Ptisa_Lucy все записи автора Автор Алексей_Груненков,

Глава шестая, в которой мы идём на свидание и “раскуриваемся”..


Да, я отлично запомнил наше первое свидание…Я запомнил теплое осеннее Солнце, пятна на нем, и впоследствии, мне даже казалось что все произошедшее, произошло вовсе не со мной, а с кем-то другим, занявшим мое место и, нахально принявшимся направо и налево раздавать мои неизрасходованные улыбки, которые, надо заметить, еще в школьные годы становились причиной смеха у одноклассников… Ну а она, - ангелоподобная девушка, - тоже озарялась улыбками и продолжала держать меня за руку, не смотря на все мои попытки выдернуть свою холодную ладонь из ее теплой ладони…
“Ты что, боишься меня?” – спросила она наконец.

“Нет, почему я должен тебя боятся?” – пробормотал в ответ я, чувствуя, что и в самом деле очень боюсь.
“Ах, Боже мой, ну зачем я согласился на встречу?” – спрашивал себя я, глядя КАК смотрят на нас прохожие, словно не понимая какого черта делает ТАКОЙ парень рядом с ТАКОЙ девушкой, поскольку разность наших форматов была более чем заметной. Она летела, а я еле полз вслед за нею и наши соединенные вместе руки, - наверное, казались этим прохожим чем-то из ряда вон выходящим. И, помню, я заливался краской и потел под этими взглядами, ну а она, - ни на кого не обращала внимания и все летела, летела куда-то, увлекая меня за собою, взмахивая невидимыми крыльями…
Я отлично запомнил наше первое свидание!

Помнится, мы уселись на какую-то лавочку в сквере, закурили и, повисшее в воздухе молчание, с каждой сигаретной затяжкой становилось все более неестественным…
“Ну, пожалуйста, не молчи!” – молил я про себя девушку. – “Скажи хоть что-нибудь. Расскажи, к примеру, о своих знакомых ангелах, да о чем хочешь, не молчи только…”
Не зная, чем занять и себя и девушку, я принялся пускать изо рта кольца дыма, и мы смотрели на эти кольца, словно они могли разрешить это неестественное молчание. И тут… она положила руку мне на плечо…
Вздрогнув, я невольно отодвинулся от девушки, и сердце мое забилось будто в агонии, я весь сжался в комок, почувствовав неодолимое желание, почувствовав, как что-то стремительно растет и, наливаясь соками, напрягается где-то в районе промежности и это “что-то”, как пробудившийся вулкан готово в любую секунду извергнуть из себя лаву. Любое прикосновение этой девушки, - на какую бы часть моего тела они не пришлись, - обнаруживало мои эрогенные зоны, ибо я еще никогда не оказывался настолько близок к непроизвольной разрядке ... Помнится, я стиснул зубы и утер рукавом выступивший на лбу бисер пота.
“Ты чего?” – в недоумении спросила девушка.
“Ничего.” – пробормотал я.
“Тогда от чего дрожишь?”
“И вовсе не дрожу, с чего ты взяла?”
Чтобы доказать это, я вынул из пачки еще одну сигарету и прикурил ее от предыдущей, которую я постарался, как можно небрежнее кинуть в стоявшую неподалеку урну и, конечно же, промахнулся из-за этого своего тремора…
Я отлично запомнил наше первое свидание!
Да, я действительно боялся ее, нервничал, оттого и дрожал, не знал как вести себя с ней. О, если бы была какая-нибудь инструкция то, наверное, я чувствовал себя по уверенней, но поскольку таковой у меня не было, - приходилось стискивать зубы и всем телом вибрировать…

Нервничая, я не знал куда деть свои руки. Я убирал их в карманы, - но ненадолго, - вытаскивал и клал ладонями вниз себе на колени, - но опять ненадолго, - складывал на груди, соединял в замок, прятал за спину, - чего только я не выделывал с ними! А рука девушки по-прежнему лежала у меня на плече, прижимая к лавке, не давая встать и уйти… Но девушка, казалось, нисколько не замечала моего волнения, или может быть и замечала, но руку не убирала, как будто ей нравилось мучить меня, а в глубине души может и наслаждаться моими мучениями…

