Жизнь завертелась прямо начиная с джаз-феста. Я, кажется, за все лето, да и за то, другое, предшествующее этому, тайское лето (с ноября по май) не проводила столько времени среди людей. Вчера кризис случился, уползла в комнату, легла на кровать и посмотрела два подряд детектива по Агате Кристи. А ведь еще и котик мой приезжала -- Лидка то бишь, три дня готовила и даже сегодня утром, в ожидании машины, сварила нам рыбный супчик на четверых. Лидка вообще одна не может (вообще прекрасно может, но она магнит, притягивает), вокруг нее атмосфера сразу образуется, она ее создает, она же и поддерживает, поэтому с ней очень комфортно -- ничего не надо делать, Лидка сделает в лучшем виде. Буддистов сразу в дом набилось, вчера вечером ганапуджу на балконе проводили. Они, значит, ганапуджатся, а мы Агату Кристи смотрим, а тут Дима приходит и говорит -- ехать пора, как бы Лену от молитв оторвать, не превратившись в мантру какую-нибудь. Неудобно вроде прерывать все эти религиозные отправления. Сколько, спрашивает, длится ганапуджа-то эта? Я в гугл полезла смотреть -- до недели, отвечаю, может продолжаться, представляешь? И ржу, потому что у него стало испуганное лицо. Но ничего, они по-быстрому все провернули, потому что, когда Дима все же решился и, перекрестившись, на всякий случай, зашел на балкон, буддисты уже лопали колбасу и запивали ее вином. Никто никому не помешал в общем.

У нас тут осень, погода норовит скурвиться окончательно, солнце время от времени, в остальное время тучи, ветер и дождь, но мне-то нравится, я не ограничиваю понятие "хорошая погода" солнцем и жарой, а народ негодует. Хотя чего негодовать, в Москве-то небось поугрюмей все, а они как раз в Москву и едут. а я еду в Симеиз, ха-ха-ха. И октябрь обещают солнечный.
+

День обещал получиться дождливым и холодным, а вышло вон чего. Люблю Крым.



+

Проснулась на своей электропростыне и думаю -- пойти что ли поработать на джаз-фесте, а чего, денег нет, зима близко, а я всё лежу. Не вдохновленная этой мыслью встала, почему-то звонить сразу всем начала. Вместо зарядки осуществляла коммуникацию. Позвонила и Наташе, она сказала, что напродавала мне браслетов аж на двести гривен, то есть два, а тут Иванов собирается в Феодосию ехать, я к нему в машину и прыг, чтоб до Коктебеля. Сажусь в авто и ржу -- все лето, говорю, живу на какие-то мифические двести гривен. Куда не позвонишь -- везде эту сумму предлагают. Может, я редко звоню просто, может, надо каждый день по двести брать?

Ну и между делом озвучила свою мысль, что подумываю, мол, тряхнуть стариной и выйти на продажу. А Иванов такой -- и я, и я пойду тоже, у меня очков из Таиланда хоть жопой ешь, нельзя упускать этот шанс. Ну ок, говорю, давай вместе выступим, старой гвардией. И в Коктебеле вышла. И у Наташи уже сижу на площади Волошина, и рассказываю ей это все -- про двести гривен, про тряхнуть стариной, рядом мужик такой увесистый в чорном -- начальник охраны, сразу вступил, сказал где можно торговать, что мне надо прямщаз идти место себе занимать, а потом в казенный сельсовет -- платить деньги и все, смогу торговать. А я сижу такая -- веселая, но довольно вялая, без энтузиазма, потому что я попиздеть еще могу, а к действиям вроде и не готова. И задница моя очень хорошо помнит, как это приятно -- сидеть на теплой кровати и не напрягаться. Но киваю. А Наташа вдруг тоже такая -- иди, говорит, иди сейчас, найди себе место. И охранник так кивает солидно -- иди, иди. Куда деваться -- я и пошла.

Шла-шла и пришла аж под Юнгу, смотрю -- плохо дело, каждый квадратный сантиметр занят, везде платочки постелены, а на них товары потребительские лежат, но раз уж я здесь, полезла узнавать. Ну тут знакомые всякие обнаружились, у меня же стаж, я же заслуженный работник торговли, коллег накопилось, в общем, вытошнила себе пятьдесят сантиметров торговых площадей, договорилась с тетенькой, этим всем владеющей и помчалась в казенный дом, платить по пятьдесят гривен в день за право торговать значит. А это обратно надо и еще подальше, к милиции. Примчалась -- заплатила, обратно помчалась, окончательно утверждать себя на этих пятидесяти сантиметрах. Утвердила. И, потрясенная, домой пошла.

Ничего же такого не собиралась делать, все как-то само. Это наверное был трансерфинг реальности, книгу о котором я так и не смогла дочитать, потому что дико скучно было. Так что завтра Иванов на работу выходит, а я в Симферополь еду. а послезавтра вернусь и сама на работу пойду, потому что я продавец хороший, в отличие от Иванова. И так до пятнадцатого числа.

Начиталась зачем-то всяких стилистов (не из шкурного, замечу, интереса, ну то есть не для того, чтобы стилистическое знание к себе применить, поскольку я идеальна, а хрен знает зачем. Вообще знаю, я читаю такое, чтоб не думать, типа отдых голове. Отчего -- не спрашивайте, сама не знаю), а стилисты все как один пишут про брови. Что, мол, девушки, перестаньте немедленно щипать, рисовать, татуировать свои брови, отрастите их и или так оставьте, или идите корректировать к какому-нибудь чародею, таланту от бога, чтоб он не испортил, на лбу не нарисовал, ну, в общем, украсил бы вас, а не изуродовал. Знаем, что трудно найти такого, но вы постарайтесь, терпение и труд все перетрут, красота требует и так далее. Ну и вот, я теперь, вместо того, чтобы не думать ни о чем, первым делом на девушках бросаюсь брови искать, а найдя -- в большинстве случаев думаю, вот жеж, действительно, правильно стилисты-то говорят, зря люди так со своими бровями-то. Но дело в том, что я совершенно не хочу думать про чужие брови. Во первых, у меня свои есть, не требующие доработки, от природы развесистые, во вторых -- ну что у меня, дел что ли больше нет и поводов для раздумий? А порочный механизм уже отладился сам собой до автоматизма (как хорошее что -- хуй он отлаживается), девушка-брови-и тд. И что блин делать? Что стилистов читать не надо я уже поняла. Но как мне теперь избавиться от ненужного знания и нездоровой фиксации на чужих бровях, я не знаю. Надеюсь только, что само отвалится со временем. И хотелось бы, чтобы поскорей.

