Спорно о Пушкине и пушкинистике: http://magazines.russ.ru/novyi_mi/2010/5/sp11.html
Бумажный вариант: П.Спиваковский. Постмодернистский миф о Пушкине. Новый Мир №5/2010

По мне автор излишне комплиментарен к статье Терца. Лично по мне о ней все сказано одной фразой Р.Гуля: Прогулки хама с Пушкиным.
И всё же вывод Спиваковского я приветствую:
Разумеется, реальный Пушкин таким не был. Не случайно в статье «О народной драме и о "Марфе Посаднице” М.П.Погодина», говоря о важнейших для него эстетических принципах, Пушкин замечал: «Драматический поэт, беспристрастный, как судьба, должен был изобразить столь же искренно, сколь глубокое, добросовестное исследование истины <…>. Он не должен был хитрить и клониться на одну сторону, жертвуя другою. Не он, не его политический образ мнений, не его тайное или явное пристрастие должно было говорить в трагедии, но люди минувших дней, их умы, их предрассудки. Не его дело оправдывать и обвинять, подсказывать речи. Его дело воскресить минувший век во всей его истине». Конечно, Пушкин, стремясь к максимальной объективности в своем творчестве, охотно воспроизводит чужие точки зрения, чужие мысли и чужую психологию, но все это для него отнюдь не самоцель, а лишь средство для максимально добросовестного и всестороннего исследования истины, само существование которой (при всей несомненной трудности ее постижения) для него несомненно, что, очевидно, несовместимо с прославляемым Ю.М.Лотманом «царством относительности». Эту-то любовь к истине, абсолютно неприемлемую для носителей постмодернистской аксиологии, и не захотел увидеть в пушкинском творчестве Синявский-Терц, поскольку это острейшим образом противоречило его пропостмодернистским ментально-эстетическим устремлениям.

https://pushkinskij-dom.livejournal.com/407464.html

Напоследок скажу два слова на тему, которая может показаться кому-то неожиданной. Тема эта: Языков и Кольцов.

Я что тут хочу сказать? Посудите сами: вот поэт Кольцов, наделенный от рождения кое­каким поэтическим талантом и почти полностью лишенный тех сведений, которые поэту необходимы. И вот поэт Языков, более Кольцова одаренный и к тому же блестяще образованный, собравший все сведения о поэтическом искусстве, какие только можно было в первой половине XIX столетия собрать. Вот они совершают каждый свое поэтическое поприще, а в результате — оказываются где­то рядом! Наверное, поэт Языков "на бесстрастном безмене истории" весит чуть больше, чем поэт Кольцов, но не настолько уж и больше! Колоссальная разница в начальных условиях должна была бы и на итоговом результате отразиться! Ан нет... Ясно же, что Языков в итоге дал меньше, чем мог и должен был дать, Кольцов же просто переспорил свою судьбу и, прыгнув выше головы, дал намного больше, чем было ему назначено.

В чем тут причина? Вроде бы Языков был не менее Кольцова трудолюбив, к таланту своему относился столь же ответственно... Невозможно указать на какое­нибудь общечеловеческое качество или свойство, в котором Кольцов превзошел бы Языкова. И только одна деталь в биографии наших поэтов заставляет задуматься: очень по-разному относились они к Пушкину. Кольцов видел в Пушкине свою путеводную звезду, на свет этой звезды он брел упорно до самого своего конца, обдираясь о житейские тернии. Пушкин был, пожалуй, главной любовью в жизни поэта Кольцова... Языков видел в Пушкине стихотворца, несколько современниками переоцененного, несколько ими перехваленного. Языков все пытался детской своей ручонкой расшатать пушкинский треножник, а то и вовсе его опрокинуть.

Так, может быть, эта разница в отношении двух наших поэтов к Пушкину и объясняет все остальное?

Четения о русской поэзии. Николай Калягин http://www.moskvam.ru/publications/publication_1374.html

https://pushkinskij-dom.livejournal.com/407116.html

Напоследок скажу два слова на тему, которая может показаться кому-то неожиданной. Тема эта: Языков и Кольцов.

