1 Смирение — слава творения
2 Смирение — тайна освобождения
3 Смирение в жизни Иисуса
4 Смирение в проповедях Иисуса
5 Смирение двенадцати учеников
6 Смирение в повседневной жизни
7 Смирение и святость
8 Смирение и грех

9 Смирение и вера

«Как вы можете веровать, когда друг от друга принимаете славу, а славы, которая от Единого Бога, не ищете? » (Ин. 5:44).

Я слышал как-то, как один проповедник говорил, что блаженства высшей духовной жизни обычно
экспонируются, словно предметы в витрине магазина: их можно тщательно осмотреть, но лишь немногие протягивают руку за ними. Если бы кто-то стал уговаривать протянуть руку за этими Божьими дарами, то он слышал бы во многих случаях одни и те же слова: «Не могу, между этими дарами и мною как будто бы толстое стекло».

Многие христиане прекрасно знают о блаженных обетованиях совершенного покоя, пламенной любви и радости, крепкой общины и плодотворности, однако же они чувствуют, что между этими дарами и ими есть что-то, что препятствует действительному обладанию ими. Что же это такое? Ничто иное как гордость! Ведь обетования вызывают несомненное доверие и укрепляют в вере; приглашения и ободрения Божьи так настойчивы; могучая Божья десница, которая нас поддерживает, так близка, что, если наша вера спотыкается и мы не можем приобрести этих даров, то это только наша вина.

Иисус показывает нам, что действительно гордость препятствует возникновению веры: «как вы можете веровать, когда друг от друга принимаете славу?» Как гордость и вера противоположны и несовместимы по своей сущности, так вера и смирение произрастают из одного корня. У нас всегда столько истинной веры, сколько в нас подлинного смирения. У нас может быть чисто рациональная убежденность в истине, в то время как в нашем сердце буйно растет гордость, препятствуя живой вере.

Задумаемся на минуту, чем, собственно, является настоящая вера: разве не сознанием своего совершенного ничтожества и бессилия, вручением себя Божьей благодати и ожиданием Его действия? Разве вера это не полнота смирения, разве она не проявляется в нашей полной покорности, когда мы не требуем, не берем и не делаем ничего вопреки благой воле Божьей?
Только став ничем, в глубоком смирении, душа приобретает способность по-настоящему верить.

Даже самые сокровенные движения гордости в виде эгоизма, надменности или превозношения не дают человеку войти в Царство Небесное, ни достичь его добродетелей. А причина этого в том, что такой человек не позволяет Богу быть тем, Кто Он есть и Кем должен быть, т.е. всем во всем.
Вера – это то, что дает нам способность видеть и понимать небесную жизнь и ее блаженства. Вера ищет славы, которая от Бога. Но эта Божья слава может придти только туда, где Бог – все. Пока мы принимаем славу друг от друга, ищем славы и уважения у людей, любим и бережем эту славу как некое сокровище, до тех пор мы не ищем славы, которая от Бога и поэтому не можем ее достичь.

Гордость препятствует вере. Спасение приходит со Креста, от распятого Иисуса. Спасение – это соединение с распятым Христом, это принятие Его креста. Наше добро – соединение с Иисусом в смирении. Что же удивляться, что наша вера так слаба, если нами все еще руководит гордость и если мы по-прежнему не понимаем, что только смирение может быть основанием действительно блаженной жизни в вере? Когда же, наконец, хотел бы я спросить, мы познаем, что нам недостает смирения и начнем молиться, чтобы его было больше? Смирение и вера в Священном Писании связаны больше, чем большинству из нас кажется. Разве тот сотник, о котором Иисус свидетельствовал, что и в Израиле не нашел Он такой веры, не сказал: «Господи! Я не достоин, чтобы ты вошел под кров мой» (Мат. 8:8)? Или та мать, которой Иисус сказал: «Женщина, велика вера твоя», не сравняла ли себя с псами, когда на отказ Иисуса ответила: «Она сказала: так, Господи! но и псы едят крохи, которые падают со стола господ их.» (Мат 15:27)? Именно смирение приводит душу к умалению перед Богом, именно оно удаляет все преграды для веры, заставляя душу трепетать, как бы не огорчить Бога отсутствием совершенного доверия Ему.

Разве не в этом причина всеобщего отсутствия святости и того, что наша вера часто так поверхностна и слаба? Мы даже не подозреваем, как глубоко в нас еще скрыто наше «я» со своим эгоизмом, своей гордостью! Мы не понимаем, что только новое Божье творение, занимая в нас всецело место нашего ветхого «я», может сделать нас по-настоящему смиренными. Мы еще по-настоящему не осознали, что беспредельное и постоянное смирение должно стать основанием каждой молитвы и каждого общения с Богом, а также каждого действительного плодотворного общения человека с человеком. Как невозможно видеть, не имея глаз, и жить, не дыша, так же невозможно верить и приближаться к Богу или пребывать в Его любви, если нам недостает всепроникающего смирения сердца.

Тут мы должны внимательно исследовать себя – не потому ли мы до сих пор так старались верить, что наше ветхое «я» искало в Божьем богатстве и благодати только новой формы самоутверждения. Может быть, Божьи благословения стали для нас чем-то вроде заменителя других вещей, за которыми мы гонялись прежде? Тогда неудивительно, что наша религиозная жизнь оказалась такой серой и пустой! Нам необходимо изменить свою жизнь! Смиримся под крепкую руку Божью, и Он вознесет нас в свое время. Крест, смерть и гроб, до которых Иисус смирил себя, стали Его путем к Божьей славе. Это также наш путь. В нашей молитве мы выражаем только одно желание: смиряться вместе с Ним и так же радостно принимать все, что дает нам возможность смиряться перед Богом и людьми; это единственный путь к славе Божьей!

Может быть, у тебя возникает вопрос. В главе «Смирение двенадцати учеников» я говорил о людях, которым, хотя они и переживали благословения сами и были благословением для других, все еще недостает смирения. Ты, может быть, думаешь о том, что у этих христиан все-таки сильная вера, хотя и видно, что они слишком часто ищут славы у людей.

На этот вопрос можно многое ответить. Я, однако, имея в виду наши предыдущие рассуждения, хотел бы ограничиться одним: такие христиане, конечно, имеют какую-то меру веры. Ей соответствует и мера того благословения, которое получают благодаря действию их даров другие. Однако отсутствие смирения – это препятствие для получения действительно долговременных глубоких благословений. Перемена, производимая ими, часто бывает поверхностной и проходящей в тех христианах, которые не стали НИЧЕМ, так как только это дает возможность нашему Господу быть в нас всем. Более глубокое смирение несомненно принесло бы более глубокое и более полное благословение. Если бы Святой Дух мог не только в какой-то мере действовать через них, но вселился в них всей полнотой своих даров, то в них и через них могла бы открыться жизнь, исполненная такой святости и силы, какие сегодня, к сожалению, очень редко встречаются. «Как вы можете веровать, когда друг от друга принимаете славу»? Только стремление к славе от Бога может исцелить тебя от жажды славы от людей и от раздражения и горечи из-за незаслуженного пренебрежения и оставленности. Пусть слава славного Бога будет для тебя всем! Это освободит тебя от жажды славы от людей; и ты сможешь радоваться тому, что ты ничто. В таком умаленном поклонении Богу ты укрепишься в вере и почувствуешь, как Он близок к тебе и что, чем ниже ты склоняешься перед Ним в смирении, тем более Он отвечает на твои сокровенные желания.