Вашему вниманию предлагается фрагмент недавнего эфира программы "Чай с Кальяном", гостем которой стал инициатор проекта "Год Крупнова", продюсер Александр Юрасов. Он подробно рассказывает о выпущенном спустя тридцать лет альбоме Антона Гарсии "Hopeless Time" в записи которого непосредственное участие принимал Анатолий Крупнов. https://vk.com/videos-51690772?z=video-51690772_45...club51690772%2Fpl_-51690772_-2
посмотреть это видео ВКонтакте
Музыкант и журналист Сергей Хлебников подробно обсуждает с продюсерами проекта всевозможные детали памятного издания:
"Герой первого интервью — руководитель проекта «Год Крупнова», продюсер издания «Я остаюсь» Александр Юрасов. С ним мы говорим про уцелевшие мастер-тейпы двух альбомов ЧЕРНОГО ОБЕЛИСКА, подробно беседуем о придуманной концепции винилового издания, вспоминаем, какие основные сложности возникали в работе и регулярно мысленно перемещаемся из настоящего времени в далекие 90-е и обратно".
В тот трагический день, 27 февраля 1997 года в Москве погода была скверная. Во второй половине дня, ближе к вечеру даже прошла гроза с громом. Гром и гроза, зимой - событие почти невероятное. Да и весь тот день был тёмный, серый и влажный от оттепели. На улице вместо снега лежала какая-то ледяная корка.
Анатолий Крупнов работал на студии. Он только что завершил запись фрагмента вокальной сессии для будущего альбома ЧО и собирался уходить. Набрал мастеру, предупредить что едет к нему, чтобы добить начатую татуировку на шее и плече, когда в помещение студии «Турне», для сведения своей новой песни «На последнем этаже», вошли Артур Пилявин, автор и лидер группы «Квартал», вместе с директором группы Сергеем Смолиным. Крупнов опустил телефонную трубку и решил ненадолго остаться. Начался обычный процесс студийного микширования. Звукорежиссер Андрей Пастернак сел за пульт, сменили «бабину» и пошла мотаться плёнка. Из студийных колонок сливочным голосом Софи О'Кран зазвучало «На последнем этаже…». Толя послушал песню и вышел покурить.
В тот момент я сидел в останкинской монтажке и готовил вечернюю программу для эфира BIZ TV. На столе противно загудел пейджер. Прочитав короткое сообщение от Андрея Пастернака я не поверил своим глазам и бросился к телефону… Занято. Так и не дозвонившись выбежал на мокрую улицу и поймав случайную машину помчался на студию. В башке чехарда панических мыслей, в душе ощущение навалившейся разом безмерной беды теснило надежду на чудо. Дождь поливал дорогу, а я мучительно вспоминал наш последний с Толей разговор. Он состоялся в тот же день, в пять утра. Крупнов как обычно позвонил мне домой...
Так повелось, что созваниваться по ночам вошло у нас в привычку с момента его затворничества. Стоило Крупнову завязать с алкоголем и допингом, засесть безвылазно на квартире и постараться заставить свой мозг крепко ухватиться за клубок из идей, музыки и стихов, как спасительная нить творчества вытянула Тезея-Анатолия из тёмного лабиринта страстей и вывела на твёрдую дорогу жизни.
Разделённая радость, доброта и общение. Стремление пойти на риск, то и дело устраивая то аттракцион, то эксперимент из собственной жизни. Вечное стремление к свободе, при этом, даже в самом ужасном положении, продолжать видеть свет и позитив. Жить на краю, на пределе эмоций, не теряя надежды. Не опускать рук, никого не винить. Вот таким мировоззрением запомнился мне Анатолий Крупнов. Легко и весело он шагал по жизни, жил широко и ярко, терпел боль не подавая вида, всегда находил мужество бороться и преодолевать, быть а не существовать.
Тогда, осенью 96-го, каждый свободный от работы на «телеке» вечер, я зависал у Крупнова дома, на Покровке. Уединение Толя не переносил, остро переживая вынужденное одиночество, а в тот непростой период борьбы с гнусной привычкой, особенно. В остальные дни, свободные от визитов, мы непременно созванивались. Ему хотелось, пусть по телефону, но обязательно поделиться со мной только что сочиненным текстом или музыкой, а я был счастлив и горд что являюсь первым слушателем и критиком его новых песен. Как правило, после небольшого словесного пояснения, он начинал напевать мелодию и одновременно аккомпанировать себе на басу. А я, вслушиваясь в искажённый телефонной мембраной звук очередной «нетленки», пытался для себя понять, как это у него так лихо получается, и петь, и виртуозно играть, и одновременно держать возле инструмента телефонную трубку?
