Почему живописцы сирени верны?
Потому, что оттенков на каждого хватит.
Если молоды вы, если вы влюблены –
Вам сирень теплотой розоватою платит.
Если вы аскетичны, суровы чуть-чуть,
Синь холодная веток вас к жизни пробудит.
Если чувства кипят, и волнуется грудь,
Хлопья белой сирени румянец остудят.
Нет скромнее и проще малюток- цветков,
Но, сливаясь в пьянящие, вольные кисти,
Унося от обыденной жизни оков,
Нас влекут за собой в недоступные выси….
* * *
Молчанье сломанных часов
Трагично.
И мерный стук- поток их слов
Привычней.
Недвижный циферблата лик
Ужасен.
Как перед смертью жизни крик
Напрасен.
Мне с тишиной души больной
Не примириться.
Ведь бой часов, как жизни бой,
Ей снится.
* * *
Не убирай букет, мой милый.
Он так хорош, хотя и сух,
Так дивно вял, но сколько силы
Еще хранит цветочный дух.
И лента бледно – голубая,
В которой серебрится нить,
Цветы и листья обвивая,
Еще так страстно просит: «Жить!»
Взметнулся ввысь бутончик нежный-
Увядшей матери дитя.
Не знал он роскошь жизни прежней
И принял эту не шутя.
Друг мой, хоть розы стали строже,
И потускнел их чайный цвет,
Других, прости, не надо все же…
И не выбрасывай букет!
* * *
Скорый поезд, вагон, скамья,
Мельканье дорог и авто.
И только ты, и только я,
И больше, больше – никто.
Никто не нарушит молчанья связь,
Никто нас с тобой не найдет.
Наших незримых объятий вязь
Не всякий, конечно, поймет.
Поймет лишь тот, кто сам вот так,
Под мерный колес перестук,
Мчался и жил движенью в такт,
Пытаясь нарушить круг,
Круг жизни, в котором влюбленным нам
Не выплакать суеты,
Где встречи вечно доступны снам,
Лишь снам, там где я и ты.
* * *
Тусклый лампочки свет,
Плечи шалью широкой укутаны,
Воздух резкий, осенний,
Наши пальцы так горестно спутаны.
Семь часов до беды…
Мы ее, словно птицы, услышали.
Нам сочувствует сад,
Чуть кивая озябшими вишнями.
Ангел мой, ты живи!
А клаксон все гудит, надрывается.
Как легко на земле
Миг любви, не начавшись, кончается!
* * *
Блуждая в ненужных сказках,
Теряя себя и близких,
Застряв в отношеньях вязких,
Срывалась я к чувствам низким.
Но ты, мой внезапный случай,
Как тонкий, но сильный лучик,
Дарованный мне во спасенье,
Постой, задержись на мгновенье.
Послушай, присядь на минутку
Мой взрослый, усталый мальчик.
Дай теплую, верную руку,
Пусть время замрет, иначе
Прольется напрасно нежность
В унылые, темные дали.
В небытие, в неизбежность,
Туда, где любви не ждали…
* * *
Как я семечко сажала,
Да на счастье загадала.
Красный вырастет цветок -
Любит миленький дружок.
Белый цветик - нет любви,
Хоть реви, хоть не реви.
Уж его я поливаю,
Прямо к солнцу выставляю!
На гулянку не хожу,
Все за цветиком слежу.
И обиделся дружок
На меня и мой цветок!
Оженился, вот несчастный!
А цветочек вырос красный!
* * *
Дождя прошу, подайте, умоляю!
Чтобы врасплох, короткого, прямого,
Июльского, теплющего такого,
Который льет, а я под ним гуляю.
На даче все темно от туч внезапных.
А я гуляю, не бегу в домишко.
И мне не лишко, ну, совсем не лишко.
Мне душно, душно в комнатках опрятных.
Я бегаю, кричу, и платье липнет,
А в воздухе стена воды сплошная,
И Жучка вся промокшая, смешная,
Мы с ней друзья, а вишня тихо никнет.
И вдруг, конец! Лишь капли по тарелкам
С забытою едой стучат тихонько.
Но сколько радости и счастья сколько!
Подумаешь, пролился дождь – безделка!
* * *
На даче. Ранний день. И занавеси тюля,
Колеблясь, на полу волненье создают.
Окно растворено, и запах трав июля,
Вливаясь в дом, несет и свежесть, и уют.
Все дышит тишиной, лишь птицы дополняют
Картину заревым голосовым ключом.
Все славно и светло, но счастье где, не знаю,
Быть может там оно, во времени былом?
Действительность ушла, реальность снов открылась.
В душе отозвалась забытая струна.
И, череда потерь, свиданием сменилась.
Тем, самым дорогим, где детство и весна…
Бежали вдаль холмы, и темные аллеи
На первый поцелуй старались не смотреть…
Но полюбить всерьез – не вышло, не успели,
Ведь рано нам пришлось с тобою повзрослеть.
