Не могла остаться равнодушной к этому крику души.
БУДЬ ПРОКЛЯТА ЭТА ВОЙНА.

Это письмо было найдено на одной из разбитых позиций в Дебальцево. Подписи не было. Кто его автор, неизвестно. Неизвестна и его судьба. Жив он или нет. Может быть был ранен. Может быть забыл письмо, когда оставлял позиции. Может быть обронил.

Но раз уж это письмо сохранилось, не сгорело, не пропало под завалами, раз уж оно попало ко мне, значит наверное кому-то нужно чтобы оно было опубликовано.

Да будет так.

Мама, батя, сестричка, брат. Передайте одноклассникам, друзьям, соседям, всем, кто меня знал. И вообще всем, кому сможете.

Мы здесь окружены. Если выберусь - наверное сожгу это письмо. Может быть расскажу все сам. Не знаю. Завидую тем, кому удается сдаться. Это не у всех здесь получается. Не хочу описывать, почему. Командиры ничего не говорят.
То есть говорят, но понять ничего толком нельзя. Говорят, мы окружены русскими. Какими русскими? Я раньше думал, что я сам русский. А теперь уже не знаю, кто я. По нам стреляют. Кто? Русские войска? Может быть. А может быть и нет. Никто не знает наверняка. Просто стреляют.

Некоторые говорят, что мы стреляем по домам. А откуда мне знать, куда я стреляю - мне просто дают координаты. Откуда я знаю, что там?

Знаю только, что бьют по нам прицельно. Это не могут быть простые ополченцы или партизаны. Чтобы так бить - надо учиться. Так бить нужны корректировщики. И сделать такой котел, в котором мы оказались, нужно много войск. Не знаю, сколько их там, но не тысяча и даже не десять - больше.

Говорят, там местные. Может быть и местные. А может быть и не местные. Никто не знает наверняка.

Раньше говорили про чеченцев. Но их пока никто не видел. Может быть и есть. А может быть и нет.

Я не вижу, куда я навожу, в кого. Подозреваю, что те, кто бьют по нам, тоже не знают, куда наводят.

Здесь есть такая грустная шутка, что там, с другой стороны, такой же котел. Они бьют по нам, а мы по ним.

Конечно, это не так. Это мы окружены. Они нет. Но они тоже наверное не могут уйти. Только по другой причине. Почему - не знаю.

Здесь никто ничего толком не знает. Только догадываются. Каждый по-своему.

Я догадываюсь, что с той стороны кто-то поставил таких же парней, как мы, и сказал, что надо стрелять по нам. А нам сказали, что мы должны стрелять по ним.

Получился такой вот тир.

Я раньше думал, что мы один народ, я вообще не мог представить, что мы будем стрелять друг в друга. И неважно даже, кто там - донецкие или московские, я ни в тех, ни в других не собирался стрелять.

Я не понимаю, кому это надо и зачем. Но что я могу сделать? Отказаться? Я вроде давал присягу. А если откажусь - стрельнут и просто поставят другого.

Наверное это неправильно - то, что мы делаем здесь, но я не знаю, как это остановить? Мне кажется, это должны прекратить где-то наверху. Пока они там между собой что-то не решат, это будет продолжаться бесконечно.

Хотя может я и в этом неправ.

Такое чувство, что здесь все неправы, вообще все.

Больше всего хочется чтобы все это прекратилось.

Но мы тут думаем, что это прекратится уже после того, как всех нас смешают с землей.

Не знаю, бывают ли какие-то другие войны, но это совсем неправильная война. Так не должно быть.

Чтобы мы воевали с Россией - не понимаю, как до этого можно было довести. А если не с Россией, тем более не понимаю.

Где-то наверное делят деньги. Наверное очень большие деньги, если столько народу кладут. Я раньше думал, что хуже Януковича не будет никого, что его погонят и все закончится. А хрен-то там. Я раньше ненавидел его за то, что он есть, а теперь ненавижу за то, что он свалил. И тех, кто сейчас - тоже ненавижу.