Я что тут хочу сказать? Посудите сами: вот поэт Кольцов, наделенный от рождения кое­каким поэтическим талантом и почти полностью лишенный тех сведений, которые поэту необходимы. И вот поэт Языков, более Кольцова одаренный и к тому же блестяще образованный, собравший все сведения о поэтическом искусстве, какие только можно было в первой половине XIX столетия собрать. Вот они совершают каждый свое поэтическое поприще, а в результате — оказываются где­то рядом! Наверное, поэт Языков "на бесстрастном безмене истории" весит чуть больше, чем поэт Кольцов, но не настолько уж и больше! Колоссальная разница в начальных условиях должна была бы и на итоговом результате отразиться! Ан нет... Ясно же, что Языков в итоге дал меньше, чем мог и должен был дать, Кольцов же просто переспорил свою судьбу и, прыгнув выше головы, дал намного больше, чем было ему назначено.

В чем тут причина? Вроде бы Языков был не менее Кольцова трудолюбив, к таланту своему относился столь же ответственно... Невозможно указать на какое­нибудь общечеловеческое качество или свойство, в котором Кольцов превзошел бы Языкова. И только одна деталь в биографии наших поэтов заставляет задуматься: очень по-разному относились они к Пушкину. Кольцов видел в Пушкине свою путеводную звезду, на свет этой звезды он брел упорно до самого своего конца, обдираясь о житейские тернии. Пушкин был, пожалуй, главной любовью в жизни поэта Кольцова... Языков видел в Пушкине стихотворца, несколько современниками переоцененного, несколько ими перехваленного. Языков все пытался детской своей ручонкой расшатать пушкинский треножник, а то и вовсе его опрокинуть.

Так, может быть, эта разница в отношении двух наших поэтов к Пушкину и объясняет все остальное?

Четения о русской поэзии. Николай Калягин http://www.moskvam.ru/publications/publication_1374.html

https://pushkinskij-dom.livejournal.com/407116.html

"Мы, художники, очень мало знаем о Пушкине. У нас есть маска, но снято только лицо. И мы не знаем, какой у Пушкина был затылок, не знаем форму ушей, а ведь скульптор делает круглую скульптуру, и такие детали очень характерны для человека ... мы не знаем длины его ног и рук, не знаем точного роста… Как видите, никто не может гарантировать фотографической правильности изображения Пушкина. Все это — на совести творца. Но вместе с тем нам совершенно ясен искрящийся темперамент Пушкина, понятны перепады его настроения, движения души. Нам интересна его личность, а это самое важное при создании любого произведения. Буквальное же следование историческим деталям иногда уводит от истины."


Памятник А.С. Пушкину в Болдино, 1979



"Руки Пушкина я обычно леплю с женских рук. Он поэт, и нервные, тонкие, сильные пальцы, узкая кисть, на мой взгляд, больше подходят для раскрытия образа. Работа скульптора не заканчивается в мастерской, она продолжается и на заводе, где отливается в бронзе фигура. Помню, вплоть до самой формовки в фигуре болдинского Пушкина я не мог найти складки рукава правой руки. Модель была одета в мужскую рубашку пушкинских времен. Натурщица села на стул отдохнуть, и вдруг складки легли так, как я мечтал…"


Проект памятника А. С. Пушкину для Болдино, 1979


Памятник А.С. Пушкину в Твери на берегу Волги, 1974


Пушкин и Пущин. Металл, 1966

"Надо соблюдать меру, деликатность, работая над образом. Изображение всегда должно быть естественным, даже если в нем есть элемент гротеска. Важно, чтобы поза, движения передавались правдиво. Они зависят от особенностей характера человека, даже его костюма. Мы, к примеру, не можем двигаться так, как люди XVIII века, одетые в камзолы, или пушкинских времен петербургские франты во фраках. Характер движения зависит также от воспитания, среды, общепринятых норм поведения в обществе. Работая над памятником, всегда хочется передать непреходящие черты личности, уйти от сиюминутности, ложной аффектации. На мой взгляд, неточно найденный жест, имитация вдохновения могут удалить от правды."