Причитанья северного края спального района, кольцевого маршрута, углового подъезда, торцевой квартиры. Ранний сумрак, разверстый гололед, далекий фонарь, круглосуточный гипермаркет. Отступив от широкой проезжей части, шарят по гололеду, как потерявший ключи пьяный, сгорбившиеся неряшливые кусты. Где не гололед и не кусты, там лужа. Ветрам вольготно лететь сквозь эти просторы, взметая людей и мусор. Гоня людей, в ореоле мусора, все вдаль и вдаль: проспект Художников, улица Композиторов, Поэтический бульвар. Проспект Культуры, проспект Просвещения. Есенина, Кустодиева, Луначарского, Науки. О, эти страшные (для тех, кто понимает) названия! Ужасная Пражская, пугающая Будапештская. И вовсе уж какой-то невыразимый проспект Наставников. Бульвары Сиреневый и Серебристый, один другого жутче. Куда ты по ним пойдешь, что ты найдешь? О, усталый прохожий обоего пола в мокрых до колен, изжеванных лужами джинсах, изъеденных солью ботинках. В исхлестанном стихиями черном пуховике. Хищные улицы и проспекты плотоядно и зло ухватывают тебя за ноги, за руки, замедляют ход, затрудняют движенье. И окраинная, конечная, как крушение всех надежд, улица Жени Егоровой. Тоже, как и крушение надежд, таящая в себе последнее лукавство, недостижимую ложь: кольцо маршруток. Они тускло светят окошками на фоне сплошной холодной тьмы, на фоне невнятной стройки, на фоне более темного, чем темнота, переплетения балок и надрывно изогнутой арматуры. Это иллюзия. Последняя, безнадежная, прекрасная, бессмысленная иллюзия. Достаточно, провлекшись гололедом, подойти поближе и, прищурившись, прочесть маршрут этих маршруток: Науки, Просвещения, Есенина, Художников, Композиторов. Поэтический. Сиреневый. Культуры. Всё, это тупик, и круг замкнулся и выхода нет. Ничего больше нет, и не может быть. И уж не будет.

и вторая часть

С некоторыми людьми очень невыгодно оказываться вместе в кадре, работать в паре, не знаю как лучше выразиться, но вот достаточно яркий пример, как мне кажется. Рискуя вызвать неодобрение многих приятных мне людей, я скажу, что Прилепин никогда не был мне отвратителен, наоборот, скорее симпатичен. И книги его нравятся, и сам он кажется довольно разумным человеком, не смотря на то, что взгляды на всё вокруг у меня с ним не совпадают. Ну это мои личные какие-то ощущения, не более того. Суханова я очень люблю как актера, и я не разу не слышала, чтоб он сказал глупость например, или как-то мельчил-лебезил-суетился. На мой взгляд -- редкий пример цельности и таланта постоянно работающего над собой человека.

Ну и встретились два таких персонажа с тем, чтобы поговорить и поневоле начинаешь их сравнивать -- вот же они, рядом сидят, обмениваются репликами. И сразу видна эта разница между человеком с внутренним законом и человеком с убеждениями и принципами. У Прилепина -- готовые мнения, он ждет, когда собеседник уже выскажется с тем, чтобы уже поскорее вступить , Суханов, каждый раз ощутимо задумывается над тем, что говорит и слушает -- что говорят ему. Человек, без готовых рецептов, в постоянном каком-то процессе рождения мысли. Такого очень трудно задеть, или разозлить (а как взвился к примеру тот же Прилепин, когда ему наступили на больное, аж подпрыгивать начал и диалог превратил немедленно в персональный монолог). У цельных людей больного-то, в общем-то и нет -- есть то, что не нравится, что нравится, с чем согласен, с чем -- не согласен, но это не болезнь все, не то, от чего забываешься и начинаешь немедленно лицом хлопотать и словами сыпать. Это все вещи, над которыми стоит поразмышлять. В общем -- невыигрышное соседство для писателя Захара Прилепина, делает его Суханов, как мальчика, причем не специально как-то самоутверждаясь, а просто одним своим присутствием. Фактом существования. Просто потому, что он такой -- большой.





* Я что имела в виду, когда писала про принципы и внутренний закон -- принципы, как мне кажется, это то, что ты будешь делать в определенных обстоятельствах, а нравственный закон -- то, чего ты ни при каких обстоятельствах делать не станешь. Первое -- ограничивает, второй -- как это ни странно делает свободным. Это я не додумала еще конечно.

А у нас тут случились холода. Ну как холода -- днем-то ничего еще, градусов двадцать, хоть и тучи. Да и тучи не всегда, небо живое, с просветами, разными фактурами, а сегодня так и вовсе -- ехала в автобусе и видела, как заходящее солнце осветило один из многочисленных планов (ну пусть третий например, третий, но не последний) дымно-золотым свечением, так красиво, что все, даже самые неприспособленные для восприятия эдаких нюансов (с виду, с виду, внутри-то они может и эстеты, но скрывают) граждане только туда и смотрели задумчиво. Сначала горы синие, потом серые, потом золотые в золотом дымном мареве, дальше опять серо-синие. Разнообразию и щедрости здешних небес не устаю удивляться.

Но все же холод, я триумфально расчехлила электропростыню, милое дело, сижу сейчас на кровати, а она меня активно согревает. Дом-то по прежнему нараспашку, кругом сквозняк и обитатели бродят в капюшонах, потирая замерзшие ладошки. Сразу и картинка нашлась.

Джерих Анжела

Вообще, это наверное ненадолго, через несколько дней вернется лето. Хотя бывают и исключения. Вот как-то, помню, сентябрь быт очень холодный и мы все время пили для согреву кальвадос. В тот год в Крым вдруг начали гнать местный кальвадос. Теперь кальвадоса этого нет, зато имеется граппа. Вполне себе такая граппа удобоваримая в элегантных бутылках. Согревает наверное, но пить совершенно неохота и я по старушечьи решаю вопрос -- электропростыней и ватным одеялом. Очень неплохо и голова наутро не болит. Зарядка зато на утреннем холоде получается суровая и насыщенная. Сначала согреться надо, а как согрелся -- не хочется упускать тепло. Сегодня задумалась о чем-то во время отжиманий, когда очнулась, поняла, что могу отжаться значительно больше раз, чем думала раньше. Раньше это я просто себя жалела видимо. Ну или скучно было.