«Толян, у тебя что?.. Три руки?..» - хотелось мне крикнуть ему всякий раз, но стихал аккорд, и после непродолжительной паузы, родной голос в трубке задавал вопрос: «Ну как?.. Тебе понравилось?…». «Ещё бы!» - и я принимался горячо обсуждать услышанное… Рождался общий телефонный восторг, потому что всё что он делал тогда, было действительно невероятно круто. Через телефонную сеть, я впервые услышал «Семь бед», потом «Маму», и даже кое что из его книги « о пожилом мальчике..». Конечно, намного чаще мы обсуждали рабочие моменты, будущее проектов «Чёрный Обелиск» и «Крупский Сотоварищи», случалось мне влетало, всегда по делу, беззлобно, с хорошей долей юмора…Спасибо тебе Толечка, за всё…
В тот четверг, 27 февраля 1997 года моё утро было мучительным. Выдалась бессонная неделя и после очередного ночного эфира, пережив развоз и проводы по дальним адресам любимых коллег и телеведущих, я, около пяти часов утра оказался дома. Едва живой добрался до кровати, и тут звонок. Я уже знал, что меня ждёт. Воткнув холодную трубку в темноту между ухом и подушкой я расслышал как низкий и родной голос произнёс моё имя. Крупнов был неспешен, собран и спокоен. Разговор коснувшись планов на предстоящий день неожиданно вместо творчества свернул на тему, которую я, будучи на тот момент человеком не крещённым совершенно не желал поддерживать. Подавив невольное раздражение и закрыв глаза, я перестал ворочаться и устроившись поудобней приготовился терпеть. Кайф от низких голосовых интонаций друга проникая в моё измученное сознание действовал как снотворное. Мозг отказываясь воспринимать слова и смыслы безнадёжно впадал в «оцепененье дрёмы» и я, покидая реальность утонул в неге покоя. А Толя всё продолжал и продолжал говорить. В след уходящему голосу моё подсознание рисовало для меня другого, воображаемого Крупнова. Воображаемому было одиноко, тревожно и холодно. У него был голый торс, растрёпанный, торчащий в разные стороны хаер, точно как в клипе про Дом Жёлтого Сна. Воображаемый встал с одинокого стула и сутулясь пошёл по огромной пустой и холодной квартире от окна к окну, закрывая хлопающие, распахнутые настеж деревянные створки. Закрыв последнюю, в пронзительной, полной тишине Воображаемый глядя в тёмное окно закурил, и вдруг закашлялся. Я окликнул его. Воображаемый не реагировал, точно был глухой. Мне стало страшно. Шмыгнув носом Воображаемый снова жадно затянулся и продолжая в упор смотреть в тёмное оконное стекло медленно выдохнул дым. В чёрном отражении я поймал его колючий взгляд и понял что сплю...
Этот мой сон, усталость, раздражение и равнодушие были просто ужасны. Прости Толя, прошло двадцать лет, а мне так не хватает твоего ночного звонка. Неужели в тот момент я проспал и прослушал что то очень важное для тебя и меня, возможно сакральное? В последнее утро перед твоим уходом…
Теперь, когда случается мне читать или услышать в Храме отрывок из Евангелия о Гефсиманском сне апостолов: «душа Моя скорбит смертельно; побудьте здесь и бодрствуйте со Мною…», я невольно вспоминаю то утро, мой сон и уходящий от меня навсегда тихий голос друга.
В неведомой дали звучит его рассказ о недавнем причащении, об освещении квартиры, о Вере и предчувствиях. «… два пути Шура! Две дороги! Как окна этой квартиры они выходят в разные стороны. В одном окне тупик, а второе смотрит на Храм…» - вот то немногое, из сказанного реальным Крупновым в то утро, то немногое, что я сумел запомнить прежде чем заснул. По телефону он мне больше не звонил, наверно это был его последний звонок...
"За последний год Анатолий Крупнов посетил с дружественными визитами такие страны, как Германия, Таиланд, Турция, Кипр и др. Во время отдыха на одном из курортов г-н Крупнов завёл знакомство с известным кутюрье Пако Рабанном. В результате, вернувшись в Россию, Анатолий Крупнов стал одеваться исключительно в магазинах Hugo Boss."
Мы утверждаем, что Анатолий Крупнов был удивительным и во многом неоднозначным человеком! Но мы настолько не знаем всей его жизни, что иногда кажется что мы и вовсе не догадываемся, каким он парнем был на самом деле. У каждого из нас - свой Анатолий Крупнов. Вот и мне, на основе одной старой публикации, как то вдруг открылось, что в своей второй, скрытой от публичных глаз жизни, музыкант Анатолий Крупнов вполне мог бы быть нашим, отечественным Бондом, вторым Штирлицем. Да! Толя - ты наш любимый кумир, артист, поэт и друг, ты обладатель несметного количества профессий.
("...Кем я только в жизни не был: был, например, сварщиком, был плотником, был фотографом, студентом, учебным мастером на кафедре физики. В трудовой все записано. Скачки такие безумные. Я может завтра в космонавты пойду. Или, наоборот, в шахтеры. Запросто. То, что со мной произошло и я стал музыкантом – это побочный продукт спонтанной жизнедеятельности..."
фрагмент интервью Анатолия Крупнова 1994 г.).
Толя, ты, который предстаёшь перед нами то скрипачом с походкой матёрого вышибалы из ночного клуба, то легкоатлетом с умом и интеллектом бродячего философа, прости нас дружище, добрый и могучий романтик, но ты с тем же успехом вместо шахтёра, мог бы быть агентом спецслужб, отважным разведчиком, этаким "майором Вихрем" постсоветского пространства.
Подскажи нам, какой такой логикой можно обьяснить, что весьма авторитетное издание - газета "МУЗЫКАЛЬНАЯ ПРАВДА" над главными новостями “АКВАРИУМ” ЗАДЫХАЕТСЯ, НО ИГРАЕТ!", “АКАДЕМИКИ” ГОТОВЯТСЯ К “СВАДЬБЕ”, "ХОСЕ КАРРЕРАС, ПЛАСИДО ДОМИНГО И ДАЙАНА РОСС ОТМЕТИЛИ 1100-ЛЕТИЕ ВЕНГРИИ!!!" основным заголовком ставит утверждение "АНАТОЛИЙ КРУПНОВ - ПУТЕШЕСТВЕННИК И МОДНИК"?
Почему для газеты и её читателей Анатолий Крупнов - путешественник и модник, важнее 1100 -летия Венгрии? Нам, твоим друзьям, и то это это непонятно? Возможно мы имеем дело с текстом-шифровкой? Мы помним, как начиная с 1994 года, ты, Толя, стал довольно часто и неожиданно для всех нас, твоих коллег и друзей, выезжать из страны. Для нас все эти твои отлучки выглядели очень подозрительно. Объясни нам, что на самом деле скрывалось за твоими зарубежными вояжами? У нас срывались большие и ответственные гастроли, рухнуло глобальное сотрудничество с ДДТ, музыканты твоей группы "Чёрный Обелиск" - Владимир Ермаков и Дмитрий Борисенков были брошены тобой на студии одни, и в "гордом одиночестве" вынуждены были сводить твои главные альбомы "Стена" и "Я Остаюсь"! Толя, почему без тебя?! Зачем наконец, ты оставил без твоего гениального участия супер-проект "Неприкасаемые"? А как обьяснить отлучку в лагерь "Алушта"?