А. С. Пушкин и няня. Гипс. 1979

"Шестого июня 1972 года в Молдавии был открыт мой первый памятник Александру Сергеевичу Пушкину, в том самом месте, где бывал опальный поэт у своего знакомого К. Ралли. Существует версия, что Пушкин ходил тогда в шароварах, был обрит наголо после тифа. Мне предлагали изобразить такие детали, но я считал, что этого делать не стоит — это нетипично для Пушкина и принижает образ. Решил изобразить поэта молодым, опирающимся рукой на колонну — парковое украшение тех времен и один из символов классики, которой он так увлекался. Естественно, колонна служила и конструктивным целям, связывала памятник со средой."


Памятник А.С. Пушкину. Бронза. 1972. Пушкино. Молдавия


Пушкин и Гончарова, Бронза. 1974



Олег Комов за работой над эскизом скульптурной композиции "Пушкин и Гончарова", 1989

Источники текста: 1, 2

Комов, Олег Константинович (1932—1994), скульптор, педагог, автор памятников выдающимся деятелям русской культуры. Его творчество — яркая, индивидуальная страница отечественной скульптуры второй половины XX столетия. Народный художник СССР (1987). Действительный член АХ СССР (1988), с 1992 года профессор кафедры скульптуры в Московском государственном художественном институте им. В.И. Сурикова. В 1948—1953 годах учился в Московском художественном училище памяти 1905 года. В 1953—1959 годах учился в МГАХИ имени В. И. Сурикова. (из статьи в Википедии)

https://pushkinskij-dom.livejournal.com/406788.html

"Мы, художники, очень мало знаем о Пушкине. У нас есть маска, но снято только лицо. И мы не знаем, какой у Пушкина был затылок, не знаем форму ушей, а ведь скульптор делает круглую скульптуру, и такие детали очень характерны для человека ... мы не знаем длины его ног и рук, не знаем точного роста… Как видите, никто не может гарантировать фотографической правильности изображения Пушкина. Все это — на совести творца. Но вместе с тем нам совершенно ясен искрящийся темперамент Пушкина, понятны перепады его настроения, движения души. Нам интересна его личность, а это самое важное при создании любого произведения. Буквальное же следование историческим деталям иногда уводит от истины."


Памятник А.С. Пушкину в Болдино, 1979



"Руки Пушкина я обычно леплю с женских рук. Он поэт, и нервные, тонкие, сильные пальцы, узкая кисть, на мой взгляд, больше подходят для раскрытия образа. Работа скульптора не заканчивается в мастерской, она продолжается и на заводе, где отливается в бронзе фигура. Помню, вплоть до самой формовки в фигуре болдинского Пушкина я не мог найти складки рукава правой руки. Модель была одета в мужскую рубашку пушкинских времен. Натурщица села на стул отдохнуть, и вдруг складки легли так, как я мечтал…"


Проект памятника А. С. Пушкину для Болдино, 1979


Памятник А.С. Пушкину в Твери на берегу Волги, 1974


Пушкин и Пущин. Металл, 1966

"Надо соблюдать меру, деликатность, работая над образом. Изображение всегда должно быть естественным, даже если в нем есть элемент гротеска. Важно, чтобы поза, движения передавались правдиво. Они зависят от особенностей характера человека, даже его костюма. Мы, к примеру, не можем двигаться так, как люди XVIII века, одетые в камзолы, или пушкинских времен петербургские франты во фраках. Характер движения зависит также от воспитания, среды, общепринятых норм поведения в обществе. Работая над памятником, всегда хочется передать непреходящие черты личности, уйти от сиюминутности, ложной аффектации. На мой взгляд, неточно найденный жест, имитация вдохновения могут удалить от правды."


А. С. Пушкин и няня. Гипс. 1979

"Шестого июня 1972 года в Молдавии был открыт мой первый памятник Александру Сергеевичу Пушкину, в том самом месте, где бывал опальный поэт у своего знакомого К. Ралли. Существует версия, что Пушкин ходил тогда в шароварах, был обрит наголо после тифа. Мне предлагали изобразить такие детали, но я считал, что этого делать не стоит — это нетипично для Пушкина и принижает образ. Решил изобразить поэта молодым, опирающимся рукой на колонну — парковое украшение тех времен и один из символов классики, которой он так увлекался. Естественно, колонна служила и конструктивным целям, связывала памятник со средой."


