Когда пытаешься понять, почему в последние пятнадцать лет труд учителей, врачей, преподавателей университетов и других специалистов, чья работа требует не просто диплома о высшем образовании, а высшего образования в прямом значении слова, непрерывной работы и постоянного интеллектуального совершенствования, оплачивается ниже прожиточного минимума, оплачивается унизительно и нищенски, то невольно смотришь назад и ищешь истоки, ищешь ту роковую черту, переступив которую Россия, как обезумевший Хронос, начала поедать собственных детей.

В дореволюционной России люди с высшим образованием, не говоря о профессорах университетов, имели жалованье, которое и не снилось ни одному поколению советской интеллигенции 20-го века. С приходом большевиков ценности поменялись. Страну затопила ненависть: бедные и озлобленные люди с мелкой душонкой, кто от злости, кто от страха за свою шкуру, но только не от благородства, только не в поисках добра и справедливости, начали строить новый, страшный по своей цене мир.

Чтобы любить родину, надо знать её историю и культуру, чтобы ценить образование, надо самому его иметь, чтобы уважать благородство и честь, необходимо самому обладать этими достоинствами. "Сколько я вижу и сколько могу судить, вся суть русской революционной идеи заключается в отрицании чести..." (Достоевский, "Бесы").

Вот что пишет Александр Куприн спустя три года после захвата власти большевиками: "Вчера нам довелось слышать от людей, недавно перебравшихся из совдеповского парадиза, весьма занимательные рассказы о том, в каком положении находятся там искусства и науки... Сообщалось о том, что под председательством Горького основалась "комиссия по улучшению быта ученых"... Так вот, постановлено было считать учеными ровно тысячу восемьсот человек – ни больше ни меньше. При этом в каждом высшем учебном заведении особая комиссия из трех членов решала - кто суть ученые, а кто - профессоры - и составляла списки. На этой почве, конечно, разыгрывались споры, злоупотребления и интриги. Так, например, профессоры консерватории пайка не получали, ибо не были признаны учеными. Также не попали в эту категорию и специалисты по истории искусства. Комплект ученых из восьмисот человек должен был получать полтора фунта хлеба, добавочный паек картофеля и почему-то перец!... Так как для первой же выдачи пайка ученым хлеба не оказалось, то им выдали в виде почина и утешения только по одной шестнадцатой перца. Во вторую очередь дали лишь гнилого картофеля, а к третьей - коммунисты выяснили, что на такое огромное количество ученых у них чистого хлеба не хватит, и что они могут заменить его смесью из овса, жмыхов и льняного семени. Этой дряни выдали, кажется, два раза по три четверти фунта, а затем – за неделю до моего отъезда - заявили, что комплект в тысячу восемьсот человек - непосильная роскошь для РСФСР, и постановили штатное количество ученых, пользующихся пайком, сократить до пятисот. Опять комиссии их трех должны были вычеркнуть из списков тысячу триста человек, оставив лишь пятьсот, которых паек предохранит от вымирания" . ("У Мандрил", 1920 г.)

Оставим эти страшные года, оставим беспросветную тьму псевдокоммунистического строя, так парадоксально "отрыгнувшегося рабовладельческим" (А. Куприн). Что стало бы в конце концов с теми оставшимися пятьюстами учеными, которых могла себе позволить РСФСР, можно только предполагать, если бы только внешний враг в виде обезумевшей Германии на какое-то время не приостановил уничтожение российского генофонда. Для борьбы с захватчиком вдруг понадобились главнокомандующие, офицеры, специалисты по авиа- и машиностроению, и вот с этого момента и начался тот научно-технологический прорыв, который вознес Советский Союз до уровня державы, покоряющей космос.

Прошло ещё каких-то двадцать лет: строились самолеты, запускались спутники, человек полетел в космос. Ни для кого не секрет, что военная мощь Советского Союза держалась на рабском труде научно-технической интеллигенции. И хотя миллионы загубленных жизней никогда не оправдают гипотетически светлого будущего, бесплатное образование, сеть институтов и университетов - это то немногое, что осталось хорошего от советской власти.