Неужели это всё из-за какой-то нам неведомой тайной миссии "агента"? Неужели закрытый перелом на записи группы SHAH в Германии был открытым? Что было спрятано в гипсе, Толя?
Почему казалось бы "простой туризм" газета "МУЗЫКАЛЬНАЯ ПРАВДА" характеризует столь официально: "...посетил с дружественными визитами такие страны, как Германия, Таилад, Турция, Кипр.." ? Ты разве президент? Что это за таинственная зарубежная миссия такая? Не из за неё ли, бесследно исчезла твоя единственная книга - "Размышления пожилого мальчика"? А твоя такая срочная и ответственная поездка с целью знакомства с далёким от тяжёлой музыки модельером Пако Рабанном? Неужели это был только интерес к его новаторской коллекции одежды из металла? Не смеши! Не верю! У нас на этот счёт своя гипотеза. В 1950-м году, ещё юношей, Пако Рабанн был в Москве и был представлен Иосифу Сталину. Его мать стояла у истоков испанской коммунистической партии. Она была сильной личностью, стреляла из револьвера, подкладывала бомбы. С ней Пако Рабанн впервые оказался у Сталина в Кремле. (см. подробно интервью с П.Р. https://rg.ru/2005/10/03/rabanne.html )
Ты тоже был в Кремле, на конкурсе профессиональных моделей и манекенщиц "The Look of the Year" в 1993 г. (подробно в публикации: https://www.facebook.com/godkrupnova/videos/868025923.. )
Ты по вопросу "Кремля" встречался с этим французом? Что общего у тебя с модельером-кутюрье баскского происхождения, революционером в мире моды 1960-х годов, известного своими убеждениями в сфере реинкарнаций? Ответь пожалуйста, о чём вы беседовали, что "в результате, вернувшись в Россию" ты стал одеваться, подчёркивая свою с ним дистанцию, в одежду компании Hugo Boss - прославившейся шитьем униформы не только для железнодорожников и почтальонов? Как жаль Толя, что ты не можешь ответить на эти и многие другие более важные вопросы. Нам тебя очень не хватает, Друг! И прости нас, за наши глупые фантазии. Мы тебя очень любим!
Попытаемся просто проиллюстрировать ту странную публикацию 20-ти летней давности небольшим фотоальбомом по материалам твоих Толя зарубежных поездок.
1990 год.
Знакомство с Крупновым у меня произошло весной 1990 года, когда Толян покинул «Шах» и собрал, на мой взгляд, сильнейший металлический состав «Черного Обелиска» с Комаром на барабанах и с Алексисом и Васей на гитарах (Сергей Комаров, Юрий Алексеев и Василий Билошицкий. прим.ред). После какого-то концерта меня пообещали представить Толику, но предварительно предупредили, что Крупнов любит водку, и надо бы, мол, пол-литра иметь с собой для него... После окончания выступления прошло больше часа, музыканты все уже разъехались, а я жду знакомства. И вот передо мной лидер моей любимой русской группы. Запомнился его длинный кожаный плащ до пят нараспашку и какой-то необъяснимый магнетизм, исходящий от этого человека. Я протянул ему водку, Толян молниеносно вскрыл её, сделал несколько глотков из горла и протянул мне, я тоже приложился, и мы познакомились! Ну а центром нашего разговора стал Шарль Бодлер, творчеством которого я увлекался в то время... Мы проговорили минут десять, пока Толика не забрал кто-то под предлогом довести его до дома на машине. «Не пропадай! И приходи на следующий концерт, продолжим разговор! Да, и спасибо за водочный сок!» – бросил он на прощание...
1992 год.
Солнечное сентябрьское утро... Я вместе со своими друзьями из Жуковского Пашей Чичуриным и Лёшей Княгининым приехали на квартиру к Толяну на ВДНХ поговорить о создании Фан-Клуба, захватив с собой пару бутылочек водочки... Мы заметно волновались, нажимая звонок квартиры... Толян открыл дверь и пригласил пройти в комнату, где стояло два полных ведра свежесобранных яблок. «А вот и закусочка! Мама вчера с дачи привезла. Извините, ребята, больше из еды ничего нет...» Так под водку с яблоками и произошло рождение Фэн-Клуба группы Чёрный Обелиск! Толян одобрил все наши доводы, и поднял тост за Болельщиков группы... Короче, одно ведро яблок мы уговорили полностью! «Вот, блин, а мама собиралась варенье делать... Ну да ладно, коль так, то так...» - резюмировал Толян.
Далее - Александр Юрасов. Отрывок из воспоминаний.
1994 год.
ПЕРВЫЙ КАНАЛ "ОСТАНКИНО" , ФАН-КЛУБ на "ЛОТТО-МИЛЛИОН".
Тогда, программа "ЛОТТО МИЛЛИОН" выходила на всю страну в прямом эфире. Подобные шоу тогда были ещё в диковинку и не вызывали всеобщего раздражения. Гостями в студии были только самые избранные представители, ставшим к тому времени довольно многочисленным, фан-клуба группы, все в майках "Чёрный Обелиск". Все как один заряженные поддержать Крупнова и свою любимую команду. Помню, я тогда работал у Бориса Зосимова на BIZTV вместе с Олегом Вдовиным, председателем фан-клуба, и пользуясь добротой ведущего программы "ЛОТТО-МИЛЛИОН" - Вячеслава Полейко сделал рекламу на ПЕРВОМ канале, родному музыкальному. Володя Ермаков был очень мной недоволен, когда вместо майки "Чёрный Обелиск" на нём оказалась BIZовская майка. Ещё было очень обидно за жену гитариста Юры Алексеева - Ольгу. Она упала и сильно ушиблась когда бежала с тяжеленной звуковой колонкой по павильону. По моему всем собравшимся в студии очень хотелось чтобы победу присудили ей, ну или второй девушке. Все вопросы и конкурсы программы, такие как: перетаскивание колонок по студии, сбор на концерт "Чёрного Обелиска", и многие другие были для нас полной неожиданностью. Анатолий Крупнов едва не опаздал на эфир а он входил в тиражную комиссию. Наш с Толей друг, ведущий программы Вячеслав Полейко мило шутил на тему рок-музыки и трогательно называл всех собравшихся "фанатиками". Всем раздали шарики, что у многих фанов вызвало, мягко говоря недоумение, а так было весело и задорно.