Очнулась, снова день, и тени занавески,
Колеблясь на полу, причуды создают.
Окно в сиянье дня, а за окном, в подлеске
Девичьи голоса то молкнут, то поют.
Еще во власти сна, в его последней дреме,
Все мнится неземным, и чудится, что вдруг,
Еще чуть–чуть, и вот, в привычном старом доме,
Из миражей и слов возникнет новый круг.
* * *
От шляпы тень на пол лица,
И шеи нежной разворот,
И пальцы зябнут без конца,
Вот-вот поднимется, уйдет…
Но не уходит, как струна,
То встрепенется, то замрет…
Чего-то ждет, кого-то ждет…
Всегда одна, всегда одна…
Упала рюмка, разлилось
На белом - красное вино…
Ей все равно.
* * *
Опять зима, и Новый год, как прежде!
У детских елок – взрослый хоровод.
И двери настежь глупенькой надежде:
Счастливый миг уже грядет, идет!
Наш век двадцатый – странный опыт смерти.
Нас проглотили, прожевав сперва,
Лжецы, пороки, ненависть и черти.
На всех итог один: полынь - трава.
Текут, текут зловещие потоки
По шарику, летящему во мгле.
Влекут, влачат безжизненные сроки
На старенькой и маленькой Земле.
Трагично разделились дух и тело.
И как рулетку мощно не крути:
Опять число привычно шарик съело,
Не дав ему свободу обрести.
Но есть другой, простой, наивный опыт:
Родился день – и сын прильнул к груди.
Сентябрьский, школьный, звонкий, детский топот,
И много, много жизни впереди!
* * *
Мне не спастись от суеты
обмана рьяного.
Покайся,
Покайся!
Держу тебя, но рвешься ты,
И я упрямая.
Останься,
Останься.
С тобой вдвоем острее боль
От одиночества.
Не смеешь,
Не смеешь!
А без тебя тоска, да соль
На ранах творчества.
Жалею,
Жалею!
Но нет тебя, ни здесь, ни там,
Дорога снежная.
Колеса,
Колеса!
С котомкой снова по дворам,
А я ведь нежная!
Замерзла,
Замерзла!
* * *
Красные розы, зеленые листья…
Шелковым волоком длинные кисти…
Плечи озябли под тонкою шалью.
Жизни не жаль Вам,
не жаль Вам,
не жаль Вам…
Нежные руки повисли вдоль тела…
Мысли бегут, и душа улетела…
Черные кудри струятся по шали.
Чувства устали,
устали,
устали…
Волны затеяли бой у причала.
Чайка летала, чайка кричала.
Белая пена, черные кисти,
Красные розы, зеленые листья…
Бунин в эмиграции
Кустарники в желтых гирляндах
Слегка припорошило снегом,
А солнце взойдет, он растает,
И снова, как летом, тепло.
Спокойна французская осень:
Газоны зеленые в неге.
И Грасский насыщенный воздух
Пьянит молодым «Божоле».
Галина, искристая кошка,
На пальцы усталые дует,
Друзья приезжают, и все же
Печаль поселилась в груди.
Как будто старуха колдует,
И тянутся долгие мысли,
Плывут журавлиные песни
С холодных смоленских полей.
И тени из темной аллеи
Летят, как усталые листья.
И слякоть российской дороги
Покоя душе не дает
* * *
Старинное кладбище,
ели до неба.
Кресты и надгробья.
Вдруг, юркнула белка.
Такая живая:
серебряный хвостик,
По плитам и елям
несется куда-то,
О чем-то стрекочет,
Пушистый бесенок.
Не верит безмолвью.
И смерти не верит.
Вот мне бы, как белке,
не знать о кончине
любви,
но я, глупая, знаю…
* * *
Туман умыл вечерней влагой
Прибрежных зарослей кусты.
И покрывало темноты
Тела укутало прохладой.
На сердце опустилась тень
Опустошающей печали
По чувству, нежному вначале,
А ныне - тянущему лень.
Река течет, чуть слышны всплески,
Вода дрожит у берегов.
Следы песочные шагов
Укрылись в темном перелеске.
Не спели песню, не смогли,
Две птицы пролетели мимо.
Едва дотронулись незримо,
И унеслись к краям земли.
.
Но где-то иволга поет,
Одна поет, и тонко плачет.
Не может иволга иначе.
Петь – назначение ее.
© Copyright: Марина Ершова, 2005
|
|
ОткрыткиПерерожденный каталог открыток на все случаи жизни
Дешевые авиабилетыВыгодные цены, удобный поиск, без комиссии, 24 часа. Бронируй сейчас – плати потом!
Всегда под рукойаналогов нет ^_^
Позволяет вставить в профиль панель с произвольным Html-кодом. Можно разместить там банеры, счетчики и прочее
Я - фотографПлагин для публикации фотографий в дневнике пользователя. Минимальные системные требования: Internet Explorer 6, Fire Fox 1.5, Opera 9.5, Safari 3.1.1 со включенным JavaScript. Возможно это будет рабо