Я бы сдался, честно скажу. Местным бы сдался, русским сдался, неважно уже.

Скорей бы это закончилось.
Так или иначе.

Передайте, если прочитаете - будь проклята эта война.

По утрам встречали мы рассветы.
Было по 17 – ть нам тогда.
Школа позади. В разгаре лето.
Грянула нежданно вдруг война.

Вместо женской нежности и ласки
Смертный ожидал мальчишек бой.
Сбрасывали дети с крыш фугаски
И зияли окна чернотой.

Разрывались бомбы и снаряды.
Слышен был сирены дикий вой.
Падали на землю бомбы рядом.
Все держались стойко пред бедой.

Шли по зову сердца добровольцы
Защитить свой дом родной, страну.
Их сердца горели ярче солнца.
Жизнь имела вес для них, цену.

И глаза горели их отвагой.
Звала их на подвиги любовь.
Родина звала под красным флагом
Защищать отцов родимый кров.

Мальчики безусые шли с верой
Одолеть врага на всех фронтах.
Подвиги служили их примером.
Был неведом молодости страх.

Женщины не ведали покоя.
И стояли дети у станков.
И никто не жаждал стать героем.
Жизнь за жизнь отдать он был готов.

15.07.2013

Я помню год 50-тый.

Был центр Одессы, как Бродвей.

Все мы, как малые ребята,

Шагали  группками по ней.

По вечерам огни горели.

И слышался там смех  всегда.

Зимой гуляли  там метели,

Казалось, пели   провода.

А ведь совсем, совсем недавно

В Одессе страшный голод был.

И воздух гарью был отравлен.

Сирены голос громко выл.

Предупреждая о бомбёжке.

Войну я помню до сих пор.

Тогда   ценилась  хлеба крошка.

Для многих нынче – это сор.

Бросается  хлеб  белый   в урны.

А в зоопарке гибнет зверь.

Был общим   берег весь лазурный.

Весь он  в чужих  руках    теперь.

И врезались мне в память окна.

Они  пугали чернотой.

От взрывов разбивались   стёкла,

Дав  холод ощутить зимой.

И кто-то грелся у камина.

Буржуйки ставились в домах.

И гибли на фронтах мужчины

За Родину, а не за страх.

Служили женщины Отчизне.

Весь быт в  семье они  вели,

И не щадили свои   жизни,

Отстроив порт и корабли,

Мужскую делали работу,

Чугунный молот в руки взяв,

Стояли у станков огромных,

Рук, духа  силу  показав.

Лишь за короткий срок Одесса

Поднялась из сплошных руин.

Всё значимым казалось в весе,

Дух поднимая до вершин.

Вкус колбасы послевоенной

Сегодня не сравнить ни с чем.

Был сорт один. Зато отменный.

Подделок не было совсем.

Не свежих не было продуктов.

Был жёсткий госконтроль над всем.

Не ели мы заморской   фрукты,

Но  не травили нас ни чем.

Энтузиазм поднял  заводы.

Театр  одним из лучших стал.

 Расписаны  театра своды.

Шаляпина здесь глас звучал.

Ему  слагало гимны море,

Всегда скандировал  народ.

Невесты   здесь встречали  зори.

И не было средь нас господ.

 

31.12.2012

 

Я помню те далёкие дни детства.
Мой край был опалён войны огнём.
Безбожники творили изуверства.
Закапывал фашист детей живьём.

В печах со стариками их сжигали,
Используя для опытов, как крыс.
А молодых, как скот, кнутами гнали.
И злодеяний меч над всеми вис.

Забыт был вкус картошки, корки хлеба.
Голодными мальчишки рвались в бой.
Земля горела. Полыхало небо.
Мишенью был и стар, и молодой.

Раскатом грома бомбы разрывались.
И падали осколки здесь и там.
Сыны полка, как взрослые сражались.
Являли подвиг девочки глазам.