Смотрю норвежские детективы и триллеры, смеюсь ужасно. Хорошие. И чувство юмора у них такое, неочевидное и несколько неожиданное. Как мне нравится.

Я с удовольствием послушала, под эту лекцию украсила свои чорные сандалии кэмпер -- красными японскими кругами. Нарисовала. Круто получилось, Ямамото прям какой-то. И дяденька об интересном говорит. Даже и вполне применимы в быту эти удивительные для меня штуки. Ну как в быту.. в общем, мне пригодятся.

Но оно длинное, для бездельников.





В этой лекции Михаил Ямпольский рассматривает антропологию человеческого образа в контексте архива и индивидуации, рассказывает об истории видимого человека и возникновении современного индивида из механического воспроизведения изображений.


http://theoryandpractice.ru/videos/574-arkhiv-i-individuatsiya

Ненароком посетила армянский монастырь Суруб-Хаш, место ныне туристическое, выхолощенное, но когда-то оно было настоящим, это пока еще заметно. Посидела на стульчике в небольшом, дивных пропорций помещении для молитв видимо, ну то есть, это наверное была церковь, только без людей -- ни попов, ни старушек, ни запаха этого специфического. Просто довольно светлое помещение со сводчатыми потолками, нишам всякими, арочками, закутками, сводами, узкими длинными окнами окнами, в том числе и в потолке, ну в куполе. Очень хорошее естественное освещение, стены светлые, кое-где видны тени былых фресок. Хор откуда-то пел, не знаю откуда, внятно доносился. Одной там сидеть было хорошо, приятно. Потом верующие пришли, сначала пакетиками громко шуршали и бубнили чего-то в отдалении. Потом ввинтились деловито в совершенно моё уже пространство с толстыми пучками свечек в руках. Увидели, что я сижу (а есть у меня неспециальное свойство, я если нахожусь там, где мне нравится, то вид немедленно принимаю такой, будто это все мне принадлежит и я всегда тут была, и вообще главная. Мимикрия развита) и, не разобравшись, спрашивают -- А вы не знаете? Потом разглядели, что я в белых портках и без платочка, и вообще не совсем то и осеклись. -- Не знаете же, да? -- переспросили с надеждой. -- Может и знаю -- ответила я доброжелательно -- спрашивайте. -- А где за упокой ставят? Там? -- неуверенно уже интересуются. -- Думаю, можно и там -- говорю -- не пропадёт. -- Странный разговор -- занервничали верующие, но двинулись Туда, шурша пакетиками. Натыкали свечей перед портретом красивого, брутального, поросшего буйной армянской растительностью Христа, выразительно глядящего прямо перед собой. От мерцающего света, Христос окончательно ожил, взгляд его стал и вовсе устрашающим. На верующих он уставился прямо-таки пристально, очень многозначительно. Им от этого совершенно стало не по себе, буквально страшно под этим взглядом стоять, сказали, перемещаясь в сторону, на красный уголок смотреть принялись и тоже свечки там втыкать. Ну не уголок, потому что в центре, но похоже -- красные бархатные шторы с золотыми кистями, вымпелы, исполненные в той же манере, стол с толстой книгой на нем, а над столом -- портрет большеглазой женщины с ребенком. Ребенок ручкой махал посетителям. Примерно такую же обстановку, за исключением изображения, я видела в детстве в пионерской комнате. Там, вместо женщины с ребенком был Ленин, но дети присутствовали тоже -- мальчик и девочка, белый верх, синий низ и красные пилотки на головах, надетые чуть-чуть набекрень. У девочки еще большие белые банты. Стояли рядом с внушительным красным бархатным знаменем, украшенным золотыми кистями и бахромой, по стенам вымпелы той же цветовой гаммы. Сторожили наверное это всё.

Несмотря на все эти лишние, с моей точки зрения, украшательства, само помещение, повторю, было дивно хорошо, очень гармоничное место. Потом эти пугливые верующие ушуршали, но на подходе были уже новые и я ушла, мне одной больше нравилось сидеть.

Что, предпочитаешь в подвале наблюдать за муравьями, вместо того, чтобы кататься на лыжах с одноклассниками? (с)

Я понимаю, что можно всякие выводы сделать после просмотра. Например, что наркотики -- это плохо. Или, что Бертолуччи уже не торт. Я лично восприняла это, как очередное подтверждение того факта, что куда бы ты ни забился, вот хоть бы и в подвал, чтобы тихонько пересидеть в нем недельку с книжечкой, ноутбуком, плеером и любимыми консервами, тебе обязательно на голову свалится какая-нибудь хуйня, навяжет тебе свои проблемы, разобьет аквариум с твоими муравьями и ты никуда не денешься, будешь с ней нянчиться, красть для нее снотворное у своей бабушки и еду из холодильника у своей мамы, и будешь выслушивать ее же поучения, и в конце концов даже (а куда деваться), научишься получать от этого некоторое удовольствие.

Когда начался ливень, я не растерялась -- закручивая вихри, промчалась по комнате, одновременно натягивая на себя куртку, снимая с крючка на потолке зонтик (он, помимо основной нагрузки, в свободное время, работает у меня абажуром), затягиваясь из трубочки и через пару минут уже спешно удалялась в водяную стену, проважаемая добрыми напутствиями друзей. И какое-то время была абсолютно, по младенчески, беспримесно счастлива, пока шла по улице, превратившейся в мутный поток сквозь ливневую стену. Дождь барабанил по полэтиленовому куполу зонта, подняв глаза, я обнаружила потрясенного паука, он поселился в зонте, когда тот еще был абажуром. Грамотно, кстати -- светло и сытно. Где ж ему было предвидеть эдакий конец света -- срывают и куда-то в сырость несут. С другой стороны -- мало кто из пауков может похвастаться таким приключением. И вот шли мы с пауком и зонтом, а вокруг -- вообще никого, не то предапокалипсис, не то пост, но ощущение такое, будто и не было никого никогда. И дождь бьется в зонт и реки текут. Великолепие это длилось недолго, минут пятнадцать, после чего, наступили нежно любимые мною тропики -- когда воздух насквозь сырой и теплый клубится вокруг тебя, в магазине холодно из-за кондиционера, а выйдешь на улицу и погружаешься в теплое, клубящеся, сырое пространство. Хорошо было.

А сейчас я пожалуй залягу и стану Бертолуччи смотреть, Ты и я. И виноград жевать.

Это меня Лена на утюг сфотографировала, когда я уже вернулась и абсолютно счастливая, в мокрой юбке, ввалилась на балкон, где они с Никитой задумчиво втыкали.



