А то обстоятельство, что никто не знал, откуда взялся Саймон Коттер и почему он с такой неприличной быстротой забрался на самый верх, лишь добавляло ему загадочности, и добавляло изрядно. Вроде бы еще минуту назад никакого Коттера в мире не было, а минуту спустя он превзошел величием самого Гарри Поттера. На эту тему даже сочинялись стихи, благо удачное созвучие двух имен облегчало поиски рифмы.

Стивен Фрай рассказчик хорош, хотя, как на мой читательский вкус, чересчур циничен. Фрай пересказчик великолепен. В его переложении разветвленная и сложная греческая мифология читается как увлекательный сериал, а события Троянской войны выстраиваются наконец в стройную логическую последовательность. Вот бы еще "Одиссею" от Фрая почитать.

"Теннисные мячики небес" не вполне пересказ "Графа Монте-Кристо". Скорее роман Дюма, перенесенный в декорации современности, где горькая участь Эдмона Дантеса выпадает славному парню Нэду: из хорошей семьи, молод и перспективен, любит лучшую девушку на свете и это взаимно. А на ролях Вильфора. Данглара Морсера и Кадрусса выступают два его соученика (один движим завистью. другой местью), кузен девушки Неда, сам влюбленный в нее, и амбициозный молодой полицейский, кое-кто из семьи которого состоит в связи с боевиками ИРА.

Все начнется в конце прошлого века, когда мобильных телефонов еще не было, компьютер воспринимался исключительно вычислительной техникой, а проблемы терроризма, связанного с Северной Ирландией стояли чрезвычайно остро. А продолжается спустя почти два десятка лет, в продолжении которых несчастный оклеветанный Нед будет томиться в застенках.

Судьба пошлет ему своего аббата Фариа, суперагента Бэйба, чьи подвиги в прошлом, но умище при нем. Под мудрым водительством которого несчастный узник постигнет науки. А дальше будет по источнику, потому что враги все то время, пока юноша выживал и превращался в мужчину, строили всякий свою карьеру, и делали это в режиме куда большего благоприятствования.

Поскольку действие перенесено в нашу цифровую эпоху, внезапно появившийся из ниоткуда загадочный красавец с интересной сединой, миллиардер, плейбой, спортсмен и медиамагнат, разумеется связан с высокими технологиями, этакий Илон Маск,. А репутация врагов, которую он с упоением разрушит, в свою очередь, строится на пропаганде семейных ценностей (ничего не напоминает?), этичной торговле и прочих подобных фишках доковидных времен.

На вопрос: "Зачем писать еще одного "Грвфа Монте-Кристо?" - я бы ответила:
- Сюжет больно хорош. а Дюма никто уж нынче не читает. Чтобы снова убедиться,
в бесплодности мести, которая за прошедшие полтора столетия стала чуть более очевидной. Чтобы показать, что ничего за это время не изменилось в отношении государства, склонного за некоторые проступки карать своих граждан несоизмеримо более сурово, чем отъявленных злодеев за жесточайшие преступления.

И еще об одном не могу не сказать. Когда предложили написать о книге для портала "Литературно", я выбрала "Теннисные мячики небес" из-за перевода. Сергей Ильин - всегда счастье встречи с лучшим из возможного.

Тонкий защитный слой промежуточной реальности раскинут поверх искусственной и естественной материи, и если вам угодно остаться в настоящем, то уж постарайтесь не прорывать этой напряженной плевы. Иначе неопытный чародей может вдруг обнаружить, что он уже не ступает больше по водам, а стойком утопает в окружении удивленно глазеющих рыб.

Героя зовут Хью Персон и Набоков не был бы собой, если бы не выбрал для персонажа говорящего антонимичного имени. Которое на русский слух не отзывается дополнительным значением, но в англоязычном мире звучит как "персона" (некто значительный), в отличие от франкоговорящего, в котором, напротив personne - "никого нет" . На самом деле, фамилия - потерявшее слог скандинавское Петерсон, которое, в свою очередь можно интерпретировать как "сын Петра" или "сын камня".

Вики говорит, что повесть описывает атмосферу всеобщей пошлости с героями, неспособными ни на хорошие. ни на дурные поступки и не имеющими ни положительных, ни отрицательных черт. Что ж, в пошлости в набоковском континууме никогда не было недостатка, но сама по себе она его вряд ли так уж интересовала. Если и было у Сирина какое-то отношение -то скорее в духе амбивалентности имени героя - да есть, такие/такое, и во множестве, и мнят себя значительными персонами, по внутренней своей сути будучи никем.