Горели города. Горели сёла.
Сжигались поселения живьём.
Не слышны были песни перепёлок.
Но был в груди высоких чувств подъём.

Не ради славы в бой мальчишки рвались.
И не хотели дети умирать.
Но все они, за Родину сражаясь,
Готовы были жизнь свою отдать.

10.05.2005.

МИЛА ГРИГ  (Про войну)

Сухарь

В  разговоре о своем соседе
Женщина зло бросила: «Сухарь!»,
А потом всё о своей победе...
Мне же было женщину не жаль.
А за старика была я рада,
Хоть в  словах ее сквозила  месть.
«Сухарем» назваться бы в блокаду!..
Нет, соседу оказали честь.
С женщиною спорить я не стала.
Видела я сразу – не поймет.
Понимала б – так не называла
Старика, что за стеной живет.
Да,  соседка, ты во мне задела
Тонкую, звенящую струну,
Что всю жизнь –
Всю жизнь! – во мне звенела,
Если говорили про войну.
Фраза есть у нас – «патрон последний»,
Что в бою, как око, берегут.
Точно так же и сухарь последний,
Если не дороже, берегут.
Двух бы возвела на пьедесталы
Я богов, что помогли в беде:
Лебеду, что всех в тылу спасала,
И сухарь, спасавший на войне.

Молодёжь устала слушать о войне?..

Прочитала на сайте строки
«Молодёжь устала от воспоминаний о войне»
http://phorum.bratishka.ru/viewtopic.php?f=18&t=1481&start=75

Прочитала: «Молодёжь устала
От воспоминаний о войне...»
И от этих строк так грустно стало -
Зазвенела вновь струна во мне.
Та, что всякий раз напоминала
Ужас тех лихих, кровавых дней,
Когда Мать-Россия поднимала
На войну мальчишек-сыновей.
Я сидела, тупо глядя в стену,
А передо мною, как в кино,
Кадры шли, где бабушка Елена
И подруги-вдовы, что давно
С ангелами топчут гравий звёздный*,
Не дождавшись дорогих мужей,
Бабушек, что в лихолетье грозном
Поднимали на ноги детей,
Вскормленных картошкой с лебедою,
Жмыхом, постной кашей на воде,
Тех, что устояли пред бедою,
Выжили в проклятой той войне.
Я подсела ближе к монитору,
Чтобы мне получше рассмотреть
Тех людей, чьё истинное горе
Г.Добров** сумел запечатлеть.
Вот портрет, где женщина закрыла,
Словно паранджою, от толпы
Голову. Лицо сгоревшим было
И глаза, естественно, слепы.
Лейтенант с пробитой головою.
Обездвижен, но вглядись в глаза:
Умные, живые. И с тоскою
Шепчет: «Нет, нам умирать — нельзя...»
Рядовой Забара. Слеп. Морщины.
Изуродовал его тот сущий ад.
Пальцы изуродованы миной,
В них — медаль.  «За город Сталинград».
В тельнике моряк. Седой Чхеидзе.
Он — без рук. В тот день погибли все
Моряки Балтфлота, пехотинцы,
Жизнь его была на волоске.
Женщина склонилась над тарелкой,
Ложку примотав к обрубкам рук.
В той войне девчушкой-пионеркой
Пострадала, став такою вдруг.
Сколько их — таких!!! — у нас в России,
Кому выжить все же довелось?
А крестов под нашим небом синим?
Боль моя сменяется на злость
От того, что «Молодёжь устала...»
От чего? Вот про таких читать?
Думаю, она б не уставала,
Коль пришлось с такими рядом  встать...