+

Вот ты сидишь все на том же балконе, кофий там, сигареты, зарядка уже сделана, горы вокруг, не жарко, настроение мечтательное, впереди маячит велопрогулка. А тебе вдруг пишут откуда-то там, ну где-то сказал чета умное, умному же собеседнику и забыл уже. Ну и пишут в том смысле, что мнение твое хуйня, правильным будет такое. И ты отвечаешь добродушно -- идите нахуй не беспокойте меня по пустякам, не до вас нынче. А оне обидчиво намекают на хамство с твоей стороны. То есть как же так, мы мнение свое бесценное высказываем в доходчивой, безапелляционной, не предусматривающей толкований форме, а нас нахуй слушать не хотят.

А вообще это может оттого, что им вот это вкручивают постоянно, про любовь к себе там, что сам себя не полюбишь -- никто не полюбит, они и перевозбуждаются так? Ну воспринимают все буквально, начинают себя обожать яростно и бескомпромиссно и искренне не понимают, что никому они со своим взглядом на мир особо на хуй не упали. Ну есть и есть. Ну не терпится -- выскажи как-нибудь так элегантно, в пустоту, чтобы людей от завтрака не отрывать, обязательно найдется кто-то, кто захочет обсудить. С таким большим, раздутым и болезненным Я, надо не дрочиловом этим (которое они с любовью путают) заниматься, а к доктору идти.

Вот потребительская эта позиция, когда человек становится самодоволен до такой степени, что и представить себе не может на секундочку, что кому-то не интересен и ему не станут объяснять то, что мама в три года не объяснила, а начальная школа не закрепила, не будут заниматься анализом его высказываний, растолковывать элементарное -- что вваливаться со своим уставом в чужой монастырь нехорошо и почему это нехорошо. Не хотят просто. Хотят, видите ли от него, драгоценного, отвязаться поскорее и дальше кофе пить и горами любоваться. Вот блядь откуда у них эта мания величия, ощущение того, что они пуп земли и любого имеют право оторвать от его приятных дел, от утреннего кофе и настаивать на том, чтобы им чего-то там объяснили? Или знали зачем-то, что они там думают по какому-то поводу? В то время, как ты долго и счастливо жил вообще не будучи в курсе, что эта субстанция есть на свете и совсем не отказался бы пребывать в неведеньи и дальше. Но субстанции обидно, она себя любит, а об этом так мало кто знает. Она ж хочет донести, а не интересно никому. У субстанции получается когнитивный диссонанс, она себя обожает, а реальность его того, сливает в общем. А расплачиваться за это предлагается тебе. Вопрос -- с хуя ли, он для субстанции оскорбителен.


Есличо, я не возмущена. Это я обрабатываю поступающую информацию таким образом. Вообще, информацию я фильтрую, но не все поддается контролю, оно ж из всех щелей лезет, как квашня, иной раз и не уследишь, приходится тогда разбираться с этим.

А вот еще игрушки прикольные. Для меня легкие, это вам не техническая грамотность.

http://type.method.ac/# -- на гармоничное расстояние между буквами.

87 из 100 набрала.

http://color.method.ac/ -- в маленьком круге уменьшается тот цвет, который вам нужно подобрать, водя мышкой по большому кольцу.

У меня идеально все.

Кто бы сомневался

По тесту Тест на скрытую шизофрению у меня получился результат:

Поздравляю! Вы абсолютно психически здоровый, уравновешенный человек. Душевные болезни от вас далеки, как лучи сверхновых звезд.


А тут уже более осторожная формулировка. Можно повременить.

По тесту Тест на выявление признаков шизофрении у меня получился результат:

В настоящее время шизофрения вам не грозит, поэтому вам можно повременить с консультацией психиатра психотерапевта — продолжайте жить спокойно, наслаждаться жизнью и общением с близкими, получать удовольствие от своей работы и радоваться встречам с новыми друзьями, ведь жизнь так прекрасна!


В общем, не шизофреник и технически подкована. Жизнь типа прекрасна и удивительна.

Не, ну 32 из 70 это мало конечно. Но я полагала, что уровень будет отрицательным вообще. А выснилось, что немножко соображаю.

Тестирование инженерных способностей по методике Беннета дало следующий результат:

У Вас уровень развития технического мышления (технических способностей) - высокий (46%). Набрано 32 баллов из 70 возможных.

Нуар -- жанр видимо специально для меня предназначенный, я сейчас пыталась вспомнить, был ли хоть один нуар, мне не понравившийся и ничего в голове не возникло. Просто какие-то фильмы мне нравятся очень сильно, а какие-то я забыла. В тени наверное не забуду. Вообще -- удивительно, как у людей получается эта магия. Ну ведь все понятно с нуарами давно -- минимум средств, начинается все не очень хорошо, а заканчивается и вовсе пиздецом, диалоги скупые, никаких дополнительных финтифлюшек, минимализм.

Ну вот невозможно же глаз отвести с самого первого кадра -- ночь, дождь, реклама, огни, рассеянные водой, человек стоит смотрит. Казалось бы. Но я уже попалась, воткнула и, не отрываясь так и втыкала до самого конца. Хотя ничего, ну ничего же -- на машинах ездят, мало говорят, урбанизм, освещение, как в хирургической. Очень мне такой подход нравится, когда от всего режиссер отказывается, от всех этих завлекалочек и штучек, да еще помещает себя в рамки достаточно жёсткие. И с минимумом средств и большом количеством ограничений, творит легко и свободно, как рыба плавает, или птица летает.





И, не знаю, заметно ли это, или это только мое впечатление, но есть там такое -- Hello to Мельвилль. Пространство, ритм, четкая выстроенность образа главного героя, лаконичность. Чистое искусство.

-- И к тому же свидетелей нет
-- А бог?
-- Да. Но он на нашей стороне.





Альмодовар мощный конечно.

мне киевстар прислал предложение поставить себе бесплатно вместо гудков гимн Украины. Я, представив себе вырежание лиц звонящих, полезла его прослушивать на ютьюб. Во время прослушиванья, комп вырубился нахуй, когда включила обратно -- оказалось, что меня выкинуло отовсюду -- фб, жж, джмейловская почта, вк, отовсюду, откуда только можно. В жж так и вовсе пришлось новый пароль придумывать, потому как оттуда пришло письмо, что в мой аккаунт вошли из Америки. А как вы думаете откуда меня не выкинуло? Правильно, из лирушечки! Потому что лирушечке похуй все это мощное идеологическое оружие, она молодец.