Друзья!! Мы впервые публикуем полностью программу "ЛОТТО МИЛЛИОН" с участием Анатолия Крупнова, фан-клуба и группы "Чёрный Обелиск". Мы вырезали из эфирной версии только рекламные блоки с Uncle Ben's, Pedigree, Twix и прочей чепухой, чтобы не утомлять вас. Если в вашем распоряжении есть запись более достойного качества, просим поделится с нами!!! Спасибо!
В репертуар группы "Чёрный Обелиск" песня "Вальс" шагнула из акустического проекта "Крупский Сотоварищи". В тот момент, когда свежезаписанная акустика ещё не успела окончательно сложиться в "микс" чтобы стать полноценным треком альбома "Чужие песни и несколько своих", Толя уже торопился на всех концертах группы "Чёрный Обелиск" раззадорить публику своим шагающим мажором. Столь несвойственный для прежнего Обелиска вальсирующий формат тем не менее был встречен публикой на "ура". Вообще и в жизни и на сцене Крупнов всегда обожал разнообразие и парадоксы. Публика скандирует "Стена", а Толя выдает ритм на три четверти. Это-ли не рок-н-ролл?!! Наверняка также в 1992, адептов "тяжёлого металла" накрыла "Пельменная". Таким мне и запомнился Толя, вне предрассудков и стилистических рамок.
В то время его многие упрекали, считали что надо быть "верным себе", "своему стилю" а не бежать за мейнстримом, не совсем понимая, что Крупнов в жизни никогда ни себя не предавал, ни своё творчество, тем более в поиске лёгких путей к успеху. Он просто не любил себя "вчерашнего", открывая каждый раз в себе новое. Дважды в истории его группа - "Чёрный Обелиск", бунтовала и переставала идти за своим лидером, виня его во всех "грехах", и оба раза никто из "бунтарей" так не смог создать проекта более достойного, а Крупнов каждый раз из "пепла" возрождая "Обелиск" строил и доказывал жизнеспособность новой концепции.
(А. Юрасов. Отрывок воспоминаний)
*****
Фото:
Записная книжка Анатолия Крупнова. Текст песни "Вальс".
Анатолий Крупнов в квартире "'дома на Солянке".
Песню «Я остаюсь» Анатолий Крупнов сочинил в 1992 году, в момент распада СССР и торжества Запада. Шёл стремительный демонтаж социалистической системы, молодая Россия перенимала всё «прогрессивное». В первый же год правления Ельцина началась новая волна эмиграции. Новостные сводки освящали главные темы:
1) Спор из-за Крыма, Севастополя и Черноморского флота.
2) Война в Ираке – операция «Буря в пустыне»
3) Войны на окраинах бывшего Союза – Прибалтийские республики, Абхазия, Таджикистан, Приднестровье.
4) Процесс над КПСС.
5) Ларёк-палатка и т.д.
С тех пор прошло почти 25 лет. Нет с нами Толи Крупнова, в чём то изменились мы, только новости всё про то же, да призыв «Я остаюсь» с каждым годом становиться всё актуальнее.
1993г.
Впервые песня была записана Анатолием Крупновым и группой «Чёрный Обелиск» в январе 1993 года на демо-записи «96+415». Премьера новых песен в числе которых была и «Я остаюсь», состоялась в марте месяце, на закрытом вечере в ДК МАИ. Группа не выступала, презентовали программу «модно». Перед членами фан-клуба, журналистами, представителями СМИ, сочувствующими и примкнувшими посреди высокой сцены поставили стул, на него сел Крупнов, закурил и стал комментировать трек за треком новую программу. Поскольку собравшиеся в тот вечер ждали от Крупнова и ЧО что то в духе песни «Стена», то призыв «Я остаюсь» не был услышан и не был подхвачен тогда никем.
К осени группа записала материал для двух CD и решила снимать клип. Из всех композиций двух альбомов выбор пал конечно на песню «Я остаюсь». Нас познакомили с молодыми ВГИК-овцами Фёдором Торстенсеном и Сергеем Дандуряном. Вместе с Евгением Митрофановым ребята владели целым подвалом бракованной киноплёнки производственного объединения «СВЕМА». Сдаваемая в центре Москвы за 300$ двухкомнатная квартира, позволила скопить необходимую для реализации творческого замысла ребят сумму в размере 1000$, ко всему прочему ребята на студии им. Горького имели возможность бесплатной проявки, и мы решительно начали снимать клип. Клипа на песню «Я остаюсь» мы так не дождались. В середине процесса режиссёр Фёдор Торстенсен обьявил, что отснятый видеоряд с «танцующим шаманом» больше подходит под песню «Дом жёлтого сна», и стал монтировать новый клип. Мы согласились, но наши наполеоновские планы были полностью расстроены. Радио не взялись ратировать без клиповой поддержки песню «Я остаюсь», да и программные директора в один голос признавали саунд записанной нами версии слишком тяжёлым. К нашему общему огорчению радиостанции не взяли в ротацию и песню «Дом жёлтого сна».
1994-95г.