Но вот большевистский строй пал: границы открыты, мы жадно вдыхаем воздух свободы. История стремится к цикличности, и в начале 90-х годов, когда зарплаты ученых хватало разве что на мешок гнилого картофеля, почтенный профессор физического факультета МГУ, зайдя в учебную часть, воскликнул: "А оказывается, у морковки и ботву можно есть!".

Сначала мы утешали себя тем, что нищета - это неизбежная плата за годы большевистского правления. Потом мы вздыхали и говорили, что воровской передел собственности страны - начальный этап неразвитого капитализма, аналогичный эпохе ковбоев и железных дорог в Соединенных Штатах.

Мы надеялись, что, удовлетворив свою алчность, новоиспеченные миллионеры начнут созидательную деятельность. Затем мы тешили себя мыслью, что унизительные зарплаты - дело временное, и вот-вот правительство задумается, что детей нужно учить, что здоровье их ухудшается, и хорошо бы вспомнить о собственном научном потенциале. Но люди состоятельные отправляют детей учиться в Европу и Америку, там же и лечатся, там же и отдыхают, там же и хранят деньги, а зарплаты русских ученых стали ещё унизительнее.

Почему же Россия до сих пор нищая? Почему Россия до сих пор не может предложить миру ни одного товара, кроме нефти? Почему Россия даже и не ставит на то, чтобы бюджет страны не зависел от цен на природные ресурсы? Хотите Вы этого или нет, но, следуя законам человеческой логики, вывод можно сделать только один - ума не хватает, Владимир Владимирович!

Если сегодня речь заходит о науке, то почему-то говорят о необходимости какой-то реформы. При этом добавляют, что реформа образования - это сложный и длительный процесс, требующий больших средств и усилий. Чушь собачья! Неужели в министерстве науки и образования не знают, что Соединенные Штаты Америки в настоящее время переживают кризис средней школы как раз из-за нефункциональности той схемы, которую собираются повесить нам на шею в России? И разве то, что специалисты, получившие образование в Советском Союзе и России, без труда находят работу за рубежом и, более того, высоко там ценятся, в отличие от собственной страны, не свидетельствует о высоком качестве нашей системы обучения? Вы пережали сонную артерию России, Владимир Владимирович, и говорите, что голова стала плохо соображать, и нужно менять голову. А я Вам говорю, что с головой у нас все в порядке, разожмите сосуд, верните голове нормальный кровоток и используйте эту голову по назначению. Большинство образованных людей, если только они не уехали за границу или не занялись торговлей, последние пятнадцать лет живут на пороге бедности. Оклад преподавателя вуза составляет 3000 рублей, ниже зарплаты учителя средней школы. Посетите государственные университеты губернских российских городов, Владимир Владимирович, и поинтересуйтесь, как там люди выживают!

Сегодня в России образованный молодой человек стоит, как Иван Царевич, перед развилкой. У развилки огромный камень, на котором написано: налево пойдешь - будешь работать по специальности в университете на зарплату, ну, может быть, и в 7000 рублей; направо пойдешь откроешь свой бизнес или в фирму торговую устроишься, от государственных зарплат зависеть не будешь; прямо пойдешь уедешь в Европу или Америку, будешь работать по специальности, семья будет обеспечена, но дети уже в Россию не вернутся, да и самому возвращаться будет некуда...
И куда Вы посоветуете идти, Владимир Владимирович, выпускнику физического факультета МГУ? Нет, не все уезжают, но выпускники университетов, если в России и остались, то непременно торгуют, и даже, говорят, менеджеры из них неплохие получаются. Только давайте подумаем, кому от этого хорошо?

