Последний день октября... Кое-где еще осень в разгаре, а у на в Сибири уже зима. Пришло время попрощаться с самым ярким временем года и поблагодарить его за удовольствие красок и настроения. Использую работы именно этого потрясающего художника, хоть и не раз видела его картины в сообщениях. Ведь невозможно пройти мимо... Тем более, что содержание картин почти по теме - осень в старом Париже.


Париж

Ив Монтан - Осенние листья


Осень... осень... Весь Париж,
Очертанья сизых крыш
Скрылись в дымчатой вуали,
Расплылись в жемчужной дали.

В поредевшей мгле садов
Стелет огненная осень
Перламутровую просинь
Между бронзовых листов.

Вечер... Тучи... Алый свет
Разлился в лиловой дали:
Красный в сером — этот цвет
Надрывающей печали.

Ночью грустно. От огней
Иглы тянутся лучами.
От садов и от аллей
Пахнет мокрыми листами.

Максимилиан Волошин, 1902


Площадь Бастилии


"...То, чем был тогда Париж, уже в начале двадцатых годов называлось старый Париж или довоенный Париж. Еще во множестве процветали фиакры. У кучеров были свои кабачки, которые назывались "Встреча кучеров", и еще живы были мои молодые современники, вскоре погибшие на Марне и под Верденом. Все левые художники, кроме Модильяни, были признаны. Пикассо был столь же знаменит, как сегодня, но тогда говорили "Пикассо и Брак". Ида Рубинштейн играла Шехерезаду, становился изящной традицией Дягилевский русский балет (Стравинский, Нижинский, Павлова, Карсавина, Бакст).

Мы знаем теперь, что судьба Стравинского тоже не осталась прикованной к десятым годам, что творчество его стало высшим музыкальным выражением духа XX века. Тогда мы этого еще не знали. 20 июня 1910 года была поставлена "Жар-птица". 13 июня 1911 года Фокин поставил у Дягилева "Петрушку".

Прокладка новых бульваров по живому телу Парижа (которую описал Золя) была еще не совсем закончена (бульвар Raspail). Вернер, друг Эдиссона, показал мне в кабачоке Пантеон два стола и сказал: "А это ваши социал-демократы - тут большевики, а там -меньшевики". Женщины с переменным успехом пытались носить то штаны (jupes-culottes), то почти пеленали ноги (jupes-entravues). Стихи были в полном запустении, и их покупали только из-за виньеток более или менее известных художников. Я уже тогда понимала, что парижская живопись съела французскую поэзию..."

Анна Ахматова "Амедео Модильяни", 1958


Улица миниатюрных фонариков. Пантеон


Парижа я люблю осенний, строгий плен,
И пятна ржавые сбежавшей позолоты,
И небо серое, и веток переплеты —
Чернильно-синие, как нити темных вен.

Поток все тех же лиц — одних без перемен,
Дыханье тяжкое прерывистой работы,
И жизни будничной крикливые заботы,
И зелень черную и дымный камень стен.

Мосты, где рельсами ряды домов разъяты,
И дым от поезда клоками белой ваты,
И из-за крыш и труб — сквозь дождь издалека

Большое Колесо и Башня-великанша,
И ветер рвет огни и гонит облака
С пустынных отмелей дождливого Ла-Манша.

Максимилиан Волошин, 1909


Театр дю Шатле


Триумфальная арка


Омнибус на площади Маделен


Метро Георга V на Елисейских полях


Площадь Республики




Площадь Оперы


Мост Александра III


Ворота Сен-Дени


Набережная Сен-Мишель


Роял-Стрит Маделин


Церковь Священного сердца


Сад Тюильри


Елисейские поля


Театр дю Шатле


Театр французской комедии


Площадь Оперы


Площадь Тертр


Площадь Сен-Мишель, Нотр-Дам


Набережная Монтебелло


Пантеон


Театр Водевиль




Книготорговцы на берегу Сены


Итальянский бульвар


Бульвар Маделен


Елисейские поля


Елисейские поля


Кафе Пэ


Девятый мост Парижа


Площадь Республики


Шумная улица перед Маделен


Театр Шатле вечером


Ворота Сен-Дени