Мне кажется "Прозрачные вещи" (а в варианте Сергея Ильина, лучшего из возможных переводчиков Набокова,), наверно все-таки не о пошлости. а о желании человека по имени "никто", не наделенного особыми талантами, неяркого незаметного стать кем-то значительным "персоной", утвердиться в мире. Желании столь же страстном, сколь бесплодном, ибо Никто, вопреки "Интернационалу" не станет всем. Не помогут этому ни деньги, ни вхожесть в привилегированные слои, ни присутствие рядом яркого интересного партнера.

То, что Хью с внезапной смертью отца, не заставившей страдать, обретает финансовую независимость - дает ему краткий миг эйфории, но не делает интересным или популярным. Работа редактора в издательстве, позволяющая запросто общаться со знаменитыми писателями (а мы говорим о первой трети прошлого века. когда влияние литераторов было колоссальным) позволяет козырнуть при случае интересными знакомствами, но не прибавляет собственной значимости. Брак с красавицей приносит не семейное счастье, но лишь статус нелюбимого и рогатого мужа.

Это о кажимости и действительности, о пугающем экзистенциальном, что проступает сквозь просвечивающую реальность данную в ощущениях. О слабости сдерживающих факторов культуры и воспитания против звериной сущности инстинктов.

О том. что вещи, люди, события всегда не то, чем представляются.

С миром все в порядке! — отмахнулся Эзра. — Спасти бы то, что осталось от нас.

В маленьком магазинчике, больше всего похожем на антикварную лавку, продают волшебные вещи. Не то, чтобы уж совсем сапоги-скороходы, шапку-невидимку или скатерть-самобранку - попроще и рангом пониже. Вроде плаща, надев его обретешь уверенность в своей привлекательности, которая передастся окружающим или браслета, стимулирующего творческое мышление. Но кто знает, не найдется ли меч-кладенец, если хорошенько помести по амбарам, поскрести по сусекам.

Надпись на вывеске гласит "Марк и Валентайн", второго никто не видел, заправляет в лавке один Марк, который никогда оттуда не выходит, а сведения о наружном мире получает из чтения газет полувековой давности. На резонное возражение, что новости несколько устарели, отвечает в том духе. что ничто не ново в подлунном мире, род приходит и род уходит, а земля остается вовек, и прочими екклизиастическими штуками.

В помощниках у него шестнадцатилетний приютский парнишка Эзра, прекраснодушный и любознательный, мечтает о большой любви, о том чтобы дать человечеству счастье для всех, даром, (и пусть никто не уйдет обиженным), что впрочем не мешает ему демонстрировать порой приземленную расчетливость. Ах да, двери лавочки всякий раз открываются в новой локации, о чем извещает надпись над дверью, но с проклятьем Вавилонской башни проблем не возникает - всякий входящий говорит на языке, понятном обитателям лавки.

У Марка есть могущественные враги, которые пытаются захватить контроль над этим чудесным местом, но Лавка надежно защищена. Проблемы посетителей хозяин решает, демонстрируя усталую высокомерную мудрость падшего ангела и немалое остроумие. Не забывая предупреждать, что чудеса опасны, а вред побочного действия может превышать (что чаще всего и происходит) пользу от применения. Так, в остроумных беседах и забавных сценках проходят дни обитателей, пока Эзра не решает. что нельзя, владея столь мощным ресурсом, не попытаться изменить мир к лучшему.

Статика романа сменится динамикой, а происходящее чем-то напомнит историю Алисы, в которой все страньше и страньше. Впрочем, есть ли в современной литературе что-то, что ее не напоминает?

И снова и снова встает вопрос: почему это так произошло? А нам-то что делать? Нам, которые не согласны со словами Николая Лескова: “Нельзя одновременно любить Толстого и Иоанна Кронштадтского”

Кто не знает Льва Толстого? А что, есть такие? Лет десять назад на Филиппинах, за столом, где, кроме меня, сидели англичанин, новозеландец, филиппинка, татарка из Узбекистана - моя сестра рассказывала о путешествии по Финляндии на туристическом поезде. Дорожные впечатления, люди, страна, архитектура, природа, как одеваются, чем кормили, сервис. И в финале, тузом из рукава: "А знаете, как поезд назывался? "Лев Толстой." - стол грохнул.

