Я хочу быть твоею милой.
Я хочу быть твоею силой,
Свежим ветром,
насущным хлебом,
Над тобою летящим небом.

Если ты собьешься с дороги,
Брошусь тропкой тебе под ноги,-
Без оглядки иди по ней.

Если ты устанешь от жажды,
Я ручьем обернусь однажды,—
Подойди, наклонись, испей.

Если ты отдохнуть захочешь
Посредине кромешной ночи,
Все равно —
в горах ли, в лесах ли,—
Встану дымом над кровлей сакли,
Вспыхну теплым цветком огня,
Чтобы ты увидал меня.

Всем, что любо тебе на свете,
Обернуться готова я.
Подойди к окну на рассвете
И во всем угадай меня.

Это я, вступив в поединок
С целым войском сухих травинок,
Встала лютиком у плетня,
Чтобы ты пожалел меня.

Это я обернулась птицей,
Переливчатою синицей,
И пою у истока дня,
Чтобы ты услыхал меня.

Это я в оборотном свисте
соловья.
Распустились листья,
в лепестках — роса.
Это — я.

Это — я.
Облака над садом...
Хорошо тебе?
Значит, рядом,
Над тобою — любовь моя!

Я узнала тебя из многих,
Нераздельны наши дороги,
Понимаешь, мой человек?
Где б ты ни был, меня ты встретишь,
Все равно ты меня заметишь
И полюбишь меня навек.

(Маргарита Алигер)

Быть мамой мальчишек, конечно, не то...
Солдатики, ружья, в затяжках пальто,
Там грязь под ногтями, с друзьями борьба…
Вот мне подарила ПРИНЦЕССУ судьба!

Мой дом украшают гирлянды из роз,
(Не киборг-убийца, что сын бы принес!)
Красивые платья, заколки, капронки -
Все то, что должно быть у каждой девчонки!

И мамины бусы уже у дочурки
Запрятаны в маленькой красной шкатулке.
И тушь для ресниц вот как месяц пропала,
Но дочь говорит, что ее не видала.

И знайте, что нету счастливее папы,
Который стал папою ДОЧКИ когда-то!
Она его нежно целует при встрече
И папа счастливейший ходит весь вечер!

Он так умиляется в платье девчушке!
И просит меня проколоть доче ушки.
Настанет лишь час, и мы будем гордиться
Красивой и умненькой нашей девицей!

Потом, спустя годы, как я к своей маме,
Она прибежит в День рожденья с цветами.
И скажет мне тихо на ушко секретик:
«Ты самая лучшая мама на свете!!!»

И буду молить Небеса ночь от ночи,
Чтоб Бог подарил моей доченьке дочу!

( Автор не известен)

Праведны пути твои, царица,
По которым ты ведешь меня,
Только сердце бьется, словно птица,
Страшно мне от синего огня.

С той поры, как я еще ребенком,
Стоя в церкви, сладко трепетал
Перед профилем девичьим, тонким,
Пел псалмы, молился и мечтал,

И до сей поры, когда во храме
Всемогущей памяти моей
Светят освященными свечами
Столько губ манящих и очей,

Не знавал я ни такого гнета,
Ни такого сладкого огня,
Словно обо мне ты знаешь что-то,
Что навек сокрыто от меня.

Ты пришла ко мне, как ангел боли,
В блеске необорной красоты,
Ты дала неволю слаще воли,
Смертной скорбью истомила... ты

Рассказала о своей печали,
Подарила белую сирень,
И зато стихи мои звучали,
Пели о тебе и ночь и день.

Пусть же сердце бьется, словно птица,
Пусть уж смерть ко мне нисходит... Ах,
Сохрани меня, моя царица,
В ослепительных таких цепях.

( Николай Гумилёв)

Временами, не справясь с тоскою
И не в силах смотреть и дышать,
Я, глаза закрывая рукою,
О тебе начинаю мечтать.

Не о девушке тонкой и томной,
Как тебя увидали бы все,
А о девочке тихой и скромной,
Наклоненной над книжкой Мюссе.

День, когда ты узнала впервые,
Что есть Индия — чудо чудес,
Что есть тигры и пальмы святые —
Для меня этот день не исчез.

Иногда ты смотрела на море,
А над морем сходилась гроза.
И совсем настоящее горе
Застилало туманом глаза.

Почему по прибрежьям безмолвным
Не взноситься дворцам золотым?
Почему по светящимся волнам
Не приходит к тебе серафим?

И я знаю, что в детской постели
Не спалось вечерами тебе.
Сердце билось, и взоры блестели.
О большой ты мечтала судьбе.

Утонув с головой в одеяле,
Ты хотела стать солнца светлей,
Чтобы люди тебя называли
Счастьем, лучшей надеждой своей.

Этот мир не слукавил с тобою,
Ты внезапно прорезала тьму,
Ты явилась слепящей звездою,
Хоть не всем — только мне одному.

Но теперь ты не та, ты забыла
Всё, чем в детстве ты думала стать.
Где надежда? Весь мир — как могила.
Счастье где? Я не в силах дышать.

И таинственный твой собеседник,
Вот я душу мою отдаю
За твой маленький детский передник,
За разбитую куклу твою.

( Николай Гумилёв )

В замке мюнхенском в старой капелле стоит
С кротко ясной улыбкой Мадонна,
И Ребёнок, отрада земли и небес
К ней склонился на чистое лоно.