* "Он с ангелами топчет звездный гравий" - автор строки Леонид Филатов

**Г. Добров - Геннадий Добров посвятил все свое творчество трагедии войны. Он считает, что стал настоящим художником на Валааме, в закрытом приюте для одиноких инвалидов, где начал свою серию портретов, посвященных искалеченным войной. Его натурщики были обречены жить и умереть в безвестности и забытьи, и только карандаш художника запечатлел для нас и потомков их трагические судьбы. В изувеченных войной людях разглядел удивительную душевную силу. Безногие, безрукие, слепые, они не жаловались на жизнь. В их взглядах Добров запечатлел скорбь и гордость. За выполненый солдатский долг, за спасенную от врага Родину.

© Copyright: Мила Григ, 2011

http://www.stihi.ru/avtor/milagrig

         ЗА РОДИНУ БЫЛ ОБЩИЙ КЛИЧ.

Они за Родину сражались.

Шли каждый день на смертный бой.

Одной шинелью укрывались.

Делились всем между собой.

Служила им земля постелью.

Периной падали снега.

И  был  им талый снег  похмельем,

Когда шли с  боем на врага.

Земля горела под ногами.

Издалека был слышен стон.

Ходила рядом смерть кругами.

Огнём был воздух опалён.

И бомбы  рядом  разрывались.

Осколки падали в мишень.

Девчонки, как мальчишки, дрались.

И в бой вставала мёртвых тень.

Шли в партизаны малолетки.

За Родину был общий клич.

Нёс мой народ знамёна предков.

Не всё умом можно постичь.

18.04.2005.

                        НЕ СМЕЕМ МЫ ЭТО ЗАБЫТЬ.

Костлявая смерть по дорогам шагала.

Не смеем мы это забыть,

Как пуля шальная нас всюду искала.

В нас Веру хотели убить.

Сжигали живьём нас в печах крематорных,

И взрослых, и малых  детей.

Звучали мелодии маршей мажорных

Под стоны и плачь матерей.

С нас кожу на сумки фашисты снимали.

На щётки шёл волос с голов.

И девушек наших, как скот, угоняли

Под окрики, лай злейших псов.

Шли танки на нас под разгулы метели.

В короткий прорыв меж атак

Земля нам стелила в походах постели.

Подушкой служил нам кулак.

Фашисты нас сделать рабами мечтали,

Не встретив отпора до нас.

Но мы победим!- Это твёрдо мы знали.

Пришёл потому этот час.

23.04.1987.

            ДЕВЧОНОЧКАМ ВОЕННЫХ ЛЕТ.

О, сколько выпало на долю

Девчоночкам военных лет.

Под марш-броски изрытым полем

Шли они,  жизнь неся и свет.

Посудой были котелочки.

Землянки грел огонь костров.

Хранились платья в узелочках

Для светлых дней после боёв.

Земля вставала дыбом рядом.

И превращалось небо в ад.

Навстречу мчались пули градом

Под гулкий грохот канонад.

А после боя песни пелись.

Не страшен был удел невзгод.

Румянцем алым щёки рдели

И восхищал их птиц полёт.

Они мечтали о святынях,

Театрах, книгах и кино.

Пьянил сердца дурман полыни

И виноградное вино.

Они тащили с поля боя

Ребят на худеньких плечах.

Девчонки с песней гибли… Стоя…

С победной верою в очах.

10.05.1987.

                        БАЛЛАДА  О  ДЕТЯХ  ВОЙНЫ. 

Мы дети войны. Нам с пелёнок досталось  познать беспределы невзгод.

Был голод. Был холод. Ночами не спалось. От гари чернел небосвод.

От взрывов и плача земля содрогалась. Не знали мы детских забав.

А сколько отрочеству горя досталось… Девчонки, солдатками став,

Просились на фронт и без страха сражались, держа налегке автомат.

Победа руками девчонок ковалась. Их воля не знала преград.

Ночами стояли на вахтах заводов.  Им был по плечу всякий труд.

Красу их девичью щадила природа. И не было праздных минут.

Влюблялись они. Их мальчишки любили. Была их любовь родником.

Из чаши любви чистоту они пили. Глаза зажигались огнём.

Нутром оставались они недотроги. И рвались их души в полёт.

