Заместителю Генерального директора
Телекомпании REN TV
по документальным проектам
Прокопенко Игорю Станиславовичу

Уважаемый Игорь Станиславович!
Обращаюсь к Вам по поводу фильма Н.Варенцовой «Дети-вундеркинды…», заявленного в эфир 13 февраля в 22 часа. Обращение к теме одаренных людей, сострадание к неудавшимся судьбам (хотя есть и много примеров благополучных талантов, за которых стоит порадоваться), делает честь вверенному Вам каналу.
Несколько месяцев назад Наталья Варенцова обратилась ко мне, представившись как сценарист Первого канала (что впоследствии оказалось ложью). Она заинтересовалась моей статьей, опубликованной в №5 журнала «Наука и жизнь» за 2004 год, озаглавленной: «Судьба вундеркиндов. Вы думали о ней?». Пользоваться моей статьей я Н.Варенцовой не разрешила, там были искажения фактов, случайно возникшие при небрежном редактировании. Участвовать в съемках я отказалась, но предложила помощь и консультации.
[more=Читать дальше]
Моя статья в «Науке и жизни» и другие мои статьи на эту тему, опубликованные в разное время в широкой прессе, написаны на основе личного опыта (в нашей семье рос признанный учеными одаренный сын), а также на основе интервью с лауреатом Государственной премии Викторией Юркевич, ведущим в стране специалистом по одаренным детям. В статье я со слов В.Юркевич писала о тяжелых проблемах, которые могут встретить детей-вундеркиндов в жизни, учебе, общении. Все эти проблемы Н.Варенцова впоследствии приписала в сценарии моему сыну. Но они к сыну не относились! Их либо не было, либо они легко решались. Сама я из жизни нашей семьи вынесла понимание, что одаренность – это великое счастье и для его носителя, и для его близких.
Но за все хорошее приходится дорого платить. К несчастью, в 29-летнем возрасте мой сын умер от запущенного эндокринологического заболевания, которое первоначально лечилось как психическое. Время было упущено, а здоровье разрушено неправильным лечением.
В конце концов Варенцова уговорила меня помочь ей участием в ее фильме. Приехала съемочная группа, я дала интервью, в котором объяснила свой взгляд на эту тему. Пришлось ответить и на вопросы, связанные с судьбой сына. Видя, что Н.Варенцова по-прежнему плохо понимает тему, я в присутствии съемочной группы взяла с нее обязательство, что она ознакомит меня со сценарием и без моей проверки сюжет с моим участием в эфир не выйдет.
9 февраля, в пятницу (вот почему я так поздно обращаюсь к Вам) я получила сценарий, где итог яркой короткой жизни сына Варенцова сформулировала так:

Феномен вундеркиндов Наталья Коноплева изучала почти 30 лет. На личном опыте. Она - мама трагически погибшего гения-математика. Альбом с фотографиями. Вот все, что осталось у нее от сына. На пожелтевших снимках - улыбающиеся лица детей. Одноклассники Павлика. Кто из них обижал ее сына, Наталья не знает. Из школы мальчик приходил в слезах. А утром не хотел идти на уроки. Он гордился своими энциклопедическими знаниями. И за это его не любили даже учителя. Вокруг Паши образовался вакуум, и мальчик с головой ушел в учебу. В 15 лет поступил в МГУ, в 18 – в аспирантуру. Жестокой реальности он предпочел мир формул и цифр. И в результате оказался в психиатрической клинике. Там его интеллект подогнали под общепринятые стандарты. Но добились только одного. Талантливый Паша умер. Ему было всего 29 лет.
…Чтобы заниматься воспитанием сына, Наталья пожертвовала своей научной карьерой. Мальчика не стали отдавать ни в ясли, ни в детский сад. Родители сами придумали для него развивающие игры. Чуть ли не с пеленок учили арифметике. В 3 года ребенок уже знал таблицу умножения, в 6 лет вычислял в уме логарифмы. Однажды Павлик подобрал ключ к сложнейшей математической задаче. Когда об этом рассказали академику Колмогорову, он похвалил: красивое решение. Но долго не мог поверить, что такое под силу малолетнему мальчугану.