В то время, как все просвещенное человечество в борьбе с комарами пользуется фумигаторами, я пользуюсь летучей мышью. Она уже как к себе домой прилетает и я особенно внимания не обращаю, только слышу крылышки фрр-фрр, о, думаю, мышь. И вот она только что слопала суку-комара, нудно звеневшего над ухом и мешающего заснуть. Он в очередной раз завел свою песнь, а тут фрр-фрр и все. Молчание. Спасибо, мышь! Мне нравится этот биоценоз.

Когда я не знаю, как надо разговаривать, я стараюсь разговаривать на языке, понятном собеседнику.

-- В воду бутилированную антибиотики кладут, чтоб не цвела! -- сообщают мне победно.

Я мучительно колдоблюсь пару секунд, подвисаю, с тоскою понимая, что выяснение вопроса откуда инфа (не из программы ли Здоровье), проверял ли кто её, вопрос -- зачем делиться бессмысленным знанием, выражение тоски и недоверия на лице -- вся эта гамма чувств неуместна и никак коммуникации не улучшит

И отвечаю наобум и так же горделиво

--А она всё равно цветет.

--Как цветет -- обалдевают -- правда что ли?

--Ну да, говорю, в закрытой бутылке еще держится, а в открытой через недельку зацветает. Не докладывают антибиотиков, паразиты. Воруют наверное.

И встречаю Полное Понимание. Коммуникация выходит удалась. Даже польза, теперь человек,употребляя бутилированную воду будет помнить, что антибиотиков в ней нет. Украли.

Надо теперь придумать еще парочку ответов на всякие разные заявления, типа -- дрожжи из хлеба размножаются и бродят в желудке. Не, не размножаются, они дохлые уже, экономят на качественных дрожжах, ворюги! Или -- фрукты на таможне облучают специальным светом, от которого витамины пропадают. Не, не пропадают, экономят на свете, воры же. Они этот свет к себе домой уносят и тараканов им травят, а фрукты обычной лампочкой подсвечивают, для виду только. Чота мне еще рассказывали про микро-молекулы, приобретающие свойства свободных радикалов и просачивающиеся из желудка и что-то там бомбардирующие. Но на это ответ я завтра придумаю пожалуй.

*Блин, я там сначала написала слово "пья". ну, в смысле употребляя внутрь воду. Вообще уже.

По центру Щебетовки, там где аптека, магазин, маленький рынок, винный магазин и павильон с мясом бродит большой худой черный пёс с репьями в хвосте. То у аптеки посидит, то возле торговки. Посидит-посидит и вдруг тихонечко завоет. Толстая продавщица козьего молока говорит ему горестно -- ну что ты воешь, что ты воешь, бедолага. Такой пес хороший и вот надо же. -- Бросили? -- спрашиваю. -- Хозяйку убили, тут вот торговала, он все время с ней ходил. А когда она в Федосию ездила, тоже тут ждал, так радовался, когда возвращалась и все время с ней -- на работу,с работы. А теперь вот месяц уже тут живет, ждет. Мы кормим, а он никуда не идет, ждет все её.

Идеальное утро выглядит так -- надо выспаться для начала, а это не так уж просто. Здесь, например, южный свет будит меня часов в десять, что рано, но сегодня мне удалось перехитрить систему -- я натянула маску на глаза еще ночью, в темноте. И в темноте этой пребывая, очнулась в пол-первого, что самое оно, если засыпаешь в три. Только глаза опухают от маски на всю ночь, ну да и ладно. И вот значит, проснувшись, надо удержать ручонки свои, тянущиеся к ноутбуку и сигаретам. Вместо этого -- выпить воды пару стаканов и уговорить себя немедленно подняться и начать делать зарядку. Мягко настоять. Сначала дрыгать ногами и руками довольно угрюмо, а потом ничего, разойтись и пободреть. После чего спуститься вниз, принять душ сперва горячий, потом холодный, натереть лицо кофейной гущей и поставить чайник. Заварить литровый френч-пресс зеленого чаю, смыть лицо, прихватить гроздь винограда сорта "мускат гамбургский", пресс, огромную чашку чорную снаружи и зелененькую внутри, подняться к себе и внезапно решить, что чай надо пить не у себя, а на соседнем балконе, откуда видны невысокие зеленые горы, треугольник моря вдали и много неба. Очень хороший обзор, при этом сам балкон затенен и ветер свободно циркулирует. Я люблю ветер. Стаскиваю на столик ноутбук, чай, виноград, сигареты (а курить уже хочется, но не мучительно, а приятно), лицо, стянутое от умывания, оливковой маской намазываю погуще, открываю ноут, наливаю чай, жую виноград, делаю глоток. Охуенно. Закуриваю сигарету -- вообще восторг. Ну и дальше какое-то время -- листаю все эти ленты, а они далеко не всегда раздражают же, скорее наоборот, я все-таки сама выбираю, кого читать и, хоть и не без проколов, но оно работает. Читаю в общем, волшебное, самим фактом появления перед глазами волшебное, потому что я часто думаю -- ну надо же, а, вот печатал человек, печатал, потом кнопочку нажал и я читаю, офигеть. Чай, приятно остывающий попиваю, ветер, горы, море вдали (все кажется пустынным в перспективе), мускат жую, а в одной кисти винограда сорта мускат смыслов больше, чем во мне накопится за всю мою жизнь, сигареты курю. И думаю -- вот хорошее утро у меня сегодня получилось. Ура. И нажимаю кнопочку, и кто-то будет это читать, вообще волшебство какое-то.

Съела что-то не то и теперь отравленная, отяжелела валяюсь муторная вся такая, на второй день догадалась слопать угля пачку, стало получше. Странно, что так долго мне не приходило в голову такое простое решение -- и уголь же есть, припасен на случай похмелья. Видимо в головенке отложилось, что он для похмелья, вот и не сообразила по прямому назначению-то употребить. Тормоз. Вообще уединиться в башне и так сидеть, это неплохо, только обитатели дома, случайно встретив меня возле холодильника, или на подступах к ванной комнате, удивляются и спрашивают, может, я обижена -- сижу там у себя наверху и дуюсь. Я же не дуюсь и не обижена, мне в принципе хорошо, только вот пирожок (видимо все-таки пирожок феодосийский) немного портит жизнь.