У девушки постоянно звонил мобильник и был рад, что за все то время что она отвлекалась на звонки своих знакомых ангелов, - мое молчание выглядело вполне оправданным… Однако, на третьем звонке девушка отключила его и, спрятав обратно в уже знакомую вам сумочку из кожзаменителя, извиняюще улыбнулась под своей косметической маской, причем, непонятно каким образом я увидел под скрывающей даже черты лица маской, эту извиняющуюся улыбку.
“Она явно готовилась!” – не без удивления заметил я. – “Готовилась! Пудра, губная помада и все это для того, чтобы выглядеть красивой. Именно ВЫГЛЯДЕТЬ, вместо того чтобы просто БЫТЬ ею!” – подумал я.
Да, друзья мои, наверное, девушке действительно хотелось произвести на вашего покорного слугу хорошее впечатление для чего, видимо ей и пришлось накраситься, но, если вдуматься, последнее только показывало, насколько девушка сильно переживает по поводу своей внешности, прячет эту внешность под маской, находя естественное - безобразным. Кажется, девушка улыбнется, и штукатурка на ее лице как лед треснет и пойдет кусками отваливаться, обнаруживая под собой кости черепа: клюкву в сахаре. Я давно заметил, что все красивые, ПО НАСТОЯЩЕМУ красивые люди, в отличие от остальных, не уделяют своей внешности должного внимания и, даже зная о своей красоте, - они либо не осознают вовсе, либо воспринимают как нечто само собой разумеющееся, и им в голову не придет стараться выглядеть еще краше. Возможно, из зависти, девушке, как и мне никогда не говорили о присущей ее лицу природной красоте, желая сравнять с остальными, заставить девушку поверить, что она тоже страшная и некрасивая и, по примеру страшных и некрасивых должна тоже обезображивать свое лицо чтобы не выделяться на общем фоне. Но я знал о красоте девушки, меня нельзя было обмануть косметикой и показать мне ее внешнюю несостоятельность, я чувствовал красоту, как чувствует крапленую карту шулер, карту, которая на вид также не отличается от всех остальных карт в колоде… И именно тогда на нашем первом свидании, я понял: нанесение на лицо косметики делается с целью сокрытия недостатков внешности, - если не сокрытия внешности в целом, - и отнюдь не подчеркивания достоинств, служит своеобразной маскировкой, для не уверенных в своих внешних данных представительниц слабого пола…
Я отлично запомнил наше первое свидание!

Как уже говорилось, - мобильник был убран, но разговор почему-то не клеился. Минуты две или три мы еще проболтали о разных пустяках, но все мои односложные, “рубленные” фразы, - на корню губили любые, даже самые перспективные темы для разговора. Наверное, я нарочно портил все дело, в глубине души надеясь, что попросту надоем девушке, и она уйдет, но девушка не понимала моих “намеков” и уходить не торопилась. Я тогда еще не знал, какое секретное оружие имеется у нее и когда все надежды что разговор, наконец, завяжется, провалились, она вдруг спросила:
“А что ты куришь?”
“Pall-Mall.” – просто ответил я. – “А что?”
“Да нет, просто. А может покурим мои?”
“А что у тебя?”
Девушка загадочно улыбнулась, полезла в сумочку и, немного покопавшись в ее недрах, вытащила оттуда какую-то странную папиросу и продемонстрировала ее мне.
“Это что? Беломор, что ли?” – недоверчиво покосившись на папиросу, спросил я.
“Как говорят, ты будешь долго смеяться, но это не Беломор.” – усмехнулась девушка. – “Раскуримся, а? Божий человек?” – и подмигнула.
“А что это, что?”
“Марихуана, что же еще…

Я вздрогнул, и с беспокойством принялся озираться по сторонам, опасаясь, что ее последние слова девушки могли быть услышанными, но рядом никого не было, и наша скамейка находилась в самой глубине сквера и почти полностью скрывалась в тени каштана, а облетающие с ветвей листья глушили наш разговор…
Нужно сказать, о марихуане я слышал еще в школе, но сам не пробовал. И хотя плод был запретным, - сладостным не казался и, сколько себя помню, я никогда не стремился его вкусить. Но я не осуждал наркоманов и отчасти даже понимал их. Мир, который они вкалывают, вдыхают или просто проглатывают, кажется, куда более привлекательным, чем тот, который каждое утро становится достоянием 5-ти чувств, формирующих стандартное о нем представление и отсюда желание наркоманов оставаться жить во “вколотом”, “вдохнутом” или “проглоченном” мире - вполне понятно. Действительно, что такого в желании чуточку улучшить мир пусть для себя самих? Вот и я ничего крамольного не находил…
Но я также слышал, что все наркоманы начинают как раз так, и как раз с этого, но подумал, особой беды не случится, если я разочек попробую. Не подсесть на дурь ума достанет, к тому же с деньгами сейчас не густо, так что эпизодическое употребления зелья едва ли станет систематическим. Слишком дорогая привычка! Поэтому я без колебаний принял из рук девушки уже дымившийся “косячок” и, приставив к губам, хорошенечко затянулся, стараясь перебороть страх и унять неприятную дрожь в руках…
Я отлично запомнил наше первое свидание!
Дым отличался от сигаретного, немного напоминал хвою и был в целом малоприятен. На мгновение я даже подумал, что девушка собирается подшутить надо мною и моей неразборчивостью, начинив папиросу не марихуаной, а просто напихав в нее сосновых иголок, однако, мысль эта моментально рассеялась, когда девушка забрала у меня папиросу и затянулась сама…
“Ну как тебе?” – спросила она, возвращая мне папиросу.
“Пока не знаю…” – ответил я, снова затягиваясь.
“Совсем не знаешь?”
“Да нет, сейчас уже кажется узнаю…”

