Возьми гитару — ей лет немало, Сыграй негромко, пройдись по струнам бурым. Возьми гитару — она звучала Давно когда-то в палатке над Амуром...

Когда я впервые услышал Шульженко, а это было где-то в середине 1970-х, она уже была страшным архаизмом. Но без неё и Утёсова не обходились многочисленные выпуски фестивалей Песня-74 и так далее — до бесконечности.

Время её молодости пришлось на тридцатые годы XX века. Индустриализация, коллективизация и особенно Великая Отечественная война не очень вязались с её почти мяукающим голосом. У Бернеса, а особенно — Утёсова голоса и вовсе никогда не наблюдалось, даже во времена "Весёлых ребят", но чем-то таким завораживали эти мастодонты советской эстрады?

Уже будучи немолодой она до последних дней, выходя на эстраду, держалась с неподражаемой грацией, осанкой и даже кокетством. Но грация — дело наживное. Что же было в этих голосах такого необыкновенного, неповторимого и почему спустя годы эти трогательные, нежные и задушевные интонации невозможно воспроизвести?

На телевидении раскручивают очень популярный международный проект "Голос". Голоса у детишек, которые делают первые свои шаги на эстраде, и вправду замечательные. Но вот учителя, наверное, забывают вдохнуть в них душу. 

Клавдия Ивановна Шульженко родилась на Украине, в Харькове. Украинцы — самая певучая нация, и бухгалтер управления железной дороги, отец будущей звезды советской эстрады, — не исключение. Он не просто развлечения ради музицировал дома, а ещё играл на духовом инструменте в любительском оркестре, а иногда даже и пел соло. Так что Клава была обречена. На эстраду она выпорхнула с лёгкой руки папы бухгалтера.

Ну а потом всё как-то само устроилось: художественная самодеятельность, танцы, спектакли, сказки. Темперамента жизнерадостной харьковчанке было не занимать. Девочку затянул круговорот сценической жизни, правда, не в самое радостное для страны время.

Сольный дебют с песней "Звёзды на небе" пришёлся на 1923 год:


Она верила в свою звезду. Видимо, поэтому препятствия, возникавшие на пути, преодолевала с лёгкостью: Харьковский драматический театр, далее Мариинка, и вот в 1929 году Ленинградский мюзик-холл.



Страна после военного коммунизма выходила из пике с песенками НЭПа. Слова незамысловатые, но такова природа русской жизни и песни, от которой эстрада тех лет была не так уж далека: либо безотрадная печаль, либо несущаяся под откос радость. И всё же при всей наивности этих слов — они не "выносят мозги", как нынешняя эстрада: "Ты ласкай меня везде, я ведь взрослая уже…"

А военная песенная лирика — это просто подлинный кладезь песенного фонда и не только, кстати, нашего. Вот известная песня "Синий платочек":

Синенький скромный платочек падал с опущенных плеч, Ты говорила, что не забудешь нежных и ласковых встреч, Порой ночной мы повстречались с тобой, Белые ночи, синий платочек милый, желанный, родной!

Не бог весть какие слова, а вот мелодия входит в репертуар многих секстетов, квартетов, исполняющих популярные хиты от "Грёз любви" до Пьяццоллы и Нино Роты!

А потом появится и эта песенка, которую сегодня можно запросто обвинить в пропаганде курения:


Как это ни забавно, но фамилия композитора, который дал жизнь словам — Табачников!

Да, вот годы идут, а она незабываема. И покуда примадонны нашей эстрады из кожи лезут вон, чтобы остаться в памяти людской, надо, наверное, вспомнить о том, что в советское время на первом месте были честь и достоинство. Разумеется, это вовсе не значит, что нам, для того, чтобы вернуть утраченное, необходимо в срочном порядке вернуться в СССР. Но оглянуться стоит, чтобы вспомнить таких великих певиц, как Клавдия Ивановна Шульженко…

Она ушла из жизни 30 лет тому назад. Похоронена на Новодевичьем кладбище.
Но песни её незабываемы!