В Sagrestia Nuova базилики Сан Лоренцо во Флореции вас охватывает особое чувство... Я не скажу лучше моего любимого Павла Муратова, поэтому приведу цитату из его "Образов Италии".

"В новой сакристии Сан Лоренцо, перед гробницами Микельанджело, можно испытать самое чистое, самое огненное прикосновение к искусству, какое только дано испытывать человеку. Все силы, которыми искусство воздействует на человеческую душу, соединились здесь, - важность и глубина замысла, гениальность воображения, величие образов, совершенство исполнения. Перед этим творением Микельанджело невольно думаешь, что заключённый в нем смысл должен быть истинным смыслом всякого вообще искусства. Серьёзность и тишина являются здесь первыми впечатлениями, и даже без известного четверостишия Микельанджело едва ли кто-нибудь решился бы говорить здесь громко. Есть что-то в этих гробницах, что твердо повелевает быть безмолвным, и так же погружённым в раздумье, и так же таящим волнение чувств, как сам "Pensieroso" на могиле Лоренцо. Чистое созерцание предписано здесь гениальным мастерством. Но в атмосфере, окружающей гробницы Микельанджело, нет полной прозрачности, она окрашена в темные цвета печали.

В сакристии Сан Лоренцо нельзя провести часа, не испытывая все возрастающей острой душевной тревоги. Печаль разлита здесь во всем и ходит волнами от стены к стене. Что может быть решительнее этого опыта о мире, совершённого величайшим из художников? Имея перед глазами это откровение искусства, можно ли сомневаться в том, что печаль лежит в основе всех вещей, в основе каждой судьбы, в самой основе жизни".

В этой капелле погребены Лоренцо Великолепный и его погибший от руки наёмного убийцы брат Джулиано. На их невысоком, лишённом каких-либо украшений саркофаге стоят три статуи. В центре - печально-задумчивая Мадонна с Младенцем работы Микеланджело. По обе стороны от Мадонны - статуи святых покровителей семьи Медичи: по правую руку Святой Косьма работы Анджело да Монторсоли, по левую - Святой Дамиан Рафаэля да Монтелупо. Невыразимо печальное лицо Мадонны и Младенец, отвернувшийся от людей и прильнувший к груди матери, пронзают душу.

Настроение скорби, глубокого тяжелого раздумья, горечи утраты передано в ансамбле капеллы с удивительной целостностью и силой. Напротив Мадонны располагается алтарь. По сторонам точно друг против друга размещены саркофаги герцогов Медичи - Лоренцо Урбинского и Джулиано Неймурского. Головы обеих фигур повёрнуты в сторону Мадонны с Младенцем.

От фигур Лоренцо и Джулиано невозможно оторвать взгляд. Портретного сходства с герцогами здесь нет. Говорят, когда Микеланджело упрекали в этом, он говорил: "Кто это заметит через десять веков?" Благородством и удивительной отвагой проникнут образ Джулиано. глубочайший ум сквозит в облике Лоренцо... Эти образы прекрасны. Много цитирую, но не могу не привести здесь описание статуй, которое дал Джорджо Вазари (в томе "Жизнеописаний наиболее знаменитых ваятелей и зодчих" у меня лежит закладка на этой странице):

"Среди прочих статуй там и оба пресловутых военачальника в латах; один из них - задумчивый герцог Лоренцо, олицетворяющий собою мудрость, с ногами настолько прекрасными, что лучше не увидишь; другой же - герцог Джулиано, такой гордый, с такими божественными головой и шеей, глазницами, очертанием носа, разрезом уст и волосами, а также кистями, руками, коленами и ступнями, - одним словом, все там сделанное им и ещё недоделанное таково, что никогда очей не утолит и не насытит. Кто же присмотрится к красоте поножей и лат, поистине сочтёт их созданными не на земле, а на небе"

Как же хорошо сказано...

Лоренцо. Его статую не случайно называли Pensieroso - Мыслитель.

Джулиано -  "...такой гордый, с такими божественными головой и шеей, глазницами, очертанием носа, разрезом уст и волосами, а также кистями, руками, коленами и ступнями, - одним словом, все там сделанное им и еще недоделанное таково, что никогда очей не утолит и не насытит"...