В стене кто-то пищит довольно приятно, там, где заложенный дымоход. Наверное он, этот пищащий, поселился в трубе, только вот кто он такой -- неизвестно. Хочется, чтобы закончилась жара и можно было ходить. Вот странно, в Тае мне жара эта была абсолютно по барабану, даже приятно, пару недель только придавило, но там уж зашкаливало; а тут невыносимо просто. Хотя казалось бы -- здесь суше, сухая жара вроде легче переносится. Жаловаться грех конечно -- в моей комнате вполне свежо -- сквозняки и ветер, но вроде хочется уже побродить где-нибудь. И поговорить с кем-то умным, кстати, охота, но это, я понимаю, из области фантастики. Если и есть кто умный, то он тщательно шифруется. Я не в том смысле, что живу с дураками, нет. О другом я. Типа -- поговорить с кем-то умным, вроде меня, с тем же направлением в мозгах в смысле. Я, впрочем, таких не знаю, других всяких умных знаю, хоть и не так уж много их. Хотя -- Лидка вот в Крым приехала, отсидит на своих ретритах, можно будет к ней приехать и попиздеть вволю.

Мы будем носить шелковые платья мышиного цвета, никогда не будем знать, какой сегодня день, а когда мы умрем, через два месяца нас найдут соседи (с)

Комната большая и темная, как в замке, настольная лампа скупо освещает небольшое пространство. Сюда стремятся пыльные ночные мотыльки, они то мечутся, то тихо лежат на границе света и тени -- отдыхают. Прилетел и маленький зеленый богомол -- ему тут пир. Богомол еще молод, доверчив, не столько охотится, сколько порхает и, кажется разглядывает меня черными любознательными глазками, головой крутит -- то одним глазом посмотрит, то другим. Потом лихо подпрыгивает, распускает все свои крылья -- и зеленые, жесткие, и подкладочные, полупрозрачные, машет ими так часто, что они превращаются в размытый кадр, и приземляется прямо в кружку с горячим чаем. Умер немедленно, только что был шустрый и любопытный, очень живой, и раз -- лежит в клубах пара, похожий на разваренный стебель укропа. Никакой жизни, ноль. Я говорю сочувственно -- "прыг в котел и там сварился", и достаю его зажигалкой, скидываю на пол. С доверчивыми и любознательными частенько случаются всякие беды, но чтоб так наглядно..


Наступили знойные белёсые дни, воздух плавится, ветер горяч и я начинаю ждать вечер, как просыпаюсь. Днём все что-то не то -- освещение, шум, надо куда-то идти, да хоть бы и за сигаретами, все равно лень и не то. Вечером становится тих, никому до меня нет дела, я знаю, что никто уже не позвонит и ничего не станет спрашивать -- все спят, или уехали в Лисью Бухту -- пить и купаться без трусов. Не самое плохое занятие, кстати, но я уже давно хочу все делать в одиночку, а в августе в Крыму, остаться одной можно только в своей комнате, так похожей на замок. Кажется, я не люблю август, он нравится мне только в конце, когда вдруг становится свежо по утрам, прохладно в тени и ночи холодные. Когда говорят -- засентябрило, я начинаю очень любить август. Но не сейчас, сейчас мне хотелось бы спать целыми днями, просыпаться в пол седьмого вечера, а укладываться часов в девять утра. Это был бы прекрасный режим. Но не получается. Завтра и вовсе мучительный день -- надо ехать в Феодосию чинить ноутбук. Мы разобрали его с Алексеем и выдули килограмм пыли, кулер, однако не заработал. Вот, кулер и будут мне завтра чинить. Здесь не меняют, здесь чинят, так сказали мне по телефону. Ну что ж, ну что ж, пусть сделают хоть что-то. Проведу несколько муторных часов в городе Ф, вместо того, чтобы спать до вечера, а потом сидеть в темной комнате, с настольной лампой и свечкой в бутылке -- воск так красиво стекает по ее покатым плечам и застывает дорожками -- и читать всякие книги волшебные. Я волшебные нынче котирую -- про паруса, или про снег, про черных птиц, про старушек, живущих таинственной жизнью. Но надо прожить в этом зное еще неделю и лето кончится, будут ясные прохладные утра, яркие контрастные дни и холодные звездные ночи.

Остается до конца не ясным, чем именно обусловлена отрицательная корреляция между интеллектом и религиозностью, ведь ее наличие не обязательно означает причинно-следственную связь. Авторы обсуждают и предлагают три гипотетических объяснения, не исключающих друг друга. Первое, что умные люди менее склонны подчиняться, и, как следствие, легче сопротивляются религиозным догмам, навязываемым окружением. Второе, что умные люди используют “аналитический”, а не “интуитивный” стиль мышления, который подрывает религиозную веру. Третье, что умные люди легче возлагают на свой интеллект некоторые функции, для которых другим нужна религия. Например, функцию самоконтроля

Вон оно что. Конечно, не без исключений это все. Вот я, например, интеллектом не блещу, а ведь совершенно не религиозна. Совершенно. И это, есть разница между словами "религиозный" и "верующий", но это я так, чтоб заранее отстал кто-нить, случайно забежавший и пожелавший ткнуть мне в нос верующего Энштейна, или Менделеева например. Не надо, не тычьте, это не моя статья.

http://iogannsb.livejournal.com/2696350.html?mode=reply#add_comment

Пришла с веранды -- на каждом плече по богомолу. На правом -- зелененький, на левом -- чорный, небольшой.