Совсем небольшой текст, но большая часть его – неправда, диаметрально противоположная тому, что я сообщила Варенцовой и в интервью и затем, по ее просьбе письменно в ответ на ее вопросы.
Когда я в изумлении от присланного сценария позвонила Варенцовой, она ответила, что все в ее сюжете о Павле чистая правда, и прислала расшифровку моего интервью, якобы подтверждающего ее правдивость.
Варенцова зачем-то придумала, как Павлика жестоко обижали в школе, он приходил в слезах, не хотел идти в школу и ничего не говорил матери. На самом деле его обижали меньше, чем любого другого ребенка в школе. Им гордились, его любили и одноклассники, и учителя. Об этом я говорила в интервью. Что теперь на заявление Варенцовой скажут одноклассники, учителя и друзья Павла? Они обидятся, и прежде всего на меня, хотя я такого не говорила. Мое упоминание, что учительнице иногда не нравилось, как Павлик выкрикивал ответ с места, Варенцова обобщила, что все учителя его не любили. А он в школу любил ходить, учился охотно и с радостью. Вот так из второстепенных штрихов, отметая очевидную истину, зачем-то делается ложь. Где здравый смысл?
Дальше. Никакого вакуума вокруг Павла никогда не было, и он не погружался в мир формул и цифр. Он любил спорт, хорошо играл в футбол. Любил хорошую литературу и стихи, писал статьи, которые охотно публиковались в широкой печати. Любил музыку, сам изучал языки, много путешествовал, имел много друзей и так далее.
Во вложении к письму – несколько фотографий. Посмотрите на них: неужели этот мальчишка мог быть замкнут только в мире цифр? Вот он среди любящих его друзей (они и сейчас приходят в нашу семью). Вот он, уже взрослый, со своей учительницей. Вот после школьного спектакля собственного сочинения «Архимед». В роли Архимеда – мой сын Паша, он слева с белой лентой на лбу.
А вот депутатское удостоверение моего сына. Выбран народным депутатом в 18 лет. Выбрали бы люди замкнутого, обиженного математика? Он выступал перед избирателями, был открыт и участлив, старался помогать людям.
Но ничего из этого Варенцову не заинтересовало. Она сама вообразила злобную среду, вину окружения, которых не было, и зациклилась на психиатрическом диагнозе, который оказался ошибочным. К тому же обычные люди получают психиатрические диагнозы так же часто, как одаренные.
И вот то, что вообще недопустимо. Цитирую: И в результате оказался в психиатрической клинике. Там его интеллект подогнали под общепринятые стандарты. Но добились только одного. Талантливый Паша умер.
То есть Варенцова утверждает, что отечественная медицина специально добивалась, чтобы мой слишком умный сын умер. Как на это посмотрят государственные органы? И как совместить, что «там его интеллект подогнали под общепринятые стандарты» с тем, что сразу после этого в сценарии идет информация, что в разгар болезни его IQ составил небывало высокую цифру 169?
Варенцова подвела итог его жизни: психиатрический диагноз – это главное в его судьбе. Я отвечала в интервью Варенцовой, отчего умер мой сын. Врачи всегда старались ему помочь. В ошибочном первоначальном диагнозе, оставившем слишком мало времени для правильного лечения, тоже некого особенно винить, иногда врачи ошибаются.
Итак, память моего сына очернена и оболгана. Непонятно – зачем, ведь Варенцова хотела как лучше. Просто не хватило ума и профессиональной этики. Мой Паша умер и не может за себя заступиться. Мой долг, долг нашей семьи и его друзей – не допустить этого.
В двух приведенных выше небольших абзацах своего сценария Варенцова успела (опять непонятно, зачем) очернить и репутацию нашей семьи (повторяю цитирование):
Чтобы заниматься воспитанием сына, Наталья пожертвовала своей научной карьерой. Мальчика не стали отдавать ни в ясли, ни в детский сад. Родители сами придумали для него развивающие игры. Чуть ли не с пеленок учили арифметике.
Из этих строк следует, что мы были честолюбивыми родителями, специально сделавшими из ребенка вундеркинда, это его впоследствии и погубило. В сценарии Варенцовой это написано черным по белому.
В интервью для Варенцовой я несколько раз повторила на основании опыта и наблюдений других семей: специально сделать из ребенка вундеркинда нельзя! И рассказала, как мы испугались, поняв, что у сына необычные способности, ведь это всегда большой груз, и могут быть проблемы.
На самом деле (и я по просьбе Варенцовой направила ей эту информацию письменно) с рождения Павлик очень часто простужался, о яслях не могло быть и речи. Врачи не давали необходимых справок. Пришлось мне уволиться с работы, поскольку бабушки заниматься внуком не хотели. Никто не учил его с пеленок арифметике. Просто участковый педиатр любила испортить настроение, говорила, что он отстает в развитии. Вот муж и попробовал проверить, как у сына с развитием. Стал спрашивать его про яблочки в корзине, сколько получится? Трехлетнему сыну (не с пеленок!) это понравилось, и он сам иногда просил поговорить с ним «про яблочки». Так и научился хорошо считать.
Но оказалось, что Варенцова просто не состоянии понимать, что ей объясняют, ни устно, ни письменно. У нее уже было свое примитивное представление о теме вундеркиндов, возможно, где-то прочитанное, и она настойчиво впихивала в него говорящие о противоположном факты. Ее трактовка небрежна, неуклюжа и незрела.
Все замечания по сценарию я выслала во второй половине дня 9 февраля Н.Варенцовой с убедительной просьбой исправить неправду, но она ответила, что исправлять ничего не будет и что она написала этот сюжет в сценарии на основе моей статьи в «Науке и жизни». А зачем она тогда брала у меня интервью? Повторяю, в статье речь шла о вундеркиндах вообще, большая часть сказанного не относилась к моему сыну. И я не давала ей разрешения пользоваться этим материалом, там есть редакционные ошибки. А ее фильм – документальный и должен отражать истину в последней инстанции, а не смаковать редакционные ошибки. Любое искажение истины – нанесение морального вреда.
Несмотря на то, что Варенцова слишком поздно предоставила мне сценарий для ознакомления, еще есть время внести исправления в цитированные выше злополучные два абзаца. Чтобы сэкономить время (и зная, что Варенцова не сможет написать нормального текста, поскольку даже не понимает, что лжет), как опытный журналист предлагаю исправленный текст:
Феномен вундеркиндов Наталья Коноплева изучала почти 30 лет. На личном опыте. Она - мама трагически погибшего гения-математика. Альбом с фотографиями. Вот все, что осталось у нее от сына.
Несмотря на увлечение науками, чтением, Павел не был замкнутым «маленьким профессором» (или лучше молодежный сленг: «так называемым «ботаником»). Им гордилась школа, друзьям всегда было интересно играть с ним, ведь он сам придумывал игры. В 15 лет он поступил в МГУ, в 19 – в аспирантуру.
Но дав ему уникальные мозги, природа забыла позаботиться о его физическом здоровье. Может быть, все усугубил ошибочный медицинский диагноз, оставивший мало времени для правильного лечения не сразу распознанного эндокринологического заболевания. А может быть, природа с умыслом ограничивает время пребывания таких людей в этом мире? Талантливый Паша умер. Ему было всего 29 лет.
...Из-за частых простуд мальчика не могли отдать ни в ясли, ни в детский сад.
Чтобы растить сына, Наталья оставила работу, жить на одну скромную зарплату мужа было трудно. Но зато мама всегда была рядом, им вдвоем было так интересно. В 3 года ребенок уже знал таблицу умножения, в 6 лет сам придумал, как вычислять в уме логарифмы. И научил маму. Однажды Павлик играючи решил непростую астрономическую задачу. Когда задачу показали академику Колмогорову, он похвалил: красивое решение. Но долго не мог поверить, что такое под силу малолетнему мальчугану.

