Тошиа выложила рассказ с точно таким же названием как у меня и я решил выложить свой. Это только набросок, точнее одна из сюжетных линий более масштабного креатива, который скорее всего написан не будет, к сожалению.
Очень жду комментариев и конструктивной критики тех кто это всё-таки прочитает.
п.с. Джеймс, спасибо.
Мёртвый Художник
До самого горизонта, ну или на сколько хватает глаз, расстелилось море - яркое, с маленькими барашками волн. Где-то в высоте над ним парила одинокая чайка. Ветерок доносил свежесть моря, оставляя на коже капельки солёной воды. В отдалении, прямо на песке, под мелодичную восточную музыку танцевали девушки. Вазы, стоявшие на столах, были наполнены свежими фруктами.
«...не то...»
Эта мысль крутилась в голове Художника давно, очень давно, и уже порядком надоела. Даже больше. Он уже ненавидел эту мысль, так же как и открывающийся ему пейзаж. Наверное, она появилась даже до того, как Художник понял, что он уже давно мёртв. Честно говоря, это стало для него открытием. Он рисовал Картину, сколько себя помнил, а потом вдруг понял, что его не существует, так же как и этого мира. Кисть в изящной руке с длинными пальцами двигалась по полотну, в точности изображая пространство перед ним, но то ли на картине, то ли в самом пейзаже чего-то не хватало. Кисть двигалась почти на автомате, привычно повторяя уже знакомые линии.
« ..я устал от тебя...»
Мысли текли по кругу, вызывая отвращение. Ещё несколько мазков на полотне, кажется, в точности повторивших предыдущие - только ветер стал сильнее. Но ничего, по сути, не изменилось.
«...я устал от твоего несовершенства...»
Картина молчала и безразлично рассматривала даль. Вечность. Краски смешиваются, ничего уже толком не создавая. Да они и не создадут ничего больше. Потому что она этого не хочет. Просто не хочет быть дорисованной. И этот пейзаж, и эти краски слились в бесконечный круговорот незавершённости. Она тоже устала от несовершенства. От несовершенства Художника. Каждое прикосновение кисти вызывало тошноту и очередную волну ненависти, которые, как и волны на море, бесконечно набегали на берег.
«...я не могу тебя дорисовать...»
«...тогда отпусти...»
Кисть дотошно прорисовывает мельчайшие детали парящей над морем чайки. Художник с уже прилипшей к лицу маской неприязни всматривается в даль. Он что-то упускает, какую-то важную деталь. И это приводит его в бешенство. В такие моменты его глаза всегда немного маниакальны, и он с новым рвением берётся за работу.
«.нет... ты моя... ты принадлежишь мне... я создал тебя, и я тебя дорисую... через час или завтра, или через столетие, но дорисую...»
Картине кажется, что если бы она сейчас стала человеком, то он непременно нацепил бы на неё ошейник. И про клеймо бы не забыл. И она со злорадством смотрит, как он пытается что-то исправить. О, нет, она не допустит, чтобы на ней появилась размашистая роспись Художника.
«...просто полосни по холсту ножом, и всё закончится!»
«...но тогда действительно закончиться все... ты, я, этот мир... ты этого хочешь?»
«..о, да! ...это лучше чем существовать так!»
Этот разговор повторялся уже бесчисленное множество раз. Вероятно столько же, сколько раз была перерисована эта чайка, и это море, и этот ветер. Картина со злостью замолчала, должно быть, чтобы повторить этот разговор снова через час, или день, или столетие, о которых говорил Художник. Художник и сам прекрасно понимает, что это всё одинаково опостылело и ему и его картине давно. Но он уже не может остановить бесконечный танец кисти. Просто потому что он – Художник.
«..я не могу уничтожить тебя... ты – это всё, ради чего я живу... всё, что у меня осталось... и я должен тебя дорисовать... как ты не понимаешь...»
Он попробовал представить себе, как должно быть чувствует себя Картина, пытаясь изобразить это бесконечное море. Конечно, так же как и он. Ненавидит море. Не хочет море.
«...тебе не нравится море...»
«...я уже ненавижу его...»
«...а если...я просто тебя перерисую... закрашу и начну с начала...»
На некоторое время стало тихо. Кажется, замерло даже море, понимая что сейчас произойдёт. Кисть остановилась. Художник и сам поразился сказанному. Ни разу за всё это время такое простое решение не пришло ему в голову. Картина неуверенно улыбнулась.
* * *
Ветер затих, стирая волны на море, да и само море начало бледнеть, теряя цвет, превращаясь в белую гладь листа. Танцующие девушки рассыпались в прах, смешиваясь с песком, от которого вскоре тоже ничего не осталось. Фрукты, лежащие в вазах гниют и сморщиваются, пока тоже не превращаются в прах. Среди растекающихся красок мира остался только мольберт и Художник рядом с ним. Кисть, зажатая в его руке, подрагивала от нетерпения. Ведь после лета, так или иначе, наступает осень. И уж она то получится у него идеальной.