Памятник А.С. Пушкину. Бронза. 1972. Пушкино. Молдавия


Пушкин и Гончарова, Бронза. 1974



Олег Комов за работой над эскизом скульптурной композиции "Пушкин и Гончарова", 1989

Источники текста: 1, 2

Комов, Олег Константинович (1932—1994), скульптор, педагог, автор памятников выдающимся деятелям русской культуры. Его творчество — яркая, индивидуальная страница отечественной скульптуры второй половины XX столетия. Народный художник СССР (1987). Действительный член АХ СССР (1988), с 1992 года профессор кафедры скульптуры в Московском государственном художественном институте им. В.И. Сурикова. В 1948—1953 годах учился в Московском художественном училище памяти 1905 года. В 1953—1959 годах учился в МГАХИ имени В. И. Сурикова. (из статьи в Википедии)

https://pushkinskij-dom.livejournal.com/406788.html

Попытка иначе посмотреть на известный стихотворный диалог Пушкина и митрополита Филарета: http://www.nash-sovremennik.ru/archive/2010/n6/1006-21.pdf
Бумажный вариант: В.Кононов. "Веленью Божию, о муза, будь послушна..." Наш Современник №6/2010
Автор доказывает, что Пушкин на самом деле НЕ согласился с владыкой. Возможна, конечно, и такая трактовка. Но для меня мнение В.С.Непомнящего, о котором упоминает автор в тексте - более убедительно.

https://pushkinskij-dom.livejournal.com/406759.html

Попытка иначе посмотреть на известный стихотворный диалог Пушкина и митрополита Филарета: http://www.nash-sovremennik.ru/archive/2010/n6/1006-21.pdf
Бумажный вариант: В.Кононов. "Веленью Божию, о муза, будь послушна..." Наш Современник №6/2010
Автор доказывает, что Пушкин на самом деле НЕ согласился с владыкой. Возможна, конечно, и такая трактовка. Но для меня мнение В.С.Непомнящего, о котором упоминает автор в тексте - более убедительно.

https://pushkinskij-dom.livejournal.com/406759.html

Попытка иначе посмотреть на известный стихотворный диалог Пушкина и митрополита Филарета: http://www.nash-sovremennik.ru/archive/2010/n6/1006-21.pdf
Бумажный вариант: В.Кононов. "Веленью Божию, о муза, будь послушна..." Наш Современник №6/2010
Автор доказывает, что Пушкин на самом деле НЕ согласился с владыкой. Возможна, конечно, и такая трактовка. Но для меня мнение В.С.Непомнящего, о котором упоминает автор в тексте - более убедительно.

https://pushkinskij-dom.livejournal.com/406759.html

Портрер работы Владимира Гау 1842 года

Период с 1837 по 1844 год - до второго замужества - Наталья Николевна вела скромную, почти уединенную жизнь, почти год проведя в Полотняном заводе, а по возращении осенью 1838 года в Петербург, поселившись вместе со своей сестрой Александрой, получившей хлопотами тетки /Загряжской/ звание фрейлины.

Лето 1841 и 1842 года Наталья Николевна провела с детьми в Михайловском.
В августе 1841 года, по распоряжению Натальи Николаевны, на могиле Пушкина в Святогорском монастыре было установлено надгробие работы петербургского мастера^. Письма Натальи Николаевны брату Дмитрию свидетельствуют о том, что летом 1841 года она очень нуждалась в деньгах: в Михайловском не велось усадебное хозяйство, все продукты приходилось покупать, господский дом сильно обветшал, всё лето её навещали друзья.

По приезде в Петербургв 1938 году Наталья Николаевна Пушкина подала в Опеку прошение о назначении пособия на образование подросших детей: тех уроков, которые им давали сами Наталья Николаевна и её сестра, уже было недостаточно, необходимо было нанимать учителей. Наталья Николаевна очень хотела, чтобы сыновья учились дома, а потом поступили бы в университет, однако по недостатку средств не могла этого осуществить.