В 1994 году, учитывая полученный негативный опыт, мы приступили к записи аккустической программы и конечно расчитывали на эфирный успех облегчённой версии песни «Я остаюсь». Уверен запиши мы тогда всё как надо «Я Остаюсь» уже в 1994-м была бы растиражированна всеми радиостанциями. Но наша первая попытка записи альбома «Чужие песни и несколько своих» с треском провалилась. Позитивным результатом от этой записи можно считать снятый режиссёром Евгением Митрофановым и оператором Сергеем Дандуряном на ту же бракованную плёнку «СВЕМА» клипа «Пельменная». Отрицательным было то, что группа Чёрный Обелиск в составе В.Ермаков, Д.Борисенков, Ю.Алексеев и А.Крупнов навсегда прекратила своё существование.
1995 год. Крупнов собирает новый состав группы Чёрный Обелиск. В него входят барабанщик Александр Митрофанов и гитарист Дмитрий Варшавчик. Начинается новый этап в истории группы: «бас гитару наконец будет слышно!» - Крупнов берёт курс на рок-н-ролл.
1996г.
Наконец прекрасно записан и подготовлен к изданию альбом «Чужие песни и несколько своих» в составе Р.Аюпов, А.Ермолин, А.Митрофанов, Д.Варшавчик,А.Косорунин и А.Крупнов. Учитывая высокий художественный уровень клипа «Пельменная», который нравился буквально всем, кроме коммерческого телевиденья (по вечной причине «не формат») для сьёмок клипа на песню «Я остаюсь» А.Крупнов приглашает проверенного Евгения Митрофанова. Евгений в тот момент занят маштабными съёмками своего полнометражного фильма в духе раннего Годара - «Право на Выбор». В его распоряжении «богатая» квартира, реквизит, техника, персонал. Он тут же снимает Крупнова в эпизоде своего фильма «незнакомец из сна», вместе с Ренатой Литвиновой. Толя гениально озвучивает басом и криком этот яркий кино-фрагмент. Паралельно с процессом съёмки фильма Евгений снимает клип «Я остаюсь», который он задумывает как ролик «антинаркотической направленности». С его лёгкой руки в кадре присутствуют все атрибуты пагубного пристрастия, а так же оружие, нежная девушка и пришедшие на огонёк друзья-алкоголики. Ролик получается очень жёстким и абсолютно неформатным. Клип режиссёра Евгения Митрофанова и оператора Сергея Дандуряна «Я оставюсь» отказываются показывать все телеканалы. Песня вновь не доходит до слушателя.
1997 год.
27 февраля не стало Анатолия Крупнова. Только через полгода после его смерти выходит долгожданный альбом проекта Крупский Сотоварищи «Чужие песни и несколько своих» и главную песню альбома «Я остаюсь», берут в свой эфир сразу три ведущие радиостанции. Фильм где Крупнов сыграл одну из главных ролей «Научная секция пилотов» завоёвывает приз на фестивале «Киношок». До этого момента не особо сговорчивые, продюсеры фильма уступают настойчивым просьбам главного оператора и постановщика картины, живого классика отечественного кинематографа - Игоря Семёновича Клебанова и разрешают ему использовать кадры из картины для создания клипа в память Анатолия Крупнова на песню - «Я остаюсь».
Игорь Семёнович проделал невероятную работу. Он покадрово, с секундомером в руках расписал весь клип. Он идеально не просто сложил историю, но умудрился вставить в повествование кадры с сыном Анатолия и завершил клип детской фотографией Крупнова. В просмотровой у автора этих строк случился настоящий приступ эйфории и счастья! Настолько было всё безукоризнено, история, кадры и особенно монтаж. Клип смотрелся как единое совершенное полотно, на одном дыхании. Но не долго длился мой личный праздник. Вскоре меня и уважаемого Игоря Семёновича постигло глубокое разочарование. После перегона изображения в цифровой формат, и наложения на исходный звук, все склейки перестали попадать в музыку. У нас всё опустилось! Дело в том, что тогда цифровой формат только начинал теснить кино, и мы не понимали что перевод 24 кинокадров в систему циврового кодирования неизбежно таит в себе такое серьёзное расхождение. До сих пор себе не могу простить что мы не подвинули музыку под изображение, а сели заново собирать клип. Конечно результат получился гораздо хуже чем там, в просмотровой, когда мы следили за убегающей в темноту плёнкой а вместе с ней за уходящим в тунель поездом под протяжное ...остаюююсь... Я помню как я что то почувствовал, как будто Толя в тот момент был рядом с нами и смотрел именно тот, совершенный вариант клипа. Я знаю, я уверен, ему всё понравилось.
(А.Юрасов.отрывок воспоминаний)
"Всё об Анатолии Крупнове". Часть 1 (режиссёр Алексей Муравьёв, продюсер Александр Юрасов. 1999год).
"Всё об Анатолии Крупнове". Часть 2 / 1999год (режиссёр Алексей Муравьёв, продюсер Александр Юрасов)
"Всё об Анатолии Крупнове". Часть 3 / 1999год (режиссёр Алексей Муравьёв, продюсер Александр Юрасов)
"Всё об Анатолии Крупнове". Часть 4 / 1999год (режиссёр Алексей Муравьёв, продюсер Александр Юрасов)
ЧЁРНЫЙ ОБЕЛИСК > Документальный фильм "Всё об Анатолии Крупнове"
Опубликована полная версия документального фильма "Всё об Анатолии Крупнове" (1999).
Режиссёр - Алексей Муравьёв
Продюсер - Александр Юрасов
Пресс-релиз: "Этот фильм был сделан в 1999 году. Прошло два года после смерти Крупнова. Альбом "Чужие песни и несколько своих" последнего Толиного проекта КРУПСКИЙ СОТОВАРИЩИ благодаря радио и телеэфирам успешно разошёлся по стране, а мы вместе последним составом ЧЁРНОГО ОБЕЛИСКА - гитаристом Димой Варшавчиком и барабанщиком Сашей Митрофановым, вовсю работали на студии над посмертным "POSTальбомом". Работа шла тяжело. Мы, вместе со страной, впервые переживали финансовый кризис. Приближалось 24 марта - день рождения Анатолия Крупнова.