Не оказалось в этой разношерстной и разноплеменной компании человека, который не оценил абсурда креативной мысли, присвоившей имя творца тому, что стало орудием убийства в самом знаменитом из его романов (с изрядной натяжкой, но это как если бы производители топоров одарили премиальную марку именем Достоевского). Лев Толстой, спустя век после смерти, фигура мирового масштаба и слава его прибывает от года к году.

Кто нынче помнит Иоанна Кронштадского? Я впервые прочла о нем в другой книге Павла Басинского, и стало открытием, что был такого масштаба, такого уровня всенародной известности и всеобщей любви человек, чудотворец, которого уже при жизни считали святым. а после смерти канонизировали. Что жил он совсем недавно, а умер за восемь лет до революции, и мы ничего, просто совсем ничего о нем не знаем.

Мы живем в мире информации, которая кажется доступной и свободной, но это лишь до определенного предела.. Басинский пишет, что сегодня в именных указателях весьма серьезных научных изданий отец Иоанн фигурирует как "черносотенный проповедник", а в советское время даже студенты семинарий и духовных академий не имели доступа к его произведениям, которые находились в спецхране" о нем нельзя было писать богословских диссертаций. Почему это забвение случилось с тем, кто мог быть достоянием нации и столпом церкви?

С человеком, которого Александру III в беседе о наиболее влиятельных людях России еще в 1891 году назвали вторым после Льва Толстого, и он согласился. С тем, кто, спустя десять лет станет яростным гонителем и инициатором отлучения писателя от церкви - от государственной церкви в государстве, где все социальные структуры были пронизаны православием - тем настроив против себя абсолютное большинство думающих людей России.

"Святой против Льва" - работа, в которой один из лучших специалистов-толстоведов и главный популяризатор Толстого в современной России, Павел Басинский воссоздает историю этой трагической для русской культуры вражды, предельно обострившей противоречия между либералами и консерваторами. Противостояния, которое окончательно развело народ и интеллигенцию. Плодом ядовитого цветка которой отчасти стал сегодняшний раскол нашего общества.

По сути, сдвоенная биография священника и писателя, в части второго подробно рассматривающая именно аспект религиозности, начиная с ранних лет., с культа матери, которой не успел узнать, через перипетии детства с первым сомнением в таинстве Евхаристии, отрочества, беспутной юности молодого аристократа, через духовные искания взрослого человека и уже знаменитого писателя с попыткой принять обрядовую сторону православия и окончательным резким от него отторжением.

Часть Льва Николаевича информативна и безусловно интересна, но о нем мы знаем достаточно много (про отлучение, хотя без подробностей, я помню еще из школьного курса литературы). Подлинное значение книги в том, что это история Иоанна Кроншютадского, рассказанная уважительно, подробно, без окарикатуривания, принятого столетие назад как единственно возможный в разговоре о кронштадском святом тон.

И это потрясающе, это история истовой веры, немыслимо самоотреченного служения, деятельной доброты. Великое счастье, что у России был этот человек. Величайшая беда в том, что лучшие наши люди не умеют действовать в единстве, тратят силы и время на бесплодную вражду, оставив страну на откуп тирании и мздоимству.

- А что сделал ты из-за любви к девушке?
— Я отказался от нее.
Е.Шварц "Обыкновенное чудо"

У Али было странное детство. Все время переезжали в поисках отца. Гнались за ним как за синей птицей: вот встретятся и настанет счастье То есть, это мама так говорила, Алю никто не спрашивал, не принято у детей интересоваться, что для них счастье. Один маленький городок, другой, третий. Одна, другая, третья съемная квартира. Все в спешке, едва успевая побросать в рюкзачок вещи. Только начинаешь обвыкаться, находишь друзей - все снова.

А однажды они заблудились в лесу. Шли-шли-шли, и конца этому не было. И ветки исчертили их тенями. Царапали руки, ноги, лица. У мамы на щеке сильный порез, кровь идет. Аля устала, заснула на еловом лапнике, всю ночь дрожала от холода, утром ей хотелось пить и мама бродила в одном белье, водила снятым платьем по верхушкам травы, по росе, а потом выжимала капли ей в рот. Наверно могли умереть, но их спас мальчик, вывел к дому посреди леса, и там было хорошо. Там было много фотографий на стене, люди в странных костюмах, застывшие в неестественных позах, и портрет мужчины, который Але не понравился. Но и оттуда ушли в спешке.