Этот образ увидя, баварский король
Перед ним на колени склонился
И к Мадонне с своей задушевной мольбой
Очень набожно он обратился:

«О, Мария, царица земли и небес,
Ты, святой чистоты королева!
Сонм святых окружает твой вечный престол,
Духи светлые справа и слева.

Окрылённые ангелы служат Тебе,
За Тобою повсюду летая,
И цветы, и роскошные ленты в твои
Золотистые кудри вплетая.

О, Мария, небес золотая звезда,
Чище лилии Ты и кристалла;
Совершила Ты в мире не мало чудес,
Дивных дел совершила не мало.

Будь же Ты и ко мне, как источник добра,
Снисходительна и благосклонна,
И пошли от своих благодатных щедрот
Мне одну хоть крупицу, Мадонна!»

автор Генрих Гейне (пер. Д. Д. Минаев)

Стихотворение адресовано королю Людвигу I Баварскому (1786—1868).

В старом замке поселилась осень,
Там скрипачка пела на закате,
Ветер звуки дивные уносит
В мир страстей, казалось силы хватит
Разорвать ей пасмурное небо
И пробиться к нашим душам снова.
Граф был зол, он усмехался немо,
И его влекло чужое слово.

Девушка была так одинока,
Как лишь поздней осенью бывало,
В обнаженный сад придя до срока,
Там она со скрипкой танцевала.
Он увидел этот странный танец,
Встрепенулся, снова улыбнулся
И сказал небрежно ей: - Останьтесь.
Словно в юность дивную вернулся.

И она твердила: – Потанцуем,
Осень эта – призрачное чудо.
Долго видел девушку нагую
Старый граф, искал ее повсюду.
Но она ушла и растворилась,
И была ли? Кто теперь поверит,
Только сердце так тревожно билось.
Осень – это взлеты и потери.

В небе, где порхают сны и листья,
Старый замок тайны нам являет.
Кажется, разгадка будет близко,
Только осень карты все смешает.
Бродит где-то в пустоте аллеи,
Слышится то саксофон, то скрипка,
Словно сердце, рядом лист алеет,
Все так хрупко, радостно и зыбко.
И она беспечна и упряма,
В музыке изысканной порхает,
В старом замке разыгралась драма,
Там устало осень увядает...

Омичка (Любовь Сушко)


Художник Willem Haenraets

Я хочу быть последней женщиной -
Окончательной, заключительной...
Не уболтанной, а обвенчанной,
Ясным светом твоей обители...

Добрым утром и тихой пристанью,
И сводящим с ума желанием.
Я хочу быть контрольным выстрелом
И последним твоим признанием...

Я хочу быть твоими крыльями -
Этим лёгким надёжным бременем.
Я хочу быть твоими былями...
В рамках времени и безвременно.

Не умею я жить на меньшее...
Что ты смотришь в глаза так пристально?
Я хочу быть последней женщиной...
Я хочу быть твоей единственной!

(Вита Савицкая)



Американская художница Susan Rios

Осталась минута до выхода,
Оркестр на сцене сидит.
Она же стоит за кулисами,
А сердце безумно стучит.

Абсурдная мысль её мучает:
"А может, концерт не играть?
Сказать, что ей нужно в уборную -
Самой же - тайком убежать!"

Но ей не простят этой выходки…
"Тогда, может, всех разыграть?
На сцене, больною прикинувшись,
Сознание «вдруг!» потерять"...

Читать далее

Anarrioviol (Опубликовано впервые)


Художница Лена Сотскова (Lena Sotskova)

Смертельным ядом отравился,
Не стал за жизнь бороться он.
Судьбой жестоко поражённый,
Обрёк себя на вечный сон.

Лежа под деревом могучим,
Укрывшим тело от дождя,
Смотрел, восторга полным взглядом,
На золотистые поля…

На летний дождик, бодро льющий,
Об землю капельки искря.
На серебристую речушку,
С горы спадавшую журча…

На горделивые деревья,
Как часто он их рисовал.
Теперь же, словно в благодарность,
Прощально ветер их качал…

Читать далее

Anarrioviol (Опубликовано впервые)


Иранский художник Махмуд Фаршиан (Mahmoud Farshchian)

Подарите мне крылья… Получится?
В День рождения или к весне…
Я не стану сомненьями мучаться –
Как мне быть и зачем они мне.

Мне хотелось бы белые-белые,
Чтоб ложилось перо на перо,
Чтобы мысли, негаданно смелые,
Не сломали в полете крыло.

Вы не бойтесь – они мне понравятся,
Подберите размер по плечу,
Мне так важно успеть не состариться,
Прежде чем я от вас улечу.

Мне так важно увидеть, взлетевшему,
Грустный взгляд и прощанье руки,
И, еще не совсем, поседевшему
Прошептать, обернувшись – Прости!

Подержите ладонями ветреность –
Я поймаю воздушный поток,
И небес голубая растерянность
Промелькнет под подошвами ног.

Задохнусь от восторга и ужаса,
И оглохну от свиста в ушах…
Мне всегда не хватало так мужества,
Чтобы сразу шагнуть через страх.

Подарите мне крылья… Не можете?
Даже мысленно? Даже во сне?
Неужели ничем не поможете…
На кого же рассчитывать мне?

Ведь же снилось (а сны не сбываются?),
Как из белых больших облаков
В ваши добрые руки спускаются
Перья крыльев моих и стихов…

Сказоч-Ник (Юрий Егоров)