Не верится, что это мрамор...

Общий замысел аллегории капеллы Медичи дополняют лежащие на покатых крышках саркофагов, словно готовые соскользнуть с них фигуры - символы быстротекущего времени, говорящие о тягостном бремени жизни: на саркофаге Лоренцо - Утро и Вечер (созданы в 1531 году), на саркофаге Джулиано - День и Ночь (1532-1534 гг.).

Снова Вазари: "Однако еще больше поражает всякого, что, замыслив надгробия герцога Джулиано и герцога Лоренцо деи Медичи, он решил, что у земли недостаточно величия для достойной их гробницы, но пожелал, чтобы все стихии вселенной в этом участвовали и чтобы четыре статуи их окружали, покрывая собою усыпальницы: на одну из них он положил Ночь и День, а на другую Аврору и Сумерки. Статуи эти отличаются великолепнейшей формой их поз и искусной проработкой их мышц, и если бы погибло все искусство, они одни могли бы вернуть ему его первоначальный блеск".

Вот они. Ночь...

"А что же смогу я сказать о Ночи, статуе не то что редкостной, но и единственной? Кто и когда, в каком веке видел когда-либо статуи древние или новые, созданные с подобным искусством? Перед нами не только спокойствие спящей, но и печаль и уныние того, кто потерял нечто почитаемое и великое. И веришь, что эта Ночь затмевает всех, когда-либо помышлявших в скульптуре и в рисунке, не говорю уже о том, чтобы его превзойти, но хотя бы с ним сравниться. В ее фигуре ощутимо то оцепенение, какое видишь в спящих"  (Дж. Вазари).

Нельзя не вспомнить, что, когда капелла Медичи была открыта для посещения, современники были так потрясены красотой статуй, что поэтами было сочинено огромное количество стихотворений, посвящённых им. Наиболее известны строки Джованни Строцци:

La Notte, Tomba di Giuliano, Cappella dei Medici

La Notte che tu vedi in sì dolci atti
dormir, fu da un Angelo scolpita
in questo sasso e, perché dorme, ha vita:
destala, se nol credi, e parleratti.

(Ты ночь здесь видишь в сладостном покое:
Из камня Ангелом изваяна она,
И если спит, то жизнию полна:
Лишь разбуди, – заговорит с тобою)

Но ещё более знаменит поэтический ответ самого Микеланджело:

Caro m'è 'l sonno, e più l'esser di sasso,
mentre che 'l danno e la vergogna dura;
non veder, non sentir m'è gran ventura;
però non mi destar, deh, parla basso.

Мы знаем его в переводе Ф. Тютчева:

Молчи, прошу, не смей меня будить.
О, в этот век преступный и постыдный
Не жить, не чувствовать – удел завидный...
Отрадно спать, отрадней камнем быть.

Не удержусь - мне нравится и перевод А. Вознесенского:

Блаженство – спать, не видеть злобу дня,
Не ведать свары вашей и постыдства,
В неведении каменном забыться...
Прохожий, тсс... не пробуждай меня!

Не верится, что строки Микеланджело написаны в 16 веке...

День.

Вечер (или Сумерки).

И Утро... Павел Муратов пишет: "Утро" осталось именем лучшей из них, лучше всего выражающей главную мысль Микельанджело. Ее следовало бы называть "Рассветом", вспоминая всегда, что на рассвете каждого дня есть минута, пронизывающая болью, тоской и рождающая тихий плач в сердце. Темнота ночи растворяется тогда в бледном свете зари, серые пелены становятся все тоньше и тоньше и сходят одна за другой с мучительной таинственностью, пока рассвет не станет наконец утром. Этими серыми пеленами еще окутано неясное в своих незаконченных формах "Утро" Микельанджело".

"Веры в освобождение духа Микельанджело не нашел в течение всей своей долгой жизни. В сакристию Сан Лоренцо мы возвращаемся снова, чтобы собрать последние плоды его мудрости и его опыта. Мы входим туда, повторяя слова его сонета, где произнесена хвала ночи и где прославлен сон, освобождающий душу для небесных странствий" (П. Муратов).