Старший, Александр, поступил во 2 Петербругскую гимназию некоторое время учился там и Григорий. Так как после смерти Пушкина его сыновья были записаны в Пажеский корпус, ей пришлось испрашивать разрешения на это у Николая I. Но, по словам Плетнёва, у Натальи Николаевны не было средств, чтобы оплатить весь гимназический курс. Позднее Александр (с 1848) и Григорий (с 1849) учились в Пажеском корпусе, возможно, здесь сказалось влияние её второго мужа, Ланского.

При дворе Наталья Николаевна стала появляться с начала 1843 года. Позже, будучи замужем за Ланским она напишет ему:

Втираться в интимные придворные круги — ты знаешь моё к тому отвращение; я боюсь оказаться не на своём месте и подвергнуться какому-нибудь унижению. Я нахожу, что мы должны появляться при дворе только когда получаем на то приказание, в противном случае лучше сидеть спокойно дома

Поклонников у Пушкиной было немало. Имена некоторых — неаполитанского дипломата графа Гриффео и, вероятно, А. Карамзина — известны из писем Вяземского, в то время, по мнению некоторых пушкинистов, также очень увлечённого Натальей Николаевной. Арапова называет ещё двух претендентов на руку матери: Н.А Столыпина и А. С. Голицына.

Зимой 1844 года Пушкина познакомилась с Петром Петровичем Ланским, другом её брата Ивана. Весной этого года она собиралась на морские купания в Ревель для поправки здоровья детей. Однако поездка была отложена, так как Наталья Николаевна вывихнула ногу, а в мае Ланской сделал ей предложение. В каком ключе обсуждался этот брак в светском обществе, свидетельствует дневниковая запись Модеста Корфа от 28 мая 1844 года:

После семи лет вдовства вдова Пушкина выходит за генерала Ланского <…> ни у Пушкиной, ни у Ланского нет ничего, и свет дивится этому союзу голода с нуждою. Пушкина принадлежит к числу тех привилегированных молодых женщин, которых государь удостаивает иногда своим посещением. Недель шесть тому назад он тоже был у неё, и, вследствие этого визита или просто случайно, только Ланской вслед за этим назначен командиром Конногвардейского полка, что, по крайней мере временно, обеспечивает их существование^.

Считалось, что Ланской сделал карьеру благодаря браку с Натальей Николаевной. Однако есть и другие мнения: никаких данных об "особом карьерном росте" после брака с ней нет, а материальное положение семьи Ланских в последующие годы, судя по письмам Натальи Николаевны, было нелёгким. Свадьба состоялась в Стрельне 16 июля 1844 года, венчание проходило в стрельнинской церкви Спасо-Преображения. Николай I пожелал быть "посажёным отцом", но Наталья Николаевна, как пишет Арапова, уклонилась от этого предложения. На свадьбе присутствовали только близкие родственники.

https://pushkinskij-dom.livejournal.com/406334.html

Портрер работы Владимира Гау 1842 года

Период с 1837 по 1844 год - до второго замужества - Наталья Николевна вела скромную, почти уединенную жизнь, почти год проведя в Полотняном заводе, а по возращении осенью 1838 года в Петербург, поселившись вместе со своей сестрой Александрой, получившей хлопотами тетки /Загряжской/ звание фрейлины.

Лето 1841 и 1842 года Наталья Николевна провела с детьми в Михайловском.
В августе 1841 года, по распоряжению Натальи Николаевны, на могиле Пушкина в Святогорском монастыре было установлено надгробие работы петербургского мастера^. Письма Натальи Николаевны брату Дмитрию свидетельствуют о том, что летом 1841 года она очень нуждалась в деньгах: в Михайловском не велось усадебное хозяйство, все продукты приходилось покупать, господский дом сильно обветшал, всё лето её навещали друзья.

По приезде в Петербургв 1938 году Наталья Николаевна Пушкина подала в Опеку прошение о назначении пособия на образование подросших детей: тех уроков, которые им давали сами Наталья Николаевна и её сестра, уже было недостаточно, необходимо было нанимать учителей. Наталья Николаевна очень хотела, чтобы сыновья учились дома, а потом поступили бы в университет, однако по недостатку средств не могла этого осуществить.