По причине слабости сознания, подсознанию моему приходится работать за двоих. Я не знаю еще кого-нибудь, кому посылались бы столь ясные и недвусмысленные сигналы. Вот сегодня – гуляю я с Лелиной собакой – ньюфаундлендом. Если Леля – значит Симеиз, но квартира была условная коммунальная квартира, в которой я обычно живу во сне. А гуляем мы уже по Питеру конечно, по тому району, в котором я всегда во сне гуляю. Там такой закуток есть – в один двор заходишь, через него в другой (но дворы не колодцы, вполне себе дворы, доброжелательные. Из серии – "ещё есть адреса", там где-то Наташка живет, еще кто-то), проходишь эти дворы, а за ними пространство, вроде поля футбольного, как раз с собакой гулять хорошо. А собаку я оставила подождать, пока проверю пространство. И с собакой еще один гражданин остался, который с нами был. Возвращалась я другой дорогой и решила немного на троллейбусе проехать. Троллейбус здорово вез, мимо реки, там, в излучине Аврора стоит, не совсем такая как здесь, но похожа, по каким-то не улицам, но – линиям тоже проехали. В общем, вспомнила я тревожно о гражданине и Лелиной собаке, уже находясь в квартире (еле попала кстати, но попала таки). Ну, думаю нервно, надо звонить ему. И за собаку волнуюсь. А на самом деле – звонить ему мне не надо ни при каких обстоятельствах, ну так условия сложились. Я и не звоню собственно. А во сне вот как получилось. Ну и что с моим телефон твориться стало – словами не передать. С трудом три первых буквы имени набрала, а на букве Я такое началось – ну нету ее, прыгает повсюду, кривляется, ножкой дрыгает, язык показывает. Ладно, думаю, скопирую где-нибудь и вставлю. Не, нихуя, негде копировать, нигде нет буквы Я, даже на хлебной этикетке. А где есть – там печать плохая, не копируется. Ок, думаю, в памяти найду – и полезла я в память. Лучше б я этого не делала, там столько всего в телефоне оказалось – с каждой иконки какая-то персона лезет, ухмыляясь завлекательно, иконок много, отовсюду какой-то наглый телевизионный гаер кривляется, будто двадцать маленьких телевизоров включено, из динамиков реклама голосит, заманивает, все предлагают, кроме списка контактов. Тут я нервничать стала. А нервничать я не люблю, потому и проснулась.
Спасибо, подсознание, за заботу, но я бы не стала никому звонить наяву, я и во сне-то из-за чужой собаки только. Не обязательно устраивать такой цирк с конями каждый раз, когда тебе кажется, что сейчас я совершу роковую ошибку. Раньше надо было не зевать

Ноут почти совсем сломался. Кулер наверное, или что там охлаждает. Тихо работает минут пятнадцать, а потом, с трагическим чпоком выключается. И горяченький. Так что я набегами, пока не починю. А это ж еще чинильщика надо найти.

старая какая-то, фотография в смысле. нос удался.

Понятно почему новый Пак Чхан Ук меня разочаровал. Очень уж высоко я ценю Олдбоя, это великий фильм на мой взгляд, настоящая высокая трагедия. Очень всеохватывающая. А Порочные игры -- это жирный, богатый мейнстрим. Это, как если бы Достоевский после Идиота, взял и написал бы нажористый готический триллер например. Выдал бы качественный продукт. Я вообще против мейнстрима ничего не имею, но от некоторых ждёшь большего. Ну вот и несостыковались.

Вот, "Я киборг, и это нормально", очаровательный совершенно фильм про то, что любовь творит чудеса и он никак меня не опечалил. И с Олдбоем сравнивать совершенно не хотелось, хотя масштабы разные. Наверное потому что в нем есть и нежность, и искренность, и тонкость. А в Порочных играх -- слишком все глянцевое, очевидное и просчитанное. Никакой жизни. И это жаль.





Олдбоя посмотрите кто-нибудь, кто не видел. В нем смыслов -- на всю жизнь хватит, это вам не игрушки.

Ну типа того



еще

Штаны, купленные года три назад (в качестве комбинезона, кстати), буду носить до тех пор, пока они на мне не истлеют. Футболка драная, еще и ножницами почиканная там, где ворот, рукава и подол. Шлепанцы -- смотреть страшно даже мне, зато они каучуковые и очень удобно промялись под ступню. Бывший черный шарф из марлевки и в лучшие свои годы был похож на половую тряпку. Ноутбук прожжен бычком, шнур в разъеме подпираю спичкой, иначе не держится. Телефон нокия, купленный в Питере лет семь назад за 600 рублей, как немедленная замена заколдобившейся от балтийских ветров и промозглости соньке, выглядит так, будто я им гвозди забивала (работает, впрочем, хорошо). У Пушкина, украшающего мой портсигар, облупился нос и заржавели кудряшки. Электронную книгу ношу в обложке, оторванной от старого молескина. Обложка склеена скотчем, до скотча был пластырь, но он обтрепался сильно и я его заменила. Очки держатся на суперклее. Гигиеническую помаду Урьяж нашла в метро лет шесть назад, с тех пор никак не могу потерять.

Это я окинула свежим взором себя и то, что лежит поблизости.

Ощущаю себя при этом всем на миллион, не меньше. Возможно, больше. Ахуительная у меня самооценка.

Надо наколдовать себе триста долларов и съездить в Стамбул на кораблике. Пока есть сто.

Я уже почти сплю, но окончательно выключиться не дает летучая мышь, она порхает по комнате и делает крыльями фрр, фрр. Иной раз кажется -- сейчас приземлится мне на голову. Хотя, она наверное хорошее дело делает -- комаров лопает и прочих мошек. Включила свет, посмотрела, как она порхает -- черным сгустком под высоким потолком. Потом исчезла, как растворилась или в темном углу, или в окно вылетела. Наверное мне не стоит беспокоиться о старости, с годами стану ведьмой . Летучие мыши, чорные коты, скорпионы и сколопендры -- мои друзья. Нос у меня опустится к подбородку, а зарабатывать стану гаданием в скайпе.

Сон-то, сон мне приснился перед просыпанием уже. Будто бы я играю в условный американский футбол, ну в общем, бегу изо всех сил, прижавши мяч к груди с тем, чтобы закинуть его в ворота, а остальные мне типа должны мешать, мяч этот отнимать и все такое. Но не могут ничего поделать, потому что я мчусь стремительно, ветер в ушах свистит. Вот уже ворота и тут игрок противоположной команды, одетый во все эти специальные латы с плечами там, налокотниками и прочими штуками, подумал, что раз меня не поймать, то, может, хоть отвлечь получится и натурально стягивает с себя штаны.

За сон, понятно, руки не дашь, я теоретически могла что угодно сделать, даже такое, о чем рассказывать бы не стала, потому что эротический сон это неинтересно. Но я не подкачала. Я, помнится, уже почему-то стою напротив этого бесштанного противника, смотрю на него и думаю -- надо же -- какие красивые, выразительные глаза у человека. Проснулась ухмыляясь и несколько запыхавшись от бега.

Дорогой Степан Ильич... не объясните ли мне, какие такие невидимые признаки навели вас на дикую мысль, что я триста лет не слышала звуков человеческого голоса и всю жизнь мечтала узнать, что было нарисовано на вашем ночном горшке? Почему, из уважения к вашему возрасту и положению я должна выучить всю эту ахинею, а вам даже в голову не приходит, что у меня уши болят от совершенно бесполезной, ненужной и неинтересной болтовни? Почему за долгие годы ни одна сволочь не научила вас приемам необязательного трёпа, не говоря уже об искусстве интересной беседы с очаровательной незнакомкой?! И почему я должна теперь за это расплачиваться?

