Украинские певцы: рассказывает Евгений Понасенков.
Украинские певцы: рассказывает Евгений Понасенков.
Известный российский режиссер, историк и вокалист, «человек эпохи Возрождения», как называет его пресса, Евгений Понасенков рассказывает о феномене украинской музыки и об уникальных украинских классических и эстрадных певцах.
Предсказатель, целитель и просто человек Эдгар Кейси, не по своей воле взваливший на себя неблагодарную ношу пророка и знахаря, один из тех, чей феномен вызывает много пересудов и толкований, как и всякое яркое и необыкновенное явление, озарившее нашу обыденность глубоким неземным светом.
Он родился в 1877 году в штате Кентукки, США. Был обыкновенным сельским мальчиком – малообразованным и далеким от культурного воспитания. Работал на ферме одного из своих родственников подсобником, затем рассыльным в книжной лавке Хопкинсвилля, и наконец, купил маленький фотомагазин, который, по его мнению, должен был обеспечить ему безбедную старость. Обыкновенная биография обыкновенного человека, которым так хотел быть Кейси, только неведомые доселе никому силы распорядились по-другому, и водоворот необыкновенных событий всю жизнь преследовал этого тихого человека.
-Вскоре по доходам, — скажет девушка из репродуктора, — Казимеж практически сравнялся с самим Краковом, а со временем и слился с ним.
К началу Второй мировой во втором городе Польши почти четверть населения составляли евреи. Их было больше половины среди краковских врачей и юристов. Евреям принадлежали самые процветающие бизнесы и самые красивые дома.
Брошенные стулья
Немцы взяли Краков в самом начале войны. Первым делом устроили показательный погром. Губернатор Ханс Франк, впоследствии повешенный в Нюрнберге, поставил амбициозную задачу — сделать этот на четверть еврейский город «самым чистым» в генерал-губернаторстве.
Банковские вклады евреев заблокировали. Владельцы предприятий и недвижимости стали срочно переписывать свое имущество на знакомых поляков, а то и не знакомых – продавали на рынке за еду и кров.
В марте 1941-го краковских евреев снова погнали через Вислу, уже из Казимежа, – в район Подгуже. Здесь было устроено одно из крупнейших в Европе гетто. И одно из самых страшных. На тридцати улицах, в трехсот домах, где раньше жило три тысячи человек (поляков переселили в освободившиеся еврейские дома в соседнем местечке), разместились 15 тысяч — поначалу. Кому не хватило места, оставались на улице. Гетто обнесли высоким забором в форме еврейских надгробий – у палачей все было в порядке с креативом, к делу подходили творчески, не без юмора. Окна домов, выходящие на «арийскую сторону», замуровали. Из живого мира в живой через гетто курсировал городской трамвай – не останавливаясь. Страшно представить, какими взглядами провожали его обреченные обитатели гетто. Трамвай был не для них, их ждали поезда.
В мае 1942 года начались депортации в лагеря смерти — Освенцим, Треблинку, Белжец и в рабочий — Плашов, он отображен в «Списке Шиндлера». Местом сбора, а также селекций, экзекуций и предварительных расстрелов (чтобы не занимать дефицитное пространство в вагонах больными, немощными стариками, малыми детьми и строптивыми смутьянами, от них избавлялись на месте) служила площадь Згоды, что значит Согласия, сразу у моста, у входа в гетто. После отправки очередного транспорта на площади оставались брошенные вещи, трупы, и стулья (их приносили для облегчения ожидания тем, кто не мог стоять, а забирать уже было некому).
Теперь на площади — один из лучших в мире памятников жертвам Холокоста: 70 стальных стульев – по одному на каждую тысячу уничтоженных краковских евреев. Dalej Источник
Пусть_буду_-_Я