Благодаря в первую очередь моему другу, режиссёру Алексею Муравьёву, удалось тогда сделать этот фильм. В нём мы использовали фрагменты Толиных интервью для радиостанций "МАКСИМУМ", "радио 101 FM" (отдельное спасибо Михаилу Козыреву и Кириллу Кальяну). Спасибо Лике Длугач за репортаж для канала "BIZ TV", Рушану Аюпову за студийную сьёмку. Из клипа "Ещё один день" мы постарались устранить все ритуальные элементы, за что просим прощения у авторов клипа Ильи Конденкова и конечно у Олега "Оззи" Вдовина (демонстрация "деревянных костюмов" в контексте Толиного голоса тогда нам показалась особенно неуместной). Благодарим за клип "Я остаюсь" автора - Игоря Семёновича Клебанова - оператора-постановщика кинокартины "Научная Секция Пилотов". Благодарим всех участников клипа "Дорожная" и особенно режиссёра Алексея Сеченова, режиссёра Фёдора Торстенсена и оператора Сергея Дандуряна за "Дом жёлтого сна", "программу А" и её режиссёра Григория Шестакова и ведущего Сергея Антипова за "Иди за мной", а также Игоря Ивановича Сукачёва и весь коллектив группы НЕПРИКАСАЕМЫЕ за всё всё памятное, и в частности за предоставленные архивные кадры. Работая над этим фильмом нам хотелось включить в него как можно больше Толиных песен в контексте авторского рассказа.
Фильм впервые был показан на канале "MTV Russia", за что особое спасибо Борису Гурьевичу Зосимову.
Спасибо Александру Юрасову за предоставленный материал.
...В тот вечер мне неожиданно позвонил Антипов и глухо произнес лишь несколько фраз, ввергших меня в глубокий шок: "Послезавтрашний эфир отменяется. Только что звонил Пастернак - умер Толик Крупнов... Делаем передачу его памяти".
(фрагмент статьи Алены Висляковой. Полностью по ссылке: http://www.zvuki.ru/R/P/6876/ )
Светлой Памяти
Анатолия Крупнова,
Александра Митрофанова,
Алексея Ермолина,
Александра Косорунина,
Алёны Висляковой,
Сергея Антипова
посвящается...
НАЧАЛО :
Анатолий Крупнов: 04:01
Валерий Лысенко - "ЕЖ" (гр. "Мистер-Твистер"): 05:14
КИНО: 10:46
Игорь Клебанов (оператор-постановщик): 11:37
ТЕАТР: 14:07
Анатолий Крупнов: 14:25
Владислав Демченко (актёр): 14:48
Владислав Демченко: 16:04
МУЗЫКА: 16:56
Сергей Воронов (гр."Неприкасаемые"): 18:29
КОНЦЕРТ: 19:15
Андрей Пастернак (звукорежиссёр ст."Турне"): 44:45.
ИДИ ЗА МНОЙ...
27 февраля исполнилось 19 лет со дня смерти Анатолия Крупнова.
Как же все-таки неумолимо быстро бежит время! Казалось бы, все это было совсем недавно: открытие 2-го Байк-шоу, висящее на грани срыва, "волки", терзающие музыкантов и директорат Неприкасаемых и Чёрного Обелиска вопросом "Где он?" (ответ на который те и сами хотели бы получить). Слава Богу, все заканчивается хорошо, и герой суматохи в последний момент появляется-таки на сцене, чтобы пропеть назло всем напастям "День прошёл, а ты всё жив!"
Когда запись этого выступления должна была транслироваться в "Программе "А"", он все-таки приехал на прямой эфир, хоть и с большим трудом, прямо из клиники, в которой проходил курс лечения от одного из страшнейших недугов человечества - наркомании. До сих пор помню его понурую фигуру, печальные глаза и тихий голос, умоляюще спрашивающий: "Можно кофе? Покрепче..."
Он сумел тогда выстоять и нашел в себе силы вернуться к нормальному существованию. И даже начал вести радиопрограмму "Новая жизнь", направленную на пропаганду здорового образа жизни и предотвращение той беды, которую несут наркотики. А на студии "Турне" уже вовсю велась работа над новым диском вновь воссозданного им Чёрного Обелиска, увидевшим свет незадолго до 35-летия автора. На диске под названием "Postальбом", помимо его голоса, зазвучали и голоса коллег и друзей: Юрия Шевчука, Гарика Сукачева, Александра Ф. Скляра, Константина Кинчева, Сергея Савина, - записавших вокальные партии к песням, которые он не успел записать. Не успел, потому что 27 февраля 1997 года, придя на студию, чтобы договориться о графике дальнейшей работы, он уже не смог оттуда уйти...
В тот вечер мне неожиданно позвонил Антипов и глухо произнес лишь несколько фраз, ввергших меня в глубокий шок: "Послезавтрашний эфир отменяется. Только что звонил Пастернак - умер Толик Крупнов... Делаем передачу его памяти".