Их гнали фашисты по пыльным дорогам. И в рабство везли их, как скот.

Кому-то из плена бежать удавалось. И даже по несколько раз.

Как зрелые воины, дети сражались. Кто шёл в партизаны из нас.

Себе прибавляли мальчишечки годы, чтоб их отправляли на фронт.

И не было это влиянием моды. Кому-то родным стал завод.

Станки малолетки, как крепости брали, на цыпочки встав во весь рост.

И навыки взрослых они обретали. Со всех одинаков был спрос.

Исхожено много дорог километров. Истрачено нервов и сил.

Нам выли вдогонку сирены и ветры. Фашист нас, как зверя, травил.

Кровь брали фашисты из тоненьких венок, спасая немецких солдат.

Мишенью детишки стояли у стенок. Злодейства вершился обряд.

А в голод спасала лишь корочка хлеба, очистки картофеля, жмых.

И падали бомбы на головы с неба, не всех оставляя в живых.

Нам, детям войны, много горя досталось. Победа наградой была.

И летопись лет страшных в память вписалась. Боль отклик у Эха нашла.

9.05.2004

                БЛОКАДНЫЙ ЛЕНИНГРАД.

Блокадный Ленинград. Познал он смерть.         

С косой она шагала  по дорогам.           

Из памяти дней  страшных  не стереть.              

Везли на санках труппы и на дрогах.              

Сугробами повсюду снег лежал.                             

Трамваи и троллейбусы стояли.                             

Мороз сорокаградусный стоял.                            

Сирены  город  воем устрашали.                          

Сильна была  над жизнью смерти  власть.               

И были даже ангелы бескрылы.

Идти вперёд… О, только б не упасть,   

Хоть  на исходе были нервы, силы.

Бомбёжками разрушен был вокзал.

Без стёкол  в окнах чернота  зияла.

Явленье  было страшное глазам.                          

Закутывали труппы в одеяла.                         

Детей спасать старались старики,

Им   хлеба  свою пайку   отдавая,

Стояли насмерть,  бедам вопреки,

Надежды на победу не теряя.

Грачей ловили, кошек и собак,

Употребляли клей  столярный  в пищу.

А над землёй небес сгущался мрак.

И  ветер завывал на пепелищах,

Скорбя по жизням  умерших людей

И двигаться  живых   всех  заставляя.

С обоев обдирали старый клей,

Вываривали,   голод утоляя.

Для вкуса добавляли глицерин.

Смерть мёртвых в сотнях тысяч исчислялась.

И волосы светлели от седин.

Земля стонала. Небо содрогалось.

Безжалостно день множил мёртвых счёт,

Но чувства состраданья не теряя,

Шёл в Эрмитаж в блокадный год народ,

Музеи и театры  посещая.

Чтоб на премьеру классики попасть,

Могли часами мёрзнуть на морозе,

Билеты на галёрку лишь достав.

Умы влекли поэзия и проза.

Распухнув, на ногах держась едва,

В голодном Ленинграде это было,

Окончилась еда, вода, дрова.

На лицах скорбь, отчаянье застыло.

Хоть горе посещало каждый дом,

Симфония седьмая  здесь  звучала.

Не обросли  живые   души  льдом

Им выживать искусство    помогало.

Невольно слабый плечи расправлял,

Услышав Шостаковича случайно.

Симфонией сердца он вдохновлял.

Овладевала    Муза  сердца тайной.

И кто-то до Победы смог дожить.

Дней скорбных  память  падает  на плечи.

Обязаны  её  мы   сохранить,

За упокой усопших ставить  свечи.                

29.01.2010

                 И ГОРЕЛИ ЛИЦА ИХ ОТВАГОЙ.

Шла война. Тревожный сорок первый.

Как серьёзны лица у ребят.

Кажется, стальными были нервы.

Выдержка – достойная солдат.

Шли на фронт мальчишки-добровольцы,

Были они в возрасте детей.