Девушка расхохоталась. Глядя на нее, рассмеялся и я… С миром происходило что-то странное. Он начал восприниматься в полном объеме, появилась не виданная ранее перспектива и листья, - и те, что на деревьях и те, что были равномерно развеяны ветром по асфальтовой дорожке сквера, - вдруг стали казаться гораздо более желтыми, чем обычно, как будто кто-то специально подкрасил их нитрокраской…
“Началось.” – подумал я и прислушался к своим внутренним ощущениям, привлеченный стуком своего сердца, удары которого участились…
Какая-то страшная тяжесть рождалась в теле и отдавалась в каждом его члене отзвуком каких-то гигантских струн. Она возникла где-то в районе сердца, потом подступила к горлу, а затем тяжело рухнув куда-то вниз, запульсировала, и стала перекатываться от одного бока к другому… Сравнение, конечно, ни к черту, но я мог таскать в себе эту тяжесть словно беременная баба ребенка. Мог перемещать ее в себе, двигать, ворочать, - именно ворочать, - как какие-то страшно тяжелые камни… Вся моя одежда тряслась и дрожала. Вещи отслаивались друг от друга, настолько я под ними дрожал. Я… Набор привычек и воспоминаний. Мое сознание в тот момент представлялось мне в виде двух небольших связанных шариков, установленных на какой-то полупрозрачной сфере. Я знал, что эти два шарика должны стоять друг на друге, но теперь верхний съехал, а нижний, намертво прикрепленный к сфере, остался на месте. Верхний шарик, связанный с зафиксированным нижним свободно, насколько позволяло соединение, катался по сфере что и было причиной того, что я воспринимал сущее, мягко говоря, неадекватно. Но через соединения с нижним, я понимал эту свою неадекватность и, опасаясь за надежность его крепления к сфере, думал как бы совсем не утратить идентификацию, содержащуюся именно в нем, в верхнем шарике, который продолжал катался вокруг сферы и все это время я видел вещи не в том привычном для меня ракурсе. Я видел швы вещей и их стыки… В тот момент я отчетливо понимал, что самое оптимальное восприятие Мира человеком достигается устойчивым положением шариков друг на друге, позволяя воспринимать Мир таким, каким мы всегда должны воспринимать его. И именно такое положение двух этих шариков казалось мне самым сильным наркотиком, от которого все зависимы от рождения!
Я отлично запомнил наше первое свидание!

Помнится, я закурил сигарету. Огонек вспыхнул на кончике, ушел внутрь сигареты, и та задымилась. Странно, но я совершенно не чувствовал вкуса сигареты, вернее чувствовал, но только это был совершенно другой вкус… А потом я засмеялся и если бы вы, милые мои друзья, тогда спросили бы меня о причине моего смеха то, честное слово, я бы затруднился с ответом… А потом… потом я не помню, что делал. А когда, наконец, вспомнил, то обнаружил что хожу вокруг той самой скамейки, которая находится в самой глубине сквера и почти полностью скрывается в тени каштана, и с ветвей которого все также облетают листья… Сделав несколько кругов я сел, потом опять встал и сел снова. Место не могло найти меня, или я место… Прошло всего десять минут, с того момента как мы покурили, а мне казалось прошло не менее получаса. Девушка объяснила это тем, что под воздействием марихуаны, мозг начинает работать в несколько раз быстрее и успевает обрабатывать гораздо большее количество информации, чем обычно. Не знаю уж что там на самом деле творилось с моим мозгом, но меня вдруг стало напрягать абсолютно все. Страшное беспокойство всецело завладело мной. Меня беспокоила эта лавочка, на которой мы сидели, этот каштан под ветвями которого она находилась, эти птицы, которые пролетали над нашими головами и разрезали загустевший вечерний воздух острыми как бритвы крыльями. Меня беспокоили эти носившиеся по округе по воле осеннего ветерка, листья, эти немногочисленные прохожие, проходившие мимо и эти сумерки, уже сгущавшиеся вокруг и со всех сторон облепляющие этот осенний вечер…
Сигарету я уже докурил. Я понял это когда посмотрев на свои пальцы, то не нашел ее между ними, и как мне не хотелось тогда курить, брать следующую я не решился. Все во рту ссохлось и язык прилипал к небу.
Я отлично запомнил наше первое свидание!