Вот и все изменения. Все фразы Варенцовой, которые выдерживают критику, на месте. Если все же будет желание еще изменить предложенный текст, прошу ознакомить меня с ним. Закон о печати и журналистская этика не отменяли этих простых обязанностей со стороны средств массовой информации.
Уважаемый Игорь Станиславович, прошу проконтролировать эту ситуацию и принять необходимые меры, чтобы защитить светлую память Павла Коноплева. Я мать, и мне все случившееся очень больно. Не допустите, чтобы в дальнейшем защищать память о сыне досталось мне.
Желаю Вам, чтобы вверенный Вам канал не стал источником лжи, эфиром для недобросовестных работ и демонстрацией пренебрежения журналистской и просто человеческой этикой.
Наталья Павловна Коноплева, член Московского Союза журналистов, член Союза литераторов РФ.
Большое спасибо!
14.02.2007

Дорогие, вы меня уже выручали, помогли связаться с телекомпанией РЕН ТВ.
Я узнала телефоны, электронный адрес замгендиректора по документальным проектам И.С. Прокопенко. Подготовила материалы с фактами, которые искажены в сценарии Варенцовой и выслала. По совету других телевизионциков отправила в компанию РЕН ТВ телеграмму с уведомлением о вручении с требованием задержать выход в эфир фильма Варенцовой до исправления грубых искажений информации. Самой Варенцовой выслала исправленный текст ее слов за кадром и потребовала согласно Закону о печати предоставить мне окончательный текст для визирования. Та ответила еще в субботу, что постарается исправить.
Но вот уже середина критического дня, вторник, 13-е. Звонила секретарю Лауре - она пока ничего не знает о судьбе фильма. Если через час ничего не будет известно или мне ответят отрицательно - выставляю это свое обращение на блог и прошу всех, кого тронула судьба моего сына Павла Коноплева, заступиться за его память. Я мать, и мне очень больно видеть, как ради привлечения низменных чувств и любопытства очерняется память моего сына.
Все, кто может и хочет помочь! Звоните по московскому телефону РЕН ТВ (495) 245-18-54 и требуйте к телефону замгендиретора по документальным проектам Игоря Станислововича Прокопенко или продюсера фильма Варенцовой Наталью Бернякову. Если откажут - требуйте передать, что знаете много о судьбе Павла Коноплева и не допускаете выхода в эфир фильма "Дети-вундеркинды", где его судьба заменена чьей-то другой, с ним такого не было. А также пишите на адреса: laura@ren-tv.com , site@ren-tv.com.
После отметки "Читать дальше" помещаю мое обращение к И.С. Прокопенко, из которого те, кто не в курсе, все поймут. Спасибо всем и в добрый час!

Я не раз пыталась убрать остальную часть письма под отметку "Читать дальше". Но пробуя в черновике этой отметкой, каждый раз получала ответ: этой записи не существует. Чтобы не перегружать страницу, я перенесла письмо к руководству каналом РЕН ТВ в отдельный пост.