Финал сезона Big Finish это такой же пиздец, как в ньюскуле. Доктор остался без Тардис в безлюдном мире, в котором нет понятия о времени, ощущениях, и есть только звук.

Доктор Кто. Скерцо [x]

Однажды, на земле не так отличной от нашей, жил король. И во времена, когда все хорошее считалось излишней роскошью, это был хороший король. Он был очень-очень мудр и очень-очень могущественен. Но так же он был и очень-очень стар. И он понимал, что несмотря на всю его мудрость и власть, ему придется покинуть свое королевство раз и навсегда. И совершить путешествие во внешний мир бесконечной темноты. И на кануне своего ухода, когда лекари уже перестали качать головами, а жены выплакали столько слез, сколько смогли, он подозвал к себе своего сына и наследника. "Все, что ты видишь - теперь твое, - сказал он. - Но помни: лучшие рабы всегда те, кто чувствует свободу. Строй из себя тирана, но воодушевляй любовь равно страху." Однако сын не прислушался к его словам. И стоило телу отбыть, с помпой и фейерверками, в темноту за пределами всего, новый король решил увеличить границы своей власти. Он собрал перед собой всех людей и сказал им, что теперь все их мысли должны совпадать с его мыслями. Никакая воля не должна перечить его воле. И люди будь людьми - они согласились. Те, кто не исчез в ночи, а семьи их вскоре не притворились, будто их никогда не существовало.
Но все еще король не был доволен. Так он сказал всем животным, что те должны подчиняться его приказам. Лошади должны лаять, собаки мяукать, а рыбы летать с дерева на дерево точно, как он желал. Животные будь животными - они согласились. Некоторые свиньи были заколоты, но никто не обратил внимания, потому что они были такими вкусными. И кошкам пришлось уйти, потому что никто не может приказывать кошке. Но скоро люди и животные стали жить в идеальной гармонии. Их жизни точно отражали прихоти своего господина.

Каждое живое существо подчинялось своему королю. Во всем - даже в мельчайших деталях, иногда даже раньше, чем он осознавал, чего хочет. Но все еще король не был доволен. Живые существа составляли только малую часть его владений - и он пошел дальше. Он приказал волнам обрушиваться на берег только когда он скажет. Приказал ветру не дуть, но втягивать - времени бежать не вперед, но назад или в стороны. Ушли годы, чтобы покорить их. Солдаты резали волны, пока их мечи не обагрились кровью. Ветер и время заперли в глубочайших подземельях, пока, голодая, те не сдались. Король управлял силами природы. Но он все еще не был доволен.
Все еще оставалось одно, что обходило его власть. Музыка. Как же король ненавидел музыку. Отказывалась подчиняться, отказывалась нести наказание. Небольшие всполохи речитатива, расцветающие в фугу без разрешения. Или кантата раскалывающая ночь до развернутого ораторио.
- И никто не освободит меня от этих непокорных звуков? - вскричал он. И военные, обученные подчиняться малейшему его слову, выполнили приказ. Они поймали музыку. Всю до последнего деления: все паузы и невинные маленькие ноты - и зашвырнули их подальше от королевства. В бесконечную тьму за пределами всего. И музыка исчезла навеки. Наконец-то у короля была своя вселенная. Она принадлежала ему и никому другому. Он был счастлив, и никто не смел перечить ему, так как изгнал саму суть, как выражать это.

--------

Вы помните историю о глупом короле? Он использовал своих солдат и шпионов, чтобы изгнать музыку за пределы реальности. Это была теперь очень тихая страна. Птицы сидели молча на ветках, их клювы быстро закрывались - чириканье и трели застревали, вмерзая в горло. Во времени больше не было гармонии: секунды то бежали вперед, то с трудом продирались, а то и просто безразлично стояли на месте. Волны бесшумно обрушивались на песок, ведь даже в этом был след от музыки. В жизни больше не было ритма.
И люди короля чувствовали это острее всего. Они были рабами, но пока у них были на устах песни свободы, они были счастливыми рабами. Кто-то восставал и был подвергнут пыткам, но даже палачи, кто успокаивал свою совесть нежной музыкой, были не в состоянии вынести ужасной, обвиняющей, бросающейся в глаза тишины. Теперь было ясно. Что угодно может родиться с помощью музыки. И ничто не может родиться без нее.
И король сидел несчастно на своем троне. Он нежно любил своих жен, но теперь не слышал ответной любви в их голосах. Ни звука, ни мелодии. За это он казнил их одну за одной. Женщины, которых он любил - их головы бесшумно катились по эшафоту. И король, в своем одиночестве, оплакивал их. В полнейшей тишине.
Однажды утром, король решил пощадить музыку. Он составил контракт и заверил его своей личной королевской печатью. Музыка свободна вернуться из темноты, что за пределами всего. И чтобы доставить хорошие новости, он послал нескольких гонцов - кого-то повесив, кого-то заколов. Один или двое были отравлены медленным ядом. Но никто не вернулся. Не вернулась и музыка. Король был в отчаянии. Он созвал своих колдунов, некромантов и тех, кто был обучен запрещенному знанию воскрешения музыки.
Но становилось очевидным, что король сам должен воззвать к своему блудному сыну. Сопровождаемый врачами, министрами и оставшимися женами, которые глядели с ликованием, король медленно истекал кровью, и каждая капля падала с влажным звуком в металлический сосуд. Падала без всплеска. Совсем без звона.
И колыхаясь между жизнью и смертью, он вступил во тьму и вскричал: "Я был глупцом! Я должен был воодушевлять любовь равно страху. Пожалуйста, пусть музыка заиграет снова: ее песни, ее симфонии и суть всего. Прошу, дай моему миру смысл жить."

Семь дней и ночей прошло, пока король не очнулся навстречу чуду. Птицы снова пели среди деревьев. Часы тикали, а волны ревели. Снова в мире поселилась музыка, и его любимая жена улыбаясь стояла над ним. И по тону ее переливчатого голоса, он снова почувствовал, что она любит его.
Люди, празднуя, пели на улицах все, что приходило в голову, и они пели, пока их глотки не окрашивались красным. Они пели, пока из разорванных артерий не хлынула кровь. Они выкрикивали свои новые песни боли.
Король в ужасе наблюдал, как птицы падают замертво на землю, как волны бьются в бессилии и тонут в море. Он слышал своего малолетнего сына кричащего в исступлении - его лицо искусано беспощадной колыбельной. Мелодичный голос его жены, который он любил так страстно, жестоко усмехнулся прежде чем обвиться вокруг ее шеи и сделать ее навеки безмолвной. Музыка поднималась над королевством, расправляя над всеми свою ужасающую красоту. Тела его подданных падали на землю, и их мертвый треск звучал в совершенном ударном ритме, и музыка, наконец, пришла к королю.
- Зачем? - спросил он.
- Потому что мы были за пределами мира, - сказала музыка. - Мы видели бесконечную тьму, и поняли, что должны воодушевлять не только любовь, но и страх.
И со звуком струн и духовых настолько прекрасных, что они разорвали королю сердце, музыка поглотила его, и стала новым ужасным правителем всего мира.