“Воды бы…” – подумал я. А может и не подумал, а произнес вслух, потому как девушка, сразу же расстегнула свою волшебную, из кожзаменителя сумочку и, достав оттуда бутылку “Aqua minerale”, протянула эту бутылку мне.
“Возьми.” – сказала она, отвинчивая с нее крышку.
Горячо поблагодарив девушку, я с жадностью припал к горлышку. После нескольких глотков, сразу же полегчало: язык перестал прилипать к небу, сухость тоже исчезла, да и мысли в голове несколько прояснились. Еще раз поблагодарив, я вернул ей бутылку…
Опять захотелось курить, только я никак не мог отыскать зажигалку. Может и не было никакой зажигалки, я просто высасывал через сигарету температуру воздуха, - благо на улице было еще довольно тепло, - во рту эту температуру концентрировал, доводя до нужного градуса, потом выдувал, прогоняя его назад к основанию сигареты, и этот “горячий” воздух сам воспламенял табак.
Эта мысль почему-то не показалось мне такой уж абсурдной; когда я втянул через сигарету воздух, сконцентрировал температуру и погнал обратно, - то сильно удивился тому обстоятельству, что сигарета так и осталась не прикуренной. Я повторил попытку раз, другой, третий, пока девушка не протянула мне зажигалку. Но курить к тому времени мне уже расхотелось. Я сунул сигарету обратно в пачку, и та вошла туда с легким скрипом. Пачка была новая, только что вскрытая, и я не мог не отметить, насколько плотно сигареты в этой самой пачке прилегали друг к другу, и, помнится, проникся к ним глубоким сочувствием, зато начал восхищаться их…

“Что с тобой?” – внезапно спросила девушка.
“Не знаю, что-то беспокойно.” – ответил я, пряча пачку обратно в карман.
“Расслабься…” – сказала она. – Если тебя действительно что-то напрягает, то постарайся не придавать этому значения, иначе обломаешь весь кайф.” – и ее рука снова оказалась у меня на плече…
Я отлично запомнил наше первое свидание!
Прошло, наверное, еще никак не менее получаса, прежде чем марихуана начала “отпускать”. Я перестал дрожать, мысли стали ясными, исчезла прежняя спутанность. Потом мы как-то незаметно разговорились, а когда “отпустило” уже полностью и вовсе пошли прогуляться по занесенной листьями асфальтовой дорожке сквера, держась за руки и, помню, тот факт, что мы опять стали держаться за руки, как давеча в метро, - перестал напрягать меня…
Не помню, о чем мы говорили тогда, - вероятнее всего опять о каких-то пустяках, - но, как бы там ни было, разговор перестал прерываться, паузы становились все меньше, и от моей прежней скованности не осталось и следа. Не знаю, конечно, может быть это было последствием выкуренной марихуаны, но язык у меня развязался, и я начал болтать без умолку, старясь хоть чем-нибудь развлечь эту девушку и начать казаться умным и интересным собеседником в ее “виноватых” глазах. А потом девушка о чем-то спрашивала меня, а я отвечал ей, потом она курила, а я писал номер своего телефона в ее записной книжке. А потом пошел дождь, и она укрылась зонтиком, ну а я наступил в говно…
Нет, я отлично запомнил наше первое свидание!

Глава первая, в которой я “переобуваюсь” и ложусь на диван
Глава вторая, в которой я спускаюсь в метро
Глава третья, в которой я сижу в будке и в будку стучит она.
Глава четвёртая, в которой я испытываю некоторые затруднения при общении с женским полом.
Глава пятая, в которой я стираю с себя слой пыли и поднимаюсь наверх.