И я в такой Москве живу, кстати.

+

Прослушать или скачать New Amsterdam бесплатно на Простоплеер
можно слушать и читать одновременно

Знаете, нет вежливого способа сказать: вы осознаете, что прожили жизнь впустую? Вы осознаете, что посвятили все ваши усилия прославлению выдуманного существа? Это нельзя сказать, не обидев. Но приходится — потому что они должны чертовски хорошо подумать об этом.

Холодное лето в Крыму -- это здорово, значит, дни будут не жаркими, а ночи прохладными. Сейчас уже скорее ночь и я довольно сильно закутана для этого времени года -- и штаны, и кенгуруха, и пледом замоталась , и даже капюшон натянула. Хорошо, мне нравится, особенно если вспомнить, что всю осень, зиму и пол-весны было около сорока и я жила в обнимку с вентилятором. Получается отдых от жары.

Пребываю в прогрессирующей отвлеченной задумчивости, это вообще неплохо, но для быта не очень. Сейчас например хотела зарегистрироваться на сайте и минут десять провисела над первым пунктом -- "Ваше имя". Настоящее указывать мне показалось скучно, а никакое другое не приходило на ум. В какой-то момент пришлось себя одернуть, потому что я обнаружила себя бессмысленно уставившуюся в экран, не думающую вообще ни о чем. Рефлекторно дрыгающую ногой под диджея Нину Крайвиц, в точности как идеальный потребитель, любимое дитя профессора Выбегалло. Имя так и не придумала, созерцание экрана насильственно прервала. Если уж втыкать бессмысленно, так лучше на луну. Мне уже и из Москвы звонили, спрашивали -- видна ли. Видна, еще и как. С философской точки зрения видимо не имеет значения, на какой предмет медитировать, а с дурацкой -- на луну вроде как благороднее. Хотя, это конечно же ерунда все.

Нашелся такой вот фильм замечательный. Короткий, но с целым Кайдановским. А если кто не знает Кайдановского, то в любом случае фильм отличный. Так что не ленитесь, зацените, минут двадцать идет.

Спутник мейл ру, коварно проникший в мой компьютер, отнял у меня довольно много времени, надо сказать. Я даже скачала программу какой-то там Хантер, его достаточно просто носом ткнуть и он удаляет все, связанное с тем, что хочется уничтожить. Между делом он подчистил мне остатки ай-тюнса, порядком засравшие компьютер. Но с мейлом не справился, очень въедливая и подлая штука оказалась. Спас в конечном итоге ютьюб, там все наглядно и просто показано. Но каковы мудаки в мейле сидят. И на что надеются? На то, что после такого вот беспардонного хамства их кто-то полюбит и начнет пользоваться?

Понятно, что съездить на велике до магаза за сигаретами и мороженым -- это ни зож никакой, а обычное дело. До Коктебеля и обратно -- это да, расстояние-то не слишком большое, километров 10 в одну сторону, но учитывая пересеченную местность, хреновый асфальт, жару, машины вжик-вжик -- самый что ни на есть зож. И еще искупаться в море свозили на автомобиле из Коктебеля уже. А потом обратно в Щебетовку -- местность пересеченная, вжик-вжик машины, морда красная, хоть прикуривай, ноги трясутся. Дико полезно наверное. Полудохлая, по приезду чего-то там съела, а, холодца (селяне носят и носят. Это второй уже) и мороженого. Душ, все дела. Таблетки от головы, голова от перегрузок заболела. Теперь лежу примерно как с похмелья. Пытаюсь понять -- наебалово этот самый зож, или нет. И если нет, то где золотое сечение. Если каждый день в Коктебель мотаться, то я или так просто крякну, или машиной собьет в момент отчаянья, когда я пру на гору и мне уже наплевать на обстановку на дороге, потому что, если еще и на это отвлекаться, то не одолею гору-то. Можно, впрочем, ездить в Крымское Приморье, оно ближе и там море.

Буквально на пять минут отошла вина выпить, возвращаюсь -- а у меня пол экрана в полосочку. Осваиваясь с этим фактом я пару серий еще посмотрела, но все казалось -- издевательство какое-то. Погуглила цены на видеокарты и матрицы, потому что на запрос -- экран в полоску, мне ответили -- или то, или то полетело. Менять. Цены не удивили, но и не то чтобы порадовали. У мня деньги как раз кончились, так-то мне не жалко. Но нету их. Я опечалилась, спустилась вниз и съела кусок холодца с хлебом и огурцом. Холодец принесли селяне в дар. Вкусный. И неожиданно как-то -- летом. Хотя подходящая вообще еда, холодненький такой.

Потом снова полезла читать про решение проблемы -- ну там сложно, можно что-то паять самому, но лучше не стоит. И рекомендации еще были -- скрутить экран (???) (без фанатизма)и поглядеть на полосочки -- если они видоизменятся, то значит матрица, а если что-то там еще -- то видеокарта. Или наоборот. Ну мне-то все равно собственно, да и как экран скручивают непонятно. Но я все-таки попыталась, взялась за крышку ноута, сдавила и полосочки немедленно исчезли. И нету до сих пор. Вот какая удивительная хуйня приключилась.

А еще я скачала саундтрек к Галактической железной дороге. И у Пак Чхан Ука новый фильм вышел. Вот где радость.

С той зимы в этом городе она еще не была.

Оказавшись же здесь спустя почти два года, бродила по тем же местам, не из сентиментальных соображений, но потому, что больше особо и негде. Летний курортный город и он же зимой, разнятся очень сильно, общего у них -- только формальные какие-то маршруты, условные маяки, географические точки -- дома, улицы, море, аллеи. Но и они выглядят совершенно по разному -- фактура, цвет, свет, все до такой степени другое, что ей сложно было избавиться от ощущения, будто и города -- разные. Нигде в этих жарких, заполненных людьми и торговлей улицах не притаилось памяти о продрогшем, отсыревшем городе, где в четыре дня уже темнело и зажигались редкие фонари, и так хорошо было, сидя у большого окна одного из немногих, открытого зимой кафе, пить дымящийся глинтвейн и рассматривать пустынную вокзальную площадь. А вот и оно, это кафе. Летом, столики выносят на улицу, а реклама глинтвейна и сейчас висит -- да только кому он нужен в этой жаркой, многолюдной реальности июльского дня?
+

Позвольте вам сказать прямо, грубо, по стариковски -- вы великий человек!



Клоуны, ура, ура!