня не призвали туда! На вас поистине лежит большая ответственность".

"Он записал назначенное свидание на манжетке своей рубашки и поспешно вышел свойственной ему странной походкой".

"— Это карта большого масштаба, вероятно?     — Очень большого. — Он развернул часть ее на своих коленях. — Здесь вот тот участок, который нас интересует, а вот и Баскервиль-голль в середине".	"Он тщательно рассматривал бумагу, на которой были наклеены слова, держа ее не больше как дюйма на два от своих глаз".
"— Это наш человек, Ватсон, идем! Мы хоть всмотримся в него, если не будем в состоянии сделать ничего лучшего".	"— Дайте мне список отелей, — сказал Холмс. — Благодарю вас! Вот вам, Картрайт, названия двадцати трех отелей, находящихся в непосредственном соседстве с Чэринг-Кроссом. Видите?"
"Огибая перила наверху лестницы, мы наткнулись на самого Генри Баскервиля. Его лицо было красно от гнева, и он держал в руке старый пыльный сапог".

  "Он быстро пробежал глазами столбцы газеты и сказал:

    — Вот отменная статья о свободной торговле. Позвольте мне прочитать вам извлечение из нее. «Если вам польстят, вы вообразите, что от покровительственного тарифа должны быть поощрены ваша специальная торговля или ваш собственный промысел, но разум говорит, что от такого законодательства благосостояние будет далеко от страны, наша ввозная торговля будет менее ценна и жизнь на острове в ее общих условиях будет держаться на низком уровне». Что вы думаете об этом, Ватсон? — воскликнул сияющий Холмс, потирая от удовольствия руки".

"Предложение это застало меня совершенно врасплох, но прежде чем я успел выговорить одно слово, Баскервиль схватил меня за руку и, сердечно пожав ее, сказал:
    — Какой вы добрый, доктор Ватсон. Вы знаете, что со мною происходит, и вам дело так же знакомо, как и мне. Если вы поедете в Баскервиль-голль и высвободите меня из опасности, я никогда этого не забуду".

"— Его имя, — ответил извозчик, — мистер Шерлок Холмс."

"Наши приятели уже заняли места в вагоне первого класса и ожидали нас на платформе".	"Вдруг мы заглянули в чашеобразное углубление с разбросанными по нем чахлыми дубами и елями, исковерканными и согнутыми многолетними свирепыми бурями. Над деревьями возвышались две узкие башни. Кучер указал на них кнутом и сказал:     — Баскервиль-холл."
"Я обернулся, ожидая увидеть доктора Мортимера, но, к удивлению своему, убедился, что за мною бежит совершенно незнакомый человек".	"— Это большая Гримпенская трясина, — сказал он. — Неверный шаг, и человеку ли, животному ли — смерть".
"Тисовая аллея".	"Он в первый же день навестил Баскервиля, а на другое утро повел нас на то место, где произошли, как предполагается, события, рассказанные легендой о злом Хьюго".

"— Добро пожаловать, сэр Генри! Добро пожаловать в Баскервиль-голль!"

"Но столовая, выходившая в вестибюль, была мрачным и печальным местом".

"Барримор приткнулся к окну, держа свечку у самого стекла".

"В эту минуту сэр Генри порывисто привлек мисс Стальптон к себе".

 

"— Уезжайте! — сказала она. — Возвращайтесь прямо в Лондон, немедленно!"

"— Вы знаете историю о собаке?"

"Сэр Генри улыбнулся, положил мне руку на плечо и сказал:
    — Милый друг, Холмс при всей своей мудрости не предвидел некоторых обстоятельств, случившихся с тех пор, как я на болоте. Понимаете вы меня? Я уверен, что вы последний человек в мире, который захотел бы испортить мне радость. Я должен идти один".

"— Что вы тут делаете, Барримор?"

"— Так ваш брат…
    — Беглый из тюрьмы, сэр; Сельден, убийца."

"Над скалою, в расщелине которой стояла свеча, выглядывало злое, желтое лицо, страшное, зверское лицо, все искаженное низкими страстями".	"Там, на остроконечной вершине, я увидел, как черную статую на блестящем фоне, фигуру человека".
"Дворецкий стоял перед нами бледный, но спокойный".	"Я попал на черную вершину, на которой заметил в ту ночь одинокого человека, и оттуда стал всматриваться в мрачное пространство, расстилавшееся подо мною".
"Тень Шерлока Холмса".	"Я переступил порог и увидел его сидящим на камне..."

"— Так вы знаете, что там есть другой человек?"

"— Поистине, сэр, это крайне странный вопрос!"

"— Здравствуйте, доктор Ватсон! — воскликнул он необыкновенно весело, — право, вам следует дать отдых лошадям и войти ко мне выпить стаканчик вина и поздравить меня."	"Когда мы подбежали к этому предмету, он принял определенную форму распростертого ничком человека; голова его была подогнута под ужасным углом, плечи закруглены, и тело собрано, точно оно хотело перекувыркнуться".
"Телескоп, громадный инструмент, поставленный на треножнике, стоял на плоской крыше. Франкланд приложил к нему глаз и издал возглас удовольствия".	"Это было то самое лицо, которое я видел при свечке высматривавшим из-за скалы, — лицо преступника Сельдена".
"— Кто… кто это? — пробормотал он".	"— Царь небесный! — воскликнул я пораженный".

"Он вдруг замолчал и стал пристально смотреть поверх моей головы".

"Лаура вскочила с своего стула".

"Мы пожали ему руку, и я сразу увидел, по почтительности, с какою Лестрэд смотрел на моего товарища, что он многому научился с тех пор, как они впервые начали работать вместе".

"Пробираясь под тенью этой стены, я дошел до места, с которого мог смотреть прямо в незавешенное окно".	"Он с удивлением оглянулся, когда вышел в светлое пространство и увидел звездную ночь".
"Я видел, как животное вскочило на свою жертву, повалило его на землю и бросилось к его горлу; но в этот самый момент Холмс выпустил пять зарядов своего револьвера в бок свирепой твари".	"— Фосфор! — сказал я".
"В одно мгновение разорвали мы все узы, и миссис Стапльтон свалилась на пол".	"Он держал в руке старый черный сапог".
"Громадное двигательное колесо и шахта, наполовину наполненная щебнем, указывали, что тут когда-то была копь. Около нее были разбросаны развалины хижин рудокопов, которых, вероятно, выгнали отсюда зловонные испарения окружающего болота. В одной из них скоба и цепь, с множеством обглоданных костей, указывали место, где помещалась собака".	"Взгляд назад".

 

"Сэр Генри Баскервиль".

"Могу я вас попросить быть готовым через полчаса, и мы, до оперы, пообедаем в ресторане Марцини".

Фото-репортаж из Девона про путешествие по следам "Собаки Баскервилей" см. ТУТ http://www.liveinternet.ru/users/milendia_solomarina/post232309173  Продолжение следует ----->>>>. @Milendia