Снова шли через лес, в этот раз недолго, потом ехали на электричке, потом на поезде в чужой большой город, там поселились в гостинице и мама купила много прекрасных вещей. Аля не радовалась чудесной американской Барби, ей было неспокойно, непонятно, откуда у них столько денег, ей было страшно. А потом мама упала. Ее увезли в больницу, Алю в приемник, потом в интернат. И это даже еще не начало истории.

Любовь Баринова пишет так, что не оторваться. Так было у меня с ее дебютной "Евой", (по которой сейчас снимают кино), так же теперь, только на сей раз гравитационная воронка текста оказалась еще мощнее. Здесь все для читательского счастья. Почти готическая история с тайнами из прошлого, долгом, который непременно надо отработать, любовью (боже. какой любовью!), коварством, жертвами, счастьем, несчастьем, светом, покоем. Милая обаятельная раздражающая, жалкая, сильная, твоя, моя героиня. Проза, которую хочется пить чайными стаканами.

"Кто ты будешь такой" триллер, история любви, книга о сиротстве, об одинокой старости, о дружбе и уважении, которые помогают снова ощутить вкус к жизни и заново склеить осколки разбитого сердца. Об искусстве, которое выращивает прекрасные цветы из месива крови и кишок. О совместимости гения и злодейства. О жертвах, вынужденных и добровольных. О манипуляторах и грязных играх.

О критериях оценок, когда ты можешь быть сколь угодно хорош в том, что делаешь, но есть имена-бренды, и твою работу никогда не оценят в сотую, тысячную долю того, что достается их обладателям. Вернее - тем, кто обладает правом тиражировать и перепродавать их. О человеческой порядочности и доброте к незнакомцам, которая может дорого обойтись, но может случиться, что после обернется самой большой удачей. О том, как все обретает смысл, теряет и снова его обретает. О том. что жизнь длиннее любви. Но это не точно, не всегда и не у всех.

И все обилие смыслов спиралью скручено в компактную интригу с немыслимой красоты финалом. Эта книга бомба, ребята. Не пропустите.

Лишь тебя увижу — уж я не в силах
Вымолвить слова.
Но немеет тотчас язык, под кожей
Быстро легкий жар пробегает, смотрят,
Ничего не видя, глаза, в ушах же —
Звон непрерывный...
...Но терпи, терпи: чересчур далёко Все зашло
Сапфо

Я не раз говорила и не раз еще повторю, что любовь, которая уходит водой в песок из жизни и отражающей ее литературы, словно нашла последнее прибежище в гомоэротике. Рациональный век обесценил идею "пока смерть не разлучит нас" доступностью знакомств, подсчетами соответствия возможного партнера уровню престижа, социального и финансового капитала, стремления совершенствоваться. И все нормально с объективных позиций, а душа по-прежнему хочет чего-то бесполезного и прекрасного, как водяные лилии на речной протоке. Душа просит любви.

В этом смысле книга Катерины Сильвановой и Елены Малисовой отвечает глубинному читательскому запросу, дарит чувство чистое, яростное, запретное - а оттого более влекущее. Еще один фактор успеха - мягкое ретро. Когда мы вспоминаем прошлое, оно невольно подернуто романтическим флером и все, происходившее тогда кажется милым, забавным, невинным. Радости добавляет, гадости нивелирует. Для юных такое путешествие на машине времени род ментального сафари - возможность с безопасного расстояния посмотреть на пугающие вещи, для тех, кто старше - поностальгировать.

Еще одна немаловажная деталь - локация. Место действия не Подмосковье, где было бы логично оказаться во время прохождения летней практики студенту московского ВУЗа (хотя не МГИМО, ох, не смешите меня). Но нет, события книги разворачиваются в пионерлагере под Харьковом. А Харьков у нас где? А с Украиной у нас какие отношения были, даже учитывая, что книга вышла раньше 24 февраля? Девочки могли поместить "Ласточку" хоть в Беларусь, хоть в Молдову, да хоть в Казахстан, но выбрали конкретное место. И здесь не явный, но считываемый посыл. Не просто ностальгия, а жгучая тоска по времени, когда все мы жили вместе одной большой и дружной семьей.