Программа началась с песни "Я Остаюсь", спетой со сцены байк-шоу вместе с Неприкасаемыми, песни, вселявшей надежду на долгую и успешную творческую жизнь. Впрочем, к тому моменту уже было сделано немало: Толик был основателем и лидером одной из самых популярных отечественных хард-роковых команд Чёрный Обелиск, находясь при этом в тройке лучших российских бас-гитаристов. Успел поработать с Шахом, и даже поучаствовать в записи одного из альбомов ДДТ. В 1994 году Крупнов вошел в самый первый, воистину "золотой" состав Неприкасаемых вместе с Гариком Сукачевым, Сергеем Мазаевым, Сергеем Вороновым, Павлом Кузиным и Рушаном Аюповым. Вместе со своими друзьями Толик создает проект Крупский Сотоварищи и записывает альбом "Чужие песни и несколько своих", вышедший, к сожалению, уже после его смерти. Впрочем, помимо музыки его талант проявлялся и в других областях: Крупнов играл в спектакле театра им. Рубена Симонова "Контрабас" по пьесе П. Зюскинда, а также снялся в одной из главных ролей в фильме Андрея И "Научная секция пилотов", завоевавшего приз на фестивале "Киношок". И мало кто знает, что, ко всему прочему, он еще носил звание мастера спорта по легкой атлетике. Готовилась к печати книга "Размышления пожилого мальчика", в которой прослеживались бы три основные сюжетные линии - автобиографичная, стихотворная и философская, объяснявшая суть "крупнизма", его взгляды на жизнь, основанные на личном опыте.
Тогда в программе не смогли, по вполне понятным причинам, принять участие люди, благодаря которым запись альбома все-таки была закончена - Дмитрий Варшавчик и Александр Митрофанов, гитарист и ударник последнего состава "Чёрного Обелиска". Сейчас, по прошествии 5 лет, когда немного поутихла боль той утраты, они смогли поделиться своими воспоминаниями...
Звуки.Ru: - Как пришла тогда мысль возродить 'Чёрный Обелиск'?
Дмитрий Варшавчик: - Решали не мы, а Толик, и он уже подбирал музыкантов. Он тогда определил для себя какую-то новую ступень в музыке. Я не говорю, ни в коем случае, что именно я был этой новой ступенью. Нет, конечно! Но я тогда как раз прослушивался в 'Неприкасаемые', и каждый день, помимо гитаристов, прослушивали еще и барабанщиков. Каждый день! Мне дали программу, которую я выучил, пришел играть, причем, поскольку Паша Кузин ушел в Браво, то роль барабанщика исполнял Рушан на клавишах. Получилась полная ерунда, но тем не менее Толик сказал, что теперь я стопудово играю в коллективе. Кто и как принимал решение "за кулисами", я не знаю, но мне об этом решении сказал Толик.
Что тогда параллельно происходило с 'Чёрным Обелиском', я абсолютно не понимал, но знаю, что были какие-то проблемы со старым составом. Кто-то чего-то взял или не отдал, на Толика "гнали" - это были их внутренние проблемы и разборки. Мне это было пофигу! Знаю только, что они были злы все друг на друга. И кто там был прав, кто виноват - неизвестно. Мне это было все равно, потому что я играл себе в 'Неприкасаемых' и совершенно в другую сторону думал и "дышал".
Как-то Толик сказал, что у них будет какой-то "джэм", и он бы хотел, чтобы я сыграл с группой 'Чёрный Обелиск'. Какой состав группы он имел в виду, я не понимал. А он задавал мне какие-то странные вопросы, типа "Можешь ли ты сыграть на акустике?" А я ему отвечал, что могу, но только медиатором, поскольку нет фаланги на одном пальце. Короче, далеко не испанец! И вот такие странные разговоры происходили с перерывами в течение где-то полугода.
Периодически в эти полгода я наблюдал и Саньку Митрофанова, лохматого как Бонифаций! Волосы до жопы, и в ноздре серьга! (смеется) Утрирую, конечно. Я его видел, но мы тогда еще не были близко знакомы. Он приходил с двумя "бочками", как "металлист" настоящий, разве что не в цепях. Вот вдвоем они чего-то там и поигрывали. Но однажды, когда в 'Неприкасаемых' был перерыв в работе, я уехал "зажигать" в Питер. И тут неожиданно позвонил Юрасов (директор 'Обелиска'), мол, нужно срочно собираться и начинать играть! Где-то тогда откопал телефон квартиры, на которой я тусовался в Питере. Я приехал, и мы собрались "поиграть". Больше выпили, чем поиграли! Но, в результате, так я и стал играть в 'Чёрном Обелиске'.
Александр Митрофанов: - А я сначала через Мишу Никадимова, который теперь на 'Нашем радио' работает, и с которым мы живем по соседству в Люберцах, познакомился с Юрасовым. Вот он-то заочно меня с Толиком и познакомил, давал послушать кассеточки, компакты разные. Я тогда еще работал у Барыкина. Ну, я разучил программу и приехал на прослушивание, на базу в ДК МАИ. Приехал Толик, опоздав, как обычно, где-то на час-полтора, какой-то грустный, видать, после тяжелой ночи. Мы сели на лестнице, покурили, после чего он занял у Юрасова денег и потащил меня в барчик на первом этаже. "Два по сто и сникерс!" - и спрашивает у меня, какую музыку я люблю. А я тогда слушал Red Hot Chilly Peppers, Metallica - тяжеляк, короче. Как раз тогда у "Перцев" вышел новый альбом. Тут Толик и говорит: 'Red Hot Chilly Peppers'? Тогда за восьмую и десятую песни!
Так мы с ним сошлись во вкусах. Потом чуток поиграли, на этом мое прослушивание и закончилось.
Звуки.Ru: - Прежде вы слушали 'Чёрный Обелиск'?
А. М.: - Я знал, конечно, эту группу. Не могу сказать, что много слушал, но он мне нравился. К тому же, когда мы стали играть, в музыкальном плане все резко переменилось, поскольку Толик хотел уйти от старого "хэви-металлического" звучания группы.
Д. В.: - Я слушал, конечно. Но не предыдущий состав, а более ранний, в котором играл Егор Жирнов - мой земляк, близкий друг из Томска. Он мне ставил записи 'Обелиска', когда я еще жил в Питере. Кстати, он прописывал первые партии в альбоме 'Стена'. Он мне ставил даже не запись, а 'болванки', но мне нравилось. А когда Толик стал играть с нами, то он кардинально начал менять музыку, но это было известно только ему одному. Мы тогда были более молодые, и своей головой не могли этого понять.