Долг будил сознанье комсомольцев,

Зов услышав Родины своей.

И горели лица их отвагой.

И глаза светились их огнём.

Прибавлялись годы на бумаге.

Детям были пули ни по чём.

Трудные задачи выполняя,

Шли они в разведку, рвались в бой,

Бой вели, наград не ожидая.

Был любой мальчишечка герой.

10.10.2004.

            ПОКЛОН ВАМ НИЗКИЙ, ВЕТЕРАНЫ…

Поклон вам низкий, ветераны.

За старость больно мне, за вас,

За вашу грусть в глазах, за раны,

За  безвременья подлый час,

За нищету, за все обиды,

За поругание имён.

Я к правосудию Фемиды

Взываю под загрудный стон.

Погряз народ мой в  кривотолках,

И брошено сознанье в шок.

Соль в политических уловках.

Над миром меч  вознёс злой Рок..

8.06.1997.

                     ЖЕНЩИНАМ – ЛЁТЧИЦАМ.

Они фашистов в небе устрашали,

С мужчинами вели на равных  бой.

Их ведьмами ночными называли.

Для немцев были девочки грозой.

Они вели себя неустрашимо,

Полёты совершая по ночам.

К невзгодам они были терпеливы.

Их лики мыли росы по утрам,

Храня их непосредственность и нежность.

И не теряли женственность они.

Их не страшила смерти неизбежность

В те роковые, адовые дни.

Взмывая в высь со скоростью ракеты,

Творили они в небе виражи.

Классическими были пируэты.

И звали их в полёт не миражи.

Горели их сердца пожаром мести.

И крылья поднимали их в полёт.

И был их каждый вылет делом чести,

За Родину свою, за свой народ.

9.05.2005.

                      Я ПОМНЮ ТЕ ДАЛЁКИЕ ДНИ ДЕТСТВА.

Я помню те далёкие дни детства.

Мой край был опалён войны огнём.

Безбожники творили изуверства.

Закапывал фашист детей живьём.

В печах со стариками их сжигали,

Используя для опытов, как крыс.

А молодых, как скот, кнутами гнали.

И злодеяний меч над  всеми вис.

Забыт был вкус картошки, корки хлеба.

Голодными мальчишки рвались в бой.

Земля горела. Полыхало небо.

Мишенью был и стар, и молодой.

Раскатом грома бомбы разрывались.

И падали осколки здесь и там.

Сыны полка, как взрослые сражались.

Являли подвиг девочки глазам.

Горели города. Горели сёла.

Сжигались поселения живьём.

Не слышны были песни перепёлок.

Но был в груди высоких чувств подъём.

Не ради славы в бой мальчишки рвались.

И не хотели дети умирать.

Но все они, за Родину сражаясь,

Готовы были жизни  отдавать.

10.05.2005.

                        КО  ДНЮ  ПОБЕДЫ

С чем связан май? – С благоуханием сирени,

С победой над фашистскою ордой.

Во славу павших встаньте  на колени.

Пусть каждый мёртвый встанет, как живой.

Слагайте, люди, гимны в память павших,

Во славу жизни, света на земле,

Чтоб в бездну мир не пал звездой угасшей,

Чтоб в каждом доме хлеб был на столе.

За идеалы гибли наши деды.

Заплачено за мир большой ценой.

К ним Вера  приближала День Победы.

Их Родина звала на смертный бой.

Пред павшими мы нынче все в ответе

За то, что дали память оболгать.

Но гены их восстанут в наших детях.

Любимой будет Родина, как мать.

Гордиться поколениям Отчизной,

Геройством наших дедов и отцов.

За светлый день отдали они жизни.

И ветер будет славы их гонцом.

9.05.2002

                                   *          *          * 

В самый длинный день в году  началась война.

Жить бы! Жить бы! Но беду принесла она.

Холод, голод, плачь навзрыд, пуль чужих свинец.

Смерть. И столбик в землю врыт. Жизни здесь конец.