Они не могли знать, конечно, что случится с Харьковом в самом ближайшем будущем и как пропаганда станет вымывать из нас человечность, но сочувствие харьковскому мальчишке, на четверть еврею, на четверть немцу, наполовину украинцу - его не вылущишь. К парню, который предан своей музыке, не верит в ценности, декларируемые официозом, впервые в жизни влюблен (и такая уж незадача, в человека одного с собой пола).

Еще одна несомненная удача книги - разница в отношении героев к происходящему. Юрка: "я узнал, что есть лучший человек на свете, и он рядом, и я люблю его - это счастье". Володя: "я снова влюблен в парня, я грязный извращенец, и ничтожество - это горе". "Лето в пионерском галстуке" бедное в событийном плане, эта оппозиция очень взбадривает.

К явным недостаткам романа стоит отнести: 1. скудный неинтересный язык худшего образца янгэдалт-литературы; 2. отсутствие речевых характеристик персонажей; 3. никуда не годное знание фактологии. С последним полный и совершенный провал. О том, как на самом деле была устроена жизнь в пионерлагерях и почему описанное в "Лете" имеет к реальности примерно такое отношение, как слон из козьмыпрутковского афоризма к буйволу с таблички на его клетке - об этом я имею представление и как бывавший в них ребенок, и как вожатая-воспитатель, не в пример студенту самого престижного ВУЗа страны Володе, училась в педучилище и пединституте, где это обязательная практика.

Шестнадцатилетний Юрка не мог попасть туда, верхняя граница была 15 лет (в "Артеке" и "Орленке" ценз выше, но "Ласточка" обычный ведомственный лагерь). Володя не мог бы попасть потому что не был студентом педВУЗа и был прописан в другой союзной республике. Галстук на шее у Юрки выглядит нонсенсом, его не положено было носить по достижении комсомольского возраста. Вожатым - да, для них это элемент формы, но не контингенту. Если ты вступал в комсомол в 14, например и после ехал в лагерь, то вместо галстука положено было носить комсомольский значок.

Регламент предполагал обязательный конкурс Строя и песни в начале, еще до открытия смены, пионерлагеря были достаточно милитаризованными образованиями. Многочасовая муштра на жаре: "Напра-во, Нале-во, Кру-гом, Шагом марш, Песню запе-вай!" - имела целью внушить на старте субординацию, укрепить дисциплину, произвести отсев. После первых выходных уезжали многие домашние дети, непривычные к загаженным дощатым сортирам с дыркой в полу, отсутствию горячей воды и личного пространства.

В книге ничего не говорится об этом, сразу концерт в честь открытия смены (который всегда был только после) Как ничего об ужасах ежеутренней зарядке, трудовом десанте, хождении строем, унылом стоянии на утренних и вечерних линейках. И об отношениях Юрки с соотрядниками, за исключением ревнивой Маши, да Ксюши, которая целует в щеки.

Электрогирлянды никто ребенку не доверил бы, на то в лагере был электрик. Постоянное отсутствие Юрки в родном отряде, ночевки не на месте - все это рассматривалось бы как ЧП и скорее всего после первого случая привело бы к изгнанию, что в свою очередь влекло плохую характеристику для него и пятно на репутации родителей. И это не пустые слова, в советском обществе Характеристика и Личное дело были мощным манипулятивным механизмом.

С точки зрения бытийной достоверности, ночь за ночью, которые юноши проводят в обществе друг друга, привели бы скорее к тому, что оба они свалились, чем к желанию сплавать на лодочке. При этом, не забывайте, на Володе ответственность за человек пятнадцать шести-семилеток (малыши переносили столкновение с лагерем тяжелее и отсеивались сильнее). А наши герои успевают еще спектакль ставить с "как положено" сценарием, декорациями, костюмами даже. Ребята, да вы чего?

Вы вообще представляете, почему поставить спектакль стоит так дорого? А с нуля, на коленке и за пару недель. И такого уровня, как описано в книге - нет, сынок, это фантастика. Сценки - да, КВНы, концертные номера - в огромных количествах ближе к концу смены. Но не такое масштабное и, надо заметить - унылое, как этот патриотический спектакль.

И все же не могу не сказать, что пара главных героев удалась отлично, это сложные, глубокие, полные жизненной силы и очень обаятельные образы. В них главная причина коммерческого успеха книги. Резюмируя: сильно не шедевр, но почитать стоит.

Они, с их копнами шелковистых волос, с их шелковистым обаянием.