Старший, Александр, поступил во 2 Петербругскую гимназию некоторое время учился там и Григорий. Так как после смерти Пушкина его сыновья были записаны в Пажеский корпус, ей пришлось испрашивать разрешения на это у Николая I. Но, по словам Плетнёва, у Натальи Николаевны не было средств, чтобы оплатить весь гимназический курс. Позднее Александр (с 1848) и Григорий (с 1849) учились в Пажеском корпусе, возможно, здесь сказалось влияние её второго мужа, Ланского.

При дворе Наталья Николаевна стала появляться с начала 1843 года. Позже, будучи замужем за Ланским она напишет ему:

Втираться в интимные придворные круги — ты знаешь моё к тому отвращение; я боюсь оказаться не на своём месте и подвергнуться какому-нибудь унижению. Я нахожу, что мы должны появляться при дворе только когда получаем на то приказание, в противном случае лучше сидеть спокойно дома

Поклонников у Пушкиной было немало. Имена некоторых — неаполитанского дипломата графа Гриффео и, вероятно, А. Карамзина — известны из писем Вяземского, в то время, по мнению некоторых пушкинистов, также очень увлечённого Натальей Николаевной. Арапова называет ещё двух претендентов на руку матери: Н.А Столыпина и А. С. Голицына.

Зимой 1844 года Пушкина познакомилась с Петром Петровичем Ланским, другом её брата Ивана. Весной этого года она собиралась на морские купания в Ревель для поправки здоровья детей. Однако поездка была отложена, так как Наталья Николаевна вывихнула ногу, а в мае Ланской сделал ей предложение. В каком ключе обсуждался этот брак в светском обществе, свидетельствует дневниковая запись Модеста Корфа от 28 мая 1844 года:

После семи лет вдовства вдова Пушкина выходит за генерала Ланского <…> ни у Пушкиной, ни у Ланского нет ничего, и свет дивится этому союзу голода с нуждою. Пушкина принадлежит к числу тех привилегированных молодых женщин, которых государь удостаивает иногда своим посещением. Недель шесть тому назад он тоже был у неё, и, вследствие этого визита или просто случайно, только Ланской вслед за этим назначен командиром Конногвардейского полка, что, по крайней мере временно, обеспечивает их существование^.

Считалось, что Ланской сделал карьеру благодаря браку с Натальей Николаевной. Однако есть и другие мнения: никаких данных об "особом карьерном росте" после брака с ней нет, а материальное положение семьи Ланских в последующие годы, судя по письмам Натальи Николаевны, было нелёгким. Свадьба состоялась в Стрельне 16 июля 1844 года, венчание проходило в стрельнинской церкви Спасо-Преображения. Николай I пожелал быть "посажёным отцом", но Наталья Николаевна, как пишет Арапова, уклонилась от этого предложения. На свадьбе присутствовали только близкие родственники.

https://pushkinskij-dom.livejournal.com/406334.html

https://pushkinskij-dom.livejournal.com/406145.html

https://pushkinskij-dom.livejournal.com/406145.html

https://pushkinskij-dom.livejournal.com/406145.html

заслуживает внимания.
Про книги о Пушкине Юрия Ничипоренко: https://yurasumy.livejournal.com/2103583.html
Я не читал Ничипоренко. И, вообще говоря, мне его подход кажется сомнительным. Но, с другой стороны. Реально слишком многие в молодом поколении Пушкина не знают и не понимают. И это беда.
Может, нужно использовать и такие методы донесения информации? Пусть начнут читать, а там уже сам Александр Сергеевич прочистит им мозги.

https://pushkinskij-dom.livejournal.com/405767.html

заслуживает внимания.
Про книги о Пушкине Юрия Ничипоренко: https://yurasumy.livejournal.com/2103583.html
Я не читал Ничипоренко. И, вообще говоря, мне его подход кажется сомнительным. Но, с другой стороны. Реально слишком многие в молодом поколении Пушкина не знают и не понимают. И это беда.
Может, нужно использовать и такие методы донесения информации? Пусть начнут читать, а там уже сам Александр Сергеевич прочистит им мозги.

