Кейт Аткинсон – один из самых уважаемых и популярных авторов современной Британии. Ее дебютный роман получил престижную Уитбредовскую премию, обойдя многих именитых кандидатов – например, Салмана Рушди с его «Прощальным вздохом мавра». Однако настоящая слава пришла к ней с публикацией «Преступлений прошлого» – первой книги из цикла о кембриджском частном детективе Джексоне Броуди. Роман вызвал бурю восторга и у критиков, и у коллег по цеху, и у широкого читателя, одним из наиболее ярых пропагандистов творчества Аткинсон сделался сам Стивен Кинг.

В романе «Преступления прошлого» частному детективу Джексону Броуди предстоит заняться делами, которые полиция давно списала в архив: о таинственном ночном исчезновении маленькой девочки из родительского сада; о немотивированном убийстве дочери известного адвоката, помогавшей ему в офисе; и о кровавом эпизоде домашнего насилия в молодой семье, живущей на ферме. Казалось бы, между всеми ними нет ничего общего, да и следы простыли давно, однако ниточки, переплетаясь, тянутся в настоящее и самым неожиданным образом сводят героев – каждый со своими скелетами в шкафах…

Философ, журналист, писатель Гилберт Кийт Честертон подарил миру немало уникальных литературных произведений. Но одним из наиболее популярных и противоречивых является «Человек, который стал Четвергом». Парадокс этого романа заключается в том, что при всей фантастичности, даже некоторой абсурдности сюжета, язык писателя настолько легкий, простой и понятный, что слушается произведение на одном дыхании. Кроме этого, сюжет имеет не только поверхностный смысл. За фантастическими и безумными событиями можно и нужно отыскивать второй, скрытый замысел автора.
Тут мы находим блистательную парадоксальность этого автора и гротеск, доходящей до фарса. События разворачиваются во времена разгула анархизма, чье орудие — террор. Сайм, молодой человек, возненавидев вседозволяющий либерализм общества, встает на защиту правопорядка и здравого смысла и… совершает безумные поступки. Чудом, став агентом полиции, Сайм попадает в логово анархистов, где, отдавшись наитию, умудряется стать членом Верховного Совета, заняв должность Четверга. Под председательством загадочного сверхчеловека Воскресенье обсуждается план убийства русского царя и президента Франции. Для срыва заговора Сайм идет на все, но сознает свое бессилие перед всемогущим Председателем, который держит судьбы мира в своих руках. Перед Саймом встает главный вопрос: кто же такой Воскресенье?

Содержание:
1. Грант Аллен - Рубины Реманетов 0:06
2. Анна К. Грин -
Леди, коя прогуливалась во сне 21:04
3. Эрнст Уильям Хорнунг -
Владелец практически постоянно прав 43:23

Наверное, я безнадежный и неисправимый романтик.
Мне нравится как неясное впечатление становится живым образом с собственным независимым характером и манерами. Вот они и живут, мои нарисованные мысли, и норовят поболтать за жизнь с каждым встречным.
Что до стихов, они вообще складываются по какой-то неведомой мне логике - просто плавают строчкой в сознании, пока ее не напишешь: Они вроде зарисовок, только в рифму.

От бессонницы...

От бессонницы...
Приходит ночь, тиха необычайно,
Сменяя день.
Смотри, теперь в любом предмете тайна
И полутень...
И сон придет, и сядет в изголовье -
Потолковать.
И станешь ты, заснув на полуслове,
Ему кивать.
И ваш дуэт продлится до рассвета -
И канет в дым,
И новый образ роль освоит эту -
Быть сном твоим...

Я иду по мокрому песку,

Бьет вода о темные колени,

И закат, как золотой лоскут,

Смотрит вдаль и удлиняет тени.


Убегаю в ночь под теплый кров,

А вода, звенящая, живая,

В ямках полусмывшихся следов

Ясным светом тихо запылает.

Не жди, я не хочу поговорить,
Не плачь, я понимаю с полуслова.
Мне заново тебя не сотворить,
Когда исчезла самая основа.
Мы спутали размокшие следы
На том снегу, что поутру растает.
Мы оба так до ужаса пусты,
Что нам уже друг друга не хватает.
И капли звонко, с точностью часов,
Нам отмеряют жизнь по чайной ложке.
Закрыта наша память на засов.
Мы - тени. Мы - рисунки на обложке.

Слова уже не значат ничего,
Они передают координаты
Твои все дальше, дальше от меня.
Слова легко, безжизненно крылаты,

Хотя они еще ласкают слух,
Еще воспринимаемы привычно,
Но голос, интонации забыв,
Слегка фальшивит и звучит безлично.

Ты убываешь, как песок в часах.
Не по минутам даже - по приметам,
Стираются знакомые черты,
Остался штрих - ты был со мною летом...

В тебе сосредоточилась любовь
К твоим глазам приникнув как к бойницам,
А ты ее от мира прячешь вновь,
Она тебя до судорог боится.
На цыпочках крадется по тебе,
Как алкоголь, до мозга добираясь,

Блестящих черных крыльев пара
Как два изломанных копья.
Великий дух преданий старых
Выходит из небытия.


И тихо оживают взгляды,
Давно забытые, в ночи.
Средневековым крепким ядом
В висках безумие стучит.


На темных книгах след ожога
И новый хворост на кострах.
Но рвется в прошлое дорога,
Как паутина на углах...

Мне так легко нарисовать портрет,
Но как потом черты неизгладимы.
Впитает холст и линии, и свет,
И сохранит. И будут невредимы.

Теряя рай - не проверяй замков,-
Он, запертый - не воссоздастся вновь,
Не отойдешь и тысячи шагов -
А там уже твою забыли кровь.

И, уходя, не забирай ключей,-
Они растают у тебя в руке.

Не грусти, не тревожься, не надо,
Можно - вместе с тобой помолчу?
Слышишь - сыростью тянет из сада,
А простыть я совсем не хочу.

Видишь зал - два старинных окошка.
На столе канделябры и сыр,
И вина, как печали - немножко.
Небогатый, но сказочный пир.

На пляже, играя в карты, между девушкой и молодым человеком произошел спор о существовании судьбы, примет и предсказаний. Спор закончился пари, а пари в свою очередь глупой шуткой с предсказаниями, которая искалечила жизнь человеку, поверившего в эту чушь...

Таллинский Русский драматический театр представляет радиокомпозицию спектакля «Пиковый туз», 1967г.
Режиссёр (радио) — Леонид Бродский; Звукорежиссёр — Айна Лаури;
Звукооператор — Урве Марко; Редактор — Константин Любченко.
Исполнители: Пауль Варенди, Евгений Власов,
Леонид Шевцов, Нинель Ярвсон, Клара Григорьева.