Не могу сколько-нибудь компетентно говорить о Фрэнсисе Скотте Фицджеральде, читала у него только "Гэтсби" в юности и продолжать не захотелось. Даже роскошный фильм База Лурмана не сподвиг перечитать. Такое бывает, хороший писатель, но не мой, и эту вещь вряд ли взяла бы, но добрый Литрес подарил аудиокнигу, прослушала не без удовольствия.

Повесть входит в сборник "Все грустные молодые люди" (All the Sad Young Men) Фицджеральд писал его в ожидании публикации "Великого Гэтсби", который был на этапе редактирования. "Молодой богач" история юноши из тех, о ком говорят "рожден с серебряной ложкой во рту. Энсон Хантер хорош собой, неглуп, не чужд благородства, рожден в очень богатой семье и должен унаследовать значительный капитал. Детство с няней-англичанкой (от которой надобно усвоить "правильный" акцент), потом частные привилегированные школы, лучший колледж, членство в аристократических клубах, карьера.

То есть, это тип человека, которому во всю жизнь не придется запачкать туфель, сойдя с ковровой дорожки. На самом-то деле нет и во время Первой Мировой герою даже довелось повоевать - согласитесь, немыслимая ситуация для детей сегодняшних олигархов и знаменитостей. Сюжет разворачивается вокруг отношений Хантера с красавицей Паулой, тоже богатой наследницей. Девушка достаточно строгих правил и не одобряет вольности его нравов, в том числе в части пристрастия к спиртному.

Долгие, то вспыхивающие, то затухающие отношения ни к чему в результате не ведут, они расстаются, она вскоре выходит замуж, а он достаточно скоро утешается в обществе другой девушки. Не столь строгой, хотя и не настолько красивой и вовсе не такой богатой. Всех сюжетных перипетий раскрывать не буду - вдруг вы захотите прочесть или послушать. Но в целом у меня осталось впечатление тщательно пестуемой пустоты.

Зачем это мне? Чтобы поняла, что богатые люди отличаются от нас? Что внутренне убеждены: они владеют тем, что владеют по праву и считают, что мы небогаты потому что не столь хороши, как они? Да и пусть их, считают. Или объяснить, что праздность вредна, а отсутствие необходимости работать в поте лица развращает? Но Хантер работает ведь, хотя и в какой-то очень джентльменской сфере.

Если за чем и нужно было, так чтобы окончательно убедиться - Фицджеральд не мой писатель.

У тебя с ней гораздо больше общего, чем ты можешь себе представить.
— Кроме тебя.
Дэну оставалось только улыбнуться… и подумать, насколько легче был бы диалог с Дженни, если бы он его сочинил.

Неудивительно, герой из тех, кто склонен думать, что этот мир был бы лучше. если бы был сотворен им. Комплекс Творца одна из сквозных для Джона Фаулза тем: "Ощущаете ли вы себя Призванным?" в "Волхве"; изощренный манипулятор людскими страстями Генри Бресли в "Башне из черного дерева"; "Я писал викторианский роман. который никто из викторианцев не мог бы написать" - авторская характеристика "Женщины французского лейтенанта".

Взгляд Фаулза на людей и на вещи никто не назвал бы демократичным, хотя бы даже сам он придерживался противоположного мнения. Его герой всегда сноб, который не без самодовольства пестует свое интеллектуальное и физическое превосходство, преимущества таланта не гнушается манипуляторством, позволяет себе рискованные обобщения и совершенно некорректные на сегодняшний взгляд высказывания.

Однако роман написан в 1977, когда слово сексизм еще не вошло в обиход, вместо него пользовались тяжеловесным словосочетанием "мужской шовинизм", а рассуждения о национальном характере американцев, немцев, русских, не забывая милых сердцу англичан, в довольно уничижительном ключе - еще не грозили сетевым канселлингом.

"Дэниел Мартин" пятый, во многом автобиографичный роман иконы постмодернистской литературы. Написан позже принесших автору известность "Коллекционера" "Волхва", "Женщины французского лейтенанта"и менее известен. Внешне непритязательный сюжет об обретении счастья, когда позволяешь себе быть счастливым, сплавлен со множеством не бесспорных, порой ретроградских размышлений и удивительно точных наблюдений.

Может показаться, что событийный ряд беден но если вы цените неспешную, медитативную, психологичную прозу, с отсылками к артефактам мировой культуры - то не пропустите этого романа, который аудиокнигой в исполнении Игоря Князева заиграл свежими красками.