https://pushkinskij-dom.livejournal.com/405767.html

заслуживает внимания.
Про книги о Пушкине Юрия Ничипоренко: https://yurasumy.livejournal.com/2103583.html
Я не читал Ничипоренко. И, вообще говоря, мне его подход кажется сомнительным. Но, с другой стороны. Реально слишком многие в молодом поколении Пушкина не знают и не понимают. И это беда.
Может, нужно использовать и такие методы донесения информации? Пусть начнут читать, а там уже сам Александр Сергеевич прочистит им мозги.

https://pushkinskij-dom.livejournal.com/405767.html

расследование.
Обстоятельства дуэли и смерти Пушкина: https://regnum.ru/news/cultura/2272511.html
Интервью с В.Е.Орловым.

Фрагмент:
- Тогда вернемся к письмам. Ведь рукописи, как известно, не горят.
- Рукописи Пушкина хранятся в комнате-сейфе в ИРЛИ и открываются только при свидетелях. Чтобы их посмотреть, нужно надеть перчатки. И надо получить специальное разрешение. Мне было разрешено их потрогать! Мне нужно было посмотреть эти письма. Некоторые из обрывков вышеупомянутых писем были склеены исследователями Казанским и Измайловым, а некоторые клочки так и лежали, сложенные друг на друга, в конверте. Мне важно было самому увидеть, правильно ли они склеены. И мне разрешили, в порядке исключения, их «повращать». Работая над письмами, уточняя перевод сложенных из клочков писем, сопоставив их с письмами к Бенкендорфу, мне удалось уточнить хронологию событий дуэли. Выяснилось, что Дантес здесь не главное действующее лицо. Был еще один человек, «искуситель» и главный виновник всего произошедшего, которого покрывали и Дантес, и Геккерн, и царь Николай I, и все остальные.

https://pushkinskij-dom.livejournal.com/405516.html

В день рождения Императора Николая I был издан указ об учреждении самостоятельного корпуса жандармов с назначением шефом жандармов Александра Xристофоровича Бенкендорфа. Несколько дней спустя было образовано III отделение собственной Его Императорского Величества канцелярии, которое должно было сосредоточить в своих руках все дела политической полиции. Главной задачей III отделения провозглашались охрана существующих порядков и пресечение попыток изменить самодержавный строй.
Кроме того, оно должно было бороться против злоупотреблений, защищать слабых от притеснений сильных и, по словам Бенкендорфа, "вытирать слезы несчастных, всегда оставаясь на страже закона".
В ответ на вопрос Бенкендорфа, какие инструкции Николай I может ему дать при вступлении в новую должность, Император вынул из кармана платок, протянул его Бенкендорфу и сказал: "Вот тебе инструкция. Этим платком ты должен будешь вытирать слезы несчастным, сиротам, вдовам и всем обиженным".

https://pushkinskij-dom.livejournal.com/405435.html

Этот чемпионат мира неожиданно резко поднял интерес к русской классической литературе. Ее продажи в Москве выросли на 30 процентов. И тут постарались, скорее всего, иностранные болельщики.

Самая популярная у них книга "Мастер и Маргарита", по которой можно изучать центр Москвы. Кроме того, иностранцев заинтриговали типично русские страсти "Евгения Онегина", "Анны Карениной" и "доктора Живаго". И конечно, они пытаются понять загадочную русскую душу на примере "Идиота".

Рен ТВ

https://pushkinskij-dom.livejournal.com/404995.html

Этот чемпионат мира неожиданно резко поднял интерес к русской классической литературе. Ее продажи в Москве выросли на 30 процентов. И тут постарались, скорее всего, иностранные болельщики.

Самая популярная у них книга "Мастер и Маргарита", по которой можно изучать центр Москвы. Кроме того, иностранцев заинтриговали типично русские страсти "Евгения Онегина", "Анны Карениной" и "доктора Живаго". И конечно, они пытаются понять загадочную русскую душу на примере "Идиота".

Рен ТВ

https://pushkinskij-dom.livejournal.com/404995.html