Товары-то, которыми торгуют, все иностранные, значит, кто произвел, тот и заработал. Копеечку дадут продавцу, а России пользы мало. Получается, учили зря... А, собственно, зачем нужны выпускники физических факультетов, Владимир Владимирович, если Россия теперь специализируется на продажах иноземных товаров, на благо экономики стран золотого миллиарда? Пусть американцы, немцы, англичане, французы научными разработками занимаются, а мы будем все втридорога у них покупать. Например, пипетка немецкой фирмы "Эппендорф" для научных экспериментов стоит в России 300-400 евро, в два раза дороже, чем в Германии, стране-производителе, и в три-четыре раза больше, чем зарплата ученого. Что удивительно, ученые эти пипетки покупают на свои скудные гранты! И Германия рада, что 200 евро с каждой пипетки себе в карман кладет, и русский ученый доволен, что, может быть, эксперимент поставит и Нобелевскую премию получит! Да что пипетки, покупаем подержанные боинги и аэробусы, а это уже миллиарды долларов.

Современные технологии развиваются стремительно. Если у нас кандидаты разных наук так дальше торговать и будут, то Россия за все не втридорога, а вдесятеро будет платить, так как сама никогда и не сможет ничего сделать - ни пипетки, ни самолета. И заметьте: надо не просто сделать, а сделать так, чтобы англичанин, или француз, или американец купить захотел, как, например, головы наши покупает.

Кстати, средний возраст профессора МГУ сейчас составляет 65 лет, и если из любого выпускника физического факультета МГУ легко сделать торговца, то обратное преобразование не взаимно однозначно. Вот Вам задача, Владимир Владимирович: какова вероятность того, что один из тысячи взятых наугад людей способен освоить математический анализ, алгебру и аналитическую геометрию, теорию вероятностей и математическую статистику, теорию функции комплексных переменных, ну и хотя бы теорию графов? Если не знаете ответа, то спросите специалиста по математической статистике.

Россия - это не только Ваша страна, но и моя тоже. И я не хочу покидать её, и не хочу заниматься торговлей. Я не хочу, чтобы Россия была всего лишь сырьевым придатком развитых стран, я не хочу, чтобы в России не было других условий для нормальной жизни, помимо занятий торговлей и бизнесом, я не хочу видеть, в какой безысходности живут учителя, врачи, преподаватели вузов и ученые. Не надо никаких реформ образования, не храните деньги в американских банках на черный день, этот день уже настал. Пустите все средства на образование и науку в России - вернется сторицей.

Образ России, который был создан при Вашем или без Вашего участия, но, что бесспорно - за время Вашего правления, Владимир Владимирович, это образ мужика, который сидит на своем куске земли, и на этом куске земли у мужика есть яма. Если из этой ямы чего-нибудь копнуть, то выкопанное можно продать и жить какое-то время. Так вот этот мужик делать ничего не хочет. Захочется покушать - он копнет, продаст, что выкопалось, и дальше сидит. Родителей своих, кому земля эта с ямой в свое время принадлежала, он вытеснил на задворки, держит в сарае на собачьем корму. Детей изгнал вовсе, жалко ему делиться с ними ямой, пусть живут как хотят, пусть свои ямы ищут. Копнет, продаст, и сидит довольный. Так и будет сидеть до конца жизни...

Позвольте напоследок привести Вам дневниковую запись Марины Цветаевой 1918 года: "Третьего дня узнала от Бальмонта, что заведующий "Дворцом Искусств", Рукавишников, оценил мое чтение "Фортуны" - оригинальной пьесы, нигде не читанной, чтение длилось 45 минут, может, больше, - в 60 руб. Я решила отказаться от них - публично - в следующих выражениях: "60 рублей эти возьмите себе - на 3 ф. картофеля (может быть, ещё найдете на 20 руб!) - или на 3 ф. малины, или на 6 коробок спичек, а я на свои 60 руб. пойду у Иверской поставлю свечку за окончание строя, при котором так оценивается труд".

Мария Попцова кандидат наук (физфак МГУ, кафедра биофизики) Автор компьютерного словаря Janus (www.janussys.ru)

PS Для тех, кто упрекает меня в критике, не сопровождающейся конкретными предложениями, я сообщаю, что в ближайшее время намерен опубликовать в своем дневнике "Октябрьские тезисы", где я высказываю эти самые конкретные предложения.
Торрио.