Безымянных тьма могил. Их не сосчитать.

Кто-то в песне сочинил, что земля всем мать.

Разве может мать желать детям вечный сон,

Горе молча созерцать, слыша сына стон?

Нет! Земле хлеба рожать. Нам сады растить,

Урожаи собирать, свет в груди хранить.

Не сожжёт нас в пепел враг. Будем жить без уз,

Чтобы сердцу пелось всласть щедрым даром Муз.

22.06.1993

*          *            *

Им война ещё снится. Раны сердца болят.

Сколько их полегло, неизвестных солдат?

Сколько их не дожило до торжественных дней,

Юность их не щадила, блеск гася их очей.

Сколько их позабыто, честных верных сынов.

Темой сделать закрытой  кто-то нынче готов,

Души злобе открыв, оболгав без вины,

Суть вещей извратив не во славу страны.

15.05.2005.

БЛОКАДНЫЙ ЛЕНИНГРАД.

Блокадный Ленинград. Познал он смерть.
С косой она шагала по дорогам.
Из памяти дней страшных не стереть.
Везли на санках труппы и на дрогах.

Сугробами повсюду снег лежал.
Трамваи и троллейбусы стояли.
Мороз сорокаградусный стоял.
Сирены город воем устрашали.

Сильна была над жизнью смерти власть.
И были даже ангелы бескрылы.
Идти вперёд… О, только б не упасть,
Хоть на исходе были нервы, силы.

Бомбёжками разрушен был вокзал.
Без стёкол в окнах чернота зияла.
Явленье было страшное глазам.
Закутывали труппы в одеяла.

Детей спасать старались старики,
Им хлеба свою пайку отдавая,
Стояли насмерть, бедам вопреки,
Надежды на победу не теряя.

Грачей ловили, кошек и собак,
Употребляли клей столярный в пищу.
А над землёй небес сгущался мрак.
И ветер завывал на пепелищах,

Скорбя по жизням умерших людей
И двигаться живых всех заставляя.
С обоев обдирали старый клей,
Вываривали, голод утоляя.

Для вкуса добавляли глицерин.
Смерть мёртвых в сотнях тысяч исчислялась.
И волосы светлели от седин.
Земля стонала. Небо содрогалось.

Безжалостно день множил мёртвых счёт,
Но чувства состраданья не теряя,
Шёл в Эрмитаж в блокадный год народ,
Музеи и театры посещая.

Чтоб на премьеру классики попасть,
Могли часами мёрзнуть на морозе,
Билеты на галёрку лишь достав.
Умы влекли поэзия и проза.

Распухнув, на ногах держась едва,
В голодном Ленинграде это было,
Окончилась еда, вода, дрова.
На лицах скорбь, отчаянье застыло.

Хоть горе посещало каждый дом,
Симфония седьмая здесь звучала.
Не обросли живые души льдом
Им выживать искусство помогало.

Невольно слабый плечи расправлял,
Услышав Шостаковича случайно.
Симфонией сердца он вдохновлял.
Овладевала Муза сердца тайной.

И кто-то до Победы смог дожить.
Дней скорбных память падает на плечи.
Обязаны её мы сохранить,
За упокой усопших ставить свечи.

29.01.2010

ЗА РОДИНУ БЫЛ ОБЩИЙ КЛИЧ.

Они за Родину сражались.
Шли каждый день на смертный бой.
Одной шинелью укрывались.
Делились всем между собой.
Служила им земля постелью.
Периной падали снега.
И был им талый снег похмельем,
Когда шли с боем на врага.
Земля горела под ногами.
Издалека был слышен стон.
Ходила рядом смерть кругами.
Был воздух дымом полонён.
И бомбы рядом разрывались.
Осколки падали в мишень.
Девчонки, как мальчишки, дрались.
Враги боялись Зои тень.
Шли в партизаны малолетки.
За Родину был общий клич.
Нёс мой народ знамёна предков.
Не всё умом можно постичь.