В принципе, мы слушали разное. Я не играл 'хэви-метал' никогда на гитаре и не собирался его играть никогда. Скорее мне гораздо ближе был тяжелый блюз или какой-нибудь современный 'индепендентс'. Но при этом мне нравились, например, Faith No More, как и Толику. Мы стали переигрывать старые вещи , а Толик объяснял, как это задумывалось и как это должно звучать. Хотели все записывать вчистую, без всяких наложений, но на 'Postальбоме' уже это не удалось, поскольку 'доруливали' его мы одни.
На самом деле, мы просуществовали недолго в этом составе, где-то года полтора всего. Успели съездить в Минск, Таганрог - мало было гастролей. Мы только начинали готовить эту программу, которая в результате вылилась в 'Postальбом'.
Звуки.Ru: - А что вы можете сказать о проекте 'Крупский Сотоварищи'?
Д. В.: - Это было время, когда все перепевали чужие песни в своих вариантах - и Гарик это делал, и Саня Скляр, кто только не делал! Я не считаю, что это было чем-то суперновым. Может быть, это было более массовым, чем песни 'Чёрного Обелиска' до этого. Но 'Обелиск' был хорош тем, что был культовым коллективом, культовым и остался. Дай Бог, если кто-то, послушав песни 'Крупского Сотоварищи' стал после этого слушать и 'Чёрный Обелиск'. Это офигительно!
А. М.: Хорошо ответил Толик на подобный вопрос в программе "Акулы пера", у меня есть эта запись: "Мы сейчас на этом проекте заработаем некую денежку, а потом вложим ее в 'Чёрный Обелиск'".
Звуки.Ru: - Как вы относитесь к тому, что музыканты старого состава сейчас выступают под именем 'Чёрный Обелиск' без Крупнова?
А. М.:- Спокойно. Я их не слушал. Они предлагали нам с Митей совместно выступить, но я считаю, что было достойное завершение всего в 'Олимпийском' на концерте памяти Толика в позапрошлом году. И дальше я не вижу смысла в продолжении этого. Но это их дело, я не хочу об этом говорить ничего плохого или хорошего.
Д. В.: - Я не был на их выступлениях, мне это неинтересно. Но я их не осуждаю - это их жизнь. А меня, честно говоря, на данный момент сейчас интересует совершенно другая музыка. То, что происходит в моей голове сейчас, - это отдельная история, которая, я думаю, скоро во что-то выльется. Есть группа людей, с которыми я репетирую, мне это нравится, думаю, что в будущем мы это запишем и выпустим, не буду пока загадывать.
Звуки.Ru: - Последний вопрос, чтобы развеять подозрения, которые до сих пор многих терзают. Толик умер от 'передоза', или нет?
Д. В.: - Я тоже так сначала думал, но я читал собственными глазами заключение экспертизы, на которой настаивала Алина. Это был сердечный приступ.
А. М.: Он вылечился, вышел из больницы, и ничего не было - это точно!
Чувствовал ли Толик свою скорую кончину или ему просто понравились стихи, написанные Зинаидой Гиппиус, сложно сказать. Но одна из тех песен, что он успел записать для последнего альбома, звучит так:
Полуувядших лилий аромат
Мои мечтанья легкие туманит.
Мне лилии о смерти говорят,
О времени, когда меня не станет.
Мир успокоенный в душе моей,
Ничто ее не радует, не ранит.
Не забывай моих последних дней,
Пойми меня, когда меня не станет.
Я знаю, друг, дорога не длинна,
И скоро тело бедное устанет.
Но, ведаю, любовь, как смерть, сильна -
Люби меня, когда меня не станет.
Мне чудится таинственный обет.
И, ведаю, он сердце не обманет.
Забвения тебе в разлуке нет,
Иди за мной, когда меня не станет.
«Несть пророка в отечестве своем...» (Матф., 13, 57; Марк , 6, 4: Лука, 4, 24; Иоанн, 4, 44).
…Я помню, как в один момент Крупа «заболел». Он весь преображался, когда рассказывал о питерских репетициях, ликовал и становился тем прежним Толей, которого я очень любил. Слушать его горячую речь о том, как кайфово, как никогда и ни с кем играется ему с «Доцей», какие простые и точные слова в поэзии Юры, какой недюжинный гитарный талант открыл в себе Вадик и какие все в «ДДТ» прекрасные, добродушные люди, было невыносимо. Я злился и ревновал. Родной «Обелиск» пребывал в полном унынии, тогда наше всеобщее раздражение стало нормой, не было ни денег, ни работы, всем все опостылело, и винили во всем его.
«Он нас распустит, и будет прав», – думалось мне.
«Шура, я им поставил условие. Если они хотят меня, а они меня хотят, то пусть забивают концерты для двух групп. Перед «ДДТ» должны играть мы».
«И они согласны?..»
Прошла еще неделя, другая и Толя не поехал к Шевчуку. Все взвесив, он остался с нами.
Крупнов страдал. Мы – его группа, его дом, но именно тут в один миг его перестали слышать, беречь и ценить. Музыкальные приоритеты Крупнова менялись на глазах. Его желание сделать акустический проект не приняли и тихо саботировали. Эгоизм вытеснил любовь. Ему было тоскливо и пусто среди нас, но он за нас боролся. Мы сели на студию, он говорил, а в наших глазах была насмешка, в разговорах за глаза проступала насмешка, все знали, как надо и никто ничего не делал. Хуже всего от этого было Толе, но он терпел – и наши упреки, и разговоры за спиной. Все чувствовал. И, думаю, страдал больше всех.
Через полгода, обвинив Крупнова во всех грехах, музыканты оставили его...
(из воспоминаний директора группы "Чёрный Обелиск" А.Юрасова).
Xek (
_Черный_ОбелисК_) все записи автора
Александр Юрасов об альбоме Anton Garcia Hopeless Time, передача Чай с Кальяном #78
